Текст книги "Авантюрист и любовник Сидней Рейли"

Автор книги: Александра Юнко

Соавторы: Юлия Семенова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

Глава 2
ОКО ЗА ОКО

Индия, Малакаданский перевал, декабрь 1896 года

Вторую ночь Джордж не смыкал глаз. Хотя повстанцы не нападали, в лагере англичан сохранялась крайне напряженная обстановка. Разведка донесла, что готовится новое наступление, для которого стягиваются силы из соседних племен. Но когда оно произойдет – неизвестно. Говорили, будто повстанцы со дня на день должны получить партию оружия и боеприпасов, переданных им с территории Персии. Задачей Рейли было выяснить каналы, по которым это оружие переправляется.

Он сидел возле палатки, вглядываясь в темноту. Сади как в воду канул. Не исключено, что, возвращаясь после прошлого посещения лагеря англичан в горы, он был замечен дозорными патанов и убит. Если это так – дело осложняется. Придется искать нового агента. Теперь это практически невозможно: индусы ненавидят англичан так люто, что даже большие, деньги не переманят никого на сторону противника. К тому же из местных жителей в деревне осталось лишь несколько стариков. Все, кто мог, включая женщин и детей, ушли в горы.

Джордж совсем было отчаялся, когда услышал за палаткой чьи-то осторожные шаги. Сади? Лейтенант достал маузер и обернулся.

К нему приблизилась черная, почти сливающаяся с ночью, тень. Послышался шепот:

– Сагиб, это я.

– Слава Богу, – облегченно выдохнул Джордж, пряча оружие. – Я думал, что-то случилось.

Он приподнял полу палатки и легонько подтолкнул Сади внутрь. Свечу на всякий случай зажигать не стал.

– Почему тебя так долго не было?

– Беда, сагиб, – возбужденно зашептал Сади. – Кажется, отец о чем-то подозревает. Пока он ничего мне не говорит, но, когда к нему приходят люди из наших, он уединяется с ними и не допускает меня до беседы. А вчера ночью велел мне спать в его хижине, словно чувствовал, что я должен уйти. Днем отец находит для меня всякую бессмысленную работу, чтобы я все время торчал на глазах. Но все же я узнал кое-что для вас.

– Выкладывай.

– Наступление начнется завтра ночью. Так они решили, – Сади показал пальцем наверх. – У них есть винтовки и патроны. Оружие привезли вчера. Продавцы не из наших, они очень плохо говорят по-английски. Место, откуда они приехали, называется Бакы.

– Бакы? – переспросил Рейли. – Это же Россия.

– Не знаю, сагиб. Но точно, так называется. Еще они сказали, сагиб, что Массино хочет золото.

– А кто такой Массино?

– Не знаю, сагиб. Они сказали так: «Он требует золото или драгоценности из храмов. Ему нужны реликвии». А что такое реликвии, сагиб?

– Это… – Джордж щелкнул пальцами в воздухе, пытаясь доходчивее объяснить, – это… я думаю, ему нужны святыни, которые хранятся в ваших храмах.

– Но их же нельзя выносить! – испугался юноша.

Рейли усмехнулся. Зачем знать мальчишке, откуда берутся деньги на вооружение людей его племени?

– Не бойся, – мягко сказал он. – Твой отец знает, как ответить наглецу Массино. А что еще говорили эти люди?

– Что через шесть дней они из Бомбея отплывают обратно. И что Массино будет ждать их в другой стране. Она называется Турция, сагиб. Я слышал про нее…

– Молодец. Ты очень умный, Сади. Но Турция большая. Как называется город?

– Город? У него странное название.

– Стамбул?

– Да-да! Он так называется. А еще они сказали, что этот канал всегда открыт. А больше, сагиб, они ничего не говорили. То есть говорили, но отец увидел, что я кручусь возле гостей, и прогнал меня.

– Спасибо, Сади. – Джордж протянул юноше заранее заготовленную банкноту. – Ты мне очень помог.

Сади взял деньги и сунул их под чалму.

– Мне надо идти, сагиб. Я должен быть в лагере до рассвета.

Рейли отодвинул полог палатки и вслед за Сади вышел в темноту. И в этот самый момент послышался оглушительный бой барабанов и звук горна.

– Тревога, сэр! – крикнул ему на бегу какой-то солдат. – Они наступают!

Из «БЛОКЪ-НОТА» неизвестного

«…и тратил на это свои собственные деньги. Я был беден, но честолюбив, чертовски честолюбив! Конечно, до Винни мне было далеко, и я всегда отдавал себе в этом отчет, мое честолюбие было иного, быть может, более авантюрного плана, и я все-таки добился своего. Сади, мир праху его, был первым, кто открыл мне глаза на великую силу денег. Бедняга собирался жениться, у них там это происходит рано, ему было всего шестнадцать, а невесте и того меньше. Но его отец, занятый освободительной борьбой, и слышать об этом не хотел. И тогда мальчишка решил рискнуть. Он задумал разбогатеть и сбежать со своей возлюбленной из племени. Он сам нашел меня, когда я как-то ночью шифровал в своей палатке донесение в Лондон. Пришел и предложил свои услуги. Признаться, я подумал вначале, что это провокация. Но другого выбора у меня не было. И я одно за другим дал ему несколько пустяковых заданий, которые Сади выполнил весьма успешно. Тогда я начал сотрудничать с ним по-настоящему. Он добывал для нас ценные сведения, причем за мизерную плату. За все время сотрудничества я потратил на него не более ста фунтов стерлингов. И готов был заплатить ему больше и, право же, сделал бы это, если бы не та злополучная ночь. Неизвестно, почему повстанцы перенесли время наступления. Быть может, отец Сади, подозревавший юношу в шпионаже, нарочно назвал при нем другой час, чтобы ввести англичан в заблуждение. Как бы то ни было, бедняга не успел скрыться из нашего лагеря, когда повалили толпы патанских воинов. И Сади нос к носу столкнулся со своим отцом. Ни слова не говоря, тот вытащил саблю и зарубил ею сына. Юноша упал замертво. Все это происходило на моих глазах. Мне долго потом снилась эта страшная картина.

Побоище было ужасным…»

«Экспедиция была трудной. Восставшие дрались ожесточенно и несли большие потери. Черчиллю пришлось участвовать в настоящем сражении, и он проявил себя энергичным и инициативным командиром, обнаружив незаурядную личную смелость. Его статьи в обеих газетах свидетельствовали, что он неплохо уловил общую обстановку на северо-восточной границе Индии.

Корреспонденции, подписанные «Молодой офицер», читатели встретили благожелательно. Это навело Черчилля на мысль использовать собранный в походе материал, как он впоследствии заметил, для «постройки небольшого литературного дома»… Начинающий автор работает быстро, и в течение двух первых месяцев заканчивает свой первый труд. Рукопись посылается в Лондон матери, которая находит издательство, готовое опубликовать книгу. В марте выходит в свет первая книга Уинстона Черчилля под названием «Повесть о малакаданской полевой армии. 1897 год. Эпизод пограничной войны». Она составила том примерно в 300 страниц. Книге сопутствовал успех. В 1899 году вышло второе, тщательно переработанное автором издание».

(Из книги В. Трухановского «Уинстон Черчилль».)

Индия, Бомбей, 1896 год

Генерал Биндон Блад поднял голову от бумаг.

– Лейтенант Джордж Герберт Рейли прибыл по вашему приказанию, сэр!

Генерал поднялся, обошел стол, приблизился к застывшему в дверях молодому человеку и сердечно пожал ему руку.

– Здравствуйте, лейтенант. Рад видеть вас в добром здравии. Я доложил о ваших успехах в Лондон и думаю, начальство не оставит мой доклад без внимания.

Джордж расплылся в улыбке.

– Благодарю вас, сэр!

– Поступил приказ направить вас в Судан, в распоряжение сардара сэра Герберта Китченера, – продолжал генерал, протягивая лейтенанту бумагу. – Все указания получите на месте.

– Есть, сэр!

– Теперь мне нужно поговорить с вами, – Биндон Блад указал Джорджу на кресла и первым опустился на обитое кожей сиденье.

– Да, сэр? – Рейли приготовился внимательно слушать.

– Джорджи, – проникновенно начал генерал, глядя в глаза молодому человеку, – долгие годы я добывал славу империи, движимый патриотическими чувствами. Я прошел сквозь огонь и воду, мне довелось участвовать в жесточайших сражениях, я познал все тяготы полевой жизни… Впрочем, ты и сам прекрасно осведомлен…

– Да, дядюшка, – ответил Рейли, не совсем понимая, к чему клонит генерал.

– Надеюсь, ты веришь, я ни секунды не жалел о том, что выбрал для себя карьеру военного, – продолжал сэр Блад, – и рад также, что ты пошел по моим стопам. Но видишь ли… – он на секунду задумался, – мне не очень хотелось бы, чтобы ты продолжал службу…

– То есть? – Джордж не мог прийти в себя от изумления.

– Мир изменился, – генерал взял его за руку, – мир изменился, Джорджи, и то, что еще вчера считалось величайшей славой Британии, сегодня воспринимается как ее позор. Я участвовал в захвате колониальных земель, свято веря, что совершаю благо не только для своей родины, расширяя ее границы и укрепляя могущество, но и для аборигенов колоний. Я думал, мы несем им цивилизацию, просвещение, культуру… А вышло совсем наоборот… Теперь, исполняя свой военный и гражданский долг перед империей, я в глубине души сочувствую тем народам, против которых приходится бороться…

– Да, я тоже на Малакадане понимал чувства патанов, – признался Рейли. – Здесь, в Индии, я ощутил в себе ирландскую кровь моей матушки. И если в Лондоне я искренне возмущался начавшимися беспорядками в Дублине, то здесь…

– Но я хотел сказать не о том, – прервал его дядюшка, взглянув на часы. – Оставь политику для политиков, а чувства для духовников. Джорджи, ты видел, что такое Малакадан, ты знаешь, сколько англичан, сколько молодых здоровых людей погибло на этом перевале. Ты и сам рисковал своей жизнью, участвуя в сражениях. Так вот, я хочу, чтобы этого больше не повторилось. Ты – единственный сын моего единственного брата, и Томас не переживет, если с тобой что-то случится…

– Но… – попытался было возразить Рейли.

– Никаких «но»! – генерал предостерегающе поднял вверх указательный палец. – Сначала выслушай. Мне не нравятся все эти игры с военной разведкой, все эти псевдонимы…

– Рейли – не псевдоним! Это фамилия моей матери! – обиженно воскликнул Джордж.

– Не надо так горячиться, мальчик мой, – примирительным тоном сказал сэр Блад. – Я вовсе не хотел тебя задеть. Да, это фамилия твоей матери, женщины весьма достойной, которую я уважаю всей душой, но, право же, мне было бы более по вкусу, если бы ты под своим настоящим именем Джорджа Герберта Блада вел добропорядочную и спокойную жизнь, занимаясь наукой или сочинительством, к которому ты проявляешь склонность.

– Простите, дядюшка, – не выдержал Джордж. – Но я не смогу вам угодить…

– Теперь тебе ехать в Судан, – втолковывал генерал. – Ты не представляешь себе, Джорджи, что это такое. Фанатичные мусульмане – это не индийцы. Они хитры, коварны и кровожадны. Они настоящие изуверы. И если ты попадешься к ним в лапы…

– Я не попадусь! – самоуверенно заявил лейтенант.

Генерал резко поднялся с места.

С тобой невозможно говорить! – сердито воскликнул он. – Ты чудовищно упрям и самоуверен. Люди нашей профессии не застрахованы ни от каких случайностей, и никто не может знать, что будет с ним завтра!

Рейли тоже встал.

– Не в моем характере, дядюшка, отступать от намеченной цели. И вы прекрасно это знаете!

Сэр Блад утомленно махнул рукой:

– Делай, как хочешь. Но учти – я тебя предупредил. И запомни также: если с тобой что-нибудь случится, я пальцем о палец не ударю… Попадешь в переделку – рассчитывай только на себя… Вы поняли, лейтенант?

– Да, сэр! – откозырял Джордж, вытягиваясь и щелкая каблуками. – Разрешите идти, сэр?

– Идите!

– Упрямый осел, – пробормотал сэр Блад, возвращаясь к письменному столу. – Черт бы его побрал…

Немного истории

Захватив в семидесятых годах прошлого века Египет, английские войска расширили южные границы новой колонии, распространив влияние Британии на Судан. Однако уже в конце семидесятых там начались беспорядки, спровоцированные появлением человека по имени Махди, который объявил себя посланником Аллаха на земле, новым Магометом. В 1881 году в Судане под его руководством вспыхнуло восстание, которое переросло в длительную национально-освободительную борьбу, носившую также религиозный характер. Суданцы вели себя крайне жестоко по отношению к захватчикам: взятых в плен англичан сжигали живьем, сажали на кол, расчленяли на части… Мусульманам удалось одержать ряд значительных побед и к 1885 году практически полностью очистить страну от колониальных войск. Был убит губернатор Судана генерал королевской британской армии Гордон.

В Англии эти события вызвали взрыв шовинистических настроений. «Око за око!» – требовали газеты. «Наш долг – отомстить за смерть сэра Гордона!» – взывали с трибуны парламентарии.

Военные власти провели тщательную подготовку к войне, которая началась осенью 1896 года. Накануне лейтенант Рейли отбыл из Бомбея.

Судан, Омдурман, начало сентября 1898 года

Черная, скрывающая лицо сетка мешала дышать. Под плотной Паранджой было невыносимо жарко, и Джордж вымок до такой степени, что нижнее белье можно было выжимать. Мелко семеня ногами и низко опустив голову, он приблизился к часовому и замер возле него.

– Женщина? – удивился невысокий плотный араб. – Чего тебе здесь надо? Уходи!

Джордж молчал. Рука его под паранджой сжимала рукоятку ножа.

– Убирайся прочь, я сказал! – часовой начал злиться. – Ты что, не слышишь? Пошла вон! – и он предостерегающе поднял руку.

Рейли сделал шаг вперед и, не дав караульному опомниться, молниеносно воткнул ему нож прямо в горло. Внутри что-то булькнуло, и араб свалился замертво.

Путаясь в складках паранджи, Джордж добежал до горной расщелины и, укрывшись в ней, наконец скинул жаркое покрывало.

– Уф, – облегченно выдохнул он, вытирая потное лицо.

Времени на отдых не было. Рейли только немного ослабил пояс, к которому была привязана тяжелая кривая сабля, нахлобучил на голову куфию, пониже, на самые глаза, опустив концы белого полотнища, и осторожно выбрался из своего убежища. Очень скоро он шел по каменистой горной тропе, оставив труп часового под палящими лучами солнца.

В лагере дервишей бьшо многолюдно. Здесь царило оживление: войска халифа готовились к решающей схватке с англичанами. Вооружены воины были точно так же, как сто, двести, триста лет назад: кривыми мечами, наподобие турецких, и копьями. Окрыленные прежними победами, арабы рассчитывали на то, что смогут победить небольшую, но оснащенную по последнему слову техники армию англичан своей многочисленностью…

Немного истории

Этого не произошло. Кроме технического оснащения, армия англичан была подкреплена египетскими войсками, и сражение под Омдурманом превратилось для суданцев в кровавое побоище. «Теперь мы видим, – писал по этому поводу молодой журналист и начинающий писатель Уинстон Черчилль, – то, что в свое время видели крестоносцы». Войска дервишей были разгромлены, и после битвы победители-англичане, которыми командовал генерал Китченер, несколько раз прошли по полю боя, добивая раненых.

Судан, Омдурман, начало сентября 1898 года

На Рейли никто не обращал внимания, и он беспрепятственно обошел практически всю территорию лагеря. Шатер сардара охранялся часовыми, но Джорджу повезло. Как раз к тому времени, когда он приблизился к штабу, началась смена караула. Этот ритуал не был отработан столь тщательно, как у гвардейцев перед Букингемским дворцом в Лондоне. Возникло некоторое замешательство, когда воины на посту сменяли друг друга. Воспользовавшись этим, никем не замеченный Джордж проник внутрь. Несмотря на полевые условия, шатер был обставлен с восточной роскошью, располагавшей к неге и отдыху. Но Рейли некогда было осматриваться. Отодвинув плотную шелковую портьеру, отделявшую одно помещение от другого, он оказался в некоем подобии кабинета, основную часть которого занимал обширный письменный стол. Выдвинув поочередно все его ящики, Джордж обнаружил в них только чистую бумагу, отточенные перья и томик Корана с золотыми застежками.

– Черт возьми! – выругался он, уставившись в сейф.

Работа с шифром займет несколько часов. Придется ждать ночи.

Он вернулся в первое помещение шатра и проворно заполз под широкий и низкий диван, обитый шелком. Лежать под ним было жестко и неудобно, зато не жарко. Джордж прижался щекой к прохладному полу и затаился.

И очень вовремя. Потому что снаружи послышались чьи-то голоса и в шатер вошли несколько человек. Они о чем-то оживленно беседовали. Рейли еще плохо владел арабским, но кое-что все же разобрал. Речь шла о донесениях суданской разведки, сообщавшей о расстановке сил у англичан. Судя по всему, сардара мусульманской армии не очень расстроили эти сообщения, потому что он сказал:

– В таком случае люди Омана ударят с тыла…

И, не прекращая обсуждения, начальники отрядов ушли в кабинет, откуда их голоса звучали глухо, и слов невозможно было разобрать.

У Джорджа от неподвижного лежания затекли руки и ноги, но он боялся даже слегка пошевелиться, чтобы не выдать себя.

Халиф и его приближенные покинули штаб за полночь. Рейли выждал, пока один из часовых совершил обход помещения, и только потом выполз из-под дивана. Ныла спина. Морщась от боли, Джордж бесшумно проскользнул в кабинет и в кромешной тьме, вслепую добрался до сейфа.

Пальцы ощупали прохладную металлическую дверцу. Зафиксировав в уме расположение дискового номеронабирателя, лейтенант зажег спичку и, прикрывая огонек рукой, разглядел в его свете комбинацию цифр. Память у него была превосходная, и он приступил к работе, едва догорела спичка.

Через пятнадцать минут послышался щелчок.

Есть! Первая цифра – пять. Рейли начал искать вторую.

Он не слышал, как сзади подошел часовой и ударил его по голове чем-то тяжелым.

1979 год. Москва, приемный пункт вторсырья № 398/2

– Стой, безумец! Я только пламя! Пла-мя сме-ерти!.. Эвриди-ка! – мурлыкал себе под нос Эдик то, что помнил из рок-оперы «Орфей и Эври-дика». Он увлеченно сортировал чье-то старое тряпье и даже не слышал, как пришла Вика.

– Трусы губят меня-а-а! – подпела она.

– Ну, наконец-то, – обернулся Бодягин. – Где пропадала?

Вика поправила очки.

– Сессия, – она выкладывала на стол какие-то свертки и баночки. – Сдавала зачет. И зачем только готовилась, он все равно «автомат» поставил… – она протянула Эдику пирожок. – С капустой. Салат в банке…

– Много еще осталось? – поинтересовался он с набитым ртом. – И включи чайник…

– Опять стакан за собой не помыл, – проворчала Вика, тыкая вилку в розетку. – Нет, два зачета и один экзамен.

– Ты хоть ела? – спохватился Эдик, выгребая из банки остатки оливье.

– Перекусила, – отмахнулась девушка, устраиваясь в своем уголке.

– А ко мне сегодня опять из психушки приходили, – Эдик многозначительно посмотрел на Вику.

– Да ну? Зачем?

– Так я у них на учете. Как социально опасный элемент, – Бодягин хотел сказать это как можно небрежнее, но получилось очень весомо и даже гордо.

– Почему? – испугалась Вика.

– Да, долгая история… Старые дела с гэбэшниками…

– Ты что, диссидент? – замирая от ужаса и восторга, прошептала девушка.

– Так они считают, – скромно заметил Эдик. – Поэтому из университета выперли…

– А где ты учился?

– В Питере, на философском… Сейчас уже закончил бы. А так с третьего курса… Чао, бамбино, сорри!

– Ты никогда не рассказывал…

– Да ничего интересного… Поехали на картошку, выпили, как водится… Ну, один там слишком много выступать стал. Я спьяну дал ему в морду. Так отметелил, что он потом в больницу загремел.

– И из-за этого выперли? Да в худшем случае – взыскание какое-нибудь, – возмутилась Вика.

– Та сволочь была комсоргом и стукачом по совместительству. Выписался – и в КГБ. Так, мол, и так, у Бодягина целый склад самиздата и порножурналы. А я, идиот, сам ему давал «Архипелаг» читать… Короче, меня из университета, из комсомола, а за распространение нелегальной литературы… – он соорудил из четырех пальцев решетку и посмотрел сквозь нее на Вику.

– Ты сидел? – сочувственно спросила девушка.

– Могли и посадить. Спасибо предкам. Мать достала какие-то липовые справки, и меня просто в психушку… Полгода провалялся… Диагноз – МДП, маниакально-депрессивный психоз. Так что берегись, я маньяк! – Эдик скорчил страшную рожу и протянул руки к Вике.

– Ой-ой-ой! – притворно взвизгнула она, вжимаясь в утильсырье.

Пальцы Эдика сомкнулись на ее хрупкой шее.

– Молилась ли ты на ночь?..

Их лица оказались так близко, что оба замолчали и стали серьезными. Эдик осторожно снял с девушки очки. Ее глаза сразу сделались большими и беззащитными. Было очень тихо.

– Есть кто живой? – в дверь протиснулась тетка с большим тюком. Широкое, накрашенное, как у матрешки, лицо обрамляли мелкие кудряшки химической завивки. Модная короткая маечка обтягивала мощную грудь.

Вика испуганно отпрянула и быстро нацепила очки.

– Что у вас? – сухо спросил Эдик.

Тетка со значением покосилась на Вику. Девушка поспешно уткнулась в «БЛОКЪ-НОТЪ».

– Странно, – заметила она, когда клиентка наконец ушла. – Должно быть, это записывал какой-то иностранец. Он столько ездил… встречался с такими людьми… Кто это тебе принес?

– Да какой-то забулдыга, – вспомнил Бодягин. – Вроде у него сосед умер…

– Жаль… Интересно было бы с ним поговорить. А знаешь, в принципе несложно вычислить, кто это писал. Если как следует порыться в архивах, можно раскопать что-нибудь. – Она немного подумала. – И я, пожалуй, так и сделаю. У меня есть доступ даже в спецхраны.

– Да ну, – отмахнулся Эдик. – Ну выяснишь, кто такой Рейли – и что?

– Не знаю… – пожала плечами Вика. – Просто интересно…