Текст книги "Опричнина"
Автор книги: Александр Зимин
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)
В начале июня 1568 г. крымский хан Девлет-Гирей направил своих царевичей войной на русские окраины [1403]1403
Новосельский A.A. Указ. соч. С. 430.
[Закрыть]. В этом же году были посланы «города ставить» в Данков князь Владимир Константинович Курлятев и Григорий Степанович Сидоров (дворовый сын боярский по Коломне). По официальным данным, они «тово же году… умерли» [1404]1404
Э. Л. 345 [РК 1475–1605 гг. Т. II. С. 234].
[Закрыть]. С ними же погиб рязанский воевода князь Ф. Сисеев. Но имена обоих воевод занесены в синодики, а Курбский прямо говорит об убийстве их опричниками [1405]1405
Курбский сообщает, что «тогда же и того дня», когда были убиты Курлятев и Сидоров, погибли рязанцы: дворовый сын боярский по Туле Данила Григорьев сын Чулков-Ивашкин и рязанский дворовый сын боярский Федор Булгаков сын Денисьев «в новопоставленном граде на самом Танаисе», т. е. в Данкове, находившемся, действительно, на Дону (РИБ. Т. XXXI. Стб. 305–306), см. также: Веселовский С.Б. Синодик… С. 403–404,444.
[Закрыть]. После их гибели город Данков подвергся сначала нападению татарского войска (по Курбскому, численность его достигала 10 тысяч), а затем новой карательной экспедиции опричников.
А. Шлихтинг с известным преувеличением пишет, что царь «почти год» объезжал поместья Федорова, производя повсюду истребление, опустошение и убийства [1406]1406
Шлихтинг. С. 22. В конце июля оршанский ротмистр Селицкий сообщал, что царь разделил Москву на две части, причем одну «за отпритщину собе взявши, в ней мешкают (т. е. живут), а в другой половицы города сыны его мешкают. А пред се, деи, с ними валчит не престал, одно ж деи, при сынех, яко уведеных бояр, так и посполитого человека болш застало, нижли при отцы, а опричники деи с ынным подданным великое а неслыханное окрутянство чинят» (AS. Т. VII. N CCXXI).
[Закрыть]. Сначала были разгромлены его вотчины под Коломной, а затем в Бежецком Верхе. Возможно, это сведение связано с не вполне ясным рассказом Таубе и Крузе о том, как в полночь 19 июля 1568 г. царь послал своих доверенных лиц (в их числе Афанасия Вяземского, Малюту Скуратова, Василия Грязного и др.), которые должны были вместе с несколькими сотнями стрельцов забрать многих жен князей, бояр, воевод, дьяков и купцов и выслать их из Москвы. Вслед за этим царь в течение шести недель совершал карательную экспедицию по подмосковным владениям бояр и князей, истребляя «все, что имело дыхание» [1407]1407
Таубе и Крузе. С. 41–42.
[Закрыть].
Казнь Федорова могла быть связана с репрессиями против некоторых членов Боярской думы. Мы уже писали, что примерно осенью 1568 г. был казнен окольничий М.И. Колычев. Но расправа с ним могла быть связана с делом Филиппа Колычева (в сентябре 1568 г. царь решил покончить со строптивым митрополитом) [1408]1408
Об этом подробнее говорилось в главе V. Ср.: Скрынников Р.Г. Начало опричнины. – С. 400–401. Л.М. Сухотин склонен отнести к 1568 г. казнь И.И. Пронского, П.М. Щенятева, М.П. Головина, И.И. Чулкова и Хозяина Тютина (Сухотин Л.М. К пересмотру вопроса об опричнине. VII–VIII. С. 151). С наблюдением о X. Тютине можно согласиться. Но Щенятев умер еще в 1565 г., М. П. Головин – даже в 1564 г; И.И. Чулков последний раз в источниках упомянут около весны 1568 г. (Синб. сб. С. 22 [РК 1559–1605 гг. С. 54]), но вряд ли он был казнен, ибо его не упоминают синодики и кто-либо из современников, говорящих об опричных казнях. И.И. Пронский последний раз упомянут в разрядах в Великих Луках весной или летом 1568 г. (Э. Л. 346 об. [РК 1475–1605 гг. Т. II. С. 237]) и в польских делах в апреле 1567 г. (Сб. РИО. Т. 71. С. 563). О его казни сообщают Таубе и Крузе (Таубе и Крузе. С. 41), а также Курбский (РИБ. Т. XXXI. Стб. 285). Поскольку Пронский некоторое время перед казнью провел в монастыре, мы скорее склонны связать его гибель с концом старицкого князя в 1569 г., к которому Пронский был близок.
[Закрыть].
Не исключена возможность, что в 1568–1569 гг. казнены были долгое время находившиеся в темнице боярин В.В. Морозов и его дальний родич А.И. Шеин, незадолго до того (к апрелю 1568 г.) получивший боярский чин [1409]1409
О казни В.В. Морозова сообщает вслед за рассказом о гибели А.И. Шейна Курбский (РИБ. Т. XXXI. Стб. 303; ср.: Скрынников Р.Г. Опричный террор. Л., 1969. С. 19). Последний раз Шеин упоминается в источниках в 1567/68 г. (Синб. сб. С. 21 [РК 1559–1605 гг. С. 54]). Шлихтинг говорит, что «воевода Владимир» (Морозов) был казнен из-за ложного обвинения в «заговоре с Курбским» и переписке с ним (Шлихтинг. С. 38; подробнее о Шеине см.: Веселовский С.Б. Синодик… С. 470). В Синодике М.И. Колычев помещен после И.П. Федорова. Среди людей, близких к И.П. Федорову, находится и Шейн.
[Закрыть]. Наконец, по синодику с делом Федорова связывается гибель князя Вл. Курлятева, князя Ф. Сисеева, казначея X. Тютина, И. Выродкова, Д. Чулкова.
Сразу же после рассказа о гибели Федорова Шлихтинг сообщает о смерти после пыток «Дмитрия Васильевича» (ниже – Василия), «который был начальником над воинскими орудиями». Бежавшие из плена польские стрельцы на допросе показали, «что, мол, Василий отправил их в Литву» [1410]1410
Шлихтинг. С. 35–36. У Гваньини – Василий Дмитриевич. У Одер-борна – это один из воевод, участников взятия Казани (Там же. С. 55; См.: ОЦААПП. С. 44 [ГАР. С. 98]).
[Закрыть]. Возможно, речь идет о боярине (с 1563 г.) В.Д. Данилове, который после Земского собора 1566 г. в источниках уже не упоминается [1411]1411
О нем см.: Веселовский С.Б. Синодик… С. 376–377. Последний раз в источниках весной 1567 г. упоминается и боярин Д.А. Куракин, бывший в это время псковским воеводой (Синб. сб. С. 19 [РК 1559–1605 гг. С. 50]). Его дети записаны в синодик опальных (Веселовский С. Б. Синодик… С. 403).
[Закрыть]. Судя по положению Данилова в синодике Р.Г. Скрынников датирует его казнь временем новгородского похода царя Ивана, т. е. концом 1569 – началом 1570 г., и считает его «подлинным героем новгородского дела» [1412]1412
Скрынников Р. Г. Террор. С. 36.
[Закрыть]. С этим согласиться трудно. А. Шлихтинг прямо связывает гибель Данилова с попыткой переговоров с Литвой, а не с новгородским делом. В синодике Данилов, Андрей Бессонов и другие лица помещены после первого списка казненных новгородцев, но до известия о казни Владимира Старицкого. Хронология здесь явно нарушена. Поэтому «дело Данилова» могло и не иметь никакого отношения к Новгородскому походу царя Ивана. Абсолютизировать точность и последовательность сведений синодиков невозможно.
Таковы все сведения о лицах, подвергшихся репрессиям в 1568 г. Они не позволяют считать, что в 1567 г. существовал «глубокий раздор» [1413]1413
Скрынников Р. Г. Террор. С. 6.
[Закрыть]между царем и Боярской думой.
* * *
Конец 1568 и 1569 г. принесли с собой ухудшение внешнеполитических позиций России.
Еще осенью 1568 г. была взята литовскими войсками недавно построенная крепость Ула на Западной Двине [1414]1414
Stryjkowski М. Ор. cit. Т. II. S. 447; ср.: АЗР. Т. III. N 41; AS. 1910. Т. VII. N CCLIII, CCCIV.
[Закрыть]. В январе 1569 г. литовские люди приходили «ко Пскову, пригороду Изборску и город взяли изменою, оманом» [1415]1415
Э. Л. 348 [РК 1475–1605 гг. Т. II С. 240]; Синб. сб. С. 23 [РК 1559–1605 гг. С. 58]. «Литва взяша Избореск оманом, впрошалися отпритчиною, генваря в 11 день» (ПЛ. Вып II. С. 261).
[Закрыть]. Гетман Александр Полубенский с отрядом в 800 поляков, переодевшихся опричниками, при помощи изменников Марка и Анисима Сарыхозиных и Тимофея Тетерина вошли в крепость и удерживали ее две недели [1416]1416
Штаден. С. 94; Piwarski K. Op. cit. S. 116.
[Закрыть]. Только посылка земских и опричных воевод, которым удалось возвратить обратно этот город, несколько поправила положение на западном фронте [1417]1417
Э. Л. 348 [РК 1475–1605 гг. Т. II. S. 241]; Синб. сб. С. 23 [РК 1559–1605 гг. С. 58]; Сб. РИО. Т. 71. С. 584–586, 592, 597, 606,653.
[Закрыть]. После этого случая были казнены дьяки и приказные люди как из самого Изборска, так и из Феллина, Тарваста и Мариенбурга, якобы хотевшие сдать эти крепости полякам [1418]1418
Штаден. С. 94. О казненных «в изборском деле» сообщают синодики опальных (Титов A.A. Синодики XVII века Переславского Никитского монастыря. М., 1903. С. 15).
[Закрыть].
Но не столько военные столкновения (как правило, местного значения), сколько Люблинская уния, подписанная 1 июля 1569 г., имела серьезные последствия для дальнейшего хода Ливонской войны. Отныне Русскому государству противостояло объединенное польско-литовское государство – Речь Посполитая, которое обладало значительным военным потенциалом и представляло собой серьезную угрозу на западных рубежах России.
Не осуществлялись и надежды Ивана IV на тройственный русско-англо-шведский союз. В разгар борьбы Ивана IV с митрополитом Филиппом, после казни Ивана Петровича Федорова, в конце сентября 1568 г. в Москву прибыл английский агент, опытный дипломат Томас Рандольф [1419]1419
Середонин С.М. Известия англичан о России во второй половине XVI века //ЧОИДР. 1884. Кн. IV, отд. III. С. 93; подробнее см.: Willan T.S. The Early History of the Russian Compaany. P. 95–111.
[Закрыть]. Уклоняясь от заключения военного союза с Россией, королева Елизавета все дело стремилась свести к увеличению торговых привилегий Московской компании [1420]1420
Толстой Ю. Указ. соч. № 15,16. С. 46–64.
[Закрыть]. Только 20 февраля 1569 г. Рандольф был принят царем. После нескольких аудиенций (в феврале и апреле) [1421]1421
Середонин С.М. Указ. соч. С. 95.
[Закрыть]Рандольфу удалось 20 июня 1569 г. в опричной Вологде исхлопотать новую привилегию Московской компании. Английские купцы отныне переходили в опричное ведомство, т. е. под особое покровительство царя. Ричард Джемс позднее с явным преувеличением писал, что среди опричников «англичане могли тогда делать, что им угодно, не получая ни от кого ни распоряжений, ни взысканий» [1422]1422
Ларин Б.А. Русско-английский словарь-дневник Ричарда Джемса (1618–1619). Л., 1959. С. 188–189.
[Закрыть]. Подтверждалось право Московской компании на беспошлинную торговлю по всей России, исключая Казань, Астрахань и Нарву, право свободного проезда в Персию и многие другие. Привилегия 1569 г. – кульминационный пункт успехов Московской компании в России [1423]1423
Гамель И. Англичане в России в XVI и XVII столетиях. СПб., 1865. С. 89–93; Любименко И. История торговых сношений России с Англией. Вып. I. С. 44–46; Она же. Проекты англо-русского союза в XVI и XVII веках //Исторические известия. № III–IV. М., 1916. С. 29–53; текст жалованной грамоты см.: Кашин В.Н. Торговля и торговый капитал в Московском государстве. Л., 1926. С. 83–95.
[Закрыть]. Щедрость Ивала IV в значительной степени объяснялась тем, что царь переживал серьезные затруднения внутри страны. На повестке дня стояла ликвидация удела Владимира Старицкого.
Одновременно с выдачей привилегий 20 июня царь направил своего посланника Андрея Григорьевича Совина к Елизавете для продолжения переговоров [1424]1424
Толстой Ю. Указ. соч. № 19, 20. С. 67–71.
[Закрыть].
Слухи о русско-английских переговорах распространялись по стране. Говорили, например, что английский лекарь – астролог Елисей Бомелий «на русских людей царю возложил сверепство, а к Немцам на любовь преложи… и много множества роду боярского и княжеска взусти убити цареви. Последи же и самого приведе на конец, еже бежати в Англинскую землю и тамо женитися, а свои было бояре оставшие побити» [1425]1425
ПЛ. Вып. II. С. 262.
[Закрыть].
Русское посольство И.М. Воронцова в Стокгольме тщетно дожидалось ратификации договора о дружбе. Дело кончилось тем, что 25 сентября 1568 г. полубезумный Эрик XIV был свергнут с престола его братом герцогом Юханом Финляндским (мужем Екатерины, сестры Сигизмунда И), ярым врагом России. Это, конечно, осложнило русско-шведские отношения. Посольство Воронцова вскоре покинуло Стокгольм [1426]1426
Путешествие русских послов XVI–XVII вв. М.; Л., 1954. С. 7–62.
[Закрыть]. Неудача в Стокгольме и внутренние неурядицы, не позволившие предпринять серьезные военные акции в Прибалтике, заставили русское правительство вернуться к проекту создания в Ливонии буферного государства. На этот раз в апреле 1569 г. царь через посредничество ливонских дворян Иоганна Таубе и Элерта Крузе обратился к брату датского короля герцогу Магнусу с предложением стать во главе королевства Ливонии [1427]1427
Акты Копенгагенского архива. Вып. I. 1326–1569 //ЧОИДР. 1915. Кн. IV. № 146 и след.
[Закрыть](с 1559 г. остров Эзель и прилегающие к нему районы Северной Эстонии перешли под власть Дании. Магнус находился на Эзеле с 1561 г.) Иван IV рассчитывал этим шагом создать вассальное королевство в Прибалтике и одновременно укрепить русско-датские отношения: Дания, находившаяся в состоянии войны со Швецией, в 1568–1569 гг. вела в то же время упорную борьбу с Литвой и Польшей, противодействовавшими «нарвскому плаванию», и нанесла ряд поражений каперскому флоту Сигизмунда II [1428]1428
Королюк В. Д. Ливонская война. С. 70–73.
[Закрыть]. Герцог Магнус, испытывавший постоянную угрозу нападения шведских войск, решил принять русское предложение. В сентябре 1569 г. в Москву прибыло его посольство, которое 27 ноября, т. е. накануне похода Ивана IV на Новгород, получило в Слободе от царя грамоту, содержащую русскую программу создания Ливонского королевства [1429]1429
Busse К.Н. von. Herzog Magnus von Holstein und sein Livlandisches Konigthum //Beitrage zur Geschichte Liv-, Ehst– und Kurlands. Bd 8. Hf. 2. Riga, 1857. S. 243,256–261; ЧОИДР. 1915. Кн. IV, N 160; Форстен Г.В. Балтийский вопрос…Т. I. С. 535–538.
[Закрыть].
После нескольких лет затишья на южных окраинах тревожные вести стали поступать из Крыма.
Присоединение Астрахани к Русскому государству, присяга на верность кабардинских и черкесских князей Ивану IV и постройка русских городков на Северном Кавказе вызвали беспокойство не только в Крыму, но и в Турции [1430]1430
Подробнее см.: Кушева Е.Н. Политика Русского государства на Северном Кавказе в 1552–1572 гг. //ИЗ. 1950. Кн. 34. С. 282–284.
[Закрыть]. Оттоманская Порта с тревогой смотрела на намечавшееся русско-иранское сближение. Стремясь вбить клин между Россией и Ираном, блокировать важнейшую торговую артерию на востоке России – Волгу, в 1569 г. турецкое правительство предпринимает большой поход на Астрахань.
Сборным пунктом турецкого войска, насчитывавшего до 80 тысяч человек, сделалась Кафа, куда уже в марте 1569 г. прибыли турецкие корабли с янычарами. 31 мая главнокомандующий этим войском Касим-паша начал движение через Азов к Астрахани. Вести о предполагавшемся походе турок к Астрахани заставили русское правительство усилить оборону на юго-востоке [1431]1431
Тревожно было и на юге. Еще в январе 1569 г. «крымские люди» совершили набег на одоевские, черньские и белевские места (Э. Л. 347 об. [РК 1475–1605 гг. Т. II. С. 238]).
[Закрыть]. Весной 1569 г. в Астрахань был отправлен окольничий Д.Ф. Карпов, а на переволоку «для турских людей приходу» – боярин П.С. Серебряный. В Нижний Новгород послали князя Владимира Андреевича и боярина П.В. Морозова [1432]1432
Э. Л. 349 об. [РК 1475–1605 гг. Т. II. С. 243]; Таубе и Крузе. С. 45.
[Закрыть]. Основные земские войска были сосредоточены в Коломне и Рязани, а в Калуге – опричные [1433]1433
Синб. сб. С. 22–23 [РК 1559–1605 гг. С. 58–59].
[Закрыть].
Турецкий поход оказался неудачным. Девлет-Гирей не склонен был поддерживать астраханскую авантюру султана, опасаясь дальнейшего усиления его власти. Турецкие войска не смогли прорыть канал между Волгой и Доном и, не решившись штурмовать Астрахань, 26 сентября поспешно отступили от города [1434]1434
В разрядных книгах сохранилась запись, что турки численностью в 100 тысяч приходили к Астрахани «об Ильине дни» (20 июля), стояли 4 недели и пошли прочь, «никоторые шкоды не зделали» (Э. Л. 354 [РК 1475–1605 гг. Т. II. С. 251]). Об Астраханском походе подробнее см.: Садиков П.А. Поход татар и турок на Астрахань в 1569 г. //ИЗ. 1947. Кн. 22. С. 132; Смирнов H.A. Россия и Турция в XVI–XVII вв. Т. I. М., 1946. С. 100 и след.; Новосельский A.A. Указ. соч. С. 24, 27, 430; Бурдей Г.Д. Русско-турецкая война 1569 года. Саратов, 1962; Новосельцев А.П. Русско-иранские политические отношения во второй половине XVI в. //Международные связи России до XVII в. М., 1961. С. 449; Скрынников Р.Г. Террор. С. 11–13.
[Закрыть].
Тяжелые и бесперспективные войны на западе и юге, бесчинства опричной гвардии в обстановке непрекращавшихся эпидемий и голодовок создавали гнетущую обстановку в стране.
С осени 1568 г. Иван Грозный под влиянием слухов о боярских заговорах и опасаясь «мора» все больше и больше времени проводил в Александровой слободе и на Вологде [1435]1435
В Александровой слободе он был 27 октября 1568 г., в начале февраля – 24 февраля, 1 марта и 15 мая 1569 г. 22–25 мая 1569 г. он был в Кириллове монастыре, затем двинул на Вологду, где мы застаем его во всяком случае с 12 июня по 7 августа. По Пискаревскому летописцу, царь поехал на Вологду, отправив князя Владимира в Нижний. Некоторое время, до 10 сентября, царь был в Слободе, 9 октября, когда погиб князь Владимир, царь был на Богане (ям у Слободы). В Слободе он был 27 ноября и в начале декабря 1569 г. (Сб. РИО. Т. 71. С. 570, 579, 587, 598, 603, 604, 610, 612; Т. 129. С. 177; Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. //ИА № 37; 1940. Т. III. Тихомиров М.Н. Малоизвестные летописные памятники //ИА. Т. VII. 1951. С. 224; ЧОИДР. 1915. Кн. IV, № 160; Пискаревский летописец. С. 78 [ПСРЛ. Т. 34. С. 191]; Зап. Отд. рус. и слав, археологии Археолог, об-ва. Т. I. СПб., 1851. Отд. 3. С. 88–89). В одном летописце под 1569/70 г. говорится, что «государь тогды жил в своем селе в слободе Александровской» (Тихомиров М.Н. Малоизвестные летописные памятники XVI в. // ИЗ. 1941. Кн. 10. С. 92).
[Закрыть], приезжая в столицу главным образом для приема посланников [1436]1436
В Москве царь был 18–22 февраля (может быть, если верить сведениям жалованных грамот, 7–8 и 16 марта), приезжал в Москву 20 марта (оставаясь в ней до 10 апреля), 5 мая, затем снова приехал 10 сентября и пробыл здесь во всяком случае до 26 сентября (Середонин С.М. Указ. соч. С. 94–95; Синб. сб. С. 24 [РК 1475–1598. С. 227]; Э. Л. 350–351 об. [РК 1475–1605. Т. II. С. 246]; Садиков П.А. Поход…№ 33–36; Сб. РИО. Т. 71. С. 578, 579,598, 612, 615). От имени Ивана IV составлена грамота «на Москве» 11 ноября 1569 г. (Добронравов В.Г. История Троицкого Данилова монастыря…в г. Переяславль-Залесском. Сергиев Посад, 1908. Приложение. С. 32. № 14). О строительстве в Вологде см. также: Скрынников Р.Г. Террор. С. 16–18.
[Закрыть].
Вероятно, в это время начали раздаваться голоса, говорившие про государя «непригожие речи» и о необходимости замены Ивана Грозного Владимиром Старицким: «Стали уклонятися князю Володимеру Андреевичи)» [1437]1437
Р.Г. Скрынников связывает эти толки с намерением царя отречься от престола, которое он датирует 1567 годом (ПИГ. С. 163–164; Скрынников Р.Г. Террор. С. 6).
[Закрыть]. Все это настолько напугало царя, что, очевидно, уже в послании 20 июня 1569 г. он просил Елизавету предоставить ему убежище в Англии в случае возможных осложнений [1438]1438
Толстой Ю. Указ. соч. С. 96–97. Ср. с. 67.
[Закрыть]. Царь решил расправиться с этим возможным претендентом на московский престол. Еще одно обстоятельство нужно учитывать, говоря о завершающем эпизоде жизни старицкого князя. 6 сентября 1569 г. скончалась вторая жена Ивана Грозного – Мария Темрюковна [1439]1439
Гиршберг В.Б. Материалы для свода надписей на каменных плитах Москвы и Подмосковья XIV–XVII вв. Ч. I. //Нумизматика и эпиграфика. Вып. I. М., 1960. С. 58.
[Закрыть]. С ее смертью могла быть как-то связана гибель князя Владимира [1440]1440
Яковлева O.A. Примечания к Пискаревскому летописцу // Материалы по истории СССР. Т. III. М., 1955. С. 161.
[Закрыть]. Ведь еще в 1560 г. царь Иван обвинял в отравлении Анастасии Романовой Адашева и Сильвестра. Подобные обвинения могли царем высказываться и в связи со смертью царицы Марии, которую ненавидели в княжеско-боярской среде [1441]1441
По некоторым сведениям, царь «тогда же опоил царицу Марью Черкаскову», когда отравил и Владимира Старицкого (Пискаревский летописец. С. 78, 79 [ПСРЛ. Т. 34. С. 191]). В Соборном приговоре 1572 г. говорится, что Мария «вражиим злокозньством отравлена бысть» (ААЭ. Т. I. № 284. С. 329). В исторических песнях отравление Марии связывается с тем, что она сама хотела умертвить Ивана IV (Шамбинаго С. Песни времени царя Ивана Грозного. Сергиев Посад, 1914. С. 56–57). Горсей пишет, что «Иоанн развелся с своей женой черкешенкой, постриг ее в монахини, отправил в монастырь» (Записки о Московии XVI в. сэра Джерома Горсея. СПб., 1909. С. 26 [Горсей. 1990. С. 55]). Сведение, впрочем, весьма сомнительное.
[Закрыть].
Как мы помним, князя Владимира послали в Нижний Новгород, где он должен был номинально возглавлять русские войска, направленные против турок [1442]1442
Позднее имена заподозренных в сочувствии князю Владимиру нижегородцев были занесены в царские синодики (Тетрадь, а в ней имена писаны опальных при царе и великом князе Иоанне Васильевиче, всеа России // ЧОИДР. 1859. Кн. III, отд. V. С. 94, 95).
[Закрыть]. По пути он остановился в Костроме, где жители устроили ему торжественную встречу (костромичи особенно были раздражены опричными репрессиями и давно уже проявляли недовольство) [1443]1443
Таубе и Крузе. С. 45
[Закрыть]. После отступления турок от Астрахани, т. е. после 26 сентября, царь приказал схватить Владимира Андреевича и доставить в Слободу. Князь Владимир прибыл на Боганский ям (у Слободы) [1444]1444
AS. Т. VIII. N CCLXXV.
[Закрыть]. Здесь царь обвинил своего двоюродного брата в покушении на его жизнь и заставил выпить яд [1445]1445
Таубе и Крузе. С. 46–47. Об убийстве Владимира Старицкого см. также: РИБ. Т. XXXI. Стб. 285–286; Прибалтийский сборник. Т. III. 1880. С. 185; Временник Ивана Тимофеева. М.; Л., 1951. С. 23; Гейденштейн Р. Записки о Московской войне (1578–1582). Сб., 1889. С. 26; Путешествие в Россию датского посланника Иакова Ульфельда в 1575 г. // ЧОИДР. 1883. Кн. I, отд. III. С. 13; Oderborn P. Joannis Basilidis Magni Moscoviae ducis vita //Historiae Ruthenicae Scriptores exteri saeculi XVI. Т. II. Berolini et Petropoli. M DCCCXLII. P. 232–233; Скрынников Р.Г. Террор. C. 20–25.
[Закрыть]. Так 9 октября 1569 г. погиб последний старицкий князь вместе с женой и младшей дочерью [1446]1446
Гиршберг В.Б. Указ. соч. С. 59; Зап. Отд. рус. и слав, археологии Археолог. об-ва. Т. I, отд. 3. С. 58. По кормовой книге Спасского Ярославского монастыря, Владимир Старицкий умер 12 октября (Исторические акты Ярославского Спасского монастыря. Дополнение. Книга кормовая. СПб., 1889. Т. I. С. 3). По новгородской летописи, князь Владимир погиб 6 января 1569 г., причем «мнози по нем людие восплакашася» (Тихомиров М.Н. Краткие заметки о летописных произведениях в рукописных собраниях Москвы. М., 1962. С. 159), по Штадену, после возвращения Ивана IV из Новгорода (Штаден. С. 91). В других летописях об этом сообщается под 7078 г. (Тихомиров М.Н. Малоизвестные летописные памятники. С. 224, 225). О том, что князь Владимир был казнен «с княгинею и со дщерию», сообщают синодики (ЧОИДР 1859. Кн. III. С. 95).
[Закрыть]. 20 октября была задушена и его мать [1447]1447
Гиршберг В.Б. Указ. соч. С. 60; «А мать князе Володимерова, княгиня Евдокея, жила в Горах на Белоозере в девиче монастыре у Воскресения. И он послал по нее, а велел ея привести к Москве, да на дороге велел ея уморити в судне в ызбе (В.Б. Кобрин читает: в Судной избе. – A3.) в дыму» (Пискаревский летописец. С. 78 [ПСРЛ. Т. 34. С. 191]). По кормовым книгам Кирилло-Белозерского монастыря, – 11 октября.
[Закрыть]. Дети от первого брака князя Владимира избежали казни. Сын князя Владимира Василий прожил еще несколько лет, а старшая дочь Мария в 1573 г. была выдана замуж за датского герцога Магнуса.
Вероятно, в связи с казнью Владимира Андреевича погиб боярин И.И. Турунтай-Пронский, один из виднейших военачальников и деятелей Боярской думы (боярин с февраля 1547 г.) [1448]1448
Таубе и Крузе. С. 41; РИБ. Т. XXXI. Стб. 285; Веселовский С.Б. Синодик… С. 431. Жена И.И. Турунтая Пронского умерла 20 октября 1570 г. (Гиршберг В.Б. Указ. соч. С. 37).
[Закрыть]. Пронский давно вызывал к себе настороженное отношение Ивана IV: в 1547 г. он пытался бежать за рубеж, а в 1553 г. поддерживал кандидатуру Владимира Старицкого. Князь Иван Турунтай был к тому же близким родственником В.Ф. Рыбина-Пронского, инициатора выступления 1566 г. против опричнины. Возможно, в связи с гибелью Владимира Старицкого (или с Новгородским походом) в 7078 г. (т. е. между 1 сентября 1569 и 31 августа 1570 г.) происходила переписка Ивана IV с митрополитом Кириллом, относительно того, чтобы последний «бояр и всяких чинов людей утверждал» [1449]1449
ДДГ. С. 483.
[Закрыть].
Гибель князя Владимира означала завершение длительной агонии последнего сколько-нибудь значительного удельного властителя на Руси.
Стремясь задним числом обосновать государственную необходимость казни Владимира Старицкого, царь отдает распоряжение внести в официальную летопись новый рассказ о мартовских событиях 1553 г., когда началась «вражда велия государю с князем Володимиром Ондреевичом, а в боярех смута и мятеж, а царству почала быти в всем скудость» [1450]1450
ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 526. О датировке вставок см. главу I.
[Закрыть]. Причиной этой смуты объявляются претензии князя Владимира на московский престол и поддержка его некоторыми крамольными боярами. Неудачный претендент на московский престол теперь в летописи именуется не «братом» царя (как в более ранних летописях), а просто «князем» [1451]1451
На это впервые обратил внимание А.Е. Пресняков (Пресняков А.Е. Царственная книга, ее состав и происхождение. СПб., 1893. С. 20).
[Закрыть]. Среди тех, кто горячо поддерживал царя Ивана в 1553 г., летописец выделяет Захарьиных-Юрьевых, И.Ф. Мстиславского, В.И. Воротынского, И.М. Висковатого, Л.А. Салтыкова. В 1569 – начале 1570 г. или они сами, или их родичи принадлежали к ближайшему окружению царя.
Готовя поход на Новгород, Иван IV усиливает в Царственной книге антиновгородскую оценку столкновения с новгородскими пищальниками, происшедшего в 1546 г.
Как в 1537 г. ликвидация Старицкого удела повлекла за собой репрессии против новгородских сторонников князя Андрея Ивановича, так в 1569 г. вслед за гибелью его сына Владимира Иван IV обрушил свой гнев на Великий Новгород [1452]1452
У князя Владимира в Новгороде было свое подворье (Путешествие в Россию датского посланника Иакова Ульфельда в 1575 г. //ЧОИДР. 1883. Кн. II, отд. III. С. 12), а в его княжестве, судя по синодику, служили новгородские помещики.
[Закрыть]. Новгородцам, судя по статейному списку об изменном деле, предъявлялись обвинения в том, что они хотели «Новгород и Псков отдати литовскому королю, а царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Руси хотели злым умышленьем извести, а на государство посадити князя Володимера Ондреевича» [1453]1453
ДДГ. С. 480. Русские послы в Польше должны были на вопрос о причинах казни новгородцев заявлять: «О котором есте лихом деле з государьскими изменники лазучьством ссылались, и Бог тое измену государю нашему объявил» (Сб. РИО. Т. 71. С. 777). Возражая против нашего объяснения причин новгородского похода, Р. Г. Скрынников ищет причины недовольства новгородцев в оскудении новгородских служилых и посадских людей, крестьянства, в том, что новгородские дворяне не были допущены в опричнину (Скрынников Р.Г. Террор. С. 28–33). Однако «кризис» затронул и другие районы Русского государства, т. е. «оскудение» не объясняет причин похода царя именно на Новгород. А отсутствие новгородцев среди опричников очевидно было связано с опасениями «новгородской крамолы», существовавшей у царя.
[Закрыть]. Официальная версия проникла и на страницы летописных произведений. Так, один из летописцев писал, что царь «громил новгородцев и пскович за измену великую, что новгородцы и псковичи хотели здати Новьград и Псков с пригородки своими королю литовскому о московском великом моровом поветрии» [1454]1454
ГПБ. F IV. № 228. Л. 69, об.; Тихомиров М.Н. Малоизвестные летописные памятники XVI в. С. 89. В повести о приходе царя в Новгород поход объясняется наветом «о предании града иноплеменником» (НЛ. С. 394. Ср. с. 398).
[Закрыть]. То же самое на разные лады повторяли и иностранцы [1455]1455
Таубе и Крузе писали, что царь 20 января 1569 г. (месяц назван ошибочно, надо, очевидно, 20 декабря) вызвал к себе в Александрову слободу всех опричников и сообщил им, «будто бы город Новгород и все епископы, монастыри и население решили предаться его королевскому величеству королю польскому» (Таубе и Крузе. С. 47). Ульфельд сообщал, что Иван IV думал, будто новгородцы «с убитым его братом согласились и о погублении его умышляли» (Путешествие в Россию датского посланника Иакова Ульфельда в 1575 г. // ЧОИДР. 1883. Кн. II, отд. III. С. 24). По Горсею, Иван IV разгневался на Псков и Нарву из-за того, что «эти два города с Новгородом составили заговор [с целью] убить его и действовали заодно с неприятелем [и с помощью врагов хотели нанести поражение его армии]» (Записки о Московии XVI в. сэра Джерома Горсея. С. 24 [Горсей, 1990. С. 54]). Джерио пишет о том, что поход на Новгород был вызван тем, что царь открыл изменническую переписку новгородцев (HRM. Т. I. Petropoli, 1841. N CLIX. S. 214). Члены польского посольства в Москве (1570 г.) также говорили, что новгородский погром мотивировался в русских кругах заговором новгородцев с Владимиром Старицким (Шмурло Е.Ф. Россия и Италия. Сборник исторических материалов и исследований, касающихся сношений России с Италией. Т. II, вып. 2. СПб., 1913. С. 245); о том, что царь новгородцев «подозревал в расположении к брату», писал Гейденштейн (Гейденштейн Р. Указ. соч. С. 26).
[Закрыть]. В народной песне об Иване Грозном поход на Новгород также связывался с изменой. Царь якобы говорил: «Повывел я измену с каменной Москвы, уже я выведу измену из Новагорода» [1456]1456
Исторические песни XIII–XVI веков. М.; Л., 1960. № 206.
[Закрыть].
В Новгороде сохранилось предание, что новгородский поход был вызван доносом царю Петра Волынца, который «на весь град сердясь и то отмстить хотячи, диаволским советом ложно челобитную от всего Великаго Новаграда (тайно сложив) о предании полскому королю, в которой всех новгородцев желание со всем уездом королю оному поддатся, написал» [1457]1457
НЛ. С. 468.
[Закрыть]. Тот же мотив встречается и в одном из вариантов песни о Грозном и сыне: некий волшебник подбросил Ивану IV письмо, в котором говорилось, что «Новгород отказывается прочь от его… Царь рассердился и стал казнить людей занапрасно» [1458]1458
Исторические песни XIII–XVI веков. № 228.
[Закрыть].
Эту версию В.Б. Кобрин сопоставляет с глухой записью описи Царского архива. Здесь упомянута некая «челобитная безъимянная, подали ее в Челобитную избу на Петрово имя Волынского, что будто Петр слышал у Федора у Новосильского про государя непригожие речи». Эту челобитную «взял» к царю дьяк В. Щелкалов в ноябре 1569 г., т. е. как раз накануне новгородского похода [1459]1459
ОЦААПП. С. 37 [ГАР. С. 82]. Петр Иванович Волынский в марте-апреле 1570 г. был приставом при литовских послах (Сб. РИО. Т. 71. С. 626–638). Волынские еще в 1569 г. владели поместьями в Новгороде (Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. II, ч. 2. М., 1909. С. 49); см. также: Кобрин В.Б. [Рецензия на кн.: Описи Царского архива XVI века…] //ВИ. 1962. № 4. С. 146; Он же. Легенда и быль о новгородце Петре Волынском // Там же. 1969. № 3. С. 217–219). 166 HRM. СПб., 1841.Т. I. N CLIX. S. 214.
[Закрыть]. Венецианец Джерио сообщал, что Иван IV разорил Новгород из-за того, что перехватил гонца с изменнической грамотой [1460]1460
ОЦААП. С. 44 [ГАР. С. 99].
[Закрыть]. Это сведение Р.Г. Скрынников сопоставляет с отпиской новгородских дьяков о «польской памяти» [1461]1461
Скрынников Р.Г. Террор. С. 38–39.
[Закрыть], которая якобы представляла собой тайную грамоту, адресованную новгородцам1666. Рассказ Джерио передает официальную версию. (ср. в посольских делах: «О котором есте лихом деле з государьскими изменники лазучьством ссылались» [1462]1462
Сб. РИО. Т. 71. С. 777.
[Закрыть]), а лапидарный характер записи в Описи Государственного архива не позволяет считать предположение Р.Г. Скрынникова достаточно обоснованным, хотя вероятность его и не исключена Петр Иванович Волынский в 1558 г. присутствовал на свадьбе у Владимира Старицкого, т. е., возможно, входил в состав его двора [1463]1463
Сахаров И.П. Сказания русского народа. СПб., 1849. Т. II, ч. VI. С. 62.
[Закрыть].
Новгород уже давно находился как бы под подозрением у царя Ивана. Еще в 1568 г. в Вологде начали строить Софийский собор. Люди вологодско-пермского епископа получили название софиян. Строительство продолжалось два года и не было завершено [1464]1464
Вологодский летописец. С. 23–24; Суворов Н. Описание вологодского кафедрального собора. М., 1863. С. 4.
[Закрыть]. Опричная Вологда должна была явиться как бы противовесом земскому Новгороду с его софийским архиепископским домом [1465]1465
Ср.: Тихомиров М.Н. Россия в XVI столетии. М., 1962. С. 245.
[Закрыть]. Возможно, именно в это время к вологодской епископии передаются опричные Двина, Вага и Каргополь, до того находившиеся в ведении новгородского архиепископа [1466]1466
ААЭ. Т. III. № 123. С. 170. Этот переход, возможно, связан с «Басаргиным правежем» на Двине в 1568 г. (Садиков П.А. Очерки по истории опричнины. М.; Л., 1950. С. 199).
[Закрыть]. Около того же 1568 г. по распоряжению царя в Синодальный список к летописному тексту о выступлении в 1542 г. Шуйских против И.Ф. Бельского приписано, что их поддерживали «ноугородцы… городом» [1467]1467
ПСРЛ. Т. XIII, 1-я пол. С. 141.
[Закрыть]. Розыск о причинах падения соседнего с Новгородом Изборска в январе 1569 г. также наводил на мысль о возможности предательства [1468]1468
См.: Скрынников Р. Г. Террор. С. 33–34.
[Закрыть]. Весной 1569 г. царь «свел» в Москву полтораста семей новгородцев и пятьсот семей псковичей [1469]1469
НЛ. С. 129. По Таубе и Крузе, из Пскова выведено 470 семей, а из Новгорода – 370 (Скрынников Р.Г. Террор. С. 35).
[Закрыть].
Карательная экспедиция на Новгород, которую должны были осуществить опричные полки, готовилась тщательно и в полной тайне. Штаден говорит, что «все города, большие дороги и монастыри от слободы до Лифляндии были заняты опричными заставами» [1470]1470
Штаден. С. 89; Шлихтинг. С. 28.
[Закрыть]. Вероятно, уже к 30 декабря 1569 г. Иван IV с пятнадцатитысячным отрядом прибыл в Клин, где учинена была дикая расправа [1471]1471
Таубе и Крузе называют дату «30 числа того же месяца» (Таубе и Крузе. С. 48). Полагаем, что и в данном случае речь идет о декабре. В шведских посольских делах при сообщении о посылке 10 декабря грамоты к царю из Новгорода прибавлено: «А в то время пошел царь и великий князь в свою отчину в Великий Новгород» (Сб. РИО. Т. 129. С. 177).
[Закрыть]. Среди жертв было 470 торговых людей, которые прибыли туда, направляясь по распоряжению царя из Пскова и Новгорода. Та же картина повторилась и в Торжке, Твери и Вышнем Волочке. В Торжке были убиты содержавшиеся в темнице пленные немцы, поляки и татары. Одновременно с этим в монастырях и церквах царь реквизировал деньги и ценности [1472]1472
НЛ. С. 337; Таубе и Крузе. С. 48–49. Кровавые следы царского похода сохранились в синодиках Ивана IV: «В Торжку сожжен Невзор Лягин» (Титов A.A. Синодики XVII века Переславского Никитского монастыря. С. 17); «В Клине каменщика Иоанна. На Медне пскович с женами и с детьми ста и девятидесяти человек» (Тетрадь, а в ней имена писаны опальных… // ЧОИДР. 1869. Кн. III, отд. V. С. 95). В издании Ровинского ошибочно сообщено, что в Клину казнены переславцы (Скрынников Р.Г. Начало… С. 58).
[Закрыть]. В Твери Иван IV «приказал грабить все – и церкви и монастыри, пленных убивать, равно как и тех русских людей, которые породнились и сдружились с иноземцами… трупы их спускали под лед в Волгу» [1473]1473
Штаден. С. 90; ПЛ. Вып. 2. С. 261; Выпись из тверских писцовых книг Потапа Нарбекова. Тверь, 1901. С. 127.
[Закрыть]. С тверского престола был сведен архиепископ Варсонофий.
Беспощадное истребление тверичей, совершавшееся в течение пяти дней, произвело огромное впечатление на современников. Назывались фантастические цифры жертв: от 60 [1474]1474
Сборник материалов по русской истории начала XVII в. СПб., 1896. С. 35–36.
[Закрыть]до 90 тысяч [1475]1475
Таубе и Крузе. С. 49. Впрочем, в брошюре некоего Гоффа (1582 г.), положившего в основу своего произведения послание Таубе и Крузе, цифра более реальная – 9 тысяч человек (Браудо А. Послание Таубе и Крузе к герцогу Кетлеру//ЖМНПр. 1890. № 10. С. 395; Kappeler A. Op. cit. Р. 124–125).
[Закрыть]человек. По более правдоподобным сведениям, в Твери погибло «несколько тысяч людей» [1476]1476
Прибалтийский сборник. Кн. III. 1880. С. 185. В 1575 г. датский посланник Яков Ульфельд во время своей поездки по дороге из Новгорода в Торжок и Тверь мог наблюдать, что «по всей той дороге все почти деревни московский князь разорил, так и по другой стороне Новагорода» (Путешествие в Россию датского посланника Иакова Ульфельда в 1575 г. // ЧОИДР. 1883. Кн. II, отд. III. С. 24; ср.: Кн. I, отд. III. С. 13). В одном из летописцев рассказывается, что царь во Твери «многи люди поби, чрез Волгу ряду в два и в три» (ГПБ. Собр. Погодина. № 1953. Л. 119. Сообщил В.Д. Назаров).
[Закрыть]. Возможно, тверской разгром послужил поводом к созданию песни о Щелкане. М.И. Тихомиров справедливо пишет, что этот разгром «не был только царской прихотью, но вызывался определенными политическими целями: борьбой против остатков феодальной раздробленности», которые долго сохранялись в Твери [1477]1477
Тихомиров М.Н. Россия в XVI столетии. С. 183.
[Закрыть].
По дороге («идучи во Тверь») царь отдал распоряжение Малюте Скуратову расправиться с опальным митрополитом Филиппом, который и был задушен в Тверском Отроче монастыре 23 декабря.
Причину разгрома Твери можно видеть в традиционной связи ее со Старицей, когда-то входившей в состав могущественного Тверского княжества. В Твери находился двор Владимира Старицкого [1478]1478
Путешествие в Россию датского посланника Иакова Ульфельда в 1575 г. //ЧОИДР 1883. Кн. И, отд. II. С. 25.
[Закрыть]. По тверской писцовой книге 1548 г. известны четверо служилых людей князя Владимира [1479]1479
ПКМГ. Т. 1, отд. II. С. 213, 232,251 (Ф. Маринин, И.П. Дягилев, Г.Т. и И.Т. Борисовы).
[Закрыть]. Вслед за Тверью настала очередь другого потенциального (по представлению Грозного) союзника убитого князя Владимира – Новгорода.
Передовой полк во главе с Василием Григорьевичем Зюзиным достиг Новгорода 2 января [1480]1480
НЛ. С. 395; Кобрин В.Б. Состав опричного двора Ивана Грозного // АЕ за 1959 г. М., 1960. С. 39. В псковской летописи говорится: «Декабря в 27 день (в другом списке – 26) оклеветаша злые люди Великий Новград и Псков царю…бутто ся хотят отложитися Литве; и прииде с великою ярос-тию в Великий Новград» (ПЛ. Вып. I. С. 115).
[Закрыть]. Опричные воеводы «около Великаго Новаграда учиниша великия сторожы и крепкия заставы… Кабы ни един человек из града не убежал» [1481]1481
НЛ. С. 395.
[Закрыть]. Главой новгородских заговорщиков царь считал архиепископа Пимена. Поэтому прежде всего репрессиям подверглось новгородское духовенство. По царскому повелению опричные дети боярские разъехались по окрестным монастырям, конфисковали их богатства и поставили на правеж до 500 старцев. Такая же участь постигла и торговых людей Новгорода. Ничем не прикрытый грабеж новгородского населения должен был поправить сильно пошатнувшиеся государственные финансы.
6 января в город приехал сам Иван Грозный с основными войсками и отрядом в 1500 стрельцов [1482]1482
НЛ. С. 339. По явно преувеличенным данным Горсея, в Новгород были введены 30 тысяч татар и 10 тысяч стрельцов (Записки о Московии XVI в. сэра Джерома Горсея. С. 25, [Горсей. 1990. С. 54]).
[Закрыть]. Среди его приближенных были боярин Л.А. Салтыков и окольничий В.И. Умный-Колычев [1483]1483
НЛ. С. 341; РИС. М., 1842. Т. V. С. 297.
[Закрыть]. Подробно обстоятельства разгрома Новгорода изложены в Повести о приходе царя Ивана IV в Новгород, составленной в новгородской клерикальной среде.
Царь распорядился схватить архиепископа Пимена, который якобы хотел «Великий Новъград предати иноплеменником, королю полскому». Начались пытки и казни [1484]1484
Среди жертв новгородского разгрома Курбский называет Андрея Тулупова и Неудачу Цыплятева (РИБ. Т. XXXI. Стб. 319). Тысячника Шелонской пятины Андрея Васильевича Тулупова с семьей и владычного дворецкого Никиту Неудачина Цыплятева с другими родичами (Монастыревыми) мы находим и в синодиках Ивана Грозного (Веселовский С.Б. Синодик… С. 413–414, 458). О гибели в Новгороде известных гостей Федора и Алексея Дмитриевичей Сырковых сообщают Шлихтинг и синодики (Шлихтинг. С. 30–31; Веселовский С.Б. Синодик… С. 451–452.). Федор Сырков был в 1551–1556 гг. новгородским дьяком, поэтому Шлихтинг его называет «главным новгородским секретарем». В синодиках мы находим также множество других новгородцев, детей боярских, дьяков, подьячих, ремесленников и торговых людей. О Ф.Д. Сыркове см.: Розов H.H. Искусство книги Древней Руси и библиогеография (по новгородско-псковским материалам) //Древнерусское искусство. М., 1972. С. 35, 38, 48–49.
[Закрыть]. Автор Повести о приходе царя Ивана в Новгород сообщает, что ежедневно в течение пяти недель топили в Волхове по 1000–1500 человек. «А тот убо день благодарен, коего дни въвергнут в воду пятьсот или шестьсот человек». Если же кто пытался спастись из воды, то опричники «прихватывая багры, людей копии и рогатыни прободающе и топоры секуще, и во глубину без милости погружаху, предающе горцей смерти» [1485]1485
НЛ. С. 342–343.
[Закрыть]. Опричники совершали также карательные рейды по новгородским окрестностям в радиусе 200–300 км, захватывая помещичье, монастырское и крестьянское имущество, сжигая хлеб, убивая людей, уничтожая скот [1486]1486
НЛ. С. 343–344; Прибалтийский сборник. Кн. III. С. 185; Таубе и Крузе. С. 50. Подробнее об этом см. главу X.
[Закрыть]. Многие тысячи людей были обречены на голодную смерть.
13 февраля царь покинул многострадальный город, погрузив на возы награбленное имущество, захватив с собой «досталных новгородцев опалных людей», которые позднее частью были казнены, а частью отправлены «по иным градом» [1487]1487
НЛ. С. 345. По Таубе и Крузе Грозный пробыл в Новгороде шесть недель (Таубе и Крузе. С. 50); по Шлихтингу – «поход продолжался почти семь недель» (Шлихтинг. С. 28).
[Закрыть]. Архиепископ Пимен был сослан в Веневский монастырь, где вскоре и умер [1488]1488
Умер он 24(25) сентября 1571 г. (Тихомиров М.Н. Малоизвестные летописные памятники. С. 226; НЛ. С. 107).
[Закрыть].0 баснословном обогащении опричных участников новгородского разгрома можно судить по запискам Штадена. «Когда я выехал с великим князем, – рассказывает этот опричный авантюрист, – у меня была одна лошадь, вернулся же я с 49-ю, из них 22 были запряжены в сани, полные всякого добра» [1489]1489
Штаден. С. 145.
[Закрыть].
В народной памяти новгородский поход запечатлелся навеки как страшное время произвола и насилия, когда царь Иван Грозный, как лютый зверь, «всех сек, и колол, и на кол садил». Город был опустошен: «коею улицею ехал Грозный царь Иван Васильевич, тут кура не поет» [1490]1490
Исторические песни XIII–XVI веков. № 206, 215, 218 и др. «Которыми мы с тобою улицами ехали, секли-рубили до единого» (Там же. № 205). Подробнее см.: Соколова В.К. Русские исторические песни XVI–XVIII вв. М., 1960. С. 48–50.
[Закрыть]. Число новгородцев, погибших во время похода 1570 г., определить трудно. Источники в данном случае дают очень разнородные цифры. Наиболее баснословную цифру называет Горсей, говорящий о 700 тысячах погибших мужчин и женщин [1491]1491
Записки о Московии XVI в. сэра Джерома Горсея. С. 25. [Горсей. 1990. С. 54].
[Закрыть].
Псковский летописец называет 60 тысяч «мужей и жен и детей», которых царь Иван «в великую реку Волхов вмета, яко и реки запрудитися» [1492]1492
ПЛ. Вып. I. С. 115.
[Закрыть]. Таубе и Крузе считают, что одних «именитых людей» в Новгороде погибло 12 тысяч да более 15 тысяч простого люда [1493]1493
Таубе и Крузе. С. 50.
[Закрыть]. Но только в одной «скудельнице» (могиле) находилось 10 тысяч убитых [1494]1494
НЛ. С. 101.
[Закрыть]. По свидетельству Джерио, в Новгороде погибло всего 18 тысяч человек [1495]1495
HRM. Т. I. N CLIX. S.214.
[Закрыть]. Однако Курбский считает, что всего лишь в один день царь перебил больше 15 тысяч, не считая жен и детей [1496]1496
РИБ. Т. XXXI. Стб. 319.
[Закрыть]. По Шлихтингу, в Новгороде погибло «2770 из более знатных и богатых, не считая лиц низкопоставленных и беспредельного количества черни, которую он (т. е. царь. – A3.) уничтожил всю до полного истребления» [1497]1497
Шлихтинг. С. 29.
[Закрыть]. Новгородское предание называет ту же цифру (2770 человек), но как число убитых по приказанию царя только в первый день после его приезда [1498]1498
НЛ. С. 469. Возможно, источником такого удивительного совпадения был Гваньини, известный на Руси уже с XVII в.
[Закрыть]. Во время только одной «малютинские ноугородские посылки» убито было 1505 человек [1499]1499
Тетрадь, а в ней имена писаны опальных… С. 94.
[Закрыть].
Противоречивы не только показания источников о размерах избиения новгородцев, но и выводы ученых по этому вопросу. Основываясь на сведениях Повести о приходе царя Ивана в Новгород, А.Г. Ильинский высчитал, что в Новгороде погибло не менее 40 тысяч человек [1500]1500
Ильинский А.Г. Городское население Новгородской области в XVI в. // Историческое обозрение. Т. IX. СПб., 1897. С. 37.
[Закрыть]. П.Л. Гусев также падение Новгорода связывает с репрессиями Ивана Грозного [1501]1501
Гусев П.Л. Писцовая книга Великого Новгорода 1583–1584 гг. // Вестник археологии и истории. Вып. XVII, отд. II. СПб., 1906. С. 128.
[Закрыть]. Обоим этим исследователям возражает А.М. Гневушев, считавший, что «опала и казни Грозного обрушились главным образом на духовенство» [1502]1502
Гневушев А.М. Экономическое положение Великого Новгорода во второй половине XVI в. // Сборник Новгородского общества любителей древности. Вып. 6. Новгород, 1912. С. 18.
[Закрыть]. Он ссылается на данные писцовых книг, где 7078 год не выделяется ничем среди других дат запустения новгородских дворов [1503]1503
Гневушев А.М. Экономическое положение Великого Новгорода во второй половине XVI в. // Сборник Новгородского общества любителей древности. Вып. 6. Новгород, 1912. С. 31. К исходным выводам на основании тех же писцовых книг пришел и О.Ф. Терешкевич (см.: Терешкевич О.Ф. Экономическое положение Великого Новгорода во второй половине XVI в. //Юбилейный сборник статей историко-этнографического кружка при университете св. Владимира. Киев, 1914. С. 184, 206).
[Закрыть]. Но при этом автор не учитывает очень важного обстоятельства, а именно^то после разгрома 1570 г. по распоряжению Грозного в Новгороде были поселены многие жители других городов и деревень, конечно, во дворах старых новгородцев. Во время мора 1571 г. и в последующие годы гибли не только коренные новгородцы, но и эти переселенцы.
Горсей пишет, что Грозный приказал «своим ратным начальникам и офицерам тащить силою из городов и деревень на расстоянии пятидесяти миль кругом народ всякого звания… на поселение в обширный и разоренный Новгород». Однако «многие из них умирали от моровой язвы» [1504]1504
Записки о Московии XVI в. сэра Джерома Горсея. С. 26 [Горсей. 1990. С. 55].
[Закрыть].
Из этого явствует, что сведения писцовых книг 1583 г. недостаточны для определения степени разоренности Новгорода после похода 1570 г. Впрочем, даже в них мы находим следы переселений из других городов – жителями Новгорода были многие «московские веденцы» (сведенцы) [1505]1505
Лавочные книги Новгорода Великого 1583 г. М., 1930. С. 21, 79,144, 145 и др.
[Закрыть], «тверитин» [1506]1506
Лавочные книги Новгорода Великого 1583 г. М., 1930. С. 21.
[Закрыть], полоцкий сведенец [1507]1507
Лавочные книги Новгорода Великого 1583 г. М., 1930. С. 149.
[Закрыть]и т. п.
Для Новгорода 40-х годов XVI в. А.П. Пронштейн дает цифру 25 тысяч жителей. Эта цифра минимальная. К 60-м годам XVI в., конечно, новгородское население насчитывало более 30 тысяч человек. Но в таком случае вывод А.Г. Ильинского о гибели 40 тысяч жителей Новгорода и его окрестностей не будет казаться чрезмерным преувеличением [1508]1508
Переоценивая степень полноты сведений синодиков Ивана Грозного, Р.Г. Скрынников считает, что в Новгороде погибло немногим более 2000 человек (Скрынников Р. Г. Террор. С. 64).
[Закрыть].
После разгрома «новгородских крамольников» царь Иван послал карательную экспедицию в Нарву и Ивангород [1509]1509
Шлихтинг. С. 31; Прибалтийский сборник. Кн. III. С. 185–186; РИБ. Т. XXXI. Стб. 321.
[Закрыть], а сам направился в Псков [1510]1510
По Псковскому летописцу, Иван IV был в Пскове «в великой пост на первой недели», т. е. между 6 и 13 февраля (ПЛ. Вып. I. С. 115), что противоречит Новгородской летописи, согласно которой царь покинул Новгород около 13 февраля.
[Закрыть]. Псковичи во главе с наместником Юрием Токмаковым встречали Грозного хлебом и солью. Это несколько смягчило суровый нрав царя. Впрочем, казней псковичам избежать не удалось. В Пскове погибли игумен Псково-Печерского монастыря Корнилий и келарь (вероятно, упоминающийся в синодиках Вассиан Муромцев) [1511]1511
Пискаревский летописец. С. 79 [ПСРЛ. Т. 34. С. 191]; РИБ. Т. XXXI. Стб. 320–321; Шлихтинг. С. 32; Веселовский С.Б. Синодик… С. 400, 417–418. Водном из летописцев смерть Корнилия датирована 20 февраля 1570 г. (Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. IX. Примечание 485). В синодике упомянуты также 190 человек «на Медни пскович з женами и з детьми…» и еще 30 псковичей (Сказания князя Курбского. Изд. 3. СПб., 1868. С. 383).
[Закрыть]. Игумен Корнилий давно уже был известен антимосковскими настроениями, а с Вассианом Муромцевым находился в переписке злейший враг царя Ивана князь Андрей Курбский. Дальнейшие казни, как рассказывают современники, прекратил непредвиденный случай. Псковский юродивый Никола якобы пришел к Ивану IV и сказал: «Ивашка, Ивашка, до каких пор будешь ты без вины проливать христианскую кровь? Подумай об этом и уйди в эту же минуту или тебя постигнет большое несчастье» [1512]1512
Таубе и Крузе. С. 50.
[Закрыть]. Мнительный царь тотчас покинул Псков, направившись в Слободу [1513]1513
Псковский летописец излагает примерно ту же версию: «Блаженный же, поучив его много ужасными словесы, еже престати от велия кровопролития и не дерзнути еже грабити святыя божия церкви; царь же преже сия глаголы ни во что же вменив, повеле у святыя Троица колокол сняти, того же часа паде конь его лутчии по пророчествию святого, и поведаша сия царю; он же ужасен вскоре бежа из града. И повеле грабити имение у гражан, кроме церковнаго причту, и стоял на посаде немного и отъиде к Москве» (ПЛ. Вып. I. С. 116). Ту же версию о гибели царского коня сообщает и автор Пискаревского летописца (Пискаревский летописец. С. 79 [ПСРЛ. Т. 34. С. 191]). О Николе пишут также Штаден, Флетчер и Горсей (Штаден. С. 91; Записки о Московии XVI в. сэра Джерома Горсея. С. 24–25 [Горсей, 1990, С. 54]; Флетчер. С. 101 – 102). Знают его и народные легенды (Якушкин П. И. Сочинения. СПб., 1884. С. 243).
[Закрыть]. Дело, конечно, было не столько в юродивом Николе, сколько в том, что Псков русское правительство обычно рассматривало своим союзником в борьбе с новгородскими крамольниками. Не случайно именно в Псковской земле жил такой сторонник самодержавия, как создатель теории «Москва – третий Рим» старец Филофей.
Новгородский поход завершился поспешным возвращением царя в Александрову слободу.
Заключительным аккордом новгородской эпопеи явилось взятие в опричнину в 1571 г. двух пятин Новгородской земли (Бежецкой и Обонежской) и Торговой стороны самого города и вывод новгородских помещиков из этих пятин. Одновременно в 1570/71 г. из ведомства новгородского архиепископа к Вологодской епархии причислили находившиеся в опричнине Двину, Каргополь, Турчасов, Вагу с уездами [1514]1514
ААЭ. Т. III. СПб., 1836. № 123. С. 170.
[Закрыть]. Судя по таможенной грамоте 1571 г., в это же время ликвидированы были податные привилегии сурожан – привилегированной группы новгородских торговых людей [1515]1515
ААЭ. Т. I. № 282. С. 325. На этот факт наше внимание обратил Б.Н. Флоря.
[Закрыть]. 100 семей «веденых гостей» (т. е. сурожан) переселили из Новгорода в Москву [1516]1516
НЛ. С. 110–111. Подробнее см.: Сыроечковский В.Е. Гости-сурожа-не М.; Л., 1935. С. 113–118.
[Закрыть]. Так фактически прекратила существование в Новгороде когда-то мощная купеческая корпорация.
В чем же причины и каково историческое значение этой кровавой экспедиции Ивана IV? В исторической литературе удовлетворительного ответа на этот вопрос, к сожалению, мы не найдем. Одни историки осуждали царя за бессмысленное уничтожение тысяч и тысяч ни в чем неповинных людей и объясняли все дело свойственной Ивану IV манией преследования или его кровожадным нравом; другие оправдывали поход 1570 г. как необходимое мероприятие в борьбе с боярской изменой [1517]1517
Садиков П.А. Очерки… С. 33–34.
[Закрыть]. И то и другое объяснения далеки от действительного положения вещей. Сейчас трудно установить, пытались ли новгородцы войти в какие-либо предательские сношения с Литвой. Ясных сведений на этот счет не сохранилось. Скорее всего, это было вымышленным предлогом.
Гибель многих тысяч новгородских крестьян и ремесленников, конечно, ничем не может быть оправдана. Таковы были варварская сущность феодального строя и разбойный характер власти феодальных правителей. И в этом отношении Россия не была исключением. Многими тысячами гибли горожане и крестьяне во Франции в период религиозных войн. То же самое происходило и в других странах. Конечно, на характер новгородского похода наложила печать и личность его инициатора – царя Ивана IV. Мстительный и кровожадный правитель без всякой нужды залил кровью безвинных людей новгородские улицы и северно-русские деревни. Бессмысленность тех форм, в которые вылилась завершающая страница борьбы Москвы с Новгородом, совершенно очевидна.
Но тем не менее нельзя не признать тот факт, что ликвидация обособленности и экономического могущества Новгорода являлась необходимым условием завершения борьбы с политической раздробленностью страны. В своей интересной книге о России в XVI в. М.Н. Тихомиров верно подметил, что, «игнорируя сведения об особой новгородской старине и вольностях XVI в., историки не могут объяснить крайнюю свирепость Ивана Грозного по отношению к новгородцам в 1570 г.» [1518]1518
Тихомиров М.Н. Россия в XVI столетии. С. 281.
[Закрыть]. Для Ивана IV Новгород представлял опасность и как крупный феодальный центр, и как союзник старицкого князя, и как потенциальный сторонник Литвы, и как крупнейшая цитадель сильной воинствующей церкви. Не доверял он и новгородскому дворянству (из его состава ни один не вошел в состав опричнины). Именно поэтому столь сокрушительным был удар, нанесенный царем в 1570 г. по новгородским землям. Этот удар по своей форме напоминал новгородские походы деда Ивана Грозного Ивана III, но его сущность и последствия были уже отличными. Новгород после погрома 1570 г. превращался из соперника Москвы в рядовой город Русского централизованного государства, всецело подчиненный московской администрации.
