Текст книги "Тайная библиотека. Рыцарь Дальней стороны."

Автор книги: Александр Гир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

– Что ж это доблестный маршал Решш не научил вас драться длинным мечом? – процедил сквозь зубы Корфул – Это вам не анкейский клинок.

«Помощь» рыцаря Без Лица быстро дала плоды: принц Корфул пропустил довольно сильный удар по шлему и на мгновение потерял ориентацию. Когда он пришел в себя, то увидел, как рыцарь Без Лица катится по земле. Страшный крик вырвался из его груди, принца. Он сорвал с головы шлем и бросился на Квалдура со всею мощью, на какую был способен. Негодование влюбленного сердца оказалось куда сильнее горделивой спеси. Дикий рыцарь отступал, едва успевая отбивать удары, а принц Корфул теснил и теснил его, пока они не оказались у самой трибуны короля. Только здесь рыцарь Дальней Стороны осознал, что кто-то уже давно выкрикивает его имя. Он нанес последний удар, от которого обессиленный Квалдур опустился на одно колено, и огляделся по сторонам.

Оказалось, что судьи давно призывают его покинуть ристалище, поскольку удар по шлему, который он получил от барона Квалдура, был третьим. Но это не интересовало принца. Он искал взглядом рыцаря Без Лица и, увидев его стоящим возле барьера для стрельбы, решительно направился к нему. Но тот, заметив это, выставил вперед руку и слегка помахал ей, как бы останавливая принца и в тоже время давая понять, что все в порядке. Принц послушался этого жеста.

На зрительских трибунах творилось что-то неописуемое. Такого не знал ни один турнир. Зрители резко разделились во мнении о победителе: одни считали, что победил барон Квалдур, другие, что рыцарь Дальней Стороны, одни кричали одно имя, другие выкрикивали другое, все спорили, размахивали руками, и одна партия пыталась переубедить другую.

Герольдам пришлось потрудиться, прежде чем воцарилась тишина: трижды их горны призывали к вниманию. Победителем был объявлен барон Квалдур, рыцарь Дикого Края, одержавший четыре победы. На зрительских трибунах опять воцарился гам. Приветственные крики покрывались криками возмущения.

Король Магнус снова погрустнел. Ему не нравилось это чрезмерное возбуждение, в нем чувствовалось что-то очень уж немирное. Немирным было и последнее состязание, слишком много спеси и грубости внес посланник Дикого Края. И хотя судьи вынесли вердикт правильно, симпатия короля была на стороне рыцарь Дальней Стороны.

– Очень странный турнир, Витольд, – обратился к хранителю король. – Два неизвестных мне рыцаря владеют моим секретным приемом, которого еще двадцать лет назад никто в Пятиречье не знал. Посланник короля Эрсепа ведет себя вызывающе и отчаянно рвется в победители, а стало быть, в претенденты на корону.

– Но это будет против обычая, ваше величество, – возразил Витольд. – Еще не было случая, чтобы жемчужина Пятиречья стала наградой чужеземцу, а уж тем более, чтобы чужеземец взошел на один из тронов Благословенного Края.

– Традиция, Витольд, это не закон, хотя и то и другое подвержено изменению.

– Неужели вы хотите?… – хранитель не закончил свою мысль.

– Мы окружены врагами, а тот, кто мог бы оказать помощь, ведет себя очень странно, если не сказать подозрительно. Я чувствую, что мы стоим на пороге большой беды.

– Будем надеяться, ваше величество…

– Будем готовиться, Витольд, будем готовиться.

Между тем турнир продолжался. Рыцари-участники тянули жребий перед состязанием на копьях, которое проходило в три тура: в первом встречались пары рыцарей по жребию, во втором победители первого тура также состязались, разбившись на пары, а в третьем выявлялся сильнейший из оставшихся победителей. Противникам дозволялось съезжаться до трех раз. Если при этом никто не вылетал из седла, судьи объявляли победителем того, чьи удары были наиболее меткими или сильными. Интерес зрителей был накален до предела. Рыцарь Без Лица, рыцарь Дальней Стороны и барон Квалдур вышли победителями в предыдущих состязаниях, и многие смотрели на них как на главных претендентов на окончательную победу. Впрочем, кое-кто из знатоков сделал вывод, что рыцарь Без Лица, безусловно, ловок в стрельбе из арбалета и во владении анкейским клинком, но там, где требуется скорее сила, чем ловкость, он не боец. А по этой причине предсказывали его неминуемое поражение в новом состязании.

Однако рыцарь Без Лица посрамил дальновидных знатоков ратного искусства и вышел во второй тур, выбив из седла Унхора Ойменского, правда, при этом сам едва не свалился. Кроме него, победителем стали барон Квалдур, рыцарь Дальней Стороны, Нельт Реневильский, Оддун Орнейский и принц Губбер Арлеронский.

Сразу же в начале второго тура, съезжаясь в третий раз, Оддун Орнейский и принц Губбер так постарались, что вышибли друг друга из седел. Принц Корфул при втором съезде опрокинул рыцаря Нельта. В следующем поединке должны были съехаться барон Квалдур и рыцарь Без Лица.

Зрители были возбуждены до предела. Турнир подходил к концу, и последние два поединка могли решить судьбу королевства. Несмотря на ловкость, которую выказал рыцарь Без Лица в первом туре, в глазах большинства зрителей он не имел шансов успешно противостоять барону Квалдуру, и все полагали, что наиболее интересной будет схватка между Квалдуром и рыцарем Дальней Стороны: оба противника казались одинаково сильными и умелыми.

Рыцарь Без Лица и барон Квалдур разъехались по разные стороны ристалища, взяли в руки копья и приготовились помчаться друг на друга.

Принц Корфул разволновался. Ему вспомнились слова, слышанные им накануне возле конюшни: «Когда дело дойдет до состязания на копьях, Освальд, подашь мне мое копье, с острием». Заострено ли копье Дикого рыцарь, невозможно было разглядеть, но если это было так… Принц Корфул посмотрел на королевскую трибуну. Король был спокоен и, казалось, задумчив, а вот Витольд выглядел до крайности взволнованным. Принц перевел взгляд на трибуну принцессы, и увидел, что та поднялась и почти вплотную подошла к занавесу, на ногах была и кормилица, она часто махала веером и что-то говорила принцессе. Но вот она перестала говорить, поскольку один из судей дал сигнал к началу. Противники помчались друг на друга. Удар и над ристалищем прокатилось возбужденное «а-а!». Оба всадника держались в седле. Рыцарь Без Лица в последний момент уклонился, и сильный удар барона Квалдура пришелся в край его щита и отщепил от него часть. Само копье также разлетелось на щепки.

Подозрения принца Корфула увеличились, тем более, что рыцарь Без Лица выглядел озадаченным: он посмотрел на отколотый край щита, потом на барона Квалдура, а затем почему-то на королевскую трибуну. Принц Корфул, внимательно следивший за этим, заметил, как Витольд вопросительно вскинул голову, глядя на рыцаря Без Лица, а тот покачал головой. Принц понял, что пора действовать. Он подошел в своему коню, медленно сел в седло и, не спеша, поехал вдоль зрительских трибун. В это время противники приготовились ко второй попытке. Но когда по сигналу судьи они сорвались с мест, принц Корфул, бывший на краю центральной линии ристалища, пустил коня наперерез противникам. Оба рыцаря, видя препятствие, попытались повернуть коней или остановиться, при этом конь рыцаря Без Лица встал на дыбы, и всадник, не удержавшись, свалился на землю. От падения с его головы соскочил шлем. Не теряя ни секунды, принц Корфул выскочил из седла и кинулся к упавшему рыцарю. Он помог ему встать, бережно поддерживая за плечи. Над ристалищем прокатился ропот: «принцесса, принцесса…», но тут же стих. Один из судей подбежал было к принцу Корфулу и рыцарю Без Лица, но на полпути остановился как вкопанный. Король Магнус поднялся с кресла, потом, обернувшись, метнул грозный взгляд на Витольда и медленно опустился обратно. А принц Корфул, продолжая держать за плечи принцессу, не отрываясь, смотрел на нее. Все померкло для него, кроме раскрасневшегося лица принцесса Аделины, ее сверкающих глаз, каштановых кудрей, рассыпавшихся по запыленным доспехам. И принцесса смотрела на него во все глаза. Но очнуться от грез все же пришлось.

– Ваше высочество, – услышала принцесса взволнованный голос судьи турнира, – что вы здесь делаете?

Вместо нее ответил принц Корфул.

– Вам бы, господин судья, лучше поинтересоваться, откуда у барона Квалдура взялось заостренное копье?

Зрительские трибуны вновь загудели. Повсюду слышалось:

– Принцесса Аделина…

– Копье с острием?…

– Рыцарь Дальней Стороны…

– Обычное копье…

Судьи и герольды бегали по ристалищу, осматривали копья, подбегали к королю, к принцу Корфулу, к барону Квалдуру. Наконец король Магнус поднялся с места, вскинул руку, и над Ратным лугом воцарилась тишина.

Под королевской трибуной стояли принцесса Аделина, рыцарь Дальней Стороны и барон Квалдур. Надо сказать, что при всей его грозной наружности он казался озадаченным.

– Почему вы, рыцарь, помешали поединку? – строго спросил король.

Принц Корфул вышел вперед.

– У барона Квалдура было заостренное копье, ваше величество.

– Судья осмотрели оружие, копье было тупое.

– Но, отец! – воскликнула принцесса. – Я сама видела…

Король поднял руку, и принцесса осеклась.

– Рыцарь Дальней Стороны нарушил законы турнира, – громко провозгласил король, – он должен назвать свое имя и оправдаться, иначе ему никогда не выйти ни на одно ристалище Пятиречья.

– Я назову свое имя не раньше, чем одержу победу над рыцарем Дикого Края. Таков закон турнира. А поединку помешал я только для того, чтобы уберечь принцессу от увечий.

– Пусть дерутся! – послышался возглас какого-то смельчака со зрительских трибун. Тут же его поддержали сотни других голосов.

В это время Витольд, стоящий возле короля, почувствовал, что кто-то дергает его за рукав. Это был паж. Задыхаясь, он проговорил что-то на ухо хранителю и побежал прочь с королевской трибуны. Витольд приблизился к королю и прошептал:

– Ваше величество, вернулся отряд Решша. Они привезли с собой какого-то раненого человека.

Король внимательно и сурово посмотрел на хранителя, как бы обдумывая то, что сейчас услышал. Потом поднял руку и, дождавшись тишины, возвестил:

– Рыцаря Дальней Стороны заключить под стражу в королевском замке. Турнир окончен. Завтра, буде на то воля Небес, мы решим судьбу руки принцессы Аделины и короны Норриндола.

Зрители загалдели. Четыре стража дворцового гарнизона подошли к принцу Корфулу. Тот отдал им меч, оглянулся и, улыбаясь, посмотрел на принцессу Аделину.

Но прежде чем король покинул трибуну, к ней подошел барон Квалдур и прокричал, стараясь перекрыть гул народа:

– Ваше величество, я посланник короля Эрсепа Великого, Владыки Даркулона. Прошу выслушать меня.

Король Магнус пристально посмотрел на него, помедлил и сказал:

– Ну что ж, присоединяйтесь к моему эскорту.

Глава десятая

Фрейлины принцессы

Возвращение в замок ничем не напоминало торжественного выезда на турнир. Король распорядился приставить к принцессе стражников, чему принцесса неожиданно обрадовалась. Ехавшая в самом конце свиты, она могла видеть рыцаря Дальней Стороны, которого конвоировали впереди нее. Несколько раз за всю дорогу рыцарь оборачивался, и принцесса видела на устах его улыбку. Прямой взгляд рыцаря заставлял принцессу тотчас опускать глаза. Она сердилась на себя за это, заставляла поднять взгляд, но видела уже только его затылок.

Единственный, кого король удостоил вниманием, был Витольд.

– Так ты все знал? – не глядя на ученика, спросил он.

– Да, ваше величество, – безрадостно отвечал Витольд.

– Почему не сказал мне?

– Я пытался отговорить ее…

– Я спрашиваю о другом. Сейчас, когда мне так нужна помощь и особенно преданность моих слуг, ты, мой мальчик, так огорчаешь меня.

– Ваше величество, простите меня…

– Ты хочешь сказать, что, повторись подобная ситуация, ты поступишь иначе?

Витольд молчал.

– Тогда что означает твое «простите»? За что ты просишь прощения? Вам все забавы! Выставить на посмешище короля Норриндола, превратить Турнир Короны в балаган!

– Но, ваше величество, принцесса в каком-то смысле права.

– Да что ты говоришь!

– Ведь принцесса Ферта…

– Довольно! О своей славной прабабке я помню хорошо, а если бы и забыл, то моя обожаемая дочь тотчас же напомнит о ней. Вбила ведь себе в голову! Нет, это мне впору просить прощения у Совета королей, у всего Благословенного Края за то, что единственную дочь воспитал такой взбалмошной…

– Вы не могли уделять ей много времени, ваше величество.

– Это утешение или упрек?

Витольд молчал.

– Принцессе суждено стать супругой одного из прямых потомков Бергора, которого она увидит и полюбит в другом обличии. Так гласит предсказание.

Витольд обернулся и посмотрел на принца Корфула, ехавшего позади знатных гостей. Король, угадавший взгляд Витольда, спросил:

– Ты, я вижу, знаешь о нем куда больше, чем может показаться на первый взгляд.

Витольд помолчал и ответил:

– Вы упрекнули меня в неверности, ваше величество, но я виноват перед вами только в том, что умею хранить чужие тайны.

– Даже те, которые способны принести вред твоему государю?

Витольд выглядел растерянным.

– Что вы, ваше величество! Уверяю вас, что никогда…

– И ты в гордости своего юного рассудка полагаешь, что легко можешь определить, что повредит твоему королю, а что нет?

Витольд молчал.

– Смотри, мой мальчик, я воспитал тебя как сына, но гнев мой уже близок. Сейчас не то время, чтобы шутить.

– Я и не шучу, ваше величество, – было видно, что слова даются Витольду с трудом, король почувствовал, что сейчас он услышит нечто необычное.

– Я позволил себе сблизиться с этим рыцарем только потому, что он будущий король Норриндола. Предсказание, о котором вы говорили, слишком общо, и я дал себе труд задуматься над ним. Изучение геральдики Пятиречья помогло в этом. То, что в предсказании говорится о прямом потомке Бергора, можно понимать двояко: во-первых, это может означать, что женихом принцессы станет лишь принц, поскольку все короли Благословенного Края – потомки Бергора и, стало быть, никакому другому рыцарю даже и не стоит мечтать о принцессе. Но вряд ли в предсказаниях встречаются слова второстепенные, и невольно задаешься вопросом: кого из принцев Пятиречья можно называть прямым потомком? Внимательное рассмотрение родословий выявило лишь трех, один из которых слишком мал, другой уже женат…

Король Магнус рассмеялся.

– Клянусь дланью Бергора, я не зря обучал тебя. Так, стало быть, это Корфул, младший сын короля Эркора! Да, у меня как-то не хватило времени подумать над этим.

– Ваше величество, – воодушевился Витольд, – быть может, теперь, зная, кто этот рыцарь, вы смените свой гнев на милость и отпустите его?

– Я вовсе не гневаюсь, но он сам должен назвать свое имя, иначе просидит под Тайной башней столько, сколько мне это будет угодно. Наших молодых рыцарей нужно еще многому учить. И вообще ему сейчас лучше быть подальше от принцессы.

Король вдруг помрачнел, опустил голову и тихо процедил сквозь зубы:

– Не забывай, что у нас в гостях посланник самого что ни на есть прямого потомка Бергора.

У Витольда сжалось сердце. Он обернулся и кинул быстрый взгляд на барона Квалдура, рыцаря Дикого Края.

– Но, ваше величество, неужели вы думаете?…

Однако король Магнус больше ничего не сказал.

По дороге от Ратного луга до дворца принцессу наполняло гордостью то, что она делит узы и гнев своего отца с доблестным рыцарем Дальней Стороны, который, справедливости ради надо сказать, произвел на нее весьма сильное впечатление. Но ей вовсе не понравилось, когда у дверей ее покоев был поставлен караул, а капитан Урберо сообщил, что король распорядился никуда принцессу не выпускать.

– Я надеюсь, капитан, заключенную смогут навестить ее слуги? Тем более, что я нуждаюсь в помощи.

– Конечно, ваше высочество, – побледнев, промолвил молодой офицер, – я позову всех, кого прикажете. И потом, вы не пленница, я разумею, что король лишь заботится о вашем отдыхе.

– Позовите фрейлин Катену, и Нелену, и Эльзу еще, дочь трактирщика Хэмма, она, должно быть, там, у ворот.

– Ну что стоишь, глазами хлопаешь? – проворчала кормилица. – Пошевеливайся!

Капитан умчался выполнять поручения, а принцесса, едва дойдя до ближайшей скамьи, без сил повалилась на нее.

– Ох, нянечка, – простонала она, – как все болит!

– Еще бы! – возмутилась кормилица. – Это же надо удумать, драться с мужчинами, с доблестными рыцарями! Вот и помяли тебя, глупышку.

Принцесса тут же подскочила и села прямо.

– А что, няня, разве я плохо дралась?

Устав притворяться рассерженной, старая кормилица расплылась в улыбке.

– Куда как хорошо! Я-то по временам и не верила, что это моя козочка так лихо мечом машет – рыцарь, да и только. А уж и напугала ты меня. Думала со страху помру, особенно когда тот, из Дикого Края, ударил тебя мечом.

– Я, няня, и сама испугалась. Ну, думаю, все!

Принцесса рассмеялась, но тут же заойкала и снова повалилась на скамью.

– Где же эти несносные девчонки? – простонала она.

Будто услышав ее, в комнату вбежали Катена и Нелена.

– Ваше высочество, ваше высочество! – запричитали фрейлины.

– Катена, беги скорее греть воду, – распорядилась принцесса. – А ты, Нелена, поможешь мне снять доспехи.

– Да уж давно вода согрета, ваше высочество, – возразила Катена, – я лучше Нелене помогу.

В отличие от белокурой, степенной, исполненной достоинства Нелены, черноволосая, смуглая Катена, дочь губернатора южного Норриндола и коменданта крепости Лотернот, была бойкой, непоседливой, говорливой, а порой и ужасно суетливой. Видимо, потому принцесса больше жаловала Нелену. Но Катена не огорчалась, ибо, во-первых, этому препятствовал ее веселый нрав, а во-вторых, прекрасно знала, как высоко ценится ее расторопность и сноровка в покоях принцессы.

Помощь Катены закончилась тем, что Нелена, которая морщилась и все не решалась прикоснуться к пыльной и грубой стали доспех, осталась без дела, а губернаторская дочка ловко разоблачала бывшего «рыцаря Без Лица». Кормилица, взгляду которой открывались все новые ссадины и синяки, причитала, принцесса же, негромко постанывая, рассказывала фрейлинам о том, что было на турнире.

– Жаль только, – говорила она, – что я ничего не видела после того, как кубарем полетела от удара рыцаря Дикого Края. Теперь-то я знаю, как чувствуют себя воины во время схватки, когда пропустят хороший удар.

– Я полагаю, что это ценный опыт, ваше высочество, – сказала рассудительная Нелена. – И ценен он тем, что со временем поможет стать вам мудрой и справедливой королевой.

– Да что ей, армией командовать! – возмутилась кормилица, а смешливая Катена расхохоталась.

– Когда я поднялась и насилу дошла до ограждения поля, – продолжала рассказывать принцесса, – то услышала уже сигнал отбоя.

– Тогда ты, ласточка, не видела самого интересного! – воскликнула кормилица, которую, несмотря на преклонный возраст, отличал бойкий темперамент. – Как он на него набросится! Как закричит! А тот хоть тоже здоровый, да, видно, растерялся. Ну он его и теснит, и теснит. Все с мест повскакивали и смотрят. А Эльза возле меня ни жива, ни мертва. «Что это он, – спрашивает, – что он так обозлился»?…

– А ведь он узнал меня, няня, – задумчиво проговорил принцесса.

– Да откуда? Родной отец, и тот не догадался…

– Ах, няня, да ведь это же тот рыцарь, что был здесь вчера.

Фрейлины навострили ушки.

– Да что с того? – не сдавалась няня. – Ты ведь была в доспехах, с закрытым лицом.

– Он видел меня в доспехах вчера, когда я упражнялась с маршалом в Фехтовальном зале.

– А там-то он откуда взялся?

– Витольд привел. Назвал его своим поставщиком минералов.

– А Витольд его откуда взял?

– Ну этого уж я не знаю, вечером мне так и не удалось с ним поговорить, а утром и вовсе из головы выскочило.

– Так это он, рыцарь Дальней Стороны, стало быть, за тебя вступился.

– Интересно, кто он? – промолвила принцесса. Она отстранила Катену, встала и прошлась по комнате. – Вчера он явился во дворец, выдавая себя за другого, чтобы увидеть меня. Он был в фехтовальном зале, потом в комнате Витольда, мы вместе прятались от Голя, – принцесса рассмеялась, вспомнив об этом, но тотчас же зажала себе ладонью рот. – Я еще схватила его за руку, я-то думала, что это просто какой-то… Потом здесь, в коридоре, он опустился на колено, поцеловал край моего платья и поклялся драться за мою свободу. И вот я свободна. Нет очевидного победителя в турнире и… я свободна. Я еще тогда подумала… Что же я подумала? – принцесса вопросительно посмотрела на кормилицу. – Ах да, – принцесса вдруг вспыхнула и замолчала.

Она стояла посреди комнаты в задумчивости, простоволосая, наполовину одетая, грязная и усталая, а обе фрейлины и кормилица, догадываясь, что сейчас происходит с их юной госпожой, любовались ею и молчали, боясь спугнуть счастье Аделины.

– Да, – отвечая вслух своим мыслям, произнесла принцесса, – это действительно он. Да ведь и это не все! – вдруг оживилась она, снова обращаясь к своим слушательницам. – Мы же виделись с ним в гостинице, когда я ходила к Эльзе примерять мужское платье. Я налетела на него на лестнице и так грохнулась!…

И принцесса так звонко, чисто и счастливо засмеялась, что вслед за ней невольно рассмеялись и фрейлины, и старая кормилица. Но совершенно отдаться на волю смеха ей не удалось: все ушибы так нестерпимо заныли, что она застонала и снова повалилась на скамью.

В этот момент в комнату влетела Эльза.

– Ваше высочество, ваше высочество! – кричала она, словно хотела известить о пожаре. Нелена побледнела, Катена посмуглела, а кормилица схватилась за сердце, но все же нашла в себе силы спросить:

– Что случилось?

– Ваше высочество, – не обращая ни на кого внимания, выпалила Эльза, – вы меня звали?

– Звала, – недоуменно проговорила принцесса, – ну и что?

– Как что? Капитан Урберо сказал, что вы срочно желаете видеть меня, он добавил, что ищет меня уже битых полчаса. Я подумала, не случилось ли что с вами, ваше высочество.

Катена закатила глаза к потолку, а Нелена сузила глаза и поджала губы:

– Так вваливаться в покои принцессы может только мужланка. Сразу видно, что ты дочь трактирщика. А еще собираешься стать фрейлиной.

– Ой, Неленочка, миленькая, прости, я так испугалась.

– А я!

– Вот егоза! – усмехнулась кормилица. – Почище Катены будет.

Катена не обиделась, а лишь захихикала.

– Куда же ты подевалась, Эльза? – не без досады спросила принцесса.

– Я решила посмотреть, куда отведут рыцаря Дальней Стороны. Думала, вам будет интересно, ваше высочество. Все-таки он вам жизнь спас.

– И где он? – оживилась Аделина.

– В темнице, под Тайной башней. Я тихонько прокралась до самого подвала и хотела было назад, да охранники затеяли разговор прямо в коридоре, вот я в нише и просидела, пока начальник стражи их не разогнал. Только выбралась на свет, тут меня капитан Урберо и нашел.

– Постой, Эльза, тараторить, – нетерпеливо перебила подругу принцесса, – скажи, ведь рыцарь Дальней Стороны остановился у вас в трактире?

– Конечно.

– Мне нужно знать о нем все.

– Это вам, ваше высочество, нужно Витольда расспросить. Господин хранитель его позавчера привел, они вместе ужинали и даже пили «Обетный кубок». И вчера вечером куда-то вместе ходили…

– Во дворец они ходили, я видела здесь этого рыцаря.

– Да ну! А ведь он, ваше высочество, догадался.

– О чем?

– Уж не знаю о чем, а догадался. Так уж мне показалось. Представьте себе, утром, после завтрака, подзывает меня и так хитро спрашивает: а как, дескать, твой приятель Тим? А сам улыбается… Ну, думаю, пропала наша затея.

– Теперь мне все понятно, – сказала принцесса.

– Да вот еще что, этот, что из Дикого Края, тоже остановился у нас со своими слугами. Так ваш рыцарь с ним из-за чего-то поссорился утром. Я, говорит, вас предупредил, смотрите.

Принцесса снова выглядела озадаченной.

– Вот теперь мне срочно нужен Витольд, – после некоторого раздумья заключила принцесса.

– Э, что вы, ваше высочество, – махнула рукой Эльза, – он теперь с вашим батюшкой, его величеством, в Тайной башне. Маршал Решш прибыл с отрядом из-за реки, привез кого-то раненого, из-за этого во дворце полный переполох. стражники говорили, только я ничего не поняла.

Принцесса снова задумалась.

– Что же теперь делать?

– Если этот вопрос обращен в числе прочих и ко мне, – с достоинством проговорила фрейлина Нелена, – то я, ваше высочество, посоветую вам немедленно идти мыться. От вас пахнет, как от какого-то солдата.

– Интересно, откуда столь утонченной фрейлине знать, как пахнут солдаты? – не упустила случая поинтересоваться Катена.

– Да будет вам известно, прелестная южанка, – ничуть не смущаясь, ответствовала фрейлина Нелена, – что мой отец, барон Пескорн, не раз брал меня в военные походы, когда его отряд нес дозор на Лиммруне. Солдаты же учили меня владеть анкейским клинком. Да, да, – добавилась она, обращаясь уже к принцессе, – просто я уже наигралась в войну. Вот и все.

– Девушки, милые, – простонала принцесса, – умоляю вас, не затевайте ссору.

– Что вы, ваше высочество, никто и не ссорится, – тут же откликнулась Катена, – я только хочу заметить, что фрейлина Нелена совершенно права, вам необходимо принять ванну, а то скажете потом, что Катена ничего не приготовила, что воду недогрела. А я, между прочим, все успела.

– Даже несмотря на самовольную отлучку, – как бы невзначай проговорила Нелена.

– Да я… да… Подумаешь!… И ничего такого. Нужно же было мне распорядиться, чтобы воду принесли.

– Нечего увиливать, фрейлина Катена, – настаивала Нелена, – лучше скажи, какие это распоряжения ты давала капитану Креплю.

– Ах, Креплю…

– Да, Креплю, молодому и симпатичному помощнику начальника дворцового гарнизона. Уж не то ли распоряжение, чтобы он, поскольку все равно сегодня ночью несет охрану Тайной башни, поджидал кое-кого?

– Постой, постой, Катена! – встрепенулась принцесса. – Так ты встречаешься с капитаном Креплем?

– Да ничего подобного, ваше высочество, – захлопала глазами дочь губернатора и покраснела, отчего стала еще смуглее, – просто Крепль, где ни встретит меня, тут же начинает говорить разные любезности: «любезная сударыня, вы сегодня веселы, как апрельское солнышко», или «ваше сегодняшнее платье как нельзя лучше идет к вашим глазам», или…

– Надо же! – перебила ее принцесса, удивленно улыбаясь. – Оказывается, помощник начальника дворцового гарнизона – такой галантный кавалер!

– Я лично ничего интересного здесь не нахожу, – пожала плечами и даже фыркнула Нелена. Но тут же, приняв заговорщицкий вид, понизив голос, проговорила: – Однако нежное чувство, которое внушает наша обворожительная Катена капитану Креплю, может нам помочь. Теперь пойдемте принимать ванну, там обо всем и поговорим.

Больше принцессу не нужно было уговаривать.

– Катена! Эльза! – распорядилась фрейлина Нелена. – За дело!

Фрейлины и Эльза отвели принцессу Аделину в соседнюю комнату, раздели, погрузили в кадку с теплой водой и принялись отмывать от ратного пота, а заодно и составлять какой-то тайный план.

Глава одиннадцатая

Трудный выбор короля

Прибыв в замок, король Магнус первым делом собрал в тайном покое малый королевский совет, в который, кроме маршала Решша, входили начальник дворцового гарнизона барон Орнур, его помощник капитан Крепль, рыцарь Глун – капитан отряда стрелков, посланного вместе с маршалом за реку, и Витольд. За креслом короля тенью маячил отставной шут Голь.

Король некоторое время молчал, хотя члены совета уже расселись и в нетерпении ожидали начала.

– Я думаю излишне напоминать, – наконец заговорил король, – что все здесь находящиеся должны соблюдать строжайшую тайну. – Он снова помолчал, как бы предоставляя всем время обдумать им сказанное, и добавил: – Начинайте, маршал, мы вас слушаем.

Решш поднялся со скамьи, вышел немного вперед и начал свой рассказ:

– За рекой мы сразу отправились прочесывать прибрежные перелески. Мы ехали по возможности скрытно. Но вы знаете, ваше величество, что эти перелески очень топкие и к воде там можно подойти не во всех местах, а уж тем более проехать на конях. Коротко говоря, вряд ли бы нам удалось и до вечера управиться, если бы не Креппские крестьяне, которые видели чужаков. Они указали нам место, и вскоре мы оказались у обширного ивняка. Он находится прямо напротив замка.

Я разделил отряд на три части, которые оцепили ивняк с трех сторон. Со стороны реки, сами понимаете, этого сделать не удалось. Хотя несколько отчаянных голов из Крепп-Урола вознамерились подойти к ивняку на лодках. По правде говоря, и по берегу наше оцепление было тоже небезупречным: на севере ивняк оказался довольно сухим, но вот на юге до самой воды тянется болото, и хотя местность там открытая, все же в иных местах встречается высокий кустарник.

Когда мы окружали перелесок, дозорные заметили в нем какое-то движение: то там, то здесь мелькали между деревьев тень или даже несколько. Я понял, что в ивняке прячется не мало людей. Какое-то время я не решался посылать стрелков вглубь. Попробовал договориться с чужаками, вызвать их для переговоров, но мне никто не отвечал. Только когда подошли крестьяне на лодках, я приказал стрелкам через одного спешиться и войти в лес с арбалетами наготове. Они прошли, сколько было возможно, но так никого и не встретили: ивняк был тих и пуст. Капитан Глун был там. Это он подстрелил того человека, что лежит сейчас под башней. Он может рассказать подробнее.

Король слушал с большим вниманием. Лицо его было спокойным и очень сосредоточенным. Он кивнул Глуну. Тот поднялся и вышел вперед.

– Все было именно так, ваше величество, – сказал капитан. – Мы осторожно и медленно шли по ивняку к берегу и никого не встретили. Ивняк оказался довольно сухим, разумеется, кроме южной стороны, где он переходит в болото. Мы дошли почти до самой воды. Я слышал голоса парней из Креппа, которые сидели в двух лодках возле самого берега: они, должно быть, переговаривались от страха. И тут произошло что-то непонятное, по листьям ив пробежал свет. Знаете, как солнечные блики от водной ряби, но это были не блики, а свет, мерцающий, серебристый. И он пробежал над нами и сзади нас вдоль берега, с севера на юг, к болоту. Я, разумеется, повернул голову в том направлении и увидел человека. Он как бы скользил между деревьями, так уж мне показалось. Понимаете, ваше величество, он шел или, точнее, бежал совершенно бесшумно, вот и казалось, что он скользит. Я его окликнул, мало ли что, может, мне показалось, может, это кто-то из моих солдат? Он не отозвался, я за ним, да он, что ветер меж деревьев, уже и след простыл. Тут я и выстрелил наудачу.

– Когда солдаты вынесли его из леса, – вступил маршал, – он тяжело дышал и смотрел на нас своими огромными глазами. Под левой лопаткой у него торчала арбалетная стрела. Мы ее вынули, наложили поперек груди повязку, а он ни звука, ни слова, только смотрит и дышит. Странный какой-то. Я, ваше величество, оставил там дозор до завтрашнего утра, а сам с капитаном и несколькими стрелками поспешил сюда.