Текст книги "Санта-Барбара 5"

Автор книги: Александра Полстон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

Но он признался себе с сожалением, что ему легче копить их, чем зарабатывать. Он был очень религиозен и верил в свой тайный сговор с богом, который освобождал его от добрых дел в обмен на молитвы и обет. Лысый, дородный, рыжебородый мужчина в трауре и темном пенсне ждал у окна конфиденциального сообщения работницы Цанг. Он видел, как она толкнула решетчатую дверь, которую он нарочно оставил незапертой, и вошла в темный двор. Видел как она отшатнулась от огромной собаки, залаявшей на нее. Губы Эммы подрагивали, словно шептали молитву и в сотый раз уже с трудом произносили приговор, который услышит фабрикант перед смертью. Все случилось не так, как замыслила Эмма Цанг, Со вчерашнего утра ей представлялось, как она, целясь твердой рукой, принудит подлеца под дулом револьвера признаться в своей вине и совершит героический акт, который позволит суду божьему восторжествовать над судом человеческим. Не из боязни, а из-за того, что она служит орудием возмездия, ей не хотелось нести наказание, а наконец, выстрелом в грудь поставить точку в судьбе фабриканта.

ГЛАВА 5

Проклятья на идиш и английском. Обвинительная речь Эммы. Склоним головы перед настоящими адвокатами. Огромные цветы на стене. Четыре вещи, которые «делают» человека. Возле гроба миссис Джонсон. Нужно назвать сумму, вдвое большую. Хватит ли сил встретиться в спальне…

Но все случилось не так. Увидев его, Эмма поняла, что прежде всего должна отомстить ему за позор, пережитый во имя отца, а уж потом за него самого. Она не могла не убить фабриканта после своего тщательно подготовленного бесчестья. Нельзя было тратить времени на театральные фокусы. Робко присев на стул, она извинилась перед хозяином, сослалась, как и подобает доносчице, на свой долг и лояльность, назвала имена одних, упомянула других. Тут голос ее прервался, будто от страха, и фабриканту пришлось удалиться за стаканом воды. Когда же он, не слишком веря в истерические штучки, но готовый их простить, вернулся из столовой, Эмма успела вытащить из ящика тяжелый револьвер и спустила курок два раза. Грузное тело рухнуло, будто дым и звук выстрелов его подрубил, стакан с водой разбился, лицо глядело на нее с удивлением и яростью, рот поносил ее и на идиш, и по-английски. Гнусная ругань не иссякала, Эмма выстрелила в третий раз. На дворе надрывался прикованный пес. Кровь вдруг хлынула из сквернословящих губ, запачкала воротник и ковер. Эмма начала свою обвинительную речь.

«Я отомстила за отца и меня не смогут судить».

Но умолкла, ибо мистер Левенталь был уже мертв. Она так никогда и не узнала, понял ли он что-нибудь. Надсадный лай напомнил ей, что успокаиваться рано. Она разбросала подушки на диване, расстегнула рубашку на трупе, схватила забрызганное кровью пенсне и положила на картотеку. Потом бросилась к телефону и стала повторять то, что столько раз повторяла и этими, и другими словами.

«Случилось нечто невероятное: мистер Левенталь велел мне прийти и рассказать о забастовке, а сам меня изнасиловал. Я его застрелила».

Здесь Джейк Уоренджер замолчал и оглядел присутствующих: все с интересом смотрели на него.

– Случай в самом деле был невероятный, но ни у кого не вызвал и тени сомнения, ибо по сути соответствовал действительности: настоящей была дрожь в голосе Эммы, настоящей ее непорочность, настоящей – ненависть, настоящим было и насилие, которому она подвергнулась. Не отвечали действительности лишь обстоятельства, время и одно или два имени собственных. Вот так, господа, – закончил свою историю Джейк Уоренджер.

– Все было бы отлично, – усомнился в правдивости истории Тэд Кэпвелл, – но меня интересует одно обстоятельство, интересует как юриста.

Джейк Уоренджер насторожился:

– Неужели ты не веришь даже мне?

– Откуда тебе известна настоящая подоплека событий, если Эмма была оправдана?

Джейк Уоренджер самодовольно усмехнулся.

– Если ты, Тэд, хочешь поймать меня на том, что в пятьдесят четвертом году я был еще слишком мал, чтобы вести это дело, то я приготовился к подобному вопросу: она рассказала это мне перед смертью. А умерла она в прошлом году, а ее дело вел мой отец. Представляете, господа, она даже адвокату не рассказала настоящих обстоятельств дела. Может, боялась, я не знаю. Все равно адвокат это дело выиграл. Так что склоним головы перед настоящими адвокатами, такими, каким был мой отец. Так что, господа, я предлагаю тост за наших родителей и весь мой предыдущий рассказ можете считать частью этого тоста.

Все поддержали предложение и дружно подняли бокалы.

Гости разошлись далеко за полночь. Каролина долго убирала посуду, Тэд помогал ей. Мыть они решили с утра, посуда так и осталась на столе в кухне. Она высилась огромной горкой и все кушанья, такие привлекательные, когда они были нетронутыми, теперь казались расползшейся отвратительной массой.

Тэд долго мыл руки. Ему казалось, что они все еще пахнут рыбой, устрицами, а Каролина уже устраивалась спать. Наконец, и Тэд добрался до спальни. Он очень гордился этой комнатой. Она единственная во всей квартире была обставлена окончательно, поскольку все остальные комнаты Тэд и Каролина решили не обставлять как следует, ведь они надеялись вскоре перебраться в свой собственный дом. А тут в спальне была большая кровать с балдахином и наливным матрацем. Возле кровати стояли две тумбочки, а на них высились настольные скульптурные лампы. Копии Римских скульптур держали зеленые абажуры, из-под которых лился мягкий приглушенный свет. В изголовье кровати висела огромная картина восемнадцатого века – самое главное приобретение Тэда за последние несколько месяцев. Эту картину он купил на одном из аукционов в Лос-Анджелесе. На огромном полотне, которое занимало почти все пространство от спинки кровати до потолка, были изображены цветы, бывшие раз в двадцать больше натуральных. Каролине эта картина не очень нравилась: она говорила, что та пугает ее, когда она просыпается ночью и внезапно смотрит на стену. Но Тэд успокаивал ее, говорил, что закреплена она очень хорошо, только не нужно так высоко вскидывать ноги, когда предаешься любовным утехам и все будет хорошо.

Тэд устало вошел в спальню. Каролина уже сидела на кровати в ночной рубашке. Тэд неспеша переоделся в пижаму и устроился рядом с женой.

– Ну что, Каролина, по-моему, всем было очень весело.

– Да, особенно повеселилась я, тогда, когда ты не дал мне рассказать историю о происхождении нашего хрусталя.

– Но ты же сама запуталась, причем здесь я? Я же тебе, Каролина, только помог.

– Нет, это тебе только кажется, – возразила женщина, – ты специально перебил меня, выставил идиоткой перед своими знакомыми.

– Перестань, по-моему, всем очень понравилось, все остались довольны.

– А вот по-моему, нет, – возразила Каролина. – Мне кажется, твой друг Джейк Уоренджер слишком усердствовал и эта его странная история про Эмму Цунг пришлась как-то не к месту. Он явно на что-то намекал…

– Каролина, на что он может намекать? Он же такой простосердечный и добрый. Он просто хотел развлечь гостей.

– Ничего себе развлечение! – воскликнула Каролина. – Мне все-таки кажется, он на что-то намекал.

– Ты что, Каролина, неужели ты хотела бы, чтобы Джейк Уоренджер рассказал пару сальных историй о своих секретаршах? Вот это в самом деле было бы ужасно.

– Нет, Тэд, но в его истории было что-то такое леденящее кровь… Я даже не могу передать словами. По-моему, он окончательно испортил вечер. А портить его начал ты.

– Каролина, все прошло великолепно. Я же сам прощался с прокурором и его помощником и они остались очень довольны.

– Да! – взвилась Каролина, – особенно остались довольны их жены, увидев, как мы с тобой бедно живем.

– Ничего себе бедно! Ни у кого из них нет такого хрусталя.

– Это единственное, что у нас есть, – возразила Каролина.

– Ничего, скоро будет и все остальное. Нужно же с чего-нибудь начинать!

– Ты еще скажи, что у нас с тобой есть чудесная картина, – Каролина разгневанно указала рукой на полотно, висящее в изголовье кровати.

– Ничего, когда у нас будет большая гостиная и холл, мы перевесим ее туда. А сейчас пусть пока повисит тут немного. Кстати, Каролина, как тебе понравились мои коллеги?

– Да они настоящие уроды! Я не могла на них спокойно смотреть! Если бы не их рожи, я рассказала бы историю нормально.

– Да, ты бы рассказала нормально… Ты вообще не умеешь ничего рассказывать. Что-то такое мямлила и невозможно было ничего понять.

– Ну конечно, я же не адвокат и у меня нет такой практики. Вот ты – другое дело. Ты горазд говорить все, что угодно, только не комплименты своей жене, – Каролина отвернулась от Тэда и выключила свою настольную лампу.

Тэд некоторое время раздумывал, потом взял газету и принялся читать. Но у него ничего не получалось: слишком устал он за этот вечер и слишком много злости было в его разговоре с Каролиной. Он отложил газету в сторону и тронул жену за плечо.

– Так тебе они не понравились?

– Это не то слово, – Каролина вновь села на кровать, – мне было гадко смотреть на них.

– А ты хочешь, чтобы у нас был свой дом?

Каролина задумалась.

– Конечно, хочу.

– Значит, мы не зря принимали моих коллег, значит, нам придется принять их еще не один раз.

– Я не понимаю, какая здесь связь? И твой Джейк Уоренджер тоже не подарок. По-моему, он абсолютно не желает с тобой сотрудничать, он вытянет из тебя все соки, какие только есть и бросит, нажившись на этом сам.

– Да нет, Каролина, ты ничего не понимаешь. Это я должен сейчас держаться за Джейка, он сейчас ведет меня и он вышел на фирму, с которой мы сейчас сотрудничаем.

Каролина немного смягчилась.

– Я готова простить тебе все, но только не то, что ты перебил мой рассказ о нашем хрустале, ведь ты знаешь, как я им горжусь.

– Забудь об этом, Каролина. Ведь ты должна простить им все их недостатки. И не обращай на них внимания. Когда у нас будет свой дом, мы себе можем позволить иметь других друзей – тех, которые нам нравятся. А сейчас нужно немного потерпеть и тогда мы сможем приобрести дом, который достоин нас.

– А еще отвратительнее всех этих уродов был ты, Тэд.

Кэпвелл повернулся к жене и изумленно уставился на нее.

– Да-да, именно ты, твой угодливый смех, – и Каролина принялась глупо хихикать, передразнивая Тэда. – Ты смеялся вот так, пытаясь угодить идиотам и сам выглядел еще хуже их.

– Но, Каролина, это был естественный смех…

– Тем хуже. Если ты так смеешься естественно, то ты страшный человек.

– Каролина, я хочу, чтобы все было тихо и спокойно, чтобы у нас был свой дом.

– А зачем ты нацепил сейчас эти идиотские очки? Ты же можешь обходиться и без них. Что, ты настолько вошел в роль, что будешь изображать из себя идиота лежа в постели со мной? – Каролина со злостью сорвала очки с лица Тэда.

– Каролина! – Тэд попытался вернуть себе очки, – неужели они тебя не возбуждают? Это, по-моему, очень сексуальная деталь.

– Я согласна с тобой, но когда они на тебе, они меня совсем не возбуждают.

– А куда я должен их надеть? – Тэд улыбнулся.

– Нет, Тэд, сегодня мы ничем таким заниматься не будем – ни в очках, ни без. Я страшно устала, я хочу спать. Погаси свою лампу.

Тэд потянулся, дернул за шнурок, зеленый абажур погас. Тэд устало откинулся на мягкую подушку. Он лежал и слушал как тяжело дышит Каролина, как колышется под ней матрас. Он понимал, что жена не спит и ему самому спать не хотелось. Но он боялся начать разговор, боясь что он вновь перерастет в ссору. И чтобы загладить свою вину, а Тэд понимал, что виноват, перебив ее рассказ, пусть даже тот и был бессвязным, сказал:

– Каролина…

– Что?

– Надеюсь, никто не заметил, каким идиотом я был сегодня?

Каролина коротко засмеялась.

– По-моему, никто, но ты в самом деле был идиотом. Да и я выглядела идиоткой.

– Я сейчас все исправлю.

Тэд взял руку жены и поднес ее к своим губам. Он целовал поочередно пальцы, один за другим, потом его рука соскользнула в разрез ночной рубашки жены и Каролина напряглась.

– Тэд, я же просила… не сейчас… Сегодня я очень устала.

– По-моему, ты меня обманываешь. Ведь тебе этого хочется.

– Конечно, хочется, – Каролина потянулась к нему.

– А, – догадался Тэд, – ты, наверное, боялась, что я устал?

– И это тоже.

Они обнялись и поцеловались.

– А ты, Каролина, смогла бы сейчас сделать стойку на руках у открытого окна?

– Я уже давно не занимаюсь такими глупостями, – ответила Каролина, – с тех пор, как мы поженились.

– С этого дня прошло не так уж много времени.

– А мне кажется – целая вечность. Ведь мы с тобой даже уже успеваем ссориться.

– Давай спать, иначе завтра ты будешь ни к черту, – сказала Каролина.

– Да-да, действительно, мне завтра выступать в суде, а я должен иметь выражение лица такое, чтобы мне верили присяжные.

– Опять ты со своим лицом… Лучше спи.

Каролина повернулась на бок и замерла. Тэд лежал, прислушиваясь к дыханию своей жены. Оно становилось все более медленным и мерным и наконец, Тэд понял, что жена уснула. Тэд медленно наклонился и поцеловал ее в плечо. Каролина во сне нервно вздрогнула, но тут же успокоилась. Тэд осторожно, чтобы не разбудить жену, опустился на подушку.

«Все-таки я счастливый человек, – подумал Тэд, – и мне везет в жизни больше, чем остальным в нашей семье. Все-таки жаль, что этот Сан Луис Обиспо не Санта-Барбара. Но ничего, возможно, я еще вернусь в свой родной город и там я буду самым известным адвокатом, более известным, чем Джулия Уэйнрайт. Да собственно говоря, кто она такая по сравнению со мной? Я же гений, вот и Каролина об этом же говорит. Да и Джейк Уоренджер признает мое превосходство во многих вещах. И прокурор с помощником не зря приходили ко мне в гости, лишь бы к кому они не пойдут».

Успокоенный такими мыслями, Тэд Кэпвелл начал уже засыпать, но воспоминания о Санта-Барбаре не давали ему сомкнуть глаз. Перед его внутренним взором вставали то отец с матерью, то сестры. Он видел СиСи Кэпвелла в его большом доме, как тот идет с матерью по широкой лестнице на второй этаж.

«Боже, – думал Тэд Кэпвелл, – лишь бы у них было все хорошо! Лишь бы их дальнейшая жизнь сложилась. Ведь они уже немолодые люди и эта любовь – последняя в их жизни. Интересно, а как там Идеи? Как складываются ее отношения с Крузом? А как там Келли? Как ее здоровье? Странно, но они кажутся мне очень далекими. Такое впечатление, что я не видел их уже сто лет. Надо будет обязательно найти время и проведать их. А может, пригласить в гости? Но куда их сейчас приглашать, в эту квартиру? Нет, я приглашу родственников только тогда, когда у меня будет огромный дом, такой как в Санта-Барбаре у моего отца. Вот тогда я смогу их встретить как радушный хозяин и пусть они вместе со мной порадуются моим успехам. Ведь они для меня так много сделали, хотя и не всегда все было хорошо в моих отношениях с отцом. Ведь это из-за него я поссорился с Хейли… Хейли… – произнес про себя Тэд имя своей бывшей возлюбленной. – Как она там сейчас? А как там Джейн Вилсон? Неужели все еще бегает со своим дурацким микрофоном и записывает глупые репортажи? Хотя, ее репортажи не так уж и глупы, да и девушка она неплохая. Но это их дела, это их жизнь, которая меня сейчас не касается, которая на меня никак не влияет. Я должен заниматься своим делом, защищать тех, кто доверил мне свою судьбу и за это мне платит. И платит пока неплохо, а дальше… дальше будут платить еще больше. Но ведь не деньги главное в жизни человека? Как говорила Каролина… – Тэд улыбнулся, – человека делают четыре вещи: хорошая жена, а она у меня есть, хорошие ботинки, а они у меня тоже есть, хороший автомобиль тоже у меня есть и хороший дом – он тоже у меня будет».

С мыслями о доме Тэд уснул.

Утром следующего дня Каролина везла сына в школу на старом автомобиле своего мужа. Она не спеша ехала по улицам. Какое-то внутреннее чувство остановило ее у огромного особняка миссис Джонсон. Она даже помимо своей воли нажала на педаль тормоза, и автомобиль остановился у аккуратной калитки. Каролина вышла из машины.

– Мама, ты куда? – поинтересовался Морис.

– Я хочу зайти к миссис Джонсон. Всего на несколько минут. Я скажу ей, что заеду после того, как завезу тебя в школу.

– Мама, не надо, ее, наверное, нет дома.

– Откуда ты знаешь? – изумилась женщина.

– Мне так кажется, я так чувствую.

– Твои чувства тебя обманывают.

– Нет, мама, не обманывают. Хочешь, мы поспорим с тобой, что ее нет дома?

– Поспорим? Ну что ж, давай, только на что?

– На пять долларов, – предложил Морис.

– А у тебя есть пять долларов?

– Да, Тэд мне вчера дал пять долларов.

– Ну что ж, тогда давай.

Мать и ребенок ударили по рукам, и Каролина, уверенная, что миссис Джонсон никуда не может уйти из дому, направилась по дорожке, выложенной из каменных плит, к высокому порталу особняка.

– Мама, я опаздываю в школу, – крикнул ей вдогонку Морис.

– Но пять долларов ты хочешь получить?

– Да, конечно хочу, – ответил ребенок.

– Тогда подожди, а в школу мы еще не опаздываем, у нас еще есть четверть часа.

– Четверть часа, ведь это так мало! – воскликнул ребенок.

Но Каролина уже не обращала внимания на восклицания своего сына. Она остановилась у дубовой двери и негромко постучала. Ждать, на удивление, пришлось недолго. Буквально через несколько мгновений дверь со скрипом отворилась и незнакомая женщина вышла на крыльцо. Каролина удивленно посмотрела не нее, ведь она знала, что миссис Джонсон живет одна. Но из холла доносились приглушенные голоса людей.

– Я к миссис Джонсон, – растерянно произнесла Каролина.

– Да, проходите, – женщина провела ее в полутемный холл.

– По-моему, мы с вами не знакомы, – произнесла Каролина. – Меня зовут Каролина Кэпвелл. Женщина задумалась.

– А меня – Тереза Джонсон. Мать никогда мне не рассказывала о вас.

Каролина пожала плечами. Она чувствовала, что в доме происходит что-то не то. И тут только сообразила: люди в глубине холла расступились и она увидела на подиуме открытый гроб с миссис Джонсон.

– Мне так жаль… – выдавила из себя Каролина, не найдя что сказать.

– Мама была очень старой, ей было девяносто два года, – вздохнула Тереза Джонсон. – А теперь, представляете, я совсем не знаю что делать с этим домом.

Тереза двинулась к гробу, Каролина шла за ней.

– Мне этот дом совершенно не нужен, а продавать его кому-то постороннему мне не хочется.

У Каролины сердце замерло от радости. Она боялась потерять такую счастливую возможность приобрести дом. Они остановились возле гроба. Каролина как могла сгоняла со своего лица довольное выражение, она даже попыталась заплакать, но ничего у нее не получилось. Тереза Джонсон смотрела на нее.

– Успокойтесь, мать всегда спокойно говорила о смерти. Она умерла во сне, – Тереза прикрыла веки.

– Ваша мать была замечательной женщиной, мы очень любили с ней разговаривать, – Каролина осеклась на полуслове, ей неожиданно показалось, что покойная слышит ее слова.

«Но я же не обманываю ее дочь – успокоила себя Каролина, – мы в самом деле любили разговаривать. И ведь дом продавать не хотела сама миссис Джонсон, а ее дочь, наоборот, хочет продать его. Я думаю, покойная была бы довольна, узнав, что я его куплю».

Каролина рассуждала так, будто дом был уже ее собственностью. Немного постояв у гроба, обе женщины прошли вглубь холла.

– Так вы не знаете, – спросила Тереза Джонсон у Каролины, – кто в городе собирается купить дом? Может, вы подскажете кому-нибудь из знакомых, я все равно никогда не перееду жить сюда. У нас с мужем чудесный дом в Лос-Анджелесе.

Каролина не хотела спешить, ведь от того, насколько быстро она даст согласие купить дом, будет зависеть его цена, а лишних денег у нее с Тэдом не было. Она боялась услышать цифру, которую они не смогут заплатить. Поэтому Каролина и не спешила с ответом.

– Так вы собираетесь продавать этот дом? – спросила она.

Тереза Джонсон кивнула.

– Конечно, зачем он мне.

– А какова будет его цена?

– Я не буду продавать его очень дорого.

– Но все же, – возразила Каролина. – для одних дорого одно, для других другое.

– Я не знаю, какие цены на дома в вашем городе. Вот сколько бы вы предложили за такой дом?

Каролина затаила дыхание. Она боялась назвать цифру и показаться смешной.

– Я думаю, тысяч триста, – выдохнула Каролина. Тереза задумалась.

– Вообще-то, я рассчитывала немного на меньшую сумму.

– Так вас устроит триста тысяч?

Тереза согласно кивнула.

– Да, это было бы великолепно.

– Тогда давайте встретимся завтра.

– Нет, лучше послезавтра, – предложила Тереза. – Вы уже тогда приведете покупателя?

– Этот покупатель – я, – сказала Каролина. Тереза удивленно посмотрела на женщину, но потом спохватилась.

– Хорошо, тогда двести пятьдесят тысяч, ведь вы были близки с моей матерью.

От счастья у Каролины сжалось сердце. Она поспешно вышла на крыльцо и только тут перевела дыхание. Когда она подошла к машине, Морис спросил:

– Мама, что случилось?

Но Каролина, ничего не ответив, села за руль и указала сыну рукой на особняк миссис Джонсон.

– Скоро мы с тобой и с Тэдом будем жить в этом доме.

– Здесь, в таком большом доме? – изумился Морис.

– Да. Для нас этот дом не будет большим.

– Значит, я проиграл, – вздохнул Морис.

– Ты о чем?

– Ну как, если ты договорилась о покупке дома, значит, миссис Джонсон была у себя.

– Нет, на этот раз ты выиграл и пять долларов я тебе отдам.

– Так что, миссис Джонсон не было? Тогда давай сразу.

– Миссис Джонсон была, но она умерла, – задумчиво произнесла Каролина.

При упоминании слова «смерть» Морис смолк и даже не стал напоминать о пяти долларах, а Каролина вела машину, уже представляя себя хозяйкой дома. Теперь ей только предстояло узнать, сможет ли Тэд за два дня собрать и одолжить такие деньги. Она молча опустила руку в сумочку и протянула через плечо пять долларов сыну. Тот радостно принял деньги и спрятал их в нагрудном кармане.

Каролина остановила машину возле самой школы и вопреки обыкновению, не стала доводить сына до двери. Но тот и не настаивал. Он радостно побежал, заметив своих приятелей с яркими ранцами за плечами. Но Каролина не спешила трогать машину с места. Она почувствовала, как дрожат от волнения руки.

«Мне нужно успокоиться» – подумала она и опустила голову на руки.

Так она сидела минут десять, пока, наконец, в окошко не постучал полицейский.

– Мэм, вам плохо?

– Нет, – Каролина подняла голову от руля, – нет, сержант, я просто очень счастлива.

Сержант обошел машину.

– Тогда я должен предупредить вас, что вы стоите в месте, где парковка запрещена.

– Я только остановилась завести сына в школу. Это не парковка, а только остановка.

– Тогда поезжайте, – сержант поднес руку к козырьку и приветливо улыбнулся.

Каролина ответила ему лучезарной улыбкой и даже подмигнула. Лицо негра залоснилось от самодовольства: такая красивая белая женщина и так ему улыбается.

Эти три дня превратились для Тэда Кэпвелла в сущий кошмар. Он лихорадочно обзванивал всех своих партнеров, выясняя, смогут ли они одолжить ему деньги. Но ситуация прояснилась сама собой: Джейк Уоренджер помог ему взять кредит под небольшой процент в банке, с которым сотрудничал. Тэд, хоть и не любил всяческих афер, вынужден был согласиться. Он понимал, что за здорово живешь под малый процент деньги не дают. Но он знал, что сможет их быстро вернуть и никому ничего не будет должен.

Каролина прямо-таки расцвела, когда узнала, что к назначенному дню они смогут заплатить двести пятьдесят тысяч долларов.

– Позволь оформить покупку мне, – предложила Каролина.

– Конечно, ведь я обещал, что деньги будешь тратить ты.

Уже на следующей неделе в пустом доме, откуда была вывезена вся мебель, звучали восторженные голоса Мориса, Каролины и Тэда. Мальчик забежал вверх на второй этаж по широкой винтовой лестнице, которая вилась вдоль стен огромного холла. Каролина стояла внизу и показывала Тэду огромную хрустальную люстру, раскачивающуюся от сквозняка под потолком.

– Тэд, посмотри какая здесь высота холла – футов пятнадцать, не меньше! И такая огромная люстра, как в театре!

– Ну что ж, хоть за люстру пришлось доплатить отдельно, она мне очень нравится.

Тэд самодовольно прохаживался по холлу, осматривая свои владения. В эти мгновения он сам себе казался очень похожим на своего отца.

«Конечно, – сам себе говорил он, – мой дом меньше, чем у отца, но ведь ему он достался от деда, а на свой я заработал сам и к тому же в таком возрасте. Когда мой отец был таким молодым, ему подобное и не снилось».

– Тэд, ты доволен?

– Я даже не знаю, как это высказать, – прошептал Тэд, – ты просто волшебница, я бы сам никогда не смог найти этот дом и купить его так дешево.

– Только мы, Тэд, никому не будем говорить, за сколько мы его купили, а если и скажем, то назовем вдвое большую сумму.

– Ты думаешь, нам поверят?

– Конечно, даже если мы назовем втрое большую, особенно, после того, как приведем дом в порядок. А тут, Тэд, особенно и не нужно ничего делать, только завести пристойную мебель. Надеюсь, у нас на это в ближайшее время денег хватит. Или все-таки, придется обращаться к твоему отцу?

Тэд задумался.

«Конечно, к отцу можно было бы обратиться и тот бы помог и одолжил нужную сумму». Но у Тэда была своя гордость.

– Так странно… Дом такой огромный и шикарный и мы с тобой тут живем – я, ты и Морис. Я не могу в это поверить.

– Да, Каролина, но мы это сделали вместе. Ни мне одному, ни тебе это было бы не под силу.

Тэд подошел к жене сзади и обнял ее за талию.

– Но нам еще придется тут столько потрудиться, чтобы все обустроить…

– Каролина, это же приятные хлопоты. По-моему, ты с удовольствием этим займешься.

– Я? – изумилась Каролина, – по-моему, мы тоже будем делать это все вместе.

– Нет, мне же нужно работать… Кстати, – Тэд посмотрел на часы, – я уже опаздываю, меня ждут клиенты.

– Как, даже в такой день? Тэд, неужели ты не останешься со мной?

– Но кто-то же должен за все это заплатить, заработать на обстановку? Неужели ты хочешь жить в пустом доме?

– Конечно нет, я должна тебя отпустить, но мне этого не хочется. Неужели ты не можешь остаться хотя бы на несколько минут?

– Несколько минут? – Тэд задумался. – Я думаю, мои клиенты меня простят, если я расскажу им о причине своего опоздания.

Он обнял жену и они прошлись по обширному холлу, по которому гулял сквозняк.

– Здесь еще так неуютно, – говорила Каролина, – но я уже представляю, где и что будет стоять. Я представляю тебя, Тэд, в кресле возле этого камина, как ты вечерами читаешь газету или смотришь телевизор.

– Мы будем сидеть здесь вместе и Морис будет с нами, – мечтательно говорил Тэд. – Но запомни, в спальне у нас все равно будет наливной матрац.

– В твоей спальне, – уточнила Каролина, – ведь теперь у нас может быть три спальни – для тебя, для меня и для Мориса.

– Я бы этого не хотел, – сказал Тэд.

– Вот тогда и спи на своем наливном матраце, а я буду спать на нормальной кровати и ты, если захочешь, придешь ко мне.

– Ну, это уже совсем не интересно. Еще куда-то идти… А вдруг у меня на это не будет сил? И вообще, это похоже на шантаж, Каролина.

– Если у тебя уже не будет сил дойти до меня, то значит не хватит сил на остальное…

– Все равно, это шантаж, Каролина, а с шантажистами я умею разбираться. Так что сейчас я спешу на работу, а к вечеру, пожалуйста, приготовь что-нибудь вкусное и мы отпразднуем нашу покупку.

– Вот это я сделаю с огромным удовольствием. Тебя устроит салат из крабов, мой фирменный паштет из печени и несколько бутылок хорошего вина?

Тэд развел руки в стороны и улыбнулся своей жене.

– Но учти, Каролина, эту ночь тебе все равно придется провести на наливном матраце.

Каролина улыбнулась.

– Ну что ж, надеюсь, это будет одна из последних ночей.

– Нет, дорогая, это не будет последней ночью, потому что наливной матрац я обязательно привезу сюда и думаю, что мне удастся хоть изредка убедить тебя провести ночь на нем.

– Ладно-ладно, – закивала Каролина, – а теперь беги, ты действительно можешь опоздать и клиенты перестанут к тебе обращаться.

– Да, – Тэд поцеловал Каролину в щеку и заспешил к двери.

А Каролина еще долго расхаживала, рассматривая комнату за комнатой, подходя к окнам и выглядывая на зеленую лужайку, усаженную старыми деревьями.

ГЛАВА 6

Приобретенные дома помогает Тэду. Цифры, названные в кабинете. За машину можно заплатить паштетом. Чужой человек в доме. Любовь и бизнес несовместимы. Не дружат собаки и кошки…

Не прошло и двух месяцев, как дом Тэда и Каролины Кэпвеллов приобрел подобающий вид. Многочисленные комнаты заполнились мебелью и всевозможными вещами. СиСи сильно помог сыну, особенно благодаря Софии. Ведь та не отстала, пока СиСи не подписал чек.

Тэд долго упирался, не соглашаясь принять от отца деньги, но потом, под нажимом Каролины согласился.

Началась совсем другая жизнь. У Каролины не было ни минуты свободного времени. Она собственноручно отполировала всю мебель, привела в порядок все, что только можно было привести. И потом перед ней встал вопрос: если в доме все сияет и все в порядке, то что же, собственно говоря, теперь делать ей? Когда Тэд уходил на службу, а теперь он пропадал на работе от рассвета до заката и даже по выходным брал на себя массу обязанностей, Каролина ходила по дому и не знала, чем заняться. Мориса она отдала в престижную загородную школу, и теперь сын навещал мать лишь по выходным дням.

Странное дело, но дела у Тэда Кэпвелла после приобретения дома пошли в гору. Каждый считал, что если адвокат смог приобрести себе такой дом, то лучшего защитника ему не найти. Процветал сам Тэд Кэпвелл, процветала фирма, с которой он сотрудничал. За два месяца он сделался ее ведущим специалистом и теперь уже львиная доля ее доходов приходилась на Тэда. Тэду начинало казаться, что даже Джейк Уоренджер начинает ему завидовать, хотя и у Джейка дела шли великолепно. Он провернул два огромных дела, которые принесли ему и деньги, и известность.

Тэд оборудовал себе в доме роскошный кабинет, обставил его антикварной мебелью. И хоть самому хозяину этот кабинет казался слишком роскошным и даже неудобным для работы, он был доволен, потому что теперь он мог принимать клиентов у себя дома. Он это и начал делать, ведь его офис был куда скромнее. Поэтому в доме он принимал только важных клиентов, и у тех язык не поворачивался называть небольшие суммы. Суммы называл сам хозяин. И в первые дни Тэд Кэпвелл смущался, называя суммы, но потом он настолько привык и понял, что другая цифра в этом кабинете прозвучит смешно и некстати. Клиенты покорно соглашались платить любые деньги за его услуги.

Теперь Тэда было уже нелегко узнать: в нем мало что осталось от того незадачливого, романтически настроенного парня, которого все знали в Санта-Барбаре как ведущего популярной программы на ультракоротковолновой радиостанции. Сейчас это был очень солидный респектабельный мужчина и только когда он снимал очки, можно было заметить, что он еще молод. Все, кто только видел Тэда и Каролину, считали, что жена намного моложе своего мужа, хотя все было наоборот: Каролина была старше Тэда на пять лет.