Текст книги "Тайная библиотека. Рыцарь Дальней стороны."

Автор книги: Александр Гир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Annotation

Третья книга из цикла "Тайная библиотека" повествует о любви доблестного рыцаря Корфура Озенгорского и прекрасной принцессы Аделины Жемчужены Норриндола, а также о тайной библиотеке короля Магнуса Мудрогою

Александр Гир

Цикл «Тайная библиотека»

Часть первая

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая

Глава тринадцатая

Глава четырнадцатая

Глава пятнадцатая

Глава шестнадцатая

Глава семнадцатая

Глава восемнадцатая

Часть вторая

Глава девятнадцатая

Глава двадцатая

Глава двадцать первая

Глава двадцать вторая

Глава двадцать третья

Глава двадцать четвёртая

Глава двадцать пятая

Глава двадцать шестая

Глава двадцать седьмая

Глава двадцать весьмая

Глава двадцать девятая

Глава тридцатая

Глава тридцать первая

Глава тридцать вторая

Глава тридцать третья

Глава тридцать четвёртая

Глава тридцать пятая

Глава тридцать шестая

Глава тридцать сельмая

Александр Гир

Повести Пятиречья»

Цикл «Тайная библиотека»

Книга третья

«Рыцарь дальней стороны»

Часть первая

Приключения в Баргореле

Глава первая

Знакомство

Солнце уже валилось за горизонт, когда принц Корфул выехал из леса и увидел Баргорель.

До города оставалось не более десяти миль, и принц пришпорил коня. Дорога полого уходила вниз, увлекая в бескрайнюю долину реки Гестерун. По обочинам стояли старые кряжистые дубы, образуя исполинскую аллею. Меж неохватных стволов виднелись зеленые поля, прорезанные заросшими ложбинами.

Несмотря на усталость, конь принца радостно пустился в галоп, предчувствуя конец утомительного путешествия. Встречный ветер развевал пропыленный плащ принца и трепал его светлые кудри, перетянутые красным сафьяновым ремешком. Перед всадником, в розовой пыли дороги, неслышно летела его длинная тень, торопясь навстречу надвигающимся сумеркам.

Путь вел принца Корфула в долину Гестеруна, на дне которой, словно уложенный на зеленое блюдо, покоился славный город Баргорель, – столица королевства Норриндол.

Дорога вильнула вправо, пошла круче вниз и вывела к небольшой деревеньке с опрятными белыми домиками под красными черепичными крышами. В мягких закатных лучах солнца деревенька выглядела мирной и уютной. Однако в ней была какая-то странность, которую принц не сразу осознал: деревня была совершенно безлюдной: пустая улица, пустые палисадники возле домов, пусто чернели проемы растворенных дверей. И только выехав за околицу, принц понял в чем дело.

На зеленом сочном лугу между трактиром под названием «Щучий Лог» и балкой, заросшей ивняком, грудилась огромная толпа крестьян – должно быть, все население деревеньки. Женщины с маленькими детьми заняли окраину луга, ребятня постарше просочилась ближе к центру, а в самой середине толпились мужчины. Они гомонили на разные голоса, а в руках у каждого была длиннющая палка.

Принц пустил коня шагом и, свернув с дороги, подъехал поближе. В самой гуще толпы стоял юноша одетый просто, но явно по-городскому. Он размахивал руками и, поворачиваясь во все стороны, громким голосом убеждал в чем-то окружающих его крестьян. Выглядел он возбужденным, и в голосе чувствовалось некоторое лихачество, хотя ситуация складывалась совсем не весёлая.

На принца никто не обратил внимания. Он прислушался.

– Да что вы за люди такие? – доносился голос молодого человека. – Вы что, не жители Норриндола, человеческого языка не понимаете? Бестолковые!

Сквозь общий невнятный гомон прорезались раздраженные голоса:

– Что-что?! Что он такое говорит?

– Этот проходимец нас же и поносит!

– Толковый нашелся!

– Щеголь городской!

– Щас вот тресну дубиной, будет знать, какие мы бестолковые…

– Во-во! Ума много. Выколотить бы не мешало!…

Юноша и бровью не повел. Он повернулся в другую сторону и, выразительно жестикулируя, обратился к угрюмому старику:

– У меня и в мыслях не было ничего подобного! Что у вас за фантазии, не понимаю!

– А что ты делал на кладбище? – прорычал конопатый детина, стоявший позади угрюмого старика.

– Твое какое дело?! – отмахнулся молодой человек.

– Травы он там какие-то собирал.

– Ну и что?

– Колдун! – сказал кто-то за его спиной. Юноша обернулся.

– Да не колдун я!

– Может быть, лекарь? – послышался ехидный вопрос.

– И не лекарь. Но если кого вылечить надо, могу попробовать…

– Я же говорю, колдун.

– Сам ты колдун!

Юноша, похоже, рассердился. Лицо его покраснело, брови сдвинулись, а глаза заблестели. Теперь стало видно, что он старше, чем могло показаться на первый взгляд.

– Я не колдун и не лекарь, – заявил молодой человек. Его голос прозвучал строго и властно, и принц подумал, что далеко не всякий горожанин способен на такой ответ.

– Я, да будет вам известно, – продолжал тем временем юноша, – ученик короля Магнуса Мудрого. И если вы сейчас же не отпустите меня, вам не поздоровится.

Имя короля Магнуса произвели на крестьян некоторое впечатление. Они примолкли, и на многих лицах отразилась тревога.

Первым заговорил угрюмый старик. Он держался хладнокровнее остальных и тогда, когда те кипели негодованием, и теперь, когда робость побежала по сердцам деревенских храбрецов. Это был содержатель трактира и наиболее уважаемый житель деревни Папаша Гопс.

– Ты нас, парень, не пугай. Мы исправно служим королю и знаем свое дело. А что касается тебя, не очень-то ты похож на ученика нашего государя. Молод больно.

– Сопляк! – негромко рявкнул конопатый верзила и покрепче сжал палку.

Молодой человек не обратил внимания на оскорбление. Он не сводил взгляда со старика.

– А на кого же я, по-вашему, похож?

– На шарлатана, – спокойно и угрюмо ответил трактирщик.

Его ответ поднял боевой дух крестьян. Они вновь загомонили.

– Во-во! Знаем мы таких учеников. Все они шарлатаны и разбойники!

– Король наш – добрый правитель, а если и чародей, то от его чародейства одна польза…

– Точно! развелись тут шарлатаны всякие, колдуны-самоучки. Называют себя учениками короля, а от них только вред!

– Был тут один, тоже «учеником короля Магнуса» себя называл, так после него все молоко в деревне скисло!

– А теперь и того хлеще! По ночам в лесах появляются какие-то блуждающие серебристые огни.

– Неспокойно стало в королевстве. Если и дальше так пойдет, беды не оберешься!

– Фея лесов уснула, – проскрипел какой-то уж совсем ветхий крестьянин, – от того и беды…

– Да что говорить! Этот поджарый петух из тех же шарлатанов!

– Признавайся, какое колдовство замышлял против нашей деревни?

– Хватит уже языками чесать! Бей его, ребята!

Принц Корфул помрачнел. Впервые за свое путешествие по Норриндолу он стал свидетелем столь неприятной сцены.

Между тем крестьяне, взяв дубины на изготовку, двинулись на юношу. Долее медлить было нельзя. Принц пустил коня вперед и врезался в толпу.

– Мир вам, добрые люди! – решительно прокричал он.

Крестьяне шарахнулись от коня и расступились, образовав свободное пространство. Их палки, только что направленные на молодого человека, повернулись теперь к всаднику.

– Кто вы такой? – неприветливо спросил Папаша Гопс и, сощурив глаза, пристально посмотрел на «Длань Бергора», висевшую на груди принца. – Что угодно стражу Пятиречья от подданных короля Магнуса?

– Я рыцарь Дальней Стороны, еду в славный Баргорель. А угодно мне спросить, что у вас тут происходит, и нельзя ли решить спор миром?

– Этот человек – колдун и разбойник, – прозвучал чей-то голос, но говорящего принц не разглядел.

– Кто обвиняет его, и кто докажете вину?

– А нам доказательства ни к чему, ваша милость, мы и так знаем, – крикнул конопатый верзила. Его определенное сходство с трактирщиком наводило на мысль об их родстве. – Вы бы, господин рыцарь, проезжали своей дорогой. Мы сами справимся с нашим делом.

Трудно сказать, что подумал принц Корфул, но это предложение ему не понравилось. Конь его шагнул вперед. Конец длинной плети со свистом описал дугу, и огромная дубина, которую сжимал конопатый парень, выскочила у него из рук.

– Я не хочу с вами ссориться, – сурово произнес принц, – но, как страж Благословенного Края, я не позволю творить расправу над невиновным и безоружным человеком. Если же он виновен, отведите его к судье. Или в благословенном Норриндоле суда нет?

Крестьяне загудели, переговариваясь, видимо эта мысль не приходила им в на ум.

– Есть свидетели, что он собирал какие-то травы на нашем кладбище, – мрачно и упрямо проговорил папаша Гопс.

– Разве это преступление?

– Пусть скажет, зачем?

Множество голосов поддержало трактирщика. Принц вскинул руку, и гул стих. Он посмотрел на собирателя трав и встретил ничуть не испуганный, а любопытный взгляд.

– Мне нужен был Тенник алый, а здесь он растет только на кладбище. Это-то я и пытаюсь втолковать вам уже битых полчаса, – обратился он к старику, показывая ему пучок какой-то травы.

– Стало быть вина его лишь в том, – заговорил рыцарь Дальней Стороны, – что он побеспокоил вас. И за такую малось вы хотите его покалечить?

Трактирщик мрачно посмотрел на принца.

– Пусть впредь собирает свою крапиву в другом месте, – угрюмо промолвил он, бросил свою палку, повернулся и пошел прочь. Остальные последовали его примеру.

– Не больно-то хотелось связываться с этим проходимцем, – сказал какой-то словоохотливый крестьянин. – Шарлатан и бродячий рыцарь – два сапога пара. Тьфу!

– Что?! – вспылил принц. Он, было, ринулся вперед, но спасенный удержал коня за узду.

– Не надо, ваша милость, – сказал он самым непринужденным тоном. – Вы только что уняли одну ссору, так не затевайте новой.

Принц перевел дух и усмехнулся.

– Вы правы.

– Благодарю за помощь, ваша милость, – улыбаясь, проговорил молодой человек.

– Это долг любого стража Пятиречья.

– Не спорю. И, тем не менее, я у вас в долгу.

– Ну что ж, этот долг нетрудно уплатить: проводите меня до Баргореля и посоветуете хороший постоялый двор, и мы будем в расчете.

Юноша присвистнул.

– Это накануне «Турнира короны»? Баргорель не маленький город, но на праздник съехались сотни, а то и тысячи гостей! – Он посмотрел на закат и добавил: – До Баргореля я вас провожу, тем более, что сам туда тороплюсь и намереваюсь поужинать в одном пристойном заведении. Вот там и посмотрим, что можно сделать.

Принц Корфул огляделся. Луг опустел. Только возле трактира на траве сидели ребятишки и смотрели на него.

– Кстати, как ваше имя? Должен же я знать за кого вступился. Хотя, надо сказать, что вы не очень-то испугались здешних вояк.

– Меня зовут Витольд, ваша милость. А что до испуга, не хочу хвастаться и, уж тем более умалять вашего благородства, но покалечить себя я бы, разумеется, не дал.

– Вот как! Тогда за какую помощь вы меня благодарите?

– Мне не удалось бы решить этот конфликт так мирно, как вам. Боюсь, без шишек бы не обошлось.

И юноша весело рассмеялся. Принц покачал головой, но тоже улыбнулся.

– Скажите, Витольд, а зачем вам все-таки понадобилась эта трава?

Юноша посерьезнел, снова взглянув на заходящее солнце:

– До столицы не близко. Если мы не поторопимся, нам не придется ночевать в Баргореле.

Принца задел уклончивый ответ молодого человека, но не мог не согласиться.

– Тогда что мы стоим? Садитесь сзади.

– Спасибо, ваша милость, в этом нет необходимости. За ручьем пасется моя лошадка. Так что позвольте…

Он взял под уздцы коня принца и вывел его на дорогу.

Витольд и рыцарь Дальней Стороны, как назвал себя принц Корфул, подъехали к Баргореле, когда совсем стемнело.

Всю дорогу они проскакали молча, только в самом начале, когда покидали неприветливую деревеньку, перемолвились парой слов. Принц Корфул узнал, что Витольд лишь двумя годами моложе его, что живет он в Баргореле чуть ли не с самого рождения, но происхождение свое знает не слишком хорошо: матери он не помнит совсем, а отец его, кажется, был капитаном стрелков арлеронской гвардии, так и не вернувшимся двадцать лет назад из сторожевого дозора на Лиммруне, – Великой Пограничной реке.

– Выходит вы, все-таки, дворянин? – поинтересовался принц.

– Быть может, – улыбнувшись, ответил юноша и легко вскочил в седло своего коня.

Больше они ни о чем не говорили до самой столицы.

Всадники неслись по затихшему предместью, невольно тревожа брехливых собак. Впереди, на фоне потемневшего неба с бледной россыпью звезд, смутно вырисовывались серые городские стены, еще можно было различить черный проем ворот под ближайшей башней, на которой горели четыре факела, еще угадывалась неровная полоса глубокого рва, тянущегося вдоль стен, но сумерки уже готовы были утопить все это в непроницаемой ночной тьме.

Внезапно послышалось лязганье цепей подъемного моста. Витольд, скакавший впереди принца, обернулся и сорванным голосом крикнул:

– Мы опаздываем! Поторопитесь, рыцарь, поторопитесь!

И конь его, не такой усталый, как у принца, и не обремененный ратным снаряжением, рванул вперед. Принц Корфул тоже пришпорил коня, но это мало помогло. Он впился напряженным взглядом в едва различимую, удаляющуюся фигуру попутчика, увидел, как его правая рука взметнулась вверх и в ней тускло блеснул серебром сигнальный рог. Два звука, низкий короткий и высокий протяжный, огласили округу. И тотчас же с башни протрубил ответный сигнал. Лязгающий треск цепей смолк, затем возобновился, теперь он был другим и свидетельствовал о том, что мост опускается.

Витольд влетел на мост, едва тот коснулся земли. Короткая гулкая дробь копыт, ударившись о городские стены, улетела в звездное небо. Спустя мгновение в ворота въехал и рыцарь Дальней Стороны. Оказавшись в городе, он облегченно вздохнул, но с удивлением заметил, что его спутник не собирается останавливаться.

– Не отставайте, рыцарь! – долетел до принца веселый голос молодого человека. – Мы еще не у цели!

Принцу ничего не оставалось, как принять вызов. Между тем озорной сын капитана гвардейских стрелков по-видимому сбавил ход, поскольку принц быстро его догнал и шел всего лишь на полкорпуса сзади.

Улица вильнула влево, превратившись в узкий переулок, который быстро вывел на небольшую площадь с притихшим фонтаном посередине. Обогнув его справа, всадники выехали на другую улицу, более просторную, чем первая. Затем снова повернули налево. Принц сообразил, что они направляются в северную часть города. Несмотря на поздний час, жизнь в Баргореле не затихала, кое-где из распахнутых окон лилась музыка, слышались раскаты смеха. Люди сновали по улицам в совершеннейшем беспорядке, и далеко не все были заняты делом. Всех будоражило одно единственное событие – предстоящий турнир Короны.

Если Витольд и собирался поиграть в скачки, то его затея была обречена на провал, лошади двигались все медленнее, пока, наконец, не перешли на неспешную рысь. Из какого-то погребка под самые копыта вывалилась компания молодых людей.

– Смотрите! – закричал кто-то из них. – Смотрите! Еще один!

– Еще один! – подхватили в толпе. Принцу приветственно замахали, в воздух полетели шапки.

Корфула кольнула было мысль, что его узнали? Но он тотчас же отбросил ее как маловероятную, – в Баргореле он никогда не был, да и о приезде принца Озенгорнского никто не мог знать. И хотя в нтом не было надобности, он все-таки накинул капюшон на голову.

Миновав еще несколько шумных улиц, переулков, больших и маленьких площадей, всадники, наконец, остановились возле трехэтажного дома, первый из которых этаж был щедро освещен. Над крыльцом горел большой фонарь, освещая вывеску следующего содержания:

Трактир

«Звезда негоцианта»

Молодые люди спешились. К ним подошел седой, но еще не старый слуга. Витольд дал ему распоряжение, и тот увел обоих коней куда-то во тьму.

Принц Корфул, полдня не покидавший седла, стоял широко расставив ноги, с удовольствием ощущая под подошвами ботфорт надежность земной тверди. Витольд указал на распахнутую дверь:

– Прошу пожаловать в лучший трактир Баргореля. Здесь отменная кухня и самые мягкие перины в королевстве.

– Вы знаете, чем заинтересовать человека. В настоящей постели я не был уже несколько недель.

– Тогда вперед!

Глава вторая

Господин хранитель

Трактир, без преувеличения, был битком набит народом, однако лихого пьяного гомона, который часто приходилось слышать принцу в придорожных кабаках, здесь не было. Трапезой были заняты люди солидные и степенные, все больше купцы, их объединяла какая-то неуловимая черта, благодаря ей купцов узнавали в любом уголке Благословенного Края. Между ними принц разглядел и троих рыцарей. Двое из них были стражи Пятиречья, а один, мрачный на вид, сидевший в компании видимо своего оруженосца, был явным чужаком: грудь его не украшала золотая цепь с дланью короля Бергора.

Витольд провел рыцаря в дальний, наиболее затемненный угол, где у окна отыскался небольшой свободный стол. Едва они присели, как к ним поспешно подошла, если не сказать подбежала, молоденькая девушка.

– Здравствуйте, господин хранитель! – смеясь, выпалила она. Ее глаза, устремленные на Витольда, сияли, как солнечные блики на воде. Юноша кинул на принца быстрый смущенный взгляд, но тут же сам негромко рассмеялся.

– Здравствуй, Эльза, здравствуй, дитя мое.

Принц внимательно посмотрел на девушку, она была совсем юной и очень милой, затем на Витольда и тоже улыбнулся.

– Что-то вас давно не было видно, – продолжала девушка, не сводя лучистого взгляда с Витольда.

– Всего-то два дня, дитя мое.

– Правда?! – брови девушки изогнулись дугой, лицо притворно посерьезнело, а нижняя губа смешно выпятилась вперед. Но веселость взяла верх над притворством, и Эльза снова рассмеялась.

– И впрямь два дня. Я так закрутилась, что потеряла счет времени. На празднество съехалось столько гостей!…

Эльза взглянула на принца и запнулась.

– Ах, простите, ваша милость, я тут болтаю, и совсем забыла поприветствовать вас. Добрый вечер. Что вам будет угодно?

Принц заметил, что Витольда забавляет смущение Эльзы, и решил подыграть ему.

– Я рад, что вы наконец-то обратили внимание и на меня, скромного гостя вашего города. Охотно принимаю ваши извинения. А угодно мне будет в завершение долгого и утомительного пути спокойно поужинать в компании господина хранителя.

При последних словах принц выразительно посмотрел на Витольда, тот лишь усмехнулся и в тон принцу добавил:

– И еще, дитя мое, господину рыцарю будет угодно заполучить приличную комнату, где бы его никто не беспокоил.

– Хорошо, – отозвалась девушка, должно быть, воображая себя в эту минуту очень взрослой. – Я сейчас пришлю вам батюшку, а сама пойду на кухню и прослежу за бараньей ногой для вас, ваша милость, и для вас, господин хранитель.

Подчеркнуто вежливо поклонившись, она повернулась и чинно пошла прочь, но не выдержала, обернулась и кинула торопливый озорной взгляд на Витольда.

– Какая милая девушка, – сказал принц, выразительно глядя на попутчика.

– Это дочь хозяина. Верно, милое дитя: простодушное и веселое, как майский день, – в голосе Витольда прозвучала легкая грусть.

– Надо заметить, уже довольно взрослое дитя, – добавил рыцарь.

Витольд в ответ пожал плечами.

Подошел хозяин трактира – кругленький, подвижный с несколько плутоватыми глазками. К бараньей ноге, за которыми пошла приглядеть Эльза, он пообещал присовокупить множество разносолов, а также кувшин молодого Иррикорнского вина.

– А вот что касается комнаты... – трактирщик нахмурился и принялся чесать в затылке. – Столько народа съехалось на турнир... Не то что в моей гостинице, на захудалом постоялом дворе свободного угла не сыщешь.

– Мой дорогой Хэмм, – удивлённо, но с очевидным нажимом промолвил Витольд. – Перед тобой один из претендентов на корону Норриндола, а ну как он станет в будущем твоим добрым государем?

– Ну конечно, конечно, – поспешно, будто опомнившись, протараторил трактирщик, – для господина рыцаря, претендента, если постараться, можно поискать какую ни есть комнатушку...

– И ваше старание, – настоятельно проговорил принц, – щедро вознаградится, вне зависимости от исхода состязаний.

– Ну тогда и волноваться не о чем! – развеселился трактирщик. – Считайте комната у вас ухе есть. На втором этаже, – многозначительно прибавил он, и подмигнул почему-то господину хранителю.

Вскоре принесли снедь и вино. Очевидно, не доверяя никому из прислуги, баранью ногу Эльза подала сама. Постояла немного, поглядев, все ли ладно на столе, глубоко вздохнула, пожелала гостям приятного аппетита и удалилась.

– Ужин поистине королевский, – сказал принц Корфул, разделываясь с бараньей ногой. – Я вижу, Витольд, в отличие от сельской местности, здесь, в городе вы не только хорошо известны, но и весьма уважаемы.

– Угу, – промычал тот, отрываясь от лакомого куска. – Хозяин добр ко мне.

– Я заметил, что и городская стража к вам благосклонна.

– Иногда я играю в шашки с начальником караула.

– Если к этому прибавить и то, что вас именуют «господином хранителем», то выходит, что вы важная персона при дворе его величества, короля Магнуса.

Витольд снова оторвался от бараньей ноги и весело посмотрел на принца.

– Ну, это не совсем так…

– Не удивлюсь, если вы окажетесь хранителем большой королевской печати.

– Я? Помилуйте, в мои-то юные годы! На то есть убеленный сединами канцлер.

– Но тогда что вы храните?

Витольд приосанился и не без гордости ответил:

– Я, ваша милость, хранитель королевской библиотеки.

Принц Корфул поднял брови и с явным разочарованием промолвил:

– Вот как. И что, у короля Магнуса действительно большая библиотека?

Как ни была в этот миг привлекательна для молодого библиотекаря баранья нога, он отложил ее и, утерев губы, заговорил самым серьезным тоном:

– Дело не в количестве книг. Его библиотека насчитывает тысячи томов. Дело в самих книгах.

– А что же в них особенного?

– Не считая того, что подобной библиотеки нет во всем Благословенном Крае, в ней наберется несколько сотен весьма редких и, как бы это сказать, необыкновенных сочинений, – торжественно произнес молодой человек.

– По всему Благословенному Краю идет молва о короле Магнусе как о необычайном мудреце и даже чародее. Надо думать этому поспособствовала библиотека.

Витольд поближе придвинулся к собеседнику и заговорил доверительным тоном:

– Скажу откровенно, мне не доводилось видеть мудрецов Магонии, но уверен, король Магнус не уступит ни одному из них.

Принц вдруг осенила догадка:

– Так может, вы и впрямь ученик короля-чародея?

– Да получается, что так, ваша милость!

– Тогда почему крестьяне той неприветливой деревеньки отнеслись без должного почтения к вашему званию и даже напротив, пришли в негодование, едва вы назвали себя учеником короля?

Витольд отпил из кружки вина и, улыбнувшись принцу, сказал:

– Тут целая история. Как вам должно быть известно, ваша милость, король вдовец и кроме дочери, принцессы Аделины, у него нет наследников. А между тем, есть что наследовать и помимо королевства. При всей любви к принцессе, а он, смею вас уверить, хороший отец, что бы там ни говорили, король Магнус не желает смотреть на дочь как на преемницу своих великих знаний. А преемник, как и любому мудрецу, королю необходим. Так вот, много лет назад государь набрал двенадцать учеников, в их число посчастливилось попасть и вашему покорному слуге. Не могу точно сказать, почему именно столько. Возможно, ту связь с числом сыновей короля Бергора.

Принц усмехнулся.

– Думаю, Витольд, она слишком очевидна.

– Ну что сказать, ваша проницательность делает вам честь. Я, признаться, не знаю, какой план был у государя, но только при всей своей доброте, он обладает несколько вспыльчивым нравом. Спустя три года он выгнал в шею сразу пятерых учеников. Через пару лет еще двоих, потом еще… Последним был изгнан, пожалуй самый даровитый из нас. И в результате, три года назад при короле остался я один.

– Думаю, вам было нелегко пройти этот суровый отбор, – улыбаясь заметил принц. Он очень заинтересовался рассказом Витольда и отнюдь не из простого любопытства.

– Уж будьте уверены! – отозвался хранитель. – Но речь не обо мне. Некоторые изгнанники, успели научиться у короля дешевым фокусам: высекать пальцами огонь, готовить хоть сколько-нибудь действенные эликсиры, гадать на разный манер и тому подобное. До настоящей мудрости они так и не дошли.

– Того, что вы перечислили, уже немало!

– О да, чтобы тешить досужую публику на ярмарке или навести страху на суеверного крестьянина! Многие из них, не во гнев им будет сказано, промышляют именно такой нехитрой работенкой. Они называют себя учениками знаменитого короля-чародея Магнуса Мудрого. Иногда это спасает от побоев и нередко увеличивает сборы. Как вы сами понимаете, всякий недоучка, берясь за дело, неминуемо его портит. Вот и эти несчастные «ученики короля Магнуса» немало наломали дров и сильно подпортили репутацию моего доброго государя как чародея. Не удивлюсь, если в Щучьем Логе, где мы столь счастливо встретились, и впрямь скисло молоко по вине одного из моих бывших товарищей.

Витольд замолчал, и принц некоторое время смотрел на него, то ли ожидая продолжения, то ли просто внимательно разглядывая своего собеседника.

– Стало быть, крестьяне не слишком ошибались, называя вас колдуном? – наконец спросил он.

– Я полагаю, колдун не самое подходящее звание для ученика мудреца, – возразил хранитель.

– Но вы не станете отрицать, что собирали на кладбище травы?

– Не стану. Меня постигла неудача. Мне нужно было подготовить один важный опыт, а я, как последний шалопай, увлекся описанием чудес Магонии, которые упоминаются в «Необыкновенном путешествии» Эренуса Рукса пропустил время и не добавил в отвар толченого малахита. Зелье перекипело, а травы для нового уже не хватило. Тенник алый растет лишь в сырых лесных балках или на заросших кладбищах. Король не знает, что я испортил опыт и отлучался из города. Однако, думаю до завтрашнего утра смогу все восстановить. Придется не поспать ночку. Да мне не привыкать.

– Неужели король Магнус так страшен в гневе?

– Если на мою голову обрушится гроза, она повредит ему больше, чем мне. В последнее время государь неважно себя чувствует.

– Витольд, вы рассказываете о магических опытах, запросто говорите о таинственной Магонии! Может я и впрямь попал в волшебную страну? Вот сижу в трактире и беседую с самым настоящим магом?

– Что вы! Я все еще хожу в подмастерьях и, думаю, буду долго ходить, хотя… надо сказать, кое в чем преуспел, – Витольд наклонился к принцу и тихо добавил: – ваше высочество.

Принц Корфул вздрогнул, торопливо огляделся и пристально посмотрел на собеседника.

– С чего бы это, господин хранитель, вам вздумалось присваивать простому странствующему рыцарю титул наследника одного из двенадцати престолов Благословенного Края? – тихо, но очень настойчиво поинтересовался принц Корфул.

– Не удивляйтесь, принц, и не пугайтесь. Коли вам угодно, я никому не скажу, что вы – младший сын правителя Озенгорна короля Эркора Третьего, принц Корфул.

Принц был потрясен. Никто в Озенгорне не знал, куда он отправился и никто в Норриндоле не мог знать его в лицо. Принц позаботился, чтобы ни на доспехах, ни на конской попоне, ни на щите, короче, нигде не было ни королевского герба, ни какого либо иного знака его принадлежности к королевскому дому Озенгорна. И что же? В первый же час пребывания в Баргореле его секрет раскрыт.

Он помолчал немного и, не без досады, проговорил:

– И вы называете себя всего лишь подмастерьем?

Молодой хранитель рассмеялся.

– Ваше высочество! Помилуйте! Тут нет никакого волшебства. Все очень просто. Я воспитывался при дворе и могу отличить обычного стража Пятиречья от принца. Ваш взор, манера разговаривать выдают человека привыкшего не только отдавать приказания, но и принимать почести. На вашем лице лежит печать горного солнца. В Баргореле бывает много гостей, и отличить горца от жителя Южного Побережья, поверьте, не составляет большого труда. А виртуозное владение плетью напоминает об Эркоре Первом Ловком – вашем прадеде. Как видите, всего лишь наблюдательность и никакой магии.

Принц улыбнулся.

– Действительно, все очень просто. Короля Магнуса не зря называют Мудрым, коли у него такие ученики. Но прошу вас, господин хранитель, не говорите никому, что принц Корфул в Баргореле. Мне бы хотелось оставаться для всех рыцарем Дальней Стороны.

– Неужели вы здесь против воли вашего отца, короля Эркора!

– Разумеется нет, причина в другом. Но я вряд ли смогу объяснить… Словом, я могу рассчитывать на ваше молчание?

– Не только на молчание, но и на помощь, ваше высочество.

Витольд посмотрел на принца весьма многозначительно. А тот готов был поклясться, что его собеседник догадывается о том, что принцу так трудно было выразить. Однако вслух он лишь заметил:

– Надеюсь что не все в Баргореле обладают такой проницательностью, как вы.

– Полагаю, что да. Но если вы захотите нанести визит королю в качестве рыцаря Дальней Стороны…

– О нет, это не входит в мои ближайшие планы.

Принц Корфул подумал некоторое время и, вздохнув, добавил:

– Мне, скорее всего, понадобится ваша помощь, мой друг. Не возражаете, если я стану вас так называть?

– Нисколько, ваше высочество.

– А раз так, мне нужно кое-что вам объяснить.

– Охотно выслушаю.

– Дело в том, что мой отец, несмотря на более чем прохладное отношение к занятиям короля Магнуса, к самому ему питает неизменное уважение. Он часто предается воспоминаниям об их совместных ратных подвигах на последней войне с кочевниками Тыштырона. Отец уже давно собирался представить меня королю Магнусу и…

– Просить для вас руки его дочери?

– Прямо об этом он не говорил. Я ничего не имею против этого брака, тем более, что по всему Благословенному Краю идет молва о необыкновенной красоте принцессы Аделины. Но я поклялся, не попрошу руки ни на какой красавицы под небесами, если не полюблю ее, и если она не ответит мне взаимным чувством.

– А что по поводу такого обета говорит король Эркор?

– Выражает недовольство. Говорит, что любая принцесса Благословенного Края достойна самой горячей и преданной любви.

– И это правда. Небо благословило дочерей Бергора!

– Да ведь я не спорю! – как-то сокрушенно сказал принц. – Не даром принцесс Пятиречья называют Жемчужинами Благословенного Края. Я видел на турнирах несколько. Они красивы, очень красивы, так век бы и любовался. Но… как бы это сказать? Смотришь на нее и не знаешь, что с ней делать.

– Мне кажется, я вас понимаю.

– Понимаете!? – с чувством выпалил принц и, даже, схватил Витольда за руку. – Я так и думал, что вы, Витольд, поймете. Никому другому я бы этого не сказал.

– Спасибо, ваше высочество. Но вы, как видно, не боитесь родительского гнева?

– Может быть, во мне нетрудно распознать принца, но, поверьте, я могу прекрасно прожить среди простых людей где-нибудь в горах Озенгорна.