Текст книги "Кион-Тократ (СИ)"

Автор книги: Александр Воронич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

– УЗРИ! – крикнул эльф, и сабли под действием пламени начали менять свою форму. Через секунду они перестали напоминать холодное оружие, превратившись в узкие чёрные плети, извивающиеся в огне.

Охотнику было не ведомо чувство страха. Он бросился к врагу, взмыв перед ним в прыжке. Картуш хлестнул плетями крест накрест, собираясь расчленить тело Токра. Безрезультатно. В последний миг тот исчез.

– Куда он делся? – пробормотал Картуш, оглядываясь по сторонам.

Воспользовался Оком Познания и удивлённо присвистнул. Прямо над ним, под сводами пещеры, искрилась Сеть из полистихиальных Каскадов, которые придали Токра форму клубящегося тумана. Драуг не успел отреагировать и принял на себя разряд молнии, которая вырвалась из фантасмагорической массы, некогда бывшей Агно Серканисом. Электрический разряд пробежал по телу эльфа, по его плетям, и через них ушёл в землю. Лицо Картуша исказилось от боли.

Кровавый туман опустился вниз, целиком поглощая эльфа. Вспышка пламени вокруг него заставила туман отпрянуть в сторону и развеяться, возвращая Агно человеческую форму. Бой закончился. Охотник исчез, а на холодном полу остался мастер, обожжённый и дрожащий от боли. Глаза Агно были широко раскрыты, и в них отражалась бесконечная тоска, недоступная пониманию эльфа. Агно отчётливо осознал, что битва проиграна, и уже не в его власти сберечь малыша.

Денатос победил.

– Глупо, – пробормотал драуг, враз теряя свой грозный вид. – Я же предупреждал тебя, что получил своё имя не за красивые глазки. Или ты думал, что мой огонь подобен поддельному пламени, в который погружают себя фокусники и маги-шарлатаны?

Агно попытался что-то сказать, но из его груди вырвался только хрип. Картуш подошёл к Покинутому, не скрывая своего сожаления. Магическая аура вокруг его фигуры полыхнула в последний раз и погасла. Сабли обрели первоначальный вид.

– Мне очень жаль, – произнёс драуг, с грустью смотря на поверженного врага. – У тебя не было ни шанса, и Шуастра знал это, отправляя ко мне. Но ты проявил себя как настоящий воин, и за это я тебе благодарен. Спасибо, Агно. Ты доставил мне удовольствие. Что я могу сделать для тебя в ответ?

Покинутый с трудом поднялся на израненных локтях и заставил губы произнести членораздельную фразу, несмотря на боль, сковавшую язык и горло:

– Пожалуйста, помоги ему. Не дай пропасть в пучине гнева. Губитель не тот, кем вы его считаете. Он не чудовище.

Картуш кивнул.

– Я знаю это. Какое еще чудовище! Само это слово имеет смысл лишь в устах пугливых овц. Поверь, никто из нас, братьев Малкори, не считает его таковым. В качестве извинения, я дарую тебе возможность сохранить связь души и Мира. Когда-нибудь ты сам всё скажешь своему мальчику.

Нагнувшись над Агно, драуг прикоснулся ладонью к лопнувшей коже на лице Покинутого. Мысленный посыл освободил того от страданий бренной плоти и даровал энергию Призвания.

– Теперь всё будет хорошо. Я обещаю тебе, мой смелый воин.

Высоко занеся адамантовый клинок, Картуш Огненосец нанёс последний удар. Лезвие беззвучно рассекло плоть, и голова мастера покатилась по каменным плитам.

Тьма накрыла пещеру.

[1] Талмуд Аланиуса Бельского – имеется в виду «Мифы о чудовищах»

Глава 28. Эндшпиль

Глава 28

Эндшпиль

«О тёмных метаньях,

О силе и крови,

О смерти, отчаяньи

И вечной боли

Сей сказ говорит…»

Олаф с Перьями, «Поющие во Тьме»

Вернувшись в Магикор, Смилодон почувствовал тяжелую, гнетущую дух, атмосферу. Казалось бы, совсем недавно он провёл здесь почти полгода, и должен был привыкнуть. Однако на деле вышло иначе. Тело и сознание противились каждой секунде, проведенной в тенетах Айбэш-Зу. За десять часов, в течение которых магистры мучили юношу бесконечными каверзными вопросами, он готов был не раз завыть от тоски. Несмотря на внешнюю доброжелательность магистра Садомиуса, Артур чувствовал враждебную ауру, исходящую от Ворина и Франклина, а также не мог найти себе место под въедливым и внимательным взглядом Кицума Ванакиса. Однако, несмотря на все уловки магов Ложи, студент продолжал упорно стоять на своём, не поддаваясь на провокации. В конце концов, магистр Садомиус пожалел его и предложил коллегам признать, что юные чародеи сами нарушили Устав, не дав Смилодону иного выбора. Ванакис, хмуро покачивая головой, был вынужден сдаться. Артура отпустили.

Вернувшись в Айбэш-Хаурум, он сразу же отправился в покои наставника. Юноша чувствовал внутри лёгкую дрожь. Ему сложно было поверить, что ещё чуть-чуть, и они вдвоём навсегда оставят Кион-Тократ. Для Смилодона это звучало немного неправдоподобно. За многие годы Орден стал ему домом, пусть мрачным, порой даже враждебным, но всё-таки это был дом, в котором он находил друзей, но чаще врагов, изучал науки, в основном связанные со смертоубийством, а также любил и ненавидел наставника, заменившего мальчику отца. Это место незаметно обрело некий сакральный смысл, вот почему так волнительно было осознавать, что уже скоро, через пару-тройку часов, они оставят его, чтобы больше никогда не возвращаться.

Войдя в прихожую, Смилодон громко позвал наставника, но ответа не получил. Предположив, что тот вышел по делам, Артур решил дождаться его в оружейной. В этой комнате когда-то он провёл многие часы, разучивая и тренируя под бдительным оком Агно сокрушительные комбинации из арсенала Токра. Это были лучшие мгновения. Мгновения, которые, Смилодон знал, навсегда останутся в его памяти.

Попав в оружейную, Артур внимательно осмотрел деревянные стойки с разнообразным оружием. Здесь можно было увидеть мечи, топоры, копья, кинжалы и даже совсем экзотические образцы, вроде металлических когтей, надеваемых на руку. Впрочем, внимание студента тут же переключилось на пару клинков, которые висели на стене. Те самые мечи, которыми сражался Агно, и которые не любил давать кому-либо в руки. Артур подошёл ближе и удивлённо распахнул глаза. Так и есть, драгонитовые клинки, еще более опасные для вампиров, чем серебро.

Некоторое время Артур стоял, любуясь мечами Агно, и только через минуту в голове у него прозвенел первый тревожный звоночек.

«Здесь что-то не так, – подумал он, оглядывая помещение, – почему наставник повесил мечи на стену? Обычно он предпочитает хранить их на специальном стеллаже».

Будто почувствовав неладное, Артур пробежался по комнатам, и вскоре вышел из спальни мастера, держа в руках лист бумаги, сложенный вчетверо. Сердце в груди Покинутого тревожно билось, но он почему-то не мог решиться и прочесть письмо. Поборов свою тревогу, Артур развернул бумагу и начал читать. По мере этого пальцы студента холодели всё больше, а сердце стучало всё глуше и глуше.

«Артур, мой добрый и светлый мальчик, надеюсь, у меня всё получится, и это письмо никогда не попадёт к тебе. Однако я знаю, что судьба частенько ставит нам подножки, вот почему я не должен пренебрегать любым вариантом развития событий. Именно поэтому я пишу эти строки, с болью в душе и сердце.

Я многое должен рассказать тебе, многое должен объяснить, но боюсь, что уже не успею. Писать об этом в письме – всё равно, что пытаться объять сознанием целый океан. Это невозможно, а в моём случае, ещё и крайне тяжело. Поэтому заранее прошу у тебя прощения за то, что не был честен с тобой до конца.

Итак, времени у меня, как и бумаги, совсем немного, поэтому начну с главного. Всю свою жизнь ты корил себя за то, что родился одним из нас, пасынков Безликой Матушки. Но это, к сожалению, далеко не вся правда. В твоём случае Токра – всего лишь маска, под которой скрывается нечто более древнее и опасное. На тебя – нет, на эту сущность – архиепископ Лариони объявил охоту, магистры Кион-Тократ заочно приговорили её к смерти. Ведь ты… Губитель. Я знаю, сейчас ты вздрогнул от ужаса и возмущения, но оставь эти эмоции на другой день. Запомни, сейчас каждая упущенная минута может оказаться фатальной. Знай же, что не я один посвящён в твою тайну. Есть лица, которые положили глаз на Губителя задолго до твоего (и моего) рождения. Я говорю о лорде Зерате и мастере Осирисе. Моими руками они сделали тебя сыном Дома Шандикор, чтобы в финальный миг воспользоваться твоей силой. Вот почему ты должен бежать из Ордена, не важно, смогу ли я выжить, или тебе придётся сделать это в одиночестве. Запомни также, лорд Зерат имеет в своем распоряжении один крайне важный артефакт, при помощи которого он может обнаружить Губителя в любой момент. Вот почему, прежде, чем ты покинешь долину Солнечного Дня, тебе необходимо похитить этот предмет из покоев Безликого. От успеха этого мероприятия будет зависеть твоя дальнейшая судьба. Предмет, о котором я говорю, напоминает танагру, полупрозрачную статуэтка из неизвестного минерала. Ты узнаешь её с первого взгляда. Запомни, пока она находится у Безликого, он будет иметь над тобой великую власть. Исправь это любой ценой.

Далее, малыш. Не забудь забрать из оружейной мои мечи. Теперь они по праву принадлежат тебе, чтобы служить, как и раньше. Однажды ты предположил, что у этих клинков есть имена, и ты был прав. Я выяснил всё, что касается их истории. Тот, на рукояти которого ты обнаружишь оттиск древесного листа, Такеруз, он же Разрубатель Листьев, когда-то служивший Картушу Огненосцу. Второй – Эльсорг или Светоч Жизни – его меч-побратим, созданный Птолианом для Эливана фиц Крайвена. И когда-то оба эти клинка принадлежали Смилодону Завоевателю. Не потеряй их, и они будут служить тебе как и прежде.

И ещё кое-что, малыш. Напоследок я прошу тебя не верить никому в Кион-Тократ. Раздобыв танагру, поспеши покинуть Орден. Если пожелаешь узнать немного больше, отправляйся в Белокаменный Крондор и отыщи в нём Черника. Он многое тебе расскажет. Если пожелаешь, можешь узнать о своей родословной и происхождении, ведь у меня уже почти не осталось времени. Помни, многие будут мечтать о твоей смерти, когда узнают, кто ты есть на самом деле.

На этом я заканчиваю писать, с мыслями о тебе, мой милый мальчик. Будь осторожен. Люблю тебя. Твой Агно».

Артур прочёл письмо, рефлекторно сложил его вчетверо и положив в карман. Невидящим взором уставившись перед собой, он попытался осознать, что следовало из письма. Слова о Губителе ещё не до конца проникли в разум. Гораздо более пугала интонация, которую наставник избрал для послания. Он очевидно прощался с воспитанником, как-будто отправляясь на эшафот. Как это понимать? Артур крепко сжал голову, пытаясь остановить круговерть мыслей. В конце концов, он сделал это, вычленив из массы вопросов наиболее важный – что случилось с Агно? Где сейчас находится его наставник?

Почувствовав нахлынувшую панику, он выбежал из покоев, не обращая внимания на оглядывающихся учителей и рабов. Добежав до лестницы, помчался наверх, в поисках лорда Ахариса или Осириса. Но так и не добрался до Чёрного Шпиля. Осирис первым нашёл его.

– Куда-то спешишь, Смилодон? – окликнул студента чернокожий воин, появляясь из-за угла.

– Где мастер Агно? – захлёбываясь в словах, прокричал юноша. – С ним всё в порядке?

– Агно? – фальшиво удивился Осирис. – А что случилось?

– Не притворяйтесь! Скажите прямо, где наставник?

– Погоди. Во-первых, он более тебе не наставник, а во-вторых…

– Сейчас у меня нет времени на ваши лекции, – нетерпеливо отмахнулся юноша. – Речь о его жизни.

– Не перебивай меня, – сурово одёрнул студента старший Покинутый. – Во-вторых, успокойся и выслушай.

Артур кивнул, с надеждой глядя на собеседника.

– Прошлой ночью мастер Агно получил приказ разведать обстановку в Дан-Мире.

– Что? Вы отправили его в Ночную Мглу в одиночестве, без поддержки братьев?

– Для разведки поддержка не требуется. Наоборот, там где один успешно выполнит миссию, несколько могут провалиться. Неужели учителя не донесли до тебя основ?

– Хватит уже! Что с ним? Он вернулся?

Осирис задумался.

– Как сказать. В каком-то роде. Цель его миссии заключалась в том, чтобы проверить, сняли ли драуги свои сторожевые посты. Ты ведь знаешь, что, после выходки Сахиба Ишеямуса, наш конфликт с тёмными эльфами обострился. Они перекрыли все ключевые проходы, чтобы не пустить нас дальше Грота Каменного Ручья – это последняя из пещер Тракта Ярости. По этой причине мы утратили доступ к нашим Полянам, что сильно усложнило ситуацию с мутагенами. Магистры не хотят вступать с эльфами в затяжную войну, поскольку она неизбежно ослабит нас, что недопустимо сейчас для Кион-Тократ. Однако есть вероятность, что драуги устанут постоянно караулить нас и уберутся восвояси, в своё логово.

– И вы послали наставника, чтобы он разведал регион, в надежде, что эльфы ушли?

– Именно, – кивнул мастер.

– Когда он должен вернуться?

– Если честно, его уже доставили в Айбэш-Хаурум.

– Что значит «доставили»? – Артур почувствовал холодок в области груди. – Что с ним произошло? Он жив?

– Возьми себя в руки, Смилодон! – рявкнул Осирис. – Хватит разыгрывать из себя слюнтяя.

– Что случилось? – опасным голосом повторил юноша.

– Агно попал в засаду. Драуги оказались более хитрыми, чем мы полагали. Вместо одного блокпоста, они укрыли в пещере несколько. Агно не сумел проскочить мимо них незамеченным.

Лицо Артура посерело.

– К чему вы клоните? – закусывая губу до крови, спросил он.

– Твой наставник… Агно Серканис… погиб смертью храбрых. Сейчас его тело находится в морге. Рабы готовят его к погребению.

Артур закрыл глаза и уши руками, отказываясь верить словам Осириса.

– Нет, – прошептал он сквозь слёзы, – Этого не может быть. Вы лжёте.

– Такова судьба воина – жить и умереть в битве. И это славная судьба, – мастер повысил голос, а затем с неожиданным участием произнёс, – успокойся, дитя. Я понимаю твою боль, но пройдёт время, и тебе станет легче.

– Легче, – окрысился Артур. – Я не желаю, чтобы мне стало легче. Эта боль безмерна, в ней заключается моя расплата за то, что я не сумел быть рядом с ним до самого конца.

Юноша повернулся и бросился бежать.

– Смилодон, вернись! – крикнул Осирис. – Что ты собираешься делать, глупец?

Артур на секунду остановился, чтобы бросить через плечо всего одно слово:

– Убивать!

– Я запрещаю тебе. Не вздумай покидать замок.

Артур проигнорировал приказ мастера, скрывшись в одном из коридоров Цитадели Молний.

***

Двери морга распахнулись, и фераши испуганно попятились от тела, накрытого тканью.

– Прочь от него, – страшный голос заставил рабов вжаться в стены.

Артур вошёл в зал в полном боевом облачении, перепоясанный двумя нагрудными ремнями с метательными стилетами. Адамантовые рукояти мечей торчали из-за спины, готовые в любой момент оказаться в ладонях. Лицо юноши было бледным, глаза горели злобой и ненавистью, а длинные волосы, отросшие за время обучения в Магикоре, хаотично раскинулись по плечам, придавая ему вид опасного хищника.

Артур подошёл к столу и резким движением сорвал покров. От увиденного в лице юноши что-то дрогнуло, глаза наполнились отчаянием, ведь он до последнего надеялся, что произошла ошибка, или ему просто лгут. К сожалению доказательство страшной истины находилось перед ним.

– Наставник, – жалобно всхлипнул Артур, водя рукой по обожжённой коже мастера. – Почему это случилось? Почему меня не было рядом с тобой? Мы находились так близко к нашей свободе…

Артур закрыл лицо руками, не желая, чтобы рабы видели его слёзы.

– Мы пришили ему голову, – робко произнёс один из них. – Теперь он готов к ритуалу погребения.

– Что? – Смилодон зарычал, словно раненый зверь.

Присмотревшись, он увидел кровавую линию, опоясывающую горло мертвеца и прихваченную сверху грубыми стежками толстой нити.

– Они поглумились над телом наставника, – трясясь от ярости, прошипел Артур. – За это им не будет прощения. Я уничтожу каждого ублюдка и самолично вырву каждое сердце, бьющееся в груди причастных к этому преступлению.

Склонившись над трупом, Артур поцеловал Агно в холодный лоб, в последний раз всмотрелся в знакомое до боли лицо и быстрым шагом вышел из морга, оставив фераши наедине с их мрачными обязанностями.

Не пройдя и десяти шагов, он наткнулся на лорда Ахариса и его верного помощника. Последний стоял, напоминая гранитную скалу, и обогнуть его в узком коридоре не представлялось возможным.

– Куда ты направляешься, мальчишка? – едко улыбнулся Осирис, разводя руки в стороны. – Или приказ старших для тебя уже ничего не значит? Я велел тебе оставаться в замке!

Артур окинул мастера холодным взглядом.

– Я буду делать то, что считаю нужным, – равнодушно ответил он, сверкнув пронзительными глазами синего цвета. – А теперь прошу вас, мастер Осирис, и вас, лорд Зерат, уйдите прочь и освободите проход, иначе…

– И что ты сделаешь?

– Я буду вынужден… вас подвинуть. Не доводите до греха. Сейчас у меня нет времени, чтобы пытаться вас переубедить.

– Да как ты смеешь? – злобно сощурил глаза соратник Безликого. – Я раздавлю тебя, словно букашку.

– Попробуй-те, – вызывающе ответил юноша.

Глава Шандикора поспешил вмешаться:

– Оставь Артура в покое, Осирис. Он уже не ребёнок и сам знает, что ему делать.

– Но, Зерат.

– Я сказал, оставь, – тон Безликого был непререкаем.

– Как скажешь, брат, – недовольно кивнул мастер.

Вслед за этим он отошёл в сторону, освобождая проход. Артур, более не обращая на старших внимания, продолжил свой путь на нижние уровни замка, откуда через Голубые Врата собирался попасть в Дан-Мир. Едва Смилодон скрылся за углом, Осирис поспешил высказать своё мнение:

– Зерат, тебе не кажется, что ты принял опрометчивое решение, позволив мальчишке идти в Дан-Мир. Что будет, когда он наткнётся на драугов? Он же не бессмертный, в конце концов.

– К счастью, – процедил Безликий. – В любом случае, ты видел, в каком состоянии он был. Сомневаюсь, что воины слизидской гильдии «Верус» смогут навредить ему. Смилодон встретится с ними и утолит свою жажду ненависти. Губитель не будет разочарован.

– Как можно быть таким спокойным? – возмутился Осирис. – Отряд драугов, возможно, с поддержкой магов.

– Расслабься, брат. Я спокоен, потому что знаю, что он не будет один. Кое-кто присмотрит за нашим мальчиком и, если ситуация выйдет из-под контроля, сразу же вмешается.

– Ты говоришь о брате Картуше? Хотел бы я с ним познакомиться.

– У тебя ещё будет такая возможность.

– Кстати, ты видел мечи Смилодона? – спросил Осирис. – Кажется, Агно оставил ему подарочек.

– Естественно, как и должно быть. Клинки Птолиана не могли остаться в прошлом. История, как известно, движется по спирали, и на каждом своём витке старается восстановить статус кво. Когда-то благодаря этим клинкам Завоеватель подчинил себе Единый Дрон, и заставил Сумрачного Фаргала принять себя в качестве владыки.

Осирис подпрыгнул от неожиданности.

– Что? Ты серьезно? Мечи Агно оказались теми самыми?

– Да, когда-то они были выкованы в недрах Красной Горы самим верховным магистром Андаголина. Его звали Птолиан Чудорукий. Когда Агно получил их в подарок от царя Тарака, я понял, что он тоже часть этой истории. Вот почему я, вопреки твоим многочисленным возражениям, сделал его наставником Смилодона. История – хрупкая штука. И если она даёт тебе знаки, не стоит ими бездумно пренебрегать. Иначе в конце что-то может сломаться, и ты не достигнешь желаемого. Так было в прошлый раз. Я проигнорировал множество знаков и совершил такое же количество ошибок. Теперь всё будет иначе.

Осирис задумчиво почесал затылок. Он не очень много знал о прошлой жизни Безликого, как и не знал о том, кто скрывается под его маской. Зерат имел свои причины скрываться от Осириса, боясь, что очередным неосторожным движением порвёт тонкие нити судьбы.

– Сегодня он опробует эти клинки в неистовой схватке, дабы напоить их кровью и возродить былую силу. Хотя при этом не почувствует никакой радости.

Слова Безликого прозвучали как пророчество.

***

Ярость, холодная, как горный лёд, и горячая, как подземная магма, заставляла Артура бежать по узким коридорам, преодолевать огромные пещеры, почти равные Лабиринту. Боль и бесконечное одиночество наполняли душу существа, обречённого на проклятие Тьмы. Тенебрис пророс глубоко внутри, соединившись с диким Охотником, ставшим проклятием всего рода людей. Чуть более часа прошло, как он миновал Врата, и ещё почти столько же оставалось до Грота Каменного Ручья. Однако, несмотря на расстояние, Смилодон почти чувствовал, почти осязал присутствие проклятых драугов. Их запах приводил Охотника в бешенство. И вскоре он превратился в механизм, лишённый всяческих мыслей, движимый лишь бесконечной ненавистью.

Смилодон бежал, напоминая гибкого зверя. Его шаг был широк. На ходу он перепрыгивал глубокие трещины шириной в пять метров, буквально перелетал через пропасти, сам вид которых мог ужаснуть любого. Ничто не способно было остановить его: ни смертный, ни демон.

Артур не стал принимать мутагены, но, в отличие от Тариана, где он боялся потерять контроль над разумом, сейчас в них попросту не было необходимости. Смилодон чувствовал, как его отчаяние и жгучая ярость опадают на благотворную почву тёмного естества, будто живительная влага. Охотник рос и креп внутри Смилодона, и, в конце концов, цепи, сдерживающие чудовище, не выдержали и рассыпались в прах. В какой-то миг из потаённых глубин сознания всплыл образ, древнее чем Охотник. Огромный саблезубый зверь с чёрной лоснящейся шерстью попытался остановить рост безумия, но оказался слабее своего противника. После того, как зверь растворился в пучине сознания, Артур сразу же забыл о нём. Сейчас перед ним стояла одна цель – месть должна свершиться любой ценой, пусть даже она не принесёт облегчения. Смилодон не желал его.

Тем временем запах тёмных эльфов стал невыносим. Токра вытащил мечи – драгоценный подарок наставника. Идеальный баланс и вес заставили Охотника испытать невероятное наслаждение. Это оружие с душой, вложенной Птолианом, так и просилось в бой, желая схлестнуться с превосходящими силами противника.

Войдя в Грот Каменного Ручья, Артур почувствовал опасность. Подчинившись неосознанному желанию, он стал мощными толчками вливать «рю» в своё оружие. Мечи Смилодона начали приглушённо светиться, и с каждым толчком это сияние становилось всё ярче. По древним рунам, оплетающим клинки, пробежали красные линии, и над Охотником активировалась сеть двеомеров, вложенных в клинки в момент сотворения. Светоч Жизни даровал ему Щит Кельвина, а Разрубатель Листьев боевой Аркан Фараха, способный испепелить любую плоть.

Артур не почувствовал удивления, ведь Охотник не способен на такую эмоцию. Зато в следующую секунду его накрыла волна восторга. Где-то рядом находились живые существа, по чьим венам бежала такая тёплая, такая вкусная кровь. Это восприятие – смесь зрения и обоняния – позволяло Охотнику ориентироваться в темноте не хуже, чем его врагам.

Артур взмахнул мечом, и справа от него раздался приглушённый стон, а затем звук падающего тела. Воин шагнул вперёд и увидел на земле мёртвое существо непонятной расы. О таких созданиях Артур никогда прежде не слышал. Это был крепыш, до полутора метра ростом, с удивительно прекрасным лицом, в котором невозможно было не узнать альвара.

Если бы он был способен остановиться на секунду и задуматься, Артур сумел бы понять и почувствовать трепет перед познаниями драугов. Кварфы, выведенные искусственно в лабораториях Слизиды, были некой жуткой помесью между светлыми эльфами и дварагами. Создав подобных существ, драуги как будто решили посмеяться над врагами и выразить им презрение. Смотрите, вот ваши потомки, слитые в уродливом симбиозе и созданные с одной целью – служить нам и умирать по приказу драугов.

Впрочем, Охотник не интересовался подобными вещами. Для него не имело значения, кто его враг. Широко улыбаясь, он наблюдал за тем, как несколько кварфов бегут к нему с заступами и кирками в руках. Очевидно, тёмные эльфы использовали кварфов для добычи руд, поскольку в них была развита любовь к камню, как и у дварагов.

Зрелище атакующих химер привело Охотника в восторг. Закрутив оружие в смертоносной комбинации, он остановился, когда четверо карликов пали, суча ногами. Затем было ещё четверо. И ещё чуть больше. Разрубатель Листьев и Светоч Жизни не знали жалости. Внезапно из темноты вырвался стилет, просвистев у лица безумца.

Смилодон повернулся к врагу и увидел примерно с десяток фигур, укрытых плащами. Драуги. Их действия были уверенными и чёткими, движения – плавными, но стремительными. Они быстро рассредоточились, окружив Охотника плотным кольцом. Отбив два стилета Такерузом, он пропустил третий, но тот даже не долетел до адамантовой брони, ослепительно полыхнув в Щите Кельвина и отскочив обратно.

Один из драугов воздел руки, пробормотал короткое заклинание, и швырнул в Покинутого сгусток магической плазмы. Артур взмахнул Эльсоргом, как если бы хотел отбить вражеский двеомер. Достигнутый эффект оказался потрясающим. Сгусток плазмы наткнулся на Щит Кельвина и рикошетом отразился под углом. Ближайший к магу соратник оказался объят пламенем, которое высосало его жизнь за секунду. Однако маг не желал успокоиться, и отправил в Артура ещё один сгусток огня. Эффект был тот же, но на этот раз от собственных чар едва не пострадал чародей. Осознав опасность, он начал вести себя более разумно.

Охотник тоже был не прочь повеселиться. Метнувшись в сторону, он проткнул ближайшего врага, но второй уклонился, в свою очередь ответив выпадом сабли. Боковым финтом Такеруза Смилодон отбил оружие эльфа, заставив его клинок почернеть и сломаться.

Почувствовав, как от скрытой брони, отскочило несколько ударов, Охотник развернул мечи в горизонтальной плоскости для осуществления классической мельницы из техники Арланда. Большинство драугов успело выйти из области атаки, но двое пали с распоротыми брюшинами.

Эльфийский маг осознал степень опасности. Всего за пару минут этот демон, пугающий до дрожи в коленках, расправился с пятью противниками, а это было почти треть всей их группы. Не дожидаясь следующей атаки, чародей бросил в Покинутого камень-артефакт, который имелся у каждого мага-хранителя, закрепленного за своим отрядом. Охотник инстинктивно выставил меч, собираясь отбить камень, но тот упал вниз, не пролетев и половины дистанции. Но что необычно, поверхность не остановила артефакт, а булькнула и пропустила его, как жидкость. Охотник замер. Чутьё предостерегало об опасности, готовой вот-вот обрушиться на голову чересчур дерзкого Токра.

Внутренняя сирена предупредила Охотника за долю секунды до нападения. Он молнией метнулся в сторону, избежав участи быть раздавленным двумя гигантскими каменными ладонями, которые схлопнулись за ним с характерным крошащимся звуком. Грубые очертания рук казались нелепой пародией на скульптуру.

Каменная элементаль – одно из самых опасных порождений стихии Земли – медленно, утопая в вязком веществе вокруг себя, начала выбираться наружу. Когда она встала на ноги, Охотник был вынужден задрать голову вверх. Одушевлённый колосс, примерно шести метров ростом, был выше самого высокого тролля в Саул Тай. В остальном же элементаль весьма напоминала исполина, убитого Артуром на турнире, только лицо отличалось. Лик элементали напоминал, скорее, бездушный слепок, снятый с валуна, в котором имелись несколько углублений, при должной фантазии могущих сойти за рот и глаза-впадины. От этого Сын Земли выглядел ещё более жутко.

Элементаль отряхнулась, будто собака, разбрызгивая камни во все стороны. Затем шагнула вперёд. Всего один шаг приблизил её к Артуру едва ли не вплотную. Охотник злобно зарычал, оскалив клыки, и совершил дерзкий прыжок на грудь врага. Удар Такерузом – и на плече элементали появилась глубокая трещина, ибо даже камень не мог устоять против заговорённого драгонита с Арканом Фараха. Элементаль без замаха ударила себя по груди, но Охотник уже ушёл из зоны досягаемости. В скорости у него не было равных в этом бою. Драугу, замешкавшемуся позади каменного колосса, повезло меньше всех. Случайный шаг порождения стихии привёл к быстрой смерти драуга, раздавленного пятой своего защитника.

Охотник уклонился от следующего удара Сына Земли и пробежал у него между ног, попутно уворачиваясь от кислотного шара, брошенного чародеем. Где-то сбоку раздалось ядовитое шипение, когда концентрированная кислота начала разъедать стену пещеры, будто бумагу. Смилодон не стал дожидаться, пока элементаль развернётся в его сторону. Мощным прыжком, на который он был не способен в своём обычном состоянии, Токра вознёсся на плечи гиганта. Крепко сжав коленями шею эльфийского питомца, Охотник начал вовсю орудовать мечами, несмотря на некоторое неудобство, связанное с их длиной. Смерч ударов окутал голову врага, и только осколки камня брызнули во все стороны.

Элементаль не отличалась интеллектом. Некоторое время она не могла сообразить, куда подевался юркий соперник, пока наконец не почувствовала острую боль, знакомую даже таким неуязвимым тварям. В попытке сбросить Охотника с себя, элементаль нанесла двумя руками мощный удар по своей голове. Это было начало конца. Одно ухо откололось, второе превратилось в пыль, а через всю каменную черепушку пробежала трещина. Чудовище исторгло противоестественный стон, обезумев от боли. Ударом гигантской ноги оно потрясло пещеру, заставив стены и пол ходить ходуном, словно от землетрясения. Никто не удержался на ногах. Одна из стен обвалилась, обнажив провал очередной пещеры.

Следующий такой же удар вызвал камнепад. Трещина в полу начала змеиться, шириться и вскоре достигла ручья, протекающего через весь грот. Вода из него с шумом устремилась в разрыв, очевидно стекая на уровень ниже.

Поведение элементали подсказало Охотнику, что она утратила, частично или полностью, своё зрение. И это заставило его действовать более решительно. Токра пронёсся под ногами слепого гиганта, словно разрушительный смерч. Мечи Птолиана, заведённые для сокрушительного реверса, высекли снопы искр. После серии ударов драуги поняли, какую цель преследует враг, но помешать ему уже не могли. Находиться вблизи Сына Земли было так же опасно, как и рядом с Токра.

Вскоре ноги элементали подломились, и многотонная махина рухнула вниз, напоминая груду камней. Уши присутствующих заложило от шума, а пыль заставила прикрыть лица. И только один Охотник улыбался в этой ситуации. От его улыбки конечности драугов сковало страхом. А маг не мог поверить своим глазам. Ранее считалось, что никто, даже сильнейший среди смертных, не способен одолеть каменное существо. И вот теперь они узрели другое: Токра хищно облизывался, с насмешкой глядя на эльфов, а великан, лишившись обеих ног, с трудом ползал по земле, уже не такой опасный как прежде. Теперь у него не было сил даже на то, чтобы скрыться в толще горной породы.