Текст книги "Рыцарь из ниоткуда. Сборник (СИ)"

Автор книги: Александр Бушков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 162 (всего у книги 269 страниц)

– Садизм какой-то…

– А не позволять до тебя даже пальцем дотрагиваться, пока ты в невестах, это не садизм?! Нет уж, Вита, давай по справедливости. Условие на условие.

– Ну, хорошо. Обещаю, – с крайне недовольным видом сказала Яна и пробурчала под нос: – Хорошо хоть не до полу… А что подумают при дворе? Мы же все сохраняем в тайне до последнего дня…

– А что подумают? – пожал плечами Сварог. – Подумают, что ты по очередному капризу решила переменить моду. И тут же оденутся соответственно. Ну, так ты обещаешь?

– Обещаю, – с превеликой неохотой сказала Яна. – Только ты постарайся побыстрее все уладить…

– Стараюсь вовсю, – сказал Сварог.

И говорил чистую правду. Карах, отставленный от всех прочих дел (коих у него, откровенно говоря, и не было почти), в лихорадочном темпе составлял Брачный кодекс, в качестве образца имея перед собой таковые кодексы из шести королевств. В Латеране два придворных церемониймейстера, из Снольдера и Ронеро (коим за быстроту и качество были обещаны не самые низшие ордена) столь же стахановски трудились день и ночь. Сварог дал им кое-какие исходные данные, а в остальном полагался на их опыт. Метавшиеся по Полуденному Каталауну сыщики донесли, что напали на след отца Грука и отыщут в самом скором времени. Список гостей Яна со Сварогом после вдумчивого обсуждения уже составили. Мяус рапортовал, что буквально через два дня дворцовый парк будет возвращен в то состояние, в каком он пребывал, когда во дворце кипела жизнь.

Замигала синяя лампочка, послышался голос коменданта:

– Господин директор, вимана его высочества только что совершила посадку.

– Возьмите почетный караул и проводите его высочество ко мне, разумеется, без доклада.

– Ну, сейчас пойдет гульба… – хмыкнула Яна.

– Мы постараемся не увлекаться, – ханжески пообещал Сварог.

– Это с дядюшкой-то? – фыркнула Яна. – Ну-ну, оптимист ты у меня, вроде бы должен уже неплохо его знать, второй год чарками стучите. Я, конечно, с вами посижу, но только до того времени, когда дядюшка начнет орать любимые каталаунские песни… Игривые…

– А в Каталауне ты их мало наслушалась? – фыркнул Сварог, всецело поглощённый хозяйством: перенес бочонок и стопки на стол в углу, как раз и служивший для приемов гостей. Достал блюда с закусками – настоящие.

– А в Каталауне, между прочим, с этим на застольях строго, – сказала Яна. – Если дом приличный, никто при детях похабщину горланить не будет – из-за стола вышибут… Так, мне на палец. Дядюшке можешь полный, а тебе и половины достаточно.

Сварог, в глубине души вполне согласный с таким раскладом, последовал ценным указаниям. Две чарки стояли на столе, свою он держал в руке, когда дверь с грохотом распахнулась и ввалился принц Элвар, веселый, небритый, в высоких сапогах и зеленом кафтане, с арапником за поясом.

– Ух, какого секача загнали! – браво рявкнул он с порога. – Клычищи…

– Ну вот, есть повод отпраздновать, – сказал Сварог. – Тут как раз прислали в подарок волшебный напиток…

– Ну-ка, ну-ка… – принц шагнул к столу, озирая его с живейшим любопытством.

Его лицо внезапно исказилось в неописуемой гримасе, и он, побледнев, как смерть, схватился за рукоять арапника. Все прошло молниеносно – арапник свистнул в воздухе, запястье Сварога обожгла жгучая боль, чарка выпала, и все содержимое растеклось темным пятном по узорчатому ратагайскому ковру. С неожиданным проворством принц обогнул стол, оттесняя от него Яну и Сварога. И заревел Сварогу в лицо:

– Вы где это взяли, идиоты?

– Канцлер прислал в подарок… – ошеломленно выговорил Сварог.

Принц рухнул в кресло, отодвинув локоть от полной чарки так, словно это была болотная гадюка.

– Не может такого быть… – пробормотал он.

– Мне доложили… – сказал Сварог растерянно. – Вимана была цветов канцлера, посланец в мундире его канцелярии, классный чин.

– Король, мать твою… – прохрипел принц. – Дите малое… Как тебя до сих пор не прикончили…

– Дядя, – твердо сказала Яна, – что-то я подобного буйства даже за вами не припомню…

– Буйства? – взревел принц. – Да твоего отца именно так и отравили, такими вот чарочками… – он с размаху хлопнул себя ладонью по губам. – Договорились же молчать, черт…

Сварог придвинулся к Яне, готовый ее подхватить – казалось, она сейчас потеряет сознание. Но длилось это только миг. Она отстранила руки Сварога, как чужого, села в кресло перед одним из пультов, уверенно нажала несколько кнопок и сказала резко, холодно: – Герцог? Извольте немедленно прибыть в девятый стол. Немедленно.

И ударила по клавише прежде, чем Канцлер успел что-то ответить, он так и исчез с экрана. Повернула к Сварогу прекрасное, ожесточенное лицо:

– Сколько у тебя здесь вооруженных?

– Человек сорок, – пожал он плечами.

– Подними всех. Когда Канцлер войдет в здание, всех его спутников немедленно арестовать. Пять человек в приемную. Ну? Или мне самой приказать? Где тут у тебя связь с комендантом?

Сварог, так ничего толком и не понимая, нажал нужную клавишу и передал распоряжение. Нагнувшись над его плечом, Яна громко сказала:

– Моим именем, комендант!

– Слушаюсь! – ответил комендант браво.

Судя по тону, он ничего не понимал, но полагал всегда, что понимать приказы в его обязанности не входит, – за что Сварог его и ценил…

На соседнем пульте зажглось несколько лампочек. Судя по их сочетанию, комендант объявил по зданию боевую тревогу, полагая, очевидно, что каши маслом не испортишь. Сварог ничему не препятствовал – он наконец-то смог думать, рассуждать, прикидывать.

– Яна, это не Канцлер, – сказал он задумчиво. – Никак не Канцлер. Он не стал бы так подставляться, посылать свою виману, своего чиновника… И потом, он прекрасно знал, что ты здесь, не мог не догадываться, что мы выпили бы оба… А мне только раз говорили, вот хотя бы его высочество: уж если Канцлер против тебя что-нибудь задумал, у него была за все эти годы масса возможностей обстряпать все чисто…

– Это никак не Канцлер, Яна, – сумрачно поддержал принц Элвар. – В самом деле, уж он-то мог устроить всякое… Кто же будет так подставляться, столько свидетелей…

– А я и не считаю, что это Канцлер, – отрезала Яна. – Просто-напросто настало время поговорить по душам, и не только с Канцлером. Мне надоело, что он, пусть и не врет, столько лет не говорит всей правды… И лучше не мешайте оба!

Сварог стоял молча. Принц Элвар тоже помалкивал. Перед лицом столь ярко выраженного классического Монаршего Гнева стоило помолчать…

– У тебя тут есть какие-то эксперты… – сказала Яна Сварогу приказным тоном. – Вызови быстро. Пусть возьмут пробы из чарок и из бочонка.

…Канцлер сидел ссутулившись, лицо напоминало застывшую маску. Он прочитал про себя данные экспресс-анализа, положил листок на стол, сказал, опустив глаза:

– Все, как и в тот раз. Келимас в бочонке абсолютно безопасен. В чарках – отрава… Можно вопрос? Кто-нибудь на миг допускает, что это я?

– Никто, – отрезала за всех Яна. – Отчего ситуация веселее и легче не становится. С лорда Сварога никакого спроса – его в те времена здесь просто не было. А вот вы двое, да вдобавок покойный Гаудин… Я несколько раз задавала вопрос вам обоим: был ли отец отравлен? Вы уверяли, что это глупости… Извольте объясниться. Дядя…

– Ну, понимаешь… – принц Элвар ерзал на стуле и вообще чувствовал себя крайне неуверенно. – Канцлер не так уж и виноват, и Гаудин тоже… Мы тогда собрались на совет: я, Диамер-Сонирил, несколько наиболее толковых принцев крови, надежных сановников… Решено было сохранить все в тайне. Не рассказывать же тебе, шестилетней, как все случилось?

– А вам не кажется, дядя, что я уже совершеннолетняя? – поинтересовалась Яна с неописуемым сарказмом.

– Ну, понимаешь… – покаянно сказал принц. – Хотели подождать, пока ты еще немного подрастешь…

– Благодетели… – покачала головой Яна. – Берегли от сложностей жизни… Как я вам благодарна…

Канцлер наконец-то поднял глаза:

– Ваше величество, я себя не выгораживаю. Просто хочу сказать, что решение было принято единогласно. Ввиду… особых обстоятельств. Видите ли, покушавшихся так никогда и не нашли, и до сих пор неизвестно, кто это был. Ясно одно: никто не готовил переворота, мятежа, смены династии или хотя бы вашего отстранения. Те, кто все это устроил, отравили императора – и только…

– Они где-то здесь, – сумрачно сказал принц. – Понимаешь, Янка? Кому-то из них ты наверняка давала титулы и ордена, назначала на высокие посты… Они где-то здесь. Вот мы и боялись, что ты, узнав правду в юном возрасте, сгоряча наломаешь дров. Уж если тогда не удалось их обнаружить, у тебя тем более ничего не получилось бы. А вот они могли предпринять что-то, чего никто не мог бы предотвратить… Лорд Сварог, вы в данном случае лицо беспристрастное, можете быть судьей. Как вы поступили бы на нашем месте?

Сварог долго молчал. Потом сказал медленно:

– Пожалуй, я бы тогда с вами со всеми согласился…

Яна обожгла его взглядом – но все же атмосфера в кабинете была уже не столь напряженной.

– Как это случилось? – спросила Яна вполне рассудочным тоном. – И в чем секрет…

Принц вздохнул. Взял чистый бокал из шкафа Сварога, налил до краев келимаса и осушил. Морщась, сказал:

– Рекомендую, дамы и господа… Келимас абсолютно безвредный, как и тот…

– Какая-нибудь юридическая ловушка в заклинаниях? Если только так можно говорить о магии? – спросил Сварог. – Прореха? – он вспомнил кое-какие поучения Грельфи. – Вредный вред и безвредный вред?

– Вот именно, – угрюмо отозвался принц. – Из этой самой клятой разновидности… Любой из нас, здесь присутствующих, моментально определит наличие в его бокале яда. А что есть яд? Природное либо составленное человеком зелье, смертельное для человека. Здесь ничего подобного. Потом выяснилось: когда дубильные вещества келимаса попадают в посуду из гипорборейской березы, образуется, как его там, химическое соединение с длиннющим названием. Я его еще тогда забыл. Главное, для человека это смертельный яд… формально не попадающий под категорию ядов. Келимас, разумеется, был проверен специалистами своего дела, как и все, что подается на стол королю. Посуда была проверена на наличие ядов. А потом они соединились, келимас и береза… – он тяжко вздохнул и налил себе еще.

Сварог, подумав, последовал его примеру – и Канцлер тоже. Даже Яна, чуть подумав, налила себе немного густо-янтарной жидкости.

– Подарок поступил якобы от царя Гипербореи, – сказал Канцлер. – Правда, потом оказалось, что царь его не посылал. Все замыкалось на главном кравчем… вполне доказавшим за долгие годы преданность трону. Он его и принес. Там тоже были четыре чарки. Кроме императора, они достались его высочествам и мне. Дюжине приближенных налили тоже, но в обычные бокалы, – на его лице появилась бледная тень улыбки. – Меня и обоих принцев спас строгий этикет торжественных обедов. Лишь когда император выпьет, поставит чарку на стол, имеют право пить остальные, – его лицо исказилось болезненной гримасой. – Император даже не успел допить. Он стал клониться на спинку кресла, лицо застыло, глаза гасли, в уголках рта появилась кровавая пена… конечно, переполох, паника… Лейб-медики оказались бессильны. Главный кравчий был обнаружен неподалеку в коридоре с кинжалом в сердце. Никаких следов. Ни наука, ни маги…

Настала долгая тягостная тишина. По лицу Яны текли слезы. Она не плакала – просто слезы текли и текли.

– И они где-то здесь… – выговорила она совсем тихо.

– Именно поэтому нельзя было допускать… опрометчивых решений, – произнес Канцлер с ноткой прежней жесткости в голосе. – Правда, о том, что ваше величество здесь, знал только я – я имею в виду, из тех, кто находился за пределами манора. Либо у них есть здесь сообщник, который известил, что вы здесь, либо все было приготовлено исключительно для лорда Сварога…

– Ну, что касается сообщника здесь… – сквозь зубы проговорил Сварог. – Будет очень просто выяснить, есть он или нет. Есть безошибочные способы, я в свое время наладил неплохую контрразведку, именно потому, что ко мне стали засылать агентов… Правда, мало, но работать умеют…

Канцлер хладнокровно спросил:

– Ваше величество, можно спросить напрямую: если я буду арестован… или отстранен, можно ли твердо рассчитывать, что мое место займет лорд Сварог?

– Ни в коем случае, – вырвалось у Сварога.

Взглянув на Яну, он увидел, что она успела за кроткое время привести себя в порядок: вытерла слезы, сидела с непроницаемым лицом. И недовольно поджала губы, услышав реплику Сварога.

– Мы не раз говорили, верно? – сказал он насколько мог мягко. – Я просто-напросто не вытяну всего этого, вместе взятого. Я и так на себя взвалил слишком много. Ничего хорошего не получится.

– Вот видите, ваше величество, – сказал канцлер бесстрастно. – Вы назначите на мое место кого-то исключительно по личным симпатиям… и нет гарантии, что им не окажется тот… кому как раз не следует там оказаться.

– Иными словами, вы снова выкрутились? – не без ехидства спросила Яна после короткого молчания.

– Я бы назвал это иначе, ваше величество, – мягко сказал Канцлер. – Мне в очередной раз удалось оправдаться. Честное слово, я ничего не мог сделать в той ситуации. Именно потому, что это, судя по всему, был не обширный заговор, а работа одного человека, в крайнем случае, двух-трех. И потому все наши службы оказались бессильны.

Яна, пусть и с некоторым неудовольствием на лице, коснулась клавиши:

– Комендант? Все только что отданные мною распоряжения отменяются. Извините, Канцлер, я, кажется, погорячилась, но обстоятельства…

– Не стоит извинений, ваше величество, – серьезно сказал Канцлер. – Я привык. За семь лет правления вашего отца меня дважды отстраняли от дел, а уж за сорок лет службы у вашего дедушки это происходило столько раз, что я счет потерял. Причем, это иногда обставлялось гораздо эффектнее…

– Ну что тут поделать, Янка, – сказал принц Элвар, с непринужденным видом наливая себе полный бокал келимаса. – Так уж получилось, что герцог лучше всех, кого я знаю, управляется с этим механизмом. Талант у него такой… Я и сам его когда-то черт-те в чем подозревал, а потом выяснилось, что напорол горячку…

– В следующий раз, лорд Сварог, – сказал Канцлер, – получив подарок вроде этого, немедленно свяжитесь с дарителем и поблагодарите лично. Вполне может оказаться, что он о "своем" подарке и понятия не имеет…

– Вот это правильно, – буркнул принц. – Многие вас недолюбливают, чего уж там. Многие не настолько, чтобы идти на такое, но человеческая душа – она ж потемки, – он откровенно потянулся к бочонку и грустно сказал: – Очень уж долго не случалось отравлений, последнее произошло еще до моего рождения. Может, еще и поэтому сыскари навыки потеряли…

– Каждый день узнаешь о жизни что-то новое, – с горькой иронией произнесла Яна. – Оказывается, почти никому в Келл Инире доверять нельзя. Теоретически каждый может оказаться…

– Такова уж участь монархов, ваше величество, – мягко сказал Канцлер. – Вот вам еще одна взрослая истина…

– Кто будет проводить расследование? – мрачно спросил Сварог. – Мои люди или ваши?

– Это несущественно, – сказал канцлер. – Я поручу кое-кому… можете и вы, кто же вам запрещает? Только, простите, у меня есть предчувствие, что никто ничего не добьется. Наверняка уже не существует ни той виманы, ни того антланца – в подобных делах не считают пешек…

Яна вдруг встала и, полностью игнорируя прочих, подошла к Сварогу, обхватила обеими руками, прижалась:

– Увези меня в Хелльстад. Немедленно. Там уютно и покойно, я не могу сейчас в Келл Инир… – она подняла на Сварога сухие глаза, грустные и злые. – Ну, или мне приказать коменданту увести манор в Хелльстад, спрыгнуть и самой искать Вентордеран?

– Ну что ты такое говоришь… – сказал Сварог, осторожно высвободился из ее объятий, подошел к столу и коснулся клавиши:

– Комендант? Уводите манор к хелльстадской границе, к точке "Ворота".

– Ваше величество! – непроизвольно вырвалось у Канцлера. – Нужно обсудить кое-что по очередному Виглафскому Ковенанту, да и лорда Сварога это касается…

– Это подождет, – небрежно сказала Яна, не оборачиваясь.

Глава IX
О методах воспитания и прочем

Бравый усатый гвардеец распахнул перед ним одну половинку высокой дубовой двери. Второй взял мушкет «на караул». Сварог небрежно кивнул и вошел в свои собственные покои Латеранского дворца, куда посторонним было так просто не попасть. Здесь царили тишина и почти полное безлюдье, разве что временами проскальзывали бесшумные, как мыши, камер-лакеи, да стояли на поворотах и лестничных маршах недвижные часовые. «А вот двинет один такой мечом в спину… – подумал он вдруг. – Канцлер прав: невозможно заранее просчитать всех»…

Он не испытывал особого волнения после случившегося; еще раз увернулся от смерти. Бывает. В этом не было никакого кокетства, его частенько пытались убить, так что, можно считать, дело житейское. Издержки профессии…

Наоборот, настроение было бодрое и деловое. Они кое-чего добились в последнее время. Они приобрели Бетту – которая в будущем очень даже пригодится. Они отыскали Токеранг – хотя до сих пор не смогли обнаружить туда вход. С маркизом Оклером, командиром новоиспеченной Морской бригады, у него были прекрасные отношения – а это сулило на близкое будущее кое-какие интересные планы. Жизнь била ключам, можно сказать…

Навстречу попался министр двора, сплетник, доносчик и казнокрад, но человек полезный. Отбросов нет, есть кадры… Завидев Сварога, он остановился как-то очень уж выжидательно, держа на виду большую сафьяновую папку, в каких архитекторы носят чертежи. Судя по тому, что она была украшена золотым королевским гербом, речь шла именно о дворцовых архитекторах.

– Итак? – спросил Сварог, приостанавливаясь.

– Ваше величество! – вдохновенно воскликнул министр двора. – Полная реставрация закатного крыла закончена!

Причины вдохновения понять было нетрудно – по сложившейся традиции именно министр двора оказывался первым в списке награжденных и пожалованных.

– Часа через два осмотрю, – сказал Сварог и пошел дальше.

Свернул налево, поднялся на два марша по лестнице и оказался в коротком коридоре, где разместил Интагара с парочкой помощников, чтобы были под рукой. Вот уже десять дней здесь обитала и Томи, отправленная в Латерану с довольно серьезной миссией: обучить Интагара пользоваться компьютером. Виртуоза из него, конечно, не сделаешь, но азы он усваивает, и неплохо. Интагар с компьютером – это, судари мои, сочетание…

Охраняли этот коридор особенно тщательно – главным образом даже не от иностранных шпионов, а от тех, кто до сих пор стучал на Сварога наверх. Лучше уж держать все втайне до поры до времени, а уж потом поставить кое-кого перед фактом…

С диванчиков по обе стороны коридора вскочили сразу четверо сыщиков, трое просто вытянулись с тупо-ревностным видом, а четвертый простер недоверие настолько, что поднял перед лицом короткую серебряную загогулину, способную вмиг определить, сам Сварог сюда нагрянул, или это некий злоумышленник в маске Сварога. Сварог и не подумал сердиться – он эту штуку сам сюда привез и обучил часовых пользоваться.

Еще один коридор, несколько дверей справа и слева. Сварог без стука распахнул первую справа. И не обнаружил там никакой работы: компьютеры на трех столах бездействуют, Интагара нет, только Томи примостилась в углу в низком кресле, и рядом с ней на столике – высокая черная бутылка неплохого таромайского вина и радужный бокал.

Когда Сварог вошел, она чисто машинально сделала движение пальцами – и вместо бутылки с бокалом на столе обнаружился стеклянный кувшин, по виду с вишневым соком, и высокий стакан с цветными стеклянными медальонами и тонкой гравировкой. Сварога, конечно, эта иллюзия обмануть не могла – для него кувшин оставался полупрозрачным видением – так что все явно предназначалось для Интагара.

– Так-так-так, – сказал Сварог. – Все-таки дворец на вас плохо влияет, красавица моя. Переняли у гвардейских лейтенантов привычку начинать утро с пары бокалов?

– Всего бокальчик, – сказала Томи без особого раскаяния. – Здесь не только гвардейские лейтенанты, но и фрейлины с утра имеют привычку…

– Ладно, – сказал Сварог, садясь напротив. – Лишь бы ты эту привычку не прихватила с собой наверх, в девятый стол, вот тогда я рассержусь всерьез… Ну, как живется во дворце?

Внедрить ее во дворец никакого труда не составляло: вдруг взяла да и появилась еще одна дворяночка из далекой провинции. То, что никто раньше такой фамилии не слышал, ничему не мешало: мало ли в провинции захолустных родов, которые знают все наперечет только замшелые старцы-герольды? К тому же обитателями интагаровых комнат как-то не принято особо интересоваться и уж тем более приставать с расспросами. Правда, какая-то зараза, как водится, тут же пустила по дворцу слух, что это очередная любовница Сварога, встреченная им где-то в глуши, как в "Романе о принце Кальберте" – но это, если подумать, не особенно и напрягало, а саму Томи только веселило (Хорошо еще, к сему времени она, как и предсказывала Яна, перестрадала, и Сварог больше не числился у нее в объектах пылкой страсти).

– Прекрасно живется, – сказала Томи, но самым унылым тоном, насупясь и хмурясь.

– Что такое? – удивился Сварог.

– Хоть волком вой, – мрачно сообщила Томи. – Скоро на стену полезу.

– Нате вам, – сказал Сварог озабоченно. – Обидеть тебя здесь никак не могли, дворец у меня – приличное заведение. Надоело тут торчать? Или Интагар науку плохо усваивает?

– Да нет, к некоторому удивлению, очень даже неплохо…

– Тогда откуда меланхолия?

– Он меня воспитывает! – сердито выпалила Томи, так и сверкая глазами. – Платья у меня слишком короткие, и вырезы чересчур глубокие… Оцените сами: так или нет?

– Да нет, – сказал Сварог, присмотревшись. – Все в пределах приличий, тут у меня иные юные озорницы подолы на пару пальцев укорачивают, так что ты вполне скромно смотришься…

– Ну вот! – фыркнула Томи. – А он каждую свободную минутку цепляется, как репей, талдычит о добродетели, подобающих для приличной девушки нарядах и прочих высокоморальных вещах… Сил моих больше нет. А уж если мне вздумается с кем-нибудь пофлиртовать… Не подумайте ничего плохого, командир, я имею в виду именно что легкий безобидный флирт… Тут уж такой поток нравоучений начинается: о том, как коварны дворцовые ловеласы, как неопытны юные девицы вроде меня… Полное впечатление, что это он пишет те сентиментальные романы под псевдонимом Баронесса Грайли…

– Вот уж Баронесса Грайли – точно не он, – сказал Сварог с большим знанием вопроса. – Мне как-то докладывали. Это трое студентов из Латеранского университета развлекаются – и, между прочим, неплохо зарабатывают, стервецы. Интагар, я думаю, роман не взялся бы сочинять даже под страхом виселицы.

– Все равно, – строптиво сказала Томи, – эти его нравоучения уже в печенках сидят.

– Потерпи немного, – примирительно сказал Сварог. – Видишь ли, пунктик такой у человека. Отец двух дочек, что поделаешь. Ты сама должна была прекрасно видеть: он их даже заставляет носить платья на пару пальцев подлиннее да и вырезы гораздо скупее, чем требует мода…

– И много ему это помогло? – прищурилась Томи с таким видом, словно показала ему язык. – У старшей, между прочим, роман с одним лейтенантом из Верных Мушкетеров, они уже спят вместе. У младшей тоже роман, только она пока не решается… Что-то у вас, командир, глаза на лоб полезли? Так частенько случается с девицами, коих воспитывают в излишней строгости. И вся тайная полиция папеньки до сих пор не дозналась…

Сварог повертел головой в нешуточном удивлении:

– А ты откуда знаешь?

Томи многозначительно прищурилась:

– Командир, в вашем дворце добродетельные девицы частенько устраивают посиделки за полночь и многим делятся, в том числе сердечными тайнами…

– Представляю себе, – проворчал Сварог. – А почему ты мне все это выкладываешь? Ты же всегда славилась умением хранить тайны, особенно чужие сердечные.

– Когда с меня берут слово, – пояснила Томи. – А сейчас никто слова не брал, – ее личико стало озабоченным. – Только вы не проговоритесь…

– Успокойся, ни в коем случае, – сказал Сварог. – Уж я-то его знаю: плохо придется воздыхателям… Если уж герцог Лемар девушек стороной обходит… Ладно, попытаюсь что-нибудь придумать. А ты смотри, не увлекайся винцом с утра… И вот это нравоучение изволь принять всерьез.

– Есть, командир, – отозвалась она чуть мрачновато.

– Значит, учеба идет неплохо… – задумчиво сказал Сварог. – Это хорошо…

– Удивительно быстро все усваивает.

– Мозги-то у него золотые… – проворчал Сварог и встал. – Ладно, зайду к нему, поговорю и о тебе. Потерпи, неделька осталась…

– А можно, я еще на пару дней задержусь? – с мнимо простодушным видом поинтересовалась Томи. – В качестве моральной компенсации за все эти потоки нравоучений?

Сварог присмотрелся к ней и уверенно сказал:

– А, ну да… Через девять дней бал в Малом дворце… Угадал? Угадал… Что, какой-нибудь молодой лейтенант?

– Ну, он вообще-то не военный… Командир, я же говорила – только легкий безобидный флирт. А от ловеласов я умею отбиваться, даже Лемара в свое время отставила…

– Да, он мне жаловался, – фыркнул Сварог. – Ладно, разрешаю. В рамках приличий…

Кабинет Интагара помещался на противоположной стороне коридора, в конце. Как он и ожидал, хозяин, нацепив на нос очки в круглой золотой оправе (плохо гармонировавшие с бульдожьей физиономией), по уши закопался в какие-то бумаги, иные из них крайне потрепанного вида, со множеством казенных штампов.

– Заговор на горизонте? – спросил Сварог, плюхаясь в кресло.

– К счастью, ваше величество, ничего подобного не предвидится, – серьезно ответил Интагар, откладывая стопу. – Это все дело Асверуса. Пытаюсь доискаться, в каких еще побочных архивах можно обнаружить следы. Помните, как это было с Гиуне? Самого дела о крохотных подводных лодках не нашлось, а оно обязано было существовать…

– Уверены?

– Уверен. Согласно тогдашним правилам делопроизводства, пусть и секретнейшего – обязано было быть. Его могли уничтожить… а может, и пылится где-нибудь в архивах, совершенно не имеющих касательства к тайной полиции или другим аналогичным службам. Помните, как было с Гиуне? Прекрасно сохранились побочные бумаги – записи в Книгах Сословий и гильдейских списках, распоряжения о выдаче взрывчатки из Пороховой башни, о лошадях… – он вздохнул. – Будь все эти записи в компьютерах…

"Быстро осваивается с техникой, о которой месяц назад и не слыхивал, – подумал Сварог. – Только откуда ж эти данные в компьютерах. Судя по архивам восьмого департамента и Кабинета Канцлера, вся эта история с ловлей подлодки в свое время прошла совершенно незамеченной для обеих якобы всезнающих служб…"

– Отвлекитесь на минутку, – сказал он. – Это подождет. Вам в жизни никогда не встречалась такая штука? Похожая, быть может?

Он достал из кармана и положил перед Интагаром прямо на бумаги один из черных камней-компьютеров, позаимствованных из архивов восьмого департамента – тот самый, что принадлежал некогда знаменитому пирату.

Интагар снял очки, повертел камень в руках и сказал самым будничным тоном:

– А как же. У меня в архиве, ну, в точности такой же пылится лет пятнадцать. Так называемый талисман "Карата-Проныры". Был такой главарь шайки, был повязан и с каталаунскими контрабандистами, а в последнее время стал еще и крутить шашни со снольдерской разведкой. В конце концов удостоился такой славы в узких кругах, что сам король распорядился взять живым или мертвым. Времени мы на него потратили едва ли не больше, чем на десяток субъектов того же полета… – Интагар поднял голову, посмотрел на Сварога строго и серьезно: – Полное впечатление, государь, что он продал душу сами знаете кому, отец Алкес из Багряной Палаты даже приставил к той группе, что занималась Каратом, двух своих людей. Очень уж был удачлив и везуч, поганец, знал наперед то, что обычный человек и знать не должен. Но и промахи бывали. На одном из таких промахов его и подловили. Лично я постарался бы взять его живым, но такие операции, знаете ли… Когда сам король велит взять живым и мертвым, когда за спиной торчит и всюду сует нос Багряная Палата… Все на нервах, сначала стреляют, потом думают… Хуже нет таких операций… Короче говоря, когда он стал уходить по крышам, сыскари устроили нешуточную пальбу. Ну, и сбили с крыши, как птицу с ветки… Именно такой камешек при нем и нашли. Пара-тройка его людей твердила, что это какой-то загадочный талисман, что благодаря ему Карат и ускользает от полиции, и еще много чего проделывает… Вот только Багряная Палата не нашла в этом камушке ни тени магии – ни черной, ни любой другой. По этой же причине никто не стал тревожить такими пустяками… – он многозначительно показал пальцем на потолок. – Камень вернулся к нам, и его на всякий случай вместе с прочими бумагами сунули в архив – не особенно и секретный шкаф, "хранение – четверть века". Через десять лет все изничтожат, в том числе и камень.

– Найдите дело в архиве, – сказал Сварог. – И передайте мне вместе с камнем. Далее. Если кто-нибудь, когда-нибудь, где-нибудь прослышит об обладателе точно такого камня, хозяина брать живьем. Любой ценой. Все понятно?

– Конечно, – сказал Интагар.

– Да, и вот что еще… – сказал Сварог. – Уже не имеющее отношения к службе… Я тут слышал, вы усердно воспитываете в духе добродетели своего учителя, баронессу Мерчем?

Вот тут выражение лица старого шпика стало неописуемым – и, что характерно, очень человечным. Таким его Сварог видывал раз в сто лет.

– Ваше величество, – прямо-таки умоляюще начал Интагар, – юные девушки в этом возрасте обязательно нуждаются в…

– Отставить, – сказал Сварог. – Больше никаких нравоучений. Ни словечка. Я достаточно ясно выразился?

– Конечно, ваше величество, – сказал Интагар своим обычным почтительным тоном. – Будет исполнено. Больше ни словечка.

Однако где-то глубоко-глубоко в глазах у него теплилась уверенность в собственной правоте – хотя приказ, можно не сомневаться выполнит в точности. Сварог ухмыльнулся про себя, представив физиономию Интагара, застань он старшую дочь в постели с гвардейским лейтенантом. Да нет, тут не до смеха, таким Интагара лучше не видеть… Но, в конце концов, а вдруг там большая любовь?

Через квадранс он шагал в закатное крыло в сопровождении министра двора, главного королевского архитектора и еще полудюжины чиновников рангом поменьше – вся компания приобрела этакий горделиво-скромный вид, свершив нешуточное дело строителей, ваятелей и мастеров изящного украшения. Хотя реальные труды положил, конечно, только один, главный архитектор, да и тот в силу занимаемого поста, надо полагать, не особенно и утруждался. А вот тех, кто реально строил, ваял и украшал, предусмотрительно убрали подальше с глаз его королевского величества, чтобы не оскорбляли взора непрезентабельным рабочим видом. "Ну, этой шайке, конечно – ордена, – думал Сварог. – Согласно традиции. Но и остальных надо не забыть, потом взять полные списки…"