Текст книги "Растопить ледяное сердце (СИ)"

Автор книги: Алекса Никос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)

Глава 23

Штаб тайной полиции располагается в неприметном сером здании, стоящем неподалеку от королевского дворца. Я бы и не обратила внимания на этот трехэтажный дом, если бы Райнхольд не указал мне на него рукой, да и прохожие спокойно проходят мимо здания, словно не замечая его.

– На управление наложены чары, – подтверждает мои догадки герцог, обнимая меня за талию. – Они не позволяют любопытствующему взгляду задержаться на здании. Это сделано в целях безопасности.

– Неужели все три этажа занимает тайная полиция? – спрашиваю я, пораженная масштабами.

– Да. Помимо полисменов, в состав входят еще ученые маги, эксперты по древним языкам, артефакторы и множество других подразделений, необходимых для расследования самых сложных преступлений, – поясняет Райнхольд, ведя меня к черной стеклянной двери.

– А какую должность занимаешь сейчас ты? – любопытствую я.

– Я старший полисмен в группе первого допуска, – отвечает герцог.

– А сколько всего групп допуска?

– Три. Первая – наивысшая, мы расследуем самые запутанные и опасные преступления королевства. Проходи.

Райнхольд гостеприимно распахивает дверь. Делаю шаг и оказываюсь в большом фойе, напоминающим мне скорей о театре, чем о государственном учреждении. Монументальные колонны цвета слоновой кости, широкая мраморная лестница с красной ковровой дорожкой, массивные люстры, свисающие со сводчатого потолка, украшенного лепниной и мозаикой. В центре фойе большой фонтан, увенчанный скульптурой четырех бравых мужчин в форме, точно такой же, какую сегодня надел Райнхольд.

Мое сердце начало биться чаще, когда я увидела герцога в строгом черном с серебром мундире, застегнутом до верхней пуговицы. Словно под гипнозом я пялилась на своего нареченного, не в силах отвести взгляда от широкого разворота плеч, сильной шеи, выглядывающей из высокого воротника-стойки, узких бедер, обтянутых тканью черных брюк, заправленных в высокие кожаные сапоги. Великолепное зрелище.

Продолжаю с любопытством рассматривать фойе. Несколько мужчин в синих мундирах о чем-то тихо беседуют в стороне от лестницы, девушка с взлохмаченными каштановыми волосами и озабоченным видом быстрым шагом пересекает пространство, неся в руках стеклянные колбы, наполненные разноцветными жидкостями, за письменным столом сидит пожилой полисмен, старательно что-то записывающий в толстой книге.

– Герцог Линден, – женский голос звонко разносится по фойе.

Оборачиваюсь, упираясь взглядом в молодую невысокую девушку с пышной прической из соломенного цвета волос. Очередная любовница? Похоже, я в каждой женщине буду видеть соперницу, зная о любовных похождениях Райнхольда.

– Линда, приветствую, – спокойно отвечает герцог, снова кладя руку на мою талию. – Познакомься – моя будущая жена, Аля.

– Здравствуйте, – приветливо улыбаюсь я, стараясь подавить внутреннее раздражение.

– Привет, – ничуть не смущаясь, с откровенным любопытством рассматривает меня девушка. – Не волнуйся, я не претендую на твоего мужчину. Просто здесь работаю.

Что за… У меня и правда все мысли на лице написаны?

– Полисмен? – скептически переспрашиваю я, еще раз задерживая взгляд на хрупкой фигуре.

Девушка заливисто смеется, запрокинув голову.

– Нет, что ты. Всего лишь скромный артефактор, – весело отвечает Линда и переходит на серьезный тон, обращаясь к герцогу: – Райнхольд, я хотела обсудить то, о чем ты вчера спрашивал.

Чувствую себя лишней, словно у этих двоих есть какая-то тайна, в которую меня не собираются посвящать. Неприятное ощущение, преследующее меня почти всю сознательную жизнь.

– Линда, в два часа пополудни жду тебя в кабинете, соберется вся группа, – говорит Райнхольд. – Аля, идем, я покажу тебе управление, познакомлю со своим учителем.

– Удачи, – улыбается Линда, отвечаю ей рассеянным кивком.

– Не думала, что в тайной полиции работают девушки, – задумчиво произношу, поднимаясь по широкой лестнице. – Честно говоря, считала, что только простолюдинки в Рэгнолде вынуждены работать, а аристократки заняты праздным времяпрепровождением.

– Ты слишком многого пока не знаешь, стоит это исправлять, – качает головой Райнхольд. – Люди свободны в своем выборе, как мужчины, так и женщины.

– Но твои сестры… Фроди мне рассказывал, что их с детства готовили к роли безработных жен и матерей. Выходит, что у них не было выбора?

– Вивьен и Доротея никогда не проявляли интереса к обучению, не хотели в будущем развиваться. Только поэтому было принято решение не заставлять их, а направить в то русло, в котором они смогут реализоваться. Не каждому даны таланты и способности к чему-то, в обществе имеют место быть и обычные домохозяйки, развлекающие себя сплетнями и балами.

– Ты прав, – соглашаюсь я и признаюсь: – Но я бы так не смогла. Слишком тоскливо сидеть дома, постоянно ждать мужа со службы, не зная, чем себя занять.

– Значит, найдем для тебя дело по душе, – поднимает уголки губ Райнхольд, заводя меня в длинный коридор со множеством одинаковых дверей серого цвета. – Я помню, что ты просила о живописи. Извини, что отказал и был резок. Просто Альвина… Впрочем, это не имеет значения. В связи с вновь открывшимися обстоятельствами, полагаю, что ты можешь оборудовать для себя мастерскую в той комнате, о которой говорила.

– Правда? – затаив дыхание, переспрашиваю, остановившись.

Невероятно! Неужели Райнхольд верит мне, даже несмотря на то, что я еще не прошла проверку на сосуде истины? Значит ли это, что он испытывает ко мне хоть малую толику чувств?

– Твои глаза загорелись, я рад этому обстоятельству, – задумчиво говорит герцог, проводя ладонью по моей щеке. – Помнишь, ты задолжала мне одно желание?

– Когда?

– В карете, в день обряда, – напоминает Райнхольд, почти вплотную приближая ко мне свое лицо.

Кажется, перестаю дышать, вновь ощущая волнующую меня близость, от которой низ живота наливается какой-то тяжестью. Закрываю глаза, вспоминая тот день, когда я оказалась в Лираэллии. Я не понимала ничего, не знала, где нахожусь и боялась мужчину, что грубо разговаривал со мной, принуждая к чему-то. Боюсь ли я его до сих пор? Нет. Желаю ли? Да. И с каждым днем это желание разрастается во мне все сильнее, пускает корни в моей душе, расцветает пышным цветком.

– И что же ты хочешь? – тихо спрашиваю, не открывая глаз.

Чувствую его дыхание на своих губах, ощущаю головокружительный аромат, свойственный лишь этому мужчине. Глупостью было влюбиться в него, но, похоже, у меня не было другого выбора. Я не смогла противостоять собственному сердцу. Остатки разума пока со мной, но скоро и они растворятся под натиском эмоций.

Чего бы он сейчас ни пожелал, мой ответ будет положительным. И я готова идти до конца, насколько бы страшно мне ни было.

– Картину, – шепчет Райнхольд, касаясь моих губ своими. Легко, почти невесомо, но так волнующе. – Которая украсит мою спальню. Нашу спальню, Аля.

Подаюсь вперед, обвивая руками шею мужчины. Настойчивый, жаркий поцелуй опьяняет, заставляя забыть обо всем. Его руки, что ласкают мою спину, опускаются все ниже. Одна ладонь сжимает ягодицу, а я чувствую, что томление в моем животе становится все сильнее.

– Хорошо, – отвечаю, прерывая поцелуй. – Я согласна написать для тебя картину.

– Уверен, что она мне понравится, – выдыхает Райнхольд, вновь легко целуя меня. – Хочешь все же познакомиться кое с кем или показать тебе мой кабинет?

Вопрос герцог задает, хитро прищурившись, чувствую, что мои щеки опаляет жаром от фантазий о том, как мы останемся с Райнхольдом наедине. Нет-нет, не здесь. Я бы хотела, чтобы наш первый раз был каким-то особенным. Быстрый перепих на столе в управлении тайной полиции явно не подходит под это определение.

– Ты обещал познакомить меня со своим учителем, – напоминаю я. – К тому же, у нас не так много времени, ты же назначил совещание.

– Ты права, – Райнхольд берет меня за руку, переплетая наши пальцы. – Идем, представлю тебя Грайну.

– Кто он?

– Старейший сотрудник тайной полиции и гениальный специалист по древним языкам и легендам. Знала бы ты, как много уникальных знаний хранится в его голове. Он стал для меня наставником, когда я, сразу же после академии полисменов, был принят в тайную полицию. Ты спрашивала меня о друзьях… Если я и испытывал к кому-то тепло, то к Грайну. Он заменил мне отца и старшего друга.

– Мне очень интересно и волнительно познакомиться с тем, кто столь близок для тебя. – улыбаюсь я. – Может быть, стоит рассказать ему о том, кто я? Он опытный полисмен, который многое знает, видел, возможно…

– Нет, – отрезает герцог. – Я всецело доверяю Грайну, но пока никто не должен знать о тебе правду. Слишком опасно, в первую очередь, для тебя.

– Но, почему? – возражаю я.

– Аля, пожалуйста, просто доверься мне. У меня есть кое-какие мысли на этот счет, но, прежде чем поделиться ими с тобой, я проверю информацию, чтобы не волновать тебя лишний раз. Пока же, просто будь осторожна и помни, что доверять можно тем немногим, кому доверяю я.

– Мне кажется, ты слишком подозрителен, – передергиваю плечами. – Не может быть такого, чтобы весь мир был против меня.

– Я просто больше знаю о происходящем, чем ты. Мое служебное положение подразумевает, что я всегда должен быть осторожен и вооружен, – строго говорит герцог.

– Возможно, если бы ты рассказал мне о происходящем, я бы лучше понимала твои мотивы, – парирую я обиженно. – Ты просишь о доверии, но мне кажется, будто сам не можешь довериться мне.

– Давай оставим этот бессмысленный спор. Я все тебе расскажу, как только буду уверен в том, что говорю. Легенды, домыслы и слухи не всегда правдивы, они нуждаются в тщательной проверке, должны подтверждаться фактами. Я не хочу лишний раз тревожить твою душу, Аля.

– Хорошо, – отвечаю я, немного оттаяв. – Я просто устала от тайн и интриг.

– Я понимаю. И постараюсь сделать все, чтобы быстрее разобраться с ними, – сжимает мою ладонь Райнхольд и неожиданно признается: – Хочу, чтобы ты улыбалась. Мне нравится, когда в твоих глазах светится огонек радости. Никогда не думал, что можно получать удовольствие от того, что другой человек счастлив.

– Райнхольд, я…

– Кто же ко мне пожаловал? – прерывает наш разговор старческий голос. – Неужели сам герцог Линден? Да еще не один, а со своей очаровательной нареченной. Польщен, весьма-весьма.

– Грайн, – почтительно склоняет голову Райнхольд. – Рад тебя видеть. Угостишь нас своим фирменным чаем?

Сгорбленный седовласый старик, лицо которого испещрено морщинами, подслеповато щурится, светло улыбаясь.

– Проходите, молодые люди.

Небольшой кабинет оказывается невероятно аккуратным. Кажется, что каждая вещь в этом помещении имеет строго отведенное для нее место, выверенное до миллиметра: книги на полках расставлены по цветам и размерам, стопки бумаг на столе идеально ровные, кресла симметрично расположены вокруг низкого столика из темного стекла, образуя окружность. В воздухе витает терпкий аромат каких-то ягод, смешанный с запахом табачного дыма. Наверное, самый пожилой полисмен управления любит выкурить сигару-другую.

– Садитесь, – приглашающе указывает Грайн на кресла. – Чай свежий, только заварил. Ах, какой аромат!

– Вам помочь? – нерешительно спрашиваю я, наблюдая, как старик подрагивающими руками достает посуду из шкафчика.

– Присаживайся, дитя мое. Я не настолько дряхлый, каким кажусь, вполне способен сам накрыть стол для чаепития.

– Я вовсе не…

– Аля, Грайн шутит, – мягко перебивает Райнхольд мою попытку оправдаться. – Присядь, пожалуйста. Грайн никому не доверяет чайную церемонию, он в этом деле – настоящий мастер.

– Помню, лет пятьдесят назад я встретил одного старика в глухой провинции Рэгнолда, – вспоминает Грайн, продолжая расставлять приборы на низком столике. – Он был не в себе: бормотал о других мирах, комнате, где множество дверей и ритуале со свечами. Странный малый.

Застываю, кажется, даже дышать перестаю, внимая рассказу.

– Несмотря на бредовые фантазии, в остальном, старик оказался весьма здравомыслящим, хоть и удивлялся некоторым совершенно обычным вещам.

– Каким, например? – переспрашивает Райнхольд, а я слышу напряжение в его голосе.

– Самым разным: от традиционных блюд Рэгнолда, до туалетных комнат. Любопытно было наблюдать, как Кикианг, так звали того старика, заново учился существовать в городе. Я поспособствовал тому, чтобы у него было свое жилье, непыльная работа и все необходимое для комфортной жизни.

– Почему вы так заботились о незнакомом мужчине? – спрашиваю я.

– Я привязался к нему, – пожимает плечами Грайн. – Находясь в своих фантазиях, он рассказывал удивительные вещи. К чему я это все? Именно Кикианг научил меня правильно обращаться с чаем. Он был настоящей кладезью знаний, и передал эти знания мне, тогда еще молодому, полному сил и здоровья мужчине. Пробуйте, друзья.

Отпиваю глоток чая, на языке ощущая пикантный вкус рябины, сладкий – ежевики и чуть горьковатый – чайного листа. Кажется, есть еще что-то?

– Это мята? – осеняет меня догадкой, которую я неосторожно высказываю вслух.

– Кхм, – Райнхольд отставляет чашку, а Грайн бросает на меня проницательный взгляд.

– Именно так называл Кикианг веранбеллу, когда впервые увидел ее. Любопытно.

Досадливо закусываю губу, бросая виноватый взгляд на герцога. Мелкая оплошность, которая может выдать мою тайну постороннему человеку. И кто меня за язык тянул?

– Грайн, не слышал ли ты об артефакте, способном выкачивать магический резерв? – меняет тему Райнхольд, отвлекая старика от ненужных нам мыслей.

Пожилой полисмен скользит задумчивым взглядом по мне, переводит глаза на герцога и рассеянно отвечает:

– Нет, не приходилось. Да и существование подобного артефакта вызывает большие сомнения. Магический резерв опустошить может лишь сам маг, если растрачивает энергию. Это же базовые принципы магии.

– Да, ты прав, – легко соглашается герцог, делая глоток из чашки. – Но, существуют же артефакты, способные на короткое время расширить магический резерв. Значит, теоретически, возможно на него воздействовать.

– В теории, Райнхольд, – качает головой Грайн. – На практике практически невероятно. Хотя… Однажды мне довелось расшифровывать писание, найденное в глубине пещер, что на восточном побережье. В том писании шла речь о маге, который умел подчинять себе силу других, завладевать ею, направлять. Но это лишь легенда, единственное упоминание о такой способности.

– То есть, ты думаешь, что невозможно убить мага, забрав его силу?

– Нет, – твердо отвечает полисмен, опуская взгляд в чашку с чаем. – Если бы это было возможно, то не осталось бы магов во всей Лираэллии. Еще чая?

– Спасибо, Грайн. Боюсь, что нам уже пора. Я лишь хотел познакомить тебя с Алей, раз уж ты не смог присутствовать на нашем обряде.

– Конечно-конечно, я все понимаю. Дела-дела, жизнь молодая, – мне кажется, что с каким-то облегчением произносит Грайн. Он тяжело поднимается из кресла и хватает меня за руку, оставляя влажный поцелуй на тыльной стороне ладони. – Мне очень приятно знакомство с вами, Альвина. Вы очень необычная девушка. Уверен, что мы встречаемся не в последний раз. Райнхольд, заходи ко мне чаще. Иногда бывает очень скучно без новостей.

– Спасибо, чай был великолепный, – отвечаю я, ощущая какое-то неясное беспокойство.

– Обязательно забегу к тебе на днях, Грайн, – ровным тоном произносит герцог и увлекает меня к выходу из кабинета.

Глава 24

– О чем ты думаешь? – прерывает тишину между нами Райнхольд, когда мы оказываемся в коридоре, ведущем в фойе.

– О том, что совершила глупость, когда спросила о мяте, – честно признаюсь я. – Кажется, после этого взгляд Грайна изменился. Мне не по себе.

– Это было непредусмотрительно, но не вини себя, – обнимает меня герцог. – Ты иногда излишне импульсивна, эмоциональна. Мне это нравится, уверяю. Но при посторонних, следует тщательнее следить за своими словами и поступками, пока, по крайней мере. В любом случае, хорошо, что это был всего лишь Грайн, а не Бенкендорф, к примеру.

Устало вздыхаю, признавая правоту Райнхольда.

– У вас с ним конфликт?

– Конфликт? – переспрашивает герцог и хмурит брови. – Нет. Скорей, конкуренция. Мы наравне претендуем на место главы тайной полиции. Любая ошибка сейчас может изменить мнение короля, поэтому Гьорд так старательно выискивает малейший повод, за который сможет зацепиться, чтобы устранить меня с дороги.

– Доротея была права – от меня одни неприятности, – виновато произношу я, понурив голову. – Я постараюсь не совершать опрометчивых поступков, не говорить лишнего. Но неприятности словно сами находят меня. Извини, что я взваливаю их на тебя.

– Эй, ты что, расстроилась? – останавливается Райнхольд, разворачивая меня к себе. – Аля, это такие мелочи, по сравнению с тем, что ты даешь мне.

– Что я могу дать тебе, Райнхольд? – тихо спрашиваю, не смея поднять глаз от черных начищенных сапог герцога. – У меня совершенно ничего нет в этом мире, даже имя чужое, а жизнь фальшивая.

– Зато ты настоящая, – отвечает герцог, пальцами поднимает мою голову за подбородок, заставляя смотреть в его глаза. – Рядом с тобой мне не больно. Поверь, Аля, это дорогого стоит.

– Но почему? Что с тобой происходит, скажи? Отчего ты чувствуешь боль? – впиваюсь пальцами в мужские плечи, желая получить ответы. – Ты правда проклят?

– Правда, – выдыхает Райнхольд, отступая от меня. Мужчина прикрывает глаза на несколько секунд, словно борется сам с собой, потом продолжает: – Я расскажу тебе. Вечером. Я дам тебе выбор.

– Какой? – затаив дыхание, спрашиваю я.

– Сейчас я должен провести совещание. Извини, но тебе придется подождать меня в комнате отдыха, – возвращает твердость голосу Райнхольд, показывая, что разговор окончен. – Я отведу.

– Почему я не могу присутствовать на собрании? – задаю первый пришедший в голову глупый вопрос, только чтобы нарушить звенящее, давящее молчание, повисшее между нами.

– Потому что ты не состоишь на службе в полиции, – очевидный факт, который герцог произносит скучающим тоном. – Не думаю, что тебе будет интересно слушать сухие отчеты, описание места преступления и детали положения тела.

Передергиваю плечами. Я бы, может, и послушала. Да только кто меня пустит на это совещание? Придется сидеть в одиночестве в какой-то комнате отдыха, размышляя над тем, что делать дальше. А делать что-то надо.

Райнхольд подтвердил слова Клауса – он и правда проклят. Но я все еще не знаю, в чем именно заключается проклятие, и возможно ли каким-то образом снять его. Может быть, какая-нибудь знахарка или ведьма сможет помочь?

– Мы пришли, – отвлекает меня от мыслей мужчина, приглашающим жестом предлагая зайти в комнату. – Здесь есть все необходимое, что может помочь тебе скрасить время ожидания. Я надеюсь, что совещание не затянется на долгий срок.

Киваю, рассматривая помещение, в котором оказалась: на полу разбросаны разноцветные подушки в шелковых наволочках, вдоль стены устроилось несколько книжных стеллажей, полки которых заполнены томиками разного формата, около окна стоит мягкий диван.

Райнхольд подходит к невысокому столику цвета венге, на котором стоит ваза с пышными малиновыми цветами, и берет серебряный колокольчик. Переливчатый звук разносится по пространству, лишь несколько секунд проходит, прежде чем в комнате появляется высокая, мощная девушка, одетая в темно-зеленое платье.

– Чего изволите, ваша светлость? – низким голосом спрашивает она, склонив голову.

– Агнета, сделай все возможное, чтобы герцогиня не скучала, пока я занят, – отдает приказ герцог.

– Будет исполнено, – отвечает девушка, а я непонимающе смотрю на Райнхольда.

– Не волнуйся, Агнета позаботится о тебе. Расслабься и получай удовольствие. Я постараюсь вернуться скорее, – поглаживает меня по щеке герцог, целует в макушку и, дождавшись моего растерянного кивка, разворачивается и широкими шагами удаляется, оставляя меня наедине с незнакомкой, похожей на баскетболистку.

– Герцогиня, могу я предложить вам массаж с питательными маслами, процедуры по уходу за волосами и телом, купель с минеральной водой и бокал игристой мрьямы? – перечисляет девушка.

Так вот как отдыхают полисмены? Расслабляются спа-процедурами?

– Хорошо, – соглашаюсь я. – Готова попробовать все, что вы предложите, Агнета.

– Прошу вас следовать за мной, – скупо улыбается девушка.

За неприметной дверью, расположенной между книжных шкафов, оказывается настоящий глубокий бассейн, наполненный бирюзовой пузырящейся водой.

– Как красиво… – восхищенно шепчу я, разглядывая стены, увитые лианами с темно-зелеными мясистыми листьями. – Неужели все эти растения живые?

Подхожу ближе, кончиками пальцев проводя по бархатистым лепесткам пурпурных цветов. На несколько секунд у меня создается ощущение, что листики словно трепещут, тянутся к моей руке.

– Да, герцогиня, – подтверждает Агнета. – Это сарина, привезена из королевства Каиссапея. Говорят, что цветы сарины были дарованы самой богиней Каисой. Их аромат способен пробудить скрытые чувства, а масло из лепестков помогает сохранить молодость и красоту.

– А это? – спрашиваю я, указывая на ярко-красный цветок с желтой сердцевиной.

– Огненная рапсония, – загораются глаза девушки. – Цветок страсти, чувственности. А здесь клоания – порошок из стеблей пользуется спросом среди юных девушек, ведь способен помочь справиться с высыпаниями на лице. А выжимка из лепестков подходит для более серьезных повреждений кожи.

– Ты так вдохновенно рассказываешь, – замечаю я, касаясь кончиками пальцев нежно голубой клоании, напоминающей колокольчики. – Любишь растения?

– Да, герцогиня. Растения – мое все. Они потрясающие, – признается девушка. – И я до конца жизни буду благодарна его светлости за возможность, которую он предоставил мне. Вы желаете массаж с ароматическим маслом или принять купель с минеральной водой и отваром?

– Купель, – слегка рассеянно отвечаю, стараясь понять, чем меня зацепили слова девушки о благодарности.

– За той дверью вы найдете все необходимое. Вам помочь снять одежду и облачиться в купальную сорочку? – услужливо предлагает Агнета.

Фокусирую взгляд на маленькой бежевой двери, на которую указала девушка и качаю головой.

– Я справлюсь сама, спасибо.

– Тогда я буду ожидать вас здесь, герцогиня, – суетится Агнета, легко подталкивая меня к двери. – Пока подогрею воду в купели, подготовлю масла и выжимки. Уверена, что вам понравится.

За дверью оказывается небольшое помещение, напоминающее удобную раздевалку в фитнес-клубе. В шкафчике в ряд развешаны разноцветные полупрозрачные сорочки, на полке для обуви выставлены одноразовые мягкие тапочки, напоминающие балетки. У противоположной стены на полу стоит большое прямоугольное зеркало в позолоченной раме. В углу отдельный шкаф, куда можно повесить одежду, рядом трюмо с разнообразными заколками, прищепками для волос, кисточками, пуховками, флакончиками с неизвестным содержимым и прочими штучками.

Облачаюсь в голубую сорочку из невесомой мягкой ткани, выбираю тапочки. Все оказывается мне впору, словно было сшито по моим меркам. Снова магия, к которой я начинаю постепенно привыкать.

Выхожу из раздевалки, тихо ступая по гладким плитам пола. Агнеты в помещении нет, видимо, вышла за какими-то своими снадобьями, посчитав, что успеет вернуться, пока я переодеваюсь.

Возвращаюсь к любованию цветами, в изобилии украшающими эту комнату. Все-таки природа Рэгнолда местами отличается от знакомой мне. Многие растения я никогда раньше не видела, просто потому что в моем мире их не существует. Хотя, некоторые очень похожи на известные мне, например, вот эти пионы…

– Ой, вы уже здесь, – немного запыхавшийся голос Агнеты звучит за моей спиной. – Я не думала, что вы так быстро управитесь, герцогиня.

– Не волнуйся, – не оборачиваясь отвечаю я. – Я здесь всего пару минут. Любуюсь твоими растениями.

– Это цветок жизни, рондрадриум, – поясняет Агнета, а голос ее преисполняется гордости. – Он существует в единичном экземпляре, здесь. Рондадриум долгое время считался навсегда утерянным, но в лаборатории, путем множества экспериментов, мне удалось подобрать необходимые показатели для того, чтобы маленькая семечка дала росток. Если бы не внимание герцога, я бы никогда не смогла заниматься любимым делом. Я никогда не смогу забыть этого, как и ощущения невероятного счастья, что посещало меня всего лишь раз в жизни.

– Ты о чем? – непонимающе переспрашиваю, отвлекаясь от темно-синих, сладко благоухающих пионов, оказавшихся уникальным рондадриумом.

– Извините, наверное, я сказала лишнего, – нервно заправляет Агнета прядь волос за ухо. – Давайте приступим к процедурам?

– Нет уж, раз начала – договаривай, – требовательно говорю я, хватая ее за запястье.

Мне на мгновение кажется, что внутри меня, в районе груди, есть какой-то теплый шар, который, разгораясь, согревает и стремится выйти наружу, ощущаю какой-то странный импульс, прокатывающийся по моему телу.

Встряхиваю головой, отгоняя неясные образ и ощущения, и разжимаю пальцы на руке девушки. Просто показалось.

– Герцогиня, пожалуйста. Не нужно этого делать, не заставляйте меня… – жалобно произносит Агнета, но, наткнувшись на мой твердый взгляд, опускает глаза, пряча руки за спину.

– Здесь нет ничего интересного, – дрогнувшим голосом начинает девушка. – Я родилась в бедной семье, проживающей в деревне, что входит в состав герцогства Линден. С самого детства было понятно, что я не вышла ни лицом, ни телом, а потому на удачный брак я не рассчитывала. Мои сестры – настоящие красавицы, к которым сватались даже титулованные мужчины, я же, долгое время оставалась невостребованной на рынке невест. Я, конечно, мечтала встретить того, кто полюбит меня душой и сердцем, не обращая внимания на внешность. Но годы шли, а благородный рыцарь не спешил посетить глухую деревушку, где я жила.

Агнета замолкает, переводя дыхание от быстрой, сбивчивой речи. Я сохраняю молчание, пока не понимая, почему рассказ дается ей столь тяжело. Обычная история, которых миллион.

Но смутные подозрения уже начинают зарождаться во мне. Почему она не хочет рассказывать? О каком ощущении счастья говорила. Неужели…

– У тебя было что-то с Райнхольдом, да? – резко и настойчиво спрашиваю, затаив дыхание.

Пожалуйста, пусть это окажется лишь моими глупыми догадками, пусть она ответит “нет”.

– Я влюбилась в герцога с первого взгляда, – тихо признается девушка, а я округляю глаза от этого откровения. – Ему тогда было всего двадцать лет, в то время как мне – пятнадцать. Впервые его светлость посетил наше селение с визитом. Несмотря на юный возраст, Райнхольд выглядел таким взрослым и мужественным, был таким красивым, что я потеряла голову. Я понимала, что у меня нет шансов, поэтому восхищалась им издалека еще несколько лет, бережно сохраняя в своем сердце каждое воспоминание о его кратких визитах с инспекцией. Но однажды…

Сжимаю пальцы в кулаки, понимая, что мне неприятно слышать, с каким неприкрытым восхищением, благоговением говорит девушка о моем герцоге.

Моем. Не собираюсь его делить ни с кем. Не отдам.

– Тот раз отличался от всех других. Герцог выглядел изнуренным, даже больным. Впервые он задержался в нашей деревне на ночь, остановившись в доме главы поселения. Среди ночи я, как обычно, не могла уснуть, взбудораженная встречей. Решив прогуляться, я вышла из родного дома, что располагался на отшибе, и отправилась на луг, прилегающий к деревне. Меня всегда манила природа. Растения… Мне казалось, что я слышу их, чувствую, – взгляд Агнеты затуманивается от нахлынувших воспоминаний, а щеки заливает румянец. Мне хочется заткнуть уши, чтобы не слышать продолжения, потому что подсознательно я уже поняла, что будет дальше. Но я не двигаюсь, внимая рассказу. – Среди высокой травы, полевых цветов, под лунным светом я увидела его. Серебристые волосы были растрепаны, на широкой, быстро вздымающейся груди рубашка полурасстегнута, а глаза светились голубым. Казалось, что его светлость был не в себе. Его что-то сжирало изнутри, причиняя невыносимые страдания. Я же в тот момент хотела лишь одного – помочь всеми силами, облегчить его боль, даже если для меня это обернется мукой.

Агнета облизывает пересохшие губы, закрывает глаза и тяжело вздыхает, прежде чем произнести следующую фразу:

– В том поле, под высокими, ярко искрящимися звездами, я стала женщиной, – еле сдерживаюсь, чтобы не опуститься на пол, потому что ноги слабеют. – Впервые я познала мужчину. Того, в кого была влюблена долгие годы. Того, о ком даже мечтать не смела. И это было самое потрясающее, что случалось со мной в жизни.

– И что было дальше? – через силу спрашиваю я.

– Дальше… – Агнета горько улыбается. – Герцог пожалел о своем порыве почти сразу же, особенно когда осознал, что стал моим первым мужчиной. Он настаивал на серьезном разговоре, а я… Была просто счастлива, что мне довелось ощутить, каково это – иметь близость с мужчиной, которого ты боготворишь. Я не винила его ни в чем, ведь тогда сама сделала выбор, о котором не пожалела ни разу.

– Как… – хрипло начинаю я, но не могу до конца сформулировать свою мысль.

Не так-то просто оказывается столкнуться лицом к лицу с женщиной, которая искренне и беззаветно влюблена в твоего мужчину. До сих пор влюблена и не скрывает этого.

Пусть мы знакомы с Райнхольдом всего несколько дней, но теперь понимаю, до чего глубоко и прочно я влюбилась в него. Мне неприятна лишь мысль о том, что он целовал Агнету, ласкал ее тело, сгорал с ней в агонии страсти.

– Обесчещенная, я бы никогда не вышла замуж, даже за самого захудалого пьяницу. В провинции более суровые правила, чем в столице. Понимая это, его светлость забрал меня с собой, хоть никто и не понимал почему он принял такое решение, – Агнета пожимает плечами. – Сначала я работала горничной в его особняке, но, увидев с каким трепетом я отношусь к растениям, понаблюдав за тем, как я изучаю пособия по ботанике, герцог Линден сделал мне поистине уникальный подарок. Он похлопотал, чтобы меня приняли на работу в тайную полицию, в отдел, занимающийся разработкой различных полезных веществ из растений.

– Почему тогда ты здесь?

– Я курирую отдельное направление, – с гордостью говорит Агнета. – Масла, выжимки, порошки для расслабления, возвращения сил и бодрости, восстановления магического резерва, омоложения, лечения кожи и прочее. Я обучалась массажу, разработала уникальные процедуры, которые с успехом применяю здесь и даже обучаю им других. Неплохо для простолюдинки из глухой деревни? И все, благодаря герцогу Линдену.

– Весьма неплохо, Агнета. Рада, что тебе удалось достигнуть того, о чем ты мечтала, – холодно отзываюсь я, не зная, как теперь себя вести с этой девушкой.