Текст книги "Разорванная Земля (СИ)"

Автор книги: Александр Воронич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

– Так, погодите, а что же со Сферой? – переполошился Борис, внезапно вспомнив о главном предмете научных изысканий своего отца.

Бросившись по соединительному коридору к зоне А1, он замер, лишь оказавшись у пластиковой перегородки. Ну конечно. Вот и он. Отец, как всегда, занят своими собственными важными делами, пока его сыновья возможно лежат мёртвые где-то неподалёку.

– Лев Вениаминович? – в голосе молодого человека прозвучал гнев. Наконец-то он мог его выплеснуть. – Вот вы где. А я вас ищу.

Невысокий пожилой мужчина с измождённым лицом выпрямился, отрываясь от своего занятия.

– Борис? Это ты? Как там Шон? С ним всё в порядке?

Не сразу, только через секунду, он увидел младшего, вцепившегося в шею старшего.

– Ты нашёл его, – с облегчением выдохнул профессор. – Это хорошо.

– Хорошо? – холодно спросил юноша. – Это всё, что ты можешь сказать мне?

– Ты о чём?

– Забудь, – ответил лаборант и повернулся, чтобы уйти. Он наконец решил для себя, что отныне не сможет больше работать с отцом. Никогда.

– Куда ты собрался? – непонимающе спросил Акудник-старший.

– Отнесу Шона домой, – сухо ответил Борис. – Пусть отдохнет, у него сегодня был тяжёлый день. А потом, когда всё уляжется, отведу его в госпиталь. Пусть педиатр проверит его.

– Но ты не можешь, – крикнул в спину отец. – Да стой же, дурак. Всё изменилось.

Борис остановился.

– Изменилось? Что ты хочешь этим сказать?

– А ты всё ещё не понял? Мутанты пришли за ней и сделают всё возможное, чтобы забрать.

Борис нахмурился.

– Ты о чём? Кого забрать?

– Да Сферу Римана, конечно, – взорвался отец. – Не тупи, Боря.

– Зачем она им? Они и без неё могут проходить сквозь поля.

– Так, хватит задавать глупые вопросы. У нас осталось мало времени. Сейчас просто выслушай меня и сделай всё так, как я скажу.

Борис кивнул, давая отцу последний шанс высказаться, и тот им воспользовался.

– Послушай, всё, что ты и другие сотрудники с начальным уровнем допуска знаете о Сфере, лишь малая часть правды. Для начала её отыскали не мы, я имею в виду, не скауты ССВЛ. Сразу после Второй Волны эти существа обнаружили её внутри Московской Аннулированной Зоны. Мы называем их мутантами Фрагментации, но это не совсем корректно…

– Почему?

– Потому что группа Зиверга отличается от других Искажённых, которые обычно попросту не замечают нас. Они также могут проникать сквозь поля, но проявляют удивительный интерес к нам, людям. В основном, враждебный. Однако они способны взаимодействовать с нами, чего не замечено у остальных видов. Поэтому более правильно называть их душманами, как их окрестили военные Центра-0.

Борис застыл, с некоторым удивлением обдумывая слова отца. Прежде он полагал, что между этими существами нет особой разницы. Похоже, он ошибался.

– Так вот, сын, душманы быстро осознали, насколько эта штуковина важна, однако не сумели сами в ней разобраться. В конце концов, бывшие уголовники не становятся профессорами, даже после Искажения. И тогда Пантелеймон Зиверг, известный больше по кличке Изверг, связался с генерал-майором и договорился о сделке.

– Гробченко пошёл на сделку с душманами? Звучит как бред…

– Не перебивай. Каким-то странным образом они способны чувствовать этот артефакт. Гораздо лучше, чем мы. Они сразу же поняли, на что он способен. Но это не помогло им, ведь все функции в артефакте были полностью заблокированы. И самая нужная для них это Аннулятор.

– Что это значит?

– А тебе не ясно? Аннулятор позволяет создать так называемое «аннулированное пространство» первого или второго типа. Ты ведь знаешь, чем они отличаются друг от друга?

Борис покачал головой.

– То, что случилось после Первой Волны в Москве или Питере относится к первому типу: особое состояние хромоплазмы, при котором невозможно никакое движение частиц, законы преобразования энергии не работают. Если хочешь – это тотальное безвременье, одно из проявлений сингулярности. Второй тип, напротив, отличается процессом образования вихрей внутри хромоплазмы. Таких лакун, по нашим расчётам, в десятки, может быть в сотни раз больше, и все они распределены по планете довольно равномерно. Как ты уже понимаешь, именно оттуда приходят Искажённые.

– Как же они могут существовать рядом с нами, в наших условиях?

– Известно как, – фыркнул отец, как будто услышал некую глупость. – Очевидно, что они гибриды. Смесь сразу обоих миров.

– Что ты сказал? Каких ещё миров? Не понимаю.

– Это не важно, потом поймёшь, – отмахнулся отец. – Сейчас уясни главное: хотя некоторые мутанты способны существовать вне поля, это доставляет им крайние неудобства, которые в какой-то мере можно сравнить с человеческим страданием. Вот почему они никогда надолго не покидают места своего обитания, а если и покидают, то в основном перемещаются вдоль силовых линий. И всё равно возвращаются в свои места, чтобы там восстановиться. А теперь представь, что однажды весь мир станет ареалом их обитания. Вот, вероятно, чего на самом деле хотят душманы.

– Хотеть не вредно, – ответил сын.

– Ты не понимаешь. Зиверг договорился с Гробченко, а через него со всеми шишками Совета, что передаст Сферу нам, но с одним условием. И всё это время, около пяти лет, он терпеливо ждал, пока мы исполним свою часть сделки. А я постоянно затягивал процедуру возврата. Последний срок истёк четыре месяца назад. Вот почему генерал был в ярости.

– Погоди, отец, – вскричал Борис. – Я никак не пойму. Ты говоришь, что председатель собирается вернуть такое опасное оружие мутантам? Звучит, как бред…

– Нет, конечно. Суть сделки сводилась к следующему – мутанты просили нас создать для них несколько зон вокруг Москвы – превратить пару десятков лакун в естественную для них среду. Сама по себе Сфера, по их словам, им не нужна. Они согласились навсегда отдать её нам, но только на этих условиях. И шишки согласились.

– Идиоты!

– В тебе говорит юношеский максимализм. Хотя в чём-то я с тобой согласен.

– Что было дальше?

– Следующие несколько лет я потратил, чтобы детально изучить Сферу. Мы узнали, на что она способна, и разблокировали все её функции. Полог – позволяет скрыть любой объект от внешнего мира. Картограф – чертит карту лакун и Фрагментации. Разрыватель – создаёт проколы в точках зарождения цветовых вихрей. Пожиратель – закрывает аномальные разрывы, трансформируя их в чистую энергию. Хранитель – позволяет сохранить аномалию в РИМ (или Резерв Искажённой Материи), из которого затем её можно восстановить, или, наоборот, отправить на Пожиратель. И, наконец, самая опасная из всех функций – Аннулятор, способный создавать зоны как первого, так и второго типов.

– Его ты тоже разблокировал? – Борис не поверил своим ушам.

Отец кивнул.

– Тогда почему ты продолжаешь обманывать Гробченко?

– Пораскинь мозгами, – рявкнул Лев, – ты же всё-таки мой сын. Я знаю, что ты способен на большее. Я не хочу, чтобы из-за меня было уничтожено всё живое!

– Всё живое? Ну вряд ли, – презрительно фыркнул Борис. – Максимум, несколько сотен тысяч. Маловероятно, что в тех лакунах, которые хотят для себя душманы, проживает больше людей.

– Ты не понимаешь. Я говорю не о них, хотя их жизни тоже важны…

– И вообще, – оборвал его сын, – с каких пор ты стал таким душкой? Ты ведь из той породы учёных, которые способны на любое, даже самое чудовищное преступление против человечности, если оно позволит тебе раскрыть ещё одну тайну природы. Такие как ты создали ядерную и водородную бомбы. Такие как ты, или Беликов, решили использовать мирный коллайдер для военных целей, хотя изначально вы всего лишь искали несчастный бозон Хиггса. И теперь вдруг ты озаботился моралью? Что-то мне слабо в это верится, отец.

Лев посмотрел на злобствующего сына глазами раненого оленя. Было очевидно, что ему крайне больно и неприятно это выслушивать. Поправив толстую оправу очков, он отвернулся от него.

– Ты прав… и не прав, одновременно. Мы действительно способны на ужасные вещи, но даже такие как мы – я и мой учитель Беликов – имеем свои пределы.

– Вот как? И чего же вы боитесь?

– Я ведь уже объяснил. На кону существование целой Вселенной. Что такое страдание отдельной особи, или даже геноцид целого народа, по сравнению с тотальным апокалипсисом, который ожидает нас впереди?

Не понимаю.

– Потому что ты слишком болтлив и не слушаешь, что тебе говорят, – сердито воскликнул профессор. – К тому же, ты не знаешь полной истории Эдуарда Беликова, и я не стану её тебе рассказывать. Времени на это всё равно нет. Однако кое-что я ещё успею тебе сообщить – в конце своей карьеры он полностью свихнулся. Таково было общественное мнение. Профессор доказывал всему научному сообществу какие-то невероятные и сказочные теории.

– Например.

– Например, теорию разорванной на части макровселенной, которая неизбежно схлопнется в одну точку, из которой когда-то и появилась. Он утверждал, что Красный Протокол, его детище, призванное защитить нас, на самом деле уничтожит мир, если мы им воспользуемся. Однако его ученики, в том числе и я, не верили профессору, считая его спятившим. Уже позднее мы поняли, что в его словах имелось зерно истины.

– Зерно?

– Да. Чем, по-твоему, являются «капельки» хромоплазмы, освобождённые нами из ядра вещества? Это микро-разрывы! Вероятно, существуют различные плоскости реальности. Мы уже многие годы догадывались о двух из них – нашей и той, которую в физике принято называть антивселенной. Именно она порождает все виды антикварков. Так вот, профессор пытался до нас донести, что джин, однажды вырвавшийся из бутылки, может уничтожить привычную нам реальность целиком.

– Какой ещё джин? – не понял метафоры Борис.

– Я говорю о нарушении законов природы в масштабах всего универсума. Первая Волна расколола мир, Вторая – едва не добила его. Баланс давно нарушен. Возможно, после Второй будет ещё одна, возможно больше, а затем макровселенная поглотит нас, чтобы залатать созданную нами дыру. Все эти бесчисленные «рифты», микро-разрывы, которые мы начали совершать с конца прошлого века, считая, что ухватили бога за бороду.

– И что? – усмехнулся сын. – Ты веришь в этот антинаучный бред? Теперь я понимаю, почему Беликова отстранили от управления проектом.

Акудник-старший покачал головой.

– Это не бред. Ты ещё не выбирался наружу и не видел, что такое аномалии. Помимо Фрагментации, разделившей нашу планету, она вся целиком сейчас словно дырявое решето. Любой неосторожный шаг может закончиться гибелью для всей Земли. Вот почему нечто подобное Сфере Римана нельзя оставлять в руках амбициозных генералов или кровожадных душманов, которые желают стать основоположниками Новой Расы существ. Вероятно, её отправили к нам из антивселенной, вероятно, с добрыми намерениями, желая помочь нам. Но уже слишком поздно для этого. Сфера опасна, и мы должны от неё избавиться.

Борис нахмурился, пытаясь уловить мысль отца.

– Ты говоришь, что попытка воспользоваться Сферой в тех масштабах, в которых заинтересован Гробченко, может ещё больше изменить баланс внутри хрупкой структуры Фрагментации? И тогда это вызовет Третью Волну…

– Кто знает, – пожал плечами Лев. – Проблема в том, что Центр-0 не готов прислушиваться к моим предупреждениям, как когда-то никто не прислушался к Беликову. У них там сейчас свои войны: с Кавказом, с Булгарским Союзом и рядом других территориальных объединений. Вот почему я врал Гробченко, оттягивая всеми способами выполнение обязательств нашей стороны. К сожалению, ты весьма успешно справился с синхронизацией браслета и артефакта, и даже мои попытки помешать тебе не удались.

– Что? – Борис не поверил своим ушам. – Так это ты устроил диверсию? Ты передал мне неправильные расчёты, выставив перед всеми круглым идиотом? Как ты мог?

– Да, это был я, – кивнул отец. – И не стану просить за это прощение. Можешь поверить, всё, что я делал, я делал ради высшего блага.

– И как твои попытки должны были помочь высшему благу? – ядовито спросил Борис. – Ты хотя бы понимаешь, что из-за тебя мутанты напали на нас? Из-за тебя пострадал твой младший сын. Естественно, что терпение Изверга лопнуло. Как ты мог? Подставил собственное дитя в угоду своих безумных идей.

Холодная и равнодушная ко всему Сферу, которая только что парила над ними в воздухе, внезапно вздрогнула и испустила поток энергии, словно переключившись в другой режим. Отец, увидев это, чему-то обрадовался.

– Так и есть, – воодушевлённо воскликнул он. – И я не стану перед тобой оправдываться. Тем более, что теперь, эта задача по спасению человечества переходит к тебе с братом.

– Что ты несёшь? – зло крикнул Борис.

– Настройка управляющего контура полностью завершена. Полчаса назад я ввёл последние данные. Теперь Сфера готова, и ты будешь её оператором. Можешь всецело владеть ею и пользоваться.

Лев Вениаминович протянул сыну тёмный карбоновый браслет, напоминающий застёжку для часов.

– Надень его. Все ментальные команды тебе уже известны. Список функций разблокирован.

– Погоди! – Борис отшатнулся. Он отказывался что-либо понимать.

– Делай, как я говорю. Скоро мутанты будут здесь. Они уже прочёсывают город в поисках лаборатории. Я отвлеку их на себя, пока не придёт подмога из центра, а вы с братом тем временем сможете убежать.

– Убежать? Но куда?

– Для начала – покиньте город. Картограф показывает, что в южном секторе скоро случится затяжной вихрь красно-зелёного цвета. Как только вы воспользуетесь им, он станет фиолетовым и превратиться в шторм. На какое-то время это защитит вас. Преследователям придётся обождать пару недель; даже мутанты обходят такие бури стороной. И вот ещё кое-что…

Профессор приблизился к распределительному модулю, возле которого стоял старинный коричневый саквояж. Он казался совсем старым и потёртым, к тому же был довольно крупным и неудобным. Откинув крышку, Лев Вениаминович достал наружу «лупоглазые» окуляры, чьи выпуклые, фасетчатые линзы напоминали глаза диковинной мухи. Одна из граней-фасетов за время эксплуатации треснула.

– Что это? – не понял сын.

– Вихревой анализатор марки «Strider-911». Старенький, но всё ещё рабочий, – сообщил профессор. – Он наверняка тебе пригодится.

– Где ты его взял? – изумился Борис, помня о том, что подобные инструменты находятся на строгом учёте, в виду редкости отдельных компонент.

– Выменял у одного скаута на… да неважно, – профессор отмахнулся. – И вот ещё кое-что…

Он откинул фальшивую перегородку в саквояже, за которой оказалась потёртая кобура с настоящим пистолетом.

– Держи. Это уже мой личный подарок. Как говорится, от отца к сыну.

Только теперь, воочию увидев оружие, Борис поверил в серьёзность происходящего. Внутри него сразу же что-то сломалось. Юношу с головой накрыла внезапная паника.

– Зачем всё это? – пробормотал он, отшатываясь от Акудника-старшего, словно от прокажённого. – Никуда я не пойду…

От ужаса он покачнулся, и это заставило Шона очнуться. Увидев отца, он пришёл в восторг, и Борису пришлось поставить его на ноги.

– Папа? – в глазах мальчика появилась радость.

Он всегда обожал его. Несмотря ни на что.

Лев приблизился к своему ребёнку и, подхватив его на руки, крепко прижал к профессорской впалой груди. Борису показалось, что при этом его глаза наполнились невообразимым страданием.

– Мой любимый мальчик, – пробормотал он сквозь слёзы. – Ты как? Не сильно испугался?

– Чуть-чуть, – с серьёзным лицом ответил Шон. – Совсем немного, особенно, когда Лидия Ромуальдовна начала плавиться на полу, как будто кусок масла. После этого я сразу же побежал в класс и спрятался в дальнем шкафу.

– Какой же ты молодец…

– А потом за мной явился Боря и забрал с собой. Это ведь ты отправил его?

– Конечно я, – страдальчески улыбнулся профессор. – Я ведь не мог оставить тебя там одного. Ты наше с ним сокровище. Возможно, последнее в этом мире.

– Сокровище? – удивился мальчик. – Я ничего не знал об этом.

– Теперь будешь знать, – он поставил сына на ноги и положил руку ему на плечо. – Кстати, медвежонок, я сказал твоему брату, чтобы он забрал тебя и вы вдвоём отправились в укрытие. Не хочу, чтобы с вами что-то случилось. Я ведь этого никогда не переживу. На самом деле, это будет хорошее путешествие, но, чтобы всё удалось, я хочу попросить тебя об услуге. В будущем тебе и твоему брату понадобятся все ваши силы. Поэтому постарайся слушаться его и не капризничай без причины. Ну как, ты справишься, малыш?

– Постараюсь, – с улыбкой кивнул мальчик.

– Вот и славно. Какой же ты у меня молодец.

Слушая их разговор, Борис снова почувствовал внутри себя шквал возмущения. Он бушевал где-то за грудиной, в области сердца. Какой же ты манипулятор! Будь ты проклят. Так было всегда. Снова и снова он заставлял своих родных выполнять каждое решение семейного диктатора. Словно опытный гипнотизёр подчинял себе слабовольную жертву.

Внезапно Борис выпрямился, наконец что-то для себя решив. Выбора нет, понял он, а значит, нужно закончить партию красиво. Больше отец никогда не увидит в глазах своего старшего ни упрёка, ни слабости. Больше никогда…

– Куда ты хочешь, чтобы мы отнесли Сферу? – холодно, практически презрительно, спросил юноша. – Только не говори, что мы должны бегать с ней по всему свету, скрываясь от преследователей без всякого плана. На такое я не подпишусь.

– И не надо, – кивнул Лев. – Твоё задание вполне конкретное. Ты ведь слышал о Форте Боярд?

– Центр изучения плазмы и холодного синтеза в Зеленограде-2? Это в нескольких тысячах километров от нас.

– Да, и тебе придётся пройти их, не взирая на все опасности, барьеры и лихих людей.

– Какова же цель?

– Цель проста. Ты должен будешь добраться до тамошнего генератора плазмы, который мощнее нашего раз в пятнадцать. Этого как раз хватит на то, чтобы спалить к чертям управляющие контуры артефакта, и тем самым Сфера Римана будет разрушена. Здесь такое просто невозможно. Я уже проверял.

– Что? – Борис был снова шокирован. – Ты действительно хочешь уничтожить артефакт?

– А как иначе? – сурово сказал отец, отпуская Шона. – Я ведь уже объяснил: любая созданная с её помощью Аннулированная Зона станет началом конца. Вот почему мы с тобой должны избавиться от неё раньше.

Борис больше не желал спорить с отцом. Отправив сигнал на артефакт с помощью браслета, он отключил его и аккуратно уложил в саквояж, предварительно обмотав тканью. Подняв голову, юноша посмотрел на профессора.

– Ступайте, – мягко улыбнулся Лев Вениаминович, и это был последний раз, когда братья видели своего отца.

Глава 7. Побег

– Эй, проснись, наконец, принцесса.

Эти слова стали первым, что услышал Борис, возвратившись из пустоты. Одновременно он почувствовал боль в затылке и холодные струйки воды, стекающие за шиворот.

– Что такое? – только и сумел выдавить он из себя, задыхаясь от паники.

– Не что, а кто, милый человек, – раздался насмешливый хриплый голос. – Усадите его обратно.

В тот же миг двое амбалов вернули Бориса в кресло, откуда зачем-то извлекли его минуту назад. Юноша постепенно начал приходить в себя. Только теперь он понял, что не может пошевелить руками – они были связаны за спиной. Встревоженно осмотревшись, он понял, что находится в какой-то квартире, вероятно, как и прежде в черте квартала, оказавшегося по другую сторону от Шахтинска.

– Кто вы такие? Зачем схватили меня?

– Помолчи, милок. И пожалуйста, смотри на меня, когда я разговариваю с тобой.

Взгляд Бориса переместился на человека перед ним. Среднего роста, широкий в плечах, но худой в талии, заросший и небритый, он напоминал статью матёрого волка, опасного и жестокого. Борис уже встречал таких в своём путешествии по задворкам Родины – для них не составит никакого труда воткнуть тебе шило в область печени, просто чтобы убедить в серьёзности своих намерений.

– Кто вы? – повторил он, упрямо вперившись взглядом в переносицу главаря. Очевидно, что это был именно главарь. Остальные двое – всего лишь его громилы.

– Ты смотри. А щенок не так плох, – восхитился незнакомец. – Люблю смелых людей. Хотя, по своему опыту, могу сказать, что они чаще совершают ошибки. Нет у них того нюха на расклад, который может спасти от смерти. А у трусов такой нюх обычно имеется.

– Кто же ты сам, трус или смельчак? – неожиданно дерзко спросил Борис, за что сразу же получил в ухо от громилы слева.

– Молчи, сосунок, – рявкнул тот.

– Нет-нет, Грынь, не трогай его, пока я не отдал приказ, – в голосе главаря послышалось неудовольствие.

Грынь смущённо потупился, пряча кулаки за спину.

– Кто я? Хороший вопрос, принцесса. Уж точно не смельчак, но и трусом, пожалуй, себя не назову. Скажем так, я человек удачи, прислушивающийся к голосу разума. А зовут меня Иван. Иван Колесников к твоим услугам. Может быть слышал обо мне?

Борис покачал головой, чем явно разочаровал незнакомца.

– Бандит? – спросил он.

– Скорее да, чем нет, – осклабился небритый и слегка кивнул подельнику.

Последовал ещё один удар, по тому же уху. В голове Акудника как будто что-то взорвалось.

– За что? – взвыл он.

– В качестве предупреждения. Как я уже сказал, я люблю смелых, но терпеть не могу всякое хамло. Понятно?

Борис поспешно кивнул.

– Итак, теперь я хотел бы узнать, кто ты сам будешь? И прежде, чем ответишь, настойчиво предупреждаю, что ложь может оказаться последней в твоей жизни. Итак?

– Зачем мне врать. Я обычный вольный бродяга, в прошлом скаут…

В ту же секунду прилетел ещё один удар, на этот раз в правое ухо.

– У тебя всего две барабанные перепонки, – опасно произнёс Иван. – Лучше побереги их. Дам подсказку: нам известно твоё имя, но хотелось бы услышать его от тебя.

В голове юноши всё перемешалось. Они знают, кто я? Как это возможно? Увидев опасный блеск в глазах Колесникова, он поспешно выкрикнул:

– Борис. Борис Акудник.

По лицу главаря разлилось удовлетворение.

– Наконец мы достигли взаимопонимания, вьюноша. С какой целью ты шпионил за вратами Шахтинска? Можешь мне поведать?

– Я не шпионил, – запротестовал Акудник. – Просто изучал обстановку. Я прибыл в вашу лакуну этим утром и не собирался здесь надолго задерживаться.

– Снова врёшь, – лениво ответил главарь, но прежде чем он успел отдать приказ своему громиле, Борис раздражённо воскликнул:

– Я не вру. Прошлой ночью я спас одну девочку из Слободы, а сегодня утром привёл её обратно. Я временно остановился у Степана, здешнего старосты.

– Знаю Степана, – кивнул Иван. – А что за девочка?

– Эля. Глупая кроха, которая заблудилась в лесу, а затем случайно вошла в прокол и оказалась на другой стороне.

Главарь задумчиво погладил свою неопрятную бороду.

– Дочка Фёдора, значит. Похоже, ты действительно не врёшь. Но это не отвечает на вопрос, зачем ты нужен Клешне…

– Что? – в голосе Бориса прозвучало неподдельное изумление. – С чего вы взяли?

– Из тех листовок, которые его ублюдки расклеили по округе. За тебя объявлен внушительный куш. Местные ребятишки увидели тебя возле школы, а затем один из них дал мне знать. Хороший парень, ловкий и сообразительный. Когда-нибудь возьму его в банду.

Мыслительные процессы в голове Бориса ускорились. На то, чтобы родить подходящее объяснение, понадобилось не более трёх секунд.

– Я понял, – воскликнул он. – Вашего Барона я в жизни не видел. Очевидно, он действует по наущению своих гостей.

– Гостей? – глаза Ивана опасно сузились.

– Да! Я видел небольшой кортеж на подъезде в город и опознал эмблему на кузове. Это Центр-0. Кто-то из офицеров генерал-майора Гробченко.

– Так я и думал, – удовлетворенно кивнул бандит. – Рад, что наши умозаключения совпали. Осталось выяснить, зачем же ты нужен им?

Борис опустил глаза и, демонстрируя лёгкую застенчивость, без зазрения совести соврал:

– Я случайно, сам того не ведая, согрешил с супругой генерала. Вот он и ополчился на меня.

– Да ну, – восхитился один из громил, но тут же осёкся, увидев суровый взгляд босса.

– Считаешь, что мы совсем идиоты? – с очевидной яростью спросил Иван. – Оставь свои байки для деревенских жителей.

С большим трудом он взял себя в руки, а потом направился к выходу из комнаты. Его цепные псы последовали за хозяином.

– Вы куда? – удивился Борис.

– Дадим тебе пару часов подумать. А потом, не серчай, если ты продолжишь вести себя, как неразумное дитя, я лично вырву тебе ногти, столько, сколько понадобится, чтобы привести тебя в чувство. Ты у меня обязательно заговоришь. Какой кровью – решать тебе.

Бандиты вышли из комнаты, и Борис на пару минут расслабился. А потом начал исследовать себя, чтобы понять, в каком он положении. Вроде бы, всё было в порядке, руки-ноги целы, голова гудит, но не смертельно. Кисти крепко связаны за спиной морским узлом, из которого не так-то просто освободиться. Зато эти дегенераты не догадались привязать его к креслу.

Борис вскочил на ноги и подошёл к окну. Всего-то второй этаж. Можно было бы прыгать, если бы не руки. Подойдя к замкнутой двери, он приложил ухо к междверной скважине и прислушался. Всё было отлично слышно.

– Зачем ты с ним возишься, Колесо? – раздался голос одного из громил. – Давай просто отдадим его генералу и получим вознаграждение.

– Заткнись, Оглобля. Не с твоими цыплячьими мозгами мне что-то советовать. Нужно понять истинную цену этого парнишки, прежде чем торговаться с пришлыми. К тому же не забывай, в переговорах участвует Барон.

– И что с того? – спросил Грынь.

– И то. Я лучше оторву вам головы, чем стану сотрудничать с ним. Нужно выяснить, зачем им нужен этот мелкий, а затем мы разработаем план, как лучше воспользоваться им, чтобы проникнуть в Шахтинск. Лично меня уже достало околачивать груши в этих трущобах. Пора бы нам вернуться в город и потрясти его, как следует. Если Клешня считает, что он закончил с нами, то он ошибается. Мы ещё попортим ему кровушки, а даст бог, сковырнём с намоленного местечка. Что скажете на это?

– Было бы неплохо, – раздался глухой голос того, кого назвали Оглоблей. – У меня там есть одна зазноба. Маргарита Карнавал. Встречается сейчас с Корявым. Этот дохляк не только первым присоединился к охранке Барона, но и вздумал потыкать в неё своим обмылком. Никогда не прощу урода. Найду и выпотрошу, как свинью…

– Хорошее желание, – одобрительно крякнул главарь. – Бабы и хабар это всё, что тебя интересует в жизни. Не так ли, Оглобля? Что касается Корявого, я позволю тебе разобраться с ним, как только мы вернёмся в город. Этот ублюдок и его кореш Гангрена ещё поплатятся за то, что предали меня.

Борис не стал слушать дальнейший диалог и вернулся в комнату. Пистолет, подумал он, где он? Эти отморозки забрали его себе? Неужели отцовский подарок так и канет в безвестность, навсегда перейдя к отбросам преступного мира? Как же обидно.

Исследуя помещение, Акудник обратил свой взор на старинный сервант, хранивший набор посуды: вилки, ложки и стаканы. Всё, как любили советские люди. Псевдо-богатство, расчехляемое аборигенами лишь по праздникам. Может быть в наборе есть нож?

Борис повернулся спиной к серванту и медленно открыл застеклённые дверцы, стараясь, чтобы они не скрипнули. Затем начал осторожно ощупывать содержимое. В картонной коробке обнаружилось несколько столовых ножей, но такими он мог бы резать верёвку до морковкиного заговенья. Внезапно юноша увидел среди них один не совсем обычный: серебренный, с серрейтером, чтобы удобнее было стругать мягкий хлебушек. За неимением лучшего, попробовать стоило. Медленно вытянув нож из коробки, Борис прихватил рукоятку двумя пальцами и принялся елозить пилообразным лезвием по грязной бечевке.

Минуты тянулись одна за другой. Прошло уже более получаса, а из результата пока что было только несколько неаккуратных порезов, капающая по рукам кровь, и наполовину измочаленная верёвка. Борис почувствовал панику: он либо истечёт тут кровью, либо с минуты на минуту эти ублюдки вернутся обратно. Два часа, конечно, не прошли, но кто сказал, что бандитам свойственна пунктуальность. Напрягая мышцы, Акудник дёрнул из последних сил – и надрезанное волокно с треском лопнуло. При этом кухонный нож выпал из окоченевших пальцев и отлетел к стене, предательски звякнув.

– Что это там? – раздался голос из соседней комнаты.

Не дожидаясь гостей, Борис бросился к окну и запрыгнул на подоконник. Лелея надежду, что окно не заскорузло от времени, он повернул ручку и рванул её на себя. Деревянная рама глухо скрипнула, и отчаянный парень отправился в пустоту, не смея оглядываться. Как раз вовремя. В тот момент, когда он поднимался на ноги, благодаря бога, что внизу находился не асфальт, а взрыхлённая землеройками земля, в комнату уже ворвались цепные псы Колесникова – Жора Оглобля и Юрка Грынь. Они готовы были рвать и кусать, но не отличались сообразительностью, поэтому не сразу осознали, что жертва благополучно выскользнула из капкана.

***

К тому времени, когда Борис добрался до моста через Кременную, солнце почти зашло за горизонт. На протяжении всего пути он оборачивался, пытаясь понять, преследуют ли его бандиты или отказались от погони. Похоже, что не преследуют. Отстали гады. Внезапно его сознание озарила ещё одна тревожная мысль: он ведь по сути сказал им, где остановился в Слободе. Это значит, что они могут нанести внезапный удар. Хотя на подобную операцию им понадобится какое-то время, а значит, он успеет ещё забрать брата и артефакт, прежде чем снова ударится в бега. Привычное для них занятие. Из Горынь-города бежали от бандитов Зиверга так же, посреди ночи, аж пятки сверкали.

Через полчаса оказавшись на деревенской площади, Борис остановился у деревянного стенда с объявлениями. В прошлый раз он проигнорировал его, но сейчас его взгляд привлекла черно-белая фотография, распечатанная на плохоньком принтере. Под ней же имелось обещание вознаграждения. Так вот почему на него так криво смотрели местные ребятишки. Очевидно, узнали. Странно одно, почему промолчал староста?

Борис тщательнее вгляделся в потрёпанную бумагу и усмехнулся. Он мог быть доволен – его физиономия благодаря шраму и дрянной печати казалась такой же бандитской, как и у шестерок Колесникова. Сам встретил бы такого в ночном переулке – напрудил бы в штаны со страху.

По мере приближения к подворью Степана, Борис с удивлением осознал, что происходит нечто необычное. Во дворе скопилось по меркам деревни немалое количество народа – пятьдесят-шестьдесят человек, многие с вилами и фонарями. Странное дело. Неужели кто-то умер? Непохоже на то. Гул голосов казался скорее разгневанным, а не жалобно-заунывным. Жители Слободы как будто требовали от старосты некоего ответа.

«Надеюсь, они заявились туда не по мою душу, – с чувством злобы подумал Акудник. – Было бы слишком много неудач для одного дня».

Осторожно пробираясь в сумраке, он вошёл на подворье, но не стал приближаться к возмущённой толпе, не желая рисковать понапрасну. Застыв под яблоней, он услышал немало странного.