Текст книги "Тайная библиотека. Рыцарь Дальней стороны."

Автор книги: Александр Гир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Внезапно лабораторию огласил громкий вопль:

– Не-е-ет!

Принцесса в испуге обернулась и увидела, как король отшатнулся от сферы и закрыл лицо руками. Вопль Магнуса был столь неожиданным и странным, что принцесса на мгновение оцепенела. В следующую секунду она кинулась к отцу и поддержала его под локоть. Однако король, похоже, и сам пришел в себя: он отнял руки от лица, расставил их, как будто желая на что-то опереться, и принялся беспомощно озираться. Под другой локоть короля уже поддерживал Витольд, к ним быстро ковылял Голь.

– Что с тобой, отец?

Аделина была сильно испугана.

Король слабо потряс головой, сделал неопределенный жест, и, угадав его желание, хранитель с принцессой усадили его в кресло. Государь откинулся на спинку, перевел дух и, кажется, совсем очнулся. Он пытливо взглянул на Витольда и слабым голосом спросил:

– Ты видел?

Хранитель утвердительно закрыл глаза.

– Что? Что вы видели? – спрашивала совершенно потрясенная принцесса. – Я ничего не поняла. Отец! Витольд!

Но король и хранитель будто не замечали Аделины.

– Вы думаете, это предсказание? – спросил Витольд.

Король не мигая смотрел на него невидящим взглядом.

– Это третье предупреждение, – наконец медленно проговорил он. – Третье предупреждение. Но я им так просто не сдамся.

Магнус оторвал взгляд от Витольда и устремил внезапно затуманившийся, страдальческий взгляд под потолок.

– Они хотят отнять у меня смысл моей жизни, все, чему я посвятил свои зрелые годы. Они хотят отнять у меня саму жизнь!

– Ваше величество, о чем вы? – спрашивал короля хранитель. – Кто они? Какое предупреждение?

– Отец, что с тобой? Что с ним, Витольд?

Король посмотрел на дочь, затем на хранителя и взгляд его снова стал спокойным.

– Простите, дети мои, старику эту слабость. Я действительно так устал. Не бойся, девочка моя, – Магнус ласково посмотрел на Аделину, – я не сошел с ума. Во всяком случае, пока. Мне давно надлежало посвятить тебя во все детали моей работы. Но все казалось, что ты еще ребенок. Теперь уже поздно, во всяком случае, сейчас нет времени. Так ты ничего не увидела?

– Нет, я видела, но ничего не поняла, молнии, зарево, скалы…

– Ты видела войну, моя милая, – устало промолвил король.

– Но, ваше величество, – подал голос Витольд, – сфера вмещает так много. Мы, возможно, видели события, далеко отстоящие друг от друга во времени.

Король Магнус с укоризной посмотрел на ученика.

– Сколько можно повторять, Витольд, очи внешние даны, чтобы глядеть, очи внутренние, чтобы видеть. Смотри не только разумом, но и сердцем.

Хранитель опустил голову и негромко вздохнул.

– Не обижайся. Я не хуже тебя знаю, что мне уже нечему тебя учить. Или, быть может, ты вздыхаешь о моей сердечной слепоте?

– Что вы, ваше величество, – едва выдавил из себя хранитель.

– Понятно, – сурово проговорил король.

Он выпрямился в кресле и, казалось, совершенно овладел собой.

– Однако не будем больше пугать принцессу. Иди к себе, Адель, и приготовься в дорогу: на рассвете ты отправляешься в Лотернот к губернатору Кенорусу. Отвезешь ему письмо и погуляешь в садах Южного Удела, там сейчас как раз сбор урожая. Не буду возражать, если ты немного поработаешь с местными крестьянками, не все же в солдатики играть.

– Но почему, отец?! – принцесса была потрясена. – Я не понимаю, что мне там делать?

– Ты, видимо плохо слушала, о чем мы тут говорили. Мы вступаем в войну…

– Прекрасно! Разве ты не видел, как я сегодня дралась?

– Это тебе не турнир, не забава. Это и войной-то назвать трудно. О, великие Небеса! Если бы я представлял, каким будет оружие моего противника и кто он такой на самом деле. А потому я посылаю тебя с письмом для губернатора…

– Но, отец, письмо может отвезти любой нарочный.

– Не будь ребенком, Аделина! Перестань капризничать. Над нами нависла неведомая угроза, и сейчас каждый должен сделать то, к чему призван. Девочка моя, послушай меня внимательно, как умный взрослый человек. Мое время подходит к концу. Скоро трон Норриндола освободится. Не перебивай! Ты должна сохранить корону. Сохранить, чтобы вручить тому, кто самим Небом предназначен тебе в мужья и нашей стране в правители. Поэтому ты поедешь в Лотернот. Возьмешь с собой фрейлин. Катене давно уже пора навестить отца. Передашь Кенорусу письмо, чтобы он успел приготовиться к предстоящим событиям и выслал нам помогу. Я отряжу с тобой трех рыцарей под началом Крепля. Большей охраны дать не могу.

Принцесса Аделина выпрямилась во весь рост. Ноздри девушки расширились, а в глазах засверкало негодование

– Отец, ты просишь меня быть взрослой, а сам говоришь, как с ребенком. Под стенами города стоит враг, а ты удаляешь из города пятерых воинов. Хорошо, если ты не хочешь видеть во мне воина, я могу врачевать раненых, помогать готовить город к осаде.

– Адель, угомонись…

– Нет, в самом деле, если мы на пороге войны, нам нужны крепкие союзники, объединенная армия Содружества королевств, а не ополченцы Кеноруса. У тебя в подземелье ни за что томится лучший воин Пятиречья, а он не только сам мог бы нам помочь, но и способен привести прекрасную армию Озенгорна.

Король невольно усмехнулся.

– Так-так. Значит, тебе уже известно имя рыцаря Дальней Стороны. И давно?

Принцесса вспыхнула и потупила взор.

– Государь, вы же знаете, что я права.

– Да, права, – серьезно ответил король, – но права для себя, а не для королевства. Так что иди и собирайся. Если твое присутствие будет необходимо в Баргореле, я немедленно пришлю за тобой. Иди. Письмо получишь утром.

Принцесса некоторое время смотрела в глаза королю, но видя абсолютную непреклонность, опустила голову и тихо вышла из лаборатории.

Хранитель королевской библиотеки Витольд глубоко любил и почитал своего государя, который в сущности заменил ему отца. Но, в отличие от Голя, преданность хранителя была не слепой, а очень даже зрячей. Витольд привык с младых ногтей внимательно следить за всем, что говорит или делает король, и глубоко обдумывать подмеченное. И вот многое из того, что он видел и слышал в последние два-три дня, было ему непонятно, а было и такое, что ему явно не нравилось. После того как принцесса вышла из лаборатории, хранитель решился поговорить с королем.

Король сидел в кресле, на лице его застыла горькое скорбное выражение, глаза были закрыты. Вопросы, которые сам Витольд расценивал как дерзкие, наполняли его и рвались наружу. Целую минуту он собирался с духом и, наконец, кашлянув для храбрости, позвал:

– Ваше величество.

Король не открыл глаза, а лишь приподнял брови. Витольд подумал, с чего бы начать, и смекалка ученика чародея не подвела его.

– Ваше величество, то, что я видел, очень странно. Неужели это был Баргорель? Я видел руины замка…

Хранитель осекся. На него в упор смотрели напряженные прищуренные глаза Магнуса.

– Неужели это и впрямь война? – продолжит он, выдержав паузу. – Но с кем? Я видел отряды латников. Просто полчища. Это друзья? Враги? Но ни кочевники Тыштырона, ни дикари Горрогана не носят лат. Багровые сполохи озаряли степи за Лиммруном…

– А молнии над Баргорелем ты видел? – строго спросил король.

– Видел.

Король опустил взгляд и он стал мягким и печальным.

– Да, Витольд, замку угрожает большая опасность. Даже не всему замку. Ты видел развалины Тайной башни. Нет сомнений, сельвены настолько жаждут отобрать у меня библиотеку, что готовы уничтожить ее вместе с нами. Они понимают, что я ее ни за что не отдам. Вот почему принцесса должна срочно покинуть столицу.

– Но что означают все эти войска?

– Этого я не знаю. Каким образом в мою схватку с сельвенами будут вовлечены армии двенадцати королевств, пока для меня не понятно. Разве что сельвены призовут на помощь Симурово племя…

Король Магнус вдруг замолчал, вскочил с кресла и заметался по лаборатории.

– Ну конечно! Как это я сразу не догадался. Это же так просто. Если сельвены поставили целью уничтожить библиотеку, то что им стоит натравить на нас тыштыронцев…

– Но, ваше величество! – воскликнул хранитель. – Это же немыслимо! Ведь сельвены всегда были союзниками короля Бергора, а значит, его потомков. Об этом как раз говорил тот самый сельвен…

Взгляд короля заставил замолчать хранителя. Да что там! Он готов был испепелись Витольда.

– Тот самый сельвен! – воскликнул король. – Я столько лет учил тебя, и ты не в состоянии отличить правды от лжи. Неужели ты не видишь, что они клевещут на твоего государя!…

Внезапно раздражение и ярость короля прошли, словно их стерли губкой. Он отвернулся от Витольда и, сгорбившись, шаркая ногами, направился к креслу.

– Простите, государь, – взволнованно промолвил хранитель, – я не хотел… Но если так, то необходимо немедленно послать весть к верховному королю Уттеру. Участники турнира в столице, их можно было бы отправить с вестями в их королевства, лучших гонцов не придумаешь. Если вы видите явную угрозу со стороны Тыштырона, то нужно известить Совет Королей! Одним нам не справиться с нашествием Тыштырона.

Король Магнус пожал плечами, неопределенно повел рукой, но так и не взглянул на хранителя.

– Не знаю. Не знаю, как тебе объяснить. Я надеялся успеть создать эликсир, чтобы было с чем предстать на Совете. Если родная дочь не в состоянии понять всю важность моего общения с королем Эрсепом, то как мне было надеяться на понимание Совета. Я надеялся и на помощь короля Эрсепа. Но он просит руку Аделины. Он что, не доверяет мне и хочет этим браком укрепить нашу дружбу? Он сам уверял меня, что незримо помогает нам охранять наши границы. Что теперь мешает ему ополчиться против тыштыронцев? Зачем ему Аделина? Я был так уверен, что все делаю правильно… – король вздохнул и решительно добавил: – и сейчас уверен.

Однако Витольд не услышал твердости в его голосе.

– Ваше величество, – позвал он тихо и почтительно, – а что это за третье предупреждение?

Король посмотрел на Витольда и тихо сказал:

– Да, я не говорил тебе этого, мой мальчик. Многого тебе не говорил. Например, что через эту хрустальную сферу общался с королем Эрсепом, хотя не так часто, как бы мне того хотелось. Почему? Да потому же, почему скрывал источник своей мудрости – библиотеку. Из-за гордыни. Беги от нее, Витольд, беги всегда.

Король долго молчал, опустив голову, а Витольд решил не торопить государя, чтобы не спугнуть его настроения, поскольку предчувствовал, что услышит сейчас что-то важное. Король Магнус поднял голову, посмотрел на хранителя, усмехнулся, но тут же посерьезнел.

– Я видел сон, не так давно. Мне снилось, что я нахожусь там, где никогда не был, на утесе Руфа. Стою на самом краю обрыва, и под моими ногами, словно море, колышется и шумит зрелой листвой бескрайний лес Сельверон. Мне часто снится Сельверон, и всегда эти сны ужасны. Но тут чувство от созерцания этого бескрайнего зеленого моря было теплым и спокойным. И вот в ветре, носящемся над лесом, я услышал голос, низкий, полный, как звук огромного колокола. Он говорил: «Сойди. Сойди. Приблизься». И я, охваченный волнением, но совершенно без страха сделал шаг в бездну. Я не помню падения, но в следующее мгновение увидел себя стоящим под утесом, перед озером Сколл. Только озера уже не было. Вместо него передо мной была круглая неглубокая котловина, усеянная серыми валунами. И голос спросил меня: «Видишь ты это каменное озеро»? Я сказал: «Вижу». И тогда голос снова спросил: «Видишь ты это сухое озеро»? И я снова сказал: «Вижу». И тогда в третий раз ко мне обратился голос: «Видишь ты это пустое озеро»? И я сказал: «Вижу». Тогда голос властно повелел мне: «Пей»! Я же в ужасе ответил: «Не могу». Тогда голос сказал мне: «Повтори». И я повторил, что не могу. И голос в третий раз заставил меня повторить это. Все стихло, но вскоре я услышал голос, очень похожий, но только звучащий из пещеры в утесе. «Иди сюда», – звал голос, и я пошел через каменистую котловину. Прыгая с камня на камень, спотыкаясь, несколько раз упав, я все же добрался до расселины. Голос, исходящий из нее, звал меня: «Иди. Иди сюда». И я пошел. Во сне расселина не была такой темной, как наяву. Неясный свет от невидимого источника освещал ее стены. И я все шел и шел. И вот вошел в огромный подземный зал. Я узнал его колонны, арки, каменные глыбы, похожие на изваяния. Узнал я и огромный круглый каменный стол, находящийся в самом центре. Только стол этот был разбит. Обе половины его каменной, расколотой надвое столешницы опрокинулись на землю. Меня охватил страх. Я знал, что, когда выносил книги, никак не мог разбить эту огромную каменную столешницу, но чувствовал вину за это или боялся, что меня в этом обвинят. И тут из мрака пещеры выступил кто-то похожий на человека. Он был в белом длинном одеянии, не подпоясанный, седые волосы, никогда не знавшие ножниц, спадали на плечи и с плеч, борода закрывала грудь. В руках его был посох. Это был сельвен, которого я прежде никогда не видел. Но у меня было чувство, что я хорошо его знаю. Он встал напротив за разбитым столом и долго смотрел на меня. Потом заговорил:

– Ты сильный и упрямый, ты храбрый и верный, ты можешь любить как никто и отдать свою жизнь за истину. Ты великий воин и великий мудрец. Все в тебе прекрасно. Одно в тебе плохо: ты – горд и не задаешь вопросов. А это значит, что ты слеп.

И когда он это сказал, свет померк в моих глазах. Тьма окутала меня столь плотная, что я стал задыхаться. Я выставил вперед руки, стал поворачиваться направо и налево, но вокруг меня была пустота, и я в ужасе понял, что тьма эта была не вокруг меня, а внутри. И тут я закричал:

– Как, как мне прозреть!?

И голос того, кого я уже не видел, ответил мне:

– Ты будешь слеп, пока не услышишь три предупреждения об опасности и не задашь три правильных вопроса. Помни, три! Три! Три!

Голос становился все громче, пока не превратился в гром. И тут я проснулся. За окном бушевала гроза.

Витольд слушал рассказ короля затаив дыхание и вдруг воскликнул:

– Это же было семь дней назад!

Магнус посмотрел на него и покивал в ответ:

– Да. Завтра восьмой день.

– Так что это за предупреждения об опасности? – быстро спросил Витольд, он был очень возбужден. – То, что мы видели в хрустальной сфере, вы назвали третьим, государь, но где же тогда первые два?

– Первое, мой мальчик, как я понял только сегодня, исходило от старика Ольда.

– Этого отшельника?

– Да. Второе произнес подстреленный сельвен. И третье мы видели в хрустальной сфере.

– Но какие три вопроса нужно задать? – не унимался хранитель. – И кому?

– Этого я тебе пока не могу сказать. До сегодняшней ночи я не думал об этом и только теперь вижу, что сон мой был вещим.

Внезапно раздался звон колокольчика. Король поднялся с кресла и направился к двери, которую уже отворял верный Голь.

– Беспокойная сегодня ночь, – на ходу промолвил он. – Я дорого дал бы за то, чтобы встретить утро в мире и безопасности.

В главном тронном зале, куда спустились король Магнус с Витольдом, их встретил капитан Крепль. Король удивленно посмотрел на него.

– Что вы здесь делаете, капитан?

Молодой рыцарь удивился в свою очередь.

– У меня есть новости, государь.

– Почему докладываете вы?

– Нынешней ночью я командую караулом замкового гарнизона, ваше величество.

Король деловым шагом прошел через зал, сел на трон и только тут осведомился:

– Что за новости?

– У ворот замка стоят горожане. Они хотят видеть вас, ваше величество.

– И много их?

– Человек около десяти.

– Уже легче. Так за чем я им понадобился?

– Мне они не говорят, ваше величество. Уверяют, что у них очень важное дело, которое они желают изложить лично вам.

– У них есть старший?

– Да, ваше величество, это оружейник Шеробус.

Король задумался.

– Пусть войдут трое.

Капитан Крепль вышел и через несколько минут вернулся с тремя горожанами. Кроме мастера Шеробуса здесь были молодой стекольщик Клезз и столяр Брусс. Ремесленники со времени жаркой полемики в трактире преобразились, наряд их был вполне в духе осадного положения города. Вид мастера Шеробуса полностью опровергал старинную поговорку о сапожнике, будто бы вечно остающемся без сапог. На нем сверкала добротная кираса, к ней крепился набедренник, на боку в кожаных окованных ножнах висел меч, голову защищал легкий изящный металлический шлем. Доспех и вооружение стекольного мастера были победнее: они состояли из кирасы, шлема из тисненой кожи и длинного кинжала. Что касается мастера Брусса, то его доспех состоял из весьма потертой кожаной кирасы. Оружие свое – окованную железом буковую палицу – столяр постеснялся тащить во дворец и оставил на попечение косоглазого подмастерья. Войдя в зал, носители шлемов обнажили головы, а мастер Брусс пригладил ладонью жидкий полувенчик курчавых седеющих волос на затылке. Было видно, что горожане робеют. Как позже сказал мастер Шеробус: «Оно и понятно, не каждый день захаживаешь во дворец и топчешь каблуками мраморный пол большого тронного зала».

Визитеры дошли до середины зала. Клезз и Брусс остановились, а Шеробус, чувствуя себя главным в делегации, прошел ближе к трону.

Король не без удовольствия оглядел своих подданных.

– Я вижу, городское ополчение уже готово.

– Да, государь, – с достоинством отвечал Шеробус, – и по традиции я взял на себя командование им.

– Прекрасно, мой дорогой Шеробус. Я подтверждаю твои полномочия командира ополчения. Но думаю, не только ради этого вы потревожили своего государя.

– Вы совершенно правы, ваше величество. Тут вот какое дело. Вы, должно быть, знаете, ваше величество, что я, как мастер оружейных дел, собираю всевозможное оружие, коллекционирую, значит.

– Ну, – король невольно усмехнулся, он неплохо знал Шеробуса, и его гордая осанка и манера рассудительно и с достоинством говорить всегда по-доброму веселили государя.

– Так вот, после турнира я отыскал наконечник копья рыцаря Дикого Края. Отыскал его по двум причинам, во-первых, потому что Дикий рыцарь издалека, и мне, как мастеру, любопытно посмотреть, каковы тамошние умельцы. Но главное-то, конечно, затем, чтобы сомнение одно разрешить. Мало кто обратил внимание, что когда этот Дикий рыцарь ударил в щит принцессы, то расщепил его. А щит-то железом окован. Вот меня и взяло сомнение, как это можно тупым копьем такой удар сделать.

Король уже давно перестал улыбаться, а напряженно слушал оружейника. Шеробус при всем своем косноязычии сумел сильно его заинтриговать.

– Так вот уж больно любопытный наконечник у этого рыцаря, доложу я вам. Полюбуйтесь, ваше величество.

Шеробус развернул тряпицу, которую держал в руках, и показал королю наконечник копья.

Король встал с трона и подошел к мастеру, взял из рук Шеробуса обломок и внимательно его осмотрел.

– Тут все следы налицо, – комментировал оружейник, – свежие зазубрины, погнутый кончик острия…

Король задумчиво зашагал по залу. Шеробус не отставал от него.

– Вот мы и думаем, ваше величество, рыцарь Дальней Стороны и впрямь спас принцессу. Ведь получается, что тот Дикий нарушил главнейший закон турнира. Может, он и не знал, что перед ним принцесса, но все равно… Не хотелось бы вам напоминать, ваше величество, но за такое преступление карают смертью.

Король остановился, поднял взгляд на оружейника и пристально посмотрел на него. А тот, ничуть не смущаясь этим взглядом, покивал головой.

– Что уж говорить. Нынче город в осадном положении, и враг у стен, а я так понимаю, что враг уже внутри города, да мало того, говорят, уже во дворце.

Король Магнус метнул на мастера суровый взгляд. Шеробус опустил глаза, но только на мгновение.

– Вы уж извините, ваше величество. Может, я не так говорю, как положено, но все мы добрые граждане нашего королевства и ваши верные подданные. Нам хотелось бы, чтобы все было по правде.

– Я давно знаю тебя, Шеробус, – ответил король, – ты не честный человек. Но подумай, не ошибся ли ты?

Оружейник тяжело вздохнул.

– Нет, ваше величество, я не ошибаюсь.

Король испытующе посмотрел в глаза мастеру, потом улыбнулся и положил руку на его плечо.

– Благодарю тебя, мой верный Шеробус. Ты сослужил мне добрую службу. Знай, что теперь все будет по правде.

Король возвратился к трону и, сделав рукой жест, отпускающий горожан, промолвил:

– Я больше не задерживаю вас, мои добрые подданные. Вы знаете посты ополчения, знаете, что нужно делать. Идите и охраняйте город.

Горожане поклонились и вышли из зала. За ними отправился было Крепль, но король остановил его:

– Задержитесь, капитан. Пусть их проводит кто-нибудь из стражи.

Крепль отдал у дверей распоряжение и подошел к трону.

– Передадите полномочия начальника караула капитану Генхору, а сами отправитесь спать.

Крепль удивленно посмотрел на короля.

– Чуть свет, – пояснил король, – возьмете трех всадников и будете сопровождать принцессу Аделину с фрейлинами в Лотернот. Она должна быть надежно спрятана в замке Кеноргод. Утром получите сопроводительное письмо.

Капитан отдал честь и вышел вон.

– Ваше величество, а как насчет посланника короля Эрсепа? – поинтересовался Витольд.

– Завтра, как только буду уверен, что Адель в безопасности…

В это время у восточной стены зала раздался шум. Король обернулся и увидел, как Голь, сняв с ноги башмак, неистово швыряет его в стену.

– Ату тебя! Ату тебя! Чтоб ты!

– Голь, в чем дело, – крикнул король.

– Крыса, государь, крыса, чтоб ей пусто было. Что ж это за дело в тронном зале! – Голь был буквально взбешен. И бешенство это было столь потешным, что король и Витольд, стоящий рядом, усмехнулись.

– Оставь ты это, – промолвил король, – тоже нашел проблему.

– Надо наказать дворецкого, государь, надо наказать. Это что ж такое?

– Успокойся, я тебе говорю.

Голь еще покипятился с минуту и приутих.

Хранитель снова обратился к королю.

– Могу ли я, ваше величество, распорядиться, чтобы выпустили принца Корфула?

Король усмехнулся.

– Быть может, и хорошо, что вы подружились. Однако, он, вероятно, спит. Может, не стоит его будить. Ведь утром мы отправим его в Пинагор за подмогой. По пути он известит гарнизон у Камня Берготель…

В зал стремительно вошел капитан Крепль.

– Ваше величество, – доложил он, – там рыцари – участники турнира, узнав об осадном положении, просят принять их.

Король Магнус покивал головой.

– Ну что ж, по крайней мере уже не надо за ними посылать.

А крыса, из-за которой возникло столько шума, тем временем прошмыгнула в какую-то щель, и через несколько минут по лабиринтам не ведомым даже самому королю Магнусу оказалась в комнате барона Квалдура, где, будто в цирковом балагане прыгнула сидящему на скамье рыцарю Дикого Края на колени, вскарабкалась на плечо и вложила свою острую мордочку в его ухо.

Глава семнадцатая

Бегство

Четверка лошадей, запряженная цугом, нетерпеливо перебирала копытами, то и дело дергая большую и тяжелую, словно ларец великана карету, выводя тем самым из терпения слуг, которые старались укрепить на запятках огромный сундук с нарядами ее высочества принцессы Аделины и фрейлины Катены.

Сама Катена стояла тут же и озабочено наблюдала за стараниями лакеев, временами бросая быстрый взгляд на крыльцо дворца. Напрасно капитан Крепль ловил каждое движение головы, каждый взгляд фрейлины, «прекрасная южанка» так и не взглянула на того, с кем еще вчера на закате уединялась в саду Нельты. Лишь только когда лакеи, совершенно обругав и лошадей, и кучера, справились с сундуком, Катена удостоила своего поклонника долгим и приветливым взглядом.

Осчастливленный рыцарь привстал на стременах и натянул поводья коня, отчего тот грациозно загарцевал перед фрейлиной. Как бы вторя своему командиру, пришли в движение и лошади еще трех всадников из отряда охраны.

В это время на крыльце появилась принцесса Аделина в сопровождении фрейлины Нелены. Принцесса была закутана в теплый шерстяной плащ, отороченный белым мехом. На голову был накинут капюшон. Девушки остановились у ступеней. Не откидывая капюшона, Аделина оглядела экипаж, ожидающих всадников и почему-то сиплым голосом спросила:

– Все готово?

– Готово, ваше высочество, – откликнулся капитан Крепль. – Мы можем ехать.

Позади отворилась дверь. Фрейлина Нелена обернулась и побледнела: на крыльцо вышел король Магнус в сопровождении Голя.

– Король, – шепнула Нелена принцессе, а сама присела в глубоком реверансе. Принцесса не пошевелилась. Король подошел сзади к дочери и положил ей на плечи свои большие руки.

– Я решил проводить тебя, Адель.

И мягко, но сильно повернул ее к себе, отчего капюшон сполз с головы принцессы.

– Спасибо, отец, – ответила та.

Король вздохнул и скупо улыбнулся.

– Отчего ты так тепло одета?

– Меня что-то знобит, государь. Я совсем не спала ночь.

– Не ты одна, дочь моя, не ты одна.

Он притянул ее к себе и поцеловал в лоб.

– Да у тебя жар!

– Нет, что вы, отец!

– Вот и хорошо. Не хотелось бы откладывать твой отъезд.

Принцесса опустила взгляд, нервно покусывая губы, потом вновь возвела глаза на короля, они и впрямь блестели.

– Отец, я снова осмеливаюсь молить вас об узнике…

Король прикрыл глаза и закивал.

– Ни о чем не волнуйся. Он – сын моего старого друга, что с ним может случиться? Капитан! – резко окликнул король Крепля и мягко отстранил принцессу. – Хочу вам напомнить, что вы отвечаете за принцессу головой. Ей нездоровится, так вот не позволяйте ей выходить из кареты без крайней надобности.

Он повернулся к принцессе.

– Ты поступаешь под опеку рыцаря Крепля, смотри, не подведи его.

Он кивнул и отошел в сторону.

– Езжайте!

Принцесса, как показалось королю, не совсем твердо подошла к экипажу. Фрейлина Нелена помогла ей сесть в карету, затем обернулась к королю и со свойственной ей холодностью в голосе сказала:

– Ваше величество, надеюсь, вы не возбраните мне проводить принцессу до Южных ворот, мне нужно навестить графиню Урну, она вчера меня настоятельно звала.

– Осадное положение не совсем удачное время для визитов, ведь ее поместье находится за Ратным лугом… Впрочем, во дворце вам тоже делать нечего.

Нелена поклонилась в знак благодарности. Король кивнул, повернулся и вместе с Голем направился к дверям.

– Через четверть часа, мой добрый Голь, я бы хотел потолковать с бароном Квалдуром, – тихо проговорил король и скрылся во дворце.

Нелена неожиданно проворно вскочила в карету, – куда только девалась извечная напыщенность этой девушки, – и экипаж тронулся к воротам замка.

– Пока все идет хорошо, – проговорила она, лукаво улыбаясь, – даже неожиданное появление вашего отца оказалось нам на руку.

– Не знаю, не знаю, – пробурчала Катена, ее надутые губы веселили Нелену. – Как хотите, ваше высочество, но у меня сердце не на месте. Как подумаю, какой гнев обрушится на бедного капитана Крепля…

– Я надеюсь, что вы, прелестная южанка, не посвятили своего поклонника в наши дела? – довольно резким тоном спросила Нелена.

Глаза Катены сверкнули.

– Ваше высочество, велите ей не называть меня прелестной южанкой.

Принцесса улыбнулась.

– Катена, но ты действительно прелестна.

Фрейлина расплылась в смущенной улыбке.

– И все равно…

– Успокойся. К завтрашнему утру мы будем в Тулоне и я тотчас же пошлю отцу письмо с самым проворным гонцом короля Эркора.

– Меня глубоко поражает твоя самоотверженность, дорогая Катена, – сердито проговорила фрейлина Нелена. – Ты страшишься за капитана Крепля и совершенно не думаешь о том, что будет с нами, когда наш обман обнаружится, а обнаружится он уже сегодня вечером. Неужели ты думаешь, что мы с тобой рискуем меньше?

– Да, но мы-то знаем, что делаем, а он даже не догадывается, какую мы, точнее я, подложила ему свинью…

– Угомонитесь, дорогие мои, – примирительно заговорила принцесса. – За все буду отвечать только я. Вы же говорите одно: принцесса нам так велела, и мы не посмели ослушаться. Что же касается капитана Крепля, тут Катена права, он может невольно пострадать, и это меня беспокоит. Но я все напишу отцу, да и сама постараюсь быть вскоре с армией Озенгорна. Но тише, мы, кажется, подъезжаем.

Несмотря на позднее утро, а было уже около семи часов, Южные ворота, как и все ворота города, из-за осадного положения были заперты. Экипаж с эскортом был вынужден остановиться, пока стража не ознакомится с приказом короля, который вручил пожилому и мрачному привратнику капитан Крепль. Рыцарь был несколько удивлен дотошностью стража: тот и на свет бумагу смотрел, и к самым глазам подносил, и чуть ли не нюхал.

– Такое усердие не часто встретишь, – заметил он.

– А то как же, господин капитан. Нам без этого нельзя. Раз осадное положение, у нас и мышь не проскочит без воли короля. Вот и рыцарь с оруженосцем, рыжим таким, что перед вами выезжали, тоже сердились. А чего тут сердиться – служба.

– Перед нами выезжали рыцарь с оруженосцем? – заинтересовался капитан.

– Ну да, я так и говорю.

– А как его имя?

– Да имя его… – привратник задумался. – Как же… ну, это… – он помотал головой. – Да что ж это?

– Может, кто из дозора?…

– Да нет, не дозор. Он из этих, ну, которые вчера… Ну что на турнире-то.

– Вот уж не знал, что участники турнира разъезжаются, – удивился капитан.

– Ну да, которые не наши. Как же еще в приказе было написано… Да что ж это. А? Да что ж это такое?

На него было и жалко и смешно смотреть.

– Да ладно, бросьте, – махнул рукой капитан Крепль. – С кем не бывает. Лучше отворите нам ворота.

– Ну да, ну да, – закивал головой привратник. – Вот наваждение. Ведь что б я да забыл имя…

Он еще что-то причитал и тряс головой, удаляясь в караулку. Другой привратник с простоватым грубым лицом, засмеялся, обнажая желтые зубы и не в меру красные десны.

– Читать умеет, – он мотнул головой в сторону караулки, – вот и дочитался.

Все еще продолжая колыхаться от смеха, он вошел под арку и принялся крутить ворот.

Из караулки выскочили несколько охранников с копьями и поспешили к поднимающимся воротам, за которыми толпилось немало окрестных крестьян в надежде любой ценой попасть в город.

– А ну, назад! Поберегись! – раздались голоса стражников.

– Проезжайте! Проезжайте скорее! – замахал руками весельчак-привратник. – Давайте! Давайте!

Потеснив толпу и несколько ее рассеяв, экипаж с эскортом выехал из ворот города. Однако не доезжая Ратного луга, пришлось еще раз задержаться. На обочине стояла девушка и махала рукой. Поверх ее платья был накинут бурый дорожный плащ. Едва экипаж остановился, девушка кинулась к первым двум всадникам.

– Чуть не опоздала! – воскликнула она. И капитан Крепль узнал Эльзу, дочь трактирщика Хэмма, подругу принцессы.

– Господин капитан, прошу вас, я хотела бы проститься с принцессой, да у меня еще и дело к ней.

Капитан улыбнулся и пожал плечами.

– Ну что тебе еще, Эльза? – послышался недовольный голос из кареты. – Я простужена и не могу выйти из экипажа. Подойди.