Текст книги "Демоны души (СИ)"

Автор книги: Алекс Елин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

– Вот и я ему говорю это, а он мне, значит, в ответ, что теперь хрен что докажешь: девка мертва, на ней были обнаружены следы изнасилования, синяки и разрывы. Теперь, говорит, вспомни, что и тебя прикрыл, а доказательства у меня сохранены, так что закрой рот и работай! – в порыве злость Пьетро хлопнул ладонью по столешнице. – Говорит, мне хряк паршивый, чтоб из Миранды ни одного сообщения до остального мира не дошло! Ни одного. И в Миранду передавай только то, что я тебе позволю, а то тебе конец! Хряк поганый.

– Слушай, а на хрена ты эту девку-то прибил? – удивился чернявый Макс. – Или это он ее? Прибил в смысле?

– Да случайно вышло, – поморщился Пьетро, смахивая с рукава крошки печенья. – Она так орала, что я испугался. Решил, что из-за этой дуры меня запалят, вот надо было ей рот заткнуть как-то. Я ее жопой к себе повернул, а морду ее в мешки с бельем вдавил. Наверное, я мальца перестарался, вот она и задохнулась.

Сержант ни капли не раскаивался в содеянном, он лишь сожалел, что попался. Но с другой стороны, если бы он попался не Родесу, а кому другому, его ничего хорошего вообще не ждало, в лучшем случае – смерть.

– Подожди, т. е. ты трахал труп?! – заржал чернявый связист.

– Да пошел ты! – огрызнулся конопатый сержант. – Откуда же я знал, что она сдохла? Пока наш хряк меня на ней не нашел, я и не знал, что она померла. Я еще обрадовался, что визжать и брыкаться перестала. Ну, думаю, распробовала, мозги свои куриные включила. А она, тварь тупая, оказывается сдохла.

– Ну, ты даешь! – продолжил ржать младший сержант.

– Тебя-то на чем он за яйца прихватил, что ты на него пашешь? – зло спросил Пьетро.

– На сливе инфы кершийцам, – нехотя признался Макс. Обсуждать «конфуз» напарника было куда интереснее, чем признаваться в собственных грехах.

– А что за инфа им из этого болота нужна? – удивился конопатый парень. – Не, ну, я понимаю, там, на границе или во Фритауне, но у нас-то что?

– Я тогда с ним еще в Ариэль служил, – пожал плечами чернявый Макс. – Он меня поймал, все доказательства забрал. Его когда сюда спихнули, я очень обрадовался. Но потом вот и меня к нему послали…

– А чего так? – не отставал Пьетро.

– Да я мальца вздремнул за пультом, а тут сам Дженси к нам с проверкой нагрянул…

– Да, уж, бывает, – согласился Пьетро. Парни немного помолчали, а потом сержант вновь заговорил: – Слышь, а ведь у этого хряка не все наши схвачены, он же сказал присматривать за парой наших придурков. Типа нам и без этого делать больше нечего.

– Деваться все равно некуда, придется их пасти, – Макс потянулся до хруста в костях. – Как думаешь, на хрена ему эта афера с Мирандой? Ее ж всю сожрут эти твари, если к ним ни подкрепления, ни техники не пришлют…

– Ну, вот сам и спроси у хряка, – посоветовал Пьетро. – Этот ублюдок сказал, что надо изолировать Миранду, подделывать рапорты и донесения оттуда. И для нее из Нерейды распоряжения и сводки подделывать. Пусть живет в вымышленной реальности! Мне, знаешь ли, в тюрягу не особенно хочется.

– Понятно, что придется все это делать и следить за напарниками, – согласился Макс. – Выбора-то у нас все равно нет.

– Это точно, – конопатый сержант отхлебнул кофе из кружки. – Он мне этими дежурствами все планы на личную жизнь порушил! Я тут пару цыпочек собрался оприходовать, а теперь это придется отложить – я тут чуть ли не сутками сидеть буду. Ему-то что? У него вон жена красивая, молодая…

– Постой! Какие цыпочки?! – подивился Макс. – Тут же хрен кто даст!

– Да цыпочки из борделя, – закатил глаза конопатый сержант. – Я после того случая как-то решил на поведение баб не вестись, лучше шлюхи – они за это дело деньги берут.

– Ну, да, – согласился чернявый младший сержант. – Ладно, глядишь, скоро хряк всех заменит, и полегче станет.

Оба парня синхронно грустно вздохнули, отвернулись к своим терминалам. Макс поправил наушники, Пьетро принялся вновь что-то записывать в журнале. Тучи над Мирандой сгустились еще сильнее.

Глава 10

35, месяц Гроз, 5555 года – 01, месяц Суховея, 5555 года

1

В большом доме на Абрикосовой улице, стоящем под сенью огромных дубов и вязов, ярким светом горели все окна. На подъездной аллее выстроилась вереница из богатых автомобилей, а многочисленные гости толпились в парадных комнатах первого этажа, на веранде позади дома и прогуливались по роскошному парку, разбитому вокруг дома.

Высокий, широкоплечий хозяин встречал своих гостей на ступенях изысканного мраморного крыльца, чугунные перила которого были отлиты замысловатым и изящным узором. Черные слуги-рабы расторопно, но не спеша и с неимоверным достоинством обносили гостей шампанским и закусками, а небольшой оркестр играл легкую музыку, устроившись на балконе второго этажа, выходившего в роскошную гостиную, где собрались группки гостей.

Из очередного дорого автомобиля вышла высокая женщина средних лет, ее черные волосы, разбитые надо лбом белоснежной седой прядью, были уложены в высокую замысловатую прическу и перевиты серо-голубым жемчугом. На женщине было бархатное вечернее черное платье, на ее локтях висело манто из кого-то обладавшего некогда серебристым мехом; ее шею украшали четыре ряда того же серо-голубого жемчуга, что и ее волосы, уши, запястье правой руки. Женщина бросила взгляд на хозяина дома, и тот немедленно заспешил вниз по широким ступеням лестницы.

Нил, а это был он, поспешил к автомобилю, на котором приехала его невеста и ее мать. Не очень он горел желанием видеть эту несколько высокомерную и взбалмошную девицу, а в особенности ее молодящуюся мамашу, но Дарел ясно дал понять, что у Нила нет другого выхода: только жениться на Изольде. Что ж, придется на публике разыгрывать настоящего жениха, раз уж невеста прилетела во Фритаун. Он снял ей и ее мамаше особняк на берегу моря (небольшая хитрость, чтобы видеть ее пореже), где той предстояло жить до свадьбы.

Нил не хотел видеть Изольду во Фритауне до свадьбы, но она ясно дала понять, что в таком случае она и пальцем не пошевелит, чтобы помочь Дарелу и Нилу познакомиться с ее влиятельными друзьями. Она не позволит отставить себя в тень. Она ждет равноценного партнерства, а не безвозмездного пользования своими связями и своим именем.

Выбора у Нила не осталось: Дарел решил пойти навстречу госпоже Блустар.

Еще бы, она уже постаралась и представила их всему высшему обществу Ариэль, всем своим друзьям-сообщникам, и переговоры с ними начали приносить свои плоды, тем более что в Ариэль до сих пор стоял довольно большой гарнизон военных. У Нила было сведено знакомство с некоторыми из них, но благодаря Изольде и ее друзьям, он смог расширить свои связи, а уж о предпринимателях и говорить не стоило – те были рады познакомиться с ним, тем более его представляла эта избалованная девчонка.

Нил поцеловал руку будущей теще, очаровательно улыбнулся, и уже помогал выходить из машины ее дочери.

Изольда была прекрасна, как и в прошлый раз. Платье и драгоценности на ней были те же, что и в Ариэль, но голубые глаза горели вызовом, мол, только посмей об этом вспомнить. Что с деньгами у невесты дела плохи, Нил знал. Об этом сообщили знакомые (как новые, так и кое-кто из старых), это же говорил и Дарел, и в этом мог убедиться сам Нил, в течение недели гостивший в Ариэль, и почти каждый вечер приходивший в дом Блустаров. Спесь и гордость прикрывали потертую обивку диванов и кресел, сколы на полировке столов и шкафов, а также истертый старый паркет и помутневшие зеркала.

– Рад вас приветствовать в моем доме, госпожа Блустар, Изольда, – очаровательно улыбнулся Нил, поцеловав руку невесте. – Приношу свои извинения, что не смог встретить вас в аэропорту, но меня задержали дела. Надеюсь, вы удобно утроились?

– Ах, мужчины, вы всегда заняты! – взмахнула веером Генриетта, вызвав в Ниле неописуемое желание оказаться где-нибудь подальше от нее. – Но что поделаешь, таковы законы бизнеса, а как я вижу, ваши дела, дорогой будущий зять, идут очень даже неплохо?

– О да, госпожа Блустар, на состояние дел жаловаться не приходится, бизнес приносит скромный, но стабильный доход, – вежливо улыбнулся Нил, а про себя добавил: «Но от меня ты ничего не получишь сверх того, что я тебе уже итак отписал и предоставил!»

– Благодарю, вас, Нил, за гостеприимство, особняк очень уютен и удобен, жаль, что он так далеко от города, но, полагаю, другого столь же достойного и комфортабельного дома просто не нашлось, – очаровательно улыбнулась Изольда, показывая белоснежные зубы.

– Вы совершенно правы, Изольда, – столь же ослепительно улыбнулся Нил. – Это был самый лучший вариант, сдававшийся в наем. Я же не могу допустить, чтобы моя невеста ютилась в какой-нибудь халупе.

– Весьма признательна вам за вашу заботу, – она изобразила еще одну ослепительную улыбку.

– А теперь я прошу меня простить, – Нил и гостьи поднялись на крыльцо, – но я должен исполнять обязанности хозяина, а вас же оставляю на попечение ваших знакомых и моего старого друга, его милости Дарела Нотингейма, – очаровательно улыбнулся Нил, увидев на крыльце маленького жреца. Ничего, это была затея самого Дарела, вот теперь пускай с ними и возится!

Вечер прошел великолепно: Дарел и Нил успели переговорить со многими своими старыми знакомыми, познакомились с теми, кого привели они. Дарел довольно искусно задавал ненавязчивый и завуалированный вопрос: «А вы подумали о том, что будет с вами завтра, когда Розми начнут раздирать прихлебатели мужа нашей новой НЕЗАКОННОЙ королевы, а также все те, кто уже сегодня окружил ее и правит за нее? Боги Света против, они обрушат на всех нас свою кару».

Дарел никогда и никому не задавал вопросов напрямую, но преподносил свои мысли так, что у людей появлялись сомнения, они начинали задумываться. Более ему ничего не требовалось. Только посеять сомнения. Те, в души кого он сумеет заронить зерна сомнений, сами потом придут к нему и Нилу с вопросом, а что же делать? Задачи этого вечера: выявить круг возможных недовольных и понять, на что же они больше клюнули, на который из расставленных крючков попались? Потом будет работа с каждым индивидуально, или с группами, все зависело от человека, его ума, душевного состояния, жизненных приоритетов. Но это не сейчас. Сейчас Дарел лишь делал первые шаги к достижению цели.

Вечер протекал так, как этого и хотел серенький жрец: он внимательно следил за гостями, слегка подправлял ход их разговоров, присоединяясь то к одной группе знакомых, то к другой. Время от времени он наблюдал за Изольдой, делающей то же самое, и был вынужден признать, что девушка своей улыбкой и чарующей манерой поведения также добивалась необходимого результата – гости начинали обсуждать те темы, которые она мимоходом задавала их разговорам.

Гости восхищались ею.

Группы гостей из Ариэль и из Фритауна постепенно смешивались, знакомились между собой. Это было хорошо, ведь им предстояло со временем стать союзниками. Осталось только начать прощупывать почву среди военных, и тут был нужен Нил.

Нил обходил своих знакомых-военных, приглашенных на прием. Он представлял им своего друга. Иногда у жреца и вояк завязывался долгий разговор, иногда кто-то отходил от их группы и больше старался не появляться рядом со жрецом и хозяином дома, кто-то предпочел сразу покинуть прием – им не нравились вопросы, они уже чувствовали и понимали подвох. Они были за королеву и добровольно приняли ее сторону, или же были преданы Джонатану II и его воле, а некоторые своим командирам, давшим ей присягу, а кто-то и своей присяге.

Их никто не задерживал.

Дарел изначально предполагал, что среди военных у них не будет большой поддержки, хоть и очень сожалел об этом, но все же кто-то оставался. Это давало надежду.

С чиновниками и бизнесменами было проще: они думали о будущем, или о деньгах, или о том, что лучше быть на стороне сильного, а сильной казалась сторона Нила. Не все так полагали, но этого и не могло быть.

Уже далеко за полночь последние гости покидали роскошный и изысканный дом Нила. Уставшие слуги начинали убирать последствия большого приема, мыть посуду, оттирать истоптанный и поцарапанный паркет, ставить на свои места мебель, убирать остатки еды и алкоголя, готовить к стирке заляпанные скатерти, салфетки, а кое-где даже занавеси и подушки. Из кабинета Нила вышел последний гость – мэр Фритауна, которого обрабатывали и убеждали уже Дарел и Нил вдвоем.

– Как думаешь, будет какой-нибудь прок? – осведомился Нил, вытягивая уставшие ноги под письменным столом.

– Полагаю, да, – кивнул Дарел. Он был погружен в свои мысли и подсчеты. – Мы были довольно убедительны и привели множество логических доводов, весьма веских, я бы сказал. Уже могу назвать нескольких генералов и кое-кого из твоих знакомых из военного министерства, кто разделяет наши опасения относительно Талинды, – жрец устало потер глаза. – Так что все прошло довольно хорошо, но точные сведения мы с тобой можем узнать лишь спустя какое-то время.

– Дарел, меня беспокоит мать Изольды, – немного плаксиво протянул Нил. – Она может стать нашей проблемой… Еще большей, чем сама Изольда.

– Пока я не вижу проблемы в Изольде, – удивился Дарел.

– Изольда – моя невеста. Это и есть проблема, – отрезал разозлившийся мужчина.

– Хорошо, Изольда – действительно доставляет нам страдания, – согласился Дарел. – Но при чем тут ее мамаша?

– Она на меня вешается. Откровенно вешается.

– Скажи, что ты женишься на ее дочери, и ее поведение несколько смущает тебя, – отмахнулся жрец.

– Сказал! Она, знаешь, что мне ответила?! Что мы никому не скажем! Дарел! Я итак собираюсь наступить себе на горло и лечь в постель с женщиной, что для меня противоестественно, и заставляет страдать еще отчаяннее, так что же мне теперь еще и с ее мамашей спать?! – взвыл Нил.

– О, Кром, Владыка молний и Повелитель бури! – взвыл уже Дарел. – Неужели ты сам не можешь придумать, как от нее избавиться? Никто тебя с ней спать не заставляет, хватит чушь нести.

– Она виснет на всех мужчинах… Это отвратительно.

– Тут ничего не поделаешь. Так, дай мне прикинуть результаты сегодняшнего вечера, не мешай. Потом пойдем спать.

2

Отделение РСР в славном городе Ариэль находилось в новых кварталах древней столицы. Оно мрачным квадратом высилось на набережной, окруженное высоким каменным забором и зеленым ландшафтным парком, где основными растениями были цветы да трава. На фасаде здания, облицованного темным гранитом, высились скульптуры демонов из Бездны Сета, а на высоком крыльце горгульи кровожадно взирали со своих постаментов на всех, кто осмеливался подняться в обитель закона и цитадель грозных блюстителей интересов Розми и ее правителя.

Говорят, когда еще столицей страны была Ариэль, а РСР только-только была сформирована как самостоятельная структура, Луис I Уайтроуз решил сразу отделить разведку от остальной армии, поручив им так же безопасность внутри Розми и вверив охрану своих близких. Для этого молодому силовому ведомству нужно было не только отдельное руководство, но и собственное здание, а то армия и РСР уже начали вести себя подобно двум медведями в одной берлоге, вот и задумал Луис I отселить РСР. Архитектором здания вызвался стать один весьма одаренный в плане строительства ноэл. Только были у него две странности: окружающие полагали его сумасшедшим, да уж очень любил он всякие предания и мифы про Царство Зулата и Бездну Сета. Ну, и с чувством юмора у него были проблемы, за что еще в молодости при Альберте III Блустаре провел он несколько лет в застенках королевской тюрьмы. Говорят, что именно в тех уютных каменных мешках, что служили камерами в прежней тюрьме, крыша-то у него и поехала. Прежнюю тюрьму пришельцы случайно уничтожили при штурме Ариэль, а рухнувшая стена каземата и дала свободу опальному архитектору, за что он и воспылал любовью к покорителям Розми.

Любовью-то он воспылал, но чувство юмора его сия любовь не отменяла. Особого выбора у Луиса I тоже не было, а времени и желания долго выбирать и подавно, поэтому король-завоеватель не глядя подмахнул проект мрачного здания. Сам же сумасшедший зодчий почил в бозе накануне открытия своего архитектурного шедевра, унеся с собой в Царство Зулата некоторые скрытые архитектурные дополнения в своем детище: тайные ходы и лестницы в стенах, несколько тайных камер и даже ловчие ямы, и двигающиеся плиты потолков и стен. В общем-то, правильно сделал, что умер сам – РСР уже тогда шуток не любила и трудно представить, что б ждало этого любителя демонов, попади он живым в руки обозленных разведчиков.

Почить же зодчий изволил не где-нибудь, а прямо в кабинете, предназначенном для главы РСР. Само собой тут же появились легенды о его призраке, бродившем по своему шедевру, сетующим на свою горькую судьбу. Впрочем, через какое-то время к призраку архитектора присоединились призраки сотрудников РСР, павших жертвами сюрпризов чокнутого зодчего: кто-то в яму посреди коридора провалился; кому-то на голову каменная плита весом пару тонн упала; а один особый везунчик так и вовсе умудрился попасть в тайны коридор, где бродил пока не умер от жажды, тщетно взывая к коллегам за стенами. После этой милой истории, случившейся уже при сыне Луиса I Эдварде I, все здание было проверено и просвечено вдоль и поперек. Нашли много интересного, в том числе прекрасно и со вкусом оборудованную пыточную камеру и высохшую мумию пропавшего пару лет назад сотрудника.

С тех самых пор особо впечатлительные работники, охранники или посетители утверждали, что время от времени видят в коридорах и кабинетах здания призраков. Часто призраки в военной форме гоняют призрака пожилого дядечки по лестницам, кабинетам и залам. Видимо, мстят за свою безвременную кончину.

Генерал Бодлер-Тюрри в призраков не верил, а это мрачное помпезное здание просто на просто сильно недолюбливал. Здесь имелось множество уровней, а один и тот же этаж в разных крыльях мог находиться на разном расстоянии от земли, что и подавно не укладывалось у него в голове: на фига это делать?! Особенно сильно генерала бесила необходимость постоянно подниматься и спускаться по бесконечным лестницам, прежде чем он мог достигнуть нужного ему помещения. Наличие лифтов в огромном восьмиэтажном здании было сведено к минимуму. А на два подземных этажа вели лишь два лифта, которых надо было еще сначала попытаться найти.

Одним словом, здание было построено так, чтобы дезориентировать не только нападавших, которые могли бы чисто гипотетически найтись на бескрайних просторах Розми и в психушках Страны Мечтаний, но и сотрудников РСР. И даже ее главу.

Винсент уже сильно пожалел, что оставил взвод своих солдат из Джорджии около крыльца любоваться горгульями. Его настроение и без блужданий по архитектурному безумию было мрачным, а уж после получасовых бесплодных поисков лестницы или лифта, ведущих в морг, испортилось безвозвратно. Служащие РСР, завидев хмурого генерала и не менее хмурого Патрика, сопровождавшего начальство, замирали по стойке «смирно» или же разбегались по своим норам. Это если они знали генерала в лицо. Те же, кто не успел скрыться с пути следования генерала и не знал, что грозное начальство изволило посетить обитель блюстителей интересов Розми, рисковал нарваться на выговор или замечание.

– В этом проклятом здании все через одно место, – рычал сквозь зубы Винсент, третий раз выходя в просторный вестибюль, под потолком которого раскинули кожистые крылья еще одной горгульи. – И где здесь морг-то?!

– Наверное, господин генерал, не стоило отказываться от помощи, предложенной охранниками на входе, – намекнул Патрик несостоявшемуся родственнику, за что получил испепеляющий взгляд в свой адрес. Оба офицера остановились около большого круглого фонтана, возвышавшегося посреди огромного вестибюля.

– Я прекрасно помню, где тут морг! – огрызнулся Винсент. – Просто не могу найти нужный поворот.

– Они блюют? – вдруг спросил Пат.

– Кто?! – остолбенел от такой неслыханной наглости Бодлер-Тюрри. – Где?!

– Да эти, порожденья Бездны, – указал О’Брайен на фонтан. – Они же блюют водой в фонтан. Причем их корежит от судорог.

– У местного архитектора крыша была совсем набекрень, – подтвердил Винсент, немного остывая. Он окинул вестибюль еще раз раздраженным взглядом и неожиданно направился в правый коридор. На сей раз старый разведчик учел свои прежние ошибки и мгновенного ухватил за локоть случившегося там младшего лейтенанта, согнувшегося под грудой папок и бумаг. – Младший лейтенант, немедленно проводите меня в морг! – потребовал раздраженный генерал.

Парень мгновенно впал в ступор, сообразив с кем имеет честь общаться: Всевидящее Око в петлицах и на левом рукаве формы носил лишь один генерал в Розми. Молоденький лейтенант замер по стойке «смирно», не решаясь даже шелохнуться; в глазах его плескался ужас.

– Младший лейтенант, вы оглохли? – осведомился закипающий Бодлер-Тюрри.

– Н-н-никак нет, господин генерал, – пролепетал мальчишка.

– Тогда – бегом! – гаркнул Винсент, что было ему вовсе не свойственно. Младший лейтенант то ли от страха, то ли от трепета грохнул на пол все свои папки и рысцой, – во исполнение приказа ужасного начальства, – кинулся прочь по коридору. Патрик очень надеялся, что побежал парнишка в нужную сторону, а не решил попробовать спастись бегством от озверевшего кровожадного цепного пса Ее Величества, каким он, по всей видимости, казался бедному мальчишке.

Через десять минут оба высоких гостя оказались перед дверями в морг. Их провожатый смылся в неизвестном направлении, как только его отпустили. За двойными дверьми оказалось помещение лаборатории, предварявшей собственно морг. За письменными столами сидели два молодых патологоанатома, попивая дымящийся кофеек из огромных, – в пору пивным, – кружек. При виде возникшего на пороге хмурого генерала Бодлер-Тюрри они вскочили со своих стульев, расплескали кофе на себя и на столы, свернули со столешниц несколько папок с документами, пару колб и пробирок. После того, как на кафельный пол упала последняя мензурка, патологоанатомы замерли по стойке «смирно», пожирая глазами легендарного руководителя их службы.

– Полковника Миана сюда! Живо! – потребовал раздраженный Винсент главу местного царства смерти. Будущие светилы своей мрачной науки кинулись со всех ног исполнять приказ начальства, но сразу же столкнулись лбами и рухнули на пол.

– Это они от почтения к вам, не иначе, – хрюкнул Патрик, за что был награжден еще одним взглядом, должным испепелить нечестивца на месте. Нечестивец тихонько стоял около грозного шефа и пытался сделать серьезное лицо, давясь от смеха. Открыл было рот, чтоб добавить еще пару слов, но предпочел замолчать от греха подальше. Винсент же его не удостоил ни единым словом; он раздраженно перешагнул через стонущие тела незадачливых патологоанатомов и направился в секционную – большой зал для исследования трупов, где скорее всего и находился полковник Миан – потомок двух чудом спасшихся поэтов-пришельцев, что прилетели с Луисом I. Говорили, что вошедший в поговорки пофигизм полковника, достался ему от родителей, помнящих тот перелет и все ужасы, что предшествовали ему и сопровождали его.

– А, генерал Бодлер-Тюрри, приветствую, приветствую, – весьма пожилой хозяин царства смерти как раз закончил мыть руки после очередного вскрытия. – Майор О’Брайен, раз вас видеть.

Оба разведчика почтительно поприветствовали пожилого судмедэксперта, много повидавшего на своем долгом веку. Как при этом Миан умудрился сохранить ясный ум, твердую память да еще и любовь к жизни никто не знал, за этот секрет многие бы отдали очень многое.

– Там ваши юные таланты лбами столкнулись, на полу лежат, как бы не померли опять, – Патрик показал себе за спину на двери в лабораторию.

– Ничего страшного, лбы у них крепкие, не умрут, – убежденно сообщил патологоанатом, вытирая руки. – Прошлые-то не от столкновения лбами умерли. Тех мать одной юной леди отравила, потому как те два юных негодника дочку ее соблазнили, и втроем они неплохо время провели. Яд тот же был замедленного действия, вот как раз при вашем появлении у них развязка и произошла, – совершенно спокойно сообщил Миан, поправил очки с толстыми стеклами и продолжил. – Вашей вины в том нет, господин генерал, господин майор.

– Вот прям очень порадовали, – хмыкнул Патрик, но быстро осекся. Не фиг выступать, когда старшие общаются, особенно коли тебя для статуса и мебели взяли.

– Простите, полковник Миан, майор О’Брайен просто давно не спал, поэтому несколько неадекватен, – процедил сквозь зубы Бодлер-Тюрри. – Операцию он провел блестяще, но нервное напряжение сказывается, к сожалению.

– Ничего, ничего, – судмедэксперт надел часы, которые положил на полочку над раковиной до вскрытия. – Попейте пустырника и валерианы перед сном, майор О’Брайен, должно помочь. Снотворное я рекомендовать вам не стал бы – побочные эффекты, знаете ли…

– Благодарю вас, господин полковник, – склонил голову Патрик.

– Вас, господин генерал, по всей вероятности интересуют два молодых сетопоклонника, что изволили отправиться к своему Повелителю сегодня ночью прямо из нашей тюрьмы? – Роджер Миан разгладил бирюзовый медицинский костюм на своем небольшом брюшке.

– Да, полковник Миан, – как всегда лениво и сдержанно кивнул Бодлер-Тюрри. Кажется, раздражение и гнев начинали его покидать в присутствии сдержанного главы морга, или это сам морг так на него действовал? Патрик поежился.

– Ну, пойдемте, пойдемте. Весьма примечательные персонажи, должен вам сказать. Весьма. Я с ними только утром закончил.

Пожилой патологоанатом прошел в еще одни двери, ведущие в собственно зал для исследования трупов. Это был длинный зал, пол и стены которого были выложены белым кафелем, под потолком светили лампы дневного света, а три ряда мраморных столов уходили к стеклянной противоположной стене, за которой находились ряды холодильных камер. Горгулий и прочих нетопырей тут, как ни странно, не было, зато дань сумасшедшей помпезности отдавали мраморные секционные столы и раковины, по краям отделанные все тем же мрамором.

На двух столах укрытые голубоватыми простынями ожидали своей очереди тела. Одна простынь пропиталась кровью в нескольких местах.

– Ее должны были вскрывать мои помощники, – кивнул на тело под окровавленной простыней судмедэксперт. – Но теперь придется все делать самому. Вряд ли в ближайшее время мои помощники придут в себя.

– Сожалею, – пожал плечами генерал.

– Тут ничего сложного не должно быть, – махнул рукой Миан. – Эта молодая леди, как я подозреваю, будет проходить по делу сетопоколонников. Ее казнили. Впервые в своей практике я такое вижу, если бы в пору моей юности я не увлекался мрачными страницами истории нашей страны, то вряд ли бы догадался, что это ритуальное убийство предателя, – привратник смерти вновь поправил очки. – Да, вряд ли. В наше время такое и не встречается.

– Ритуальное убийство за предательство? Сетопоклонниками? – удивился генерал Бодлер-Тюрри, подходя к секционному столу.

– Да, господин генерал, – кивнул пожилой патологоанатом. – Видимо, ваши молодчики не всех жрецов Сета переловили, ибо ритуал выполнен по всем канонам: сначала на теле жертвы были вырезаны символы Сета, потом ей вырезали глаза – за то, что она предала Тьму и отныне должна пребывать в ней во веки вечные, чтоб ее мучения были вечны. Потом жертве вырезали язык – она им предала. Потом ей вскрыли грудную клетку и вырезали сердце, которое ей в рот и запихнули – чтоб она сама же съела сердце, которое предало.

– Добрые, однако, они ребята, – поежился Патрик.

– Да, культ Тьмы все таки, – пожал плечами пожилой полковник. – Мы не можем установить ее личность, у нее обожжены и отрублены пальцы, вероятно, ее пытали. Возможно, вы знаете ее, майор О’Брайен? – с этими словами медик отдернул простынь с лица женщины. Патрик замер. Он просто окаменел.

– Кто это? Ты знаешь ее? – сонливость слетела с Бодлер-Тюрри, как ветром сдуло.

– Это Алиса Канингем, жена Питера Канингема, – едва выдавил из себя Пат, глядя на обезображенное лицо женщины. – Но как они узнали, что это она меня привела? Что сдал их я?

– Это надо будет проверить, – сжал его плечо Винсент. – Возможно, тебя кто-то опознал во время ареста.

– Или кто-то сдал, в РСР крот, – бросил майор, продолжая смотреть на лицо Алисы. – Когда я заставил Питера нам помогать, то обещал, что с ней ничего не случится. Я был уверен, что никто не сможет выйти на Алису…

– Патрик, я понимаю, ты привязался к ней, но ее смерть не должна стать для тебя поводом для личной мести. Не сейчас, – очень тихо произнес Винсент.

– Нет, все в порядке, – покачал головой О’Брайен. – Я просто знал ее, не любил, но и не думал, что увижу здесь, – он выдавил из себя улыбку. – Я в полном порядке, вы можете быть уверены во мне.

– Прекрасно, – вновь хлопнул его по плечу Бодлер-Тюрри. – Итак, господин полковник, Алиса Канингем имеет непосредственное отношение к делу сетопоклонников. Второй труп?

– Его просто убили в перестрелке, – махнул рукой патологоанатом, закрыл Алису простыней и направился в собственно морг – огороженную стеклянной стеной комнату с холодильниками.

– Они поняли, что это я навел на них РСР, а Алиса привела меня в храм, – повторил Пат. – Не думаю, что они опознали меня во время ареста.

– Не вини себя. Ты не знал, что такое может случиться, – вновь похлопал его по плечу несостоявшийся родственник. – Сейчас нам главное понять, как поведет себя ее муж. До тебя же им не добраться, родственников у тебя нет, опасаться мести тебе не стоит.

– Питер помог нам арестовать жрецов, когда узнал, что его жена – змеепоклонница, а ее якобы кузены, живущие на ее старой квартире – жрецы Сета на самом деле, – напомнил О’Брайен. Тем временем Миан открыл две холодильные камеры и выкатил два трупа на полках.

– Это было до ее убийства, теперь он может во всем обвинить нас. Не забывай, Пат, он – командир эскорта Ее Величества. Я хочу ненадолго его задержать и пообщаться с ним. Безопасность Ее Величества превыше всего, – жестко напомнил генерал.

– Могу лишь сказать, что Питер когда узнал о приверженности Алисы Сету, узнал и о ее изменах, в том числе и с «кузенами», он прекрасно осведомлен и о моральной стороне учения Тьмы, пропагандирующим массовые оргии, – напомнил Патрик. – Он решил с ней развестись. Он испугался, что Алиса поставила под удар его самого, его карьеру, его будущее и будущее его семьи. Вряд ли он ее простил.

– И все же я так понял, что Питер не желал ей смерти? – осведомился Винсент.

– Нет, – покачал головой Патрик. – Не желал. Он зол на нее за измены и возможные последствия для себя, но смерти он ей не желал.