Текст книги "Пояс жизни. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Александр Гребенников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 40 (всего у книги 66 страниц)

Темис, растолкав женщин, вошла в дом.

– Оставьте это! – властно приказала она женщинам, собирающимся одеть на Маат свадебные одежды. – Маат, дорогая, пусть этот наряд останется памятью твоей матери о самом счастливом дне ее жизни, а ты надень ват это.

Темис вытащила из сумки, висевшей у нее на боку, расшитые золотом и серебром юбку и накидку из тончайшего, белоснежного шелка.

– Это подарок к свадьбе от моей подруги Диты. Пожалуйста, не отказывайся.

Инур взяла из рук Темис роскошный наряд, потрогала пальцами гладкую, невесомую ткань и, смягчившись, ответила:

– Передай большое спасибо богине Дите за дорогой подарок, – и, после короткой паузы, добавила, – спасибо и тебе, дочка, за заботу о нас.

С этими словами она подала вещи Маат и попросила женщин одеть все это на дочь. Смущенная Маат, облаченная в белоснежные одежды выглядела, как сказочная принцесса.

– Какая же ты красотка! – Вырвалось у Темис. – Дай я обниму тебя!

Девушки нежно обнялись, и Темис шепнула Маат на ухо:

–Это еще не все. Тебя завтра утром ожидает еще более сказочный подарок, а пока я хочу подарить тебе еще и вот это, лично от себя.

Темис, слегка отстраняясь от Маат, достала из сумки позолоченный обруч со змеей, такой же, как она подарила Амхепу и надела его девушке на голову, бережно подбирая под него длинные распущенные черные волосы. Находившиеся в доме соседки, и, даже старая Инур, ахнули от такой красоты, а изумленная Маат, снова обняла Темис и прошептала ей:

– Спасибо, сестра! С этого дня я буду называть тебя своей сестрой! Можно?

– Конечно можно, сестренка, дорогая! Будь счастлива!

Темис освободилась из объятий Маат и, больше ничего не говоря, вышла из дому.

-11-

Вождь Нубов Нвала, одетый в перекинутую через плечо леопардовую шкуру, восседал на ложе, застланном шкурами обезьян, в окружение сыновей и многочисленных жен. Перед ним, распластавшись на земле, лежали два десятка воинов. Грозно сверкая глазами, Нвала отчитывал соплеменников, среди которых был и его родной племянник Зугу.

– Почему мои воины до сих пор здесь? – громовым голосом орал Нвала. – Ответь мне, Зугу, почему? Я велел Вам идти за пороги в Та-Кемет за новыми рабами, а Вы ослушались своего вождя и вернулись ни с чем!

– Выслушай меня, великий Нвала, – не поднимая головы, взмолился Зугу.

– Говори! – Приказал вождь.

– Не гневись, Нвала, твои воины всегда готовы выполнять твою волю. Мы, по твоему повелению, выступили в Та-Кемет, но уже почти у самой границы, вдруг, повстречали белокожую женщину.

– Что-о? – Взревел вождь. – Ты хочешь сказать, что воины Нубу испугались какой-то бабы?

– О, Нвала, это была не простая женщина. Она восседала верхом на черной лошади и вела за собой еще четырех лошадей, и все они слушались ее беспрекословно.

– Что за сказки ты мне тут рассказываешь! Всем известно, что нет на свете более свободолюбивого животного, чем лошадь, и еще ни одному смертному не удавалось не только что приручить ее, но даже просто поймать.

– Клянусь тебе всеми земными, водными и небесными духами, что это, чистая правда. Твои воины окружили эту женщину и уже готовы были схватить ее, чтобы преподнести ее тебе, великий Нвала, как подарок, но эта бестия раскрыла широкие крылья цвета серебра и, как птица, взлетела в небо, при этом одежды ее сияли, как нуб. А после, к ней на помощь прилетел огнедышащий летающий дракон, который изрыгая молнии, зажег траву вокруг нас, а сама женщина выпустила вот это, едва не поразив твоего верного слугу, Зугу.

С этими словами Зугу протянул вождю длинную тонкую стрелу с бронзовым наконечником. Вождь дал знак одному из своих сыновей, который подбежал к, распластанному на земле, Зугу и, взяв из его рук стрелу, отнес ее отцу. Нвала с удивлением рассмотрел невиданное оружие, восхищаясь острым наконечником, похожим на нуб, но гораздо прочнее его.

– Встань, Зугу, – произнес Нвала после затянувшейся паузы, – интересную историю рассказал ты мне и теперь я вижу, что ты не врешь. До меня уже доходили слухи о странных крылатых людях, разящих молниями, которые охотились за нубом у дальних рудников, но я подумал, что все это выдумки нерадивых охранников. Расскажи ка еще раз, как выглядела эта женщина.

Зугу поднялся с земли и, продолжая смотреть вниз, не поднимая глаз, продолжил рассказ.

– Как я уже сказал тебе, вождь, женщина эта была белокожей, с удивительными, темно-красного цвета, длинными волосами, и одетая в одежды из чистого нуба, сиявшие, как полуденное солнце, а на спине у нее были два широких крыла цвета серебра, так же переливающиеся и слепящие своим блеском. Она была необыкновенно красива, но, одновременно, и ужасна в своем гневе. Она совсем не похожа ни на наших женщин, ни на женщин Кеми. Таких, как она, мне никогда раньше видеть не приходилось. Каждый воин, который был со мной, может тебе подтвердить правоту моих слов.

– Успокойся, Зугу, я верю тебе, – снисходительно сказал вождь, – но если эта женщина действительно такова, то она не может быть простой смертной. Я думаю, что это сам всемогущий дух Нуб, в женском обличии, явился перед тобой. Скажи, ты, или кто-нибудь из твоих воинов, причинили ей какой-нибудь вред?

–Нет, нет, Нвала! Даже если бы мы и захотели, то не смогли бы достать до нее ни дротиками, ни копьями.

– Хвала духам, отвадившим Вас от ужасного преступления! Если бы Вы причинили вред духу Нуб, то он навсегда бы отвернулся от нашего народа и проклял бы нас всех во веки веков. Что скажешь ты, Асибо?

Вперед вышел старик в накинутой на голову обезьяньей шкуре и с черепом рогатой антилопы, закрепленном на ней.

Старик ударил в бубен, при этом совершая странные телодвижения. Так он вертелся и приплясывал какое-то время, а потом со всего размаху, плюхнулся на землю, как раз напротив вождя.

– Духи говорят, – скрипучим, с привисгом, голосом объявил старик, – счастье озарило страну Куш, и сам дух Нуб спустился с небес, чтобы возвестить об этом, а эти нечистивцы не узнали великого духа и напали на него. Теперь, чтобы вымолить прощение у духа Нуб, нужно принести ему жертву, кровавую жертву, чтобы Нуб увидел, как мы, его рабы, любим и почитаем его. Пусть он, – старик указал на, дрожащего от страха, Зугу, будет принесен в жертву. Как велит наш обычай, он должен быть брошен в Нил с самого высокого порога! Я сказал, о чем поведали мне духи! – торжественно возвестил Асибо и обессиленный упал на землю к ногам Нвалы.

Нвала был озадачен. Как мог он предать смерти сына своего родного брата, а с другой стороны, как можно ослушаться воли всемогущих духов. Вождь долго раздумывал о том, как поступить с племянником.

– Хорошо! Ты уверен, старик, – переспросил он у Асибо, – что правильно понял волю духов?

– Я много лет общаюсь с духами, великий вождь, – ответил старик, – и никогда еще не ошибался. Возвещая волю духов, Зугу должен быть принесен в жертву в день наступления полнолуния.

– Да будет так!– совсем безрадостно объявил Нвала. – Отведите Зугу в его хижину и никуда не выпускайте до дня жертвоприношения, – приказал он, продолжавшим лежать на земле воинам.

Воины поднялись и поспешили выполнить волю вождя. Они связали несчастного Зугу и потащили его прочь.

Вслед за вождем, в его хижину нырнул еще совсем не старый, но уже седовласый человек, так же, как и Нвала, одетый в шкуру леопарда.

– Послушай Брат, – обратился он к вождю, неужели ты послушаешь бредни старого, выжившего из ума, Асибо и лишишь жизни моего любимого, моего старшего сына, Зугу?

– А что я могу поделать, Угур, такова воля духов.

– Духов, или старика Асибо, который ненавидит весь наш с тобой род?

– Поверь, мне очень жаль Зугу. Ты же знаешь, что я люблю его, как собственного сына, но воля духов объявлена перед всем народом и я не посмею ослушаться ее. Прости, брат, и крепись. Твой сын скоро предстанет перед самим духом Нуб, станет его верным слугой и защитит наш народ от его гнева.

Угур, в бешенстве, выскочил из хижины и, расталкивая всех на своем пути, пошел прочь.

***

– Моя Темис, моя богиня, ты снова со мной,– лаская руки девушки, шептал Амхеп.

– Послушай, Амхеп, – задумчиво спросила Темис, не обращая внимания на ласки, – среди твоих односельчан есть кто-нибудь, кто знает язык жителей страны Куш?

– Зачем тебе это, моя богиня? – переспросил юноша.

– Не твое дело!– резко ответила Темис. – Просто скажи, есть или нет!

– Ну, многие знают. Вот, к примеру, отец Тота, Энох, знает. Он много лет, вместе с нашим отцом плавал к порогам и вел обмен с Нубами.

– Это хорошо! – ответила Темис, продолжая думать о чем-то, о своем. – После свадьбы твоей сестры, попросишь его встретиться со мной?

– Все, что прикажешь, моя госпожа.

***

Поздно ночью, когда все в лагере уже спали, три женские фигуры, прячась за палатками, пробежали в сторону дворца. Не доходя до него, они свернули направо, туда, где обычно приземлялись флайеры.

– Ди, что-то никого не видно! – прошептала Темис. – Ты уверенна, что Стан правильно понял, где это место?

– Да все он прекрасно понял и пообещал, что все сделает, как мы и договаривались. Просто мы рановато пришли.

– Ой, девочки, – так же шепотом сказала Лея, мне показалось, что где-то слышен звук флайера.

– Не выдумывай, Лея, флайеры совершенно бесшумные. Давайте лучше будем ждать, молча, – одернула подруг Дита.

– Ну, скажите же, что Вы задумали? Что должен привезти Стан? – взмолилась Лея – Я просто сгораю от любопытства.

– Да замолчи же ты! Скоро сама все увидишь! – снова, шикнула на нее Дита.

Прошло несколько томительных минут ожидания. Вдруг девушки почувствовали, как теплая струя воздуха обдала их откуда-то сверху, а следом тьму пробил тусклый луч света. Темис достала фонарик и посветила им, направляя свет вверх. Через несколько мгновений на ровную площадку бесшумно опустился флайер. Не включая освещения, по откинутому трапу спустились Стан. Ола и Флоа. Три подруги подбежали к ним, приветствуя шепотом.

– Ну, как, все доставили?– нервно спросила у Стана Темис.

– Обижаешь? Все, как просили, в лучшем виде, – ответил Стан. – Сейчас убедишься сама.

Стан вернулся на борт, и через минуту раскрылись створки грузового отсека. Темис, а за ней и все остальные ринулись туда. В тусклом свете аварийного освещения, перед взорами женщин предстали пять великолепных лошадей в полной сбруе, спокойно стоящих на привязи у такелажных стоек, а в глубине отсека поблескивали золотом две одноосные колесницы с высоким передним бортом.

– Ух, ты!– вырвалось у Леи. Откуда это все?

– Много будешь знать, скоро состаришься, – со смехом ответила Темис, щелкая Лею по кончику носа.

– Маат, просто обалдеет от такого подарка, – продолжила Лея, – если бы мне на свадьбу подарили такую красоту, я была бы на седьмом небе от счастья.

– Вот и скажи это своему Гору, – продолжая подшучивать, сказала Темис.

– Хватит болтать! – зашипела на подруг Ола. – Давайте запрягать. Белых лошадей к этой колеснице, а гнедых, вон к той.

– А как же черный? – вновь спросила Лея. – Его куда?

– Куда, куда, раскудахталась!– ответила Темис, поднимая с полки седло и накидывая его на спину вороного коня.

Стараясь не создавать шума, девушки вывели лошадей с колесницами из отсека и отвели их к зарослям папируса, среди которых еще накануне было подготовлено подобие убежища. Стан закрыл створки отсека и, попрощавшись с подругами, улетел на базу. Теперь молодые женщины могли дать волю эмоциям. Они, перешептываясь, делились новостями. Только Лея, обиженно стояла в стороне, обнимая за шею вороного коня.

– Эй, Лея, ты чего? Иди к нам! – позвала ее Дита.

– Тоже мне подруги, обиженно прошептала Лея в ответ. Вот Вы куда летали, оказывается? А мне ни словечка не сказали!

– Ну, прости нас, сестренка, – ласково ответила Дита, – не могли мы взять тебя с собой. Это вызвало бы подозрения со стороны мамы и папы, если бы мы втроем улетели заказывать у Стана подарок. Да и не могла я рисковать еще и тобой, ведь ты нужна Ра, а прогулка в страну Куш – это далеко не загородный пикничок.

– А ты, Ди, ты сама могла рисковать? – возразила Лея, – разве ты не нужна Эос?

– Я знала, что если со мной что-нибудь случится в стране Куш, то есть ты, сестра, и ты обязательно позаботишься о моей дочери. Мне, от сознания этого, было спокойно и легко, – нежно обнимая Лею и целуя ее в лоб, прошептала Дита. – обещаю тебе, что в следующий раз, обязательно возьмем тебя с собой.

– Следующий раз, когда он еще будет? Ты разве забыла, что мы возвращаемся на Гею? Это Темис может позволить себе следующий раз, а мы с тобой будем только мечтать об этом.

– Темис, тоже будет только мечтать, – грустно отозвалась Темис.

Лея вопросительно посмотрела на нее, требуя объяснений.

– Темис летит с нами, – за подругу ответила Дита.

– Как! Но почему? Тебя что, Зейвс отправляет домой за эту поездку? Хочешь, я попрошу его не отправлять тебя на Гею?

– Отец здесь не причем, Лея. Да он и понятия не имеет о том, где мы были. Просто у Темис будет ребенок и ей необходимо наблюдение опытных врачей. Только смотри, не проболтайся Амхепу. Он ничего не должен знать, поняла?

Лея замотала головой, совершенно ошарашенная новостью.

***

Церемония началась строго по намеченному Изой сценарию. Никогда еще, с тех пор, как Кеми поселились на берегах Нила, не собиралось так много важных людей в одном месте. Весь затон был усыпан множеством лодок, вождей, близлежащих номов и старост деревень, прибывших по приказу новоявленного фараона. Сейчас все они, вместе с односельчанами жениха и невесты, столпились по обеим сторонам дороги, пересекающей площадь от каменной пристани до дворца. Все ожидали начала церемонии бракосочетания. Под колоннадой дворца собрались родители и родные молодоженов, а так же «небесные гости» народа Кеми. Прямо перед входом во внутренние помещения дворца, стоял, установленный там накануне, жертвенный алтарь. Все ожидали фараона Амхепа, который должен возвестить о начале торжества. Амхеп появился неожиданно для всех, выйдя под колоннаду из распахнутых настежь дверей дворца. Он встал перед алтарем, и поднял вверх правую руку, призывая всех к тишине, а левой продолжал сжимать высокий посох с позолоченной ручкой. Площадь мгновенно стихла. На водной глади затона появились две, украшенные цветами, лодки. В одной из них находилась невеста с подружкой, а во второй жених с другом. Обе лодки плыли рядом и одновременно коснулись каменных плит пристани. Первыми из лодок вышли подружка невесты и друг жениха. Оба они подали руки и помогли молодым людям выйти из лодок на пристань. Все четверо поднялись по широкой лестнице, ведущей на площадь, через которую должны были прошествовать к алтарю, но, как только они поднялись наверх, тщательно выверенная процедура, вдруг неожиданно для всех, нарушилась. Со стороны палаточного лагеря геян на площадь ворвались две золоченые колесницы, запряженные каждая парой лошадей. В качестве возниц стояли две прекрасные девы в развевающихся белых одеждах. Одна колесница, запряженная парой гнедых лошадей, остановилась напротив жениха с другом, а другая, запряженная парой белоснежных лошадей, напротив невесты с подружкой. Темис, видя замешательство Маат, первой запрыгнула в колесницу и, подавая руку Маат, пригласила ее последовать своему примеру. Маат, приободренная подругой, поднялась в колесницу и встала рядом с Темис. Молодые люди, глядя на девушек, также забрались в колесницы. Ола и Флоа, выполняющие роль возниц, щелкнули поводьями и с визгом промчали молодых мимо ревущих от восторга, односельчан и гостей. Обе колесницы остановились у ступеней, ведущих к алтарю. Темис и юноша, сопровождающий Тота, первыми спрыгнули с колесниц и помогли молодоженам. Тут же обе колесницы сорвались с места и разъехались в разные стороны, освобождая проход для молодых. Только сейчас, когда все четверо поднимались по лестнице, собравшиеся гости смогли рассмотреть великолепный наряд невесты. Маат, царственной походкой, держа Темис за руку, будто плыла по воздуху в своем роскошном, переливающимся золотом и серебром, наряде, а корона на ее голове, сияла, словно солнце. Такого великолепия Та-Кемет еще не знала. Молодые люди подошли к алтарю и опустились на колени. Темис с другом Тота, остановились сзади. Амхеп, любуясь сестрой, воздал хвалы духам и богам, воздвигшим этот прекрасный дворец. Затем он попросил жениха и невесту положить свои руки на алтарь и, когда они выполнили его просьбу, связал их веревкой.

– Отныне вы муж и жена, связанные священными узами брака и принадлежите, друг другу, – торжественно объявил он, – Я, Фараон Амхеп-Амон, во имя всех небесных, земных и водных духов, в присутствии Богов небесных, освящаю и благословляю Ваш союз. Встаньте и скрепите Ваш брак поцелуем. Молодые люди поднялись с колен и, под радостный крик толпы, поцеловались. Далее, Амхеп пригласил всех присутствующих пройти во дворец, но не успели Маат и Тот, сделать и нескольких шагов, как на площадь, гарцуя и пританцовывая, вышел черный жеребец, в седле которого, одетая в костюм амазонки, сидела Лея. Она проскакала к лестнице и, подняв коня на дыбы, бросила к ногам молодоженов большую леопардовую шкуру, и тут же, пришпорив коня, во весь опор помчалась вдоль дворца и скрылась из виду. Это было завершающим аккордом сюрприза, приготовленного подругами для невесты. Когда все вошли в большой зал дворца и расселись за многочисленные столы, Иза пробралась к заговорщицам, сидящим по левую руку от невесты и, нагнувшись к Дите, прошептала:

– Сюрприз удался. Все было великолепно, а Маат – настоящая принцесса, но, я надеюсь, получить исчерпывающие объяснения от тебя и Темис, когда праздник закончится.

– Непременно, мамочка! Так же шепотом ответила Дита.

***

Отшумела, невиданная на берегах Нила, свадьба, которая стала праздником не только для молодоженов, их родственников и односельчан, но и важным политическим событием для всей Та-Кемет. Пораженные роскошью и величием дворца фараона, все вожди номов признали власть Амхеп-Амона, как верховного правителя Та-Кемет, поклявшись ему в вечной верности. Таким образом, замысел Изы, взявшей на себя роль некого кукловода, благополучно получил свое развитие. Ей удалось проинструктировать Амхепа говорить с прибывшими на свадьбу вождями ее словами и аргументами. Молодой человек с честью справился с возложенной на него миссией, благодаря чему было положено начало возникновению нового государства. Самого же Амхепа, его новое положение не только не радовало, но и тяготило. Сейчас, когда все гости разошлись, он, сидя на краю роскошного ложа в отведенных для него покоях, сидел, устало склонив голову, вспоминая о том времени, когда он, простой рыбак, выводил свою лодку на гладь великого Нила, забрасывал в его воды свою сеть, чтобы с богатым уловом, вечером вернуться домой и накормить своих близких. Как ему хотелось сейчас сбросить с себя расшитые золотом одежды и вернуться к своей прежней жизни, но Темис, его милая Темис, которая пожелала, чтобы он стал фараоном, властителем огромной страны, никогда не отпустит его назад, а он сам, никогда не сможет отказаться от богини своего сердца. Юноша уже не мыслил своего существования без этой прекрасной и такой непостижимой для его понимания женщины, которую он любил, боготворил и, чего греха таить, боялся. Темис же, возлежала рядом. Расположившись посреди огромного ложа, полуобнаженная, она, подперев рукой голову и устремив свой взгляд куда-то в пустоту, погрузилась в глубины собственных мыслей. Ей, историку с мировым именем, представилась уникальная возможность, стать участницей зарождения целой цивилизации. Она, как-будто заново перечитывала учебники истории собственного народа, но с той разницей, что в ее руках имелись своеобразные рычаги воздействия на весь этот глобальный процесс. В то же время Темис осознавала, что такого рода воздействие, непременно приведет, причем в самое короткое время, к жестокому расслоению общества на бедных и богатых, на хозяев и рабов. Успокаивало лишь то, что с вмешательством или без него, процесс этот неминуем и уже запущен в разных уголках Пангеи в ходе естественного развития. Разница состояла лишь в том, что в Шумере сначала определился лидер, в лице Геры, объединивший жесткой централизованной властью отдельные роды и племена собственного народа, а потом уже появилось государство, точнее некое его подобие, но со всеми необходимыми для поддержания власти атрибутами, такими, как стража, армия, суд и религия, которую она, Темис, вместе со своими спутниками и породила. И произошло становление этого государства без влияния извне. Пришельцы всего лишь дали импульс, послуживший созданию условий, способствующих дальнейшему развитию Шумеров. Здесь же, в Та-Кемет, все обстояло несколько иначе. Здесь исторически сначала появилось некое административное деление на номы со своей выборной властью, появились зачатки нарождающегося рабовладения, а уже потом, не без участия извне, появился лидер, объединивший всю страну и призванный создать в ней все властные атрибуты. А то, что касается возникновения рабства, так оно произошло без участия геян. Оно уже, в той или иной мере, проявило себя и в Шумере, и в Та-Кемет, и, как слышала Темис от Кеми, в стране Куш. Только, если в первых двух случаях, рабами становились соплеменники своих хозяев, попавшие в долговую зависимость от них и утратившие свои собственные средства производства, то Нубы формировали рабов из числа захваченных ими людей из сопредельных территорий и принадлежащих иным народам. Но в недалеком будущем, обе эти формы рабства неминуемо объединятся и, слившись воедино, создадут устойчивую общественно-экономическую и политическую формацию. Так какая разница, думала девушка, произойдет это раньше или позже, если этот процесс все равно неизбежен и неотвратим.

Темис сменила позу, убрав затекшую руку и, перевернувшись на живот лицом к Амхепу, обратилась к нему.

– Милый, что с тобой? О чем грустишь?

– Мне, не по себе в этом огромном доме, как-то неуютно, – отозвался юноша, выйдя из оцепенения от голоса Темис.

– Ничего, со временем привыкнешь. За то нам здесь никто не помешает, не нарушит покоя нашего гнездышка. Ну, иди же ко мне, обними свою Темис, одари меня своими жаркими поцелуями, ласкай мое тело своими нежными руками.

Темис протянула руки к молодому человеку и увлекла его к себе. Она перевернулась на постели и, оказавшись сверху, распласталась, прижимаясь всем телом к лежащему на спине юноше. Опираясь на локти, она приподняла руками голову Амхепа и страстно поцеловала его в приоткрытые губы. Юноша ответил на ее поцелуй и, гладя ладонями все ее тело от головы до бедер, шептал ей слова любви.

– Мой фараон, мой возлюбленный, – отвечала Темис, вся пылая от страсти, – возьми меня, выпей меня без остатка.

Находясь в объятиях любимой, юноша позабыл о своих сомнениях и полностью отдался во власть первобытной страсти.

Утро пробудило Темис приглушенным светом, проникающим в спальню сквозь отверстие в потолке. Девушка повернулась, погладила свободной рукой растрепавшиеся волосы спящего Амхепа, и, накинув на обнаженное тело легкий халат, выскользнула из спальни. Она пробежала по холодным каменным плитам по темному коридору и, распахнув нужную дверь, очутилась в обширном зале, где вместо обычного пола, находился заполненный водой бассейн. Темис скинула халат и с удовольствием нырнула в воду, моментально охладившую ее разгоряченное от бурно проведенной ночи тело. Она потеряла чувство времени, предаваясь наслаждению от купания, и не заметила, как в зал вошла Маат.

В отличие от брата, молодая женщина на удивление быстро освоилась со всеми прелестями новой, комфортной жизни. Привыкшая подниматься с первыми лучами солнца, даже, несмотря на почти бессонную первую брачную ночь, она не изменила этой своей привычке. Оставив спящего Тота, Маат, так же, как и Темис, захотелось охладиться в воде и, вспомнив о чудесном водоеме, находящимся в одном из помещений этого каменного дома, она пришла сюда, совершенно не ожидая застать здесь подругу. Некоторое время девушка, как завороженная наблюдала, как Темис, опустив голову в воду, проплывает от одного края водоема к другому, и, ловко переворачиваясь в воде, возвращается обратно. Она решительно сбросила с себя одежды и, ступая по каменным ступеням, вошла в воду, где чуть не столкнулась с проплывающей мимо Темис.

– Маат, дорогая, как ты меня напугала! – воскликнула Темис, протирая глаза,– Почему ты здесь, а не в объятиях своего мужа? Он что, разочаровал тебя?

– Нет, что ты! Ты даже не представляешь, как я счастлива, и это была самая волшебная ночь в моей жизни!

– Очень даже представляю! Или ты думаешь, что такое счастье даровано тебе одной?

– Просто мне кажется, что счастливей меня нет никого на свете!

– Это ощущение скоро пройдет, а жизнь покатит размеренным ритмом, поверь мне, и наслаждайся, пока все твои чувства обострены.

– У тебя с братом уже прошло?

– Нет, нет. Пока я тоже наверху блаженства!

– Тогда, почему Вы не поженитесь с ним?

– Я...я, не могу, неуверенно ответила Темис на неожиданный вопрос.

– Но почему? Вы же любите друг друга, или я ошибаюсь?

– Ты не ошибаешься, это совсем другое...

– Потому что ты богиня, и тебе запрещено брать в мужья смертного?

– Что-то вроде этого, Маат. Понимаешь, там, среди далеких звезд, мой дом, а здесь, на Вашей земле, мы всего лишь гости. Рано или поздно, мы должны будем вернуться на родину и покинуть Та-Кемет. Если я возьму твоего брата в мужья, он должен будет выбирать между мною и Вами – его самыми близкими людьми. Я не хочу ставить его перед таким выбором.

– Но ты, ведь ты можешь остаться с нами?

– Нет, Маат, не могу. Здесь я чужая, а в моем мире твой брат будет чужим. Нас обоих всегда будет тянуть к своим народам, к своему миру. К тому же там, на моей далекой родине, у меня любимая работа, мои друзья. Я просто умру от тоски в разлуке с ними. Придет время, и мы расстанемся, но всю оставшуюся жизнь будем вспоминать друг о друге с теплотой и любовью, а твой брат со временем встретит хорошую девушку и женится на ней. У них родятся дети, и они будут счастливы, – грустно ответила Темис.

– Ты плохо знаешь Амхепа, Темис! Если ты покинешь его, он никогда не женится, а будет хранить верность своей единственной любви, и никогда у него не будет детей, которые продолжат его род.

– Ваш род не прервется, ведь есть ты и твой Тот. Ваши дети станут наследниками фараона и продолжат дело твоего брата.

– Это жестоко, обрекать человека на вечное одиночество! Ты не можешь так поступать с братом! Останься с нами, ведь ты – наша богиня! – заливаясь нахлынувшими слезами, взмолилась девушка, забившись в рыданиях в объятиях Темис.

– Вытри слезы и возвращайся к мужу, а то, еще чего доброго, он подумает, что его красавица сбежала от него в первую брачную ночь.

Обе женщины вышли из воды, оделись и разошлись по своим спальням. Вернувшись к Амхепу, Темис вытерлась, оделась в свой обычный наряд и, присев на край ложа, стала дожидаться пробуждения юноши. Амхеп потянулся и открыл глаза. Увидев, сидящую рядом, Темис, лицо его расплылось в счастливой улыбке. Он протянул к ней руки, пытаясь обнять, но Темис слегка отстранилась, и тихонько прошептала:

– Вставай, дорогой. Солнце уже высоко и тебя ждут важные дела.

– Не хочу никаких дел, – так же шепотом ответил молодой человек, – хочу быть только с тобой.

Темис резко встала и, бросив Амхепу его одежду, скомандовала:

– Одевайся! Тебя ждет Изида, чтобы приступить к делам государства, и кроме этого, вспомни, что ты обещал мне сделать после свадьбы твоей сестры!

– Я помню, моя госпожа! Я пообещал выполнить твою просьбу и привести к тебе Эноха. Но разве это не может подождать? Неужели какие-то дела могут быть важнее, чем мгновения проведенные с тобой?

– Амхеп! Я рассержусь!

– Хорошо, хорошо, моя богиня! Я уже иду.

Амхеп надел свой царственный наряд и поплелся следом за Темис в главный зал дворца, где его ожидал завтрак и аудиенция с Изидой.

***

Иза проснулась раньше обычного и мысленно стала готовить фараону целый список неотложных дел, которые он должен был выполнить сегодня. Она расхаживала по палатке, в которой они с Зейвсом жили в Та-Кемет, меряя ее шагами от стены до стены. Проснувшийся Зейвс с любопытством смотрел на жену, пытаясь понять, что это – утренний моцион или измерение размеров палатки.

– Чем это ты занята, дорогая? – с иронией в голосе спросил Зейвс Изу.

– Ой, Зейвс! Доброе утро! Только прошу, пожалуйста, не мешай, чтобы я не сбилась.

– Ты что, считаешь собственные шаги? – снова, смеясь, спросил Зейвс.

– Вовсе ничего смешного не вижу. Я составляю план мероприятий для Амхепа на сегодня.

– Оставила бы ты его хотя бы сегодня в покое! Дай юноше отдохнуть после вчерашнего шумного празднества.

– Вот еще! От чего это он устал? Пусть работает, тем более что я не заставляю его таскать тяжелые камни, а лишь раздавать приказы и распоряжения. Ты тут сам что-нибудь перекуси, а я пошла во дворец.

Иза вышла, а Зейвс, усмехнувшись, начал шарить в термоконтейнере в поисках еды. В это время раздался звук зуммера коммуникатора. Зейвс извлек приборчик и ответил на вызов. Звонил Грифт.

– Привет, Зейвс! – раздался в динамике голос Грифта. – Как дела, дружище?

– Привет, Грифт! Очень рад тебя слышать! У нас все в порядке. Скоро собираемся с Ореком на юго-западный континент. А как там у вас?

– Я, собственно, звоню по просьбе Геры. Она очень хотела бы видеть тебя, Изу и Диту на свадебной церемонии Алияра и Гайли, которая состоится завтра. Как Вы, прилетите?

– Представляешь, мы только вчера отпраздновали свадьбу сестры фараона, и вот опять. Сейчас позову Изу, пока она далеко не ушла и отвечу. Хорошо?

Зейвс выглянул из палатки и, громко крикнув, позвал не успевшую далеко уйти жену.

– Иза! Здесь Грифт на связи. Он передал нам приглашение от Геры. Что мне ответить?

Услышав имя Геры, Изу, как будто, пробило электрическим разрядом. Она обернулась и коротко спросила:

– Когда нам нужно прибыть в Шумер?

– Свадьба назначена на завтра. – Ответил Зейвс.

– Передай, что мы будем! Да, и не забудь передать от меня привет Грифту.

Иза повернулась и продолжила свой путь к дворцу.

– Что ж, – думала она, – это к лучшему. Нам в любом случае придется как-то объясниться с Герой, так пусть это будет сейчас. Раз и навсегда выясним отношения и обе прекратим терзаться от всяких мыслей и взаимных подозрений. Обрадую мальчишку Амхепа, пусть пока отдыхает. И еще нужно объясниться с Дитой и Темис, насчет лошадей. Эти две сумасшедшие только и делают, что ищут на свои головы приключений.

Вдалеке Иза увидела, выходящую из своей палатки, Диту, которая с полотенцем в руках, спешила в дворцовый бассейн.