Текст книги "Демоны души (СИ)"

Автор книги: Алекс Елин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

– Нет, – придушенно прошептал Алваро, глядя в голубые бездны глаз Ринго.

– Конечно, ты этого не хочешь. Ты просто не доживешь до суда, а если доживешь, то будешь мечтать о казни, которая тебе полагается, – Ринго приблизил лицо к покрасневшему и покрытому бисеринками пота лицу своей жертвы. – Поэтому ты сделаешь то, что я тебе скажу. Так?

– Да, – прохрипел Родес.

Ринго его отпустил. Вновь уселся на диван.

– Итак, ни одно сообщение из Миранды не должно дойти до Нерейды и остального мира. Ни одно. Но при этом в Нерейде должны продолжать считать, что с Мирандой все в порядке.

– Как я, по-твоему, это сделаю? – прокашлялся, держась за горло, Алваро. – Связь между городами осуществляется по телефону, по электронной связи между компьютерами, по радио! Спутники, хвала всем богам, не ловят над Поясом, но тут еще ходят автобусы, автомобили, поезда!

– Алваро, меня не интересует – как. Меня интересует результат. И он должен быть равен ста процентам, иначе наше соглашение о неразглашении твоей тайны утратит силу, – пожал плечами глава храмовых воинов, внимательно изучая собственные ногти.

– Я могу повредить всю связь, что осуществляется через кабель, но ее быстро восстановят. Мы могли бы попытаться глушить радиосигналы, но для этого необходимы глушилки около Миранды. У нас их нет, мы в центре Розми, нам такое оборудование ни к чему, – признался незадачливый должник. – А чтобы прервать дорожное сообщение между городами…

– Еще раз тебе говорю: меня не интересует, как ты это сможешь сделать, есть ли у тебя для этого средства и оборудование. Это просто должно быть сделано, – жестко одернул собеседника Ринго. – Насчет сообщений. Они могут поступать, но ты их можешь фальсифицировать, настоящих не должно быть нигде. У тебя же есть свои люди, ты же скользкий тип, наверняка, кого-то на чем-то поймал, вот пусть он на тебя поработает. Глушилки ты можешь постараться достать. Их передашь мне. Нерейда должна общаться с остальным миром, она пока не нужна Повелителю, а Миранда должна быть в полной изоляции, но остальной мир должен полагать, что с ней все в порядке, – с нажимом произнес Дервиш. – Дорожное сообщение итак прекращено – началось нашествие, ходят только поезда. Обеспечь фильтр связи и на этом направлении. Пусти слух о страшной болезни в Миранде. Объяви карантин в городе.

– Ринго, Ринго! Ты за кого меня принимаешь? – воскликнул Родес. – Я же не мэр Нерейды!

– Значит, сделай так, чтобы он поверил в это и сам помог тебе установить блокаду Миранды. Работай над этим. Работай. Подключай своих должников, людей, последователей культа Повелителя. Пора отрабатывать свои долги, пора.

С этими словами Ринго встал с дивана и направился к двери.

– Я приду скоро. Мне нужны будут результаты. Попытаешься еще раз ускользнуть – и все твои делишки всплывут, – посулился Дервиш.

– Неужели ты думаешь, что я специально сюда сбежал?! – взорвался Алваро, вскакивая из кресла.

– Мне это вообще не интересно, – с этими словами Ринго покинул кабинет поклонника культа Сета, посмевшего усомниться в воле и самом существовании Повелителя.

По дороге он еще раз увидел Фиону. Девушка сидела в просторной гостиной и бездумно тыкала иглой в вышивку. Взгляд ее, как и раньше был отсутствующим, а на бескровном лице застыла маска равнодушия и страха. Рядом с ее ногами играла в куклы дочь: сосредоточенно выкалывала им глаза.

Ринго было откровенно наплевать на людей, если они только не служили его замыслам или делу Повелителя, но даже его передернуло от одной мысли о том, что же пережила эта хрупкая женщина и продолжала переживать до сих пор.

Глава 6

14, месяц Соловьев, 5555 года – 22, месяц Соловьев, 5555 года

1 

Конни Лаввальер оказалась очаровательной девушкой, и по всем параметрам должна была стать прекрасной женой какого-нибудь счастливчика. Об этом твердила Анна Грейсстоун, жужжали в уши ее подружки, да и сам Рик Увинсон склонялся к мысли, что из нее вполне могла получиться хорошая жена, умеющая не обращать внимание на небольшие грешки супруга во имя выгодного брака и репутации своей семьи… Жениться же Увинсону, кажется, все же придется. Хоть от одной мысли о свадьбе Рика передергивало и появлялось непреодолимое желание выпить.

Полковник Увинсон за время с восшествия Талинды I на престол обзавелся не только солидным счетом в банке, большим домом на самой дорогой улице Фритауна, но уже знал из надежных источников: максимум через два года звание генерала и должность командующего Первым отрядом Фритауна будут его. Как бы он не бежал от этого звания и должности, сделать он уже ничего не мог. Командование давно решило, что пора Ричарду Увинсону заняться обучением молодежи и начинать командовать не отрядом, а кое-чем покрупнее, нечего талант и данные растрачивать по мелочам. Поэтому, когда после очередного вылета Рику сообщили, что его очень ждут в кадрах, полковник просто сбежал с аэродрома.

Еще несколько дней Увинсон умело прятался от работников отдела кадров и игнорировал приказы командующего, требовавшего от полковника Увинсона явиться сначала в ненавистный отдел, а потом и к самому командующему. Рик прекрасно осознавал, что поступает по-детски, и откровенно нарывается, но надежда, что за это его понизят в звании или вышвырнут на границу хоть с Керши, хоть с Алсултаном, не увядала.

В конечном счете, в ход пошла тяжелая артиллерия: за дело взялся ни кто иной, как Конрад Дженси. Он был для Рика не только главнокомандующим армии Розми. В свое время, много лет назад к нынешнему маршалу Дженси в отряд на границе с Луисстаном попал молоденький младший лейтенант Увинсон – парнишка только из Летного, с отвратительными характеристиками от преподавателей, но с припиской от старого знакомого: «Он должен был родиться птицей. Подозреваю, правда, что помесью орла и гадюки».

Конрад Дженси вскоре полностью разделял мнение своего приятеля, служившего из-за тяжелого ранения в Летном училище Фритауна, но мальчишку взял под свое крыло. Вскоре нынешний маршал, а тогда майор хлебнул с этим паразитом горя в полной мере: понятия мальчишки о справедливости, чести и храбрости, граничившей с безумием, способны были довести до бешенства любого командира. Там же на границе Увинсон и получил звание лейтенанта, первую медаль за отвагу и заставил всю базу восхищаться им и ненавидеть одновременно.

Годы спустя к командиру Первого отряда Фритауна полковнику Конраду Дженси попал матерый балбес, капитан Увинсон. Вылетел этот капитан из Первого отряда прямиком в Нерейду, и с каким пафосом! Генерал Тар, командующий отрядом, визжал как подстреленный заяц, требуя отправить мальчишку в Миранду, но Конрад Дженси вступился за своего протеже – у него действительно были крылья, а не руки. Да и понятия о чести и долге, имеющиеся у Увинсона, импонировали нынешнему главнокомандующему, хоть сам Увинсон способен был довести до бешенства кого угодно! Чего уж там говорить, позже Конрад Дженси лично ссылал наглеца на границу с Керши, да и второй раз в Нерейду Рик загремел по приказу самого Конрада. Но было в Увинсоне что-то такое… Такой человек дает присягу только раз в жизни и никогда от нее не отступится. Никогда не бросит тех, кто ему доверился. Никогда не поступит бесчестно. Не было в нем грязи и предательства.

Не было.

И хоть бесшабашная удаль Увинсона и его любовь к выдумкам и прочим выкрутасам бесила маршала Дженси не меньше, чем любого другого командира, однако, маршал точно знал: этот парень никогда не предаст. Он надежен. Ему плевать на дисциплину, но на него можно положиться, хоть остудить его давно пора! А то всю армию в цирк превратит в один миг!

Маршал Дженси пару недель терпел выходки своего протеже, жалобы на него командующего, а потом плюнул на все и отправился лично вразумлять чересчур верткого полковника, прячущегося от начальства на аэродроме по самым темным и нелюдимым углам.

– Хватит изображать тут червя, – гавкнул маршал на неугомонного Увинсона, когда отыскал его у метеорологов, – и изворачиваться. Это решение еще короля Джонатана. Я бы тебя еще год-другой пообтесывал, да ты ведь тогда точно от звания в Нерейду опять сбежишь. Так что вперед и с песнями!

– Может лучше подождать? Опыта у меня маловато, – вновь попытался извернуться полковник, наткнулся на ледяной взгляд маршала, понял всю глубину оказанной ему чести, мысленно выругался.

– Даже не вздумай какой-нибудь очередной фокус выкинуть. Не сбежишь. Нормальные люди готовы жизнь положить, лишь бы генералом стать, а ты тут как червь на крючке извиваешься!

– Господин маршал, генералы не летают, – напомнил Рик прописную истину. – А я живу в небе. Я не хочу быть генералом.

– Все. Приказ подписан. Шагом марш в кадры! – повысил голос Конрад Дженси, и Рик предпочел на сей раз послушаться приказа. Понятия о дисциплине и воинском долге у маршала были железными. Что спорить после такой речи с ним не стоит, Рик осознал еще на границе с Луисстаном – он может и в отставку отправить… с позором.

С того страшного дня Рик больше не командовал своим отрядом.

Командиром стал какой-то другой счастливчик, вылетевший в тот же день с границы с Керши.

Стюарт и Рик были отправлены на генеральские курсы в военную Академию, где им предстояло проучиться два года, а потом вернуться на родной аэродром и уже никогда не поднимать в небо истребители. Ну, если только по большой нужде или по невероятной блажи.

Оба друга в тот день напились в стельку. Вместе с ними традиционно напивался их отряд, провожая очередных своих бойцов, хотя б не в Царство Зулата, что случалось чаще, но уже в кабинеты начальства.

Разнесли бар «У аэродрома» они тогда славно!

Как назло, в тот день во Фритаун прилетела в свои владения на берегу моря Ожиданий Ее Величество. Одна она, вестимо, не летала, а поскольку прибыла в столицу она надолго, то с ней в полном составе прибыла вся ее служба сопровождения. Т. е. эскорт. Т. е. тоже пилоты, и одни из лучших, только предпочли они в свое время летать в эскорте, а не в Первом отряде Фритауна.

Встретились пилоты традиционно в их родном и насквозь знакомом баре. Первый отряд грустил. Рик и Стюарт вообще пребывали в неземной печали и злой тоске, хоть на стены бросайся, а тут их заклятые друзья-соперники нарисовались! Вот повезло, так повезло!

Что будет драка, эскорт понял в тот момент, как вошел в зал, где сидели грустные «Приговоренные».

Парни из сопровождения были совершенно не против драки – давно они не бывали во Фритауне, давно не встречались с Первым отрядом, а в последний раз расстались на ничьей. Такое положение дел требовало прояснения ситуации.

«Приговоренные», будучи людьми порядочными, и к тому же в эскорте были чьи-то бывшие сослуживцы, дали оппонентам посидеть, хорошо выпить, в общем, расслабиться и морально подготовиться к предстоящему веселью, а потом понеслось!

Владельцу бара пришлось на три дня закрыть свое заведение, чтобы сделать хотя бы косметический ремонт. Разгромлено было два больших зала. Стекол в здании нигде не осталось, целой мебели, впрочем, тоже. Зато дантисты Фритауна ликовали, а травматологи (понятное дело, из военного госпиталя на Осенней улице) ругались отборнейшим матом, вправляя бесконечные вывихи, выбитые челюсти, и даже гипсуя несколько переломов. Обычно по негласным правилам, военные старались бить друг друга без особого членовредительства, чтобы не было переломов и серьезных повреждений, но иногда увлекались. Как в тот день, например.

Рик и Стюарт с горя продолжили гулянку, но уже на дому у Рика, прихватив свой отряд и всех стоящих на ногах коллег из эскорта, кому не надо было идти на службу в ближайшие два дня. Если сослуживцы двух неразлучных друзей и ребята из эскорта убрались через день из дома полковника – дежурство еще никто не отменял, – то оба друга зависли в оном доме еще на два дня, благо Академия находилась во Фритауне, и никуда ехать не требовалось, а занятия начинались лишь через пару недель.

Из продолжительного запоя их вывела Анна Грейсстоун, посчитавшая, что четыре дня беспробудного пьянства – это уже перебор! Погоревали и хватит! В конце концов, их не со службы выгнали, а на повышение отправили!

Анна быстро смекнула, что обычным скандалом от этой парочки ей будет ничего не добиться: трезветь эти два сына Венеры не собирались. Тогда, изменив образу леди, жена Стю притащила два ведра ледяной воды в комнату, где друзья дрыхли на диванах в окружении бутылок и какой-то чахлой закуски, храпом повергая в ужас нескольких горничных, боящихся даже заглянуть в комнату после попойки легендарного Первого отряда. Девушек никто не обижал, но гам, крики, шум, грохот, песни, звон бутылок и разбитых стаканов приводили в шоковое состояние непривычных к подобной вакханалии служанок. Не говоря ни слова, Анна выплеснула одно ведро на мужа, второе на его друга, а пока оба матерились и прыгали по комнате, спотыкаясь на валяющейся стеклотаре, женщина поинтересовалась у них:

– Мне подавать на развод сейчас, или дать время Стюарту одуматься?

Глядя, на ее сведенные на переносице бровки, метающие молнии синие глаза, упертые в бока руки, мужчины поняли: Анна по-настоящему разозлилась. Лимит ее терпения исчерпан.

– А сколько времени прошло? – Стюарт попытался отряхнуть отросшие уже ниже плеч волосы.

– Четыре дня. Это утро пятого. Мне надоело.

– Анна, но зачем же было водой-то обливать? – пробормотал Рик.

– А вас по-другому не разбудить. Или вы оба приходите в норму и прекращаете пить, или я развожусь со Стюартом, – госпожа Грейсстоун пребывала в бешенстве, злить ее дальше не рекомендовалось даже ее собственному мужу. – Я выходила замуж за офицера Розми, а не за горького пьяницу, который имеет слабый характер и позволяет себе не думать о будущем, напиваясь с таким же слабохарактерным дружком, пропивающим это свое будущее. Хватит. Вы оба достаточно налетались, навоевались, мне это надоело. Вам пора переходить на другой уровень и начинать командовать не жалким отрядом, пусть и легендарным, а армиями. Я устала ждать вас из командировок и гадать, живы ли вы или не то чтобы очень. Я хочу быть женой генерала, а не вдовой подполковника или майора, – повысила она голос, наступая на мокрых до нитки друзей. – Или я буду женой генерала, или я буду бывшей женой подполковника. Выбор за вами. Даю час, чтобы вы привели себя в порядок, а потом мы едим на обед к Лаввальерам, они нас приглашали. Время пошло.

Ответа она даже не подумала дожидаться, прекрасно зная, что выберет Стюарт. Анна вышла из комнаты с гордо поднятой головой и ледяным выражением на лице. В коридоре она обратилась к дворецкому Питеру, застывшему за дверью. Он пребывал в полнейшем изумлении от открывшейся ему еще одной стороны натуры нежной и очаровательной госпожи Грейсстоун.

– Питер, господа офицеры сейчас примут душ, приведут себя в порядок. К моменту их выхода из ванной должен быть накрыт завтрак, плотный, обязательно с мясом и приготовь им таблетки от головной боли и от отравления. Никакого алкоголя. Можешь принести побольше минеральной воды и сладкого чая с лимоном.

– Да, госпожа Грейсстоун, – ответил дворецкий.

Анна гордо удалилась прочь по коридору, не забыв посмотреть на пару уже отремонтированных комнат и проверить строительные работы в большой парадной гостиной, что располагалась сразу за парадным же холлом. Она осталась довольна проделанной работой, но люстру в гостиной следует заменить, о чем она не преминула сообщить дворецкому, что почтительно сопровождал госпожу Грейсстоун до выхода.

– Кажется, твоя женушка устроила нам выволочку, – пробормотал мокрый как рыба Рик, утирая ладонью лицо.

– Раньше она так никогда не делала, – припомнил Стю.

– Расслабилась во Фритауне, – решил Увинсон.

– Нет, раньше мы таких загулов и не устраивали, дня два, на третий всегда объявлялись, – Стюарт оглядел разгромленную комнату. – Тут у тебя ремонт уже сделан? Был… А кто в стену стрелял?!

– Стрелял? Не помню… – Рик уставился на стену, где пулями были изображены несколько инициалов. – Кажется, это мои инициалы, а вторые… или Мэтт, или Ленс, а может быть и Мелвин, как его второе имя?

– Похоже, с пьянкой действительно пора завязывать…

– Ага…

2 

Тихо тикали напольные часы в кабинете верховного жреца Крома.

Тиберий не любил себе ни в чем отказывать, поэтому его кабинет мог поспорить с королевскими апартаментами по роскоши, если бы короли Розми ценили роскошь, а не удобство при работе и комфорт. Стены огромного помещения были обшиты панелями из драгоценного эльфийского дерева, письменный стол и книжные шкафы выполнены из древесины лунного эбена. Паркет на полу был наборный из драгоценных пород дерева, а роскошные портьеры на окнах поражали узором, выполненным золотой нитью…

Варварство, по мнению Дарела.

– Ты полагаешь, у господина Роуза есть шансы? – недоверчиво осведомился Тиберий, поглядывая на своего помощника.

– Конечно, есть, при нашей поддержке, – улыбнулся серенький жрец. – Тем более, ты уже собрал всех жрецов и высказал свое мнение. Если мы отступимся, пойдем на попятный, или же не продолжим следовать избранному пути – потеряем свое влияние. Остальные жрецы прекратят с нами считаться, – посулил Дарел.

– Но тогда предполагалось, что госпожа Талинда мертва, – засомневался верховный жрец. – Сейчас же она – королева, и я засвидетельствовал волю богов Света…

– Тиберий, только не говори мне, что ты веришь в богов Света! – фыркнул Дарел.

– Знаешь ли, ты не присутствовал при казни Интовара! Было очень впечатляюще, – передернул узкими плечами Тиберий.

– Полагаю, если мы отступимся теперь, то в самом деле сможем угодить на место Интовара, – пожал плечами Дарел, поудобнее устраиваясь в кресле для посетителей, что стояло перед массивным письменным столом верховного жреца Крома. – Убедившись в нашей слабости и в том, что мы не отстаиваем своих интересов, остальные жрецы могут преподнести нас на блюдечке королеве, не только чтобы спасти собственные головы, но и чтобы заработать лояльность королевы, или усыпить ее бдительность.

– О, боги! – воскликнул Тиберий. – Одно дело бороться с претенденткой на престол, и совсем другое объявить войну королеве!

– Да, задача не из легких, – согласился Дарел. – Но мы – жрецы Крома, мы сильны. У нас есть свои бойцы, да и вспомни историю! Наши предшественники никогда не боялись противопоставить себя узурпаторам трона, тем, кто вел страну к гибели.

– Знаешь ли, войны что-то стали в последнее время вести себя крайне вызывающе; они игнорируют мои приказы, а их глава чуть ли не официально отмежевался от нас. Кажется, им не очень нравится наша идея возвести на трон твоего друга, – сварливо заметил Тиберий, нервно барабаня пальцами по столу.

Дарел усмехнулся в душе, и пошел на обманный маневр, который ему и требовался.

– Тогда у меня такое предложение: я буду вести все необходимые переговоры от твоего имени. Ты же не будешь ни во что вмешиваться. Если же кто-то из жрецов решит уточнить у тебя, на самом ли деле ты предоставил мне такие широкие полномочия, ты подтвердишь или проигнорируешь вопросы, смотря кто, будет спрашивать. В любом случае, это позволит тебе при необходимости отречься от моих слов и действий. Ты не будешь испачкан, а я все организую в лучшем виде. Просто не мешай мне.

– Не нравится мне твоя затея, – пробормотал Тиберий.

– Чем она тебе не нравится? Ты не пострадаешь, в случае провала вся вина будет на мне, – пожал плечами маленький жрец. – Я же найду способ не провалиться и достигнуть желаемого. Зато потом все сливки будут наши.

– Не нравится в том плане, что в итоге ты можешь приобрести слишком много влияния, – честно признался Тиберий, – и можешь захотеть большей власти.

– Прекрати говорить глупости, – как можно искренне заверил его Дарел. – Я не люблю публичность и власть мне не нужна. Я радею за нашу страну и наш орден. Ты сам прекрасно это знаешь.

– Значит, ты предлагаешь самостоятельно начать подготовку? – уточнил верховный жрец.

– Я просто прошу тебя не мешать мне. Я буду тебе все докладывать, – заверил его Дарел. – К тому же, если ты усомнишься во мне, то ты ведь знаешь, чем я занимаюсь. Ты сможешь в любой момент отдать мою голову королеве.

– Да, ты прав, – закивал Тиберий. – Ты прав… К тому же нынешняя власть наплевательски относится к вековым традициям и привилегиям жрецов, отстраняя их от управления страной… Надеюсь, господин Роуз не забудет своих обещаний и восстановит права своих друзей?

– Не сомневайся в этом, – заверил его довольный маленький жрец. – Я лично прослежу за этим.

– Тогда я, конечно, не буду тебе мешать. Но ты будешь держать меня в курсе дела, – костлявый сухой палец указал в сторону Дарела.

– Несомненно, Тиберий, несомненно. Ведь без поддержки нашего ордена я ничего не смогу сделать, – почтительно склонил голову серенький жрец, скрывая победоносный блеск в глазах.

3 

Фритаун славится не только своими волшебными садами, парками, сказочными зданиями, циклопическими храмами богов Света и их высокими, в пору небоскребам, статуями. Он славен зноем, что каждый день обрушивается на широкие проспекты столицы, он славен причудливой архитектурой современных деловых кварталов и роскошными особняками, что расположились среди зеленых парков в богатейших кварталах города. Известен Фритаун и своим знаменитым пляжем из золотого песка, и зелеными водами моря, что неустанно бьется о прибрежные скалы или же захватывает во время прилива пляжи, покрытые мягким горячим песком.

Много еще чем славен Фритаун и его жители.

Много есть прозваний у Фритауна, и много поговорок сложено о нем.

Но есть и оборотная сторона медали.

Раз в полгода или чуть чаще на город обрушиваются страшные бури. Это похоже на конец света. С черно-фиолетовых небес, прорезаемых вспышками тысяч молний, низвергаются потоки воды, которые в один миг превращают все проспекты в бурные реки. Ветер дует с необыкновенной силой, срывая листья пальм, ломая ветки деревьев, а порой и обрушивая деревья на дома, людей, улицы, автомобили. От раскатов грома дребезжат оконные стекла, и вздрагивает земля.

Горе тому, кто не нашел вовремя убежище – его может поджидать смерть. Не только от ветра, что срывает вывески и уносит прочь незакрепленные предметы, но смерть может низвергнуться с небес, как кара богов и самого Крома – молнии. Каждый раз после бури на улицах города остаются несколько несчастных, кого убивает ударом молнии.

В море Ожиданий же властвуют в такие часы не только ветер, волны и молнии, там появляются смертоносные водяные смерчи. Они никогда вплотную не подходят к городу, но очень часто эти водяные столбы обрушиваются на корабли, яхты и лодки, что не успевают пристать к берегу.

Одним словом, Фритаун – это город, где может случиться все, что угодно в любой момент.

Вот и в эту ночь разыгралась очередная буря.

Вечером потоки воды обрушились на притихший город, загрохотал гром, засверкали молнии. Одна из молний угадила прямиком в электроподстанцию, вырубив в половине столицы электричество. Пока пытались включить резервную, в нее тоже угодила молния, да еще и сверху на трансформаторы рухнул, принесенный из аэропорта, самолет малой авиации. Хвала всем богам, без экипажа и пассажиров!

Так что развлекаться жителям улицы Алых Роз и всех соседних кварталов предстояло в этот вечер чтением книг при свечах или развлекать друг друга разговорами… Коли же не было рядом того, с кем можно поговорить – просвещайтесь, дорогие граждане! Книги еще никто не отменял. А не хотите книги – ложитесь спать!

Рик Увинсон немного полистал какие-то книги в библиотеке, что имелась у него дома, она досталась от прежних обитателей. Читать он не особенно любил. Не потому, что не был приучен к чтению с детства, нет! Просто уже очень много лет у него как-то не было времени на чтение: то надо летать, то стрелять, то опять кого-то откуда-то спасать, то надо проработать операцию, то выбить для отряда оборудование и вооружение, то выпить с друзьями, то еще что-то. И вся его хилая библиотечка из десятка-другого книжек благополучно осталась на прежней квартире, откуда он так и не перетащил свои вещи.

В результате получасовых мучений, полковник махнул рукой на том какого-то мыслителя старины и на историю скитаний по миру короля-пирата (правдивую, надо сказать, историю). Он решил поспать. Когда полковник рухнул на постель и закрыл глаза, то понял, что и поспать у него не получится. То ли дождь, что барабанил в стеклянную стену спальни, выходящую на террасу, не давал ему уснуть, то ли уже далекие раскаты грома, то ли вой ветра, что убавил силу, но раскачивал вековые деревья, под могучими ветвями которых стоял дом, но что-то не давало Рику заснуть в этот вечер.

Мысли рассеянно бегали от одного воспоминания Рика к другому. Вспоминалось время учебы, службы на границе с Керши, поспешная свадьба Стюарта и Анны, радость друга от этой свадьбы, рождение Киси… Стю был счастлив тогда. Наверное, не было в мире второго человека, который был бы так же счастлив, как Стю, когда он взял на руки свою дочку… Хоть Анна могла утомить кого угодно в рекордные сроки и обожала приемы и балы, но Стюарт ее безумно любил. Он любил свою семью, в которой всегда находилось местечко для самого Рика.

Забавно. Некогда Ричарду Увинсону не нашлось места в собственной семье, зато его безоговорочно и сразу приняли в другую.

Рик Увинсон редко вспоминал свою семью, своего отца, да и всю жизнь, что была до его побега в Летное училище Фритауна. Той части жизни как бы и не существовало. Армия давала прошлое многим своим солдатам и офицерам, забирая и горечь прежней жизни, и старые грехи, и прежние чаяния, надежды, еще что-то… У каждого свое… У Рика она забрала горечь потерь, детские страхи и ужас возможного будущего.

Он ни разу не пожалел о своем решении, но иногда в особенно заунывные ночи, когда шел дождь или выла буря за окном, поблизости не наблюдалось ни врагов, ни друзей, могли прийти незваные воспоминания. Порой их было невозможно остановить. Одно тянуло другое, разматывая нити прошлой жизни, подобно пряхе, что сплетает нити из пряжи.

Сколько помнил себя Рик, он всегда ненавидел своего отца. Сначала за мать, которая очень много плакала из-за него, потом из-за ее смерти, потом из-за мачехи, которая и стала причиной смерти матери, не пережившей позора – ее муж изменял ей, и не просто изменял, а появлялся в свете с любовницей! Прав был Стюарт, подозревая, что его старый друг происходит из богатой семьи.

Рик Увинсон родился в семье ноэлов. Род его был очень древним и всегда в нем были военные. Пока не прилетели пришельцы, запретившие коренным розмийцам служить в армии. Когда Джонатан II вновь разрешил вступать в ряды вооруженных сил коренным жителям Страны Мечтаний, дед и отец Рика уже пришли к очень интересному выводу: быть политиками куда прибыльнее, денежнее и интереснее, чем быть военными. Они полюбили власть.

Отец Рика был человеком не только состоятельным, но и обладал огромным влиянием в родном городе. Он был политиком, и он любил власть. Да и власть была его стихией, он не только ощущал ее, он по мельчайшим деталям видел всю картину происходящего и мог предсказать будущее. Возможно, именно поэтому господин Увинсон никогда напрямую не связывался с мятежниками, хотя искренне ненавидел пришельцев. Он лишь изредка оказывал им финансовые и банковские услуги. Себя, власть и деньги он любил куда больше, чем возможное освобождение родной страны от гнета пришельцев.

Как известно, власть развращает. Если у человека изначально есть какие-то пороки, то она обязательно их усугубит и превратит в нечто чудовищное. Увинсон-старший любил власть, ему доставляло удовольствие не только видеть унижения людей, но и показывать им, что они лишь насекомые под его ногами. Он любил ломать людей. Это было второй его страстью. Ломать и подчинять. А еще он очень любил деньги.

По всей вероятности, Джонатан II прекрасно знал о его пороках, также как и генерал Бодлер-Тюрри, просто эти пороки шли на благо Розми, поэтому король и генерал позволяли Увинсону полагать себя выше закона. Если смотреть в размерах страны, то сотни сломанных человеческих жизней ничто, по сравнению с процветающим крупным городом Розми, толковыми законопроектами и блестящими идеями финансовых и законодательных реформ.

Отец Рика, Тобиас Гарольд Увинсон, сломал мать Рика.

Ее выдали замуж за него против воли. В своей жизни Элаиза не видела ничего хорошего, но обладала потрясающей красотой и отважным характером, большой гордостью и необыкновенными зелеными, чуть раскосыми глазами, за которые ее все звали Принцессой-кошкой[29]29
  Принцесса-кошка – героиня детских сказок. По легенде она была дочерью правителя Голубой империи, и обладала способностью перекидываться кошкой. В образе кошки она часто разгуливала по столице и поэтому всегда знала, что творится в городе, о чем думают подданные императора и чего они хотят, а также знала о готовящихся заговорах, покушениях и прочих преступлениях. О чем она сообщала отцу.


[Закрыть]. Тобиас сломал свою жену после рождения их первого сына – Рика, пообещав лишить ее общения с мальчиком. Элаиза не могла отдать сына полностью во власть отца, боясь, что из него вырастет такой же ужасный человек, как и сам Увинсон-старший. Она подчинилась мужу. Только позора пережить не смогла – просто в отчаяние бросилась в реку, где и утонула. Хотя Рик до сих пор подозревал, что это отец убил ее. Мать мешала ему жениться на более выгодной невесте.

Рик осиротел в семь лет, а в пятнадцать сбежал из дому – он не хотел превратиться в отца. Он боялся его и того, что ему самому могут понравиться власть и сила. Он предпочел голод и ужасы улицы тому, что его ожидало со временем.

Даже в самые страшные мгновения жизни, когда Рик был вынужден убить и его поймали полицейские, он не жалел о содеянном. Особенно после того, как понял, что даже после ареста он может поступить в Летное. Он может осуществить мечту, и никто уже не сможет эту мечту у него отнять.

Армия меняла прошлое и давала будущее. Она многое давала, но взамен и требовала достаточно, порою требовала она жизнь или больше.

Иногда Рик задумывался о том, что бы с ним могло стать, если бы он не сбежал из отчего дома… Скорее всего, все могло кончиться чем-то ужасным… Нет, Рик вряд ли бы сломался, но он вполне мог убить и мачеху, и отца, а может быть, ему самому понравилась бы власть… Власть и политика, от которых он бежал со всех ног.

Почему же отец тогда не лишил своего первенца наследства? Как подозревал Рик, потому что отец почувствовал родственную душу в нем, понял, что сыну вполне может понравиться политика. Не власть. Нет. Именно политика. Она была грязной и отвратительной штукой, но интересной и позволяла думать, позволяла предугадывать будущие события, она вполне могла стать чем-то привлекательным для прозорливого и умного мальчишки, которым Увинсон был когда-то.

Поэтому он и сбежал.

А теперь она настигла его…

Быть простым пилотом и офицером уже не получится…

Рик горько вздохнул, глядя на стихающий за окном ураган. Надо было остановиться в званиях еще на майоре… Нет, ведь приспичило идти дальше и спасать всех, кого можно и даже не нужно! Вот теперь пожинай плоды, полковник Увинсон!