Текст книги "Хроники Сергея Краевского (СИ)"

Автор книги: Александр Архиповец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

Как развивались события дальше, мы с тобой, читатель, уже знаем...

Сергей сидел совершенно оглушенный потоком информации, обрушившейся на его мозг. Казалось, что в него уже ничто не сможет пробиться. Нужно немало времени, чтобы все усвоилось и как‑то разложилось по полочкам.

Но события продолжили свой стремительный бег...

Он почувствовал далекий и очень слабый телепатический зов. Вначале подумал, что от переутомления начались галлюцинации, но тут же получил опровержение.

‑ Тебя зовет дочь. Ей нужна помощь, ‑ услышал он подтверждение Великого Пастуха. ‑ Я покажу дорогу, так будет быстрей. Вот тебе еще одно доказательство взаимной выгоды симбиоза. Подумай об этом на досуге. А теперь поспеши!

Сергей, превратившись в электромагнитный луч, преодолел пространство и оказался в сумрачной часовне. Дверь содрогалась от мощных ударов, стоял оглушительный грохот.

В помещении на полу, опершись спиной о мраморную скамью и вытянув ноги, сидела темноволосая девушка. Рядом, положив голову ей на колени, лежал юноша. Оба пристально на него смотрели.

‑ Отец!.. ‑ еле слышно выдохнул юноша.

‑ Отец! ‑ громко воскликнула девушка.

* * *

Сергей все понял сразу. Это была его дочь. Правда, внешность ей изменили и заблокировали часть мозга. Чьих это рук дело, сомневаться не приходилось. Включив внутреннее зрение, увидел истинную внешность и сущность.

"Камилла, вне сомнений, похожа на мать, ‑ подумал он. ‑ На ту Дриолу, которую я впервые встретил в Альмире, с которой провел единственный вечер, а потом и ночь. Ту незабываемую ночь, когда она подарила свою любовь и приоткрыла тайну моей сущности. О Боже, как давно это было!"

Немедленно снимать блоки и менять внешность дочери Сергей не стал. В спешке можно повредить мозг и вызвать психологический шок. К преображениям ее нужно подготовить.

С юношей намного проще. Несмотря на слабость и спутанность сознания, его мозг был для Краевского открытой книгой. Понадобилось лишь мгновенье, чтобы узнать недолгий жизненный путь и понять ситуацию, в которую тот угодил.

Прежде всего, ему нужна срочная помощь. Сергей, остановил кровотечение, начал регенерацию тканей. Чтобы защитить психику от чрезмерной перегрузки, усыпил.

‑ Вы действительно мой отец? ‑ услышал он робкий вопрос Камиллы, отвлекший на время от Мелвина. В этом вопросе было все: страх ошибиться, надежда и едва сдерживаемая радость.

‑ Да, девочка, я твой отец, ‑ ответил он.

Эти слова для него также прозвучали непривычно. Он еще не успел освоиться в новой роли. Слишком уж быстро все свалилось на него. К такому повороту событий Сергей готов не был.

‑ Кто Вы? Как Вас зовут? Как сюда попали? ‑ все еще не веря в реальность происходящего, дрожащим от волнения голосом спрашивала дочь. Язык ее заплетался, не желая слушаться. ‑ Вы... Вы можете нам помочь? Мелвину совсем плохо... он ранен и потерял много крови.

‑ Я все знаю, доченька. Поверь, его жизни больше ничего не угрожает. Помочь ему несложно. Ваши злоключения позади. Ну, а тебя, милая... ждут большие перемены.

Говоря это, Сергей чувствовал, что их отношения уже складываются не так, как бы ему хотелось. Слова звучали напыщенно и слишком официально для первой встречи отца с дочерью. А ведь она для него самый близкий человек во всей Вселенной. Надо бы молча крепко прижать к груди, расцеловать...

Камилла тоже не спешила навстречу... Они как бы замерли, стоя на расстоянии, изучая и оценивая друг друга. Слишком запоздало их знакомство.

Сергей подошел к скамье. Девушка продолжала пристально рассматривать человека, оказавшегося ее отцом, и вдруг к своему изумлению заметила, что они с Мелвином похожи. Нет, не так представляла она себе их первую встречу.

"Неужто и они родственники?" ‑ подумала Камилла, вспомнив возглас Мелвина.

Мысли опережали одна другую, не давая сосредоточиться. Ведь он тоже назвал его отцом... Но это невозможно! Тогда получается, что Мелвин ее брат?! Как же такое могло произойти?! Но их сходство очевидно... тогда кто же она? Какого рода и племени?.. Внешность цыганки... Пусть даже и необычная... От таких размышлений голова окончательно пошла кругом.

Сбитая с толку, девушка тихим срывающимся голосом спросила:

‑ Мелвин... Мелвин тоже Ваш... родственник? ‑ и как бы решившись, уже громче добавила: ‑ Он Ваш сын? Мы брат и сестра?

‑ В определенной степени да, ‑ ответил Сергей. ‑ Но все очень и очень непросто. У нас еще будет время, и я попытаюсь объяснить, что к чему. Но знай, в отличие от него, ты ‑ моя истинная родная дочь. Внешность ничего не значит, скоро она изменится! Потерпи, вначале нужно уладить конфликт с Кармелином.

‑ Вы знаете и о нем?

‑ Девочка, я знаю о вас все!

Сергей направился к двери, все еще стоически выдерживавшей град мощных ударов. Осаждающие использовали в качестве тарана бревно, и она должна была вот‑вот рухнуть, тогда преследователи вломятся в часовню. Они и представить себе не могли, что их там ожидает. Сергей еще не решил, что будет делать с теми, кто так стремится навстречу гибели. Как всегда, зря убивать не хотелось. Хорошо, если удастся все уладить без кровопролития.

"Может быть, просто перенести подальше отряд этих олухов, ‑ думал он. ‑ Сейчас посмотрим".

Сергей не видел, что вслед за ним поднялась и Камилла. Внутреннее чутье подсказало ей, что это действительно ее отец. Девушка не могла понять: что он собирается делать. Как сможет справиться с людьми Джошуа с помощью одной лишь шпаги, висевшей на боку. Но его уверенность вселяла надежду.

Не выдержав очередного удара, дверь развалилась. Слетев с петель, она с грохотом упала на пол, и первая волна осаждавших с торжествующим криком ввалилась в часовню. Среди них был и Рой О'Кейн.

Увидев Сергея, он замер пораженный, узнав покойного графа Сержа де Квин, хотя и видел его давно. За время загробной жизни тот порядком изменился: постарел, новые морщины изрезали лицо, но сомневаться не приходилось ‑ это он.

"О боги! ‑ испугался Рой. ‑ Кажется, зря мы потревожили усопшего! Он этого не простит! Тем более что мы собирались убить его сына!"

Увидев нерешительность и растерянность Роя, другие нападавшие тоже остановились.

‑ Убирайтесь отсюда вон и будете прощены! ‑ произнес "восставший из мертвых".

Рой сразу понял, что с ними не шутят, и попятился.

Но в этот миг в часовню ворвался сам Джошуа Кармелин. Сверкая безумным взором, он кричал:

‑ Хватайте этих скотов! Вы что, не поняли? Все это колдовские штучки проклятой ведьмы. Сверните ей шею ‑ и конец ее чарам! Но смотрите, берегите "щенка". Я буду пытать его сам!

"А вот и виновник суеты, ‑ думал, глядя на беснующегося старика, Сергей. ‑ Этот никогда не успокоится, да и напугать его тоже вряд ли удастся. Уж больно ядовитая гадина! Оставлять в живых нельзя!"

И в тот момент, когда стражники, повинуясь приказу Джошуа, готовы были броситься вперед, Сергей изменил структуру его тела ‑ вначале обездвижил, превратив в камень, а затем, уменьшив сцепление молекул, развеял в пыль.

Увиденное произвело на окружающих ошеломляющее впечатление. Их хозяина унесло повеявшим через разбитые двери сквозняком. Нападавшие замерли с открытыми ртами, а придя в себя, бросились прочь из часовни.

Попытался сбежать и Рой. Но его остановил голос демона:

‑ Рой О'Кейн! Останься! ‑ эти слова прозвучали подобно смертному приговору.

Словно завороженный, он замер на месте, а затем бессильно опустился на пол, закрыл глаза и стал ожидать смерти.

"Какой же будет кара за измену Мелвину и осквернение часовни?" ‑ думал Рой, готовясь к наихудшему.

Но демон был настроен достаточно лояльно. Просканировав мозг слуги, определил, что тот на грани безумия, а это в его планы никак не входило.

‑ Встань, Рой, ‑ приказал он. ‑ Смерть тебе пока не грозит. Но за грешки свои придется поработать. Пора послужить законному наследнику, тем более, что твой молодой господин ранен. Поторопись. Нужны люди и телега, чтобы отвезти его домой. Причем лишнего не болтай. И не вздумай сдуру сбежать. Тогда уже точно не избежишь смерти. Понял? ‑ с отчетливой угрозой в голосе произнес покойный Серж де Квин. ‑ А теперь ступай!

Конечно, "перенести" Мелвина в родной дом для него особого труда не составляло, но сегодня произошло слишком много невероятных событий и еще больше сгущать мистический туман вокруг будущего правителя графства не хотелось. Ведь неизвестно, какую судьбу в дальнейшем выберет себе Мелвин. Тем более, что его жизнь теперь в безопасности и попасть домой можно вполне обычным способом.

Увидев, что Рой бросился исполнять приказ, Сергей повернулся к дочери. Та смотрела на него широко открытыми глазами. Побелевшими губами она еле слышно шептала:

‑ Отец, кто ты..? Демон..?

‑ Нет, девочка, я ‑ Бог! Как и ты! Хотя этого пока еще и не знаешь.

* * *

В старом кабинете, некогда принадлежавшем графу Сержу де Квин, за прошедшие годы мало что изменилось. Лишь печаль да тоска, казалось, поселились в нем навсегда. Но сейчас им при‑шлось немного потесниться. Именно потесниться, а не уйти. Затаившись в темноте, они пристально наблюдали за тремя собеседниками: Сергеем Краевским, Мелвином и Камиллой. Наш герой наконец‑то решился на тяжелый, непростой, но необходимый разговор. Больше откладывать было нельзя.

В камине горел огонь. Сухие поленья, жалобно потрескивая, время от времени рассыпались фейерверком искр, отдавая свое тепло и освещая людей отблесками огня.

Этот кабинет невольно пробудил в душах Мелвина и Сергея тягостные воспоминания.

Тягостной была и нынешняя беседа. Даже скорее не беседа, а рассказ, адресованный в основном Мелвину. Сергей решился открыть тайну его рождения, жизни и смерти отца, рассказать о том, что все попытки излечить Райзу де Квин оказались напрасными. Она не желала жить в том мире, где не было любимого. Поведал Сергей Мелвину и правду о Камилле.

Все это могло показаться бредом сумасшедшего, если бы не наглядные демонстрации.

Демон и Камилла приняли свои истинные обличья. Во время болезни Мелвина наш герой носил иную внешность. В замке еще хорошо помнили Сержа де Квин, и очевидное сходство не могло остаться незамеченным. А это было ни к чему, и так слухов о происшедшем ходило предостаточно.

С первого дня Сергей отрекомендовался посланником короля, направленным в графство для введения наследника во владение в связи с совершеннолетием. И это не было чистым обманом. Его Величество Грегор уже знал и даже был уверен, что лично направил поверенного для выполнения данной миссии. Для этого Сергей провел с ним определенную работу ‑ сеанс телепатического внушения. Королю в нужном ракурсе преподнесли последние события в графстве Квин, историю гибели Джошуа и Девина Кармелинов. Так что инцидент можно было считать исчерпанным.

Пока Мелвин болел, Сергей с ним обо всем случившемся не говорил. Юноша, как и другие, верил легенде о посланнике, прибывшем как нельзя более кстати и спасшим от неминуемой гибели. Произошедшее в часовне он принял за галлюцинацию. До поры до времени его не переубеждали.

С Камиллой все было по‑иному. С момента их первой встречи он не скрывал от нее правды ‑ подробно рассказал о своей судьбе, о Дриоле, о ее рождении, о том, почему они так долго не могли встретиться. Пришлось подключить Великого Пастуха, который помог разблокировать отдельные участки мозга дочери. Потом начался процесс обучения: стимулировались ранее дремавшие центры, восстанавливалась истинная память. Успехи радовали. Она уже могла по желанию менять внешность, принимать различные обличья, не за горами виделись и другие свершения. Но ее саму сейчас больше беспокоила судьба матери и Мелвина.

Отношения с "братом" оставались неопределенными. Не ясно, какой путь он собирается избрать. Тем более, что возможности его были ограниченными, как и у любого смертного, и что‑либо изменить здесь невозможно. В отличие от Мелвина, ее судьба была предопределена. Но пока Камилла решила остаться с "братом" и дождаться полного выздоровления. До сегодняшнего дня для него она оставалась цыганкой, недавно вырванной из лап Девина Кармелина.

Особенно интересовало Камиллу, почему ее кровь, попадая на землю или повязки, бесследно исчезает. Сергей объяснил, что она унаследовала в сущности частицу чужого мира, что неопровержимо подтверждает их родство. Отец же Мелвина, граф Серж де Квин, был создан из клеток всего лишь идентичных клеткам Сергея и являлся неотъемлемой частью родного мира.

Узнав о судьбе матери, девушка опечалилась. Они несколько раз побывали на лесном озере, незаметно наблюдая за Дриллой. Было горько и страшно смотреть на то, что сделал с ней Горун. Камиллой каждый раз овладевало отчаяние. Визиты заканчивались горькими слезами. В этом их судьбы с Мелвином были схожи.

Девушка не раз спрашивала Сергея, нельзя ли помочь матери. Он уже и сам консультировался с L‑Doxом. Но до сих пор конкретного ответа не получил. Проникнуть в чужой мнимый мир теоретически возможно. Но конечный результат мог оказаться непредсказуемым. Подобного история еще не знала. Неизвестно, как примет его мир Горуна, с чем он столкнется, не говоря уже о том, в какой форме будет существовать, сможет ли найти и вернуть часть сущности Дриолы, да и удастся ли выбраться самому.

Но глядя на страдания дочери и принимая во внимание то, какую роль сыграла Дриола да и Дрилла в его жизни, памятуя завещание Перуна, Сергей для себя уже все решил. Откладывал "путешествие" лишь из‑за болезни Мелвина. Хотелось в беседе с ним расставить все точки над "¬", узнать его нужды и по возможности помочь. Краевский чувствовал себя виновным в гибели Сержа де Квин и хотел как‑то загладить вину.

Он сообщил Камилле о принятом решении. Она обещала до его возвращения жить вместе с "братом" и продолжать под руководством Великого Пастуха образование.

И вот, долгожданный день настал. Все слова были сказаны. Отец, "сын" и дочь сидели рядом. Сейчас, как никогда, было видно, насколько они похожи друг на друга: два бога, два пси‑трансформера и простой смертный.

Мелвин держался молодцом. Старался скрыть от "родственников" последствия психологического шока, который сейчас испытал. Разум юноши с трудом справлялся с ударами судьбы, следующими один за другим.

Вдруг выясняется, что он, обычный человек, ‑ родня всемогущим богам. Но родство это не принесло счастья. Более того, один из них, по образу и подобию которого был создан отец, оказался его невольным убийцей и виновником безумия матери. А любимая девушка оказалась его "сестрой". И не только "сестрой", но еще и богиней. Кто он по сравнению с ней ‑ просто ничтожество.

Привычный мир рассыпался на глазах. Юноше нужно было время, чтобы все осознать, смириться и жить дальше. Удастся ли это?

Ну, а подачки, предложенные демоном, скорее обижали, чем утешали. Да и что он мог дать после того, как забрал самое дорогое? Власть? Богатство? Могущество? Но все это не интересовало Мелвина.

"Демон уверял, что может все! А оказалось, ‑ ничего! Он не мог вернуть жизнь отцу, матери ‑ разум, навеки лишил любимой. Беспощадно развел нас, даровав ей божественную сущность, а меня низведя до роли ничтожного просителя. Как я теперь должен воспринимать доброе отношение "сестры"? Как милость богини? Но мне не нужны милости! Нет!

Демон не спас, а наоборот, до конца разрушил жизнь! Един‑ственное, что он может сейчас сделать, так это исчезнуть, чтобы не напоминать более о бедах и унижениях, которые с собой принес".

Говорить этого вслух Мелвину не пришлось. Сергей прочел его мысли. Честно говоря, он не ожидал такой реакции. Надеялся, что "сын" все же его поймет и не станет винить в том, в чем он не виноват. Судьба с ними обоими сыграла злую шутку. Но, к сожалению, между ними разверзлась бездонная пропасть.

От этих мыслей стало горько на душе, словно ледяной рукой кто‑то стиснул сердце и не хотел отпускать.

"Может, старая рана?" ‑ подумал он.

Молчание затянулось.

Все, что оставалось нашему герою, так это уйти подобно человеку. Тяжело вздохнув, Краевский медленно поднялся с кресла и тихо вышел, аккуратно затворив за собой дверь.

А в комнате остались Мелвин и Камилла, "брат" и "сестра", такие близкие и неизмеримо далекие.

Приходит к нам однажды час,

Когда, пройдя сквозь муки ада,

Себя обманывать ты рад,

А призрак счастья ‑ как награда!

Как та заманчивая цель,

К которой можешь ты стремиться,

Презрев обманы миража,

С врагом своим на смерть сразиться!

И в Зазеркалья мир войти,

Ведомый призрачной надеждой,

И, может, счастье в нем найти,

А может быть, погибнуть прежде!

Мираж... Мираж... Туманна даль...

Живет, друг мой, и в нем печаль.

Бездомный пес скулит и плачет,

Больной старик, как клоун, скачет.

Живет там скорбь, живут и муки,

Живут страдания разлуки,

Но пламенеет и любовь!

Кипенье страсти! Льется кровь!

И там живое сердце бьется,

Сверкает взгляд и песнь поется,

Слеза сбегает с глаз порой,

И ты приходишь, как герой...

Но понимаешь ‑ бог ты мой! ‑

Ведь жизнь промчалась стороной!

И не поймать жар‑птицы там,

Мираж ‑ не жизнь, мираж ‑ ты сам.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ДРИОЛА

Запомни, тот мир тебе чужой и, скорее всего, враждебный, ‑ давал Сергею последние наставления L‑Dox. ‑ Достоверного прогноза дать не могу, хотя отчасти и являюсь его творцом... Основной создатель ‑ Горун, а с ним, насколько я помню, вы были далеко не в лучших отношениях. Раньше в чужой мнимый мир материальные существа могли проникнуть только под защитой хозяина. Все не санкционированные попытки заканчивались неудачно ‑ никто обратно не вернулся. Так что ты должен реально представлять степень риска. Я не могу сказать, в какой форме будешь там существовать, какие из способностей сохранятся, а какие нет. Если бы ты вошел в созданный тобой мир, то был бы в нем Богом и Творцом. И мог лепить события и создавать историю по своему усмотрению, а также покинуть его в любой момент. В чужом ‑ все на‑много сложней. Проникнуть можно лишь в одном месте, впрочем, как и выйти, если, конечно, повезет. Помочь я не смогу, телепатический контакт будет утрачен. Но в одном уверен ‑ найти сущность Дриолы и благополучно вернуться с ней обратно шансы минимальны.

А теперь, самое главное. Запомни и ни в коем случае не забывай: тот мир ‑ мнимый, реально не существующий. Если ты поверишь в его материальность, то обратно вернуться не сможешь. Ты станешь его частью. Так что подумай еще раз ‑ риск слишком велик... И Дриоле не поможешь, и себя погубишь, ‑ пытался образумить нашего героя Великий Пастух. Уж больно ему не хотелось терять такого перспективного пси‑трансформера.

* * *

Сергей пристально смотрел в зеркало. Оно было весьма и весьма странным ‑ не привычно плоским или выпуклым, а сферически вогнутым. Увидев его впервые, он подумал, что где‑то уже подобное встречал. Да и сама комната разительно отличалась от виденных во дворце Протектора Внутренних Галактик Параллельных Временных Векторов ‑ не только скромностью и простотой обстановки, но и аурой. Казалось, что она абсолютно не из этого мира и существует сама по себе. Впечатление не было обманчивым. Именно отсюда открывался путь в иной мир ‑ мнимый мир Горуна, созданный еще в то время, когда он находился на вершине могущества.

Сергей бывал в ней уже не раз, смотрел в зеркало, которое, как рассказывал L‑Dox, служило дверью в мир, где до сих пор томилась часть сущности Дриолы и куда он решил во что бы то ни стало проникнуть. Но пока все попытки не увенчались успехом.

Наш герой знал истинную причину этих неудач. Он не шел до конца, останавливался на определенном этапе, а потом трусливо поворачивал обратно. Ему казалось, что если он пройдет весь путь, то утратит разум. Настолько неприемлемым и противоестественным он казался. Такие эксперименты добром не кончаются. Великий Пастух, безусловно, прав ‑ нужно оставить безумную затею.

И все же Сергей вновь и вновь возвращался в комнату, как некогда на набережную Герфеса, подходил к проклятому зеркалу и поднимал взгляд, словно желая увидеть в нем отражение дальнейшей судьбы...

Вот и сегодня он пристально вглядывался в него. Знал: наступил решающий миг. Если сейчас он не сделает этот шаг, то не решится никогда...

Готовясь к последней попытке, Сергей еще раз побывал в тронном зале. Он даже присел на великолепный престол Протектора Внутренних Галактик и на какое‑то время задумался. Как бы вновь окинул взглядом пройденный путь и постарался представить свою судьбу. Предчувствие говорило, что дальше линия жизни неизбежно ведет сквозь чертов мир Горуна...

Уходя, с печалью в душе оставил на троне так полюбившиеся шпагу и перстень Перуна. Увидит ли их когда‑нибудь вновь? Кто станет новым владельцем? Камилла? Принесет ли ей это счастье? Возможно, Пастух выберет себе кого‑то другого, и что будет в этом случае с дочерью? Стоит ли так рисковать ради призрачной цели? И вновь одни вопросы...

На мизинце сверкнул бриллиантом перстень, тюрьма Горуна. Оставить его здесь или взять с собой? Нет уж! Пусть будет рядом его закадычный враг. Только смерть их теперь разлучит...

Вначале, как обычно, его отражения в зеркале не было. Оно воспроизводило лишь скромное убранство комнаты: небольшой столик и кресло перед ним. Но постепенно, словно запаздывая, на поверхности начала проявляться тень. Неясная и расплывчатая, скорее напоминавшая большое пятно. Через время оно стало обретать более четкие контуры, оформившись в фигуру Краевского. Но отражение было каким‑то жутким и необычным. Мало того, что полупрозрачное, к тому же выражение глаз абсолютно не соответствовало оригиналу. Из зеркала смотрели глаза зомби. Казалось, что они пытаются поймать взгляд живого человека, чтобы высосать душу.

Естественно, что и тело, и разум инстинктивно противились такому насилию, испытывая животный ужас, преодолеть который не так‑то просто. Но это сделать необходимо, иначе не проникнуть в мнимый мир Горуна. Ни много, ни мало, ‑ отдать свою душу и сущность голодному зомби, глазевшему из зазеркалья.

В очередной раз наступил момент, когда он поворачивал трусливо назад, пряча глаза от жуткого зазеркального двойника‑вампира.

Двойник же смотрел все настойчивее. Словно удав, гипнотизировал жертву. Еще немного и обратно возвратиться будет невозможно.

Быть или не быть? Жить или умереть? Стоит ли рисковать душой и телом ради призрачной надежды? Что он делает в этом жутком месте? Ведь имеет все, о чем только может мечтать нормальный человек! Что еще нужно? Бежать, скорее бежать! И больше никогда сюда не возвращаться!

Но тут в возмущенном мозгу всплывает вереница образов: рыдающая Камилла смотрит на сгорбленную Дриллу; старуха лечит оборотня, нет, уже не оборотня, а смертельно раненного демона. А теперь это уже и не Дрилла, а красавица‑богиня Дриола дарит ему свою любовь, превращаясь вместе с ним в огненных саламандр, танцующих феерический танец в пламени ярко пылающего камина в Альмире. Перун выводит его из потустороннего мира теней... Образы идут чередой, создавая магический хоровод, принуждая Сергея переступить Рубикон.

И вот две ипостаси по разные стороны зеркала сливаются в едином взгляде. Кто из них истинный Краевский? Даже мы с тобой, читатель, вряд ли ответим на этот вопрос.

* * *

Вначале Сергею показалось, что ничего не произошло. Он даже успел подумать: "Опять переход не удался! Но ведь на этот раз я шел до конца!".

Однако, внимательно вглядевшись в зеркало, увидел наконец перемены. Прежде всего, его отражение исчезло. Да и само зеркало изменило форму ‑ из вогнутого превратилось в выпуклое.

Дальше ‑ больше. Сергей посмотрел на свои руки, ноги, туловище и окончательно убедился, что он уже в ином, очевидно, мнимом мире...

Оставалось только выяснить, действительно ли этот мир нереален или наоборот, он сам стал призраком. Ведь сейчас Сергей представлял собой призрачную тень. Через его тело можно было четко рассматривать окружающие предметы.

"Все! Доигрался! ‑ подумал призрак Краевского. ‑ Неужели я вновь умер и нахожусь в царстве теней?"

Но знакомого коридора с пятном света не было и в помине. Он находился в комнате, абсолютно похожей на ту, откуда пришел всего несколько мгновений назад.

"Я мыслю ‑ значит, существую!" ‑ невольно вспомнилось высказывание древнего земного философа.

Эта фраза как‑то сразу успокоила разнервничавшегося призрака.

"Эмоции тоже присутствуют. Да и чувство страха тут как тут. Значит все более‑менее в порядке. Просто здесь мне придется пожить в шкуре привидения", ‑ успокоила себя тень Краевского.

Но все же его очень расстраивало отсутствие отражения в зеркале. Как теперь вернуться обратно? А как существовать в роли бесплотного призрака? Нужно ли ему есть, пить, дышать, спать? Можно ли его убить? На все эти вопросы ответит только время.

"А как же мои божественные способности?"

Для начала попытался изменить свой облик. Отчасти это удалось, но телесная плотность оставалась по‑прежнему едва видимой.

"Вот тебе и призрак замка Моресвиль! ‑ подумал он. ‑ Сможет ли и меня кто‑нибудь расколдовать? Будет ли достаточно поцелуя местной принцессы? Если они, конечно, здесь есть..."

Это, а также многое другое, предстояло еще выяснить.

Следующим этапом познания стала попытка поиграть с материей мнимого мира. К сожалению, она оказалась непослушной ‑ изменить форму предметов или создать что‑либо новое не удалось.

Расстроенный Сергей случайно обратил внимание на дохлую муху, валявшуюся на столике подле зеркала. Бедное насекомое успело полностью высохнуть. Он попытался сначала сдуть его со стола, потом смахнуть рукой ‑ усилия оказались тщетными. Даже сдвинуть муху ему было не под силу.

"Возможно, сейчас надо мной смеется именно та муха, которую я так небрежно задавил в ином мире на вечеринке с Павликом и Маринкой? Вот и настало время, когда я слабей, чем она, ‑ философствовал наедине с самим собою призрак. ‑ Но тогда я абсолютно бессилен и ничего не смогу изменить! Неужто теперь мой удел навек остаться привидением в мнимом мире? ‑ Но такая участь не устраивала нашего героя. ‑ Так можно окончательно раскиснуть, ‑ подумал он. ‑ А как раз этого делать мне нельзя. Так что там говорил мне на прощанье мудрый Пастух? Реален лишь я! А мир вокруг не реален! Да здравствует абсолютный эгоцентризм! Этой проклятой мухи в действительности нет! Ее просто нет и не может быть!"

И о, чудо! На глазах трупик насекомого исчез.

"Ага! Так вот в чем моя сила! ‑ обрадовалось привидение. ‑ В этом мире я ничего не могу создать, зато могу отрицать и этим уничтожать..."

Вдруг снаружи послышались хлопки далеких выстрелов.

"Ну вот! Неизвестно, как тут по части принцесс, а убийства, несомненно, существуют. А значит, здесь живут "нормальные" люди. Что ж, тогда нечего зря беспокоиться. Пора лучше узнать этот мир", ‑ решил призрак и, подмигнув невидимому перстню на мизинце, направился к полуоткрытой двери.

* * *

За ней был коридор, мало чем отличавшийся от подобных в старых домах. Кроме входной существовало еще двое дверей, которые тень почему‑то абсолютно не заинтересовали.

Спускаясь по деревянной лестнице, Сергей подумал: "Если бы я был существом из крови и плоти, то старые ступеньки обязательно бы заскрипели".

А тут даже слой пыли на полу оставался нетронутым. Хоть какое‑то преимущество бестелесной структуры.

Внизу, на первом этаже, царила полная темнота. Но Сергей чувствовал ‑ здесь кто‑то есть. Ощущение не обмануло. Пройдя немного вдоль стены, рассмотрел лежащего на полу человека.

Прозондировав неизвестного, Краевский выяснил, что перед ним частный детектив. Зовут Конрадом, фамилия Орловски. Пьянчужка и полный неудачник, ввязавшийся не в свое дело. Дело, которое ему явно не по зубам. Положение его было незавидное.

Мало того, что смертельно раненый в грудь двумя пулями он истекал кровью, с минуты на минуту должны были появиться преследователи с намерением добить. Удивительное дело: как с такими ранами вообще удалось от них оторваться и спрятаться в заброшенном доме.

Последние силы покидали его, но одна неотступная мысль сверлила мозг.

"Да, с этим делом я связался зря, ‑ думал Конрад. ‑ Ведь с самого начала знал, что не справлюсь. Не нужно было рисковать. Проклятое самолюбие! Проклятая нищета! Хотелось доказать себе, что еще чего‑то стою! Да и деньги нужны позарез. И вот итог!"

Постепенно читать мысли становилось все легче. Авантюрный план родился спонтанно.

"Почему бы и не попробовать? ‑ подумал Сергей. ‑ Что я, собственно говоря, теряю? Зато в случае успеха дивиденды могут быть достаточно высоки".

Призрак не спеша приблизился к умирающему. Орловски, скорей ощутив, чем рассмотрев полупрозрачную тень, пере‑крестился.

"Все! Конец, ‑ подумал он. ‑ Загробный мир уже рядом. Я умираю!"

Но все же присутствия духа не утратил и обратился к Сергею:

‑ Ты кто? Демон или ангел? Куда потащишь мою душу? Хотя, что за вопрос? Рая мне не видать. Но и смерть я представлял не такой, не такой банальной!

‑ Не спеши с выводами, ‑ телепатически произнес Сергей.

‑ Ты смотри! ‑ удивился Орловски. ‑ Какая‑то тень и та со мной спорит. Даже умереть не могу по‑человечески! Наверное, от потери крови схожу с ума!

‑ Нет, пока ты в здравом рассудке, но каждая минута на счету, ‑ возразил призрак. ‑ Я хочу тебе помочь!

‑ Вот как! А я еще сомневался! Ну конечно! Это же дьявол меня искушает! Кто еще станет предлагать договор на пороге смерти? Умеет нечистая сила выбрать момент! Что, дьявол, моя бессмертная душа нужна?

‑ Во‑первых, я не дьявол. А во‑вторых, твоя душа мне совершенно ни к чему! Честно говоря, не знаю, что и со своей делать, ‑ ответила тень.

‑ Тогда какого лешего нужно? Что я могу еще предложить? Ведь я ‑ почти труп!

‑ Это я предлагаю помощь и надеюсь, что ты, в свою очередь, поможешь мне. Наше сотрудничество будет взаимовыгодным. ‑ Я бы смог укрыться на время в твоем теле. Мне как раз нужен помощник, знающий этот мир. Дела тут у меня... Скажем так, я хочу арендовать твое тело, а для этого ты должен жить.

‑ Звучит заманчиво. А это возможно? Что я должен сделать?

‑ Впусти меня в тело... ‑ ответила тень Краевского.

Со стороны входной двери послышались крадущиеся шаги. Для раздумий времени не оставалось. Еще несколько секунд ‑ и торговаться будет не с кем.

‑ Ладно! Валяй! Выбора‑то нет! ‑ согласился Орловски.

Честно говоря, особых колебаний он не испытывал, поскольку в загробную жизнь не верил.

Повторного приглашения не потребовалось. Тень, изменив очертания, наплыла на умирающего Конрада и растворилась в нем, вживляясь в чужую плоть...

...Вместе с восприятием живого тела пришла и боль. Теперь Сергей задыхался вместе с Конрадом. Таких мучений он не испытывал с того момента, как был ранен псевдо‑Ризой. Боль ощущалась более чем реально. А мысль о том, что она мнима, почему‑то не приносила облегчения. Времени на адаптацию не было. Нужно было срочно что‑то предпринимать.