Текст книги "Два пера горной индейки"

Автор книги: Александр Кузнецов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)

10

Утром, еще до подъема, нас разбудил Амарян. Я с трудом оторвал голову от подушки и сел.

– Закрываю весь район, – говорил начспас, пока мы одевались. – Никаких выходов из гостиницы. Дорога закрылась еще вчера, Абдулла последним успел удрать на своем «козле».

– Ой, Юра! Говори потише, – взялся я двумя руками за голову.

После вчерашнего она у меня просто раскалывалась.

– Ты взгляни, взгляни, Саня, в окно!

Я подошел к окну и увидел сквозь пелену падающего снега только высокие белые шапки на крыше шашлычной. Стен ее не было видно.

– Третьи сутки валит без остановки, уже более двух метров. Окна первого этажа закрыло. Сегодня после завтрака проведем общее собрание, и я прошу тебя выступить, Саня. Ты помнишь, что было в семьдесят восьмом году? Вот, то же самое начинается. Старший инструктор у нас не оратор, только рычит, ты должен выступить от тренеров. А то я один пугаю их, а они все норовят на тот свет. А как дело доходит...

– Есть! – прервал Юру Котлов. Он стоял с фотографиями, принесенными Юрой. – Оно!

Вчера он их напечатал поздно вечером и не стал ждать, когда подсохнут, а теперь в одной руке держал фотографию с отпечатками, найденными в квартире Васильевой, а в другой – с отпечатками пальцев Толи.

– Идентичны? – спросил я.

Котлов сразу нахмурился. Восторженная радость сменилась напускной суровостью.

– Это может утверждать только эксперт, – сказал он. – Похожи, очень похожи. – И погладил себя по голове, словно за хорошо сделанную работу.

– Ну-ка, ну-ка... – Мы с Юрой тоже посмотрели. – Точно! Чего тут сомневаться?

– Когда связь? – спросил Котлов у Амаряна после небольшой всеобщей паузы.

– В восемь ноль-ноль.

– Быстро Шамиля сюда! – повернулся ко мне Котлов. – Чтоб до связи.

Минут через десять я привел найденного в холле Шамиля. Юра уже ушел, в тот день он крутился как белка в колесе.

– Шамиль, я старший уполномоченный уголовного розыска, МУРа, – ошарашил его Котлов. – Занимаюсь расследованием убийства. Убийства, понимаешь? Вот мое удостоверение.

У бедного Шамиля был такой вид, будто он проглотил пчелу. На удостоверение он только покосился.

– Сейчас я покажу вам фотографию сумки, и вы должны мне сказать, чья это сумка. Предупреждаю, за ложные показания вы будете нести ответственность по статье Уголовного кодекса РСФСР № 181. Два года тюремного заключения.

Андрей вынул из ящика стола фотографию и протянул ее Шамилю:

– Чья это сумка?

– Толика, – не задумываясь ответил Шамиль.

– Она была у него, когда вы летали на охоту?

– Была.

– Он брал ее, когда ездил в ноябре в Москву?

– Этого я не знаю. И куда он ездил, не знаю, меня с ним не было.

Котлов тут же оформил короткий протокол и еще припугнул Шамиля, чтобы тот молчал.

После завтрака все собрались в большом, на шестьсот мест, зале. Сидели на ступеньках в проходе и стояли у стен. На сцене за стол сели четверо – директор гостиницы Козлов, Юра Амарян, старший инструктор Шамшудин и я.

– Товарищи! – начал Козлов. – В связи с обильными снегопадами в районе объявлено чрезвычайное положение. Дорога завалена, мы отрезаны. Но это нестрашно. Запас продуктов и всего необходимого у нас имеется. Снегопад еще не кончился, а высота покрова превышает два метра. Возникла лавинная опасность. Поэтому все выходы из гостиницы запрещены. До моего личного распоряжения. Прошу иметь в виду, что с нарушителями дисциплины при чрезвычайном положении не церемонимся.

– По законам военного времени? – выкрикнул кто-то из зала.

– Еще раз говорю, – загремел бывший подполковник, – объявлено чрезвычайное положение. По всему району. Снежную обстановку вам разъяснит начальник горноспасательной службы Амарян Юрий Михайлович.

Когда поднялся Юра, загудевший было зал притих.

– Ваш заезд, – начал он, – еще не слушал лекции о снежных лавинах, поэтому я позволю себе рассказать не только о той конкретной обстановке, в которую мы попали, но и немного о лавинах вообще. Иначе многим будет трудно понять всю серьезность ситуации.

Каждый год у нас погибают в лавинах люди, но человек так устроен, что никому из вас в голову не может прийти возможность такой смерти. Что это может случиться с вами, а не с кем-то там в другом месте. На моей памяти такие снегопады уже бывали. И когда мы закрывали гостиницу, иногда возникало что-то вроде бунта. Как же! Люди приехали кататься, а их держат взаперти! И как только наиболее ретивые вышли из гостиницы, тут все и началось. Лавины пошли по всему ущелью, и в них попали все до одного, кто был на склоне. А отошли они от гостиницы всего метров на триста, не более. Те, кто оставался в помещении, не пострадали. Иностранные туристы вышли тогда на дорогу. Всего лишь на дорогу. Нашли их только весной.

Снежные лавины сходили в горах всегда, но только сравнительно недавно высокогорье начали интенсивно обживать. И тогда лавины стали подлинным бичом для жителей гор, исследователей и для нас, лыжников. Появляются люди – начинаются гибели в лавинах. В первую мировую войну, например, во время боевых действий между Австрией и Италией в лавинах погибло 60 тысяч человек. Особенно тяжелым был для солдат «черный четверг» – 13 декабря 1916 года. За несколько часов лавины в тот день унесли тысячи и тысячи жизней.

Вы представить себе не можете, какая сила у лавин. Приходилось видеть лавины, которые одной только воздушной волной валили весь лес на противоположном склоне. Известен случай, когда воздушная волна пылевидной лавины подняла в воздух 120-тонный электровоз и ударила им в здание вокзала.

При высоте падения в полкилометра лавина может достигать скорости 180 километров в час. Если принять во внимание, что мокрый снег весит почти столько, сколько и вода, а мощная лавина состоит из многих тысяч кубометров снега, то станет понятным, почему в снежных лавинах деревья летят как спички, а дома словно спичечные коробки.

Люди давно знали о «белой смерти», но научное объяснение этого явления и его прогнозирование начались сравнительно недавно. Общая причина возникновения лавин заключается в том, что в определенный момент сила тяжести снега становится больше силы сцепления, удерживающей снег на склоне. Снег вязок и пластичен. Он может сжиматься и растягиваться, может течь, как жидкость, и может быть плотным, как камень. Он все время меняется под воздействием температуры и давления. Для того чтобы сошла лавина, необходимо одно, главное условие – уменьшение сцепления снега. Под его толщей водяные пары нередко сублимируются и создают «глубинный иней» или «глубинную изморозь» – непрочную прослойку из ледяных кристаллов особой формы. Сцепление в этом горизонте нарушается, и по нему, как по ледовой горке, снег и съезжает вниз. Чаще всего он сваливается в кулуары, и лавина идет по ним.

За последние три дня у нас выпало много снега, очень много. Этот снег будет сходить лавинами. В самых опасных местах мы ему поможем, будем обстреливать наиболее лавинные места из орудий. Но опасность велика. Я хочу, чтобы все поняли одну простую истину: самая большая опасность – недооценка опасности. Лавины всегда застают людей врасплох. Чтобы нам не попасть в беду, мы не станем выходить из гостиницы и отходить от нее, пока не кончится сход лавин. Вот все, что я хотел сказать.

Посыпались вопросы: «Сколько ждать, пока сойдут лавины?», «Будет ли работать телефон?», «Как будем развлекаться?», «Сколько времени потребуется на расчистку дороги?» и «Когда кончится снегопад?»

Юра отвечал, что снегопад кончится скоро, что лавины сойдут в течение нескольких дней и что обстрел из зенитных орудий начнется, как только будет видимость.

После Юры Козлов дал слово мне. И я сказал так:

– Юрий Михайлович Амарян не просто начспас, он серьезный ученый, изучающий снежные лавины. Я верю ему как богу, у него такой опыт и такое чутье на лавины, что с ним связаны не только легенды, но и самые настоящие чудеса. Расскажу вам об одном из таких случаев. В 1978 году, который он упоминал, был приблизительно такой же снегопад, даже, наверное, больше. И Юрий Михайлович предсказал день и час схода наиболее опасных лавин. Одна из них, по его соображениям, должна была, ударившись в противоположный склон, выйти к двухэтажному жилому дому. Наш начспас через мегафон стал уговаривать жителей этого дома оставить его и перейти на несколько дней к родственникам в другие дома. Жители дома не соглашались. Тогда один из стариков взял у Юрия Михайловича мегафон и сказал на своем родном языке: «Люди, послушайте этого человека! Никто во всем мире не скажет вам более правильно. Он знает лавины лучше вас». И жители оставили дом. В названное Амаряном время сошла лавина, выбила в этом доме стекла, забила снегом комнаты, повредила крышу и убила мальчика, который играл перед домом под своим окном. Мы все обязаны безоговорочно выполнять указания и распоряжения нашего начспаса.

После меня выступил старший инструктор. Обиженным тоном, будто негодуя на кого-то, он объявил, что после собрания мы будем откапываться. Раздадут лопаты, и под руководством тренеров нужно прокопать траншеи к продуктовому складу, к котельной и к дороге. Необходимо также отбросать снег от окон первого этажа. От дома никому не отходить. При возвращении в гостиницу тренерам проверить наличие людей. Шамшудин объявил также, что сегодня покажут два фильма, в фойе запустят танцы, а бар будет работать до двенадцати.

До обеда я со своими ребятами прокопал траншею к котельной. Хоть снега навалило и выше человеческого роста, он был еще мягким и легко выбрасывался наверх. Всем такой снег был в диковинку, поэтому работа шла весело. Напротив входа в котельную отгребали снег от своих окон Глеб и Катя. И вдруг раздался гром пушечного выстрела. Я невольно вздрогнул и съежился, ожидая звука падающей лавины. Кое-кто из девочек попадал в снег. Только Катя стояла, ничего не испугавшись. Не знает еще беды. Но этими пушечными выстрелами Амарян спускал лавины выше по ущелью. Из наших глубоко прорытых траншей видно было только начинающее просвечивать небо. Снегопад прекращался, слабел.

Услышав выстрелы, Шамшудин через мегафон приказал всем вернуться в помещение. Хотя наша гостиница и стоит под мощным контрфорсом, покрытым лесом, и место не лавиноопасно, но от лавин всего можно ждать.

11

– Что нового? – спросил я Котлова, вернувшись от своей группы.

Он сидел за столом и рисовал какие-то орнаменты из треугольников.

– Кое-что есть, кое-что есть... – отвечал Андрей. – Беседовал с Козловым. Говорит, когда принимал гостиницу, Хударов уже работал. С листком по учету кадров он знакомился, трудовой книжки не видел. Кадрами всего комплекса заведует родственница Абдуллы, они и оформили его без трудовой книжки. Говорит, у Хударова с Абдуллой тесный контакт, видимо, темные дела, но он в них не вникал. Козлову достаточно забот и с гостиницей, борется, как может, с кумовством, с воровством, взятками, поборами и с бездельниками. Выше своего хозяйства он не лезет. Честно признался, что это ему не под силу. Коррупция и круговая порука процветают тут многие годы, и одному ему ничего не изменить.

Котлов остановился, застыл, и взгляд его опять стал отчужденным.

– Не в той руке, не в той руке, – задумчиво забормотал он.

– Вы просили останавливать вас, Андрей Петрович, когда вы начинаете разговаривать сам с собой, – не утерпел я. – Это плохой признак.

Котлов засмеялся.

– Нет, ничего, я нормальный. Видите, тут какая штука... Один раз я наблюдал в метро мужчину, видимо приезжего, которому никак не удавалось пройти через турникет. Опустит пятачок, двинется вперед, а турникет не пускает его, перекрывается. Он к другому – то же самое. Дежурная в это время увлеченно разговаривает с милиционером и ничего не замечает. Тогда человек пошел к автомату, разменял еще 20 копеек и вновь стал пытаться пройти через турникет. Безрезультатно. Всех пропускает, а его нет.

Остановился, задумался. Потом стал наблюдать за другими. И вдруг понял! Пятак надо держать в правой руке, а он опускал левой. Вот и тут... Я не понимаю какой-то простой вещи. Может быть, и нужно всего-навсего переложить пятак в другую руку, а я ищу причину явления совсем в другом. Чувствую, где-то рядом, а ухватить не могу.

Нужна информация, информация, – опять забормотал он. – Что их связывает? Кораблев, Хударов, Бабаев... Как будто ничего общего. Хударов в ноябре был в отпуске. Говорил, на родину ездил, в Ташкент, а сумку и отпечатки пальцев оставил в Москве. Заранее обдуманное намерение. Если, конечно, это его сумка и его отпечатки, что должна установить экспертиза. Кто бы мог еще нам рассказать об этом Толике? И о делах Абдуллы?

– Из местных никто слова не скажет. Разве только Юра Амарян.

– Тогда начнем с Юры. Сходите за ним, пожалуйста.

Юра Амарян в тот день был так занят, что отыскать его удалось не сразу, а затащить к нам в комнату оказалось нелегко. Только Андрей начал объяснять Юре, что он хочет от него услышать, как без стука отворилась дверь и в комнату ввалился с дико вытаращенными глазами Шамиль.

– Толика убили. – Он испуганно втянул голову в плечи.

– Ну говори, кто убил, где? – приказал Котлов после короткой немой сцены.

Шамиль только моргал глазами.

– В котельной, – наконец вымолвил он. – Там лежит.

– Кто-нибудь знает об этом?

– Не... нет. Я прямо к вам.

– Зачем ты пошел в котельную?

– Я... Я там сплю. У меня там койка стоит. Захожу, а он лежит на угле. Посмотрел – мертвый. Он только что в баре был. И ушел.

Котлов взглянул на часы:

– Давно? Давно ушел?

– Минут за двадцать до меня. Он сегодня дежурит, хотя уголь все равно я бросаю.

– Кто еще был в баре? Голубев был? Или Кораблев?

– Вместе сидели со своими бабами.

– Так... – выпрямился Котлов. – Саша! Ты идешь с ним к котельной, и вы стоите у двери, никого не впуская. Юра, у вас есть фотовспышка?

– Есть, – отвечал Амарян.

– Возьмите и тоже к котельной. Без меня не входить. Так... Фонарик, лупа, сантиметр. Что еще? Ступайте, ступайте! – махнул он на меня рукой. – Да! Вас выпустят ли? Как, Шамиль?

– Выпустят...

– Ну и идите! Да! Саша, возьми свой фонарик.

Мы вошли все вместе в котельную, и Котлов запер изнутри дверь на засов. Тускло светила подвешенная под потолком лампочка, освещая довольно просторное помещение, идущие вдоль стен толстые трубы, кровать в углу, столик с бутылками, стул и железный шкаф. У другой стены навален уголь, переброшенный через окно без рамы. Несмотря на то что окна не закрывались, в котельной было довольно тепло.

На засыпанном углем полу в свете колеблющегося пламени открытой топки лежал вниз лицом Хударов. Он был одет в старую и грязную штормовку и такие же брюки. Рядом валялась совковая лопата.

– Ничего не трогать, – предупредил Котлов. – Саша, стойте у двери. А ты, Шамиль, иди и жди меня в холле. Никому ни слова. Понял? – Котлов отпер засов и выпроводил Шамиля.

Андрей подошел к трупу и присел перед ним на корточки. Он попытался повернуть голову, и она подалась, труп еще не окоченел. Посветив фонариком в глаза Хударова, Котлов сказал:

– Мертв. Юра, – обратился он к Амаряну, – сделайте фотографии с четырех сторон. И еще когда мы его перевернем.

Пока Юра фотографировал, Андрей обошел котельную, осмотрел стол, пустые бутылки и, не прикасаясь к ручке, а просунув пальцы в приоткрытую железную дверцу, отворил шкаф. В нем висел яркий с Гербом Советского Союза тот самый костюм. Котлов просмотрел содержимое его карманов и взял связку ключей, среди которых был ключ и от висячего замка котельной.

После общего осмотра Андрей занялся трупом. Он задрал ему на голову штормовку с рубашкой и майкой и обнаружил на спине два пулевых отверстия. Затем Юра с Котловым перевернули его на спину, и мы увидели побледневшее, несмотря на загар и грязь, лицо с остановившимися глазами. Юра снимал.

– Оба ранения навылет, – сказал Андрей. – Давайте немного отодвинем.

Осторожно раскапывая залитый кровью уголь на том месте, где лежал труп, Котлов нашел пулю. После этого он принялся ползать с фонариком в поисках гильз, но ничего не обнаружил.

– Неужели убийца подобрал гильзы? – засомневался Юра. – Просто в угле их трудно найти.

– В квартире Васильевой гильзы также не найдены. Но такие же два выстрела и извлеченная из паркета пуля, – сказал Котлов.

– Гильзы, насколько я понимаю, вылетают вправо и отлетают не больше чем на два-три метра, – сказал я и принялся с фонариком обшаривать уголь справа от трупа.

– Оставьте, Саша, я вас не просил. Встаньте к двери. – И уже более мягко: – Оружие можно определить и по пуле. Откройте дверь, но не выходите.

Мы встали у двери, освещая снег со следами наших ног.

– Эх, натоптали, – вздохнул Андрей. – Не подумал я об этом. – Он присмотрелся повнимательнее. – Не кажется ли вам, что снег перед дверью был заметен метлой? Саша, кто здесь подметал метлой?

– Никто... Когда мы расчищали снег, метел не было. Мы лопатами.

Котлов вдруг наклонился и поднял что-то со снега.

– Нет, не метла, – радостно проговорил он, – веник! В руках у него мы увидели отломившийся от веника стебелек.

– Так... еще кое-что, – пробормотал Андрей, укладывая веточку в свою папку. – Вы знаете, из чего делают веники? Из проса. Это кусок веточки проса. Не простой веточки... В гостинице ведь есть врач?

– Есть в гостинице, и еще есть мой врач, врач спасательного отряда, – ответил Юра и удивился: – Вы хотите сами произвести вскрытие?

– Нет, конечно. Для этого нужен судмедэксперт. Но если мы перенесем труп в медпункт, то я смогу с помощью медика произвести наружный осмотр и осмотреть ранения. – Он взглянул на свои наручные часы. – Сейчас 23 часа 12 минут. В двенадцать будет дан отбой. Когда все уснут, вы перенесите труп в медпункт.

Наш детектив двинулся было к двери, но вдруг остановился и поднял руку:

– Минутку! – И он стал размышлять вслух: – Убийца вернулся в гостиницу и, скорее всего, сейчас наблюдает за нами из темного окна. Вряд ли он выходил в дверь, мимо дежурного он пройти не мог, тот бы его запомнил. Да и не выпускают никого. Скорее всего, он вышел через окно и так же вернулся. Например, через окно уборной. Тем более что сегодня отгребали снег от всех окон первого этажа. Следов полно. Итак, убийца возвращается в гостиницу. Пистолет он берет с собой? Как бы вы поступили на его месте, Саша?

– Спрятал бы где-нибудь в снегу в заметном месте, – не задумываясь ответил я.

– Не уверен... – возразил Амарян. – Ведь он где-то хранил его...

– А какое место может быть заметным при таком снеге? – спросил Андрей и сам же ответил: – Стена. Опустить пистолет по стене, и дело с концом. Надо посмотреть. Как только начнет светать, осмотрим все возможные для припрятывания пистолета места.

– Да, – согласился Юра, – пока не проснулись.

– Боюсь, спать нам всем сегодня не придется. Пошли. – Андрей стал выбирать из связки ключей тот, что от наружного висячего замка.

Пока Котлов писал радиограмму с просьбой при первой возможности выслать вертолетом опергруппу, пока он разговаривал с Козловым и долго допрашивал Шамиля, пока мы с Юрой перенесли на носилках труп в медпункт и Андрей с врачом его осмотрели, затем пока Андрей возился в фотолаборатории, ночь стала подходить к концу. Но Котлов решил делать обыск в квартире Хударова, не дожидаясь утра и радиосвязи. Нам с Амаряном предназначалась роль понятых. Но перед тем как отправляться на обыск, уполномоченный поделился с нами результатом осмотра трупа:

– Вес пули 4,5 грамма. Я помню, что у пистолета Макарова пуля весит 6,1 при калибре 9 миллиметров, а у Токарева – 5,2 грамма при калибре 7,62. Никаких таблиц у меня под рукой нет, но путем простейших уравнений находим, что при весе пули от 4,4 до 4,6 грамма калибр должен быть 6,35. Стало быть, вероятнее всего, стреляли из пистолета Коровина («ТОЗ-ТК») или из браунинга 1929 года. Возможно – из браунинга образца 1912 года, что менее вероятно.

Теперь ранения. Близкая дистанция выстрела из пистолета определяется экспертами обычно порошинками, пламенем, копотью и газами. Но тоже не так просто. Бездымный порох даже при выстреле в упор не оставляет порошинок. Нет и пояса копоти вокруг входного отверстия, нет и следов пламени. Снаружи нет, – поднял палец Андрей, – но зато все это обнаружено внутри раны. При ранении в упор. У другого же ранения ничего не найдено и внутри.

Котлов, конечно, немного рисовался перед нами, ему, видно, и самому было приятно, что он сумел так быстро все определить.

– Отсюда возможен такой вывод: первый выстрел в спину произведен в упор, второй, вероятно, с некоторого расстояния. Не называю его пока. Также в спину. Можно предположить, что после выстрела пострадавший упал лицом вниз. Вторая пуля прошла навылет через сердце. Никаких других повреждений нет, – закончил Котлов и спросил: – Труп в медпункте?

Я ответил, что мы с Юрой перенесли его на носилках в холодное помещение спасфонда.

– И еще интересная деталь, – добавил Андрей. – Васильева убита из такого же пистолета и тоже двумя выстрелами. Ее застрелили в тот момент, когда она звонила в милицию. Один из выстрелов был сделан также в спину и в упор. Пошли! – решительно скомандовал он.