Текст книги "Неандертальский томагавк в астроархеологии"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 40 страниц)

Джео аккуратно разлил невероятно ароматный чай по чашкам, затем достал из буфета разноцветный мармелад и какие-то смешные булочки, и спросил:

– А Великое Кольцо?

– Ха! – Укли хлопнула в ладоши, – Мы, вообще-то, думали у тебя об этом спросить.

– Хм… – задумчиво произнес туземец, – Ну, если вас интересует Гуру Амритариши…

– В общем, – ответил Нокс, – было бы интересно на него посмотреть.

– Ну… – еще более задумчиво сообщил Джео, – не так просто. Я скажу Совету, что вы хотите посмотреть на Гуру Амритариши. Но Совет захочет знать: для чего вам это?

– А кстати, – спросил Нокс, – Гуру Амритариши давно выведен из Совета?

– Хм… А откуда ты знаешь, что он выведен?

– Из логики твоего комментария, Джео, – ответил матрос-универсал.

– Вот, блин… – сконфуженно произнес туземец.

Укли протянула руку и похлопала его по плечу.

– По-моему, ты придаешь этому слишком большое значение. Гуру Амритариши, это просто один из пунктов нашей программы.

– Четвертый пункт, – уточнил Нокс, – После поддержки безопасности ваших колоний, разработки предложений для вашей экономики и транспорта, и изучения багов.

– Багов изучайте, только осторожно, – сказал Джео, – а про все остальное Совет точно спросит: какова будет для нас цена вашей помощи?

– Ноль ровно, – ответила Укли, – Как решила наша Ассамблея, поддержка потерянных колоний проводится за счет ресурсов Солярной Ассоциации.

– Хм… А почему вдруг это за ваш счет?

– Потому, – не задумываясь, ответила она, – что дружба с нормальными людьми всегда выгодна. Закон природы такой, или что-то вроде того.

– Хм… А каких людей вы считаете нормальными?

– Посмотри в зеркало, Джео, – весело предложил Нокс, – увидишь типичный образец, а остальные варианты можешь прикинуть приблизительно, по аналогии. Ну, ты понял.

Туземец пару секунд осмысливал это предложение, а потом рассмеялся, и его улыбка, выглядевшая до этого чуть-чуть искусственной, вдруг стала просто хорошей улыбкой.

– Вы наши люди, это точно! – объявил он.

– Ага, – согласился матрос-универсал, – мы ваши, вы наши, жизнь веселая штука, чай замечательный, мармелад тоже, что надо… Короче. Если у тебя инструкция: темнить, скажи прямо, и мы не будем тебя доставать вопросами про политику, а поговорим про биологию багов. А если у тебя нет такой инструкции, то мы бы кое-что спросили.

– Нет такой инструкции, – ответил туземец, – спрашивайте.

– А давай, – предложила Укли, – ты расскажешь всю вашу историю. Конспективно.

…

44
Гуру и летающие боевые баги
Революционное применение милитаристской фантастики
История, рассказанная Джео Интом

Давайте, я вас сразу сориентирую в названиях. Наша звезда называется просто Астра, а Сеннар – это планета типа «теплый Сатурн», вокруг которой вращается около полсотни спутников, из них – четыре комфортных. Наш называется Улисс, дальше идут Калипсо, Лаэрт и Орфей. Знаете, Гуру Амритариши, он же Канмах, фанат эллинских мифов. Они вращаются вокруг Сеннара на расстояниях от трехсот до шестисот тысяч километров, а расстояния между ними иногда всего около ста тысяч километров. Это значит: можно перелетать и перебрасывать небольшие грузы на простой технике. Если сравнивать с Террой, которую, правда, мы знаем только по медиа-файлам, то у нас такое же небо и океаны, и только звезда краснее, тусклее, зато ее видимый размер больше на порядок. Гравитация почти одинаковая на всех четырех спутниках и примерно в полтора раза меньше, чем на Терре. Как говорят ученые, такое скопление комфортных спутников – вообще уникально. Амритариши – Канмах, хотя и псих, но гений, что собрал команду, которая вычислила такую удивительную штуку, как система Сеннар.

Как говорят знающие люди, план Гуру Амритариши и его ближнего круга из пятерых «посвященных» или «махатм», как они себя называют, был такой. Гуру и махатмы на Улиссе владеют всей космической и вообще всей продвинутой техникой. На Калипсо, Лаэрте и Орфее, у колонистов только техника, необходимая, чтобы вести там аграрное хозяйство. Оно, по мнению Гуру должно было сделать колонистов совсем хорошими. Только не спрашивайте, откуда такой вывод. Это к медикам – психологам. На Улиссе, кстати, продвинутой техникой распоряжались не колонисты, а только «бхакти»: слуги самого Гуру и пятерых махатм… Короче говоря, вместо нормального коммунизма они решили устроить тут храм – ашрам с собой, любимыми, во главе. Может, у них бы это получилось, если бы не два обстоятельства. Первое – это баги. А второе – витаматы.

Начну со второго. Вон, там на берегу работает один витамат, поправляет резервный грузовой пирс. Витаматы, это размножающиеся роботы. Я так понимаю, что в вашей Солярии, или на Терре, такие роботы уже намного более продвинутые, а у нас то, что толковые колонисты прихватили с Терры сто лет назад. Это придумал кто-то из тех колонистов, которые летели на Калипсо. И пакетик с рассадой витаматов попал туда. Ученые говорят, что витамат был прототипом, зеро-версией, но главное – это сразу подрезало монополию «посвященных», потому что, имея витаматы, можно построить почти любую технику, если хорошо постараться. Но в начале витаматы были лишь на Калипсо, и то по секрету. В смысле, Канмах со своими махатмами и бхакти про это не знали. «Посвященные», как я понимаю из славных рассказов старших дядек и теток, в начале вообще вообразили себя полубогами. А притворялись коммунистами… Падлы.

Но, баги им быстро показали, кто есть кто в этой жизни. Конечно, когда случился, как выражаются ученые, «первый контакт» с багами, от ужаса обосрались все. Колонисты, бхакти, махатмы, и гуру тоже. Вы уже видели багов? Ах, на трансляции с дрона? Ну, я покажу вам потом натурально. Есть на что посмотреть. Баги крупной касты по размеру примерно как человек, а крылья – в два человеческих роста каждое. Обычные баги, те меньше раза в два, но если даже обычный баг воткнет в человека клыки, и впрыснет пищеварительный коктейль из уксусной кислоты с ферментами, то – привет. Если ты зазеваешься, то от тебя останется только шкура с костями. А обычная пища багов, это растения, строительную бумагу для гнезд они делают из полупереваренной целлюлозы. Бумага отличная! Из тонкой бумаги можно делать одежду, а из толстой – корпуса, или стены, только нужна пропитка смолой или латексом. Но это уже потом придумали, а в начале, как я говорил, все обосрались от ужаса. «Посвященные» удрали в Шамбалу, а бхакти стали ходить в латах, прямо как рыцари из медиа-файлов про древнюю Терру. Шамбала, это у нас такой горный массив. Там красиво. Ну, вы увидите, если полетите смотреть на гуру и махатм. А тогда ситуация была такая. «Посвященные» – в Шамбале, бхакти ходят не менее, чем по двое и в латах, а колонисты выкручиваются, как повезет. Норму в колхозах и в мастерских никто не снижал, а гуру издал послание что люди, стремящиеся в коммунистическое будущее, должны смело глядеть в лицо опасности… Ужас разрастался. Колонисты болтали небылицы. Например, что у «вампиров» – так в начале называли багов – есть космические корабли. Логично: «вампиры» есть на всех четырех спутниках, значит, у них есть шаттлы. Это сейчас мы знаем, что споры багов просто выносятся в космос и долго сохраняют жизнеспособность, так что долетают до близких космических объектов при удачном направлении всяких там потоков.

А теперь, как появилось название «баги-арахниды». Подрастало первое поколение, родившееся здесь, в системе Сеннара. Дети ведь наблюдательны, и некоторые как-то разобрались в поведении «вампиров». Поняв, что «вампиры» это существа наподобие насекомых, сообразительные дети сразу прикинули, как это использовать. Во-первых, придумали дрим-суп, по типу наркотика для эйфории. Для насекомых на Терре тоже бывают одуряющие вещества. Во-вторых, научились делать легкие защитные плащи – накидки. А в-третьих, нашли в архиве медиа-файлов тему, где баги-арахниды. Это в фантастическом фильме про войну в галактике. Называется «Звездный десант». Тут началась потеха. Когда есть такой наглядный материал, волну слухов пустить легко. Дальше, начались вещи посерьезнее. Пропадает несколько бхакти, а потом колонисты находят растерзанные трупы. Кто это сделал? Баги – арахниды, кто же еще? Вот так…

Колонисты Каллипсо уже в открытую начли распространять рассаду витаботов, и на остальных трех спутниках, включая наш Улисс, появилась техника. А бхакти воевали с насекомыми, думая, что это баги – арахниды из фильма, и больше ни хрена вокруг не замечали. Понятно, что настал день, когда колонисты, с реально сделанным оружием, собрались и устроили всем еще оставшимся бхакти финальную мясорубку. А гуру с махатмами так и сидели в Шамбале. Можно было, конечно, и их тоже чик-чик, но тут проблема: сверхдальний передатчик. Наши старшие дядьки и тетки рассудили, что не следует рисковать попусту. Мало ли, кому этот гуру шлет сигналы? А вдруг, если эти сигналы перестанут отправляться, то лет через десять прилетит толпа каких-нибудь вооруженных громил, и будет хреново. Нет, пусть лучше «посвященные» сидят там в Шамбале, и болтают по радио. А мы им будем таскать жратву и всякое такое. Ничего страшного, не обеднеем. Вот так они, сидят и думают, что послушные колонисты до настоящего времени страдают херней по великому плану Гуру Амритариши.

Только я теперь не понимаю: куда эти «посвященные» сигналят? В вашей Солярии, получается, сила и власть не у их сторонников, а скорее, наоборот. Значит, у них есть серьезная поддержка где-то в других колониях, или как? Очень бы хотелось знать.

…

Джео Инт замолчал и начал сосредоточенно пить чай – глоточек за глоточком. Укли подумала немного, а потом ударила ребром ладони левой руки по сгибу локтя правой.

– Вот что у них есть, а не поддержка.

– Ух, как… – чуть-чуть недоверчиво произнес Джео.

– Если более детально, – вмешался Нокс, – то на Земле… На Терре… Была серьезная организация аферистов, распространявшая рассказы о том, как замечательно Гуру Амритариши устроил жизнь в колониях Великого кольца, в частности, на Сеннаре. Поскольку, никаких независимых данных не поступало, только эти, возник клуб из нормальных молодых ребят, которым интересно посмотреть, какие бывают варианты построения общества, кроме тех, которые реализованы в Солярной Ассоциации. Это естественное любопытство, верно?

– Верно, – согласился туземец, – А, раз уже об этом заговорили, скажите честно: у вас построен настоящий коммунизм, или…?

– Настоящий коммунизм, это какой? – спросила Укли.

– Ну… Это как у нас, только более продвинутый по технике.

– Так, мы еще не видели что там у вас, – заметил матрос-универсал.

– Ну… – Джео почесал в затылке, – Тут такое дело… Советы Полисов опасаются, что, допустим, если вы не коммунисты, а наоборот, то вы нас это…

– Начнем плющить и угнетать? – подсказал матрос-универсал.

– Ну, как-то так, – смущенно подтвердил туземец.

– Друг Джео, – мягко произнесла Укли, и вынула из кармана коммуникатор, – сейчас я покажу тебе регламент Солярного Патруля. Ты прочти внимательно, а потом прикинь: реален ли тот сценарий, которого опасаются ваши олдермены.

– И, – добавил Нокс, – scout-girl, которая сидит около мансардного проема, тоже может почитать. Только лучше ей для этого спуститься сюда.

– Неко, блин! – возмутился Джео, подняв взгляд к приоткрытому люку мансарды, – тебя разве для этого учили подкрадываться!?

Люк открылся полностью, и оттуда на пол упали сандалии и штаны, а затем мягко, как кошка, спрыгнула обнаженная девушка, своим видом вызывающая ассоциации с юной охотницей за скальпами из какого-нибудь вестерна середины XX века

– Как ты меня заметил? – деловито спросила она, повернувшись к Ноксу.

– Тебя заметила следящая камера, – ответил он, – понимаешь, шаттл на дикой парковке обязательно выдвигает вверх усики с обзорными камерами, и если что-то подвижное и крупное попадает в их поле зрения, то на вот эту маленькую клипсу, которая у меня на мочке уха, приходит сообщение. А, уже зная, что ты где-то здесь, не так сложно было догадаться по шорохам, где именно.

– Эх… – вздохнула туземка – скаут, натягивая штаны и влезая ступнями в сандалии.

– Неко, – заметила Укли, – это ведь «кошка» по-японски.

– Да. Я выбрала это имя, когда мне исполнилось 16. А второго имени у меня пока нет, потому, что я еще не совершила подвиг.

– Зато, – пообещал Джео, – у тебя сейчас будет отшлепанная задница.

Неко, невозмутимо наливая себе чашку чая, парировала:

– Телесные санкции, это признак нервозности и неуверенности ментора. Но, если тебя устраивает такая характеристика, то, пожалуйста, шлепай.

– Засранка, – лаконично припечатал он.

– …Ругательства, – продолжила она, – это признак…

– Ты хотела почитать регламент, – перебил Нокс, протягивая ей свой коммуникатор.

– Вау! – юная разведчица схватила машинку и покрутила в руке, – плюсовой гаджет!

– Не балуйся, а читай! – наставительно рявкнул на нее Джео.

Как и следовало ожидать, девушка, в отличие от обстоятельного охотника, читала по диагонали и, довольно быстро завершив этот процесс, вернула коммуникатор матросу-универсалу, со словами.

– Плюсовой регламент! Только длинный. Надо было начиркать короче: «Патруль, это команда, которая защищает настоящих фермеров от всяких империалистов, или если стихийная катастрофа». Вот и все. А слишком много слов, это признак…

– …Мы, – снова перебил Нокс, – сообщим твое мнение Ассамблее и штабу Патруля.

– Что, правда? – недоверчиво спросила она.

– Правда, – ответила Укли, – но, твое мнение было бы понятнее, и выглядело бы более убедительно, если бы ты привела схему своих рассуждений, а еще лучше, если бы ты рассказала о себе. Ведь, мнение человека лучше воспринимается, если ты его знаешь.

– Что, прямо сейчас рассказать? Да? Ну, это запросто!

…

Рассказ Неко.

Я родилась не в самом полисе Оуэн, а в квартале морской гавани, но этого я не помню, потому, что до года воспоминания несознательные, а до семи лет лоскутные. В общем, нечего рассказывать. Я помню, что мне в интернате нравилось лазать по деревьям и по крышам. Это нравится почти что всем, но мне нравилось очень-очень. И мне нравилось делать это по ночам. Наш воспитатель иногда волновался и меня расспрашивал, и маму расспрашивал, когда она заходила в интернат со мной поиграть. Он думал: вдруг мама точно знает, кто мой папа. Точно мама не знала. А так, вариантов пять, и никто из этих парней ночью по крышам не лазал. А когда я уже подросла, воспитатель мне сказал, что опасался: вдруг я генетический лунатик. У нас, по-моему, нет лунатиков, а есть в медиа-файлах про Терру. Лунатики лазают во сне по крышам, не соображая, а если они вдруг просыпаются, то грохаются с этой крыши. Но я это делала не во сне, и с чего бы вдруг я грохнулась? Короче, воспитатель зря нервничал. Просто, это моя странность. Каждый человек имеет какую-то странность. У меня вот такая. И надо это использовать. Так мне объяснил воспитатель. Где у человека странность, там какие-то полезные способности, которые надо понять, развить и применить, чтоб не пропадали зря.

Потом, выяснилось: причина странности в том, что у меня повышенная акустическая и магнитная чувствительность. Значит: мне не очень подходит работа, где рядом всякие тяжелые машины и электроэнергетические системы. Лучше что-нибудь ближе к живой природе. А самая интересная живая природа – это баги. По обычаю, с багами работают только парни. Но воспитатель сказал, что это не догма. Была еще проблема найти мне ментора. Еще, считают, что для взаимопонимания лучше, если ментор твоего пола. Но воспитатель сказал, что это тоже не догма. Поэтому, я поймала Джео. Правда, он пока отказывается брать меня в сложные походы, и еще, ему не нравится подвиг, который я придумала. И зря. Это очень плюсовой подвиг, и точно по теме багов. Я вам расскажу.

Смотрите: есть спутник Орфей. Там условия жестче, чем тут на Улиссе и чем на других спутниках, но дело в другом. Когда была война против фальшивого гуру, его бхакти на Орфее залили несколько больших гнезд багов раствором изотопов из реактора. Бхакти думали, что против них воюют баги, а про наших партизан они тогда не догадывались. Раствора было столько, что почти все баги сдохли от радиации, но некоторые выжили и превратились в мутантов. Они размножаются не спорами, как нормальные баги, а сразу личинками. Еще, они летают по ночам, а нормальные баги ночью спят. Еще, они очень ядовитые. Если бы они больше ничем не отличались, можно было бы просто намешать никотина в дрим-суп, и отравить этих мутантов. Дурное дело – не хитрое. Но! У багов-мутантов бумага армирована не просто углеродным волокном, а графеном! Это наши химики случайно открыли и сначала думали: ошибка. Проверили. Нет ошибки. Круто! Прорва графена на халяву! Солнечные батареи, катализаторы топливных элементов, тиристоры управления в высокоамперных цепях, покрытие для ракетопланов, и много-много других полезных штук. Значит, багов-мутантов лучше не травить, а как-нибудь переселить в другое место, подальше от полисов, и пусть делают для нас графен. Эти мутанты не рассеивают споры, значит, они будут жить там, где мы их поселим. Работа непростая, но зато столько плюсов! Потому – подвиг. Вот так! Я все рассказала.

…

Джео вздохнул и покачал головой.

– Фантазерка ты, Неко. Я тебе в первый же день рассказал правила, и первое из них: не трогать ни личинок багов, ни тех багов, которые возятся с личинками. Лучше даже не приближаться к личиночным камерам, а то оглянуться не успеешь как…

– Да! Но графен такая полезная штука! И, мы все сделаем осторожно, аккуратно…

– Неко! Включи свою умную голову! Как ты осторожно перетащишь гнездо с живыми багами и личинками? Оно весит тонн десять, или даже больше!

– Нам помогут соляриане, – без тени сомнения ответила она, – мы с ними потом будем делиться графеном. Это по коммунистически. Нокс, Укли я правильно говорю, да?

– Биогенный графен, – Укли, щелкнула пальцами, – это интересно.

– Вот! – обрадовалась Неко.

– Интересно… – откликнулся Нокс, – Но надо изучить это на местности. Пока что мы наблюдали гнезда багов только с дрона, при облете, а перенос гнезда…

– Пчелиные ульи, – заметила Укли, – люди переносят с незапамятных времен.

– Переносят, – согласился матрос-универсал, – Но между пчелами и багами, как очень обоснованно указал Джео, есть некоторая разница в габаритах и массе. Поэтому, нам придется детально, по стадиям, обдумать технологию такого переноса.

– Вопрос техники, – ответила она, – сделать обычный стотонный дирижабль-тарелку…

– Нет, Укли. Давай разберемся, как устроено гнездо, а уж потом выберем технику.

– Эй, друзья, – вмешался Джео, – вы что, действительно собрались это сделать?

– Да, – подтвердил Нокс, – если ты нам поможешь.

– У меня жесткое условие, – сказал охотник, – план работы должен быть составлен так, чтобы, я увидел: с безопасностью все в порядке. Баги есть баги, с ними не шутят.

– Ты прав, условие принято, – ответила бортинженер.

– Ну, когда летим? – жизнерадостно спросила Неко, потирая ладошки.

Охотник энергично погрозил ей пальцем.

– Соляриане только прилетели, и даже чаю не успели толком попить, а ты уже на них грузишь! Это по коммунистически?

– Ну… Я просто спросила.

– Просто спросила… – проворчал он, – Нам сначала надо узнать, что думает Совет по экономике нашего полиса, и совет по экономике полиса Сен-Сим на Орфее. И мне так кажется, что оба Совета решат сначала разобраться с Амритариши-Канмахом, а потом начинать проект с гнездом багов-мутантов.

– Ну… – Неко задумчиво цокнула языком, – Если так, то я могла бы полететь вместе с солярианами и помочь им разбираться с фальшивым гуру и махатмами.

– Ну, блин! Только этого не хватало! – воскликнул охотник.

– А что? Я знаю Шамбалу, мы в школе туда летали в альпинистский лагерь, и тренер показывал нам сверху ту долину, где сидят все эти…

– Неко! Там кроме гуру и пятерых махатм еще две дюжины вооруженных бхакти!

– Фи! – тинэйджерка небрежно махнула рукой, – вся эта охрана упадет мордой вниз и обделается, когда увидит, что здесь Оксе Рауди.

– Что? – переспросил Джео.

– Э-э… – Неко совершенно по-детски показала охотнику язык, – Я первая его узнала!

…

45
Сеннар. Улисс
Большая неандертальская история

К вечеру, на островке Бур-Бур начали все сильнее проявляться признаки фестиваля по случаю прибытия соляриан. От гавани полиса Оуэн до островка было очень недалеко, а юниоры – туземцы неплохо владели морским делом, так что к вечеру около рыбацкой транзитной станции уже бросили якоря с десяток небольших парусников, а на берегу появились палатки и что-то вроде полевой кухни. Что касается героев дня, то они, под предлогом «осмотра красот природы», улизнули из окрестностей станции. Выбрав на противоположном берегу острова маленькую бухту среди невысоких скал, они, очень грамотно расположились около линии прибоя, так, что подслушать разговор было бы нереально без спецтехники (которой у туземцев точно не имелось)…

– Теперь поговорим? – спросила Укли.

– Да, – согласился матрос-универсал, – с чего начинать?

– Может, ты сам решишь? – сказала она.

– Да, наверное, – снова согласился он и, без всякого перехода, произнес – я родился в Исландии, в Кефлавике, на финише Третьей Мировой войны. Сейчас мне 153 года, но знаешь, что интересно? Вся эта муть с «Великим кольцом» началась, как раз примерно тогда когда я закончил политехнический колледж и поехал в Африку. Я до сих пор не знаю точно, кто построил «звездный портал» в Калахари, в краале Лкела. Правда, это выглядело ролевой игрой, привлекательной для молодых инициативных ребят…

– Упс… – выдохнула Укли, – 153 года? Ты знаешь, мы, Ван, Арто и я, с некоторых пор поняли: ты гораздо старше своего анкетного возраста. Но 153 года… Даже не верится.

– Это несложно проверить, – ответил он, – как ты уже знаешь, меня зовут Оксе Рауди. Точнее, меня зовут Оксе Нийардсон, а Рауди – это уже прозвище. Я из самого первого поколения неандертальцев нового времени. Почти мифическая персона.

Укли отрицательно качнула головой.

– Не почти, а вполне мифическая, если я что-то понимаю в мифах.

– Может быть, – он пожал плечами, – мифы, это такое дело… А исторически все было примерно так. Я, юный и очень активный, приехал в Лкела, в центр бурления всяких фантастических игровых версий будущего. Мы, юниоры, не задумывались, кто все это устроил. Нам было просто весело. Каждый день возникали десятки новых интересных сценариев, которые разыгрывались, а затем и либо отвергались, либо начинали жить собственной жизнью, развиваясь по игровым правилам… В какой-то момент в краале появился Канмах. Он представлялся аватаром какого-то древнего индийского риши, и ничего особенного в этом не было. Там кто только кем не представлялся. Сплошные инкарнации древних героев, от фараона Тутмоса до короля Артура.

– А ты? – спросила она.

– Я был инкарнацией неандертальца по имени Йргр, что на языке восточно-канадских неандертальцев значит «Топор», как Оксе на исландском. Йргр был достойным героем своей эры, чуть меньше трехсот тысяч лет назад. Я его довольно детально придумал… Вместе с языком восточно-канадских неандертальцев. Правда, язык получился как-то подозрительно похож на англо-эскимосский интерлингв, обедненный гласными, зато оказалось, что любой англо-говорящий субъект легко может изучить данный диалект неандертальский примерно за две недели. Там было всего около сотни действительно неандертальских слов…

– Действительно неандертальских? – удивилась Укли

– Вообще-то… – Нокс – Оксе улыбнулся, – эту сотню неандертальских слов придумала команда молодых женщин, которые были центральными фигурами в эксперименте по клонированию неандертальцев. Кстати, моя мама придумала те знаменитые двойные согласные трифтонги, за счет которых поэзия неандертальского ренессанса приобрела такую мелодичность… Так или иначе, в Лкела я выглядел убедительной, симпатичной инкарнацией, что удавалось не всем… Канмаху, например, в начале не удавалось. Но, постепенно его раскручивали. Лишь намного позже я понял, что на имидж Канмаха – Амритариши работали несколько грамотных психологов. Но в тот период, о котором я сейчас говорю, в самом начале 2060-х, это, вроде бы, не имело значения. Все тусовки «фантастического направления» были связаны общим драйвом 100-летия человека в космосе и подготовкой авантюрного полета «Space Age» к Альфа Центавра. Многие, включая меня, делили время между краалем Лкела, в Ботсване – Калахари и эллингом «Space Age» в Ктиве, в Южном Конго. Нам представлялось что «звездный портал» и «Space Age», это две части одной большой программы. Действительно, между Лкела и Ктикве постоянно курсировали воздушные микроавтобусы, как между двумя районами одного технополиса. И это продолжалось до старта «Space Age» в конце 2069-го.

Нокс – Оксе замолчал и принялся методично бросать камешки в воду. Некоторое время Укли наблюдала за этим его занятием, потом спросила:

– Что дальше?

– Дальше, меня самого потянуло в космос. Я без проблем прошел по конкурсу и попал в Экваториальную службу контроля орбитальной логистики. Это был один из сегментов, которые позже объединились в солярный Патруль. Если называть все своими именами, ЭСКОЛ являлся военным конвоем для карго кораблей на транспортных линиях между Землей и колониями. Венера. Марс, Церера, и автономные орбитальные поселения. В некоторых случаях, мы работали «на грунте» – по охране космодромов. Очень жестко работали… Об этом можно прочесть в литературе, и я не буду на этом задерживаться. Дальше – 2085-й. Год звездоплавания. Первый сигнал от колонии у Альфа Центавра. Я наизусть помню этот текст. «Граждане автономного города Калифорния-Кейт, планета Эврика, приветствуют…». Это был огромный праздник, и очень многие из тех, кто был связан с проектом «Space Age», захотели отметить это в Ктиве и в Лкела. Я тоже. Мне представлялось, что там снова будет та авантюрная атмосфера, которая… Но, ничего подобного. Ктиве уже стал одним из центров разработки перспективных транспортов. Встретили нас там здорово. Фейерверки, пляски, лазерное шоу в полнеба. Но это было совсем не то, что раньше. А потом – Лкела. И вот там-то мы получили реальное ведро помоев в морду. Сначала нас под разными предлогами вообще не хотели пускать в сам «звездный портал» и мы торчали во внешнем секторе, вместе с бушменами из группы обслуживания. Прошла неделя. Мы с ними выпили не одну дюжину кружек пива, и наслушались такого, из-за чего многие развернулись и улетели. Осталось несколько упертых, которых, к концу второй недели, пропустили во «внутренний круг»…

Он снова замолчал, и Укли нетерпеливо толкнула его плечом.

– Ну, и что там было? Лагерь коммунистического труда? Фан-клуб Гуру Канмаха?

– Как-то примерно так, – неохотно ответил он, – Знаешь, есть вещи, которые трудно передать словами. Это было нечто изолированное от окружающего мира и опутанное абсурдными правилами. Я раньше встречал подобное только в описаниях старинных экзотических сект эпохи Первой Холодной Войны. Там, как пишут, были ожидание термоядерного апокалипсиса, в котором уцелеют, только те, кто рядом с гуру. Но, в «звездном портале» все это усугублялось еще наличием спецов. Тех ребят, с чьими потомками мы так хорошо подружились на Коатлики.

– И они тебя узнали по описаниям, или по фото, верно? – сказала Укли.

– Да, – подтвердил Нокс – Оксе, – они меня узнали. Но вернемся к истории. Эти спецы смотрели с глубоким презрением на последователей гуру. Формальная корректность соблюдалась, но между собой спецы называли их «чучелами» или «куклами», иногда с усиливающими эпитетами. А сами последователи выглядели счастливыми, как кошки, дорвавшиеся до валерьянки. Я посмотрел на все это и решил встретиться с Канмахом. Сначала были отговорки, потом беседы с двумя из семерых его «махатм»…

– Семерых? – переспросила Укли, – туземцы говорят о пятерых.

– Шестым был Свами Рудрапада, его недавно арестовали на Земле, на Мадагаскаре. А седьмым был Свами Ваханашастра. Мы с ним пересеклись лет сорок назад, в Америке. Кажется, он числится пропавшим без вести. Но, опять же, вернемся к истории. После некоторых настойчивых действий, я был допущен к беседе с гуру. Он встретил меня исключительно приветливо, и стал объяснять, что «махатмы» действовали, не зная о ценности моей личности, а он, гуру, эту ценность видит, и приглашает меня занять достойное место в управлении великой миссией, которая даст человечеству новую, счастливую историю. А управляющие персоны, безусловно, будут купаться в любви благодарных и верных почитателей. Мне предлагалось купаться в этой субстанции по правую руку от гуру. Я выдвинул встречное предложение: прекратить это свинство, и пообещал, что иначе… В общем, то, что обычно обещают в подобных случаях. Как ты понимаешь, мы расстались не очень дружественно… А потом я улетел и продолжил работать в ЭСКОЛ, но через три года меня потянуло к соплеменникам, на Землю, и я занялся разными интересными вещами на северо-восточном краю Евразии. Но, как ты понимаешь, я не забыл про Лкела и про Канмаха. Правда, за время моего отсутствия, ситуация сильно изменилась. Теперь даже добраться до этой зоны в дельте Окаванго оказалось проблемой. Эту территорию арендовал европейско-американский военно-космический концерн «Unijet-prop», с соответствующей охраной. Но, как известно, не существует методов абсолютной изоляции периметра, и я, вместе с толковым парнем, экспертом-бакалавром Омбоо, придумал способ как попадать в зону распределения грузопотоков. Одним из следствий стало то, что спецы, отправленные на «ковчеге» к Эпсилон Индейца Ba-Bb, на планету, известную теперь, как Коатлики, взяли с собой контрабандную рассаду кробов и фитэпов. Было еще другое важное следствие, лично касающееся меня. Не знаю, кто меня подловил – вероятнее всего, какие-то профи из военной контрразведки, участвовавшей в охране полигона «Unijet-prop». И я пришел в сознания в 2149-м году, в частном медицинском центре на острове Гекчет, в бывшем Турецком секторе Эгейского моря, во время военно-патрульной акции по подавлению «полувекового мятежа». Гекчет в то время относился к территориям резерватов. Меня экстренно разбудили, подсунули какие-то бумаги и практически, выпихнули за порог, вручив мне под расписку мои личные вещи… Ничего не пропало кстати.

Укли в недоумении покрутила головой.

– Что-то я не врубаюсь. Ты хочешь сказать, что тебя нокаутировали на 57 лет?

– Нет. Нокаутировали меня, я думаю, обыкновенно, но потом вкололи какую-то химию, наподобие той, что раньше спецам перед отправкой на Коатлики. И я радостно пошел в волонтеры эксперимента по длительному анабиозу. Ровно сто лет, судя по тем копиям документов, которые мне отдали, прежде чем выпихнуть из медицинского центра. Но, случился форс-мажор: мятеж с последующим подавлением, и оккупационный корпус Патруля, один из отрядов которого высадился на Гекчет. Там было очень жестко, всех подозрительных расстреливали на месте, и администрация центра сочла, что человек, охлажденный в контейнере на сто лет по согласию, может бросить тень подозрения, с соответствующими последствиями. Поэтому, меня быстро-быстро реанимировали и отправили, куда глаза глядят. Я очень плохо соображал в этот день, да еще отвлекала обстановка. Знаешь, бла-бла-бла через мегафон, а потом – очередь из шутера. И так с интервалами пять минут. Военно-полевой трибунал…. У меня хватило остатков мозгов, чтобы связаться по фону с Омбоо – в то время уже магистром Омбоо. Вот это друг! Он продолжал меня искать все эти годы, а после моего звонка примчался на Гекчет через половину Земного шара… А дальше, была многолетняя процедура приведения меня в нормальную человеческую кондицию. Надо сказать, что тот метод анабиоза, который применили ко мне, пригоден для интервала четверть века максимум. Странно, что я не превратился в антропоморфное дерево… Омбоо хвастался, что в ходе биологической реставрации моего организма, он освоил де-факто три дополнительных квалификации магистерского уровня, к двум уже имевшимся ранее.