Текст книги "Смертный страж. Тетралогия"

Автор книги: Александр Прозоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 53 страниц)

– Стреляй во всех, кто с оружием.

Шеньшун отпрянул в заросли, смертный же вскинул автомат и успел перебить всех своих товарищей, прежде чем они сообразили, что происходит. Затем развернулся, меняя магазин, залег за высоко выпирающим корнем и стал решительно садить очередь за очередью куда-то за поворот. Ему ответили сразу из двух стволов, и почти сразу одна из пуль разнесла темнокожему голову.

Соблюдая осторожность, страж богов пробрался дальше и наконец увидел цель своего нападения: обнесенную высокой, в два человеческих роста, бетонной стеной усадьбу, над которой возвышалась стилизованная под готику башенка с дымящимся пулеметом. Еще в двух местах над стеной покачивались стволы – но сами защитники, испуганные внезапным нападением, предпочитали не высовываться. Разумеется, ворота усадьбы были заперты и наверняка надежно чем-то подперты. Разумеется, все внутри теперь были настороже и следили за подступами к своей крепости в оба. А подступы оказались крайне неудобными: метров на тридцать от стены все джунгли были вырублены, а земля засажена короткой газонной травкой. Кошке незаметно не пробежать – не то что человеку подойти.

Правда, как заметил нуар, как раз напротив башенки в лесных зарослях возвышались несколько высоченных пальм, способных достать до самого пулеметного гнезда, но… Но пока дерево услышит, пока нагнется, пока отнесет свой груз – смертные заметят нападение и продырявят стража богов своими стрелялками не один десяток раз.

Шеньшун надолго задумался, потом сел, развел руки с поднятыми ладонями и послал во все стороны безмолвный призыв. Где-то с полчаса ничего не происходило, но затем трава и кустарник стали наполняться тихим вкрадчивым шипением. Джунгли ответили на зов нуара многими сотнями и тысячами змей: мелких и крупных, вертких и ленивых, темно-коричневых и красно-желтых, пятнистых и полосатых – самых разных, какие только обитали поблизости. Страж богов указал цель, и молчаливый живой ковер поструился сквозь траву, быстро вливаясь в узкую щель под запертыми воротами.

Последние из гадюк и аспидов еще только приближались к усадьбе, когда изнутри послышались крики, истеричный вой, зазвучали частые выстрелы. Нуар поджал под себя ноги и уселся под кроной акации, внимательно наблюдая за поведением караульного на башне. Тот засуетился сразу, едва услышал крики, заметался, даже схватился за пулемет, но тут же его оставил, несколько раз выглянул наружу, перегибаясь через край. А когда он начал приплясывать на месте и полез на перила, страж богов поднялся и пошел к пальмам. Выбрав самую высокую, положил руки на ствол и, мягко его поглаживая, о чем-то дружелюбно нашептал. Вершина дерева дрогнула и пошла вниз. Вскоре пальма изогнулась в крутую дугу, коснувшись расчищенного пространства макушкой. Шеньшун перешел к ней, взялся за основание одного из листьев руками. Послышался легкий скрип, и ствол разогнулся обратно, с легкостью поднеся нуара к пулеметной площадке.

Приказывать здесь оказалось некому – караульный неведомым способом исчез. Скорее всего – спрыгнул на крышу дома, предпочтя риск перелома ног общению с ползучими гадами. Перед стражем богов змеи расступились сами, и нуар спокойно побежал по ступенькам вниз.

В доме змеи были везде: на полу, на стульях и диванах, извивались на столах и обживали цветочные вазы. А вот со смертными дело обстояло хуже – все они куда-то исчезли, не оставив следов, хотя Шеньшун был уверен, что никто из людей из усадьбы не выскакивал. Только выйдя во двор, он наконец-то обнаружил совершенно белого, словно обсыпанного мелом, паренька, залезшего на узенький, в ладонь, подоконник и буквально распластавшегося спиной по стеклу.

– Сегодня сюда привозили женщину, – сказал ему Шеньшун. – Где она?

– В п-подвале, – указал подбородком через двор паренек.

Нуар кивнул, по выложенной деревянными бляшками дорожке, петляющей между пышными кустами роз, пересек двор, нашел дверь, сколоченную из толстых досок, открыл. За нею лежал синюшный труп в белых парусиновых штанах и рубашке из красно-белых квадратиков. В руках несчастный сжимал короткий автомат с длинным магазином. Похоже, покойный не смог найти общего языка с ползучей живностью. Чуть ниже, на ступенях перед второй дверью, остывал еще одни труп, все еще сжимающий в пальцах дверной ключ. Шеньшун забрал его, открыл замок, вошел в прохладное сводчатое помещение с шершавым бетонным полом. Обнаженная Дамира, подвешенная за руки к потолку, увидев его, бесшумно заплакала.

Шеньшун заспешил – скинул конец веревки с крюка в стене, осторожно опустил женщину на пол, подбежал, перехватил на руки, понес наружу. Обойдя цветник по плиткам, он снова вошел в дом, опустил археологиню на диван, с которого под его взглядом прыснули в стороны ползучие существа, пригладил волосы:

– Ты как, милая моя? Ты цела? Что с тобой случилось? Что они с тобой сделали?

– Привезли, – сглотнув, начала рассказывать археологиня. – Сперва на причале пинали и тискали. Потом потащили сюда, в подвал. К потолку привязали. Потом пришли эти… двое. Чего-то говорили. Смеялись. Потом платье с меня срезали. Потом… Потом стрельба началась, и они убежали.

– Двое… – сдержанно кивнул нуар. – Описать можешь?

– Один с усиками тонкими и длинными курчавыми патлами, как с бигудей. В белой кружевной сорочке и брюках со стрелочками. Второй – лысый и рябой, в белых штанах и гавайке в красно-белую клетку.

– Ой, прости. Второго я уже видел. Попробую отыскать хотя бы первого…

Он осмотрелся. Прошел через комнату, открыл обитую красным деревом дверь. За ней обнаружился туалет. За второй – ванная. Третья дверь из комнаты вела в небольшой шкаф, в котором, съежившись, сидел труп. Рассматривать его Шеньшун не стал, открыл очередную дверь и изумленно присвистнул: там находилась комната, от силы вдвое меньше той, в которой они находились. На всем ее протяжении, от стены до стены тянулись стальные палки, на палках болтались вешалки, на вешалках – одежда, одежда, одежда… Нуар сдернул ближайший костюм, приложил к себе и повернулся к спутнице:

– Этот вместо моего рваного подойдет?

– Он тоже мал. Тебе нужно либо спортивный костюм, чтоб свободный оказался, либо на заказ шить.

– Понял тебя, сейчас поищу.

– А что это там у тебя такое? – заинтересовалась Дамира.

– Тут всякое тряпье свалено. Ты отдыхай.

– На вешалках? – Женщина поднялась, подошла ближе. – Подожди, где-то здесь должен быть выключатель…

Гардеробная оказалась обильной, как элитный супермаркет. Здесь нашлось и белье, и спортивные костюмы, и костюмы деловые, и вечерние платья, и платья повседневные, и пеньюары, и ночные рубашки. Причем – самых разных размеров. Можно было подумать, хозяин усадьбы содержал у себя целый гарем… Хотя – может, и правда содержал? Или – приглашал себя навестить.

С мужской одеждой оказалось хуже. То есть – ее тоже было много, но вся слишком мелкая. С немалым трудом нуар смог втиснуться в одни из плавок и натянуть туристские штаны с водоотталкивающим покрытием. Куртка тоже налезла – но ее Шеньшун застегивать не стал.

Дамира выбрала шесть платьев. После долгих душевных мук померить оставила три и под конец, едва не вырывая из своего сердца, смогла отказаться от двух, оставив элегантное, бежевое с легким голубоватым отливом, без единого украшения, но зато сидящее так, словно стало второй кожей, и при этом приятно ласкающее тело. К платью она подобрала туфли не менее изящные, но совершенно непригодные для передвижения по амазонским джунглям. Однако задумываться об этом сейчас ей совершенно не хотелось.

Нуар же тем временем заглянул в другие комнаты, найдя еще семь трупов, изящную статуэтку из обсидиана и ожерелье из сушеных человеческих голов. Наконец настала очередь второго этажа. Здесь, в комнате за мраморной лестницей, он и нашел кудрявого красавца в белоснежной сорочке и идеально отпаренных брюках. Пижон сидел на шкафу с двумя огромными револьверами в руках и стволами сбрасывал вниз змей, которые пытались добраться до него то с одной, то с другой стороны. Патроны, как понял Шеньшун, у него уже кончились.

– Хоть с этим повезло, – улыбнулся страж богов и пошел за своей избранницей.

Дамира, к этому времени уже поменявшая выбор на вечернее платье с длинной пышной юбкой, красиво разложила отвергнутые наряды на диване, не переставая размышлять. Она успела слегка оттаять и, поднявшись вслед на нуаром, немедленной смерти пытавшего ее подонка не потребовала. Полюбовавшись на загнанного на шкаф потного красавца, она отвернулась, прошла вдоль стен, увешанных картинами неведомой ценности. Может – что-то старинное, а может – и обычная бульварная мазня.

– Шеньшун, – археологиня ковырнула одну из них ногтем, – а ведь это наркобарон. У него должно быть много денег и поддельных документов. Да и настоящих тоже.

– Поясни, пожалуйста, более понятно, что ты имеешь в виду? – попросил страж богов.

– После сегодняшнего приключения мне уже не хочется плыть по Амазонке дальше. Давай вернемся домой? По дороге было много разных селений. Тут наверняка есть какие-то регулярные пассажирские рейсы. Самолет, железная дорога или что-то еще. В Бразилии нас никто не ловит. Доберемся до ближайшего международного аэропорта и улетим. С деньгами, любыми документами и твоим талантом это будет несложно.

– Хорошо, – развернулся нуар, вернулся к шкафу: – Ты здесь за главного?

Кучерявый пижон попытался его проигнорировать. Шеньшун только усмехнулся, поймал его за руку и сдернул вниз. Красавчик предсмертно взвизгнул, закрыл глаза – однако змеи образовали вокруг них двоих широкое кольцо, угрожающе шипя, но не нападая.

– Это ты приказал меня убить?

– Я! – открыл глаза кучерявый. – Это я приказал! Я! Я! Я! Пристрелить тебя, урода!

– Почему?

– А на хрена ты мне нужен?!

– Ты решил, что я тебе не нужен, и поэтому приказал меня убить? – перевел его выкрик в нормальную речь нуар.

– Да! Да! И я был прав! Почему ты не сдох, тварь?!

– Тебя это не касается. – Нуар подумал. – Я был тебе не нужен, ты приказал меня убить… Странное правило. Но не стану осуждать чужих обычаев, не мое это дело. Прощай. Ты мне не нужен.

Страж богов отступил, свободный от змей круг двинулся вслед за ним. Красавчик взвизгнул, торопливо пополз вперед, стремясь удержаться в безопасном пространстве. Шеньшун скривился, присел перед ним, позволил змеям забраться себе на ноги, на плечи, на шею, запутаться в волосах:

– Ты что, не понял? – тихо спросил он. – Если ты мне не нужен, ты не должен жить. Разве это не твое правило? Но не будем о пустяках. Вставай! Скажи, где в этом доме лежат деньги?

– В сейфе. – Получив однозначный приказ, смертный выпрямился. Воля нуара была сильнее его страхов.

– Покажи его!

Обогнув Шеньшуна, наркобарон подошел к одной из картин, сдвинул ее в сторону. В небольшой нише обнаружилась металлическая дверь с кодовым замком.

– Открой!

Смертный подчинился.

– Дамира! – подозвал археологиню страж богов. – Посмотри, там внутри лежит то, что нам нужно?

Женщина, запустив руки в железное нутро, выгребла на пол все содержимое, присела на колени, сортируя пачки и бумажки:

– Есть! Целых шесть паспортов. И доллары… Килограмма полтора, наверное. Сейчас… Вот, одни мужской и один женский. То, что надо.

– Теперь его можно убивать?

Дамира вздрогнула, посмотрела на замершего у стены красавчика. Поморщилась:

– Не надо. Давай лучше сделаем с ним то же самое, что и он со мной. Пусть будет божий суд. Как судьба распорядится, тем и закончится.

– Как пожелаешь…

Шеньшун отвел смирного наркобарона в подвал, связал его руки и подвесил к потолку на место пленницы, срезал с него одежду, вышел и запер за собой дверь. Взявшись за руки, они с археологиней дошли до причала и остановились. Вид мертвых тел женщину особо не встревожил – плен, избиения и холодный подвал очень качественно проясняют сознание по поводу того, что такое хорошо и что такое плохо. Но вот огромная яхта внушала уважение.

– Как жаль, что мы не умеем ею управлять, – вздохнула его избранница.

– Как пожелаешь, – пожал плечами нуар и повернул обратно к вилле. Спустившись в подвал, он громко спросил: – Смертный, ты умеешь управлять яхтой, что у причала?

– Умею! – прохрипел тот.

– Тогда радуйся, смертный. – Шеньшун распустил узел. – Ты мне все-таки понадобился.

Управлять катером оказалось совсем не сложно – во всяком случае, при взгляде со стороны. Красавчик скинул привязные канаты, потом нажал кнопку запуска двигателя, сдвинул сверкающий сектор справа от кресла назад – яхта кормой вперед вышла на реку, – потом перекинул сектор вперед, выправил курс и помчался по водной глади. Вероятно, стоять в голом виде у штурвала капитану было не очень комфортно, но он не роптал, глядя строго вперед и придерживаясь стремнины.

– Какой здесь ближайший крупный город? – спросил Шеньшун.

– Картлос.

– Там есть аэропорт?

– Аэропорт есть в Фонта-Боа. Туда два дня пути.

– Плывем туда.

– Хорошо. – И кучерявый стал тыкать пальцем в экран перед собой.

– Что ты делаешь?

– Меняю координаты в навигаторе. Теперь он будет указывать маршрут на Фонта-Боа. А здесь, – он приоткрыл небольшой ящичек возле штурвала, – здесь бумажные карты. По ним тоже можно добраться. Вот, посмотри.

Шеньшун подступил ближе, и тут красавчик выдернул из ящика револьвер, приставил нуару к животу и без промедления выстрелил, заставив того сложиться от боли пополам:

– Ну, и кто из нас кому теперь нужен? – ехидно поинтересовался он, закладывая широкий разворот. – Не-ет, теперь так просто ты не сдохнешь. Ты меня еще упрашивать о смерти будешь. А ты не дергайся, потаскуха! Не то рядом будешь валяться с кишками наружу!

– Дай его сюда! – Распрямившись, Шеньшун перехватил его руку, выдернул оружие и швырнул за борт.

– Ты что? Ты почему?! – У кучерявого округлились глаза. Он знал, что после ранения в живот люди так себя не ведут. Но страж богов больше не был склонен вести беседы. Он отволок наркоторговца к корме и выкинул вслед за оружием.

Дамира перебежала к штурвалу, вернула катер на прежний путь, заняла кресло капитана, сверилась с отметкой на экране навигатора:

– Кажется, все правильно. Только непонятно, в милях у них тут все или в километрах… Надеюсь, бензина хватит. Шеньшун, ты как? Тебе больно? Тебе помочь?

– Мне больно, Дамира. Но до темноты все пройдет. Какое все-таки мерзкое изобретение – эти ваши пистолеты! Иногда даже кажется, что ими и убить недолго.

– Потерпи. Вернемся домой, там все будет хорошо. Через два дня высадимся у этого… Фонта-Боа. Оттуда самолетом в Бразилию. В смысле, в столицу. И самолетом в Москву. Через неделю будем у себя. Там все всегда всем недовольны, но зато никто нигде ни в кого не стреляет. Включу тебе комп, посажу на диван – и будешь отдыхать. Тихо, мирно и безопасно.

Глава девятая

Первую русалку Варнак заметил в ресторане. Точнее – унюхал. Запах тины и влажной ряски пополам с французскими духами из Турции составляли невероятный букет, способный свалить с ног даже быка. Но, к удивлению Еремея, обычные посетители этого амбре не замечали и даже несколько раз пытались заговорить с фигуристой девушкой с длинными русыми волосами или угостить ее вином. Впрочем, так было всегда. Человеческий нос редко когда способен уловить тонкие нюансы ароматов. Не будь Варнак полуволком – и сам бы наверняка не заметил ничего странного.

Девушка от всех угощений отказывалась, в разговоры ни с кем не вступала, но то и дело бросала в сторону Еремея многозначительные взгляды, наматывая на палец прядку волос.

– Ты ее знаешь? – не выдержала Алла Альбертовна. – Не стыда ни совести у девки!

– Конечно, я ее знаю, – усмехнулся Варнак. – Вот только она об этом не догадывается. Юля, амулет, который я просил носить постоянно, с собой?

– Да, Рома.

– Теперь ты можешь убедиться, что мои просьбы не пустой звук. Иди, сядь у стойки перед этой кокеткой, а потом покажи ей медальон.

– Совершенно незачем! – попыталась возразить госпожа мэр, но девочка уже поднялась. – Ерема, ну, зачем ты это делаешь?

– Лекарство от скуки, моя королева, – положил ладонь ей на руку Варнак. – Или ты хочешь, чтобы малышка опять повадилась ездить в ашрам? Мои маленькие чудеса держат ее дома крепче любых веревок. Смотри, что сейчас будет…

«Конопушка», усевшись на банкетку, мило улыбнулась девушке и, словно бы поправляя шарф, убрала его с груди. Русалка шарахнулась так, что чуть не растянулась на полу, и тут же выскочила за дверь. Раскрасневшаяся, донельзя довольная Юля прискакала обратно за столик, жадно выпила свой стакан сока и спросила:

– Видели, как я ее? Здорово, правда? Рома, а что это было?

– У тебя на груди знак Хорса. Ярила, солнца, жара и света. А она – порождение сумерек и влажности. Вот и шарахаются ей подобные от твоего амулета.

– Перестань ребенку голову морочить! – не выдержала разумная и прагматичная Алла Альбертовна. – Не станет человек от обычного значка шарахаться.

– Ты уверена? А сама как вчера перед «кирпичом» тормознула, забыла? Или как перед красным светофором педаль топчешь?

– Это другое дело! И потом, я ведь действую сознательно. Захочу – и проеду. Но это будет нарушение правил.

– Это у тебя просто машина недостаточно умная. А вот как встроит фирма ради твоей же безопасности в бортовой компьютер функцию остановки перед запрещающими знаками и сигналами, вот тут и закончится твоя добрая воля, и останутся одни суеверия.

– Но ведь работает, мама! – встала на его сторону Юля. – Разве ты не видела?

– Лучше бы ты узнала, как работает система налогообложения для малых предприятий, – покачала головой Алла Альбертовна. – Ладно, я побежала, у меня прием. Я тебя очень люблю, милая моя. Хорошо, что ты у меня есть!

Первая леди Корзова крепко обняла свою дочь, поцеловала ее и вышла из ресторана. На Варнака даже не взглянула. Но он не обижался. Здешней королеве, сухой и неприступной, было нелегко переступить через характер даже ради дочери. А уж публично проявить чувства по отношению к кому-то другому – она не позволит себе даже под страхом смерти.

– У тебя прекрасная мама, – улыбнулся Еремей. – Ты просто счастливица.

– Я уже взрослая девочка, Рома, так что не нужно изображать невинность. Ты тоже неплохо устроился.

– Да, я знаю, – не стал отрицать Варнак. – Мне тоже здорово повезло. Я просто подумал о том, что твоей маме совершенно некогда готовить. Может, устроим ей сюрприз? Вкусный домашний ужин вместо ресторанного?

– А что ты хочешь приготовить?

– Лично я не умею делать ничего, кроме макарон с тушенкой. Но я очень и очень надеюсь на твой талант. Например, форель протушить на морковке с луком ты сможешь? Не делай таких глаз, просто попробуй. Если что-то когда-то не сделать первый раз, не сделаешь вообще никогда.

– Ты поможешь?

– Тут такое дело, Юля… Русалки по одной не появляются. Раз заявились – значит, целою толпой. Раз толпою – мне лучше быть рядом с твоей мамой, дабы ничего не случилось. – Он приобнял ее, поцеловал: – Я очень тебя люблю, Юля. Нам повезло, что ты с нами.

В здание администрации Варнак пришел чертовски вовремя – слабый тинный аромат уже тянулся в кабинет главы.

– К ней нельзя, там посетитель! – попыталась остановить его секретарша, но без особого старания. В маленьких городках новости разбегаются быстро, и с Варнаком уже давно здоровались на улицах и в магазинах, предлагали особое меню в кафешках и ресторанах, а милиция стыдливо отводила взгляд, когда он проскакивал мимо на мотоцикле. Кому охота связываться с женихом мэровской дочери? Именно в таком статусе, как не раз издалека слышал леший, его и воспринимали в Корзове. Вот и секретарша ссориться не захотела.

За столом напротив руководительницы, вопреки его ожиданию, сидел благообразный седовласый старец, разложивший какие-то бумаги, расчеты и графики, и старательно водил пальцем, нудно перечисляя:

– Расход воды в половодье составляет пятьсот кубометров в минуту и при среднестатистическом снеговом покрове. К середине лета слив падает до тридцати гекалитров в неделю при общей пропускной способности русла в восемьдесят семь тонн за час.

На шум открывшейся двери посетитель даже не повернулся. А вот Алла Альбертовна недовольно вскинула брови:

– Это ты? – Однако тут же взяла себя в руки и даже улыбнулась: – А это, Константин Георгиевич, один из наших активных защитников экологии, Еремей Варнак. Видимо, страстно желает поучаствовать в дискуссии.

– Еще как. – Леший подступил к гостю, наклонился к самому его уху: – Очень раз знакомству…

На самом деле он для уверенности всего лишь принюхался к «гидрологу» еще раз и, убедившись в своей правоте, присел прямо на стол рядом с ним:

– Наверное, это большая проблема – любить жену, не имеющую никаких документов, возникшую непонятно откуда, не имеющую места рождения, никаких родителей и родственников? Ведь исчезнет – никто и не заметит. И даже заявления в полицию подать не получится. Разве станет МВД разыскивать человека, никогда не существовавшего в природе?

– Что вы себе позволяете, молодой человек?! – возмущенно привстал со своего места посетитель.

– А вам не приходило в голову, Константин Георгиевич, что ваша длинноволосая широкобедрая половинка способна исчезнуть не только в наказание за непослушание, но и помимо своей воли? Вот придет как-нибудь нежданно незнакомец, начертит круг, покажет амулет – и растает она, ако Снегурочка над костром в праздник Масленицы. Почему бы и нет, коли после этого даже вам самому придется помалкивать о случившейся беде?

– Послушайте…

– Не нужно делать круглых глаз, актер вы никудышный, – похлопал его по плечу Варнак. – Скажу проще. Мы с вашей женой из одного муравейника. Просто оказались по разные стороны баррикад. На этот раз вам не повезло. Глава района – женщина, ее девичьи чары не проймут. К тому же, она куда прекраснее любой из ваших чаровниц, так что через чужое влияние тоже ничего не добьетесь. А потому… Привет супруге от великого Укрона.

– Вот оно что… – Седовласый стал неторопливо собирать бумаги. – Так оно даже проще, Алла Альбертовна. Пусть разбираются сами.

– Э-э… – развела руками ничего непонимающая первая леди Корзова. – Наверное…

Посетитель поднялся, оценивающе взглянул на Варнака, даже отступив ради этого на пару шагов, согласно кивнул:

– Отличный выбор, Алла Альбертовна. Долго и счастливо – это я могу подтвердить. Они это умеют. Вот только… Вот только, когда начинаешь осознавать, что они бессмертны… Становится немного не по себе…

– Да, – согласилась госпожа мэр, – вы совершенно правы.

– Прав я или нет, вы поймете лет через сорок, дорогая леди. А пока вам двадцать, молодость кажется вечной…

«Гидролог» вышел из кабинета и тихонько притворил за собою дверь.

– Насчет двадцати мне понравилось, – проводила его взглядом Алла Альбертовна. – А вот про все остальное хотелось бы получить разъяснения.

– Все очень просто. Соблазнить не сумели, обмануть не смогли. Теперь попробуют убить, а потом запугать. Но ты не беспокойся. Они опасны только в своей стихии. На суше они не столь успешны, как пытаются изобразить.

– Ты бессмертен? – Похоже, первый ответ Алла Альбертовна пропустила мимо ушей.

– Ерунда. Наглое вранье. Меня уже убивали как минимум три раза. А может, четыре. Так что…

– Хочешь поссориться? – холодно уточнила женщина. – Я не в настроении для шуток. Что все это значит?

– На такой общий вопрос трудно ответить, моя королева. Что конкретно тебя интересует?

– О чем говорил этот… – Она взглянула на расписание у клавиатуры. – Константин Георгиевич?

– О маленькой войне между хозяевами вод и лесов, в которую иногда вляпываются случайные люди. Для вас это обычные хозяйственные хлопоты, о которых не стоит особо задумываться. Для них – азартная игра, в которой жизнь смертного ценится не выше здоровья комара. Ты же знаешь, азарт сильнее разума. В любом казино даже самые уравновешенные люди моментально теряют рассудок.

– Значит, ты играл мною? Моими чувствами? Подонок, ты меня использовал!

– Ну, уж в чём-чём, а в этом ты меня упрекнуть не сможешь. Я тебя шантажировал. И продолжаю заниматься тем же самым. Грубо и нагло. Возможно, я злобный монстр. Но не кукловод! И если ночью…

– Не ори, – перебила его Алла Альбертовна. – В приемной услышат. Чем ты будешь заниматься ночью, управлению знать вовсе не обязательно. Так ты бессмертен?

– Охота тебе поднимать такие вопросы, моя королева, ответы на которые ты все равно не признаешь? Давай замнем. Не будет повода для размолвок.

– Мне не нравится, Ерема, когда я не понимаю, что происходит в моем районе, – сказала женщина. – Тем более, когда это «что-то» происходит уже со мной.

– Ты все понимаешь. Происходит именно то, о чем мы и говорили с самого начала. Сторонники затопления пойменных земель начали на тебя давить. Просто они избрали не совсем привычный для тебя способ. Ну, тот, в который ты не веришь.

– Да уж… Так ты бессмертен?

– Одна знающая дама сказывала, что подобные мне долго не живут. Тебя это утешит, моя королева? Русалки, кстати, тоже смертны. Просто они не стареют, сохраняют вечную молодость. Но Константин Георгиевич беспокоится зря: если ее не обманывать, русалка будет предана своему избраннику до самой его кончины. Пусть даже он превратится в старый трухлявый пень – она все равно останется рядом. Причем нежной, ласковой и заботливой.

– А ты?

– Что я?

– То самое, – улыбнулась госпожа мэр. – Теперь я начинаю понимать, что имел в виду старик, когда одобрил мой выбор. Ведь вы с его женой, как ты признал, из одного муравейника? Ему, значит, за послушание – жена. А мне? На веки вечные?

– Ты удивительно внимательна, королева, – признал Варнак.

– Молчишь… Ладно, спасибо хоть не соврал. Иди отсюда, у меня прием. Люди с нормальными вопросами, без сумасшествия.

Еремей заколебался, взял ее руку, осторожно коснулся запястья губами:

– Да, моя королева. Я сделаю ради этого все, что в моих силах.

Алла Альбертовна засмеялась:

– Таким клятвам верят только наивные девочки. Но из всего бреда, что я от тебя наслушалась с момента нашего знакомства, эти слова кажутся самыми правдоподобными. Иди, шантажист.

– Отошли секретаршу ненадолго. Защитную руну у порога нанесу.

– Хорошо, – вздохнула Алла Альбертовна. – Раз уж влипла, попробую доверять во всем. – Она нажала кнопку селектора: – Галя, принеси мне, пожалуйста, из буфета горячий пончик и приготовь кофе. – Отпустила кнопку. – Колдуй, чародей, минут пять у тебя есть.

Глава десятая

Этим вечером Варнак, как и во все предыдущие дни, встретил свою королеву сразу за порогом дома, подхватил на руки, отнес на диван, опустился на колено, осторожно освободил ее усталые ноги от туфель и поднес блюдо с одиноким запотевшим бокалом.

Блаженно зажмурившись, госпожа мэр откинула голову, сделала глоток, слабо улыбнулась:

– Шампанское… У нас сегодня праздник?

– Сегодня был долгий день.

– Это верно, мне довелось услышать изрядно всякого, странного и неожиданного. А иногда и приятного. Обычный приемный день… Не хочу никуда ехать, устала. Давайте дома поужинаем? Юленька, ты голодна? Позвонить в кафе, или бутербродами обойдемся? В холодильнике, вроде, ветчина и сыр были.

– А я уже собрала на стол, мама.

– Ты мое сокровище! Сейчас, подойду… – Опершись на руку Еремея, она поднялась, перешла кухонную залу и охнула: ее ждал накрытый белоснежной скатертью стол, тарелки, бокалы и обширный лоток, залитый томатным соусом.

– Я сама делала! – не удержавшись, похвасталась «конопушка». – Это форель, тушеная. В рецепте, правда, было написано, что без моркови, но Рома сказал, что с нею вкуснее!

– У меня уже слюнки потекли, милая! Накладывай скорее.

Правильно приготовила девочка рыбу или нет – но для мамы это угощение было, наверное, самым вкусным в мире. Властительница окрестных земель опустошила целых три тарелки, прежде чем, наконец, сдалась, отодвинулась от стола, маленькими глотками пробуя вино и чему-то улыбаясь:

– Сорок лет! Бедный старик… Наверное, они пролетели для него, как один день. Глазом не успел моргнуть. Но я уверена, это был очень счастливый день.

– И он еще не закончился, – поспешил уверить Варнак. – Прости, королева, во дворе пахнуло мокрицами. Кажется, представление продолжается, они прислали лихоманку. Юля, хочешь посмотреть, как действует руна огня на сборных тварей?

– Хочу! – встрепенулась «конопушка».

– Тогда идем…

Вместе они выскочили на воздух, и Варнак придержал девочку на крыльце. По отсыпанной отсевом дорожке к ним медленно ковыляла старушенция – сгорбленная, невысокая, с одним коричневым платком на голове и другим – на плечах.

– Вообще-то, их нужно ловить в круг, – зашептал «конопушке» на ухо Варнак, – и уже в нем накрывать знаком солнца. Иначе она может ловушку обойти. Но это рискованно, так что попробуем в другой раз.

– Это еще кто? – удивленно спросила Алла Альбертовна, выходя с некоторым опозданием.

– Не подходи! Она опасна! – схватил мэра Варнак и тут же услышал восторженный вопль «конопушки»:

– Вот это да! Мама, ты видела?! Она рассыпалась! Просто рассыпалась! В труху!

– И что это было? – тихо поинтересовалась Алла Альбертовна.

– Невинное знахарство. В ашраме такому не научат, – так же тихо ответил Еремей. – Теперь Юле будет там скучно.

– А это что?

Насколько хватало глаз, по всем сторонам участка вдоль забора начала набирать рост трава, падать вперед колосьями, листьями и стеблями, сплетаться в каких-то уродливых каракатиц, глазастых, усатых, когтистых и со жвалами, ползущих вперед медленно и неуклюже – но сразу со всех сторон.

– Хреново. Чуют какую-то слабину, иначе бы так рьяно не перли, – выдохнул Варнак. – Юля, бегом вокруг дома! Проверь подоконники: может, домработница руны стерла. На подвальные стекла посмотреть не забудь!

– А ты? – не поняла женщина.

– А я крылечко посторожу, – спустился со ступеней леший. – Чтобы ей было куда вернуться. Ничего не бойся, королева! В худшем случае нам придется продержаться до рассвета. От солнца болотные чудища разбегаются. Они на нем сохнут.

В кармане Варнака завибрировал давно забытый телефон, не подававший никаких признаков жизни уже почти три месяца – хотя заряжал его леший регулярно. Видимо, повод был достаточно весомый, если про Еремея вдруг вспомнили в такое позднее время и после столь долгого перерыва. Именно поэтому леший, несмотря на происходящее, на звонок все-таки ответил.

– Челеби, ты где? – узнал он голос молодой ипостаси Гекаты. – На двери исторички сработала сигнализация. Похоже, я недооценила способности нашей парочки. Они все-таки вернулись.

– Привратник вернулся, – отключая телефон, вслух сообщил Варнак.

– Рома! Они все вымыты! – закричала из-за угла Юля. – И окна, и подоконники! И мелок дома! Я ничего не успею сделать! Бегите! Нужно запираться внутри!