Текст книги "Смертный страж. Тетралогия"

Автор книги: Александр Прозоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 53 страниц)

– Вас понял. Осмотритесь. Осмотритесь на месте. Нам нужна информация.

Напарники переглянулись и стали вдоль стволов пробираться к месту, где их спилили. И тут им невероятно повезло: дровосек был еще здесь – складывал усыпанную опилками спецовку в рюкзак.

– Стоять! – Напарники резко разошлись в стороны, чтобы удерживать противника под прицелом с разных направлений и не иметь «слепых зон» обзора. – Руки за голову!

– Капитан, у нас есть пленный! – доложил Мейсель. – Мы задержали пильщика.

– Отлично! – обрадовался офицер. – Наконец мы хоть что-то узнаем о противнике. Доставьте его сюда!

* * *

От заезжих вояк во все стороны растекалось такое густое облако оружейной смазки, что впору было зажимать нос, а передвигались они с таким топотом, что проще было предупреждать о приближении, подвесив на шею колокольчик. Но гости были нужны лешему, и потому Варнак мужественно терпел, дожидаясь на пеньке в темном лесу приближения разведчиков.

Действовали те стандартно и совершенно правильно: зажали его в лучах света, доложились, после чего один продолжил удерживать под прицелом, а второй приблизился, собираясь обыскать. Но как только он закинул автомат за спину и протянул руки – из непроглядной темноты на его напарника прыгнул действительно бесшумный зверь, без колебаний вцепившийся клыками в горло. Хрип, крик, падение. Свет дернулся в сторону и запрыгал по стволам и кронам.

– Не двигаться! – рявкнул на Варнака разведчик, выдергивая оружие из-за спины, однако нож лешего оказался быстрее, войдя снизу вверх под беззащитный подбородок.

Наемников «Secopex» Еремей щадить не собирался. Ведь это были отнюдь не случайные свидетели, не мирные жители и даже вообще не граждане России. Подонки, что пришли на чужую землю, чтобы силой добиться своих целей. И которые знали, чем им это грозит. Да и по прежней жизни у спецназовца были к «псам войны» от «Secopex» кое-какие счеты.

Перевесив себе на плечо оружие, Варнак засунул в ухо динамик и стал пробираться к дороге, подсвечивая себе путь. Поправил микрофон, негромко позвал:

– Ау-у-у, капитан, ты здесь?

– Кто говорит? Представьтесь! – потребовал офицер.

– Твои остолопы уже доложили, что выезд из вашего логова перекрыт, или еще не успели? – поинтересовался он. – Имей в виду, без бензопилы и пары часов работы отсюда теперь даже я выбраться не смогу. А право работать с пилой еще нужно заслужить.

– Кто это? Передайте рацию сержанту Мейселю! Немедленно!

– А как я их различу? Они не представились, капитан. Такие вот были невежливые остолопы. Но это неважно. Тебе нужно знать другое. Вы все, дружною толпою, мне не нужны. Мне нужен привратник. Только привратник. Если вы оставите его мне, я вас выпущу. Нет – умрете вместе с ним. Думай, капитан. Даю полчаса.

* * *

– Проклятье! – Жульен Форс выдернул наушник, громко крикнул: – Робертс, Клейн, Джуттис! Вскройте все комнаты первого этажа и забаррикадируйте окна! Архипов, дверь держать под прицелом, посторонних задерживать! При попытке прорыва стрелять на поражение!

– Есть, капитан!

Сам Форс, подняв ко рту микрофон и непрерывно вызывая пропавших сержантов, быстро нашел комнату доктора Истланда, без стука вошел внутрь. Опустил рацию:

– Я потерял двух человек, Кристофер! Выезд с базы завален деревьями. Неизвестные люди вышли на наш канал и требуют передать им какого-то «привратника». Вы можете объяснить, что происходит?

– Полагаю, у нас неприятности, – отозвался доктор Истланд.

– «Неприятности»?! Мы оказались заперты в лесной глуши, неизвестно кем и без средств связи! И это вы называете неприятностями?!

– Вы же сами просили перед выездом на точку обеспечить вам лагерь в тихом безлюдном месте, дабы принять и проверить снаряжение и потренировать группы на слаженность, – пожал плечами уставший за долгий, муторный переезд монах. – Не в центре же Соликамска вы собирались выгружать доставленное оружие? Думаю, нас выследили двое… существ… и теперь намерены препятствовать работам.

– Вы ничего не говорили о возможном нападении!

– А вы полагали, археологи наняли профессиональных солдат из «Secopex» по причине своего природного страха перед мертвецами в усыпальницах, капитан? – вскинул брови монах. – Обеспечить силовую поддержку раскопок – ваша обязанность. Так что давайте, вытаскивайте нас отсюда.

– Я должен знать, с кем имею дело!

– Полагаю, одного противника зовут Еремей Варнак, а второго – просто Геката. Считайте, что они обладают экстрасенсорными способностями.

– Ну, положим, это спокойнее, нежели снайперская или минерская подготовка, – чуть повеселел капитан. – А кто такой «привратник»?

– Обратили внимание на крупного красивого мужчину, что всю дорогу молча сидел возле Дамиры Имановой и смотрел в окно? Это он. Он один знает, где усыпальница и как ее правильно открыть. Она знает, где усыпальница. Без них двоих наша миссия будет однозначно провалена. Без него – встанет на грань провала. Так что они оба являются для вас приоритетным объектом охраны. Даже я менее важен для ордена, нежели они. А платит вам орден.

В дверь постучали.

– Ваш кофе, господин Истланд.

– Татьяна? Проходите, большое спасибо… – встрепенулся монах. – У вас на подносе, вижу, еще две чашки. Одна для господина Форса, я правильно понимаю?

– Да, конечно. – Администратор поставила ношу на стол, передала чашки, удерживая за блюдечко: – Ваш эспрессо, господин Истланд. Ваш эспрессо, господин Форс.

– Танечка, – приняв напиток, как можно ласковее молвил монах, – теперь, когда вы немного успокоились, может быть, поговорим об ужине? Нет, нет, только не это! – испугался он, глядя, как стремительно набухают слезами глаза девушки. – Успокойтесь, я спрошу иначе. На вашу базу отдыха кто-то напал?

Администратор часто-часто закивала и громко всхлипнула.

– И поэтому вы не можете обеспечить нас ужином?

– Они убили всех… – еле слышно шепнула Татьяна.

– Не беспокойтесь, здесь вы в безопасности, – все так же мягко и вкрадчиво продолжил разговор доктор Истланд. – Мы не дадим вас в обиду. Мы даже знаем, кто вас захватил. Это три женщины и мужчина с собакой, правильно?

– Одна женщина, один мужчина и много собак… – поправила девушка.

– Ну да, точно, это они и есть! – довольно кивнул монах. – Я был прав.

Тут он поймал взгляд Жульена Форса, в котором сквозило, мягко выражаясь, некоторое недоумение, и торопливо поправился:

– Она просто не видела всех! Видела только одну из Гекат…

– Ау-у-у, капитан, ты меня слышишь? – внезапно ожил наушник. – Полчаса прошло.

– Еремей Варнак? – поднял к уху гарнитуру рации Форс. – Недолго тебе осталось бегать!

– Никак у нашего друга Кристофера прорезалась память? – весело хмыкнул наушник. – Тогда вот ему от меня большой привет!

Леший прислонил автоматы к деревьям так, чтобы лучи фонарей скрестились над просекой, раскрутил на тонком тросе свинцовую полукилограммовую гирьку и отпустил. Вытягивая за собой сверкающую нить, груз по правильной математической параболе взмыл вверх, потом пошел вниз уже по другую сторону линии электропередач. Трехмиллиметровый стальной трос обвис на проводах, утяжеленный с одной стороны трехлапой железной «кошкой», с другой – гирей, просыпал на землю один за другим два снопа искр и закачался в тишине: где-то на далекой подстанции выбило предохранители.

Свет на базе «Ни пуха, ни пера» дважды моргнул и погас.

– Кажется, опять отключился пакетник, – сказала девушка.

– Да нет, это явно не он, – прозорливо предположил Форс.

– Капита-ан! – позвала рация. – Капитан, полчаса прошло.

– Альфа-джет, – отдал Форс условленный приказ переключения на резервный канал, сдвинул винт регулировки и потребовал: – Капрал, доложите.

– Еще четыре комнаты. Через четверть часа закончим. В темноте очень неудобно, капитан.

– Архипов, Шафтер, заберите из фургона генератор, канистру с топливом и прожектора.

– Есть, капитан!

– Вот и вся трудность, – подвел итог стараниям Варнака Жульен Форс.

Двое наемников уже через полминуты вышли из дома и, подсвечивая себе путь «фонарными прицелами», пошли к «ГАЗели». Время от времени то тут, то там в темноте вспыхивали парные огоньки, щекотя им нервы, метались из стороны в сторону непонятные тени, но ничего опасного не происходило. Перед фургоном Шафтер закинул автомат за спину, открыл подсвеченный напарником замок – и именно в этот миг сразу со всех сторон на них безмолвно бросились десятки зверей, вцепляясь в ноги, в руки, в бронежилеты несчитанным количеством больших и маленьких клыков. Мужчины закричали от неожиданной резкой боли, один даже смог нажать спусковой крючок, выпустив длинную неприцельную очередь, но руки их, увешанные намертво вцепившимися тушками, мгновенно оказались непомерно тяжелыми, чтобы ими двигать, по столь же тяжелым ногам струйками потекла кровь, а хищники, что еще не ощутили в своих зубах живой плоти, методично перехватывали наемников то за одно, то за другое место, неуклонно подбираясь к уязвимым точкам. Сдвоенный крик боли превратился в хрип и окончательно затих.

Грохот близких выстрелов всполошил темную гостиницу. Историки, продолжавшие свой диспут в нижнем холле, кинулись смотреть, что случилось, на улицу, и застряли сразу за порогом, наткнувшись на живой полукруг из полусотни собак и волков, поджидающих добычу. Чуть позже к ученым присоединились бойцы из первой тройки, как раз закончившей заделывать окна. Наемники тут же опустили стволы, передернули затворы, но открывать огонь без команды многолетняя выучка им не позволяла.

На втором этаже капитан кинулся к окну и негромко выругался: неподвижные полоски света, выхватывающие из темноты только асфальт с неровными пятнами на нем, наглядно доказывали, что он лишился еще двух бойцов.

– Проклятье! – Жульен Форс, перепрыгивая ступени, сбежал вниз, толкнул входную дверь и замер вместе со всеми, недоуменно глядя на звериную стену.

– Нам нужен привратник… – Все стволы одновременно вскинулись на звук и выхватили из темноты юную стройную девушку, одетую в дорогой костюм для верховой езды. – Отдайте его – и останетесь живы. Или просто уходите. Кто останется вместе с привратником – умрет.

– Ты куда, девочка? – Мари Элиза поймала за рукав администратора, что, точно официантка, грациозно протискивалась вперед со своим подносом.

– Пустите, – отдернула руку Таня. – Они обещали, что, если я буду послушной, то меня не тронут. А вы все умрете. Умрете! Они колдуны, разве вы не поняли? Вы не сможете их одолеть.

Она пересекла открытое пространство между дверью и зверьем, и пошла прямо сквозь стаю, расталкивая псов ногами. И на нее никто даже не зарычал.

– Это она! – В ночной тишине голос оказавшегося позади всех доктора Истланда прозвучал, как крик. – Это и есть Геката! Она повелевает животными, но лучше всех ей удается командовать собаками. Богиня ночи, богиня Луны, богиня магии и колдовства!

– Да вы совсем умом тронулись, Кристофер!

Кто это сказал, так и осталось неведомо, поскольку куда более могучий низкий глас потряс ночь над лесной базой:

– Сгинь, отродье адово! – Священник, вздымая над головой распятие, решительно выступил из толпы. – Преклонись пред словом Божиим, преклонись пред силой Христовой! Да воскреснет Бог, и развеются враги его, и пусть бегут от него все ненавидящие. Как исчезает дым, так и они пусть исчезнут. И как тает воск от огня, так пусть погибнут бесы перед любящими Бога и знаменующимися знамением креста и в радости восклицающими: радуйся, многочтимый и животворящий крест Господень, прогоняющий бесов силою на тебе распятого Господа нашего Иисуса Христа, который сошел в ад и уничтожил силу диавола и дал нам тебя, свой честный крест, на прогнание всякого врага…

От вида распятия и пред силой молитвы волки с собаками в страхе попятились, расступаясь в разные стороны и открывая путь к своей хозяйке. Высокий и страшный обличительной своей мощью отец Дональд вскинул длань над головой девушки и потребовал:

– На колени, несчастная! На колени пред волей Господней! Кайся!

И Геката действительно упала на колени и лихорадочно стала нащупывать левую руку священника, чтобы припасть к ней губами. И даже самые отъявленные атеисты, что остались стоять у дверей гостиницы, осенили себя знамением, невольно поддавшись впечатляющей силе проповеди экзерсиста.

Девушка же поднялась, брезгливо сплюнула в сторону, закрыла израсходованный шприц колпачком и спрятала во внутренний карман. Могучая фигура отца Дональда завалилась, как подкошенный под корень широколистный борщевик. К нему тут же подскочили полтора десятка зверюшек, вцепились в сутану – в ворот, в рукава, в подол – и поволокли к реке.

– Огонь! – закричал Форс.

– Отставить! – тут же рявкнул Истланд. – Вы раните священника!

– Да не в него стрелять, в бабу!

Лучи фонарей снова скрестились на Гекате, и одновременно с этим стая у входа ринулась на людей, кусая смертных за что попало, грызя, вырывая куски мяса. Несколько коротких очередей все-таки прозвучали, но ни о какой прицельности речи уже не шло. Толпа отхлынула назад, наемники захлопнули за собой двери, пристрелив пару псов, заскочивших следом, подперли вход столом. Холл гостиницы наполнился стонами и руганью, в свете фонарей военные начали перевязывать покусанных гражданских и друг друга. К счастью, серьезных ран никто не получил, и в большинстве случаев лечение ограничивалось пластырем и тампоном, густо политым хлоргексидином.

– Я же говорил, говорил! – торжествующе выкрикнул Истланд. – Это она, Геката! Геката! Любимица собак! Ну что? Так кто из нас тронулся умом?!

– Не понимаю вашей радости, Кристофер, – оборвал его Форс. – Вместо двух маньяков в числе наших врагов оказалось полтораста собак. Чего в этом хорошего?

– Мне никто не верил! Никто! Но теперь-то, теперь вы понимаете, коллеги, на что мы наткнулись? Мы можем изучать эллинских богов живьем! Такими, как они есть!

– Скажите лучше, как их можно грохнуть? – попросил плечистый капрал Джуттис.

– Гекату не нужно «грохать»! В ней нет ничего страшного! Она повелевает ночными тварями. Днем, на свету, она потеряет половину своей силы, а собаки с волками не смогут, как сейчас, прятаться в темноте – вы сможете стрелять их издалека. Нужно просто подождать!

– Двери закрыты, до окон собакам не допрыгнуть, – оценил обстановку Форс. – Пожалуй, это будет не так уж сложно. Капрал! Ваша группа должна занять позиции у окон второго этажа и следить за обстановкой снаружи. Возьмите приборы ночного видения, с фонарями вы будете слишком заметны. Остальным предлагаю отдыхать. К вам это тоже относится, Марсель. Смените группу Джуттиса утром.

– Есть, капитан!

* * *

– Не стесняйся, девочка! После того, что случилось с базой, за лишнюю бутылку лимонада тебя уже никто не заругает!

Обе ипостаси Гекаты, юная и упитанная, сидели напротив друг друга, в креслах, забросив ноги на поставленный посередине стул, и прихлебывали «тоник» из маленьких бутылочек. Администратор пристроилась между ними чуть в стороне и не пила ничего, хотя рядом, всего в двух шагах, за стойкой бара, возвышалась целая стена самых разнообразных напитков от простой воды, даже без газиков, и вплоть до кокосового нектара ценою в бутылку шампанского. Алкоголь здесь тоже имелся – но был заперт за бронированным стеклом замком-автоматом, срабатывающим от электронных часов. Поскольку в связи с прекращением подачи питания часы встали, то вплоть до дня ремонта электролинии запой никому на охотничьей базе не грозил.

– Привет. – Варнак вошел в зал ресторана и свалил у входа две «разгрузки» и два автомата. – Фу, упарился с беготней!

Он взял с полки две бутылки минералки, открыл. Одну опустил, дав лакать Вывею, вторую опрокинул над своим ртом.

– Нашелся, извращенец! – хмыкнула «лягушонка».

– Наизголялся где-то, некромант! – еще громче захихикала толстушка.

– Ну, ты и маньяк!

– Ну, ты и зверь!

– Ну, ты и псих!

– Ну, ты и животное!

– А может, со мною пообщается кто-то один? И более вразумительно? – Опустошив первые, леший взял из бара еще две бутылки минералки.

– Скажи мне, наш маленький Фредди, ты с какого переляду всем нашим полоняникам трусы донельзя спустил? – уже в голос заржала «лягушонка».

– Они же под наркозом, чудище средневековое! – парировал Варнак. – Себя не контролируют. Зачем им потом в себя с загаженными штанами приходить? Это же невинные люди, случайные жертвы. К чему так зло над ними издеваться?

– А свечи ты перед ними поставил, чтобы лучше видно было? – давясь смехом, уточнила толстуха.

– Это не свечи, это фумигаторы! Чтобы их мошка и комары в беспомощном виде не зажрали.

– А на стенах на кой подвесил? – «Лягушонка» подвизгивала все громче.

– Чтобы они в этом самом не извалялись!

– Дай, угадаю, – продолжала стонать Геката, нервно взмахивая руками. – А глаза завязал, чтобы не стыдились, если неожиданно проснутся?

– Ну да. Они же беспомощные, изменить ничего не способны.

– Как же ты их выпускать собираешься?

– С какой нежностью, чтобы психику не повредить?

– Заботливый ты наш! – на два голоса ухохатывалась богиня.

– В реку загоню с завязанными глазами, а там пусть одеваются.

– Ты только шепотом их выгоняй, чтобы не побеспокоить.

– И с причала спихивай с ласкою!

– И нож розовым бантиком перевяжи!

– И цветочек в каждый наручник вставь.

– Ты чего, Геката? – не понял леший. – Я ведь просто облегчил людям страдания!

– Твой гуманизм беспределен, челеби!

– Твоя доброта сохранится в веках!

– Твое милосердие затмит славу Содома и Гоморры!

– Твоя сердечность будет высечена в граните! – не унималась Геката.

– А ты сама-то хоть что-нибудь сделала?

– Минус трое в доме, плюс один в сарае, – лаконично отчиталась богиня. – Можешь сходить и стянуть ему трусы.

Она громко прохохоталась и закончила устами «лягушонки»:

– Теперь гости заперлись внутри, забили окна и завалили двери.

– Хорошее начало, – передернул плечами леший. – Теперь они должны уйти, оставив привратника нам. Просто не брать его с собой. Добиться этого куда проще, чем вынуждать выпихивать жертву на заклание. Психология.

– Пусть драпают.

– Штаны только оставят.

– Ты ведь их коллекционируешь, наверно, челеби?

– Псарню свою поднимай. Пусть помогают. – Варнак решил на подколки пока не отвечать, подошел к окну, приподнял занавеску. – Дом на столбах или на ленте? Фундамент какой? Ау, администраторша, ты спишь?

– На столбах, – зачем-то всхлипнув, призналась Татьяна.

– Вот и хорошо. А то бревна пилить долго. Так, конечно, грязнее выйдет. Зато быстрее.

Он пригнулся, осмотрел окна.

Попятно, что наемники выставили охранение. Вопрос: что им приказано? Стрелять – или просто наблюдать?

Впрочем, проверить это можно было только одним путем…

Подхватив бензопилу, Еремей вышел из здания и небрежной походкой отправился к углу гостиницы, всей своей шкурой ощущая нацеленный сверху ствол. Пятнадцать секунд открытого пространства показались ему вечностью – но караульный то ли не успел получить приказа на поражение цели, то ли вообще не счел опасным парня в спецовке и без оружия.

А ведь метнись Варнак бегом – по нему бы сперва высадили обойму и только потом стали думать, что случилось?

* * *

Дом быстро затихал. Защищенные баррикадами перед входными дверьми и окнами нижнего этажа, и автоматчиками у окон в концах верхнего коридора, гражданские наконец-то успокоились и затихли в своих комнатах. В каких – Жульен Форс не уточнял. Ему поставили приоритетную цель: обеспечить безопасность некоего «привратника» и его подружки, и эту задачу офицер выполнял всеми доступными силами, сосредоточив внимание на двадцать третьем номере. Надежно перекрыть весь дом он не мог, и тот вопрос, кто, где и с кем обосновался на эту ночь, его уже не заботил.

Проверив посты, он отправился отдыхать. Упал на постель, не раздеваясь и не снимая даже бронежилета, закрыл глаза и еще долго слышал мерные шаги капрала, то поднимающегося взглянуть на подчиненных, то спускающегося вниз – проверить целостность баррикад первого этажа.

Разбудил капитана хищный оглушающий визг, раздавшийся, казалось, над самым ухом. Звук резкий и знакомый, похожий на гул мотора беспилотного разведчика. Или газонокосилки.

Тут прямо в коридоре послышалась стрельба. Капитан схватил автомат, вскочил, открыл глаза и включил фонарь, распахнул дверь – и прямо перед собой увидел звериные морды. Офицер передернул затвор, но выстрелить уже не успел – волк летел, метясь в самое горло. В последний миг Форс успел отпрянуть, ударил прикладом в нос, отступил, пнул еще кого-то ногой и наконец смог опустить ствол и дать длинную очередь, потом еще одну. В светлом пятне фонаря стало пусто – он поменял обойму, высунулся наружу:

– Свои!

– Опять! – Капрал выпустил короткую очередь вниз по лестнице. Послышался скулеж, мокрое шлепанье.

Жужжание тем временем не прекращалось, менялась только тональность, и Форс наконец-то сообразил: бензопила!

– Капрал! Что происходит?! – потребовал он отчета.

– Вскоре после последнего обхода я услышал внизу звук пилы, спустился. Мне навстречу по коридору мчались собаки. Я открыл огонь, загнал их обратно в комнату, из которой они вылезли, но тут новая стая появилась с другой стороны. Эти бросились на спину. Мне пришлось убегать наверх. Кончились патроны. Пока перезаряжал, эти твари пронеслись прямо по мне, ворвались в коридор. Спасибо Робертсу и Клейну, сожрать не дали. Потом появились вы. В общем, коридор очищен, собаки внизу, подняться снова мы им не позволим.

Конец доклада слышали уже все участники археологической экспедиции, тоже разбуженные пальбой и тоже выглянувшие в коридор.

– Здесь все, или кто-то выбрал номер внизу? – резко спросил капитан. – Проклятье! Как вы допустили, капрал, что кто-то пробрался сюда с пилой?!

– Простите, сэр, но из торцевых окон коридора вся база не просматривается. Слишком много слепых зон.

* * *

Подпол гостиницы был обшит тисненым под кирпич оргалитом, выломать который совсем нетрудно даже голыми руками. Варнак убрал один из листов, подкатился в темную щель, замер, прислушиваясь и принюхиваясь.

Сверху сочился запах оружейной смазки, и он решил не рисковать, пополз дальше. Миновал несколько балок, ощупывая каждую руками, опять остановился. Сверху кто-то посапывал, и лешему это не понравилось, он двинулся к следующему помещению. Снова прислушался.

Мерные шаги по половицам подсказали присутствие бодрствующего человека. Еремей затаился – и не зря. Мерные шаги удалились, сперва перемещаясь по полу, а потом и вовсе затихли где-то наверху. Варнак распихал в стороны мохнатые тела и морды набившихся следом зверей, на ощупь подкачал бензин в карбюратор, вытянул подсос, резко рванул на себя заводной шнур, и когда двигатель взревел, прямо над собой повел бегущей цепью вдоль балки. А потом – пропилил черту немного дальше, вдоль возникшего просвета. На голову с треском посыпались доски взрезанного пола, и собаки восторженно рванулись наверх – туда, где можно достойно исполнить волю Гекаты, которую они совершенно не отличали от своей.

Варнак тем временем переполз в другой край дома, сделал пропил там, потом вскрыл пол в третьей комнате и только после этого решил, что можно вставать и самому.

Наверху уже началась яростная стрельба – это означало, что первый этаж завоеван и битва идет за второй. Весело насвистывая, леший прошел по комнатам, осматривая открытые и вспарывая двери в запертых, пока вдруг не увидел в одном из номеров сидящего на постели мужичка, удивительно похожего на Ленина.

– Руки за голову, лицом к стене, – приказал Варнак, для убедительности добавив пиле оборотов.

Мужчина, сглотнув, подчинился.

Еремей без лишних слов вколол ему дозу в мягкое место, помог лечь обратно в постель и пошел дальше. Но больше никого не обнаружил.

– Эй, челеби? Ты как? – услышал он снаружи голос Гекаты.

А может, его услышал Вывей, кинувшийся от пролома навстречу обожаемому существу.

– Внизу нормально, но наверху пока держатся… Подожди, дай послушать… – Леший заглушил двигатель.

Волчий слух позволял ему слышать каждое слово и каждый звук с такой ясностью, словно он стоял наверху, среди собравшихся в коридоре людей.

– Что он там делает с этой пилой? – тревожилась незнакомая Варнаку женщина. – Он же уже запустил собак внутрь, чего ему еще нужно?

– Наверное, перепиливает балки, – предположил какой-то мужчина. – Когда все перережет, мы просто провалимся вниз вместе с обломками, и собаки нас легко сожрут, не отобьешься.

– Как вы можете так говорить, Джеймс! Это же ужасно! Собаки… Своими клыками… Живьем… Фу, какая мерзость!

– Он все говорит правильно, мадам. – Варнак узнал голос капитана. – Нужно прорываться и уходить отсюда. Иначе действительно сожрут, и именно живьем. Мы потеряли уже пятерых, и с ними никто не церемонился.

– Похоже, мы потеряли восьмерых, Жульен, – это уже прорезался святоша. – Я не вижу доктора Круглова и двух водителей нашего автобуса.

Варнак водителей тоже не видел. Но, похоже, неплохо слышал: кто-то с тыльной стороны гостиницы открыл окно и шуршал по стене.

Вывей, поднявшись со своего места, потрусил вокруг здания, ипостась «лягушонки» отправилась следом. Из-за угла, в слабом свете скрытой за тучами луны, они различили неясные силуэты пахнущих соляркой, спиртом и вишней людей, которые пытались добраться до земли, используя вместо веревки связанное постельное белье. И мужественно добились своего, благо высота была небольшая.

– Дезертиры, – благостно оценила их подвиг богиня и отозвала псов с пути беглецов. Зачем сражаться с теми, кто и так покидает поле боя?

Пригибаясь к земле и старательно прячась за кусты, мужчины добежали до парковки. С шипением открылась и закрылась дверь, зажегся свет салона, и беглецы запрыгали внутри, показывая неприличные жесты немногим лисам и волкам, лениво сидящим окрест на газонах и асфальте.

– Что, взяли? Взяли? Драные кошелки! Тупые червяки! – Под защитой каленого стекла и железной обшивки смертные чувствовали себя в полной безопасности. – Взяли, уродины?! Взяли, тупые скоты?

Зарычал мотор, загорелись фары. Автобус лихо сдал назад и с подвизгиванием резины по асфальту вывернул к воротам, помчался по грунтовке прочь.

– Что же они так гонят-то? – забеспокоился Варнак. – Там же завал за поворотом, они впотьмах и заметить-то его не успеют, не то что затормозить!

Впрочем, от мыслей об автобусе его быстро отвлекло продолжение разговора:

– Вы же профессионал, Форс! Так вытаскивайте нас отсюда! – требовал монах.

– Спокойнее, Кристофер, без паники. Вытащу.

– Как?!

– Не забывайте, мы на реке. Пока не погас свет, я видел причал с лодками и ангар. Возможно, в нем есть моторные катера. Или хотя бы лодки с веслами. Туда и нужно прорываться. В худшем случае сплавимся по течению до ближайшего населенного пункта.

– Да! Да! Вы гений, Форс! – оживился монах. – Вы стоите тех денег, которые мы вам платим.

– Внизу собачья стая, вы забыли? – напомнил кто-то из мужчин.

– Забросаем гранатами. Против них никакое колдовство не помогает.

– От, черт! – забеспокоился Варнак, полностью согласный с капитаном, сунул бензопилу под кровать ближайшего номера и побежал к угловому пропилу.

– Шеньшун, а ты мог бы убрать их своей волей? – вдруг услышал незнакомое имя леший и даже сократил шаг.

– Прости, но эти волки не желают мне подчиняться. Наверное, ими управляет та же сила, что и тогда, на улице. Пусть смертные сделают все сами. Это ваш мир, вы разбираетесь в нем лучше меня.

«Ага, вот и привратник!» – догадался Еремей и, нырнув в пропил, пополз к пролому в оргалите.

– Тогда поступаем так. Забрасываем низ лестницы гранатами, я и Клейн спускаемся первыми, добиваем уцелевших. Нас прикрывают Джуттис и Робертс, следом гражданские, замыкает Марсель. Расчищаем дверь, я и Клейн занимаем позицию в ней. Путь до причала открыт, будет хорошо простреливаться. Мы прикрываем, Джуттис и Робертс идут вперед и осматриваются, занимают позицию, прикрывают нас, мы все идем к ним, садимся в лодки, отплываем. Марсель, ты замыкающий! В доме следишь, чтобы никто не выскочил из нижнего коридора. При прорыве прикрываешь спину. Первые пары идут с приборами, Марсель – с фонарным прицелом. Извини, их всего четыре.

Варнак, обходя дом, мысленно посочувствовал Марселю. У прибора ночного видения обзор намного шире и дальше. Луч же фонаря высвечивает только то место, куда его направляешь, и при этом все по сторонам кажется непроглядно черным. С другой стороны, бывший лейтенант понимал и капитана. Ведь на выходе все снаряжение приходится таскать на себе, каждый грамм на счету. Приборы нужны только караульным – вот из расчета только на дежурные смены их и взяли. Девять человек – две смены по четыре бойца и командир.

* * *

– Все готовы? – в последний раз спросил Форс. – Вспоминайте, никто ничего ценного в номерах не забыл? Документы, флешки, деньги?

Глава восемнадцатая

– Геката! – окликнул богиню Варнак. – Спасай собачек, сейчас дом сносить будут. Я к сараю побегу. Наконец и до ксенонов очередь дошла. Псарню свою от причалов в траву и кустарник спрячь, а то под пули высунутся.

«Лягушонка» кивнула и издала такой звук, словно всасывала в себя воздух через плотно сжатые губы, вскинула ладони и медленно сжала пальцы. Собачки кинулись наутек, разбегаясь от лестницы по комнатам, ныряя в пропилы пола и длинной мохнатой лентой выскальзывая из пролома в подполе, чтобы столь же плотным потоком обежать административное здание и спуститься к Каме уже за лодочным сараем.

* * *

– Все всё поняли? Две боевые пары впереди, гражданские за ними, Марсель замыкающим. Никто не отстает и, упаси бог, не выскакивает вперед. Можете под пули заскочить. Приготовились…

Здание гостиницы даже слегка подпрыгнуло от двух подряд оглушительных взрывов внутри, простучав удар всеми выпрыгнувшими из пазов и улегшимися обратно бревнами. Первая штурмовая двойка сбежала вниз, выискивая в едком дыму уцелевших зверей, но никого не увидела, тут же двинулась дальше, оттаскивая от дверей заваленный креслами стол и подставку с телевизором, распахнула створки. Капитан и его напарник опустились на колено, вскинув автоматы и водя ими из стороны в сторону в поисках целей – но газон, дорожки и пляж у реки были совершенно пусты.

– Пошли! – приказал Форс.

Вторая пара помчалась со всех ног и через считанные секунды оказалась на причале.

– Капрал? – нервно дернул подчиненного по рации офицер.

– Здесь чисто! Приоткрыта дверь ангара. Мы входим!

Джуттис подступил ближе, оттянул створку на себя, Робертс скользнул вперед, стремительно осматриваясь…

– О боже! Какой ужас! Меня сейчас стошнит! Что за мерзость! Что за дрянь!

– Что у вас там происходит? – забеспокоился капитан. – Капрал, в чем дело?!

Джуттис, вслед за напарником шагнувший в сарай, тоже брезгливо зашипел: