Текст книги "Кион-Тократ (СИ)"

Автор книги: Александр Воронич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Его лицо казалось добродушным, в глазах плясали хитрые искорки. За последние годы лорд-канцлер Пирон, в прошлом один из мастеров Мазадорга, сильно отвык от нравов и дисциплины Кион-Тократ, и был вполне доволен своим настоящим статусом. Раз в месяц он отчитывался перед Сальвосом о состоянии дел в королевстве и отправлял мешки с дублонами. На этом контакты Марадона и Ордена заканчивались. В сущности, главу Мазадорга мало интересовали дела королевства, ведь оно было для него всего лишь источником средств, поддерживающих его власть в Кион-Тократ.

– Рад приветствовать вас, дорогие братья, в Тариане, – поднимаясь из-за стола, произнёс Пирон. – Надеюсь, вы оцените гостеприимность местных жителей и получите удовольствие от общения с ними.

Артура передёрнуло от этого заявления. Они вообще-то прибыли сюда, чтобы убивать местных. Или это такая шутка, на грани чёрного юмора?

Лорд-канцлер продолжил.

– Итак, сегодня вечером, нас с вами ожидает интересное мероприятие, которое, несомненно, придётся по душе каждому.

Малициус удивлённо открыл рот.

– Позвольте спросить, вы собираетесь идти вместе с нами?

– Ну конечно, – улыбнулся Пирон, демонстрируя отличные крепкие зубы. – Не могу же я пропустить всё веселье. Не так часто мне удаётся поохотится по-настоящему.

– В самом деле, – кивнул Спелум. – Я понимаю вас. В таком случае, пора приступить к разработке плана. У нас осталось меньше половины дня на то, чтобы выработать единый сценарий.

***

Вечер пришёл незаметно. Вместе с собой он принёс тревогу, которая начала витать в воздухе почти так же явственно, как и запах роз, которые цвели в местных широтах несколько раз в год.

План, выработанный Покинутыми, был весьма прост. И в этой простоте заключалась его осуществимость, грозившая бунтарям и мятежниками гибелью.

Было решено разбить отряд на три части, согласно Военным Домам, участвующим в экспедиции. У каждой группы был собственный чародей из Магикора, в обязанности которого вменялось поддерживать хаос и разрушение на территории врага. Сведения, полученные от шпионов, подтверждали, что лагерь мятежников находится в западном районе города, на пустыре, когда-то служившим пристанищем для париев и отбросов Тариана. Сейчас там расположилась армия, численностью в две тысячи человек, а также весь руководящий состав, управляющий восстанием. Службой разведки было установлено, что по городу разбросаны немногочисленные отряды, которые должны ближе к утру объединиться, чтобы ударить по силам калифа, вместе с выступлением основных сил мятежников.

Пирон предложил не допустить осуществление этого сценария и ударить раньше, чем враги соберутся вместе, с наступлением темноты. Покинутые должны были подняться в воздух на своих ящерах и под покровом ночи опуститься в тылу противника. Причём двум отрядам из трёх предстоит одновременно ударить с противоположных сторон, чтобы дезориентировать силы врага. А третья группа должна нанести удар чуть позже, прямо в центр, чтобы одним махом уничтожить всех командиров восстания. Предполагалось, что после такого поражения мятежники сразу же сдадутся на милость короны.

– А что в это время будет делать армия калифа? – с насмешкой поинтересовался Юлиус.

Пирон снисходительно посмотрел на адепта, чья надменность изрядно его позабавила.

– Не беспокойся, чародей, всем найдётся занятие в эту ночь. Солдаты начнут лобовую атаку вместе с нами, чтобы отвлечь мятежников от центра. Мы должны выманить их, чтобы верхушка Освободительного Фронта осталась без защиты. И тогда третья группа уничтожит противника, а их женщины и дети не смогут нам помешать.

– Там будут женщины и дети? – Артур не верил своим ушам.

– Безусловно, – холодно кивнул советник. – Почему это тебя удивляет? Мятежники держат своих шлюх и выродков при себе. Тебе странно это слышать?

– Для нас это будет небольшая разминка, – хищно оскалился Спелум.

– Согласен с вами, командир Щерготус. Лично я никого не намерен щадить и оставлять в живых.

Артур был раздавлен. Слова советника, прозвучавшие с особой жестокостью, не оставляли несчастным ни малейшего шанса.

***

Когда тьма сгустилась, Покинутые собрались на площади перед дворцом. Освещённая фонарями, она выглядела невероятно, переливаясь всеми цветами и бликами золота. Неподалёку от них, возле шикарного ансамбля из фонтанов, расположилось несколько когорт мамелюков.

Воины Его Королевского Величества, Великого Калифа Себанги Четвёртого, смотрели на Покинутых крайне настороженно. Они не выглядели воодушевлёнными. Напротив, было очевидно, что сотрудничество с исчадиями Тенебриса весьма угнетает их. Одно дело, возносить дары на алтари Зловещей Пятёрки, и, совсем другое, выступать совместными силами против людей, вся вина которых лишь в том, что они хотят кушать не один, а два раза в день.

– Как ты? – спросил Ларс, глядя на Артура. – Готов повеселиться?

Смилодон неопределённо пожал плечами. Его состояние было сродни прострации, как и в тот раз на турнире, когда он осознал, что от него требуется.

– Не сказал бы, что готов. Кажется, я совсем перестал понимать, что я здесь делаю.

– Странные слова для Лорда Войны – рассмеялся адепт. – Посмотри на меня. Видишь, как я распалён? Оно и понятно, наконец у меня появился шанс показать всем вам свои способности. И уж поверь мне, эти годы не прошли впустую. Но к сожалению, среди адептов Магикора сложно продемонстрировать свои навыки. Поединки или стычки, в большинстве своём, запрещены, по причине хорошо понятной. Чародеев в Магикоре не много, да и силами мы владеем нешуточными. Представь себе, что случится с Айбэш-Зу, если два мага начнут «махаться» боевыми двеомерами. Но Ситас побери, как же мне всего этого не хватало. Сегодня ночью я точно поджарю нескольких человечков, – в глазах Ларса сверкнул недобрый огонь.

– Ты так тщеславен?

Лицо Артура передёрнулось от отвращения, и он не смог это скрыть. Внезапно он понял, что его дружба с Ларсом это утопия, в которой он хотел забыться, чтобы не так больно было просыпаться по утрам. Им никогда не найти общий язык. Точно также получилось с Азарусом и наставником Агно. Ларс Такер заметил гримасу Смилодона и, будучи весьма неглупым, сразу всё понял. В его душе родилось негодование, которое тут же превратилось в ненависть.

Тем временем на площади появился лорд-канцлер. Он громко ругался, яростно отряхивая свой плащ, а потом почему-то снял его и забросил в кусты.

– Жалкая пародия на человека, недоумок, – услышал Артур, – когда-нибудь я придушу его, задавлю собственными руками…

– В чём дело, брат Пирон? – поинтересовался Тарчет у советника, когда тот приблизился к Токра.

– В чём дело? – взорвался канцлер. – Дело в том, что кое-кого нужно топить при рождении.

– И всё же?

Пирон поморщился, а затем признался:

– Великий Калиф спрятался со своими придурковатыми друзьями на пиратской шхуне, а потом забросал меня обезьяньим дерьмом, когда я проходил мимо. Они, конечно, собирались провернуть эту шутку над главным кастеляном, но от этого мне не легче, Девайл разбери их на органы…

Последовали кривые усмешки. Даже солдаты, слышавшие возмущённую речь Пирона, не сумели сдержаться.

– Кстати, – спросил Тарчет, – кому пришла в голову эта идея с кораблём посреди дворца? Выглядит достаточно нелепо.

– И не говори. Мало того, что нелепо, так ещё и весьма затратно. И это в то время, когда у нас, как бельмо на глазу, мятежники, требующие более справедливого распределения средств.

– Чернь всегда кричит об этом.

– Так и есть, – согласился Пирон. – Однако умный владыка никогда не станет нагнетать и, по возможности, попытается обойтись без крови. К сожалению, в данном случае это было практически невозможно.

– Почему же?

– Очевидно, что у мятежников имеется поддержка извне, скорее всего из Турана.

Тарчет был искренне удивлён.

– Откуда такие мысли?

– Всё просто. Уже несколько лет министры Морса Велантиса ведут с калифом Себангой дипломатические переговоры. Они грезят о нашем золоте, которое было бы нелишним в их планах о мировом господстве. Как вы понимаете, это не совпадает с интересами Кион-Тократ. Впрочем, я уже начал разбираться с этой проблемой. Надеюсь, что Этраска и Свободный Союз примут моё предложение о взаимовыгодном сотрудничестве.

– Сомневаюсь, что Свободный Союз пойдёт на открытую конфронтацию с Белым Крондором.

Пирон усмехнулся.

– Ты не знаешь, о чём говоришь, брат Малициус. Конфронтация уже началась. Война с западом это вопрос времени.

– Оставим эти разговоры, – вмешался Спелум. – Покинутые готовы выступать.

[1] Амальганик – первосущность, возникшая (согласно Шасс-Цебби) в Хаосе Изначального, осмыслившая себя и распавшаяся в ходе рефлексивной борьбы на две иные сущности – Яростную Тальванию и Благостного Эльфирода.

Глава 22. Бойня в Тариане

Глава 22

Бойня в Тариане

«Однажды ты спросил меня, мой верный Ра'Хаан[1], почему я не позволил тебе утолить свой голод плотью тех несчастных, которых мы встретили по дороге в Ледяной Измир. Ты предположил, что я чту законы Пограничного Регента, Анастаса фиц Корума, и был не прав. Мир полон несправедливости и жестокости, и я считаю, что не должен множить их без веской причины. Если того требует дело, убей врага и забудь об этом. Если голоден – найди того, кто не заслуживает снисхождения, и пожри его. Однако обходи стороной каждую жалкую тварь, стремящуюся к тому, чтобы выжить и стать чем-то большим. Я знаю, как странно это слышать от того, кого величают Сакийским Ужасом, Хранителем Теней и Губителем. И, тем ни менее, прошу тебя, друг, прислушайся к моим словам и поверь, что даже во мне можно отыскать зачатки того, что принято называть человечностью».

Из подслушанных бесед Лорда Малаката с Желчным

Группа ящеров взлетела почти бесшумно. На фоне неба, усыпанного пульсирующими звёздами, они казались ночными татями, отправившимися по чьи-то души. К несчастью, фантазия была гораздо ближе к реальности, чем мог подумать незримый наблюдатель, склонный к мрачному романтизму.

Они действительно походили на ночных призраков, двигаясь незаметно и целеустремлённо. Несмотря на позднее время внизу наблюдалось активное движение. Небольшие отряды курсировали по улицам с горящими факелами, но понять отсюда, на чьей они стороне, было довольно сложно. Порывистый ветер доносил до ушей лишь обрывки слов, которые невозможно было идентифицировать.

Впереди показались трущобы Баха – место, населённое отбросами и клошарами. Пустырь Асафа Притеснителя находился сразу за ними. Покинутые перегруппировались прямо в воздухе, разбиваясь на три небольшие группы. Пока что всё шло по плану лорд-канцлера.

Лагерь мятежников представлял собой неправильный четырехугольник, компактно разместившийся на пустыре. Когда-то здесь был район с весьма красноречивым названием «Помойка», дававший фору даже трущобам Баха в плане количества притонов и злачных мест. Испокон веков здесь жили и умирали различные негодяи, убийцы и воры, пока власти Тариана не узнали о прискорбном факте сотрудничества местной гильдии воров с их коллегами в Белом Крондоре. Сам по себе это был неудивительный факт, если не брать в расчёт, что последние прислуживали Чёрной Церкви и лично архиепископу Лариони. Из этого логически следовало, что в городе полно шпионов, работающих в интересах Турана. Естественно, советника Пирона и лорда Сальвоса это не могло устраивать. И канцлер отправил генерала Асафа – старого распутника и садиста, чтобы тот выжег район без всякой жалости, огнём и железом.

С тех пор здесь появился пустырь, названный в честь кровожадного чудовища, устроившего резню. Руины зданий, засыпанные колодцы и обугленные пальмы – это место превосходно подходило для того, чтобы мятежники решили разбить здесь лагерь.

– Пришло время воспользоваться комплектом Токра, – раздался голос Тарчета. – Призовите Охотника, но будьте осторожны. В первый раз это может быть опасно.

Студенты поспешно воспользовались своими наборами, проглатывая содержимое пузырьков. Смилодон с отвращением передёрнул плечами. Он никак не мог понять, почему остальные так стремились прибегнуть к этой силе. Разве есть что-нибудь более отвратительное, чем ощущение собственной беспомощности. А ведь именно это чувство приходит, когда разумом овладеет безумный миньон Аканти, дух от духа Алчущего.

Прошло всего несколько секунд, когда Артур увидел, как начали изменяться его спутники. Они по-прежнему оставались самими собой, но только внешне. Внутри же каждого из них, в той или иной степени, пробудилась тёмная неистовая ярость. Юлиус, вероятно, принял убойную дозу, потому что начал внезапно хихикать, мелко и дребезжаще, ну вылитый безумец. Глаза налились кровью, а зубы уже не помещались во рту, выпирая наружу.

Артур даже не прикоснулся к мутагенам, испытывая к ним устойчивое отвращение.

– Разделяемся, – прокричал мастер Щерготус, когда лагерь оказался под ними, – и помните о своих задачах. Брат Тарчет, брат Филин, удачи вам, и да пребудет с нами Безликая Матушка.

Ударные группы Вентар и Мазадорга отправились на окраины. Им предстояло навести шорох, чтобы разворошить осиный улей. Лорд-канцлер остался с группой Малициуса, которая дожидалась своего выхода на сцену, чтобы нанести точечный удар по центру.

Внизу определённо началось смятение. Повстанцы выбежали из казарм и по приказу командиров устремились к различным точкам лагеря. Судя по всему, войска калифа тоже подоспели к ужину.

– Спускаемся, – приказал Тарчет, когда оговорённое время истекло. – Наша цель – таверна и казарменные комплексы. Уничтожаем всех, не допуская длительных потасовок. Смилодон, Граникус и Такер – прикрываете нас снаружи, не позволяя никому войти внутрь. Всё понятно?

Вопрос был риторическим.

Охрана у входа – двое недотёп в сползающих на лоб шлемах – спохватилась, когда было слишком поздно. Келноз могучим прыжком вылетел из седла раньше, чем его ящер приземлился. Взмахнув паладором, он развалил обоих на крупные куски, а затем зарычал, с выражением удовольствия на лице.

– Вперёд, – рявкнул Тарчет, следующим приземляясь на грунт.

Покинутые ворвались в здание, сметая сопротивление без всякой жалости. Лишь трое, названные учителем, заняли вахту у входа. Келноза хватило не на долго.

– Эх, надо бы размяться, – через минуту проворчал он и, не обращая внимания на соратников, направился в сторону импровизированных палаток.

Артур остался вдвоём с Такером.

– А мы что, хуже его? – спросил адепт, с мрачной усмешкой глядя в глаза Смилодона. – Пора двигаться, иначе пропустим самое интересное.

– Но ведь Тарчет сказал…

– Забудь, всё равно здесь никто не появится. Сейчас сражения кипят на периферии. В любом случае, шварки никого не пропустят в здание, как и не выпустят наружу.

– Я останусь, – ответил Смилодон, не имея желания выискивать себе жертв.

– Ну как знаешь, – скривился Ларс. – А я, пожалуй, прошвырнусь по округе. Не для того я летел в такую даль, чтобы твой Граникус меня обошёл.

Рассмеявшись, чародей оставил Артура одного.

– Дезертиры, – пробормотал юноша и, чтобы отвлечься, начал цитировать «Апологетику» Олафа с Перьями. Увы, ничего не получалось. Время от времени до его слуха долетали крики, порой похожие на предсмертные.

Прошло несколько минут, в течение которых напряжение в душе нарастало, пока не достигло своего апогея. Недалеко в стороне раздался шорох, от которого сердце юноши оборвалось. Неужели ему придётся…

Артур не успел закончить мысль. В нескольких метрах от него появились тени, в которых Покинутый распознал группу людей, вышедших из подвала и теперь пытающихся незаметно выбраться из эпицентра боевых действий. Их было не более сорока человек, и Артур ужаснулся, когда осознал, что это, в большинстве своём, женщины и дети. Очевидно, они прятались в подвале, а когда Токра под руководством Тарчета начали зачищать здание, они испугались, что их укрытие будет обнаружено, и решили выбираться. Стараясь не шуметь, группа беженцев направилась на запад, прочь от бараков. Артур вздохнул с облегчением, но тут же вспомнил, что именно в том направлении ушёл Келноз.

– Какого Ситаса! – не выдержал Смилодон. – Если я не остановлю их, Граникус убьёт их всех.

Артур бросился за людьми, пока они окончательно не скрылись за руинами здания. Набрав приличную скорость, Покинутый обогнул развалины и выбежал на группу спереди. Беглецы до последнего не подозревали о его присутствии. Наконец увидели юношу и испуганно остановились, прижимая детей к себе и с мольбой глядя на Смилодона. Было видно, что силы оставили их, и они не в состоянии даже бежать. Смилодон поднял руки над головой и тихим голосом произнёс:

– Не бойтесь меня. И не шумите. Я не враг вам.

– Кто вы? – спросила женщина с ребенком на руках. Рядом, держась за платье матери, стоял пятилетний мальчик.

Артур задумался. Если сказать правду, группу, того и гляди, охватит паника. Но женщина оказалась сообразительной. На её лице появилась обречённость.

– Вы не похожи на марадонца. Значит, вы Токра?

Артур понял, что обманывать нет смысла.

– Вы правы, но поверьте, я не такой, как другие. Позвольте мне спасти вас от моих… – последовала пауза, – …собратьев.

– Ты не обманешь нас, – крикнула другая женщина, более молодая и дерзкая. – Токра пьют нашу кровь и крадут наших детей.

– Тише, прошу вас, – взмолился юноша. – Если мои братья услышат вас, всё пропало. Да, вы правы, калиф Себанга вызвал нас, чтобы подавить восстание. Но я не желаю вашей смерти. Прямо сейчас мамелюки атакуют лагерь, а Токра расправляются с вашими главарями. С этим ничего не поделаешь. Но вы ещё можете спастись, если доверитесь мне.

– Довериться? Это невозможно, – пробормотала молодая женщина, ища глазами поддержку среди своих.

– Нам нечего терять, Амина, – внезапно сказала старшая товарка. – Так и так спасения нет. Пожалуйста, если вы не шутите, помогите нам.

Артур кивнул.

– Я сделаю всё, что смогу. Для начала нужно сменить направление, если мы не хотим угодить в сражение на западном фронте. Сейчас там очень жарко.

– Что же нам делать? – заплакала молодая девушка в коричневом платье.

– Для начала, успокойтесь. Кажется, этот район примыкает к городскому валу. Неужели, наружу нет ни одного выхода?

– Вы правы, есть такой. И не один. Одна проблема – когда-то все выходы были закрыты по приказу канцлера, чтобы никто не вырвался наружу, когда генерал Асаф выжигал местные трущобы. Теперь мы не сможем ими воспользоваться.

– Это мы ещё посмотрим, – отмахнулся Артур. – Лучшего варианта всё-равно не найти. Двигайтесь к ближайшему выходу, а я буду рядом и никому не позволю причинить вам вред. Будем надеяться, что Покинутые нас не заметят.

Женщина заметно приободрилась.

– Спасибо вам. Не знаю, зачем вы нам помогаете, но у вас хорошее лицо и мне хочется верить, что вы действительно собираетесь помочь нам.

Беглецы начали своё продвижение вперёд, к городской стене, которая возвышалась над пустырём в двух километрах к северо-западу. Артур приблизительно представлял себе, в каких местах сейчас идут сражения, и это позволяло ему корректировать маршрут.

Артур сопровождал беглецов на расстоянии, внимательно наблюдая за местностью. Звуки сражения по левую руку стали значительно громче. Где-то там, совсем недалеко, отряд Вентар распространял смерть и разрушение. Всполохи озаряли ночное небо, отчего настроение в группе стало почти паническим. Совсем рядом взорвался огненный шар, после чего послышался пронзительный крик, полный боли и ужаса.

– Кто-то из магов балуется, – с безотчётной яростью подумал Смилодон.

Несколько детей в группе заплакали.

– Успокойте их, иначе мы далеко не пройдём.

Женщины испуганно кивнули, но мало что могли с этим поделать. Их собственный страх передался детям, и теперь остановить плач было практически невозможно. Артур раздражённо сжал челюсти, понимая, что задача становится неосуществимой. Впрочем, к этому времени беглецы прошли без происшествий почти две трети пути. Через пару минут Артур расслабился. Звуки сражения сместились в сторону, и это позволяло надеяться, что у них всё получится. Ещё чуть-чуть, и он выведет людей из опасного окружения.

Всё обернулось иначе…

Жёлтый шар с завывающим звуком пролетел над ними и взорвался в тылу. Одна молодая женщина в мгновение ока превратилась в обгоревший труп, исковерканный смертельной магией. Взметнулся ветер и донёс до чутких ноздрей Смилодона запах паленого мяса. Женщины рухнули на землю, увлекая за собой детей. Они даже не помышляли о бегстве, потеряв от паники способность двигаться.

Сердце Покинутого наполнилось гневом. Артур обернулся, мгновенно выхватывая взглядом фигуру того, кто совершил это злодейство. Юноша узнал его и нисколько не удивился. На крыше полуразрушенной хибары стоял Юлиус Джун. Его глаза горели пламенем, а на его лице змеилась улыбка, наполненная радостью. Острые, словно иглы, клыки, и подбородок были запачканы кровью. Плащ с рунами Магикора развевался на ветру, довершая образ адепта.

– Смилодон! – проревел он нечеловеческим голосом. – Я всегда знал, что ты слабак, но даже представить не мог, что ты способен на жалость к этим отбросам. Ты предал Орден, и за это умрёшь…

С рук адепта сорвался ещё один огненный шар. Артур инстинктивно бросился на землю, совершив кувырок, и уже снова стоял на ногах. Времени на рассуждения не оставалось. Юлиус собирался убить их всех, это читалось по его лицу. А значит, пощады ему не было.

Выхватив из ячейки на груди стилет, Артур бросил его в мага. Лезвие пронзило ладонь Джуна, но тот лишь глухо выругался. Спрыгнув вниз, к фундаменту здания, адепт направился к своему противнику.

– Ты хочешь остановить меня этим жалким оружием? – рассмеялся он, на ходу доставая из-под плаща увесистый жезл с набалдашником.

Смилодон удивлённо покачал головой. Неужели чародей надеется победить его в ближнем бою? Да он с ума сошёл.

Оказавшись вблизи, Джун взмахнул жезлом, обрушивая его на врага. Этот маневр занял доли секунды, обескуражив Артура ещё больше. Он едва успел выставить перед собой клинкеры, отдавая Юлиусу преимущество доминаторства. Удар чародея был огромной силы, почти такой же, как удар огриной палицы, однажды испытанный Смилодоном на собственной шкуре. Он откинул воина в сторону, безжалостно впечатав в обломок стены.

«Что происходит? – мелькнула растерянная мысль».

Внезапно он всё понял. Невероятная сила адепта, а также его скорость были результатом действия мутагенов. Сейчас перед воином стоял не просто маг-недоучка. Это был Охотник, безусловно, ещё полусонный, не пробудившийся, но гораздо опаснее Токра, в его обычном представлении.

– Я сильнее тебя, чемпион, – провозгласил Юлиус, делая шаг к Артуру. – Я сильнее Лорда Войны. – Из горла мага вырвался безумный всхлип, а глаза увлажнились кровью.

Адепт направил жезл на Артура, пробормотал короткое заклинание и очередной огненный двеомер полетел в юношу. Усиленный энергетическими структурами жезла, служившего в качестве камертона, он должен был испепелить Смилодона на месте. Но тот снова увернулся, хотя и не смог избежать повреждений. Стена за ним брызнула горячим крошевом, и несколько осколков ударили в спину. Артур не сумел сдержать на лице гримасу боли.

– Я достану тебя, Смилодон, – взвыл обезумевший маг. – Ты не сможешь вечно уворачиваться.

Артур и сам это понимал. В изменённом состоянии Юлиус был сильнее его, хотя и менее ловок. Однако последнее с избытком компенсировалось магией адепта, которая, кажется, наполняла его без меры. Единственный выход в сложившейся ситуации – сделать, как советовал Арланд Элемарский в трактате о воинских хитростях – удивить врага, заставить его отвлечься и потерять концентрацию. Но как это сделать? Для того, чтобы использовать боевую технику, необходимо приблизиться на расстояние удара, но Юлиус и сам это знает. Он не позволит противнику сделать это, держа его на дистанции при помощи огненных шаров.

Артур бросился в сторону, уходя от следующего сгустка пламени. Попутно метнул в адепта тройку стилетов, надеясь на чудо… Чудо не произошло, но эффект был достигнут. Один кинжал пролетел мимо, второй встретился с магической палицей, а третий попал в глаз. В такой ситуации обычный человек уже бы лежал мёртвым, но не Токра, в котором пробудился Охотник.

– Жалкая тварь, – взвыл Юлиус.

Видимо, он всё-таки чувствовал боль. Вырвав стилет из глазницы, он отшвырнул его в сторону.

– Я отплачу тебе за это сторицей. Приготовься к смерти, проклятый мясорез.

В этот момент удача изменила Смилодону – под ногу попался увесистый булыжник, от чего он споткнулся. В глазах мага сверкнула радость. Трагически взмахнув жезлом, Юлиус направил двеомер в поверженного врага, обречённого быть поджаренным до обугленной корочки. Произошёл взрыв, от которого улицу ощутимо тряхнуло, а воздух затянуло багровой дымкой.

Юлиус Джун издал победный клич, но уже через секунду заподозрил неладное. Его двеомер Стихии Огня должен был залить пламенем и засыпать осколками всё в радиусе пятидесяти метров. Что-то во всём этом было не так!

Применив Око Гильдариуса, Юлиус рассмотрел полураспавшиеся чары своего двеомера. Однако среди них он с изумлением увидел неизвестную полиформу, чей спектр не имел никакого отношения к пране или к синтре. Очень странная магия, поглотившая взрыв и пламя.

– Это Рю? Альгеан Крови? – адепт недоверчиво замер. – Смилодон не мог его создать! Никогда не поверю в такое!

Удивление и погубило надменного выходца из Магикора.

Не успела багровая вспышка рассеяться в пространстве, как из неё вынырнул Смилодон с саблями наперевес. Оба лезвия прошили грудь мага насквозь, и Артур замер, почти вплотную прижавшись к своему противнику. Покинутые тяжело дышали, пристально глядя друг другу в глаза. На руки Артура стекала горячая кровь.

– Больно же, – мягко улыбнулся Юлиус, – только ведь этим меня не убьёшь. Сейчас я вырву твоё сердце, чтобы скормить его псам.

Неожиданно откуда-то со стороны раздался хриплый возбуждённый голос:

– Не торопись, дружище. Я сделаю это за тебя.

Фиолетовый разряд, извиваясь и треща, пронзил воздух и накрыл Покинутых, скованных воедино клинками Смилодона. Хлопнуло. Энергетический всплеск разбросал врагов в противоположные стороны, при этом сабли аккуратно вскрыли грудную клетку адепта, вывалив содержимое его нутра.

– Это было легко, – хвастливо заявил неизвестный. Он подошёл к Юлиусу, поверженному, но ещё шевелящемуся, и наградил очередной молнией, от которой кровь в теле адепта вскипела, а кожа на лице лопнула, будто перезрелый фрукт.

Артур с трудом открыл обожжённые глаза, борясь с приступом адской боли. Неподалёку от него маячила смутная фигура, расплываясь концентрическими кругами. Покинутый поморщился, протёр глаза и увидел кого-то, склонившегося над трупом адепта. Кажется, он нащупывал пульс на шее Юлиуса.

– Этот готов, – пробормотал убийца. – Остался ещё один.

Пнув напоследок мёртвое тело, неизвестный направился к Смилодону, который медленно приходил в себя. Не веря своим глазам, Артур изумлённо вскрикнул. К нему приближался Ларс Такер – тот самый Ларс, которого он несколько месяцев считал своим другом. Сердце юноши наполнилось яростью.

– Значит, вот оно как? – проскрежетал зубами Покинутый, – И мастер Осирис, и даже Келноз были правы. Это раздражает.

– Что ты имеешь в виду? – удивился Ларс.

– Они предупреждали меня о том, что вашему брату верить нельзя. Особенно, когда вы клянётесь в дружбе.

– В дружбе? Значит ты действительно поверил, что мы друзья? – Такер рассмеялся. – Забавно. Вы, воспитанники Военных Домов, такие смешные и глупые ребята. Так и быть, Смилодон, я потрачу немного своего драгоценного времени, чтобы прояснить кое-что.

Артур промолчал.

– Пойми, Смилодон, я ведь действительно ненавижу тебя с самого первого взгляда. То же мне, чемпион, возомнивший о себе невесть что! Ты посмел распустить руки на первом уроке. Я презирал Юлиуса, но он был по крайней мере моей породы, а ты унизил всех нас. Не представляешь, каким трудом я тогда сдержался. А потом я увидел, что тебя привечают учителя, и это было ещё хуже. Валентин, впавший в маразм, Френэ со своими проповедями о равенстве воинов и магов. Но больше всего меня взбесило ваше сближение с магистром Садомиусом. Думаешь, я не знаю, что вы мило общались несколько раз, как равный с равным. Это абсурд. Нет, хуже, это пощёчина всему Дома Магикор. Вот почему, я не могу простить тебя, и должен наказать за твоё презрение.

– Презрение? О чём ты?

– Не притворяйся. Ты всегда презирал нас, адептов Магикора. Считал слабыми и никчёмными…

– У тебя просто болезненные комплексы, – усмехнулся воин.

В этот момент за спиной Ларса юноша увидел странную тень, в которой с трудом узнал Граникуса. Тот широко улыбнулся и пальцем прикоснулся к губам, призывая Артура молчать.

– Заткнись, Смилодон, – исступлённо рявкнул чародей, брызгая слюной. – Ты не обманешь меня. Я вижу твоё нутро насквозь. Ты полон гнили и надменности. Но сегодня я докажу тебе, что сильнее и лучше тебя. Напоследок ты узришь мою силу, которая уничтожит тебя с потрохами. И даже магия Крови, которую ты освоил, не защитит тебя. Умри же, Смилодон…

Вознеся магический жезл над головой, такой же, как и у Джуна, он на мгновение застыл. Это был последний момент, оставшийся в памяти Такера. Граникус одной рукой перехватил руку адепта, а другой резким движением перерезал ему горло. Артур увидел в руке старого неприятеля свой Шершень, который, как ему почудилось, подёрнулся тёмной зыбью, впитывая кровь чародея.

Ларс инстинктивно схватился за надрез, пытаясь удержать струю крови. А в это время Граникус приблизил губы к его уху и что-то прошептал. После чего выхватил из-за спины паладор и тремя фантастическими ударами расчленил тело Такера с хирургической точностью: конечности и голова упали на землю отдельно от туловища. Артур не выдержал и отвернулся, чтобы не видеть обрубок, который когда-то был телом его друга, пусть и фальшивого.

Келноз помог Артуру подняться и насмешливо произнёс:

– Я вернул тебе свой долг, Смилодон. Жизнь за жизнь, смерть за смерть. Теперь мы в расчёте.

– Какой ещё долг, Граникус? – спросил юноша, не понимая о чём говорит его недруг-спаситель. Ноги Артура дрожали, голова напоминала чугунную болванку, по которой без устали молотила целая кузня дварагов. Обожжённая кожа на лице болезненно саднила.

Келноз рассмеялся, протирая паладор от крови адепта.

– Ты спас мою жизнь на турнире Белой Цапли, я спас твою сейчас. Мы квиты.

Граникус размашистым шагом подошёл к отрубленной голове Ларса и без лишних нежностей поднял её за конский хвост.

– Этот типчик мне сразу не понравился. И ведь я предупреждал тебя, помнишь? Когда же ты поймёшь, что среди Покинутых нельзя искать и заводить друзей. Каждый из нас может рассчитывать только на себя, ведь по натуре мы одиночки. Надеюсь, на этот раз ты сделаешь выводы.