Текст книги "Опричнина"

Автор книги: Александр Зимин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

Для того, чтобы решить вопрос, соответствовали ли статейные рубрики приговора 1566 г. делению тысячников, представляем следующую таблицу:

Налицо полное соответствие статей Тысячной книги 1550 г. статьям приговора 1566 г. Тысячники первой статьи к изучаемому времени получили уже думные чины. Только двое соборных представителей (Д.Ю. Кашин и В.Г. Салтыков) были детьми таких тысячников. Новгородские, псковские и торопецкие тысячники, помещики первой и второй статьи, как известно, по своему окладу приравнивались соответственно к тысячникам-детям боярским второй и третьей статьи [810]810
  Деление новгородских детей боярских на две статьи (с окладами 500 и 450 четвертей) сохранялось еще в 1571 г. (ПКМГ. Ч. I, отд. II. С. 440, 450, 550 и след.).


[Закрыть]. Но если так, то, судя по приведенной таблице, вторая и третья статьи детей боярских Тысячной книги (и первая и вторая статьи северорусских помещиков) соответствовали двум статьям соборного приговора 1566 г. [811]811
  Об этом в одном из примечаний к своей работе вскользь писал В.О. Ключевский (см.: Ключевский В.О. Соч. Т. VIII. С. 464–465).


[Закрыть]

Вторая статья тысячников (и первая статья северорусских помещиков) на соборе 1566 г. представлена очень слабо (восемь человек). Среди детей боярских второй статьи приговора таких, естественно, не было ни одного, ибо эта статья соответствовала третьей, а не второй статье Тысячной книги: тысячникам второй статьи «невместно» было присутствовать на соборе среди детей боярских второй статьи. Большая половина тысячников на соборе 1566 г. принадлежала к первой статье, хотя в 1550 г. они еще числились по третьей, т. е. теперь повысились в чине по крайней мере на один ранг. Трудно сказать, существовала ли к 1566 г. третья статья детей боярских. Во всяком случае в приговоре Земского собора о ней не упоминается.

В.О. Ключевский был неправ, когда говорил, что группировка детей боярских по статьям была произведена только при подаче ими мнений: это деление, как это следует из сопоставления Тысячной книги с приговором, было весьма устойчиво. Судя по Тысячной книге и другим разрядным документам, деление детей боярских на статьи производилось по тем «окладам», т. е. земельному и денежному жалованию, которым дворяне верстались во время смотров. Оклады же назначались в полном соответствии с местническими законами XVI в., т. е. по «породе», службе и землевладению. Статьи, как было показано выше, не составляли какой-то неподвижной, замкнутой в себе группы. Дети отцов, записанных по более высоким статьям, иногда вначале служили по низшей статье и только со временем могли перейти в более высокую. Переход из одной статьи в другую отнюдь не был «заказан» для служилого человека в XVI в. Успешная служба на поле брани и при дворе, рост земельных богатств и другие условия содействовали его продвижению по иерархической лестнице.

В литературе уже давно возник недоуменный вопрос, почему в приговоре отдельно упоминаются луцкие и торопецкие помещики [812]812
  Два торопецких землевладельца М.Б. и Н.З. Чеглоковы по непонятным причинам находятся не в статье «торопецкие помещики», а среди детей боярских второй статьи. Они к 1566 г. могли потерять свои торопецкие поместья или приобрести земли в дополнение к ним в каких-либо других районах страны.


[Закрыть]. Ключевский, например, их выделение склонен был объяснить тем, что составитель приговора руководствовался классификацией 1550 г. и поэтому не знал, куда поместить торопчан и лучан: ведь они по Тысячной книге делились всего на две статьи, а дети боярские других городов – на три [813]813
  Ключевский В. О. Соч. Т. VIII. С. 464–465.


[Закрыть].

Военные действия с Великим княжеством Литовским особенно интересовали служилый люд Великих Лук и Торопца. Но это не могло служить достаточным основанием для их обособления. Можайск, Вязьма, Псков и Новгород также принадлежали к числу районов, которые находились под угрозой вторжения с Запада, однако они не удостоились помещения в отдельную рубрику. Здесь нужно учитывать обычную традицию составления аналогичных служилых документов. Оказывается, и в Тысячной книге торопецкие и луцкие помещики помещены в самом конце текста также после новгородцев и псковичей, как и в приговоре [814]814
  Точно так же торопчане вместе с псковичами и новгородцами помещены в конце списка выборных дворян царского полка в полоцком разряде 1563 г. (Витебская старина. Т. IV, Ч. I. Витебск, 1885. С. 27).


[Закрыть]. В Дворовой тетради нет ни Пскова, ни Новгорода, ни Великих Лук, ни Торопца. Интересно, что терминология всех трех документов устойчива: служилые люди по северо-западным районам именуются не детьми боярскими, а помещиками или дворянами, ибо они владели своими землями (поместьями) в результате испомещений, произведенных в конце XV – первой половине XVI в.

Июль 1566 г. – это уже второй год существования опричнины, внесшей существенные коррективы в земельно-служилые отношения дворянства. Однако к лету 1566 г. опричные переселения еще заметно не сказались на положении лиц, участвовавших в Земском соборе. Сравнение данных Дворовой тетради с источниками 70-90-х годов XVI в. говорит о том, что служба и владения дворянских представителей собора 1566 г. располагались в тех же районах, как и в 50-х годах XVI в. Так, в писцовых книгах 70-90-х годов упоминаются владения следующих соборных представителей: А.И. Баскакова (Новгород) [815]815
  HnK.T.VI. Стб. 993,1012.


[Закрыть], Ф.И. Берсенева-Беклемишева (Коломна) [816]816
  ПКМГ. Ч. I, отд. I. С. 376, 393.


[Закрыть], М.В. Годунова (Вязьма) [817]817
  ПКМГ. Ч. I, отд. I. С. 648–649.


[Закрыть], Ф.М. Елизарова (Муром) [818]818
  ПКМГ. Ч. I, отд. I. С. 891.


[Закрыть], В.И. Старого (Москва) [819]819
  ПКМГ. Ч. I, отд. I. С. 10.


[Закрыть], В.И. Щербинина (Новгород) [820]820
  Самоквасов Д.Я. Архивный материал. Т. I, отд. 2. М., 1905. С. 97. К этому можно добавить московские поместья И.М. Мезецкого (ПКМГ. Ч. I, отд. II. С. 1357, 1363, 1405, 1406, 1415) и тульские владения родичей М.С. Глебова (ПКМГ. Ч. I, отд. И. С. 1212, 1219).


[Закрыть]. Все они в 50-х годах XVI в. были тысячниками или дворовыми детьми боярскими по тем же городам, где у них и позднее сохранялись владения. Можно было бы подумать, что эти владения получены в результате отмены опричнины в 1572 г., когда возвращались назад конфискованные ранее земли. Но, например, В.И. Щербинин в приговоре помещен между новгородцами И.Д. Щепиным-Ростовским и Г.П. Сабуровым, т. е. он и в 1566 г. сохранял свои владения там, где они были в 50-х годах XVI в. Впрочем, вопрос о возвращении земель мог стоять лишь для вязьмича Годунова, потому как Новгород, Муром, Москва, Коломна в 1566 г. в опричнину не входили.

Правда, некоторые данные писцовых книг не соответствуют Дворовой тетради. Так, у московского сына боярского Ф.Н. Ду-бенского было владение в Коломенском уезде [821]821
  ПКМГ. Ч. I, отд. I. С. 376, 484.


[Закрыть]. Но возможность наличия поместий и вотчин в разных уездах у служилых людей XVI в. хорошо известна. Однако Ф.Н. Дубенский и в 1566 г. числился скорее всего по Москве, так как он в приговоре помещен перед москвичами Б.Т. и Л.Т. Раковыми.

В Московском уезде находились владения князя П.И. Татева [822]822
  ПКМГ. Ч. I, отд. I. С. 35, 36,180,491.


[Закрыть], который помещен в приговоре 1566 г. вместе с стародубскими князьями. Но московские поместья и вотчины раздавались служилым людям (или приобретались ими) обычно в дополнение к основным. Поэтому П.И. Татев, вероятно, в 1566 г. (как и в середине века) служил по Стародубу.

В боярском списке 1576/77 г. [823]823
  АМГ. Т. I. № 26. С. 44.


[Закрыть]упоминаются по тем же городам, как в Тысячной книге и Дворовой тетради: М.Н. Глебов (Рязань) [824]824
  Помещен в приговоре после рязанца Б.К. Таптыкова.


[Закрыть], А.Ф. Загряжский (Боровск), А.И. Колтовский (Таруса), П.Ф. Колычев (Белев), В.М. Ржевский (Белев) [825]825
  Помещен в приговоре после И.З. Осорьина, служившего по Белеву.


[Закрыть], Г.П. Сабуров (Новгород) [826]826
  Помещен в приговоре между новгородцами В.И. Щербининым и А.И. Новокрещеновым.


[Закрыть]. В Московской десятне 1578 г. упоминаются В.И. Старого-Милюков и Д.И. Мезецкий [827]827
  Сташевский Е. Десятни Московского уезда // ЧОИДР. 1911. Кн. I. С. 8. Помещен в приговоре после москвичей Г.Ф. и И.Ф. Колычевых и перед москвичом Ф.С. Валуевым.


[Закрыть].

О том, что материалом Дворовой тетради можно пользоваться для характеристики служилого положения дворян в середине 60-х годов XVI в., говорит поручная по И.П. Яковлеву 1564/65 г. [828]828
  СГГД. Ч. I. № 184. С. 508–513.


[Закрыть]Здесь среди поручителей названы М.Н. Глебов, Ф.М. Зелов, Д.Б. Молоцкий и И.Я. Федцов с указаниями на те же города, по которым они служили в 50-х годах XVI в. В грамоте упоминаются Тит Кобяков и А.П. Хитрово, служившие по тем же городам, как и их братья (Тирон Кобяков и Л.П. Хитрово) [829]829
  Только М.Г. Иванов в 1564/65 г. был «козлитином», тогда как в Дворовой тетради он числился по Зубцову. Вероятно, он по Козельску служил и в 1566 г., так как помечен перед козлитином Л.И. Беклемишевым [по Зубцову служил Игнатьев Матвеец Иванов сын Александров. – Прим. ред.].


[Закрыть]. В 1655 г. считался Юрьевичем К.И. Жеребятичев [830]830
  Синб. сб. С. 7 [РК 1559–1605 гг. С. 25].


[Закрыть].

Но даже не эти случайно сохранившиеся данные решают вопрос. Дело заключается в самом приговоре 1566 г. До сих пор исследователи не обращали внимания на порядок размещения детой боярских внутри самих статей приговора. Если попытаться определить города, по которым служили соборные представители, то окажется, что каждая статья обычно начинается с перечня служилых князей, затем идут дети боярские основных русских территорий и в самом конце новгородцы, псковичи и торопчане. Этот порядок полностью соответствует разрядной документации середины XVI в.

Как будет показано ниже, больше всего соборных представителей было из западнорусских городов – Можайска, Вязьмы, Новгорода, Пскова и др. Хотя Можайск и Вязьма уже в 1565 г. вошли в опричнину, можаичи и вязьмичи 50-х годов XVI в. присутствовали на соборе 1566 г. в силу своего служилого положения в середине века. Если бы они в годы опричнины были переселены из своих уездов в другие, то наличие компактной группы «бывших» можаичей и вязьмичей объяснить было бы невозможно. Следовательно, опричные переселения основной массы соборных представителей не коснулись.

Кроме того, в соборном приговоре дети боярские часто расположены в статьях не в случайном порядке, а определенными группами. Например, в I статье вместе помещены ряд москвичей [831]831
  Ф.И. Третьяков, В.М. и А.М. Старого, Ф.Б. Денисьев.


[Закрыть], переславцев [832]832
  В.А. Бутурлин, Г.И. Нагой, А.Т. и П.Т. Михалковы, Г.И. Кафтырев, Ф.И. Бутурлин, Ю.Ф. Нагой. Ниже помещена вторая группа переяслав-цев – В.Ю. и И.Ю. Голицыны, В.Г. Фомин, И.Д. Воронцов, Ф.И. Бутурлин (вторично).


[Закрыть], новгородцев (сначала Шелонской, затем Вотской пятины) [833]833
  Шелонской пятины: Д.Ф. Пушкин-Шафериков, Б.О. Плещеев, М.К. Засекин, И.Д. Щепин-Ростовский, В.И. Щербинин; Вотской пятины Г.П. Сабуров, А.И. Новокрещенов и др.


[Закрыть], во II статье можно обнаружить группы галичан [834]834
  А.Ю., Б.Т. и А.Т. Зачесломские.


[Закрыть], козличей [835]835
  М.И. и Н.И. Яропкины (Еропкины), Л.И. Беклемишев.


[Закрыть], москвичей [836]836
  А.Н. Колычев, Г.Ф. и И.Ф. Колычевы, Д.И. Власов-Мезецкий, Ф.С. Валуев.


[Закрыть], новгородцев [837]837
  В.К. Сухово-Кобылин, В.Т. Чубаров, С.Я. и Ф.Я. Пыжевы, П.Д. Софроновский и др.


[Закрыть]. Конечно, эти группы не столь определенные, как скажем, в Тысячной книге и Дворовой тетради. Кроме того, со времени составления этих памятников до Земского собора прошло от 15 до шести лет, что внесло существенные коррективы в состав государева двора и в семейно-служилые связи придворных детей боярских. Однако наличие указанных групп также говорит, что Дворовая тетрадь и Тысячная книга вполне пригодны для выявления землевладельческой принадлежности соборных представителей.

К тому же на соборе присутствовали служилые люди только шести опричных городов, в которых происходили переселения, причем «соборян» из четырех городов (Можайск, Вязьма, Галич, Козельск) они явно не коснулись, из остальных двух (Суздаля и Малого Ярославца) было всего 7 человек из 195 участников соборных заседаний. Если даже допустить опричные переселения для 5 человек [838]838
  И.А. и В.Ф. Шуйские, конечно, сохраняли свои суздальские владения и в годы опричнины.


[Закрыть], то они не могут повлиять на общую картину.

Из 195 детей боярских, присутствовавших на Земском соборе, 123 занесены в Дворовую тетрадь [839]839
  Надо иметь в виду, что И.А. и Е.Г. Ершовы в Дворцовой тетради фигурируют как Линевы (их тождество установлено Н.М. Мятлевым и Н.П. Лихачевым). Денис Ивашкин, сын Тутыхин, вероятно, помещен в Дворовой тетради как Денис Федоров сын Ивашкин среди других детей боярских по Туле (где служили также Гриша и Иван Чулковы – дети Ивашкина сына Тутыхина).


[Закрыть]. К этому надо добавить 15 тысячников по Новгороду, Пскову и Торопцу, т. е. всего 138 человек.

Некоторые трудности испытывает исследователь, когда интересующее его лицо в Дворовой тетради записано дважды. Но и они преодолимы. Так, Андрей и Борис Тимофеевичи Зачесломские записаны в Дворовой тетради среди галицких и среди вяземских детей боярских. Так как в Тысячной книге (т. е. в более раннее время) Б.Т. Зачесломский фигурирует как галичанин, то позднейшей, казалось бы, надо считать его службу по Вязьме. Но в приговоре 1566 г. оба Зачесломских помещены после галичанина Асанчука Юрьевича Зачесломского. Поэтому мы склонны в конечном счете отнести их к галичанам.

Дважды в Дворовой тетради упомянут Истома Федотович Щепотьев: среди коломенских и каширских детей боярских. Но в первом случае он «почернен» (зачеркнут), т. е. служба по Кашире у него была более поздней. И действительно, в приговоре 1566 г. он находится перед каширянами Юрием и Замятней Петровичами Степановыми.

Князь Василий Федорович Рыбин-Пронский до Дворовой тетради числился и среди детей боярских Рузы и среди детей боярских Костромы. Однако к моменту составления соборной грамоты он скорее всего служил по Костроме. Правда, по Дворовой тетради более поздней надо было бы считать его службу по Рузе [840]840
  Помета «в Рузе» находится после фамилии, помещенной по разделу «Кострома».


[Закрыть]. Но она, вероятно, была кратковременной, и к 1566 г. он снова считался костромичом [841]841
  В приговоре 1566 г. он находится после костромича В.П. Мухина-Карпова.


[Закрыть].

Из числа известных в середине XVI в. Андреев Плещеевых, служивших по Кашину, Бежецкому Верху и Пскову, вероятно, в соборных заседаниях 1566 г. участвовал псковский помещик, тысячник Андрей Шарапов (Плещеев), ибо интересующее нас лицо значится в приговоре после псковича В.Ю. Сабурова.

Отцы 16 соборных представителей записаны в Дворовую тетрадь, и их дети скорее всего служили по тем же городам.

В Дворовой тетради помещены отцы Федора и Михаила Александровичей (Александр Дмитриевич), Дмитрия и Владимира Ивановичей (Иван Семенович Горбатый) и Федора Осиповича (Осиф Дмитриевич) Мосальских. Все они помещены в приговоры одной компактной группой, что свидетельствует о сходстве их служебно-земельного положения. Отец Федора Романовича Образцова – Роман Игнатьевич – был дворовым сыном боярским по Можайску. Отец Андрея Федоровича Клобукова – Федор Иванович – был дворовым сыном боярским по Переславлю-Залесскому. Дети вязьмича Варгаса Михайловича Бутурлина, Ефим и Степан, вероятно, в 1566 г. также служили по Вязьме, как и Борис Иванович Дементьев – по Бежецкому Верху (так как два Ивана Дементьева в 50-х годах XVI в. были бежичанами). Псковитином был Голова Федорович Соловцев [842]842
  Г.Ф. Соловцов помещен предпоследним во II статье детей боярских приговора (перед неясным Н.Ф. Кустовым) после новгородцев К.З. Тыртова и др. Так как I статья заканчивается псковичами (Б.Ю. Сабуров и М.В. Чихачев) и торопчанами (Н.З. и М.Б. Чеглоковы), то само положение Г.Ф. Соловцева в приговоре предполагает его псковское происхождение.


[Закрыть], сын Федора Леонтьева, тысячника II статьи по Пскову, который до начала 1561 г. был кормленщиком в Гдове [843]843
  Акты Юшкова. № 189. С. 172.


[Закрыть]. Отец Никиты Гавриловича Спасителева – Гаврила Иванович – был дворовым по Московскому уезду. А поместье самого Никиты Гаврилова отмечено в московской писцовой книге 1573/74 г. [844]844
  ПКМГ.Ч. I, отд. I.C. 41.


[Закрыть]Двое Салтыковых – Василий Глебович и Никита Худяков – были вязьмичами [845]845
  Их отцы Глеб Иванович и Худяк Игнатьев Салтыковы были Вяземскими дворовыми детьми боярскими. К тому же И.Х. Салтыков в приговоре помещен после вязьмича Г.Г. Плещеева.


[Закрыть], хотя владели землями также и в других уездах. По Калуге служили, конечно, сын калужанина князя Ю.И. Кашина Дмитрий Юрьевич. По рубрике «служилых князей Ярославских» в Дворовую тетрадь занесен Петр Иванович Деев – отец соборного представителя Федора Петровича Деева, который в соборном приговоре находится после ярославского князя Ивана Меньшого Васильевича Гагина.

Служилые связи 41 соборного представителя устанавливаются перекрестным анализом источников. Для шести человек у нас есть сведения боярского списка 1576/77 г. [846]846
  АМГ. Ч. I. № 26. С. 44–47.


[Закрыть], подтверждавшиеся анализом приговора 1566 г. В их числе М.С. Андреев-Павлов (Кашира) [847]847
  В приговоре М.С. Андреев-Павлов помещен после каширян Ю.П. и З.П. Степановых. Несколько Павловых были детьми боярскими по Кашире еще в 1556 г. (Heraldica. Т. I. СПб., 1900. С. 29), а у самого М.С. Андреева-Павлова в Каширском уезде имелось владение (ПКМГ. Ч. 1, отд. II. С. 1318, 1348, 1525).


[Закрыть], И.И. Головин-Сабуров (Новгород) [848]848
  И.И. Головин-Сабуров в приговоре помещен после новгородца A.И. Новокрещенова.


[Закрыть], П.И. Волынский (Руза) [849]849
  Я.И. и В.Я. Волынские в середине XVI в. были дворовыми детьми боярскими по Рузе; в 1569 г. здесь же находились владения Волынских (ЦГАДА. Кн. 426. Л. 135–135 об.).


[Закрыть], И.И. Селиверстов (Таруса), Я.И. Судимантов (Белая) [850]850
  В приговоре помещен после Б.М. Ржевского, служившего по Белой.


[Закрыть], М.В. Чихачев (Псков) [851]851
  В приговоре помещен между двумя псковичами Сабуровыми. В Псковской писцовой книге 1585–1587 гг. упомянуто его поместье (Сб. МАМЮ. Т. V. М., 1913. С. 305). Псковитин Афанасий Васильевич Чихачев был взят в плен литовцами в битве на Улле в 1564 г. (АЗР. Т. III. № 35).


[Закрыть].

Поскольку северо-западные города в Дворовой тетради отсутствуют, служилую принадлежность ряда новгородцев и псковичей приходится устанавливать косвенным путем. В поручной записи 1564/65 г. Федор Яковлевич Пыжов (Отяев) называется служилым человеком «Бежецкой пятины» [852]852
  СГГД. Ч. I. № 184. С. 511.


[Закрыть]. Поэтому мы уверенно считаем его вместе с братом Степаном новгородцами [853]853
  Поместье С. Пыжова находилось в 1572 г. в Бежецкой пятине Само-квасов Д.Я. Указ. соч. Т. II, отд. 2. М., 1909. С. 204, 207). Братья Пыжовых-Отяевых – Василий и Никита в 1550 г. были тысячниками по Бежецкой пятине. В приговоре помещены между новгородцем В.Т. Чубаровым и вероятным новгородцем П.Д. Софроновским.


[Закрыть]. В той же поручной служилым человеком «Шелонской пятины» назван Бархат Олферьевич Плещеев [854]854
  СГГД. Ч. I.№ 184. С. 509.


[Закрыть], которому в 1539–1573 гг. в Шелонской пятине, действительно, принадлежали поместья [855]855
  Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. I, отд. 2. С. 76; Андрияшев А.М. Материалы по исторической географии Новгородской земли. М., 1914. С. 211.


[Закрыть]. Поэтому мы без колебаний относим его к новгородцам. К тому же он указан в приговоре после Дмитрия Федоровича Пушкина-Шаферикова, служившего по той же пятине. В приговоре вслед за Плещеевым находится Михаил Иванович Чулков-Засекин, который, вероятно, также был новгородским помещиком той же пятины (его отец Иван Михайлович был испомещен в Новгороде) [856]856
  Родословная книга князей и дворян российских…Ч. I. М., 1787. С. 130; ДРК. С. 81, 88 [РК 1475–1598 гг. С. 72, 79].


[Закрыть]. В приговоре же сам М.И. Чулков записан между новгородцами А.И. Новокрещеновым и И.И. Головиным-Сабуровым [857]857
  М.К. Чулков-Засекин в 1550 г. был тысячником Шелонской пятины.


[Закрыть]. Братья Петра Дмитриевича Софроновского – Иван и Михаил – были тысячниками Бежецкой пятины Новгорода [858]858
  О нем также см.: Веселовский С.Б. Синодик опальных… С. 340–341. У И.Д. Софроновского в 1577 г. были поместья в Бежецкой пятине (Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. И, ч. 2. С. 293). В приговоре он помещен после Пыжовых, новгородцев Бежецкой пятины.


[Закрыть].

Новгородцами мы считаем также Василия Константиновича Сухово-Кобылина и Крика Зукова Тыртова [859]859
  В.Ф. Сухово-Кобылин был новгородским тысячником Вотской пятины, а В.К. Сухово-Кобылин помещен в приговоре непосредственно перед B.Т. Чубаровым, также служившим по Вотской пятине. В.К. Сухово-Кобылин в 1557 г. получил в кормление городок Кобылье Городище в Псковской земле, в 1561 – г. Гдов, в 1578 г. – г. Яму (Акты Юшкова. № 181,189,210). В 1575 г. он служил в Неровском устье в Кореле (Там же. № 203,207,208). К.З. Тыртов владел поместьем в Шелонской пятине (Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. I, отд. 2. С. 73). Помещен в приговоре он также в группе новгородцев.


[Закрыть]Вслед за Тыртовым в приговоре занесены Михаил и Василий Васильевичи Колычевы. У М.В. Колычева, как и у К.З. Тыртова, было поместье в Шелонской пятине [860]860
  Самоквасов Д.Я. Указ. соч. Т. I, отд. 2. С. 59. Колычевы помещены в приговоре перед новгородцем П. Д. Софроновским.


[Закрыть]. Оба Колычева были детьми Василия Владимировича, которого в свое время испоместили в Новгороде [861]861
  Родословная книга…Ч. 2. М., 1787. С. 112.


[Закрыть].

Родовые владения Сабуровых-Долгих находились в Костромском и Ярославском уездах [862]862
  Веселовский С. Б. Синодик опальных… С. 334.


[Закрыть]. Однако Семейку Ивановича Сабурова-Долгова следует считать новгородским помещиком, потому что целая группа его родичей была тысячниками по Вотской пятине (Василий Борисов, Григорий Папин, Степан Папин и Утуч Иванов Вислоуховы – Сабуровы). Сам С.И. Сабуров в приговоре помещен между помещиками Вотской пятины М.К. Ододуровым и В.К. Сухово-Кобылиным.

Служилое положение шести соборных представителей определяем по службе их ближайших родственников. Двоюродный брат соборного представителя князя Василия Петровича Туренина-Оболенского – Самсон Иванович – в середине XVI в. служил как «князь Оболенский». К ним же следует отнести и князя Василия. Брат Ф.А. Раевского входил в 1577 г. в «выбор» из Каширы [863]863
  АМГ. Т. I. № 26. С. 44.


[Закрыть], а у самого Федора Андреевича было в Кашире поместье [864]864
  ПКМГ.Ч. 1, отд. II. С. 1533.


[Закрыть]. Поэтому мы считаем его каширянином [865]865
  К тому же в приговоре он помещен после каширца П.И. Барятинского.


[Закрыть]. Среди волочан мы помещаем В.И. Коурова, ибо В.В. Коуров встречается в середине XVI в. среди дворовых детей боярских из Волока. Брат Л.Ш. Колтовского Тимофей был дворовым сыном боярским по Кашире [866]866
  См. также его в Каширской десятине 1556 г. (Heraldica, Т. I. С. 28).


[Закрыть], а сам Лаврентий Шеметов помещен в приговоре после каширянина М.С. Андреева-Павлова. Федор Мешков-Валуев был сыном Григория Мешка Валуева и, возможно, служил по Вязьме [867]867
  В 1518/19 г. Григорий Мешок Михайлов сын Валуев описывал Beрею (СГГД. Ч. 1. № 188. С. 530). В 1543/44 завещал своим сыновьям Ивану и Федору деревеньку Завражье Московского уезда (АФЗХ. Ч. И. № 176. С. 172). У отца была также небольшая деревня Старицкого уезда. Вероятно, двое дядей Федора Мешка служили в середине XVI в. по Старице (АФЗХ. Ч. II. № 109,121. С. 103, 112). В приговоре Ф.М. Валуев помещен среди трех вязьмичей.


[Закрыть]. Василия Григорьевича Фомина можно отнести к переславским детям боярским потому, что в приговоре он оказался в группе явных переславцев (после И.Ю. и В.Ю.Голицыных). К тому же его брат упоминается среди послухов в земельном акте Переславского уезда [868]868
  Шумаков С.А. Обзор грамот Коллегии экономии. Вып. IV. М., 1917. № 864. С. 272.


[Закрыть].

Двух соборных представителей Ивана Михайловича Морозова [869]869
  ПКМГ. Ч. 1, отд. I. С. 140.


[Закрыть]и Панкрата Яковлевича Салтыкова [870]870
  ПКМГ. Ч. 1, отд. I. С. 139, 140.


[Закрыть]мы условно считаем москвичами, ибо их земельные владения располагались в Московском уезде.

Двое Хлызневых-Колычевых, вероятно, служили по Вязьме. Иван Борисович помещен в приговоре перед вязьмитином М.В. Годуновым [871]871
  У И.Б. Колычева были владения в Вяземском уезде (ПКМГ. Ч. 1, отд. II. С. 707, 709). В приговоре он помещен перед вязьмичем М.В. Годуновым.


[Закрыть]. И.И. Хлызнев-Колычев (его сын) также, вероятно, служил по Вязьме [872]872
  В приговоре он помещен перед вязьмичем Г.Г. Плещеевым (если не считать неясного П. И. Волынского).


[Закрыть].

Не совсем ясно представительство князей Андрея, Василия и Бориса Дмитриевичей Палецких. Их дядя Давыд Федорович служил в середине века по Костроме. Однако сами они в приговоре находятся среди Стародубских княжат (между П.И. Татевым и И.А. Ковровым). Поскольку Палецкие действительно происходят из рода Стародубских князей, то их, вероятно, и следует считать представителями от Стародуба.

Тимоха Сергеев еще до 1561 г. владел поместьем в Суздале [873]873
  ГКЭ. Суздаль. № 40/11819.


[Закрыть]. Его родичами были Василий, Меншик, Иван и Семен Ивановы дети Сергеевы (дворовые дети боярские по Суздалю). Т. Сергеев происходил из семьи Левашевых. Среди суздальских дворовых детей боярских в 50-х годах XVI в. встречается некий Тимофей Сергеев сын Левашев (Тимоха Сергеев?).

О 10 участниках заседаний собора 1566 г. можно привести лишь отрывочные данные, не дающие возможности уверенно говорить о месте их службы.

Отец Алексея Ивановича Колычева-Немятого владел вотчиной в Московском уезде, которую наследовал брат Алексея Григорий. Двоюродный брат Алексея Гаврила владел крупным имением в Новгороде и маленькой вотчиной в Москве [874]874
  Боде-Колычев М.Л. Боярский род Колычевых. М., 1886. С. 131–132; Боярская книга 1556 г. // Архив историко-юридических сведений, относящихся до истории России / Изд. Н. П. Калачовым. СПб.; М., 1861. Отд. II. С. 77


[Закрыть]. Вдова самого Алексея Ивановича жила в своем новгородском поместье [875]875
  Боде-Колычев М. Л. Указ. соч. С. 131.


[Закрыть]. Скорее всего А.И. Колычева следует признать новгородцем, а его место в соборной грамоте перед Г.Г. Колычевым, служившим по Можайску, объяснить родственными, а не служебно-земельными отношениями.

В середине XVI в. отец Федора Григорьевича Карамышева, да и сам он числились стародубскими помещиками. Однако Федор Григорьевич открывает в приговоре список детей боярских II статьи. Поскольку он помещен перед тремя москвичами, не исключено, что и он сам служил по Москве [876]876
  У Ивана и Федора Карамышевых до 70-х годов XVI в. было поместье в Московском уезде (ПКМГ. Ч. 1, отд. I. С. 44, 50, 157).


[Закрыть].

Большинство родичей Ивана Григорьевича Милюкова служили дворовыми детьми боярскими по Вязьме. Поэтому его можно отнести к их числу [877]877
  И. Г. Милюков в приговоре помещен перед Колышкиными и Е.В. и С.В. Бутурлиными. Последние двое были вязьмичами


[Закрыть].

Разноречивые сведения сохранились о Борисе Васильевиче Шеине. Сам он владел вотчиной в Коломенском уезде [878]878
  ПКМГ.Ч. 1, отд. I. С. 379.


[Закрыть]. Но у его детей Д.Б. и М.Б. Шеиных позднее владения были и в Московском уезде [879]879
  ПКМГ.Ч. 1, отд. I. С. 209.


[Закрыть]. Трое Шеиных в середине XVI в. входили в государев двор по Москве. Сам Б.В. Шеин помещен сразу же перед большой группой переславичей.

Никаких определенных данных нет в нашем распоряжении об Инае Ивановиче Ордынцеве, Нечае Федоровиче Кустове и Михаиле Ивановиче и Иване Ивановиче Колышкиных [880]880
  Вероятно, родственником Иная Ивановича Ордынцевабыл Б.Т. Ордынцев, служивший в 1576/77 г. по Дорогобужу (АМГ. Т. I. № 26. С. 44). В приговоре Ордынцев помещен между Новосильцовыми из Торжка и четырьмя бежичанами. Н.Ф. Кустов замыкает в приговоре II статью детей боярских, т. е. скорее всего был торопчанином или псковичем. Колышки-ны находятся в приговоре между вязьмичами И.Г. Милюковым и С.В. и Е.В. Бутурлиными, т. е. скорее всего они служили по Вязьме.


[Закрыть].

Теперь можно подвести некоторые итоги изучения состава детей боярских на Земском соборе 1566 г. Прежде всего совершенно очевидно, что основная масса соборных детей боярских принадлежала к государеву двору, т. е. входила в состав дворовых служилых людей: из 195 человек таковых мы обнаружили 154. Подавляющее большинство соборных представителей в той или иной мере также связывается с государевым двором [881]881
  Данные о численности дворовых служилых людей в первом издании книги расходятся с подсчетами в статье (Зимин А. А. Земский собор 1566 г. // ИЗ. 1962. Кн. 71. С. 210). Принимаем итоговые цифры статьи – А.З.)


[Закрыть].

Следующая таблица показывает, как распределялись по городам дворянские участники соборных заседаний [882]882
  В таблице помещены не все русские города, а лишь те, в которых в середине XVI в. числились дети боярские, участвовавшие в соборе 1566 г. Не учтены торопецкие и луцкие помещики, находившиеся на соборе вне статейного деления детей боярских.


[Закрыть].

Ко времени заседания Земского собора в России было примерно 160 городов [883]883
  См.: Зимин A.A. Состав русских городов XVI в. // ИЗ. 1956. Кн. 52. С. 343. Два города в списке даны ошибочно дважды: Ростов (под № 112 и 50) и Лихвин (под № 51 и 133). Девять новых городов основано в Поволжье, примерно шесть – на юге и севере страны. Новые города-крепости не присылали своих представителей на Земский собор, так как еще не сделались центрами земледельческой округи.


[Закрыть]. Не имели дворянского представительства те города, где не было совсем или слабо было развито вотчинное и поместное землевладение. Это север и северо-восток страны, Поморье и Прикамье. Вероятно, порядок дворовой службы сложился еще в первой трети XVI в. В составе дворовых городов середины XVI в. нет тех, которые возникли в 20-30-х годах XVI в. (в Поволжье, Рязанской земле и на западных окраинах страны). Эти города находились там, где развивалось поместное, а не вотчинное землевладение. В состав же государева двора входили дети боярские, т. е. преимущественно вотчинники, исключая помещиков северо-запада [884]884
  Среди рязанских городов дворовой была только Рязань, из псковских – сам Псков, из новгородских – Новгород и Торжок. При зачислении служилых людей в дворовый список их принадлежность к городам не указывалась, вероятно потому, что эти города не имели самостоятельного значения.


[Закрыть]. В списке городов отсутствует Смоленск. Возможно, это объясняется особым положением Смоленской земли, сложившимся после ее включения в Московское государство [885]885
  Об особом положении Смоленска см.: Тихомиров М.Н. Россия в XVI столетии. М., 1962. С. 348–350.


[Закрыть].

На Земском соборе присутствовали дети боярские и помещики из 42 городов [886]886
  41 по таблице и Великие Луки.


[Закрыть]. Не было служилых людей девяти городов, феодальная знать которых входила в государев двор [887]887
  Звенигород, Верея и Воротынск не были представлены, возможно, потому, что находились в уделах. Не было представителей из Белева, Белоозера, Зубцова, Клина, Медыни, Мещовска, Пошехонья, Серпухова и Старицы.


[Закрыть]. Таким образом, принципа обязательности представительства от каждого города в 1566 г. не существовало. Но так как Земский собор представлял верхнюю прослойку дворянства – дворовых детей боярских всех основных русских земель, то его в полной мере можно назвать сословно-представительным учреждением.

Это не было простое совещание правительства с его агентами, поскольку в отборе лиц само правительство вынуждено было считаться с корпоративным устройством дворянства. Попадая в состав государева двора, дворяне не теряли своих владельческих связей с теми районами, где находились их вотчина и поместье. Когда они получали назначения на военные должности или призывались для всевозможных совещаний, правительство рассматривало их как представителей дворянства на местах и как дворовых детей боярских. Именно поэтому составитель описи царского архива XVI в., перечисляя участников Земского собора 1566 г., называет «детей боярских из городов», т. е. считает их представителями местного дворянства [888]888
  ОЦААПП. С. 43 [ГАР. С. 96].


[Закрыть].

Представительство от отдельных городов (как административных центров уездов) не определялось общим составом дворовых детей боярских по этим районам. Так, по Можайску в середине XV в. служило свыше 170 человек, по Торопцу – около 160, по Бежецкому Верху – около 230, а по Угличу – свыше 160. На соборе было четыре торопчанина, 12 детей боярских из Можайска, один угличанин, четыре человека из Бежецкого Верха.

Больше всего представителей дал Новгород – 21 человек, помногу дали Вязьма (13 человек) и, как уже говорилось, Можайск. Да и вообще города, расположенные по западной окраине [889]889
  Таких городов было 11: Бежецкий Верх, Белая, Великие Луки, Вязьма, Дорогобуж, Можайск, Новгород, Псков, Ржев, Торжок и Торопец.


[Закрыть], как наиболее заинтересованные в решении вопроса о войне с Великим княжеством Литовским были наиболее широко представлены на соборе: северо-западные города, составлявшие 25 % всех городов, имевших соборных представителей, дали 83 человека из 191, т. е. свыше 43 % всех участников земского собора.

Вторую большую группу представителей на соборе дал центр государства: Москва (16 человек) и Переславль (14 человек) – основная цитадель дворянской шляхты.

Непосредственных сведений о порядке созыва собора у нас не сохранилось. Несмотря на то, что московская практика уже в середине XVI в. знала выборное начало при комплектовании местных учреждений (губных и земских органов управления), выборов на Земский собор 1566 г., вероятнее всего, не происходило. В литературе установлено, что только в XVII в. под влиянием событий, связанных с крестьянской войной и иностранной интервенцией, утвердилась практика выбора представителей на «совет всей земли», т. е. Земский собор. Созыв дворовых детей боярских из разных городов на собор 1566 г. вряд ли подчинялся какому-либо определенному порядку. За это говорит и отсутствие представителей от многих городов и неравномерное число участников собора, прибывших от отдельных русских земель. Да и мысль о созыве земского собора пришла правительству, вероятно, уже в ходе переговоров с литовским посольством, когда для вызова в Москву представителей со всех мест просто не хватило бы времени. Правительству необходимо было подкрепить свою позицию мнением земского собора – представительного учреждения, которое могло быть противопоставлено сейму Великого княжества Литовского. Скорее всего, Земский собор составился из числа тех детей боярских, которые к моменту его созыва находились в Москве «для государевы службы». Но сколь случаен персональный состав дворянских представителей, столь же строго определена та среда, к которой они принадлежали: ею был государев двор.

Сборы детей боярских в Москву для смотров и для рассылки на службу по городам и на театр военных действий происходили регулярно. Об одном таком сборе весною 1565 г. сообщает мать одного из детей боярских Феодосия Григорьевна Матафтина: «И в лето 7070 в третьем году в великий пост на первой неделе по государеве присылке к Москве… велено быти детем боярским, служилым и неслужилым» [890]890
  Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. // ИА. 1940. Кн III. С. 181.


[Закрыть].

Разрядные назначения выдавались широко к сентябрю, т. е. к началу нового года, и скопление в Москве в июле детей боярских было обычным явлением. С.О. Шмидт считает также, что летом 1550 г. собор составился из детей боярских, находившихся по служебным делам в Москве [891]891
  Шмидт С.О. Соборы середины XVI века // ИСССР. 1960. № 4. С. 75–80.


[Закрыть]. Присутствие в Москве значительного числа дворян из граничащих с Литвою районов объяснялось тем, что именно эти районы выносили в первую очередь тяжесть военных действий.

Выразившие готовность продолжать Ливонскую войну многие участники Земского собора 1566 г. уже вскоре должны были отправиться на театр военных действий. Роспись воевод 7075 г. составлена весной-летом 1567 г. [892]892
  Синб. сб. С. 18 [РК 1559–1605 гг. С. 47]. В середине росписи помещена грамота 25 июля. Разряды 7075 начинаются с апреля (ГИМ. Шукинское собр. № 406. Л. 464–464 об.).


[Закрыть]

В Смоленск к воеводам боярину П.В. Морозову и А.И. Татеву [893]893
  Оба они присутствовали на Земском соборе, возможно, потому, что находились в Смоленске. О П.В. Морозове см.: Сб. РИО. Т. 71. С. 328 и след.


[Закрыть]были назначены Афанасий Колычев (Можайск) [894]894
  Здесь и далее в скобках указаны города, по которым служили дворовые дети боярские.


[Закрыть]. Иван Лыков (Белев) и Григорий Образцов (Можайск). Двое из них и брат Образцова Федор были участниками Земского собора. Обращает на себя внимание факт назначения воеводами дворян из районов, пограничных с Великим княжеством Литовским. Особенно ярко это видно из росписи воевод в ливонских и порубежных городах. Так, в новопостроенную крепость Сокол назначены В. Разладин и В. Щербинин (оба из Новгорода), в Себеж направляется новгородец В.Ю. Сабуров, Невель – торопчанин М.Б. Чеглоков, Озерище – торопчанин А.И. Яхонтов, Усвят – А.М. Старого (Москва) и Д. Пушкин (Новгород), Велиж – В.Ф. Колычев (Можайск) и Е. Ржевский (Волок), Торопец – М.М. Троекуров (Ярославль), Великие Луки – П.И. Татев (Стародуб) и Р.Г. Плещеев (Вязьма), Ржеву и Заволочье – новгородцы М.И. Засекин и М.К. Бровцын, Опочку – новгородец Д.Б. Приимков, Красный – 3. Отяев (Псков) и И.Л. Ширяев (Новгород), Алыст – И. Елецкий (Новгород или Белая) и Семен Трусов (Новгород), Говье – Д. Кропоткин и М. Ододуров (оба новгородцы), Вильян – Г.П. Сабуров (Новгород), В.К. Овцын (Белая), В. Сухово-Кобылин (Новгород), Полчев – И.П. Сабуров (Новгород), Д. Нащокин. В Юрьев наряду с воеводами боярином П.Д. Пронским и окольничим М.М. Лыковым [895]895
  Оба они не были на Земском соборе и, вероятно, находились в это время в Юрьеве.


[Закрыть]назначение получили Данил Засекин (из семьи новгородцев), И. Щербатый, В. Вислоухов-Сабуров (Псков), Ракобор – Н. Кропоткин (Можайск) и Ф. Елагин (Новгород), Ругодив – новгородцы Р. Заболоцкий и Г. Неклюдов-Путятин, Ивангород – И. Овцын (Новгород), князь И. Канбаров, Д.Г. Плещеев (Вязьма).

Из этого списка наместников и воевод было 12 участников Земского собора, остальные почти все дворовые дети боярские.

В 50-х годах XVI в. по Дворовой тетради номинально числилось 74 дьяка (64 «больших» и 10 дворцовых). Фактически же их было всего 67 [896]896
  У. Львов помечен дважды среди больших дьяков. Шесть дворцовых дьяков помещены также и среди больших. О дьяках подробнее см.: Веселовский С.Б. Дьяки и подьячие XVI–XVII в. М., 1975.


[Закрыть]. Из них на соборе 1566 г. присутствовало всего 19 человек из 39 дьячих участников соборных заседаний [897]897
  Трое (А. и В. Щелкановы и И. Дубенской) числились в 50-х годах дворовыми детьми боярскими. И.М. Висковатый в 1566 г. был печатником и в состав дьяков уже не входил.


[Закрыть]. Если даже учесть, что несколько дьяков умерло еще в 50-х годах XVI в. [898]898
  По пометам списка ГИМ (Музейное собр. № 3417), умерли: В. Мелов, Д. Скрипицын, П. Микифоров, «в чернцах» был П. Путятин. Несколько человек было «почернено» (т. е. выбыло по неизвестным причинам).


[Закрыть], то все равно процент отсутствовавших на Земском соборе дьяков весьма велик. Поэтому пометы «в опале» или «взят в опале», поставленные против нескольких лиц в Дворовой тетради, показывают истинные причины отставки большинства дьяков.

Обе группы дьяков, участвовавшие в соборе 1566 г., по своему социально-экономическому положению были близки к цвету московского дворянства. Первую группу дьяков больших П.А. Садиков считает думной [899]899
  Садиков П.А. Очерки по истории опричнины. М.; Л., 1950. С. 283, 289.


[Закрыть], так как она помещена после думных чинов. Среди них названы: разрядный дьяк Иван Клобуков, Семен Путила Михайлов сын Нечаев (в то время поместный дьяк), Андрей Васильев (посольский дьяк), Ишук Бухарин (ранее новгородский дьяк) [900]900
  Лихачев Н.П. Разрядные дьяки XVI века. Опыт исторического исследования. СПб., 1883. С. 252; Веселовский С. Б. Исследования по истории опричнины. М., 1963. С. 209; Он же. Дьяки… С. 75. Впрочем, в июне 1566 г. он подписывает жалованную грамоту по Верее (ГКЭ. Верея № 2341), в ноябре 1566–1568 гг. – по Белоозеру (ИА. Кн. III. № 9; ГПБ. Q IV. Кн. 113 а. Л., 1214–1217).


[Закрыть], Андрей Щелкалов, который в 1570 г. сидел в Разряде, и Иван Юрьев [901]901
  По убедительному предположению Н.П. Лихачева, Иван Юрьев в 1552–1556 гг. был разрядным дьяком (Лихачев Н.П. Разрядные дьяки… С. 302–303; Веселовский С.Б. Дьяки… С. 594).


[Закрыть]. Все названные дьяки в Дворовой тетради 50-х годов XVI в. именуются большими (кроме отсутствующего там А. Щелкалова). В разряде похода на Полоцк в 1563 г. они возглавляли список дьяков и помещены в том же порядке, что и в приговоре 1566 г., кроме отсутствовавших П. Михайлова и И. Бухарина [902]902
  Витебская старина. КН. IV. С. 38.


[Закрыть]. Четверо из названных дьяков принимали участие в приеме польских послов в 1566 г. (кроме П. Михайлова и И. Юрьева) [903]903
  Сб. РИО. Т. 71. С. 354.


[Закрыть].

Среди второй группы дьяков имеется также много видных приказных дельцов. Это прежде всего Иван Никифоров Булгаков-Корнев, ведавший долгое время Большим Приходом, и один из руководителей Поместного приказа, Василий Степанов. Первый еще в середине XVI в. был дворцовым, а второй – даже большим дьяком. Таким же большим дьяком был и Василий Борисов сын Колзаков [904]904
  Садиков П.А. Очерки… С. 230–233; Веселовский С.Б. Дьяки… С. 251. В Государственном архиве хранились «книги черные отписные казны царевича Ивана и царевича Федора дияку Меншову Мелентьеву у дияка у Василья у Колзакова» (ОЦААПП. С. 40. [ГАР. С. 88]. Это сообщение, возможно, относится к 1564/65 гг., когда Колзаков описывал казну царевичей (Там же. С. 49).


[Закрыть]. В Казанском дворце работали в 1566 г. Петр Иванов Шестаков-Романов и Иван Никифорович Дубенской, происходившие из среды детей боярских [905]905
  Петр Шестак сын Романов происходил из костромских вотчинников (Садиков П.А. Очерки… С. 120–121). У него самого в 1567–1569 гг. было поместье в Ярославле, в Черемховской волости (ЦГАДА. Ф. 1209. № 582. Л. 297). И.Н. Дубенской еще в 50-х годах был дворовым сыном боярским по Можайску. Участвовал Дубенской и в Полоцком походе и в приемах послов (ДРК. С. 235 [РК 1475–1598 гг. С. 224]; Сб. РИО. Т. 71. С. 349). В 1566/67 г. он подписал как послух данную грамоту И.П. Федорова (Кобрин В.Б. Из истории земельной политики в годы опричнины // ИА. 1958. № 3. C. 154–155). В 1569/70 г. вместе с боярином П.В. Морозовым составлял десятню владимирских детей боярских (ЦГАДА. Ф. 199. Портфель 127. № 4).


[Закрыть]. Из этой среды вышли Василий Яковлевич Щелкалов и Мясоед (Константин) Семенович Вислово [906]906
  В 50-х годах Щелкалов был еще дворовым сыном боярским по Владимиру, а Вислово – по Белоозеру.


[Закрыть]. Некоторое время они работали в Разбойном приказе. Губные старосты, как известно, выбирались из детей боярских. Поэтому и для контроля над их деятельностью во главе Разбойного приказа поставлены были такие лица, вышедшие из дворянской среды. Мясоед Вислово уже в 50-х годах стал сначала дворцовым, а затем большим дьяком.

Деловые отношения с дьяком Мясоедом Вислово и Петром Шестаковым еще в 1567–1568 гг. поддерживал дьяк Рахман (Парфений) Иванов сын Житков, происходивший из белозерских вотчинников [907]907
  Садиков П.А. Из истории опричнины XVI в. Приложение. № 25,27. С. 220–224; Кобрин В.Б. Из истории земельной политики… С. 154–155.


[Закрыть]. В середине XVI в. он был сначала дворцовым, а потом – даже большим дьяком. Р.И. Житков в декабре 1566 – январе 1567 г. сидел вместе с боярином В.Ю. Траханиотовым в каком-то приказе, ведавшем поземельными сделками. Возможно, ямскими делами ведали большой дьяк Иван Мануйлов и Иван Семенов сын Мацнев [908]908
  Последний ведал этими делами в 1555/56 г. (Лихачев Н.П. Разрядные дьяки… С. 53, 258,261, 262; ГКЭ. Москва. № 20/7162). Мацнев упоминается в источниках 1567 г. и января 1569 г. (ГКЭ. Зубцов № 16/4834. Бежецк 1270/66). О нем см.: Веселовский С.Б. Дьяки… С. 326). В 1569/70 г. – послух у меновной Андрея Щелкалова.


[Закрыть]. Небольшие поручения по Посольскому приказу выполнял Семейка Иванов сын Архангельский [909]909
  В 1563 г. во время полоцкого похода он был дворцовым дьяком, в 1566–1570 гг. исполнял обязанности пристава на приемах послов (ДРК. С. 235 [РК 1475–1598 гг. С. 199]; Сб. РИО. Т. 71. С. 341, 751). См.: Веселовский С.Б. Дьяки… С. 32.


[Закрыть]. В Поместном приказе, вероятно, работал дьяк Постник Суворов [910]910
  Штаден С. 96–97; см.: Веселовский С.Б. Дьяки… С. 499.


[Закрыть].

Большой дьяк Осип (Непея) Григорьев известен нам по описи Царского архива. Он привозил грамоту «английского короля» после посольства 1567/68 г. в Англию [911]911
  ОЦААПП. С. 35, 37, 40, 48 [ГАР. С. 78, 81, 88]; Английские путешественники в Московском государстве в XVI в. М., 1937. С. 71, 199–200.


[Закрыть]. По Тверскому дворцу еще в июне 1566 г. служил, вероятно, Андрей Никитич Батанов, происходивший из новгородских помещиков [912]912
  ГБЛ. Собр. Беляева. № 131; Веселовский С.Б. Дьяки… С. 43.


[Закрыть].

Несколько дьяков как специалисты по вопросам, непосредственно связанным с Ливонской войной, на собор 1566 г. были вызваны с мест.

Долгое время находился в Смоленске дьяк Анфим, сын благовещенского протопопа Сильвестра [913]913
  Анфим Селивестров пробыл в Смоленске с января 1561 до мая 1566 г. (Сб. РИО. Т. 71. С. 23, 338). Туда он, вероятно, попал после опалы своего отца (см.: Веселовский С.Б. Дьяки… С. 467).


[Закрыть]. Вместе с ним смоленскими делами, во всяком случае до января 1564 г. (а скорее всего, и позднее), ведал дьяк Истома Кузьмин [914]914
  Сб. РИО. Т. 71. С. 23, 301.


[Закрыть]. После собора Истома снова попал в Смоленск [915]915
  Находился там еще в октябре 1567 г. (Сб. РИО. Т. 71. С. 562); см.: Веселовский С.Б. Дьяки… С. 274.


[Закрыть]. Есть сведения о том, что Истома Кузьмин некоторое время служил в Казанском дворце с князем М.И. Вороным-Волынским [916]916
  Согласно помете на описи Царского архива, ящик с документами «по Иванову писму Михайлова, отдан диаку Истоме Кузьмину, как ему велел государь быти в Казанской избе с Михайлом Вороным» (ОЦААПП. С. 32 [ГАРС. 70–71]).


[Закрыть]. Это было во время составления И.М. Висковатым одной из описей Царского архива [917]917
  Зимин А.А. О составе дворцовых учреждений… С. 198. С.О. Шмидт датирует памятник 50-ми годами XVI в. (Шмидт С.О. К истории составления описей Царского архива XVI века // АЕ за 1958 г. М., 1959. С. 65).


[Закрыть]. У Истомы в Казани был свой двор [918]918
  Материалы… С. 8, 9,12.


[Закрыть]. Служивший в 1566 г. в Дворцовом (земском) приказе Василий Ступа Андреев еще в середине XVI в. был большим дьяком [919]919
  В середине 50-х годов он, вероятно, был казенным дьяком и ведал Двину (Садиков П.А. Очерки… С. 234). В Земском дворце В. Андреев служил и позднее (см. грамоты 20 января 1567 г.; Шумаков С.А. Обзор… Вып. IV. № 1455. С. 526; Веселовский С.Б. Дьяки… С. 23).


[Закрыть].