Текст книги "Опричнина"

Автор книги: Александр Зимин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

Конечно, в приговоре отсутствуют не только опричные дьяки. Нет, например, ни известного дьяка Юрия Сидорова, который в 1562–1569 гг. находился в Пскове, ни дьяка Казарина Дубровского, нет также дьяка Григория Шапкина и многих других.

Фрагментарность сохранившихся источников не позволяет и на этот раз сделать категорический вывод о специальной «дискриминации» опричников на соборе 1566 г. Некоторые опричные дьяки могли отсутствовать потому, что находились в Александровой слободе, будучи заняты текущими делами по устройству государева двора.

Среди участников Земского собора около десятка лиц в разное время входили в опричный двор. В их числе назовем М.В. Годунова. В опричнине, по данным В.Б. Кобрина, служили пять Годуновых и, возможно, все остальные. Прямые данные об их опричных службах относятся ужо к сентябрю 1567 г. [1013]1013
  Кобрин В.Б. Состав… С. 34–35.


[Закрыть]Ф.М. Денисьев-Булгаков упомянут как опричник только в сентябре 1570 г. [1014]1014
  Синб. сб. С. 27 [РК 1559–1605 гг. С. 68].


[Закрыть]Данных о его службе в 1564–1569 гг. у нас нет. Поэтому трудно сказать, был ли он к моменту заседаний собора опричником или нет. С 1571 г. входил в государев двор опричник P.M. Пивов [1015]1015
  ДРВ. Ч. XIII, С. 349–350 [РК 1475–1598 гг. С. 236]; Кобрин В.Б. Состав… С. 56.


[Закрыть]. Наиболее ранние сведения об опричной службе А.М. Старого-Милюкова относятся к 1571 г. [1016]1016
  НЛ. С. 105.


[Закрыть]П.И. Барятинский опричником был в 1569–1570 гг. [1017]1017
  Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. II, ч. 2. С. 306, 328; ДРВ. Ч. XIII. С. 397 [РК 1475–1598 гг. С. 236].


[Закрыть]О его более ранних разрядных службах ничего не известно. Р.В. Алферьев, несомненно, был среди опричников в октябре 1567 г. [1018]1018
  ДРВ. Ч. С. 393 [РК 1475–1598 гг. С. 228].


[Закрыть]О его службе в 1566 г. сведений не сохранилось. К 1570 г. относит В.Б. Кобрин включение в опричнину князя Н.Р Одоевского [1019]1019
  Синб. сб. С. 28 [РК 1559–1605 гг. С. 69].


[Закрыть], считая, что в 1569–1570 гг. и в более раннее время он еще был земским воеводою [1020]1020
  Кобрин В.Б. Состав… С. 53.


[Закрыть]. Четверо Охлябининых служили в опричнине. Один из них, князь Роман Васильевич, участвовал в соборных заседаниях 1566 г. Был ли он опричником или земским в 1566 г., мы ничего определенного сказать не можем. Самые ранние сведения о его опричной службе относятся к сентябрю 1567 г. К сожалению, нет никаких сведений о службах в 1566–1568 гг. В.И. Телятевского, который в 1569 г. уже, бесспорно, был опричником. Его племянник А.П. Телятевский вошел в опричнину при ее учреждении. В опричнине со времени ее введения находился Федор Семенович Черемисинов и во всяком случае с 1570 г. его племянник Демид.

Таким образом, категорически утверждать, что среди соборных представителей не было опричников, мы не можем. На соборе 1566 г. могли присутствовать служилые люди и дьяки государева двора. Их могло быть, конечно, немного, но это объяснялось тем. что в 1566 г. опричная политика переживала еще свою начальную стадию: ее расцвет относится к 1567–1569 гг.

Важность самих вопросов, подлежащих рассмотрению собора, их общегосударственное значение также говорят скорее о том, что круг лиц, присутствовавших на соборе, не должен был ограничиваться земщиной. К тому же самый состав участников (с преобладанием дворянства западных районов страны) свидетельствовал о том, что при созыве собора деление страны на опричные и земские районы не было принято во внимание.

После окончания заседаний Земского собора произошло событие, которое оказало большое влияние на ход дальнейшего развития опричной политики Ивана IV. Уже П.А. Садиков предположил, что вскоре после назначения митрополитом Филиппа Колычева (25 июля 1566 г.) состоялось выступление ряда участников Земского собора против опричнины. В результате этого выступления в конце 1566 г. были казнены В.Ф. Рыбин-Пронский, И.М. Карамышев [1021]1021
  Садиков П.А. Очерки… С. 29. Садиков, а также Веселовский (Веселовский С.Б. Синодик… С. 363, 390 и 432) считают, что речь идет об И.Ф. Ка-рамышеве, но это заблуждение, так как известно, что И.Ф. Карамышев еще в 1568 г. получил в кормление г. Ряжск, следовательно, он был в это время жив (Акты Юшкова. Ч. I. № 194. С. 176–178).


[Закрыть]и К.С. Бундов. Все трое действительно участвовали в земском соборе 1566 г. [1022]1022
  СГГД. Ч. 1. № 192. С. 549, 550,551. Рыбин-Пронский и Карамышев – дети боярские первой, а Бундов – боярский сын второй статьи.


[Закрыть]Карамышев и Рыбин-Пронский были казнены до 2 февраля 1567 г. В дипломатических документах их казнь объяснена тем, что «они мыслили над государем и над государскою землею лихо» [1023]1023
  Сб. РИО. Т. 71. С. 465. О казни Карамышева уже сообщается в «памяти», врученной боярину Ф.И. Умному, который 2 февраля 1567 г. отправился в Польшу (Там же. С. 447).


[Закрыть]. Однако и И. Таубе, и Э. Крузе связывали их казнь с публичным обличением Ивана Грозного митрополитом Филиппом, которое произошло в марте 1568 г. [1024]1024
  Рогинский М.Г. Послание Иоганна Таубе и Элерта Крузе как исторический источник. С. 43. Именно в марте 1568 г. Филипп начал «враждовати о опришнины» (НЛ. С. 98).


[Закрыть]То, что выступление Рыбина-Пронского и других состоялось именно в 1566 г., явствует из сопоставления свидетельств Шлихтинга и Курбского. Шлихтинг пишет, что «в 1566 году сошлись многие знатные лица, даже придворные», в числе более 300 человек и обратились к Грозному со словами протеста против опричных репрессий. Ответом на это были казни некоторых выступавших [1025]1025
  Шлихтинг. С. 38–39.


[Закрыть]. Курбский, сообщив о казни В. Рыбина-Пронского, прибавляет, «В той же день и иных не мало благородных мужей нарочитых воин, аки двести, избиенно; а нецыи глаголют и вящей» [1026]1026
  Сочинения князя Курбского. Т. I. // РИБ. Т. XXXI. Стб. 285.


[Закрыть]. Таким образом, предположение П.А. Садикова о выступлении в 1566 г. ряда членов земского собора следует признать вполне обоснованным. Оно подтверждается и свидетельством Пискаревского летописца, сообщавшего (правда, без точного указания на время), что «и бысть в людях ненависть на царя от всех людей и биша ому челом и даша ему челобитную за руками о опришнине, что не достоит сему быти» [1027]1027
  Пискаревский летописец. С. 76. [ПСРЛ. Т. 34. С. 190].


[Закрыть].

Л.М. Сухотин, ссылаясь на Шлихтинга и Одерборна, считает, что в 1566 г. выступила знать с прошением о прекращении казней. Во главе ее якобы находился боярин князь Телятевский [1028]1028
  Сухотин Л.М. К пересмотру вопроса об опричнине. VII–VIII. С. 139; Historiae Ruthenicae scriptores exteri saeculi XVI. Т. II. Berolini et Petropoli. MDCCCXLII P. 233–239.


[Закрыть]. Однако боярин Петр Иванович Телятевский умер уже к началу 1565 г., а остальные Телятевские – его дети Андрей и Иван и брат Василий – служили в опричнине еще в 1569 г. [1029]1029
  Кобрин В.Б. Состав… C. 76.


[Закрыть]Одерборн, источниками которого были Таубе, Крузе и Гваньини, соединил сведения о выступлении участников собора 1566 г. и о «заговоре Челяднина». Поэтому самостоятельного значения его рассказ не имеет.

Среди известных в настоящее время лиц, протестовавших в 1566 г. против опричных казней, значительный интерес представляет фигура В.Ф. Рыбина-Пронского, выступление которого, возможно, связано с семейными простарицкими традициями. У родоначальника Пронских Ивана Владимировича было три сына: Федор, Иван Нелюб, Андрей Сухорук. Первая ветвь оборвалась на правнуках Федора, которые сбежали по неизвестным причинам в Литву. Правнук Нелюба – Иван Шемяка около 1549 г. был назначен боярином и вскоре после этого умер. Его дети Юрий и Иван служили в 50-х годах на Тарусе. Первый около 1555 г. получил звание боярина и вскоре умер, второй, вероятно в 50-х годах, постригся в Троицкий монастырь [1030]1030
  Последний раз он упоминается в разрядах 1551 г.


[Закрыть]. Юрий, Иван, а также Никита Пронские в родословных показаны бездетными. Все четыре внука Андрея Сухорука получили боярский титул: Юрий и Иван (умер в плену после битвы под Оршей 1514 г.) – у Василия III, а Федор – у Андрея Ивановича (вместе с ним после событий 1530 г. умер в темнице [1031]1031
  ПСРЛ. Т. XIII, 1-я пол. С. 97.


[Закрыть]) и, наконец, Данила Дмитриевич, женатый на сестре Владимира Старицкого [1032]1032
  Кобрин В.Б. Состав… С. 66.


[Закрыть]. Князь Данила некоторое время (с 1547 по 1551 г.) боярствовал у царя.

В.Ф. Рыбин-Пронский был внуком Юрия Дмитриевича. Его двоюродным братом был известный боярин И.И. Турунтай-Пронский, погибший вскоре после 1568 г. Служебные связи последнего со старицким домом послужили причиной поддержки им в 1553 г. кандидатуры Владимира Андреевича, что и привело в конечном счете его к гибели. Сын Федора Дмитриевича Константин был воеводой князя Андрея Ивановича во время похода войск Елены Глинской на Старицу в 1537 г. [1033]1033
  Тихомиров М.Н. Малоизвестные летописные памятники XVI в. // ИЗ. 1941. Кн. 10. С. 87.


[Закрыть], а его дети Андрей и Василий служили в 50-х годах в государеве дворе на Старице. Наиболее благоприятно сложилась судьба детей Д.Д. Пронского Петра и Семена, в середине века служивших при дворе по Юрьеву, а позднее ставших опричными боярами [1034]1034
  В 1558/59 г. «князь Петр в удел дан», т. е. становится боярином старицкого князя (ТКДТ. С. 151; ДРК. С. 209 [РК 1475–1598 гг. С. 179]). Возможно, он вошел в состав государева двора после роспуска людей князя Владимира. Подробнее о Пронских см.: Кобрин В. Б. Состав… С. 66–67.


[Закрыть].

О самом Василии Федоровиче Рыбине известно немного. В 50-х годах XVI в. он служил в государеве дворе сначала по Костроме, потом по Рузе. Материальные дела его не были блестящими, иначе бы он не заложил в 1559 г. свое село в Пошехонье (за 300 рублей) Кириллову монастырю [1035]1035
  РИБ. Т. XXXII. Пг., 1915. № 210. Стб. 432–434.


[Закрыть]. В 1564/65 г. его имя мы находим в списке поручителей по боярине Л.А. Салтыкове и его детям [1036]1036
  СГГД. Ч. 1.№ 185. С. 514.


[Закрыть]. Семейные связи В.Ф. Рыбина-Пронского во многом напоминают родовое окружение митрополита Филиппа: род Колычевых был близок князьям старицкого дома, причем некоторые из них вошли в опричнину, резко улучшив свое служебное положение.

Выступление В.Ф. Рыбина-Пронского в 1566 г., как уже говорилось, могло быть вызвано старицкими симпатиями. Но не исключена тут и личная обида. Дело в том, что в роду князей Пронских, уже со времени Василия III неизменно входивших в состав Боярской думы, он был ближайшим (по старшинству) кандидатом, которого следовало произвести в бояре. Однако в опричные годы Иван IV вообще не склонен был расширять состав этого учреждения – оплота феодальной аристократии. Когда же он назначал бояр, то главным образом из числа опричников. Боярином сделался уже в 1565–1566 гг. П.Д. Пронский, опричник (из младшей ветви фамилии) [1037]1037
  П. Д. Пронский упоминается как боярин уже в 1565/66 г. (Э. Л. 464 об. [РК 1475–1605 гг. Т. II. С. 210]), во всяком случае в апреле 1566 г. (Сб. РИО. Т. 71. С. 335).


[Закрыть], а назначение В.Ф. Рыбина-Пронского в Думу так и не состоялось.

Другой казненный, И.М. Карамышев, принадлежал к верхнему слою московского дворянства [1038]1038
  Семья Карамышевых была как-то связана с Колычевыми: Федор Колычев в феврале 1554 г. сделал вклад в Троицкий монастырь по В.А. Карамышеве (Троицкая вкладная книга. Л. 410 об. [ВКТСМ. С. 113]). Р.Г. Скрынников считает, что поскольку в конце XV в. некоторые из Карамышевых служили по конюшему ведомству, а в апреле 1566 г. И.М. Карамышев упоминается в одной поручной вместе с И.П. Федоровым, то можно говорить о «близких отношениях этих двух лиц» (Скрынников Р.Г. Начало. С. 347). Соображение интересное, но нуждающееся в дополнительной аргументации.


[Закрыть]. В 50-х годах полтора десятка Карамышевых считались дворовыми детьми боярскими, служившими по Волоколамску, Ржеве, Стародубу и Бежецкому Верху. Интересующий нас сын боярский первой статьи Иван Михайлович Карамышев, вероятно, служил по Пскову [1039]1039
  Зимин A.A. Земский собор 1566 г. С. 231–232.


[Закрыть]. Его отец и дяди Яков, Иван (дворовый сын боярский по Волоку) и Никита (дворовый сын боярский по Ржеве) еще при Василии III получили в кормление новгородские городки Демон и Березовец [1040]1040
  Акты Юшкова. Ч. I. № 62.


[Закрыть].

Если Рыбин-Пронский происходил из известной княжеской фамилии, Карамышев из старинной дворянской, то родословную Крестьянина Бундова нельзя проследить далее его отца. Государев конюх сын боярский Бунда Быкасов в 1536 г. описывал землю новгородских окологородных монастырей [1041]1041
  ПСРЛ. Т. VI. СПб., 1855. С. 299; ЦГАДА. Ф. 1209. № 707. Л. 1 и след.


[Закрыть]. Это был, следовательно, обычный послужилец из несвободной великокняжеской челяди, каких много выдвинулось на арену политической жизни в конце XV – начале XVI в. Чиновная деятельность Бунды Быкасова в Новгороде, вероятно, не осталась без вознаграждения. Во всяком случае его внуки известны как новгородские помещики [1042]1042
  В Новгороде в 1564 г. было поместье Погожего Степана и Будая Яковлева сына Бундовых (Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. II, ч. 2. С. 11, 13). Новгородскими помещиками в 1572 г. были дети Погожего Иван и Михаил (Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. I, отд. 2. С. 101). Тогда же в Шелонской пятине губным старостой служил Григорий Бундов (Там же. С. 86), который в 1584 г. был в той же пятине писцом (Там же. Т. II, ч. 2. С. 467, 469). В 1571 г. Рудак Данилов сын Бундов был переселен из Новгорода в полоцкие волости (ПКМГ. Ч. 1, отд. И. С. 520). Несколько Бундовых (Василий Алексеев, Андрей Михайлов, Чудин Иванов) в 1567–1569 гг. были ярославскими помещиками (ЦГАДА. Писцовые кн. № 582. Л. 308,439,440 об., 442). Там же до 1550 г. были поместные земли Басалая, Чудина и Михаила Бундовых (ГИМ. Симонов. 58. Л. 399 об.). Андрей Букасов был в 1520 г. одним из великокняжеских конюхов (Сб. РИО. Т. 35. С. 551). Василий и Иван Бундовы владели поместьями в Шелонской пятине в конце XV в. (НПК. Т. IV. Стб. 224).


[Закрыть]. Детей Степана Бундова Якова и Крестьянина уже в 1550 г. включили в состав тысячников по городу Юрьеву, а в 50-х годах XVI в. они числились дворовыми детьми боярскими по тому же городу [1043]1043
  Подробнее о Бундовых см.: Зимин A.A. Земский собор 1566 г. С. 232. См. также: Веселовский С.Б. Синодик… С. 363.


[Закрыть]. В марте 1559 г. Яков Степанов сын Бундов участвовал в качестве головы стрельцов в походе Данилы Адашева. Но в этом же году его московский двор передается в Кириллов монастырь [1044]1044
  ДРК. С. 208 [РК 1475–1598 гг. С. 179]; РИБ. Т. XXXII. № 209. С. 431–432.


[Закрыть]. Послухом в данной грамоте 1559 г. был брат Якова [1045]1045
  По Якове 1 августа 1559 г. сделал вклад в Троицкий монастырь Трофим Степанов сын Бундов (Троицкая вкладная книга. № 453 [ВКТСМ. С. 121]. Помету «умре» находим в Дворовой тетради 50-х годов.


[Закрыть], один из инициаторов выступления служилых людей на Земском соборе – Крестьянин Степанович Бундов. В 1573 г. по конюшему приказу числились в «начальных людях» четверо Быкасовых [1046]1046
  Альшиц Д.Н. Новый документ о людях и приказах опричного двора Ивана Грозного после 1572 г. //ИА. М.; Л., 1949. Кн. IV. С. 42–43.


[Закрыть].

Было и еще одно обстоятельство, возбуждавшее В.Ф. Рыбина-Пронского и К.С. Бундова против опричнины: первый в середине XVI в. принадлежал к костромским дворовым детям боярским, а ближайшие родственники второго владели вотчинами в Ярославле. Но, как мы помним, служилые люди именно этих двух уездов в первую очередь испытали на себе всю тяжесть опричных опал (казней и переселений в Среднее Поволжье), и конечно, выступление Рыбина-Пронского и Бундова вполне отвечало их настроениям.

Июль-август 1566 г. были временем интенсивной выдачи льготных грамот Владимира Старицкого на земли его удела. В январе-марте 1566 г. произошла мена земель, в результате которой удел князя Владимира образовался на территории Дмитровского и Звенигородского уездов. Однако до середины июля им было выдано всего две небольшие льготные грамоты Симонову монастырю (март-апрель) [1047]1047
  Каштанов С.М. Хронологический перечень иммунитетных грамот XVI века. Ч. II // АЕ за 1960 г. М., 1962. № 866, 871 [АФЗХ(АМСМ). № 151–152. С. 185–186].


[Закрыть]. Совсем по-иному обстояло дело летом 1566 г., когда за какие-то полтора месяца он выдал 15–16 грамот Чудову, Троице-Сергиеву и, возможно, Иосифо-Волоколамскому монастырю [1048]1048
  Каштанов С.М. Хронологический перечень иммунитетных грамот XVI века. Ч. II // АЕ за 1960 г. М., 1962. № 865,877–885,887-892. Ср.: Кобрин В.Б. Две жалованные грамоты Чудову монастырю (XVI в.) // ЗОР ГБЛ. М., 1962. Вып. 25. С. 316–317.


[Закрыть]. Столь подозрительная щедрость удельного князя, возможно, связана с выступлением против опричнины ряда членов земского собора, среди которых были близкие ему лица.

Соборные представители, подавшие царю челобитную о ликвидации опричнины, рассчитывали, вероятно, что, дав согласие на продолжение Ливонской войны, они добьются удовлетворения своих требований. Результат оказался обратный. Выступление служилых людей – этой, казалось бы, верной опоры царя – против опричнины заставило Ивана IV серьезно заняться укреплением государева удела.

В августе 1566 г. Иван Грозный проводил какую-то не вполне еще ясную работу по пересмотру своего архива. В описи Царского архива сохранились пометы о том, что он затребовал к себе (между 4 и 14 августа) около 30 ящиков и ларцев с документальными материалами. В описи есть пометы начиная с 1562 по 1574/75 г., но подавляющее большинство их относится к августу 1566 г. [1049]1049
  Подробнее об этом см.: Зимин A.A. Земский собор 1566 г. С. 233.


[Закрыть]

Обращает на себя внимание отсутствие разрядов за вторую половину 1566 и первые три месяца 1567 г. [1050]1050
  Последний разряд за 1566 г. датирован концом июня, а первый за 1567 г. – апрелем (Синб. сб. С. 18 [РК 1559–1605 гг. С. 46]).


[Закрыть]Осенних назначений на «годованье» воевод и наместников не было [1051]1051
  См. осенние назначения в 1564 и 1565 гг. (ДРК. С. 251, 264 [РК 1475–1598 гг. С. 206, 212]).


[Закрыть]. Не исключено, что правительство, напуганное выступлениями участников Земского собора из среды дворовых детей боярских, решило повременить с военно-административными назначениями до произведения тщательной проверки причастности к этому выступлению лиц из состава государева двора, откуда черпались кандидаты на высшие военные должности.

К сожалению, у нас нет более или менее точных данных, в какой мере суровые репрессии опричных лет коснулись участников Земского собора. Сведения синодиков Ивана Грозного, иностранцев и Курбского, обработанные С.Б. Веселовским [1052]1052
  Веселовский С.Б. Синодик… С. 354–478.


[Закрыть], неполны и касаются только наиболее именитых представителей дворянских фамилий. Но все же некоторые выводы сделать можно [1053]1053
  Об отношении правительства Ивана Грозного к высшей церковной иерархии сказано будет в следующей главе.


[Закрыть]. Из 17 бояр и трех окольничих, присутствовавших на соборе 1566 г., в разные годы казнено девять [1054]1054
  Бояре И.П. Яковлев, И.И. Пронский, М.И. Воротынский, М.Я. Морозов, И.П. Федоров, И.Я. Чеботов, В.Д. Данилов, С.В. Яковлев; окольничий М.И. Колычев.


[Закрыть], один пострижен в монахи (И.В. Шереметев Большой), т. е. репрессиям подверглись примерно 50 % лиц. После собора привели к дознанию бывшего боярина, инока Пимена Щенятева, который не выдержал пыток и умер 5 августа 1566 г. [1055]1055
  РИБ. Т. XXXI. Стб. 282.


[Закрыть]Казнены оба казначея (H.A. Фуников и Х.Ю. Тютин) и печатник И.М. Висковатый. Печатник («у бояр в суде») Б.И.Сукин репрессий избег.

В годы опричнины несколько раз обновлялся дьяческий аппарат, несший непосредственную ответственность за все сдвиги правительственной политики. Поэтому в синодиках мы находим трех из шести думных дьяков и 11 из 33 дьяков и приказных людей [1056]1056
  Это дьяки А.Н. Батанов, Второй Бунков, И.Н. Булгаков-Корнев, М.К. Вислый, Истома Кузьмин, К.В. Румянцев, Василий Степанов, Петр (Андрей) Иванович Шерефединов, Посник Суворов, Петр Шестаков, Иван Юмин (Веселовский С.Б. Синодик… С. 264, 267, 271–272, 301, 331, 332, 342,343,361,365).


[Закрыть]. Процент получается, безусловно, очень большой. Зато почти никого из гостей и торговых людей в синодиках нет. Это, конечно, объясняется не только спецификой памятника, куда вносились лишь наиболее именитые лица, но и тем, что верхи торгово-ремесленного населения пользовались покровительством Ивана IV.

С разгромом Новгорода, возможно, связана казнь Андрея Тараканова (родственника Г.Ф. Тараканова) [1057]1057
  Веселовский С.Б. Синодик… С. 345.


[Закрыть]. В годы опричнины погиб и гость П. Цвилинев [1058]1058
  Веселовский С.Б. Синодик… С. 357.


[Закрыть]. В 1554 г. он был писцом Балахны. В Царском архиве хранился «список правежной» на Прокофия Цвилинева [1059]1059
  ОЦААПП. С. 41, 44 [ГАР. С. 90.98].


[Закрыть]. Возможно, в меньшей степени пострадали дворянские представители Земского собора. Определенно известно о казнях только 29 человек из 204 [1060]1060
  A.C. Бабичев, Д.М. Бартенев, А.И. Баскаков, В.А. Бутурлин; возможно М.Я. Засекин (С.Б. Веселовский считает, что казнен был М.И. Глазатый-Засекин); К.С. Бундов (у С.Б. Веселовского пропущен), А.Т. Зачесломский, М.Г. Иванов (у Веселовского – М. Глебов), И.М. Карамышев (у Веселовского пропущен), Г.И. Кафтырев, И.Б. Колычев, И.И. Колычев-Хлызнев, В.К. Курлятев, М.М. Лопатин, И.И. Лыков, Ф.Р. Образцов, Н.Р. Одоевский, А.И. и В.И. Прозоровские, В.Ф. Рыбин-Пронский, С.И. Сабуров-Долгово, Н.Х. Салтыков, Ф.И. Салтыков, Ф.В. Сисеев, П.Д. Софроновский, A.М. Старого, К.З. Тыртов, А.Ф. Щепотев, В.И. Щербинин.


[Закрыть]. Трое из них казнены, бесспорно, в связи с выступлением 1566 г., 9 – не ранее 1567 г. [1061]1061
  Д.М. Бартенев, А.И. Баскаков, В.К. Курлятев, Н.Р. Одоевский, B.И. Прозоровский, Н.Х. Салтыков, Ф.В. Сисеев, А.М. Старого, К.З. Тыртов.


[Закрыть], когда они еще исполняли разрядные и иные должности. Служебная карьера 16 опальных обрывается Земским собором 1566 г. Их участие в выступлении В.Ф. Рыбина-Пронского, И.М. Карамышева и К.С. Бундова весьма вероятно [1062]1062
  Р.Г. Скрынников приводит полный список членов Земского собора 1566 г., казненных в 1567–1568 гг. (Скрынников Р.Г. Начало. С. 346–347). Погибших И.П. Федорова и князя И.И. Пронского он считает лидерами фронды. Но для этого у нас оснований нет. Оба они были казнены совсем в другой связи. И вообще погибших в 1567–1568 гг. трудно непосредственно связывать с событиями 1566 г.


[Закрыть].

* * *

Земский собор 1566 г. был важным этапом в истории сословно-представительных учреждений на Руси. В их практику он внес целый ряд новых моментов. На соборе 1566 г. подавляющее большинство принадлежало представителям господствующего класса феодалов. При этом заметно усилилась роль верхней прослойки дворянства – дворовых детей боярских, в чем нельзя не видеть одного из серьезных сдвигов в социально-политической жизни государства. Не менее интересно и участие представителей «третьего сословия» на Земском соборе 1566 г. – факт, тоже неизвестный соборам середины XVI в. Объяснение этому следует искать не только в заинтересованности торговых людей в решении ливонского вопроса, но и в росте удельного веса городов в социально-экономической жизни страны. О возросшей политической активности горожан свидетельствует и участие их в земских учреждениях, и волна городских движений середины века.

Насколько можно судить по случайно сохранившимся данным середины XVI в., первые соборы созывались для заслушивания правительственных деклараций (например, собор 1549 г.) и санкционирования законодательных и иных мероприятий (на соборе 1551 г.). Активной роли соборных представителей в выработке политической линии московского правительства еще не заметно. Только члены собора 1566 г. выступили со своими суждениями по внешнеполитическому вопросу, в которых слышался голос их реальных социально-политических требований. Решения собора, соответствовавшие планам самого Ивана IV, неукоснительно выполнялись в последующие годы. Земский собор 1566 г. – один из поворотных пунктов Ливонской войны, определившей на много лет политику московского правительства. Вместе с тем собор оказал заметное влияние и на судьбы опричнины. Ободренные обращением правительства к сословиям в поисках поддержки внешнеполитических мероприятий, дворянские представители осмелились даже выступить с требованиями прекратить опричные репрессии. Ответом на это было усиление опричного террора, принесшего неисчислимые бедствия стране.

В соборе 1566 г., как и в прежних соборных заседаниях, никакого участия не принимали широкие круги населения – крестьянство и посадские люди. Это особенно ярко показывает классовую природу земских соборов как сословно-представительных учреждений, выражавших интересы феодальных кругов русского общества, поддержанных верхушкой купечества. Сословно-представительное начало в составе земских соборов еще не сочеталось с выборным. Только события иностранной интервенции и крестьянской войны начала XVII в. внесли дальнейшие изменения в структуру и функции русских сословно-представительных учреждений.

Глава V
Митрополит Филипп и опричнина

Заседания Земского собора 1566 г. и выступление группы его членов против опричнины совпали по времени с началом длительной борьбы Ивана Грозного с Филиппом Колычевым, ставшим в июле митрополитом всея Руси, т. е. главою всей русской церкви.

Образование Русского централизованного государства в конце XV в. поставило на повестку дня вопрос о ликвидации в стране последних очагов политической раздробленности. Одним из своеобразных феодальных образований внутри единого государства была полунезависимая от светской власти церковь с ее огромными земельными владениями, включавшими до трети всех населенных мест России. Широкие иммунитетные права церкви, которых светские землевладельцы, как правило, были лишены, препятствовали осуществлению государственных финансовых и судебных полномочий в вотчинах духовных феодалов. Идеологи сильной воинствующей церкви склонны были отводить монарху подчиненную роль по сравнению с духовными иерархами. Сходство социально-экономического положения крупных церковников с феодальной аристократией порождало между ними и идеологическую близость. Именно поэтому в ранний период своей деятельности Иосиф Волоцкий выступал трубадуром волоколамского удельного князя, а глава воинствующих церковников новгородский архиепископ Геннадий самим ходом событий становился знаменем антимосковских сил в некогда Великом Новгороде. С таким положением вещей московские государи не могли и не хотели мириться. Поэтому вся первая половина XVI в. наполнена упорной борьбой московского правительства, направленной к полному подчинению церковного аппарата светской власти. Формы этой борьбы и пути, по которым она протекала, менялись в связи с различными обстоятельствами, но суть оставалась одна.

Уже в годы реформ Избранной рады был нанесен сильный удар по экономическим основам могущества церкви – иммунитетным привилегиям, а также несколько сокращены источники дальнейшего расширения монастырского землевладения. Однако рост классовой борьбы в стране и реформационного движения заставил правительство на время воздержаться от дальнейшего наступления на привилегии церкви, которая оказывала самую энергичную поддержку правительству тем, что искореняла вольнодумие и проповедовала идею послушания властям. Опыт Стоглава также показал, что путь подчинения церкви через проведение секуляризационных мероприятий, предложенный Сильвестром, встречает самое решительное противоборство верхов церковной иерархии, в первую очередь освященного собора. Епископы, выходившие, как правило, из среды игуменов и архимандритов, не были склонны допустить ликвидацию материальных основ идеологического и политического престижа церкви. Епископат обладал не только крупными земельными владениями. В его распоряжении был значительный штат военных слуг – бояр и детей боярских. Дети боярские рязанского владыки в 1567 г. владели многими селами и деревнями [1063]1063
  ПКРК. Т. I, вып. 2. С. 425–463.


[Закрыть]. Были свои бояре у новгородского архиепископа, у вологодского и тверского епископов [1064]1064
  ПКМГ. Ч. I, отд. II. С. 249, 267. Выписки из кормовой книги Кирилло-Белозерского монастыря//Изв. Археологич. об-ва. Т. II. Стб., 1863. СПб. 20; Греков Б.Д. Описание актовых книг, хранящихся в архиве Археографической комиссии //ЛЗАКза 1915 г. Вып. 28. Пг., 1916. С. 89–113 и др.


[Закрыть]. Еще в 1591/92 г. в списки служилых людей были включены многие десятки детей боярских крупнейших церковных иерархов Русского государства [1065]1065
  ТКДТ. С. 237.


[Закрыть]. Особенно значительная группа светских вассалов находилась при дворе московских митрополитов [1066]1066
  О них писал Курбский (РИБ. Т. XXXI. Стб. 316).


[Закрыть]. Возглавлялись они своеобразной митрополичьей боярской думой, ведавшей хозяйством митрополии. Особые наместники, волостели, тиуны, доводчики составляли аппарат главы русской церкви, который по своему могуществу не уступал крупнейшим удельным князьям. Целый ряд ограничений монастырского землевладения, осуществленных в середине XVI в., не коснулся привилегий крупных духовных феодалов, а их судебно-административные прерогативы даже укрепились после решений Стоглава. Таким образом, для того чтобы правительство могло рассчитывать на осуществление своих планов ликвидации экономической и административной обособленности духовных феодалов, нужно было прежде всего сломить сопротивление руководителей русской церкви. Сам царь Иван уже в 1564 г. отчетливо сознавал, что церковники должны быть отстранены от управления страной. «Нигде же бо обрящеши, – писал он Курбскому, – еже не разоритися царству, еже от попов владому» [1067]1067
  ПИГ. С. 22 [ПИГАК. С. 20].


[Закрыть]. Таковы были реальные предпосылки столкновения Ивана Грозного с митрополитом Филиппом Колычевым.

* * *

Митрополит Филипп происходил из младшей ветви старо-московского боярского рода Колычевых, начальные страницы истории которого тесно связаны с борьбою московских князей за объединение Руси [1068]1068
  Подробнее см.: Зимин A.A. Колычевы и русское боярство XIV–XVI вв. // АЕ за 1963 г. М., 1964. С. 56–71.


[Закрыть]. Колычевы, как и Романовы, вели свое происхождение от некоего Андрея Кобылы. Уже Федор Колыч (внук Кобылы), живший во второй половине XIV в., был крупным землевладельцем. В бурные годы правления Ивана IV острая борьба за централизацию государства привела к серьезным изменениям в судьбах многочисленных потомков Федора Колыча. Некоторые из Колычевых сделались вассалами старицкого князя Андрея Ивановича. У этого князя, судя по родословцам, служил Петр Андреевич Лошаков-Колычев [1069]1069
  Родословная книга князей и дворян российских. Ч. 2. М., 1787. С. 107.


[Закрыть]. Как сложился его жизненный путь после заточения старицкого князя, мы не знаем. Но многозначительное замечание родословцев о его бездетности говорит, как кажется, в пользу того, что он почувствовал на себе тяжелую руку великого князя и провел остаток жизни в опале. «Поимание» в 1537 г. Андрея Ивановича Старицкого сопровождалось многочисленными и суровыми мерами против его сторонников. В 1537 г. торговой казни был подвергнут сын боярский И.И. Умный-Колычев, заседавший в думе у князя Андрея; еще в 1530 г. он был дворецким в Старице [1070]1070
  Акты Юшкова. Ч. I. № 128.


[Закрыть]. Особенно жестокие кары обрушились на новгородских помещиков, пытавшихся изменить Ивану IV и перейти на сторону старицкого князя. Среди них были казнены Гаврила Иванович Пупков-Колычев и Андрей Владимирович Колычев [1071]1071
  ПСРЛ. Т. VIII. С. 295.


[Закрыть].

Старшая ветвь этого боярского рода – Колычевы-Хлызневы – после гибели под Казанью в 1552 г. Никиты Борисовича ко времени опричнины была представлена Иваном Борисовичем и его сыном Иваном Ивановичем, участниками Земского собора 1566 г. Сын Никиты Хлызнева Богдан в январе 1563 г. бежал с поля боя в Литву [1072]1072
  ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 350.


[Закрыть], что, конечно, сыграло свою роль в трагической биографии его ближайших родственников. Этот побег, возможно, был связан с подготовлявшейся опалой на Владимира Старицкого (август 1563 г.) [1073]1073
  ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 368.


[Закрыть]. Хлызневы – близкие люди к старицким князьям. Иван Борисович еще в 1533 г. присутствовал на свадьбе князя Андрея [1074]1074
  ДРК. С. 6 [РК 1475–1598 гг. С. 13].


[Закрыть], в 1537 г. помогал ему в борьбе с Еленой Глинской, а в 1550–1558 гг. среди воевод старицкого князя упоминался его сын Владимир [1075]1075
  Тихомиров М.Н. Малоизвестные летописные памятники XVI в. // ИЗ. Кн. 10.1941. С. 87.


[Закрыть]. Поэтому никто из Хлызневых не вошел в состав «избранной тысячи», ни в дворовые дети боярские. В августе 1563 г. Иван IV «взял в свое имя» бояр и детей боярских, которые «блиско жили» при князе Владимире Старицком, и «пожаловал их, которой же которого чину достоит» [1076]1076
  ПСРЛ. Т. XIII, 2-я пол. С. 368.


[Закрыть]. Так Хлызневы оказались в государеве дворе.

Целая группа Колычевых, верных централизаторской политике московского правительства, в середине XVI в. попадает в число тысячников и дворовых детей боярских. Видным деятелем времени Ивана IV был окольничий Михаил Иванович Колычев (сын Ивана Семеновича Хромого), получивший свой чин около апреля 1565 г. [1077]1077
  СГГД. Ч. 1. № 190. С. 537; Сб. РИО. Т. 71. С. 331.


[Закрыть]Ни одно из семейств колычевского рода не пережило столько взлетов и падений, как дети и внуки Ивана Андреевича Лобана. Наиболее крупных успехов достигли двое из пяти сыновей Лобана – Иван Рудак и Иван Умной.

И.И. Рудак-Колычев к концу 1540 г сделался уже окольничим [1078]1078
  Русские акты Ревельского городского архива //РИБ. Т. XV. N2 50. Стб. 90–91.


[Закрыть]. Последний раз в источниках он упоминается в начале 1550 г. [1079]1079
  ДРК. С. 140 [РК 1475–1598 гг. С. 124].


[Закрыть]Вероятно, вскоре после этого он умер.

Младший из братьев Лобановых Иван Иванович Умной начал свою служебную карьеру при дворе Андрея Старицкого. После того, как этот князь был «пойман», Ивана Умного подвергли торговой казни [1080]1080
  ПСРЛ. Т. VIII. С. 259.


[Закрыть]. Однако вскоре, в 1542 г., он снова присутствует на приеме послов как сын боярский из Старицы [1081]1081
  Сб. РИО. Т. 59. С. 148.


[Закрыть]. К концу 1547 г. его прикомандировывают в качестве конюшего ко двору слабоумного брата Ивана IV Юрия [1082]1082
  ДРК. С. 129 [РК 1475–1598 гг. С. 115].


[Закрыть]. В марте 1549 г. он уже сделался окольничим; в последний же раз упоминается в разрядах летом 1553 г. [1083]1083
  ДРК. С. 132, 163 [РК 1475–1598 гг. С. 118–142].


[Закрыть]Вскоре после этого Иван Умной постригается в Кириллове монастыре под именем Иоасафа и до 4 июня 1554 г. (когда сделан «по его душе» вклад) умирает [1084]1084
  Троицкая вкладная книга. Л. 429 [ВКТСМ. Т. 117].


[Закрыть]. О его пребывании в Кириллове монастыре с раздражением вспоминал Иван Грозный в своем послании кирилловскому игумену Козьме (1573 г.), когда уже род Колычевых подвергся суровым репрессиям [1085]1085
  ПИГ. С. 173.


[Закрыть].

Двое сыновей Ивана Умного стали видными деятелями уже в годы опричнины. Их биография хорошо изучена В.Б. Кобриным [1086]1086
  Кобрин В.Б. Состав опричного двора Ивана Грозного //АЕ за 1959 г. М., 1960. С. 43–45.


[Закрыть]. В 1547 г. Федор Иванович Умной, как и его отец, еще служил при дворе брата Ивана IV Юрия [1087]1087
  ДРК. С. 4, 126 [РК 1475–1598 гг. С. 11, 113].


[Закрыть]. Получение им боярского чина в канун опричнины (1562 г.) [1088]1088
  СГГД. Ч. 1. N2 176; ДРК. С. 234 [РК 1475–1598 гг. С. 198].


[Закрыть], несомненно, связано с особой близостью Ф.И. Умного к царю: после учреждения опричнины Ф.И. Умной входит в состав ведущих деятелей государева удела. Последний раз Умный упоминается в источниках 1571–1572 гг. [1089]1089
  Кобрин В.Б. Состав… С. 44.


[Закрыть]Младший брат Федора Василий становится окольничим вскоре после создания опричнины [1090]1090
  ДРК. С. 257, 261, 263, 264 [РК 1475–1598 гг. С. 216, 218–220].


[Закрыть]. Последний раз он упоминается в апреле 1574 г. [1091]1091
  Альшиц Д.Н. Новый документ о людях и приказах опричного двора Ивана Грозного после 1572 года //ИА. 1949. Кн. IV. С. 20, 63.


[Закрыть]

Итак, Колычевы – представители верхнего слоя класса феодалов, как правило, энергично поддерживавшие правительственную политику. Близость некоторых из них к дому Андрея Старицкого и их проновгородские симпатии влекли для них не раз тяжелые последствия. Политика московского правительства в XVI в. направлялась на постепенную ликвидацию пережитков политической раздробленности, которые наиболее отчетливо проявлялись в существовании уделов и в обособленности Новгородской земли. Именно в этом нужно видеть характерные черты перипетий политической борьбы в XVI в., а не в пресловутом противоборстве бояр и дворян, о котором столько писалось в исторической литературе.

Колычевы в годы опричнины разделили судьбу многих дворянских фамилий: те из них, которые были особенно близки к мнительному и жестокому монарху, в конечном счете заплатили дорогой ценой за дни фавора. Ни о каком специальном истреблении членов колычевского семейства не может идти речи. В разное время гибли те Колычевы, которых грозный царь подозревал в близости к опальным вельможам. Опричные казни коснулись их выборочно. По данным синодиков, погибло всего 11 Колычевых [1092]1092
  Андрей, Василий, Василий Умный, Венедикт, два Ивана, Тимофей, Михаил с тремя сыновьями.


[Закрыть]. Этим, конечно, дело не ограничивалось. Сюда кроме митрополита Филиппа нужно добавить Ивана Борисовича Хлызнева, о казни которого писал Курбский, сообщая, что вместе с ним погибло около 10 Колычевых [1093]1093
  РИБ. Т. XXXI. Стб. 299–301. В Троицком синодике (№ 2, л. 91) под 1569 г. отмечена смерть Ивана Борисовича Колычева и его сына Ивана (Боде-Колычев М.Л. Боярский род Колычевых. СПб., 1883. С. 430).


[Закрыть]. Отождествляя Ивана Борисовича с племянником Филиппа Колычева Венедиктом (упоминавшемся в синодиках), Леонид находит в рассказе Курбского ошибку [1094]1094
  Леонид. Жизнь святого Филиппа, митрополита Московского и всея России. М., 1861. С. 166.


[Закрыть]. М.Л. Боде-Колычев заметил, что Венедикт не мог быть убит, как Иван Борисович, при жизни митрополита Филиппа, ибо упоминается еще в 1573 г. Сам Боде-Колычев склонен отождествлять «Ивана Борисовича» с другим племянником Филиппа – Петром [1095]1095
  Боде-Колычев М.Л. Указ. соч. С. 144–145.


[Закрыть], и это явное недоразумение. Речь должна идти о совершенно конкретном лице – И.Б. Хлызневе-Колычеве [1096]1096
  Г.П. Федотов и рассказ жития ошибочно относил к И.Б. Колычеву (Федотов Г.П. Св. Филипп, митрополит Московский. Париж, 1928. С. 167).


[Закрыть].

В житии митрополита Филиппа говорится о казни М.И. Колычева, «брата его от родных», после низложения митрополита в 1568 г. [1097]1097
  ГБЛ. Троицкое собр. № 694. Л. 123 об. – 124.


[Закрыть]Отождествляя этого Михаила Ивановича с окольничим М.И. Лобановым, некоторые исследователи (Леонид и М.Л. Боде-Колычев) усматривали в тексте жития ошибку, ибо Лобанов приходился не братом, а дядей Филиппу. Поэтому рассказ жития, по их мнению, не мог относиться к Михаилу Ивановичу. Они считают, что в житие вкралась ошибка и имя казненного родственника должно быть изменено в соответствии с рассказом Курбского о гибели Ивана Борисовича Колычева [1098]1098
  Леонид. Указ. соч. С. 106; Боде-Колычев М.Л. Указ. соч. С. 145.


[Закрыть].

Действительно, и в рассказе Курбского, и в житии говорится о посылке Филиппу головы казненного родственника. Но нет оснований считать, что в житие вкралась ошибка. О казни Михаила Ивановича Колычева согласованно говорят три независимых друг от друга источника: Таубе и Крузе, синодики и Курбский, что дает гарантию достоверности этого факта. С Михаилом Ивановичем, очевидно, погибли его дети, а также бездетные двоюродные братья Иван и Василий Андреевичи [1099]1099
  В синодиках говорится о гибели Михаила и его трех сыновей, родословцы знают лишь одного сына – Ивана. Отождествление С.Б. Веселовским Василия из синодиков с В.Ф. Лошаковым, упоминающимся в источниках до 1571 г., сомнительно (Веселовский С.Б. Синодик опальных царя Ивана Грозного как исторический источник //Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины. М., 1963. С. 299).


[Закрыть]. Казнен был, действительно, Михаил Иванович, но не Лобанов, а сын И.С. Хромого, приходившийся троюродным братом митрополиту Филиппу. Правда, по Шереметевскому списку он показан выбывшим только в 1570/71 г., т. е. после смерти Филиппа. Но, скорее всего, это – обычная для Шереметевского списка неточность. Последнее сведение о М.И. Колычеве отнесено к июню 1568 г. [1100]1100
  Сб. РИО. Т. 71. С. 567. Таубе и Крузе говорят о гибели Михаила Колычева сразу же после описания расправы над И.П. Федоровым, казненным в сентябре 1568 г. (Таубе и Крузе. С. 40). Вероятно, тогда же погиб и М.И. Колычев.


[Закрыть]В родословцах трое братьев Михаила Ивановича (Иван, Петр и Федор Корелка) показаны бездетными. Возможно, что они также погибли с Михаилом в связи с делом митрополита Филиппа.

По Таубе и Крузе, М.И. Колычев погиб в тот же день, что и И.П. Федоров – 11 сентября 1568 г. А именно в сентябре 1568 г. в Соловецкий монастырь прибыла комиссия по расследованию дела Филиппа [1101]1101
  Летопись Соловецкая. М., 1833. С. 33. См.: Скрынников Р.Г. Начало опричнины. Л., 1966. С. 401.


[Закрыть].

Узнав по слухам о страшной казни одного из родственников митрополита Филиппа, Курбский ошибочно отнес это сведение не к М.И. Колычеву, а к И.Б. Хлызневу, который, как ему стало известно, также погиб в 1569 г.