Текст книги "Демоны души (СИ)"

Автор книги: Алекс Елин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

7

Когда за полковником и курсантом закрылась дверь, Талинда поплотнее запахнула кофту, кинула взгляд на верного генерала, осведомилась:

– Вы мне говорили тоже самое, не так ли?

– Да, Ваше Величество. Только мои люди сообщают, что подобные разговоры стали распространяться из Оберуна. Там крамола идет от жрецов Крома, как я и опасался, но пока мне не ясно, кто источник крамолы среди самих жрецов. Они решили поднять голову и захватить власть или регентство. Судя по всему, они хотят видеть во главе государства Нила Роуза. И дает ему повод заявить о себе живой принц Лоуренс, – генерал покосился на Талинду, ожидая очередной вспышки негодования, но девушка молчала. Он продолжил. – Все стало еще более очевидно, когда жрецы начали называть в открытую возможного регента. В прошлом месяце он укрепил свои позиции, объявив о своей помолвке с Антуанеттой Изольдой Верникой Блустар – потомке прежней династии. Это уже откровенная заявка на права на престол: он открыто пока не выступает, но жрецы упоминают его как сына Кристофера VIII, противопоставляя Вам, а свадьба с госпожой Блустар – шаг к примирению всех недовольных коренных розмийцев с пришельцами, т. е. Вами. Нил Роуз пока молчит, но достаточно того, что говорят жрецы. По моим сведениям, такие проповеди ведут жрецы Крома, Пантеры и Краха. Возможно, мы еще не обо всех знаем.

Талинда напряженно молчала, слушая своего верного пса. Глядя на нее, Винсент не мог понять, что из сказанного она услышала, что поняла и как поняла. Ее лицо сейчас ничего не выражало.

– Ваше Величество, это подготовка к смене власти, – продолжил он. – Это заговор. Чтобы убрать источник опасности Вашей власти мы должны убрать принца Лоуренса, как и настаивал Ваш дед. Иначе Вы можете не удержать корону. Пока интрига только началась, еще нет волнений. Народ только начинает задумываться над словами жрецов, и делает это лишь народ в Старой Розми, в Ариэль, Оберуне, Буддограде. Крамола распространяется на север, но пока мы можем сдержать эту заразу. Ваше Величество, Вам надо принять это сложное решение.

– Винсент, Вы же понимаете, что я не убью моего кузена, – королева встала из кресла, разогнула спину, держась за поясницу.

– Ваше Величество, это излишнее благородство с Вашей стороны. В сложившейся ситуации, единственное, что может лишить все разговоры о регентстве Роуза актуальности – это смерть принца Лоуренса, – настаивал генерал.

– Нет, Винсент, нет. Он – ребенок.

– Он – постоянная угроза Вашей власти. Ваш дед это понимал и внес его в список. Если бы у него была возможность и время, он бы обеспечил и его смерть. Вам надо было послушаться его воли. Теперь случилось именно то, чего он опасался – началась крамола, начали появляться мысли о том, что у него больше прав на престол, и начал действовать Ваш дядя, – настаивал генерал, тихо злясь на ослиное упрямство некоторых присутствующих тут коронованных особ. – У Нила Роуза вообще нет прав на корону, но это не помешает ему сначала стать регентом при малолетнем короле, а потом захватить трон, убив принца Лоуренса, т. к. он чуть ли не единственный Ваш родственник. Не Вы, так он убьет мальчишку, но тогда погибнете и Вы.

– Перестаньте, Винсент, – отмахнулась королева. – Я не могу убивать моего кузена, не могу! На мне итак слишком много крови. Слухи и смута были всегда, когда власть переходила не прямому наследнику, тем более к женщине. Следите внимательно за всеми источниками подобных мыслей, пресекайте их, отслеживайте недовольных, и через какое-то время все уляжется.

– Ваше Величество, это уже не просто слухи, – покачал головой генерал. – Это уже начало хитроумного замысла, который приведет к мятежу со временем. Пока Нил Роуз не действует открыто, за него действуют жрецы, которых он сумел перетянуть на свою сторону. Но, готов поспорить, он обрабатывает влиятельных людей – политиков, возможно, военных, бизнесменов. Иначе, зачем ему было устраивать грандиозный прием в честь приезда его невесты, которая принесет ему также нужные связи со старой и самой консервативной частью знати Ариэль и Старой Розми?

– Именно для этого и нужна Ваша служба: предотвратить мятеж и купировать слухи. Это же Ваша специализация, давайте обойдемся без крови ребенка, все еще в самом начале, – королева подошла к окну, за которым бушевали дождь, гроза и ветер, посмотрела на озаряемый вспышками молний парк, потом перевела взгляд на свое отражение в оконном стекле. – Я не хочу крови.

– Ваше Величество, власть – это всегда кровь, – Бодлер-Тюрри приблизился на расстояние двух метров к Талинде. – И малая кровь способна предотвратить большую кровь. Иногда приходится проливать кровь невинных, чтобы защитить миллионы жизней.

– Нет, нет, – она покачала головой. – Это надо предотвратить. Винсент, следите за всеми названными и известными источниками, постарайтесь предотвратить распространение разговоров и сомнений, и усильте наблюдение за моим дядей и его невестой.

– Ваше Величество, может быть, тогда мы сможем убрать Нила Роуза? Это послужит примером для всех недовольных, устрашит их, отпугнет не стойких духом, и даст возможность нам погасить мятеж? – постарался схватиться за спасительную соломинку генерал.

– Нет, это сделает из него мученика, и наоборот может выставить меня кровавым тираном. Нет, хватит крови, Винсент, я устала подписывать смертные приговоры! Если можно обойтись без крови – значит, мы обойдемся без крови, – она отвернулась от окна и взглянула в глаза своему преданному генералу. – Я слишком много ее видела за последние полгода. И большую ее часть я пролила сама. Не своими руками, конечно же, но я ставила подписи под смертными приговорами множества людей. Я стала похожа не тех кершийцев, что требовали моей крови в Коргваре и гнались за мной по горам и долинам Кершийского нагорья. Я не могу больше убивать!

– Хорошо, Ваше Величество, но позвольте заметить, что это не самое лучшее Ваше решение, – покачал головой Винсент. Он никогда не предавал короля Джонатана, никогда не предаст и его внучку, ради которой великий правитель взял на свою душу страшнейший грех – убил всех своих детей и внуков. Генерал не оставлял надежды убедить королеву в необходимости казни принца Лоуренса, ведь он был источником угрозы ее власти. И сделать это Винсент надеялся как можно быстрее, иначе королеву ждут очень большие неприятности. Как, впрочем, и Розми.

– Возможно, – согласилась она. – Но я не могу больше слышать про убийства и видеть их. Я еще и года не правлю, а скоро буду прозываться кровавой. Хватит!

– Как скажете, – склонил голову Бодлер-Тюрри. – Но полковник Увинсон прав: начинается подготовка к смене власти. Крамола идет от жрецов, также она расползается от Вашего дяди. На его вечеринках происходит что-то странное, видимо, основная работа ведется там. Люди действуют очень аккуратно, поэтому несогласные с ним, не могут ничего сообщить и пойти к Вам. Это выглядит просто как разговоры, обычные в любом публичном месте. Люди не хотят выглядеть глупцами, поэтому не приходят на мероприятия господина Роуза повторно. Как видите, даже полковник не сразу решился прийти к Вам. Он пришел, только встретив курсанта, который тоже умеет думать.

– Да, согласна, это может быть началом заговора, но может быть и пустыми разговорами, – пожала плечами девушка. – Я не могу больше убивать, просто устала от смертей, – повторила она.

– Я пекусь лишь о Вашей безопасности, Ваше Величество, и не хочу, чтобы Вы пострадали, – склонил голову генерал, – но смею заметить, что малой кровью можно предотвратить куда большую.

– Нет, Винсент, нет. Хватит крови. Неужели я не могу править мирно и спокойно?!

– Этого хотят многие монархи, но не у всех выходит, – развел руками Винсент.

– Вы не должны никого убивать, – твердо заявила Талинда.

– Я не смею Вас ослушаться, – генерал вновь склонил голову.

– Хорошо, идите. Уже поздно. Я еще немного поработаю и тоже пойду отдыхать, – девушка вновь отвернулась к окну, за которым бушевала буря.

Генерал тихо покинул кабинет, а Талинда еще долго стояла у окна, озаряемая вспышками молний. Она очень устала. Смертельно устала. Мозг отказывался думать, решать, что-то предпринимать. Она была всего лишь юной девушкой, а ей пришлось стать королевой. Она не всегда принимала верные решения, но сподвижники деда помогали, обучали, и она была им весьма признательна за это, но все же девушка, убившая ради самозащиты, не могла больше смотреть на кровь. Что-то в ее душе ломалось, что-то важное… И это что-то ломалось мучительно долго и тяжело, заставляя страдать саму ее душу.

Может быть, она просто становилась правителем?

Она боялась превратиться в кровавого тирана, но упорно шла по пути тирании и крови, следуя приказам деда, его наследию. Иногда она прекрасно понимала, почему надо было казнить того или иного человека, а иногда не могла никак понять. К примеру, зачем было казнить всего лишь жреца Крома? Мало кому известный Дарел Паул Нотингейм, чем он мог помешать ее деду? Все файлы полиции, ГСР и других спецслужб ничего про него не могли ей сказать, но он стоял в списке в числе первых.

Девушка, медленно моргнула, повела пальцем по стеклу, повторяя узор очередной капли, потом прижалась к нему лбом.

Интересно, когда-нибудь этот ужас закончится или уже никогда?

Сил идти в спальню не было, поэтому она вытащила из дивана плед, потушила свет, улеглась на диван. Все, сегодня у нее нет никаких сил что-либо делать. И думать тоже.

А убивать она не будет.

Эпилог

Натали, Белла и Луна удобно расположились на крыше самого высокого небоскреба Фритауна. Под их ногами проносились крошечные точки автомобилей, степенно проезжали желтые и голубые автобусы, почти незаметными с такой высоты спешили люди, озабоченные не столько проблемами мира, сколько своими личными делами и трудностями в работе. Где-то в небольшом уличном кафе играла почти неслышная на такой высоте музыка, а под веселыми бело-зелеными зонтиками за столиками обедали многочисленные клерки и брокеры, секретари и чиновники. Мимо них проходили мальчишки-газетчики и курьеры, доставляющие еду в офисы.

Над городом в высоком голубом небе промчался пассажирский авиалайнер, что нес на своем борту будущих родителей тех, кому будет суждено однажды сказать свое громкое слово в истории Розми. Они об этом пока еще и не смели мечтать.

На крыльце небоскреба стоял молоденький офицер, нервно сжимая в руках большой букет сиреневых, розовых и желтых фрезий. Однажды он станет тем, кто заставит Спасителя или Погибель Розми сделать свой выбор, но до этого ему еще предстоит пройти очень долгий путь, полный боли и одиночества. Офицер-летчик словно почувствовал на себе взгляд Луны и поднял на крышу небоскреба взгляд своих небесно-голубых глаз… Конечно, он никого там не увидел, но богиня судьбы поняла – однажды ей очень захочется раскинуть карты и глянуть, что же его ждет. Она не знала лишь, что это у нее не получится. Наступают странные времена.

Сейчас же она посмотрела на теряющуюся в жарком мареве пустыню, что раскинулась вокруг Фритауна, вздохнула, и лениво потянулась как кошка. Жаркое солнце светило над столицей изо всех сил, посылая на бурный и суетливый город волны жара, надеясь, отдать его на поживу пескам. Фритаун лишь усмехался, ибо этот город-выскочка, город-сказка дерзнул однажды бросить вызов самой природе, его не пугали жаркие лучи солнца, злые пески пустыни Разочарований, бурные штормы моря Ожиданий. Он жил. Он наслаждался жизнью и смеялся всем невзгодам в лицо.

– Знаете, мне кажется, что папа, Зулат, Крах и Лоули что-то узнали о Пророчестве и о том, кто такая Создательница, – скорчила рожицу Натали. – Но они ничего мне не говорят. Я уже и к Ра приставала, и к Осирису, но те вообще лишь загадочно улыбаются, а остальные тоже ничего не знают…

– Да, думаю, они что-то знают: Кром у меня просил раскинуть карты на этого балбеса, принца Лоуренса, – призналась Луна.

– И что?! – богини уставились на подругу.

– Да ничего. Совершенно пустая жизнь. Ничего интересного… Только его дочка, возможно, если ничего не изменится, родит от Краха ребенка, но такое случается сплошь и рядом, – пожала плечами богиня судьбы.

– Да, по Дидьене ходит множество детей богов, которые даже не подозревают, кем они являются, – хмыкнула Белла. – А те и ухом не ведут, чтоб позаботиться о собственных деточках.

– Вообще-то, папа обо мне позаботился, – напомнила Натали. – Моя мама была простой смертной, если что.

– Ты – одна из тысячи, – напомнила Белла, уж кому как не ей, богине любви знать об этом! – А Лоуренс, он точно не Герой Пророчества? Иначе чего он так интересует Крома?

– Нет, точно не Герой, – твердо ответила Луна. – Такое я бы обязательно увидела. Даже его дочка не Герой.

– Чего он Крома тогда интересует? – девушки призадумались.

– Наверное, у папы и остальных хватает дел. Они ж не могут только Пророчеством и грядущим концом света заниматься? Тогда он куда раньше наступит, чем мы думаем – остальные дела мира нельзя тоже пускать на самотек, – предположила Натали.

– Да, – согласились подружки.

Юные богини замолчали. Мимо промчалась чайка. Она хотела сесть на крышу, но тут заметила трех богинь и метнулась прочь, чуть не врезалась в окно какого-то офиса, находящегося в здании через дорогу, взмыла вверх и полетела прочь.

– Но мы ж не бросим наши поиски?! – воскликнула Луна.

– Нет, конечно, – подтвердила Натали. – Только они не принесли за столько времени никакого результата. Папа молчит как скала. Остальные старшие тоже не горят желанием с нами поделиться информацией, а младшие, как и мы, ничего не знают.

– Или делают вид, что не знают, – хмуро заявила Белла. Она подозревала, что ее мама что-то знает, но точно ничего не скажет – бережет единственную доченьку.

Над крышей повисла тишина.

Внизу промчалась полицейская машина с включенными проблесковыми маячками и сиреной. Вслед за ней проехала вторая машина. Богини проводили их задумчивыми взглядами.

– А ведь это идея, – вдруг заявила Луна.

– Ты тоже подумала о Зальторе? – усмехнулась Натали.

– С чего он нам будет помогать? – попыталась остудить пыл подруг Белла. Насмешливый нрав бога воровства ее немного пугал, несмотря на свой добрый и веселый нрав. В конце концов, богами просто так не становятся, особенно богами мошенников и грабителей.

– Потому что ему это будет интересно! – усмехнулась богиня юности. – Он за любой кипишь, кроме голодовки!

– И как он узнает, кто есть кто в Пророчестве? Как он это выведает у Крома или у кого-то из старших богов? – приподняла брови Белла.

– Дорогая, Зальтор – бог мошенничества и покровитель беспризорников, воров и вообще веселого образа жизни. Неужели же он не найдет способа узнать у наших серьезных и отважных старших товарищей то, что ему нужно?! – засмеялась Натали, время от времени хулиганившая в обществе Зальтора и его приятелей. В тайне от строгого отца, понятное дело.

– Тогда полетели к нему?! – радостно воскликнула Белла, которую мать держала в еще большей строгости, чем Кром свою ветряную и своевольную доченьку. Личная неприязнь была уже забыта, ведь впереди маячило интересное дело, способное доказать грозным старшим собратьям, что Белла умеет не только болтать, что она – настоящая богиня, равноправный член их пантеона.

– Только не на этом изверге! – завопила Луна, кивая в сторону недовольного единорога, все это время ковырявшего крученым рогом стену лифтовой шахты.

– Ну, не бросать же его здесь?! Не бойся, он сегодня смирный! – заверила подругу Натали. Конь злобно заржал. Кажется, это он высказал свое мнение не только к словам хозяйки, но и к их затее целиком.

Когда подруги взгромоздились на большого белоснежного крылатого коня и умчались прочь, из-за шахты лифта выплыла странная тень, похожая на ночной кошмар из фильмов ужасов или страшных мультиков: бесформенная, серо-фиолетовая, наделенная лишь головой и руками, словно бы густое облако мрака. Она проводила взглядом умчавшихся подруг. Ее красные глаза сощурились, а кривой рот, полный острых зубов, исказила довольная гримаса. Тень узнала кое-что важное для себя.