Текст книги "Растопить ледяное сердце (СИ)"

Автор книги: Алекса Никос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)

Глава 5

К моему великому сожалению, чуда не произошло. Открыв утром глаза, я уткнулась взглядом в темный балдахин и в отчаянии захныкала, понимая, что кошмарный сон оказался явью.

Вчера, от души накупавшись в горячей воде с ароматной пеной, я упала на мягкую постель и мысленно попрощалась с этим миром, замороженным герцогом и сопутствующими проблемами. Но сбежать от ответственности не удалось, а значит, мне придется смириться с действительностью и подстроиться под нее.

Морщусь, услышав настойчивый стук в дверь. Вот и обещанные проверяльщики пожаловали.

Завернувшись в одеяло за неимением других вариантов, встаю с постели и, ворча себе под нос, иду пускать тех, кто так рьяно желает попасть в мою комнату.

– Совсем необязательно выламывать дверь, я прекрасно слышу ваш… – прерываюсь на полуслове, уперевшись глазами в Райнхольда, который сверлит меня недовольным взглядом, сложив руки на груди.

Все-таки он хорош: длинные, отливающие серебром, волосы убраны в хвост, белоснежная сорочка, расстегнутая на несколько пуговиц, открывает вид на мощную шею и ключицы. Но выражение лица, конечно, хотелось бы более благодушное. Что уже успело произойти такого страшного, пока я спала, что герцог выглядит настолько недовольным?

– Что случилось? – спрашиваю, плотнее закутываясь в одеяло. – Обязательно было меня будить?

Райнхольд легким движением заталкивает меня в комнату и с размаха захлопывает деревянную створку.

– Почему ты открываешь в неподобающем виде? А если бы за дверью оказался не я, а кто-то посторонний? – сурово спрашивает блондин. – Ты вчера изображала из себя недотрогу, а сегодня уже готова демонстрировать всем свое неглиже?

Ежусь под давящим взглядом.

– Если ты не заметил, я завернулась в одеяло. Уж извини, не успела за пару минут натянуть на себя свадебное платье с корсетом, – отвечаю ровным тоном. – Если ты пришел поругаться с утра, то позволь мне хотя бы умыться для начала. А еще было бы неплохо позавтракать.

– Умывайся, – отрывисто бросает герцог, опускаясь в кресло. – Я дождусь тебя здесь.

– В моей спальне? – недоуменно переспрашиваю, подняв брови. – Боюсь, это слишком неприлично.

– Неприлично? – словно огромная змея, шипит герцог. – А встречать посетителей, прикрывшись лишь одеялом, прилично? Открывать дверь, даже не поинтересовавшись, кто за ней, прилично? Быстро приводи себя в порядок и одевайся.

– Да что же ты заведенный такой с утра? – бурчу себе под нос, идя в сторону ванной. – Неужто девочки по вызову не смогли в полной мере удовлетворить все желания своего господина?

Не успеваю сориентироваться, потому что меня резко дергают на себя мужские руки, а одеяло летит на пол, открывая васильковому взгляду мое тело в ажурном полупрозрачном белье. Машинально поднимаю руки, прикрывая все стратегически важные места. Как хорошо, что я не рискнула вчера лечь спать голой, стоило еще и комбинацию оставить.

– Отвернись! – топаю ногой, возмущаясь, и быстро наклоняюсь, чтобы поднять с пола мой защитный кокон.

– Откуда это у тебя, Альвина? – пресекая мои движения, сурово спрашивает герцог, проводя пальцами по шраму, оставшемуся на моем боку после удаления аппендикса.

Шумно выдыхаю, чувствуя мурашки, разбегающиеся по телу от прикосновения горячих пальцев. И когда он успел подойти ко мне так близко? Еще пару секунд назад спокойно сидел в кресле.

– Не помню, – снова завожу вчерашнюю песню, решив оправдывать все своей потерей памяти.

– Этого шрама не было еще три дня назад, – сузив глаза, Райнхольд надавливает на след от операции.

Зачем? Хочет проверить, будет ли мне больно? Так бесполезно, потому что все давно зажило.

– Тебе виднее, – пожимаю плечами. – Может быть, ты просто не заметил? Или перепутал с какой-то другой своей женщиной? Я так понимаю, что у тебя их целая армия.

Герцог отходит от меня на пару шагов и плотно сжимает губы.

– Не волнуйся, тебя я запомнил хорошо. Такой отвратительной любовницы в моей постели еще не бывало, – больно бьет словами блондин.

Мои щеки вспыхивают румянцем, а внутри поднимается волна негодования. Да, он говорит не обо мне, а об Альвине. Но все равно! Кто дал ему право так грубо высказывать женщине свое мнение о ней? Какого лешего я продолжаю стоять перед ним почти голая, выслушивая претензии и отвечая на дурацкие вопросы? Не иначе – наваждение.

Быстро приседаю и вновь укутываюсь в одеяло, кипя раздражением.

– Раз уж я настолько плоха в постели, что тебе это невыносимо отвратительно, то будь добр, больше не трогай меня и не таскай в свою спальню, – еле сдерживаясь, чтобы не отвесить ему пощечину, говорю я. – Продолжай развлекаться с умелыми и доступными, а меня оставь в покое.

– Я сам решу, что мне делать, Альвина, – быстро взяв себя в руки, резко отвечает герцог. – Лекарь и менталист уже прибыли. Когда я вернусь, ты должна выглядеть как женщина из высшего общества, а не как подружка пастуха. Ясно?

– Ясно, – сквозь зубы бросаю я. – Если ты так беспокоишься о моем виде, то мог бы позаботиться о том, чтобы у меня была необходимая одежда, уважаемый нареченный. Или хотя бы выделить мне камеристку, которая будет за этим следить, раз уж сам ты занят оценкой мастерства своих любовниц. Какая у тебя шкала? Пятибалльная?

Не дает мне отчего-то покоя эта тема. Словно бормашина стоматолога, сверлит мои мысли.

– Стобалльная, – огрызается Райнхольд на очередное упоминание о своих похождениях. – Но высшую оценку пока никто не заслужил, если подучишься, может и получится дотянуть хотя бы до пятидесяти.

– Больно надо, – фыркаю я, а потом делаю задумчивое лицо. – Хотя, если ты предоставишь мне симпатичный учебный материал…

Мечтательно закатываю глаза и провожу пальцами по губам.

– Довольно! Что с твоей одеждой?

– Сам посмотри, – взмахиваю рукой в направлении гардеробной, склоняя голову к плечу.

Райнхольд в несколько шагов пересекает комнату, распахивает дверь и замирает, рассматривая пустое пространство.

– Какого драуга… – рычит мужчина, а я снова наблюдаю голубые узоры на его лице.

Надеюсь, что когда-нибудь узнаю, что это такое. Пока понимаю только одно: появляются эти всполохи, когда герцог злится. Радует, что в этот раз злость направлена не в мою сторону.

– Умывайся. Причесывайся. Я разберусь. Пока не оденешься, не смей открывать кому-то дверь в комнату. – отрывисто бросает Райнхольд, громко хлопает дверью гардеробной и стремительно покидает комнату.

Пожимаю плечами и плетусь в ванную, зевая на ходу.

Не люблю рано вставать. Даже на работе договорилась о том, чтобы сдвинуть начало рабочего дня на удобное мне время. Благо, моя начальница понимает, что мы – люди творческие, поэтому почти всегда идет на уступки, если сотрудник приносит компании неплохую прибыль. А я, несмотря на свой небольшой стаж, успела себя очень хорошо зарекомендовать среди клиентов.

Вот интересно… Раз уж эта комната “моя”, могу ли я изменить что-то в интерьере? Эти коричневые оттенки кажутся мне мрачноватыми, хочется чего-то более легкого, воздушного.

С другой стороны, я вряд ли здесь надолго задержусь, есть ли смысл? Если только герцога позлить своими капризами, но он, кажется, и без моего участия довольно вспыльчив. Не стоит, наверное, играть с огнем. Все наши пикировки кажутся забавными, но я не знаю, на что способен Райнхольд в гневе. Боль он умеет приносить лишь касанием, поэтому мне жутковато, но в то же время внутри расцветает какой-то азарт, когда я вижу, как отголоски эмоций появляются в холодном взгляде и на мраморном лице.

Отчего-то мне нравится наблюдать, как этот мужчина выходит из себя. Никогда раньше не замечала за собой тяги к подобному.

Неспешно умываюсь и причесываю волосы, закручивая их в узел на затылке. Не знаю, принято ли здесь носить распущенные, но если поразмыслить, то вряд ли. Насколько помню из исторических фильмов, женщины там всегда выглядят так, словно в любую минуту могут оказаться на балу. А эта реальность, несмотря на некоторые современные блага цивилизации, уж очень походит на ленту про жизнь в XIX веке, особенно, по части внешнего образа.

Оценив свое посвежевшее лицо в зеркале, прислушиваюсь к тишине за дверью. Видимо, слишком мало времени прошло – герцог еще не вернулся в комнату с одеждой для меня. Что ж, подожду. Возможно, удастся подремать, устроившись в кресле. Кто знает, сколько времени займет у мужчины поиск платья достаточно приличного, по его меркам, для того, чтобы я могла предстать в нем перед менталистом и лекарем.

– Ты не торопишься, – встречает меня холодный мужской голос, стоит только выйти. – На кресле лежат вещи, у тебя есть пять минут, пока дворецкий проводит сюда наших гостей, которые уже устали ждать, пока герцогиня соблаговолит принять их.

Проглатываю очередной язвительный ответ и молча прохожу мимо герцога, скалой возвышающегося около кровати.

– Это что? – с отвращением кручу в руках хламиду темно-серого цвета. – Я должна это надеть?

– Платье, – подтверждает мои догадки Райнхольд и ядовито улыбается. – Ты просила позаботиться о твоей одежде – я позаботился. Выбрал на свой вкус.

Сцепляю зубы. Этот наряд больше походит на мешок из-под картошки, а не на платье. Но других вариантов все равно сейчас нет, да и какая разница, насколько отвратительно я буду выглядеть? Главное – успешно обмануть менталиста, убедить его, что я и правда не помню ничего. На крайний случай, если пойму, что дело – труба, буду изображать нервный припадок и долгую потерю сознания. Лежачего не бьют.

Удивляясь своей смелости и раскованности, прямо под взглядом герцога сбрасываю с плеч одеяло, оставаясь в белье, медленно потягиваюсь, краем глаза наблюдая за реакцией мужчины. Судя по гуляющим желвакам и плотно сжатым губам – Райнхольду не очень комфортно. Прекрасно.

Интересно, чего ему сейчас хочется больше: прибить меня, словно надоедливую муху, или уронить на постель, накрыв своим телом?

Фу, Аля. Плохие, плохие мысли. Откуда они в моей голове? Это все еще малознакомый мужик, пусть и весьма привлекательный.

Неожиданно мягкая ткань плавно спускается по моей коже. Как я и думала, платье повисло на мне, скрыв любые намеки на грудь и талию. Что ж, видимо, по мнению Райнхольда, именно так должна выглядеть женщина из высшего общества. Еще бы в паранджу меня замотал для пущего эффекта.

– Спасибо, Райнхольд, платье чудесное, – нараспев произношу я, растягивая губы в улыбке. – Теперь я точно не посрамлю тебя перед почетными гостями.

Герцог, явно ожидавший другой реакции, замешкивается и не успевает мне ответить, потому что после короткого стука в дверном проеме появляется пожилой мужчина в темном фраке, за спиной которого маячит еще два представителя сильного пола.

– Ваша светлость, – склоняется пожилой мужчина. – Маркиз Ульссон и граф Мякеля прибыли.

– Благодарю, Фроди. Вы можете быть свободны, – кивает Райнхольд, и дворецкий удаляется. – Хакон, Клаус, приветствую вас. Спасибо, что приехали так быстро.

– Привет, Райнхольд. Нашел себе проблемы на голову, а? – весело произносит пожилой мужчина, пожимая герцогу руку, а затем обращается ко мне: – Вы, должно быть, герцогиня Мальм? Недурно, весьма недурно.

Последнюю фразу мужчина произносит, оглядывая меня с ног до головы внимательным взглядом карих глаз. Я должна расценивать это как комплимент?

– Можете называть меня Хакон, я – лекарь, прибыл по просьбе вашего нареченного, чтобы произвести осмотр. Райнхольд, почему твоя будущая супруга молчит? Ты нашел себе немую? Что ж, это вполне в твоем стиле.

От безудержной болтовни этого лекаря голова идет кругом. Фокусирую взгляд на втором мужчине, видимо, менталисте. Он выглядит спокойным и собранным, серые глаза внимательно скользят по мне снизу вверх, словно оценивая. Судя по доброжелательной улыбке, которую дарит мне мужчина, когда мы встречаемся взглядами, оценку я получила неплохую.

– Не обращайте внимания, герцогиня, на Хакона, – произносит менталист низким голосом. – Он, конечно, чрезвычайно болтлив, но дело свое знает. Меня зовут Клаус, а вас?

– Герцогиня Альвина Эрика Мальм – моя нареченная, – ледяным тоном чеканит Райнхольд, не позволяя мне самостоятельно вести беседу. – Вчера, во время ритуала наречения, Альвина потеряла сознание и упала. Она утверждает, что сильно ударилась головой и жалуется на провалы в памяти.

В комнате повисает тишина. Лицо лекаря вмиг становится серьезным.

– Леди, присаживайтесь. Скажите, наблюдается ли у вас головная боль? Тошнота? Слабость? Головокружение? Все ли в порядке со зрением? Какие последние воспоминания у вас сохранились? – заваливает меня вопросами Хакон, подталкивая к креслу. – Райнхольд, надеюсь, ты позаботился о герцогине? Велел приготовить отвары целебных трав? Приложил холод к месту ушиба?

– Я не жалуюсь ни на что, кроме полной потери памяти, – четко говорю я, прерывая словесный поток лекаря. – У меня ничего не болит, нет никаких других симптомов. Просто ничего не помню.

– Любопытно… – задумчиво тянет Хакон, а герцог и менталист внимательно слушают, сохраняя молчание. – То есть вы упали, потом очнулись и…?

– Очнулась, перед глазами все плыло, в ушах звенело, – честно рассказываю, что происходило со мной во время ритуала. – Я никак не могла понять, где я нахожусь и кто передо мной, была заторможенная. Окончательно пришла в себя только оказавшись на ледяном ветру, когда Райнхольд вел меня к карете. Поняла, что ничего не помню, о чем честно сообщила своему нареченному.

– Случалось ли с вами нечто подобное раньше? Возможно, уже бывали провалы в памяти, просто не настолько глубокие?

– Откуда же я знаю? – возражаю и слабо улыбаюсь. – Я же ничего не помню о своем прошлом.

– Ах, ну да, ну да… – задумчиво стучит пальцем по подбородку лекарь. – Что ж, я должен вас осмотреть, а потом Клаус поработает с вашим сознанием. Райнхольд, прошу покинуть спальню.

– Что? – вскидывает брови герцог, явно недовольный тем, что его решили выгнать. – Почему я должен уйти?

– Потому что, друг мой, – нараспев отвечает Хакон, раскрывая пухлый кожаный саквояж, который принес с собой. Видя, что блондин не реагирует на доброжелательную просьбу, лекарь уже жестче произносит: – Таковы правила, Райнхольд. Выйди.

Герцог открывает было рот, чтобы возразить, но сцепляет зубы и, развернувшись на пятках, быстро покидает комнату, закрыв за собой дверь.

– Итак, леди… – благодушно улыбаясь, поворачивается ко мне Хакон, сжимая в руках какой-то маленький железный молоточек. – Укладывайтесь на кровать, я буду производить осмотр.

Глава 6

Герцог Райнхольд Микаель Линден

Меряю шагами кабинет, ожидая вердикта от Хакона и Клауса. Они – лучшие специалисты в королевстве, состоят на службе в тайной полиции. А главное – я могу полностью доверять им, будучи уверенным в том, что информация не выйдет за пределы моего особняка.

Уверен наверняка, что Альвина разыгрывает потерю памяти. Не бывает такого, чтобы человек в одно мгновение забыл всю свою прежнюю жизнь. Тем более, что, падая, она даже головой не ударилась. Даже падением то, как плавно она осела на пол, назвать сложно.

Но до сих пор не могу понять одного…

Зачем ей понадобилось устраивать этот спектакль? Мы договорились о сделке, которая устраивала нас обоих. Девушка получила желаемое. Альвине просто нужно выполнить свою часть уговора – выйти за меня замуж и изображать чувство любви, пока мне это требуется. Но что-то пошло не так, и Альвина решила прикинуться умалишенной. Для чего?

Я зашел в тупик в своих размышлениях, потому что сколько ни пытаюсь, не могу найти хотя бы одну причину подобного поведения. Я успел неплохо изучить девушку за время нашего знакомства, был полностью уверен, что сделка состоится. Все должно было пройти без эксцессов.

Половину ночи прикидывал варианты, рисовал схемы и строил предположения, но ни в одну свою теорию не сумел вписать эту мнимую потерю памяти.

Не покидает смутное, ноющее ощущение. Что-то изменилось. Настолько неуловимо, что я никак не могу поймать ниточку, чтобы потянуть за нее и сделать верные выводы.

Раздражение.

Вот что я испытываю от всей этой ситуации. Потому что не люблю, когда что-то выходит из-под контроля. С Альвиной тоже все шло по написанному сценарию, но в один момент…

Перемена в девушке.

Именно она не дает мне покоя. Я ощущаю странные изменения в себе, которые она влечет. Но не могу понять их суть, только знаю, что они мне не нравятся. Слишком непривычные.

Дверь без стука распахивается, прерывая мои размышления.

– Что скажете, господа? – отбросив тягостные мысли, сажусь за стол и поднимаю взгляд на вошедших.

– Отклонений от нормы я не обнаружил, даже шишки на голове не наблюдается, – разводит руками Хакон, устраиваясь в кресле напротив меня. – Мыслит логично, физические реакции нормальные, речь внятная, синяков и ссадин на теле нет. А посему… Герцогиня полностью здорова.

– Ты видел отметину у нее на боку? Шрам. Откуда он? – вспоминаю я об утреннем инциденте с одеялом. – Его не было еще пару дней назад.

– Не могу знать, друг мой. Это же твоя нареченная, я сегодня впервые увидел ее. Похоже на шрам от повреждения острым предметом. Но ему точно несколько лет, даже магией невозможно за несколько дней так залатать рану, – лекарь закуривает сигару и выпускает в потолок кольца дыма. – Возможно, ты просто не заметил в пылу страсти, не обратил внимания. Такое бывает.

– Ладно, – киваю, но внутренне протестую. Я не мог не заметить. Человеческая страсть, о которой говорит Хакон, не знакома моему покрытому инеем нутру. Точно знаю, что отметины на теле Альвины не было. Я слишком хорошо его изучил. Перевожу взгляд на менталиста: – Клаус?

– Со своей стороны могу сказать, что герцогиня не обманывает: она действительно ничего не помнит, – заверяет меня Клаус. – Интересная ситуация, я первый раз сталкиваюсь с подобной. Стараюсь забраться в глубины ее сознания и памяти, но все время натыкаюсь на какой-то блок, который не поддается моему влиянию. Даже поверхностные мысли уловить не могу. Если позволите, герцог, я бы поработал еще некоторое время с Альвиной, попытался бы разрушить этот блок разными способами.

– Разрешаю, – коротко отвечаю я и добавляю: – Только помни, Клаус, что герцогиня – МОЯ нареченная.

Я заметил, каким взглядом этот парнишка смотрел на девушку, и мне совершенно это не понравилось. Не люблю, когда на мою собственность кто-то имеет виды.

– Зачем вы это мне говорите? – изображает непонимание граф. – У меня, в отличие от герцогини, нет провалов в памяти.

– Думаю, что мы поняли друг друга, – сверлю взглядом побледневшего Клауса. – Герцогиня Альвина в вашем распоряжении, но работать с ней вы будете только в моем присутствии. Андреас!

– Слушаю, монсеньор, – моментально появляется на пороге мой секретарь.

– Пусть выделят для графа Мякеля покои в гостевом крыле. Он задержится на неопределенное время.

– Будет исполнено, ваша светлость, – кивает секретарь и обращается к Клаусу: – Прошу следовать за мной.

Отмахиваюсь от дыма сигары, провожая взглядом менталиста.

– Зря ты так, Райнхольд, – неодобрительно качает головой Хакон. – Парень молодой еще, пылкий.

– Пусть свою пылкость направит на кого-нибудь другого, – мрачно отвечаю я. – Моя супруга неприкосновенна.

– Альвина тебе еще не супруга, – замечает лекарь. – Время после ритуала наречения дано именно для того, чтобы влюбленные могли убедиться в своих чувствах. Ты прекрасно знаешь, что если твоя нареченная решит отказаться связывать с тобой судьбу, то ты не сможешь ее заставить. Лишь добровольный союз...

– Не нужно мне рассказывать прописные истины, Хакон, – сухо прерываю повествование о традициях королевства Рэгнолд. – Я не собираюсь никого заставлять. Но и соблазнять мою будущую жену на моих глазах не позволю. Тем более, какому-то юнцу, пусть и самому талантливому менталисту в стране.

– Ох, Райнхольд… – с наслаждением затягивается сигарой Хакон. – Невозможно соблазнить того, кто искренне любит другого. Подумай об этом.

– Мне не нужны наставления, – морщусь я. – О любви расскажи кому-нибудь другому. Ты прекрасно знаешь, что я…

– Не зарекайся, друг мой. Не зарекайся, – перебивает меня лекарь. – Мне пора. Оставил герцогине зелье для восстановления, потому что увидел чужеродное воздействие в ее ауре. Проследи, чтобы она принимала три капли каждое утро в течение недели.

– Подожди. Что за воздействие? – настороженно спрашиваю я. – Почему ты сразу не сказал? Это может быть связано с ее потерей памяти?

Не хватало только, чтобы кто-то попытался добраться до меня через Альвину. Недоброжелателей хватает, а их поступки иногда непредсказуемы. Я теперь несу ответственность за девушку. Мне не нужны пересуды, если что-то с ней случится. Я могу лишиться должности.

– Нет, вряд ли эти вещи взаимосвязаны, – качает головой Хакон, поднимаясь из кресла. – Воздействие слишком незначительное, чтобы как-то повлиять на здоровье герцогини. Возможно, чья-то зависть или ревность, такое случается повсеместно. Просто будь внимателен и не заморозь этот хрупкий цветок, попавший к тебе в руки.

Киваю. Я и так собирался не спускать глаз с Альвины. Знал бы мой приятель, что за этой внешней хрупкостью и нежностью скрывается расчетливая девица, мечтающая лишь о богатстве, роскоши и высоком положении в обществе, – не так бы защищал этот сорняк, имеющий внешний вид благороднейшего редкого растения.

Я потому и связался с Альвиной. Ей не нужна была любовь, которой я не могу дать. Ей нужны были лишь мои деньги и принадлежность к миру аристократии, который так ее манил. И меня это полностью устраивало, все складывалось как нельзя лучше. Наш союз точно прошел бы проверку на добровольность, потому что, хоть и заключался по взаимному расчету, но и по взаимной необходимости.

Но в стройном плане возникла осечка, которой я не смог предугадать. Теперь у меня на руках девушка, которая потеряла память и, вместе с этим стала будто совершенно другим человеком. Несмотря на уверения лучших специалистов королевства, я все равно не верю своей нареченной.

Что-то здесь не то. Откуда взялся блок, который не способен пробить Клаус? Что за воздействие в ауре? Я докопаюсь до истины.

– Андреас, зайди, – вызываю своего секретаря.

– Слушаю, – тут же возникает передо мной помощник.

– Собери мне досье на Альвину, – отдаю короткий приказ и поднимаюсь на ноги.

– Так мы же уже… – растерянно произносит секретарь, хлопая глазами. – Досье было собрано еще два месяца назад по вашему приказу, монсьер.

– Оно почти пустое. Копайте лучше, должно быть что-то еще. Найди выход на закрытые архивы, бери в помощь наших ищеек. Я должен тебя учить? – раздраженно спрашиваю у парня, который отступает на несколько шагов назад.

– Все будет исполнено, ваша светлость. Я могу идти?

– Иди, – бросаю коротко. – Работай.

Вот же, драуг! С досадой рассматриваю морозные узоры, ползущие по лакированной поверхности стола. Снова не сдержался. Слишком давно не давал выхода энергии.

Надеюсь, что отчеты из управления не пострадали.

Алевтина

Аккуратно выглядываю из-за двери спальни и облегченно выдыхаю, обнаруживая пустой коридор. Боялась, что герцог определил какого-нибудь стражника возле моей двери, чтобы я не смогла выйти на волю.

После осмотра лекарем и ментальной проверки, на которую я потратила все нервы и силы, очень хочется есть. Желудок буквально сводит судорогой, и, если я сейчас не найду кухню или столовую, то упаду в голодный обморок. А с меня уже достаточно приключений. Я и с текущими не знаю, как разобраться, новых мне точно не нужно.

До сих пор не могу поверить, что все прошло гладко. Я покрылась холодным потом и задрожала от страха, когда Клаус приступил к проверке. От его вмешательства я испытывала невероятно странные ощущения: словно склизкие щупальца залезли в мою голову и щекочут мозг. Ждала, что с минуты на минуту все мои тайны раскроются, что менталист увидит мои воспоминания, совершенно не связанные с этим миром, поймет, что я оказалась здесь случайно, по вине обстоятельств или странного ритуала, найденного мной в вордовском файле, который сам собой появился в моем ноутбуке. Но Клаус лишь досадливо покачал головой, а после сказал о блоке, который стоит в моей памяти. Откуда он? Мне неизвестно, но слава всем богам, что менталист не смог переступить через него! Иначе… Я не знаю, что бы ждало меня в случае, если бы все узнали, что я – пришелец из другого мира.

Совершенно не представляя в каком направлении двигаться, наугад сворачиваю направо, тихо ступая по коридору. Прохожу несколько роскошно обставленных комнат, все еще продолжая поражаться величине особняка герцога. Зачем ему столько пространства? Как он не путается в этой веренице помещений и лестниц? Неужели, ему не бывает одиноко в этом огромном особняке? Я чувствую себя мелкой рыбкой, которую выбросили в открытый океан.

Мой отец – весьма богатый человек, я привыкла к жизни в коттедже, который папа купил, когда дела его в фирме пошли в гору. Но наш дом, казавшийся мне большим, в несколько раз уступает поместью Райнхольда по величине.

Спускаюсь вниз по очередной лестнице и ощущаю аппетитные ароматы, долетающие до моего обоняния откуда-то слева. Сворачиваю туда, словно собака-ищейка, продолжая раз за разом втягивать в себя воздух, ищу источник божественных запахов, от которых рот непроизвольно наполнился слюной. В очередной раз захожу за угол и налетаю на невысокую шарообразную блондинку, стоящую посреди коридора.

– Ой, извини, – машинально восклицаю, хватая пошатнувшуюся девушку за локоть. – Я так спешила, что не заметила тебя.

– Ничего страшного, Альвина, – весело улыбается девушка, а я напрягаюсь, понимая, что это какая-то знакомая настоящей герцогини.

И угораздило же! Герцог просил не рассказывать никому про потерю памяти… Я не знаю, кто эта блондинка и что она здесь делает. А если ляпну что-нибудь не то?

– Ну я тогда пойду, – бормочу я, надеясь сбежать. – Очень голодна.

– Я тоже. Как раз шла в столовую, но задержалась, чтобы успокоить разбушевавшегося малыша, – вновь улыбается блондинка, а я фокусирую взгляд на животе, который девушка любовно поглаживает ладонью. – Толкается. Хочешь потрогать?

– Нет-нет, – с ужасом в голосе отвечаю я и даже отступаю на шаг от беременной девушки.

Блондинка заливисто смеется, откидывая голову:

– Ты прямо как Райнхольд. Кстати, где он?

Так. Час от часу не легче. Значит, девушка знакома с герцогом. Хотя это логично – она все же находится в его доме. Но остается открытым вопрос: кто это вообще такая?

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Наверное, общается с Хаконом и Клаусом.

– Значит, они уже приехали? – интересуется девушка, возобновляя движение. – Быстро. И как тебе? Правда, Клаус – красавчик? Что сказал Хакон про твою потерю памяти?

Если до последнего вопроса я двигалась за блондинкой, надеясь, что она выведет меня к еде, то теперь застываю.

– Откуда ты знаешь? – спрашиваю помертвевшими губами.

– Так Райнхольд еще ночью сказал, – невозмутимо отвечает девушка. – Ты чего застыла? Пойдем быстрее, иначе я съем этот жуткий гобелен на стене.

То есть мне он запретил кому-то говорить, а сам рассказывает направо и налево? А как же репутация? И кто вообще ему эта беременная девушка? Стоп. Рассказал… Ночью рассказал… Он просил позвать к себе Вивьен и Доротею… Ночью. То есть эта блондинка – одна из них? Он спит с беременной? Или она беременна от него? Зачем тогда этот цирк со свадьбой?

Ничего не понимаю, я не справляюсь с потоком вопросов, возникающих в моей голове. Ответы на них я могу получить только у Райнхольда, но решусь ли на это?

Пожалуй, лучше лишний раз не пересекаться с герцогом, так будет спокойнее. Сейчас подкреплюсь и подумаю, как сбежать из этого дома, а лучше, из этого мира. Что-то меня начинают утомлять эти приключения.