Текст книги "Санта-Барбара 5"

Автор книги: Александра Полстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)

– Возможно, но я не вру. Я говорю правду.

Тэд почувствовал страшную усталость. Он уже был не рад, что согласился на эту встречу, согласился на разговор.

Он понимал, фразы будут цепляться за фразы, вопросы возникать за вопросами. И никто из них не захочет понять другого. Ведь если даже он, Тэд, не может поставить себя на место Каролины, согласиться с ее аргументами, то что же может сделать она – женщина, которая вбила себе в голову, что должна владеть этим домом.

Тэд с тоской во взгляде посмотрел на почти допитую бутылку дорогого вина. Он подлил немного в бокал Каролины, остаток выплеснул себе.

Дорогой хрусталь заискрился в свете уже догоревших до половины свечей.

Тэд молчал, он не знал, с чего начать вновь, а Каролина не хотела ему помогать. Так они сидели молча и Тэд вновь потянулся к бутерброду.

И тут он заметил во взгляде Каролины что-то недоброе, какой-то страшный блеск в ее глазах, такой, какого он никогда раньше не видел. Тэду сделалось не по себе, по спине у него побежали мурашки.

– Каролина, – негромко сказал он. Жена не отвечала

– Каролина, я к тебе обращаюсь.

– Ну и что? Я сижу рядом, и ты прекрасно чувствуешь, что я слышу тебя. Не думаю, что ты скажешь мне что-то новое. Я уже сказала тебе, уходи, этот дом – мой.

– Нет, так нельзя, это часть моей жизни, такая же, как и ты.

– Так ты, Тэд, решил выбрать между мной и домом?

– Каролина, ты все воспринимаешь по-своему, я совсем другое имел ввиду.

– Я знаю, Тэд, что ты хочешь сказать. Ты хочешь отомстить мне только за то, что я сказала тебе правду. Я же могла промолчать про свои мысли, соврать, что у меня сломалась машина и поэтому я не успела приехать в больницу.

– Каролина, я тебе благодарен за правду, но если ты уж решилась ее мне сказать, то за это тоже стоило расплатиться.

– По-моему, я уже заплатила слишком большую цену.

– Каролина, все можно вернуть. Давай забудем о неприятностях…

– Забудем? – Каролина усмехнулась, и Тэд вновь увидел в ее глазах страшный, немного сумасшедший блеск.

– Каролина, я не могу думать ни о чем другом. Давай выпьем немного вина и может быть, мы придем к хоть недолгому, но согласию.

– Это хорошая мысль, – Каролина взяла в руки массивный хрустальный бокал. – Я удивляюсь, что до сих пор еще не умерла.

Тэд встрепенулся и тут же вспомнил подозрения Каролины.

– Неужели ты думаешь, я могу отравить вино?

Каролина пожала плечами.

– Наверное, ты просто не нашел подходящего яда.

– А ты все время хочешь подливать яд в мою душу, – возмутился Тэд. – Ты отравила всю мою жизнь.

– Это я отравила? – Каролина уже не могла сдержать гнев, – это ты испортил все, что только можно было испортить. Неужели я виновата в нашем разрыве?

– А кто? – искренне удивился Тэд и тут же пожалел о своем замечании.

Каролина сжала кулаки и уже занесла руку, чтоб ударить Тэда.

Но тот избрал правильную тактику: он заложил руки за спину и посмотрел прямо в глаза своей жене, он и не думал защищаться.

И Каролина поняла, что если сейчас ударит Тэда, то не почувствует от этого облегчения и поэтому отложила удар на потом.

Ну хорошо, Тэд, в самом деле, это я назначила тебе встречу и ты от меня должен кое-что услышать.

– Я все время жду и никак не дождусь, когда же ты скажешь мне пару связных слов.

– Тэд, я хотела тебе сказать только одно: уходи и перестань мучить меня.

– Но ты же знаешь, это невозможно. Если хочешь, начни с чего-нибудь другого.

– Если ты не хочешь и слышать о том, что должен уйти, тогда наш разговор теряет смысл.

– Да, – сказал Тэд, – и вино, к тому же, кончилось, пойду принесу еще бутылку.

Но Каролина остановила его.

– Наш разговор не продлится очень долго и вторую бутылку начинать не стоит.

– А-а, – догадался Тэд, – ты боишься, что захмелев, сделаешься добрее и не сможешь контролировать свои чувства?

– Идиот! Я просто боюсь, что тогда смогу убить тебя!

– А зачем откладывать на потом? – Тэд придвинул свой стул к стулу жены, – можешь убить сейчас вот этим ножом, – он подвинул к ней длинный остро отточенный кухонный нож. – По-моему, самое подходящее для такого дела оружие.

Каролина взяла нож в руки и долго разглядывала его блестящее лезвие, пробовала на пальце острие.

– Осторожно, порежешься, – Тэд попытался завладеть ножом.

– Не твое дело, – резко отрезала Каролина и отбросила нож в сторону. – Ты, Тэд, нарываешься на неприятности.

– Ты, Каролина, вбила себе в голову, что должна владеть этим домом. Давай продадим его, можешь все деньги забрать себе. Мне ничего не нужно, главное, чтобы ты была счастлива.

– Тебя занимает мое счастье? – Каролина еле сдерживалась, чтобы не закричать. – Не ты бы говорил об этом. Тебе в последние дни только и доставляет удовольствие, что мучить меня.

– Да нет, Каролина, это совсем не так. Просто обстоятельства складываются так, что мы вынуждены причинять друг другу боль.

– Тэд, не нужно говорить о плохом, лучше расстанемся.

Тэд задумался. Ему хотелось выругаться, но он понимал, что в своих упреках они зашли так далеко, что остановиться будет трудно.

– Каролина, – мягко сказал он, – я тебя слушаю уже целый вечер. Каролина, никто не заменит мне тебя.

Женщина вздохнула.

– Тэд, ты должен понять: я больше не хочу тебя.

Тэд с удивлением посмотрел на жену.

– Ты врешь.

– А вот и не вру.

– Ну-ка посмотри мне в глаза, и я пойму, говоришь ты правду или нет.

Каролина резко повернулась к Тэду, ее глаза сверкали.

– Я не хо-чу те-бя, – раздельно по слогам проговорила она.

И Тэд понял: это правда. Последняя надежда погасла в его душе.

И тут в голову Тэду пришла утешительная мысль. Несколько дней тому назад она бы показалась ему страшной, но сейчас, после всего, что с ними произошло, это казалось спасением.

– У тебя есть другой мужчина, – выдохнул Тэд. – Он что, молод, красив?

Каролина зло улыбнулась.

– Быть моложе тебя, Тэд, это значит быть ребенком.

– Так он старше.

– Тоже не угадал. Я в самом деле, мечтаю о мужчине, о таком, каким ты был раньше, пока тебя не испортили известность и деньги.

– По-моему, ты сама толкала меня на это, а теперь обвиняешь.

– Да, обвиняю и все мои обвинения небезосновательны. Едва я закрываю глаза, я сразу же начинаю вспоминать все то, что ты успел натворить за последние дни.

– Каролина, но ты натворила не меньше моего и быть может, причинила мне не меньше боли.

– Я не хотела. Я всегда поступала по совести, всегда говорила тебе правду, а ты вынуждаешь меня врать. А вот этого я не хочу. Я не хочу, чтобы наши отношения строились на обмане, понимаешь, не хочу.

– Но ведь они не будут строиться на обмане.

– Именно на этом ты предлагаешь построить нашу новую жизнь, а для меня это неприемлемо.

– Но, Каролина, давай, все-таки, попытаемся прийти к чему-то разумному.

– Самое разумное, Тэд, для тебя – уйти, уйти, оставив мне дом.

– Нет, Каролина, это разумный ход для тебя, но не для меня. Я не представляю свою жизнь без тебя и без этого дома.

– Тэд, это просто упрямство, это просто твое мальчишеское упрямство. Ты хочешь настоять на своем, чего бы это тебе не стоило.

– Возможно, – Тэд задумался, – возможно, я хочу настоять на своем, но только лишь потому, что понимаю – так будет лучше и тебе, и мне, и сыну.

– Тэд, мы уже двадцать пятый раз говорим об одном и том же, никак не пытаясь понять друг друга.

– Я пытаюсь тебя понять, – Тэд криво улыбнулся.

– А я пытаюсь понять тебя, – Каролина улыбнулась в ответ.

– И что?

– А то, Тэд, что это невозможно.

– Каролина, но ведь я хороший человек, ты же меня когда-то полюбила, и мы были счастливы.

– И я хороший человек, – Каролина вновь улыбнулась. Но наверное, два таких замечательных человека не могут составить пару.

– Почему не можем? Ведь у нас все было прекрасно.

– Было, было, вся наша жизнь в прошедшем времени, сейчас у нас ничего нет, кроме вот этого полуразрушенного дома.

– Да, дом мы с тобой испортили изрядно.

– Вот и я говорю об этом же. И если мы будем продолжать и дальше в таком же духе, то через неделю от дома останется только фундамент. Ты этого хочешь, Тэд?

– Нет, этого я не хочу, я хочу, чтобы наш дом был полной чашей, чтобы мы были в нем счастливы, чтобы к нам приходили гости, чтобы все было как раньше.

– Тэд, ты опять говоришь в прошедшем времени.

– Хорошо, я буду говорить в будущем: у нас все будет замечательно.

– Тэд, у нас ничего не будет замечательным, тем более вместе. Мы должны жить порознь, ты сам по себе, я с сыном – сама по себе. И тогда, возможно, как-то мы сможем наладить свою жизнь. И может быть, – Каролина задумалась, – когда-нибудь, через много лет ты вновь вспомнишь обо мне, забудешь все плохое. И тогда мы сможем встречаться как старые друзья.

– Друзья? – Тэд грохнул кулаком по столу, – я не хочу быть твоим другом, я хочу быть твоим мужем, твоим любовником.

Каролина горько засмеялась.

– Этого не будет, об этом ты можешь забыть навсегда, с любовью покончено.

– Каролина, хорошо утешать себя воспоминаниями один день, два, но нельзя же жить только ими.

– А я и не пытаюсь этого делать. Я хочу сохранить дом – единственное стоящее, что было у нас вдвоем. Ведь ты, Тэд, не хочешь понять: дом для меня – это ты.

– Каролина, но я тоже часть этого дома. Здесь мои воспоминания, если ты останешься жить здесь одна, ты будешь видеть мои статуэтки, кровать, на которой я спал… И неужели ничего не шевельнется в твоей душе, не проснется жалость?

– Тэд, лучше тебе уйти, я хочу запомнить тебя хорошим человеком, таким, каким ты был до всего.

– Каролина, так невозможно, ты изменилась сама и не хочешь вернуться к прежней жизни.

– Я ни в чем не виновата. Разве только в этой идиотской болезни. Нет, Тэд, возврата не будет ни в чем, только в воспоминаниях, когда я останусь одна и может быть, смогу убедиться, что люблю тебя. Но все равно, видеть тебя не захочу еще очень долго.

– Каролина, ответь честно, ты и в самом деле нисколько уже не любишь меня? Только не ври.

Каролина замялась.

– Я не знаю.

– Ну ладно, не хочешь отвечать, не отвечай.

– Нет, я тебе отвечу, – женщина подняла взгляд, – я не знаю, люблю еще или нет, но сейчас я чувствую только ненависть.

– Ненависть? – Тэд немного помолчал, – это слишком сильное слово. Это чувство – может быть даже более сильное чем любовь.

– Можешь утешать себя и этим, Тэд, можешь льстить своему самолюбию, но ты с каждым днем делаешься все более и более смешон, ты уже растерял, наверное, две трети своих клиентов, ведь в Сан Луис Обиспо только и говорят о твоей выходке, о том, как ты испортил рыбу.

– А мне ничего не оставалось делать, поверь, ведь ты забралась тайком на мою территорию и привела еще гостей, чтобы они смеялись надо мной.

– Это ты сам, Тэд, выставил себя в смешном свете, а заодно и меня. Мы навредили друг другу.

– Тем более, – ухватился за спасительную возможность Тэд, – может быть твой бизнес тебе очень дорог и ты хотя бы ради него вернешься ко мне, а потом все забудется и мы начнем спокойную жизнь.

– Тэд, когда ты рядом, я не могу быть спокойной. Ты уже научился делать мне больно и теперь хоть изредка будешь доставлять себе такое удовольствие.

– Каролина, я могу тебе поклясться…

– Чем, Тэд, ты можешь поклясться? Что у тебя в жизни осталось святого?

– Мой дом, – не задумываясь ответил Тэд.

– Твой? – зло ответила Каролина. – Он мой.

– Вот и поговорили…

Каролина обвела взглядом стол. На блюде оставалось еще три бутерброда, свечи догорали.

– Тэд, нам осталось не так уж много времени.

– Почему? Ночь еще длинная, можно поговорить о многом.

– Тэд, я решила, лишь только погаснут свечи, мы разойдемся, и я перед расставанием скажу тебе то, что хотела сказать.

– Ты не хочешь сделать этого сейчас?

Каролина пропустила это замечание мимо ушей.

– Тэд, почему ты не ешь бутерброд, ты же сам хвалил?

– У меня от этих разговоров пропал аппетит.

Каролина сама взяла в руки блюдо и поднесла к Тэду.

– Возьми, попробуй, они очень вкусные.

Тэду вновь не понравился ее взгляд, настороженный и немного печальный.

– Каролина, – сказал Тэд, беря бутерброд и откусывая от него кусочек, – ты не хочешь понять, что все обиды можно забыть, можно вернуться к прежней жизни. Никто из нас еще не перешел ту страшную черту, из-за которой нет возврата.

– Как знать, – ответила Каролина, – каждый решает этот вопрос для самого себя отдельно. Ты уверен, что еще остался нормальным человеком, я же думаю про тебя иначе.

– Но про себя, Каролина, ты же думаешь лучше, чем про меня? Ты же еще осталась перед этой чертой? Протяни мне руку и я вернусь.

– Нет, Тэд, ты многого не знаешь, я перешагнула эту черту, я для себя решила: из-за этой черты нет возврата.

ГЛАВА 16

Хорошее для одного – плохо для другого. Каролина говорит «гав». Бенни смотрит на луну и ничего не понимает. Двери снова заколочены. Великолепная мысль – отвинтить несколько гаек. Дюжина капканов на чердаке. Спастись можно, прыгнув на люстру. Страшный визг лебедки. Со всеми все в полном порядке.

Тэд долго и пристально смотрел в глаза своей жене. Та не моргая следила за выражением его лица. Легкая улыбка, появившаяся на губах Тэда, стала меркнуть, и он побледнел.

– Каролина, по-моему, ты задумала что-то очень недоброе.

– Как знать. Хорошее для одного – плохо для другого. Я сама не знаю, на что стала способна. Я, Тэд, в самом деле очень плохой человек.

Тэд даже немного развеселился.

– Каролина, не стоит так укорять себя, не может быть плохим человек, который готовит такие чудесные бутерброды.

– Так они тебе нравятся? – затаив дыхание спросила Каролина. – Я думала, ты говорил это просто так, но теперь, надеюсь, ты искренен?

– Да, бутерброды очень хорошие, по-моему, они удались на славу. Если ты начнешь делать такой же паштет и на продажу, то твой бизнес подвинется далеко.

– К сожалению, это невозможно, и ты скоро сам поймешь почему.

– По-моему, хорошую пищу может готовить только хороший человек. Я всегда чувствую, счастлив ли был повар, когда готовил обед или у него были неприятности. С пищей передается настроение человека.

– Тэд, я была счастлива, когда намазывала паштет на бутерброды, когда представляла, как ты их будешь есть.

– Неужели? – вскинул брови Тэд.

– Да, можешь мне не верить, но это именно так.

– А я счастлив, когда ем их, но только не могу понять твоего замечания, что ты сделала такого, почему считаешь, что оказалась за чертой, из-за которой нет возврата.

– Ты просто не знаешь, из чего сделаны эти бутерброды, что пошло на паштет.

Тэд насторожился, он застыл с поднесенным ко рту бутербродом

«Неужели что-то не так? – пронеслось у него в голове, – что она задумала?»

– Ты подмешала в паштет какую-нибудь дрянь?

– Нет, все сделано из самого свежего мяса, – Каролина ехидно улыбалась, ее руки немного дрожали.

Тэд отложил бутерброд в сторону и задумался.

– Гав! – негромко сказала Каролина. Тэд сперва не понял. Потом поперхнулся.

– Гав! Гав! Гав! – залаяла Каролина, подступая к Тэду.

Тот вскинул голову. Ему еще не верилось, но он уже понимал.

– Бенни? – переспросил он. Каролина кивнула.

– Нет, ты обманываешь меня, – с надеждой в голосе сказал Тэд.

– Нисколько. Я же сказала тебе, я переступила ту черту, из-за которой нет возврата.

– Ты обманываешь! – закричал Тэд, вскакивая из-за стола.

Он схватил один из бутербродов и швырнул его в Каролину. Та увернулась.

– Ну скажи, ты обманываешь меня?

– Гав!

– Этого не может быть!

– Гав!

– Ты же любила Бенни…

– А ты любил Китти, – выкрикнула Каролина и, схватив последний бутерброд с тарелки, попыталась всунуть его Тэду в рот.

Тот, отплевываясь, отскочил в сторону.

Ему сделалось дурно, возникло непреодолимое желание бежать, спрятаться. Он понимал, что не в состоянии сейчас контролировать свои поступки, а Каролина бегала вокруг него и выкрикивала:

– Гав! Гав! Гав!

– Неужели ты решилась на это? Ты убила Бенни. Ты – убийца.

– Да, хорошая была собака.

– Я подам на тебя в суд.

– Хорошая собака, – повторила Каролина, – а главное вкусная, ведь ты так хвалил новый паштет.

Тэд, не найдя что сказать, ухватился за край стола.

Каролина мгновенно сообразила, что сейчас произойдет, успела схватить со стола хрустальные бокалы и поставить их на плиту.

Тэд перевернул стол и принялся топтать ногами догорающие свечи и блюдо с бутербродами.

Каролина злорадно хохотала, а Тэд вымещал свою злобу пока что на мебели. Он схватил стул и принялся колотить им по опрокинутому столу. Ему все время казалось, что он недостаточно решителен. В каждый новый удар он вкладывал больше силы. От стула отлетали щепки, а он колотил и колотил. Наконец, у него в руках осталась лишь обломанная спинка.

А Каролина, словно не чувствовала опасности, стояла в пяти шагах от него.

– Ты съел свою собаку, ты съел лучшего своего друга, самого верного.

Ни Тэд, ни Каролина, занятые ссорой, занятые выкрикиванием своих обвинений, не могли слышать, как жалобно затявкал в кустах Бенни, как он приподнялся, задрал голову в темное ночное небо, скосил глаза на освещенное окно столовой и громко жалобно завыл. Он уже привык к ссорам, которые происходят в доме. Ему уже не было страшно. Единственное, что не понимал пес, это то, из-за чего два таких хороших человека ссорятся между собой, ломают мебель, все бьют, крошат, громко и пронзительно кричат друг на друга.

Пес смотрел на осколок луны и жалобно скулил. В его глазах была боль и сострадание. Он жалел людей, хотел приносить им радость, но он им был сейчас не нужен.

– Наконец-то ты доволен? – закричала Каролина, – наелся собачатиной?

Тэд откинул еще дальше от себя стол и бросился к Каролине. Но она успела отскочить в сторону, обежала вокруг перевернутого стола и помчалась по крутой лестнице на галерею. Тэд бросился за ней, его глаза горели безумным огнем и злобой, на губах была пена.

– Я убью тебя! Убью! – ревел он, пытаясь настичь жену.

Но Каролина ловко уворачивалась, сбегала по лестнице, пока не споткнулась.

Тэд, падая, успел схватить ее за ногу.

Каролина изловчилась и свободной ногой с силой ударила Тэда в грудь. Он, широко раскинув руки, рухнул и покатился вниз по ступенькам.

Каролина подхватилась на ноги и зло засмеялась, глядя, как кувыркаясь, падает ее муж.

– Вот-вот, получил свое! Получил!

Тэд с трудом пришел в себя и попытался медленно сесть, но сильно болело плечо и бедро. Наконец, он смог приподняться и оперся спиной о стенку и с дикой ненавистью посмотрел вверх, туда, где стояла Каролина.

Он попытался встать и сделать шаг, но ноги его не слушались, тело качалось. Тэд держался рукой за стену, до его ушей долетел злорадный смех Каролины.

– Убийца! – крикнул он. Каролина хохотала.

Вдруг до слуха Тэда донеслось собачье скуление. Где-то в глубине сада явно скулила собака.

– Бенни? – тихо и недоверчиво произнес Тэд. Каролина все так же смеялась.

– Бенни! – крикнул Тэд.

Он собрал последние силы и, шатаясь вышел на крыльцо и громко позвал:

– Бенни, иди сюда!

Из кустов, виляя хвостом, подбежал пес и принялся лизать его исцарапанные руки. Тэд опустился на колени.

– Бенни, дорогой, – шептал он.

А пес доверчиво терся о его руки.

– Ты мой хороший и верный друг, – говорил Тэд, потрепывая пса за ухом, – я люблю только тебя, ты единственный, кто мне не изменяет и не обманывает меня.

Бенни, чувствуя прилив нежности хозяина, радостно тявкал, лизал руки, щеки хозяина, пытался ухватить Тэда за мизинец.

– Не надо, не надо баловаться… Хотя можешь делать все, что хочешь. Я тебе разрешаю гулять где угодно, заходи в любую комнату. Только, пожалуйста, не подходил к Каролине. Бенни, я тебя прошу.

Пес настороженно приподнял голову, посмотрел на светящееся окно столовой.

– Никогда, никогда, мой пес, не подходи к ней. Она возьмет большой нож и зарежет тебя. Я прошу тебя не подходи к ней. Я ее знаю.

Тэд приподнялся, взял на руки Бенни и вошел в дом.

Каролина стояла на галерее. Даже в сумраке гостиной Тэд увидел, как зло сверкают ее глаза.

– Что, ты меня обманула? – воскликнул Тэд.

– Это ты обманул меня! Ты испортил всю мою жизнь!

– Ты еще большая сволочь, чем я думал! Ты обманула меня, ты воспользовалась самым святым, что у меня есть.

– Да жив твой пес, жив. Можешь целоваться с ним, можешь спать с ним в одной постели. Я вас ненавижу тебя и пса.

– Бенни, Бенни, – гладил Тэд собаку по голове, – ты единственный и верный товарищ. Правильно мы с тобой сделали, что убили эту чертову Китти.

– Сволочь! – громко заорала Каролина, – Сволочь ты и твой Бенни! Вы оба умрете. Я уничтожу вас, если вы не оставите меня в покое.

– Нет, Бенни, мы никуда отсюда не уйдем. Это наш с тобой дом. Я разрешаю тебе делать все, что угодно. Хочешь, можешь нагадить прямо вот здесь посреди гостиной. Хочешь сделай, пожалуйста, то, что я тебя прошу.

Пес не понимал, чего от него требует хозяин и недоуменно водил головой из стороны в сторону, останавливая взгляд то на Тэде, то на Каролине, которая стояла на галерее, размахивала руками и сыпала ругательства и проклятия на Тэда и Бенни.

Тэд вновь опустился на колени и обнял пса. Он зарылся лицом в его густую шерсть и шептал:

– Бенни, дорогой мой! Я не позволю тебя обижать и не дам этой дряни убить тебя.

Проклятия Каролины смолкли, в доме наступила тишина.

Тэд насторожился – тишина была зловещей. Он взглянул на галерею – там было пусто.

– Каролина, – позвал он. Никто не откликнулся.

– Каролина! – закричал Тэд, вскакивая на ноги.

Он бросился вверх на галерею, бежал по ней, раскрывая все двери подряд, но Каролины нигде не было. Тэд остановился.

– Ах, так ты спряталась от меня. Ты боишься. Но я найду тебя. Каролина! – закричал Тэд громовым голосом, – я все равно найду тебя, где бы ты не пряталась.

Тэд спустился вниз, оставив сторожить входную дверь Бенни.

Вернулся он, сжимая в руках коробку гвоздей и молоток и сразу принялся за работу. Длинные гвозди легко входили в дерево. Закончив работу, Тэд подергал ручку входных дверей – двери были заколочены намертво.

– Ну все, теперь не выберется. Эй, Каролина, ты слышишь меня? Ты теперь никуда не уйдешь, ты – моя пленница. Я обыщу дом дюйм за дюймом, найду тебя и расправлюсь с тобой. Я не прощу тебе твоей выходки с паштетом.

Бенни, почувствовав уверенность в голосе хозяина, агрессивно залаял.

– Молодец Бенни! Ищи ее!

Тэд подтолкнул пса, Но тот пробежав немного, улегся на ковре и миролюбиво завилял хвостом.

– Ты что, против меня? – заорал Тэд, бросаясь к псу.

Но тот жалобно тявкнул, лизнул руку хозяина. Злость Тэда мгновенно испарилась, он приласкал пса, но тут вспомнил о застрявшем в горле бутерброде, когда Каролина гавкнула.

– Нет, я расправлюсь с ней, – и Тэд, сжимая в руках молоток, стал подниматься по лестнице.

Первой он раскрыл дверь спальни. Ветер шевелил занавес балдахина. Тэд опустился на колени перед кроватью и осторожно заглянул под нее, боясь, что ему в лицо может уткнуться палка. Под кроватью было темно, и Тэду показалось, что в дальнем углу кто-то прячется.

– Эй, выходи! – закричал он и швырнул туда молоток. Тот ударился в стену.

«Неужели, никого нет?», – задумался Тэд.

Он пошарил на ночном столике, выдвинул ящик и нашел фонарик. Включив лампочку, Тэд направил луч в темноту. Молоток одиноко лежал возле стены.

Бенни, поняв что от него хочет хозяин, прополз и вернулся, сжимая в зубах молоток.

– Молодец, Бенни! Ты настоящий помощник. Вот этим я прикончу ее.

Тэд схватился за обслюнявленную псом ручку и ударил молотком в зеркало трельяжа. Стекло, жалобно всхлипнув, рассыпалось на мелкие осколки. Бенни жалобно заскулил и испуганно выскочил из спальни.

А Тэд уже раскрывал один шкаф за другим. Он срывал платья с вешалок, но Каролины нигде не было. Чтобы растянуть удовольствие, Тэд снес весь ее гардероб в холл и принялся топтать ногами в бессильной злобе.

– Слышишь? Выходи! Где ты прячешься?

А Каролина в это время лежала на чердаке и смотрела в предварительно просверленное отверстие за действиями мужа. С огромной высоты он казался ей совсем маленьким и беспомощно копошащимся человечком.

– Какой мерзавец! – шептала Каролина, – еще чего доброго и в самом деле надумает прикончить меня или вообще сожжет дом. Как же мне отсюда выбраться?

Тэд обернулся, когда услышал за спиной шорох. Но это был Бенни. Он тащил в зубах к хозяину чудом уцелевшую туфлю Каролины.

– Молодец, Бенни, пускай ходит босиком.

Тэд размахнулся и опустил молоток на ни в чем не повинную обувь. Каблук хрустнул и отлетел в сторону. Бенни обрадовался и побежал извлекать обломок из-под комода.

Взгляд Тэда остановился на больших напольных часах-курантах. Их маятник был неподвижен.

– Нужно завести часы, – сказал себе Тэд и раскрыл футляр.

Он принялся длинным ключом накручивать пружину. Часы вздрогнули и стали отбивать один удар за другим. Потом Тэд понял, что на часах совсем не то время. Он указательным пальцем остановил маятник, приблизил к нему свое лицо.

В отполированной медной поверхности он увидел свое искаженное лицо с безумно горящим взглядом. Весь интерьер гостиной был перевернут вверх ногами и в странной искаженной перспективе уходил в бесконечность.

«Черт, неужели я схожу с ума?» – прошептал Тэд сам себе и тронул рукой маятник.

Тот медленно качнулся, затем принялся раскачиваться равномерно и ровно.

«Ну вот, теперь все в порядке». Тэд сверил время по своим наручным часам и подогнал минутную стрелку.

– Теперь полный порядок. Время работает на меня, – сам себе сказал он и закрыл футляр часов.

Каролина вновь подползла к отверстию и глянула вниз. Она смотрела на беснующегося внизу мужа сквозь переплетение ярко сверкающих деталей люстры. Хрустальные подвески покачивались и жалобно позванивали.

И тут ей в голову пришла, как ей тогда показалось, великолепная мысль. Каролина принялась лихорадочно отвинчивать барашки крепления люстры. Медные гайки отворачивались очень легко, и Каролина про себя приговаривала:

– Лишь бы он только не сошел с центра холла, лишь бы он оставался там и тогда люстра опустится ему прямо на голову.

Наконец, люстра осталась висеть всего на одной гайке. Каролина изо всех сил вцепилась в нее и та немного поддалась. Но под тяжестью люстры гайку заклинило. Каролина чертыхнулась. Она принялась лихорадочно искать, чем бы подцепить гайку, потом сообразила, ухватилась за ручку лебедки и несколько раз провернула ее. Трос, легонько зазвенев, приподнял люстру на несколько дюймов, и гайка стала легко отворачиваться.

Когда до ее полного освобождения осталось лишь пара оборотов, Тэд вдруг отошел в сторону, Каролина злобно выругалась и вновь прильнула к отверстию в потолке.

– Он обязательно подойдет сюда, я дождусь его, – шептала Каролина.

Она вспомнила, что теперь люстра подвешена на тросе, решила немного освободить его и несколько раз повернула ручку. Подвески зазвенели.

Тэд поднял голову. Каролина резко отпрянула от отверстия.

– А-а! Теперь я понял, где ты прячешься, – закричал Тэд, – но ничего, я доберусь до тебя.

Каролина услышала его тяжелые неторопливые шаги по лестнице. На галерее под люком, ведущим на чердак, он остановился. Но чердачную лестницу женщине предусмотрительно втянула наверх.

– Я знаю, – что ты там, – закричал Тэд, – и ты от меня не уйдешь.

Он вернулся в свой кабинет и вытащил журнальный стол. Влез на него и попробовал дотянуться до края люка – немного не хватало. Тэд подпрыгивал, пытаясь ухватиться за раму, но это ему не удалось. Тогда он снова сходил в кабинет и принес стул. Нимало не заботясь об обивке, Тэд вскочил на него и подтянулся.

Наконец, он оказался на чердаке. Сперва темнота казалась ему непроглядной, он прислушался, крикнул в темноту:

– Я доберусь до тебя.

Вспомнив о фонарике, Тэд извлек его из кармана, и желтый луч прорезал пыльную темноту.

Повсюду громоздились старые ненужные вещи, доставшиеся Тэду и Каролине от старых хозяев. Разбитая мебель, старые колченогие стулья, порванные плетеные корзины. Луч фонаря скользил по всей этой рухляди, то и дело выхватывая из темноты какие-то странные каркасы, напомнившие Тэду скелеты доисторических животных. И ему стало немного не по себе.

Он сделал несколько шагов и вскрикнул от боли. Ему показалось, что кто-то укусил его за пальцы ноги. Тэд заорал и опустил луч фонаря себе под ноги – носок его ботинка сжимала большая крысоловка, ее зубчатая рамка защелкнулась. Он опустился на пол и принялся освобождать пружину, но он так спешил, что только что разведенная рамка, вновь сорвалась и захлопнулась, защемив еще и край ладони. Тэд рванулся с места и тут же попался еще в один капкан.

– Дьявол! – заревел он, пытаясь освободиться, и беспомощно бросался из стороны в сторону.

Тут же защелкали остальные капканы. На чердаке их было расставлено не меньше дюжины. Желтый луч фонаря метался по темноте, а из-за перегородки слышалось сдавленное хихиканье Каролины.

Тэд слышал ее смех, и это его еще больше злило.

– Я расправлюсь с тобой, – заревел он и бросился в темноту.

Каролина притихла. Тэд остановился, прислушался. Ему показалось, что Каролина где-то рядом, буквально на расстоянии вытянутой руки. Тэд беспомощно вытянул руки и двинулся вперед, ощупывая темноту, натыкаясь на балки перекрытия, на старую мебель.

– Дьявол! Дьявол! – выкрикивал он, – я тебя достану.

А хихиканье Каролины слышалось то справа, то слева. Тэд пытался найти оставленный где-то фонарик, но его нигде не было.

«Сейчас, сейчас она меня убьет, – подумал Тэд и опустился на четвереньки. Он напоминал сам себе загнанное животное, не знал, куда броситься, как спастись. А смех Каролины послышался где-то совсем рядом. Тэд наугад запустил молоток. Раздался грохот и звон разбитого стекла.

– Ну что, я попал в тебя?

Но смех послышался совсем в другой стороне.

– Ты ведьма, ведьма, я тебя знаю. Я тебя убью, уничтожу.

Все смолкло, дом погрузился в зловещую тишину. Едва слышно поскрипывали балки перекрытия, шумел ветер. Где-то внизу жалобно выл Бенни.

Наконец, глаза Тэда привыкли к темноте, и он увидел белое пятно майки Каролины, которая сжалась в комок, присев под скатом крыши. Тэд широко разведя руки в стороны, двинулся к ней.

Когда до женщины оставалось около пяти ярдов, Каролина не выдержала. Она сорвалась с места и, пригнувшись, хотела проскочить рядом с Тэдом. Но он изловчился, схватил ее за руку и повалил на бок. Каролина кусалась, отбивалась, а Тэд тянулся руками к ее горлу. Но лишь только он коснулся ее обнаженного тела, как тут же вся злоба и ненависть ушли, Тэд ощутил прилив нежности.

– Каролина, – зашептал он и тут же получил звонкую пощечину.

Он схватил жену за руки и прижал ее кисти к полу. Каролина, – шептал он, целуя ее в шею, щеки, лоб, – я люблю тебя.

Каролина не отвечала, лишь слышалось ее злобное дыхание. Она отворачивала лицо в сторону, избегая поцелуев. И Тэд несколько раз ткнулся губами в пыльные грязные доски, ощутив на зубах хруст опилок. Он принялся отплевываться.