Текст книги "Дорога Интриг (СИ)"

Автор книги: Александр Левин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

– Предлагаю отложить разговор на более поздний период, – вдруг произнёс артефакт после долгой паузы, – Когда мы оба будем готовы к диалогу.

– Хм… Хорошо, – согласился я, – Но, впредь, не стоит утягивать меня в сны без моего ведома. Это не облегчает диалог и не придает ему доверия.

– Хорошо, – последовал ответ артефакта и я проснулся.

Ориф, прижавшись к стене, обдумывал ситуацию и проклинал графа О’Твенса. Задания аристократа с каждым разом становились всё сложнее и опаснее. То проникни в королевский архив и сделай копии документов, то найди специальный яд, который только алхимии делают, и выкради… теперь же и вовсе самоубийственная задача – проникнуть в жилую часть построек храма Ориана и убить как можно больше жрецов, писарей и библиариев, после чего покинуть это место, не оставляя следов.

Колдун тяжело вздохнул. Если бы не чудовищные материалы о нём, хранящиеся в сейфах Флимонта, то бы скорее графа прикончил, чем полез сюда. Хорошо ещё, что он неплохо владеет мечом и кинжалами, иначе дело было бы совсем плохо. Ведь, стоит применить в храмовых постройках магию или колдовство, как жрецы и их слуги узнают об этом и поднимется тревога. Впрочем, если кто-то его заметит, то будет уже плевать на всё и Ориф всё же применит свои силы. Зря что ли проводил ритуалы, создавая боевые конструкты, хранящиеся сейчас в его ауре?

Дождавшись пока мимо пройдет очередной патруль храмовых воинов, колдун, чуть пригнувшись, подошел к каменному забору, отгораживающему территорию храма от остального города, и начал взбираться по нему, используя щели между камнями, образовавшиеся там, где осыпался раствор. Оказавшись на его вершине, Ориф быстро огляделся и спрыгнул уже внутри охраняемого периметра.

Легкость, с которой ему удалось проникнуть в этом место, обманчива. Колдуну пришлось побираться к этому чертовому забору почти семь часов, потом отсиживаться на одной из крыш, ожидая ночи, а затем, когда наступила темнота, вновь обходить многочисленные патрули. По сути, последние трое суток Ориф держался только на стимулирующих препаратах и своей магии.

Пригнувшись, колдун стал пробираться между кустов к зданиям, стараясь не создавать шума и замирая, когда неподалёку появлялись служители культа. По мнению темного, это было самое трудное задание из всех, что доводилось ему брать. Потратить почти четыре дня только на то, чтобы проникнуть внутрь охраняемой территории…

Дойдя до одного из зданий, колдун осторожно заглянул в приоткрытое окно. Библиотека. Впрочем… На обратном пути можно устроить пожар. Вновь пригнувшись, колдун направился к следующей постройке. Тут ему повезло – оказалось, что это именно жилое здание, где у каждого служителя ималась отдельная комната.

«Как удачно, – мысленно усмехнулся колдун, – буду резать по одному, словно куриц.»

Дело становилось гораздо проще. Можно немного «пошкодить» в этом здании, потом устроить пожар в библиотеке и уже тогда уйти. И задание графа выполнено, и целый…

Усмехнувшись этим мыслям, Ориф осторожно влез через открытое окно в комнату со спящим служителем культа. Тот даже не проснулся. Что интересно, в комнате стоял запах вина, а на столе обнаружилась пустой кувшин и несколько глиняных стаканов. По всей видимости, здешние адепты что-то отмечали.

«Ещё приятнее, – внутренние усмехнулся Ориф, – Почти идеальные условия работы.»

Подкравшись к кровати с храпящим служителем, колдун достал кинжал и быстрым движением ударил мужчину в сердце, навалившись сверху и не забыв одновременно с этим второй рукой зажать ему рот. Несколько секунд дерганий, и адепт культа мертв.

– Чудесно, – тихо прошептал Ориф, – Почин есть.

Дальше всё шло по отработанной схеме. Улиц, окно, проверка все ли спят. И если да, то тихое проникновение и убийство. Единственной осечкой стал пожилой мужчина, проснувшийся в последний момент перед ударом.

После этого Ориф решил вернуться к библиотеку, где планировал устроить пожар. Такой удар по культу будет заметен и весом. Даже граф оценит его по достоинству.

Однако, дойди до библиотеки колдуну оказалось не суждено. Когда он уже подходил к выбранному зданию, кто-то его заметил и поднял крик. Ориф, выругавшись, метнул в кричащего один из приготовленных боевых конструктов, ещё двумя расправился со здешними стражниками, бежавшими в сторону кричащего, а затем бросился к стене, надеясь успеть покинуть это место, но арбалетный болт пробил плечо, а второй попал в ногу.

Упав, колдун выхватил колбу с алхимической взрывчаткой, детонирующей при контакте с воздухом, но темнота окутала его разум.

Пришел в себя Ориф от жуткой боли в ранах. На глазах была плотная тканевая повязка, мешающая открыть глаза и увидеть что происходит вокруг.

– Очнулся, ублюдок, – произнёс кто-то хриплым голосом, – Замечательно. Язык не проглотил, там?

– Чтоб ты сдох, мразь, – ответил Ориф.

Колдуна, по какой-то причине, накрыла волна ярости, чего раньше за ним не водилось. Впрочем, он этому не мог удивиться, поскольку был занят другим – гневными выкриками в адрес палача, жрецов и культов с их божествами.

– Захлопнись, – последовал короткий удар, прервавший излияния колдуна.

– Какой занятный молодой человек, – раздался второй голос, – Очень наглый, очень уверенный в себе и прям алчущий нашей крови… Что же мы тебе сделали?

– Пошел в жопу, отродье, – фыркнул Ориф, – Тебе там самое место, вместе со всем твоим поганым культом мужеложцев.

– Какие высказывания… неужели он репетировал? – раздался смешок, – В любом случае, актерский талант сейчас пропадет, как жаль… Гюрн, приступай.

– Ну. Скоро он у меня заговорит жопой, – произнёс хриплый голос.

Спустя секунду, острая боль и ощущение нестерпимого жара полосами прошлись по ногам колдуна, заставив того стиснуть зубы.

– Крепкий какой, – хмыкнул палач, – Ничего, заломаем.

Следующие несколько часов Орифа попросту пытали, обжигая раскаленным железом, сдирая ногти, загоняя в ещё целые пальцы иглы и ломая кости. Финал пришел когда колдуну собрались отрезать член и яйца.

– Хорошо, скажу… – произнёс изуродованный парень.

– Так бы сразу и начал, – усмехнулся палач, – А то всю ночь на тебя урода потратил.

– Ну, бывает, Гюрн, – произнёс жрец, наблюдавший за пытками, – Молодости свойственны ошибки… Быть может, наш юный гость рассчитывал на помощь?

– Да, – ответил Ориф, вдруг поняв, что перестал контролировать собственное тело и слова начали сами сыпаться с губ, – Меня ждали… В случае тревоги, надо было добраться до забора… Дальше бы помогли.

– Очень интересно, – усмехнулся жрец, – Значит, вас было несколько… А какова ваша цель?

– Стравить разные культы, – произнёс Ориф, – Оставить следы, ведущие к жрецам Тенериса.

– А кто был в этом заинтересован? – улыбнулся жрец.

– Я… не могу… – выдохнул колдун, из носа и ушей которого потекла кровь.

– Как интересно… Клятва, – пробормотал жрец, – Очень интересно… Ты клялся кровью и жизнью на чьем-то алтаре?

– Да.

– Вот оно что… Значит, это кто-то из знати, обладающий в своем замке или поместье алтарём божества… – задумчиво пробормотал жрец, – Впрочем, не важно. Гюрн, продолжай. Оскопи его.

– О’Твенс! – успел крикнуть Ориф, а затем его глаза лопнули, а из всех пор начала сочиться кровь, почти мгновенно обретающая черный цвет.

– Уходим! – распорядился жрец и с удивительной для его возраста скоростью бросился к выходу.

Палач, бросивший свои орудия труда, метнулся следом за ним, спасаясь от черного тумана, в который превратилась кровь умершего колдуна. Выбежав из пыточной, они закрыли дверь, но темное нечто, покинувшее тело лазутчика, просочилось сквозь щели и последовало за ними. От того, жрец и бегущий за ним палач, метнулись дальше по коридору, стремясь покинуть тюремное здание. Однако, этого не потребовалось. Уже на середине пути черный туман остановился, а затем и опал серой пылью, полностью покрывшей пол и стены.

– Очень интересные дела получаются, – отдышавшись, произнёс жрец, – Граф О’Твенс… Он, ведь, недавно потерял всю семью… Неужели он сошел с ума и нашел подобных себе фанатиков?

– Возможно, – тихо произнёс Гюрн, – Но он явно действует не один. Эта мерзость… Это не результат клятвы, а что-то другое. Тут поработал кто-то из магов.

– Полагаю, что нужно заняться графом и его слугами, – вздохнул жрец, глядя на вход в казематы, – Думаю, что он не сам находит нужных людей. Да и список магов и колдунов, имеющих против нас зуб, нужно проверить. Возможно, ответ будет и там.

– Нужно более серьёзно осмотреть его вещи. Возможно, мы найдём что-то, способное дать нам подсказку – пожал плечами палач, – Кроме того, вы забыли кое о чем.

– Действительно? – удивился жрец, – И о чем же? Напомни, пожалуйста.

– Алхимики и мистики, – ответил палач, – У обеих этих категорий людей есть громаднейшие претензии ко всем культам.

– Один мистик на примете у меня есть. Даже клан… но с ними конфликта не было. Да и слабоваты они для войны с нами. Их прикрывает один из высших демонов и потому мы с ними не связываемся. А вот алхимики… В любом случае, мы проверим всех.

Новости о том, что нападения удались сразу в трёх случаях из семи, казались мне настоящим бальзамом для души. Причем, в одном из мест всё прошло даже лучше, чем задумывалось – лазутчиков не просто взяли и допросили, а устроили за этой парочкой отморозков натуральную погоню по всему Бьерну, не забыв основательно разгромить рыночный квартал, что привлекло внимание стражи.

Если учесть, что Бьерн – коронный город, то информация о происходящем пошла напрямую в королевские коллегии. Полагаю, что там уже заинтересовались ситуацией и хотят получить ответы от жрецов, додумавшихся попросту забрать «наших» диверсантов в свои пыточные. Естественно, что после этого сработали заложенные нами зомбирования и внедрения в их качества, после которых жрецы получили дезинформацию, а их пленники превратились в пыль, полностью уничтожая любые следы.

Самое же смешное, четыре остальных случая можно назвать удачными, поскольку там зазомбированные и модифицированные люди умудрились пойти совершенно неожиданным путём – алхимические бомбы, зажигательные смеси и алхимические газы. Всё это они довольно успешно применили и попросту исчезли, не дав себя схватить. Пришлось задействовать закладки в воздействиях, вплетённых в их плоть и кровь, чтобы не успели добежать до графа с докладом об успешном выполнении «его» поручения.

С одной стороны, четыре акции можно назвать проваленными, ведь следы в направлении О’Твенса оставить не удалось. С другой же, сомнительно, что представители культов не захотят устроить встречу и обсудить ситуацию. На такой случай у нас даже припасен интересный вариант, но его оставим на самый крайний случай.

Куда приятнее, что в скором времени жрецам будут задавать очень вопросы представители Короны. И жрецам придется на них отвечать хоть как-то. Сомневаюсь, что они честно ответят про графа, желая разобраться с ним самостоятельно. И это будет самой большой шибкой в этой ситуации.

Дальше же…

– Последняя проверка, – произнёс я, глядя на девушку и пятерых парней, висящих над каменными плитами наших подземелий.

Чтобы на телах будущих убийц не было следов, удерживали их тени, зафиксировав едва ли не каждый миллиметр тел. Эти люди станут одним из двух последних штрихов, что окончательно отвлекут культистов от нас… На ближайшее время точно.

Недавно Рилер побывал в Бьерне, Бирдже и Бурисе, где посетил храмы тех культов, что потом подверглись атакам наших врагов. В его одежде были артефакты, собравшие информацию об аурах, метках и состоянии тонких тел, энергетиках младших адептов наших врагов. Затем Фольф нашел старика, подходящего типажом, речью и внешностью на жреца среднего уровня, нарядил подобающим образом, Райнер поработал с его разумом, а потом «дедушка», под видом культиста, отправился приобретать закупов. Причем, специально в одежды культовых цветов его не одевали. Однако, благодаря действию набора ментальных артефактов, созданных нами и вшитых в одежду старика, окружающие воспринимали его именно переодетым жрецом.

Для того, чтобы картина была полной, мы немного поработали с аурой этого мужчины, трансформировав её таким образом, чтобы любой маг, увидев её, посчитал, что перед им жрец, специально скрывший свою связь с божеством с помощью артефактов, роль которых исполняли наши творения, влияющие на чужие разумы.

Затем, когда дело было сделано, старика попросту убили, уничтожив тело. Закупов же привезли в башню, не забыв одеть на головы мешки, и принялись перестраивать, превращая их в «низших адептов». Одновременно с этим совершались манипуляции с их разумами и памятью. Теперь они «закупы, которым дадут свободу, когда они убьют графа О’Твенса, принадлежащие культу Тенериса». Вторым слоем мы поставили блокировки, мешающие им рассказывать об этом, добавили жуткий фанатизм и веру в слова жрецов – Ланжа и его помощников, имена которых людям Рилера пришлось выяснять больше месяца. Третьим слоем была агрессия в адрес всех аристократов и обостренная ненависть в эту же степь, которые мы лишь обострили, вынув из глубин разумов этих людей.

– Замечательно, – улыбнулся я, закончив проверку каждого смертника.

То, что серьёзные проверки их «вскроют»– ясно. Однако, с их кровью мы поработали очень интересным образом – стоит кому-то начать серьёзно их диагностировать магически, как эти смертники превратятся в живые бомбы.

– Имитации меток идеальны, – усмехнулась Лайла, – Даже я с трудом замечаю неправильность.

– Это очень хорошо, – произнёс я, – Значит, пора начинать.

– Да, мессир, – усмехнулся Рилер, стоявший рядом с нами.

Не знаю почему, но глаза бывшего сыскаря светились от удовольствия. Он, внешне, даже стал выглядеть моложе, жизнерадостнее и активнее, словно бы в уже немолодом мужчине проснулось второе дыхание. Неужели ему до такой степени нравится то, что мы делаем? Или всё дело в той насыщенности магией, что имеется в нашей башне? Ведь, мы тут ни дня не сидим без отдыха. А ещё наши юные ученики практикуются по мере сил.

Ещё год назад Рилер Фольф был в отчаянии. Перед ним стояла неразрешимая задача – вернуться в гильдию с пустыми руками и быть выброшенным на улицу или нарваться на проблемы с молодым аристократом-колдуном. В итоге, осознав, что этот человек не простой смертный, а мистик из самого жуткого клана древности, Рилер решил рискнуть и попроситься к нему на службу. И, что самое приятное, оказался прав.

Работа на мистика с каждым днём становилась всё интереснее и приятнее. Это было именно то, что так любил Фольф – сбор информации, анализ, поиск людей, интриги и провокации… То, чему его когда-то учили и чего он был лишен в гильдии охотников.

Самое же интересное было в том, что задачи, которые перед ним ставились, всегда были сложными и разнообразными, требующими творческого подхода и невероятной изворотливости. При этом бывшего сыскаря не слишком ограничивали в средствах. Более того, если требовалось «зачистить» свидетелей или посредников, то это можно было сделать совершенно спокойно, не оглядываясь ни на что.

Такого удовольствия от своей работы Фольф не получал с юности, когда только начинал обучаться своему ремеслу.

Вторым положительным моментом было то, что по какой-то причине Рилер, находясь в Башне этих мистиков ощущал себя гораздо лучше, чем за её пределами. А после истории с алтарями, подобное состояние стало нормой и в пределах влияния этих каменных глыб. Казалось, что к нему возвращалась молодость, потраченная на гильдию охотников.

– Всё, – произнёс Дарек, – Можем отправлять их.

– Хорошо, – кивнул Фольф, – Доставка по плану.

Улыбнувшись, вожак Крайнов направился в свой кабинет, а бывший сыскарь, усмехнувшись, пошел выполнять давно составленный план.

Фольф, наблюдая за деятельностью мистиков, поражался тому с какой изощренностью и невероятной изобретательностью они расправлялись с врагами, старательно отводя от себя следы. Где надо – действовали силой, в других случаях – умом и хитростью, а в иных ситуациях и вовсе били чужими руками.

Сейчас же они и вовсе затеяли невероятно дерзкую по своему масштабу и наглости провокацию, стравливая культы и знать. Причем, ту часть аристократов, что жаждала смены династии и возврата к более консервативному правлению.

С одной стороны, у Крайнов не было иного выхода. Жрецы активно наседают и пытаются подмять постепенно богатеющий надел под себя. Оно и понятно – деревни, несмотря на практически мятеж одной из них с последующей массовой казнью, растут. Причем, не только и е столько за счет рождения детей, сколько за счет приезжих, которые создают торговые лавки. Всё же, за год правления этим местом Дареком, поменялось очень многое. В карманах местных жителей зазвенели монеты, хоть и серебряные, торговля, за счет регулярно приезжающих купеческих караванов, оживилась. Даже водяная мельница, долго простаивавшая и начавшая разрушаться, и так теперь работает почти круглые сутки. Причем, деревня Жданка, самая близкая к постепенно изменяющейся башне Крайна, не только выросла, но и обзавелась лавкой с амулетами, создаваемыми учениками мистиков. Простейшие изделия, продаваемые за медяки, расходятся очень быстро, пользуясь популярностью у деревенских жителей, от чего купцы, постоянно приезжающие к баронету за готовой продукцией, едва ли не воют – им остаются попросту крохи из того разнообразия, что раз в неделю приносят дети из башни.

Самым же важным моментом во всём этом Фольф считал начало строительства хранилищ для зерна и сена, соли и специй, которые будут охраняться зомбитами мистиков. Как оказалось, Дарек попросту опасался проблем с урожаями и решил начать создавать запасы на случай засух или излишних осадков, губящих посевы. Так же в его планы входила постройка подземных складов с засоленными овощами и травами, где низкие температуры станут поддерживать артефакты.

Если смотреть со стороны, то можно было принять молодого баронета за глупого и наивного альтруиста. Однако, единственный разговор Фольфа с Крайном, касавшийся этой темы, расставил всё по местам.

– Полагаешь, что это пустая трата времени и ресурсов?

– Да, мессир, – произнёс Рилер, уже тогда успевший понять что с Дареком спорить можно, но только если действительно уверен в своей правоте и можешь привести к этому доводы.

– Что ж, прежде чем ты озвуишь свои мысли, я хочу озвучит свои, – улыбнулся баронет.

– Конечно, мессир, – кивнул Фольф.

– Что такое продовольственная безопасность? Это один из креугольных камней любой власти. Во-первых, в случае неурожаев, поданные, то есть, трудовые русурсы и плательщики налогов, не вымрут от голода. Во-вторых, чем больше население в моём наделе, тем больше людей могут придти в дружину, работать на полях, выполнять работы в крепости… Это даже размер налогов в конечном итоге. Ведь, когда налог платят сто человек, это одна сумма. А с тысячи уже другая. Ну и в-третьих, это вопрос образа. Образа правителя в глазах этих самых подданных. Я могу быть монстром, чудовищем, шестирогим демоном с крыльями и пламенем из задницы, на завтрак жрущим младенцев, но если мои подданные сыты, обуты, уверены в том, что их жизням, их имуществу, укладу и будущему ничего не грозит, то они сами станут приносить мне этих младенцев. И всё дело в ОБРАЗЕ. Своими действиями я создаю в их глазах, в их разумах, их памяти, образ идеального сурового, но заботливого аристократа, которому можно простить любые зверства. Я плачу за работу серебром, а не сгоняю силой. Я создаю хранилища на случай голода. Я обеспечиваю им охрану. Я взял их сыновей на службу и каждый месяц плачу серебром. Я честно выплатил обещанное матери погибшего год назад дружинника, а через месяц, на годовщину его смерти, выдам ещё монет. Не так много, но для её семьи, простой деревенской семьи, эти тридцать серебрушек – целое состояние. Да, в моем бюджете это крохи, ведь мы вышли в месячный оборот в семь с лишним сотен золотых, но… Для жителей деревень это показатель заботы. Не альтруистического раздаривания, а именно заботы. Эти монеты оплачены жизнью одного из них и я об этом помню – это они видят. Хранилища они будут видеть. А когда наступит засуха, эти самые хранилища станут спасением. Пускай они не вечны и не дадут спокойно жить годами, но на полгода-го этого хватит на пять деревень. Тем более, что сохранность продуктов обеспечит магия. А теперь ответь, чью они примут сторону, когда к ним придут эмиссары жрецов? Или наймиты других аристократов? Да, неподкупных нет, но вопрос лишь в том, за сколько продадутся жители моих деревень. Парой монет их уже не возьмешь. Да и десятка не хватит. Ведь на другой чаше весов будет картина уничтоженной деревни, где меня ослушались и поступили по-своему, имев наглость даже плевать в меня и оскорблять. После этого скажи – какой образ баронета Крайна в глазах жителей моих деревень существует?

– Жестокий, жесткий, заботящийся о тех, кто верен, – произнёс Рилер, – Карающий предателей и их семьи.

– Именно. Сейчас в их головах ещё идет нужный мне процесс, но спустя годы, они будут искренне верить, что я для них – идеальный. Да, жестокий, да жесткий. Но при мне их жизнь изменилась в лучшую сторону и потому, чтобы не потерять то, что они обрели, они уже не станут так просто менять хозяина, устраивать мятежи или сбегать. Ведь теперь им действительно есть что терять. Вкусив хорошей жизни от неё уже не откажешься.

– Я вас понял, мессир, – кивнул Фольф, – Не со всем я могу согласиться, но если речь идет не об альтруизме, а о работе на перспективу и для собственной выгоды, то ваши действия становятся мне понятны. Благодарю, что уделили мне время и разъяснили всё.

– Тебе спасибо за то, что действительно честно служишь мне и не боишься высказывать своё мнение. Это тоже часть службы, Рилер. Очень важная, когда профессионал поясняет ошибки тем, кто может быть не столь опытен в некоторых делах.

Тот разговор очень многое прояснил для Рилера. В первую очередь, что его господин – опаснейший хищник. Ведь, помимо озвученного открыто, были и другие вещи, скрытые в виде подтекста. По сути, Крайн, закамуфлировано, сознался в том, что манипулирует сознанием жителей надела, превращая их в фанатично преданных ему людей.

Столь серьёзного, рассчитанного на перспективу, подхода Фольфу ещё не доводилось видеть. Большинство аристократов о подобных вещах не задумываются. Власть им дана от рождения и они воспринимают её как нечто незыблемое, подразумевающееся. Им плевать на мнение сервов, им плевать на их жизнь. Для подавляющего числа дворян важно лишь то, сколько денег принесёт им надел и его жители и не более. А остальное их не касается. Отсюда и частые бунты и мятежи. Зато у Дарека, несмотря на всё творимое им – тишина. Это показательный момент.