Текст книги "Демоны души (СИ)"

Автор книги: Алекс Елин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

Глава 5

20, месяц Цветов, 5555 года – 25, месяц Цветов, 5555 года

1 

Мэри с трудом перебралась через очередной завал, появившийся на ее пути в заброшенном замке Гилберта. Древние доски с противным треском осели на каменный пол под тяжестью ее тела, взметнув в воздух облака пыли и трухи. Только профессора истории там уже не было – она успела перескочить на пол. Позади остались несколько крупных обломков потолка и стен, что завалили проход в коридор, да товарки все тех же досок, что пытались погрести под собой Мэри Лауру.

– Эй, ты там жива? – осведомился Теодор из-за завала.

– Да! – крикнула Мэри, освещая нишу в коридоре замка, скрытую обвалом и полуистлевшими занавесями. В воздухе кружились миллионы пылинок и крупной трухи, заставляя профессора непрерывно чихать. На плечи Мэри плавно оседала вековая белесая паутина, жаль, что женщина не могла услышать проклятия поспешно разбежавшихся по углам пауков, чей труд многих поколений вмиг был превращен в воспоминания. Уж, наверняка, огорченные пауки проклинали ее и ее предков до двенадцатого колена включительно.

– Чего тебя туда понесло? – Тео ковырялся в главном зале замка, рассматривая какие-то черепки и осколки. – Библиотеку мы же, вроде как, осмотрели еще вчера. Еще до нас все книги перенесли в Лисити. Замок, считай, разрушен, тут нет ничего интересного, пора уже возвращаться.

– Не знаю я, чего меня сюда понесло, – призналась Мэри, чихнув в последний раз. – О! Да тут интересная ниша, – женщина направила свет фонарика на каменную табличку, что стояла на каменном же столике посреди ниши. Рядом с табличкой застыли покрытые вековой паутиной бронзовые подсвечники, в которых сохранились огарки свечей. Перед ними на столешнице лежали какие-то кости и странный медальон…

– Что в ней? – Тео подошел к завалу, раздумывая, уж не присоединиться ли ему к подруге?

– Скрижаль, – крикнула Мэри. – Сейчас прочитаю…

Женщина высветила фонариком буквы.

Скрижаль была старой, слова на ней почти стерлись, а грязь и паутина, что полтора века властвовали в замке, затрудняли прочтение. Мэри постаралась стереть пыль и паутину с находки. Так стало не на много лучше, но профессор сумела разобрать слова.

– И будет мир висеть на волоске, и брат пойдет на брата, ибо не ведомо братьям, что они одной крови. И усомнятся в богах смертные, а белое и черное смешается. И вскипят реки крови, а само Зло захочет уничтожить душу и сердце Той, что мир сей создала. И тогда услышат призыв те, кто поставлен его защитить и спасти, но не ведает об этом. И так и не поймут они, что будут теми, кто решит быть ли миру или нет.

И когда впервые чаша весов качнется, лишь та, что знает прошлое лучше, чем настоящее, и горечь, и боль любви, сможет воззвать к любимым детям Той, что мир сей создала. И лишь в ее силах будет заставить их спасти этот мир, ибо они будут выбирать между погибелью мира и его спасением.

И качнет она чашу весов судьбы мира.

И лишь крылатым детям небес дано будет спасти или погубить наш мир. И только тот, кто станет крылатой погибелью или спасением мира, решит его судьбу, когда повиснет все на волоске.

Мэри в недоумении уставилась на скрижаль, почесала затылок, вновь чихнула, а потом изрекла:

– Итак, мне ясно, что ничего не ясно…

– Бред, – откликнулся Тео.

– А чего ты хотел? Все предсказания – бред, пока не сбудутся, – объявила профессор истории. – Ладно, заберу скрижаль, во Фритауне будем разбираться.

– Только ничего не сдвинь лишнего, а то я не хочу опять тебя из древних ловушек выковыривать! – предупредил Теодор.

– Да не бойся ты, – Мэри аккуратно ощупала столешницу, на предмет тайных пружин или иных механизмов, благодаря которым срабатывали ловушки в других замках или храмах, где ей доводилось находить артефакты. Вроде как ничего подобного в жилище Гилберта не наблюдалось.

– Мэри, ты бы пошевелилась, – довольно тихо посоветовал ассистент. – Тут какие-то голоса слышатся, как бы эта компания не по наши души объявилась.

Мэри быстро схватила скрижаль, поспешно запихала ее в рюкзак, закинула его за спину и полезла прочь из ниши.

Ученые кинулись из коридора, который легко мог превратиться в ловушку. Как только они оказались в большом мрачном главном зале замка, с противоположной стороны в арочном проходе появилась небольшая группа людей. Судя по наличию в ней приснопамятного Ирвина и человека в форме шерифа, это были местные жители, а Ирвин проболтался! Скотина!

– Госпожа Лаввальер, господин Морган, добрый день, – поздоровался шериф.

– Добрый день! – радостно защебетала Мэри. – Что привело вас сюда, господа? Неужели легенды интересуют не только меня одну? Как прелестно! Этот замок – одна сплошная легенда!

– А также он является исторической достопримечательностью, охраняемой законом, – не повелся на ее беззаботное щебетание шериф. За его спиной высились еще трое полицейских, мэр города и две почтенные матроны, главные сплетницы по совместительству. И это не считая Ирвина! Многовато их собралось.

– Да, исторические объекты необходимо охранять, и не только от вандалов, но и от времени, которое так беспощадно! – Мэри постаралась открыть свои карие глаза как можно шире, а улыбку сделать как можно естественнее.

– Еще более беспощадны те, кто пытается присвоить то, что принадлежит городу, а законы в их отношении не знают жалости, – сурово заявил шериф.

– О, боги, шериф, неужели вы меня в чем-то подозреваете? – прижала руки к груди Мэри. – Меня?!

– Я не подозреваю вас, я предъявляю вам обвинения, – полицейский был непреклонен.

– В чем?! – как можно искренне удивилась хитрая бестия. – В моем желании прикоснуться к истории и легендам? В том, что я исследую этот прекрасный замок, который без должного ухода и охраны ветшает и скоро может исчезнуть с лица Дидьены? В том, что я собираюсь написать отчет о моем исследовании и изложить в нем необходимость реконструкции этой исторической достопримечательности, овеянной столькими легендами и мифами?

– Перестань юлить! – взвизгнул Ирвин. – Ты разрыла могилу хозяина этого замка и выкрала из его гроба дневник! Дневник принадлежит городу!

– Ирвин, подожди, – похлопал несостоявшегося ухажера по плечу мэр города. – Госпожа Лаввальер, вы обвиняетесь в незаконном вскрытии могилы, вандализме и похищении собственности покойного, которая была завещана славному городу Лисити.

– Ты совершила акт вандализма! Ты должна за это ответить! – в истерике закричал Ирвин. – Ты угрожала мне!

Мэри и Тео переглянулись. Он слегка кивнул ей, указав глазами на пролом в стене замка, выходящей на обрыв и реку, что текла под ним.

– Ирвин, ты забыл упомянуть, что ты участвовал в осквернении могилы и предоставил инвентарь, при помощи которого была вскрыта могила и разбит гроб достопочтенного господина Гилберта, – очаровательно улыбнулась Мэри, медленно продвигаясь в сторону стены. – Согласно законам Розми, ты являешься соучастником преступления. Шериф, прошу также отметить, что инвентарь господин Ирвин предоставил добровольно, и поехал на заброшенное кладбище добровольно. Во время вскрытия могилы наш храбрец добровольно помогал, да и как бы я, хрупкая девушка, могла бы принудить его что-либо делать силой?

– Не правда! – взвизгнул парень. – Не правда! Ты меня заставила! Ты сказала, что если я тебе не помогу, то ты расскажешь всем, что я тебя затащил на кладбище и обесчестил!

– Ирвин, ты путаешь, – женщина еще раз оскалилась. До пролома оставалось уже немного. – По завершению вскрытия могилы, я пообещала сообщить о том, что ты скомпрометировал меня, если ты кому-либо поведаешь о том, что произошло на кладбище.

– Не важно! Ты угрожала!

– Прекратите пререкания, – потребовал шериф. – Господин Ирвин Флетч добровольно пришел сегодня ко мне и покаялся в содеянном под принуждением участии в преступлении. Его вина очевидна, но он совершил явку с повинной, что уменьшает тягость преступления. Вы, госпожа Лаввальер, признаете свою вину и совершение вами ранее перечисленных мной преступлений?

– Боюсь, что нет, – Мэри очаровательно улыбнулась, пожала плечами и бросилась в провал. Тео прыгнул за ней следом.

Когда шериф и его добровольные и не очень добровольные помощники оказались около пролома, они увидели лишь поверхность быстро текущей реки, что несла свои бурные воды под обрывом, на котором и возвышался замок. Ученых нигде не было видно. Если они сумели вынырнуть, то быстрая речка уже отнесла их далеко от замка и шерифа. Если же им не повезло, то рано или поздно их изуродованные тела выбросит на берег ниже по течению.

2

 Мероэ Оэктаканн шла по одному из самых заброшенных и нищих районов Фритауна – по району Красной Пустыни[24]24
  Район Красной Пустыни – район Фритауна на его северо-западной оконечности, окружает кварталы Красных Фонарей. Один из самых бедных районов города. Севернее его находятся только трущобы, где жизнь людей контролируется бандами, туда боятся ночью соваться даже полицейские. Западнее этого района находится несколько заводов, рабочие с этих заводов также селятся в районе Красной Пустыни.


[Закрыть], находящемуся на северо-западной оконечности города. Хуже и опаснее этого района были только трущобы, что находились севернее. Там ночью опасались появляться даже полицейские.

Жрица не боялась тут находиться. Не испугалась бы она и трущоб – никто в здравом уме не решится напасть на жрицу Лоули, да еще и с татуировкой Воина Серебряной Луны[25]25
  Воины Серебряной Луны – каста воинов среди жриц Лоули и амазонок. Считаются лучшими и непревзойденными бойцами. Амазонками называется племя, живущее на архипелаге Амазонок, из которого вышла богиня Лоули. Там царит жесткий матриархат, все женщины племени служат своей бывшей королеве, ныне богине. Они почти не выбираются во внешний мир, если только в качестве жриц в храмы. К ним на архипелаг никто не допускается.


[Закрыть] на плече. Мало того, что шансы у этого безумца остаться в живых ничтожно малы, так если он причинит вред жрице, ее сестры потом перетряхнут весь район и уничтожат всех, кто будет хоть как-то связан с этим сумасшедшим. Жриц Лоули любили и боялись, уважали и не желали с ними связываться, зная суровый нрав их богини.

Оэктаканн с презрением отшвырнула ногой пустую бумажную упаковку из-под дешевого вина, которую порыв жаркого ветра кинул ей под ноги. Она была раздражена. Мало того, что жрице пришлось тащиться через весь город в это мерзкое, грязное место, так еще и идти нужно аккуратно: тротуар был так и усыпан битым стеклом, окурками, жвачками, что плавились на жарком солнце. Как тут вообще жить можно?!

Дверь какого-то низкопробного бара распахнулась, и оттуда спиной вперед вылетела какая-то девица. Судя по яркому макияжу и слишком короткой юбке – проститутка. Она рухнула прямо перед мероэ. Следом за ней выскочила вторая девица. Она оседлала первую и принялась бить ее кулаками. В дверном проеме уже толпились улюлюкающие посетители бара, подбадривая проституток, не замечающих ничего вокруг.

Изнанка жизни, что поделаешь?

Мероэ подняла глаза к небу, горестно вздохнула и точным ударом ноги отшвырнула ту жрицу продажной любви, что была сверху. Проститутка отлетела на метр от своей жертвы и уже собиралась возмутиться вмешательством в ее разборки, когда подняла глаза и увидела Оэктаканн. Размалеванная женщина так и замерла, сидя на пыльном оплеванном асфальте. Замерли и посетители бара.

– Ваша милость… – пролепетала проститутка, отползая к стене дома.

Мероэ ничего не ответила. Перешагнула через поверженную шлюху, что так и лежала у выхода из бара, и пошла дальше. Эти люди забыли, что они люди. Не в правилах богов Света их жалеть – каждый человек сам кузнец своей судьбы, и только он отвечает за свою жизнь.

Под ошалевшими взглядами посетителей бара мероэ свернула в еще более грязный переулок, откуда вели входы в подъезды домов, первые этажи которых занимали бары, лавки и какие-то подозрительные конторы. На куче мусора у подъезда сидела тощая полосатая кошка. Она внимательно смотрела на Оэктаканн, а когда та собралась войти в подъезд, кошка встала на пути жрицы. Она не хотела, чтоб мероэ туда шла.

Оэктаканн подняла на руки мурлыку, почесала за ухом:

– Думаешь, мне не стоит туда идти? – улыбнулась жрица. – Я так и знала, но мне надо это сделать. Иначе я могу не узнать главного.

Кошка мявкнула и боднула лбом щеку женщины.

– Мне передали, – продолжила жрица разговор с тотемным животным своей богини, – что там меня ждет человек, который знает о заговоре против королевы. Мне надо с ним встретиться. Я не уверена, что это не ловушка, но как я это узнаю, если не приду туда? С другой стороны, кому на МЕНЯ охотиться? Как ты думаешь?

Кошка мурлыкнула, соскочила с рук жрицы и пошла по переулку. Она остановилась через пару метров, обернулась на мероэ, опять мяукнула и пошла дальше. Еще через метр она вновь остановилась, оглянулась. Оэктаканн поняла, что неожиданная хвостатая спутница зовет ее за собой. Жрица пошла за кошкой.

Вскоре полосатая мурлыка подошла к высокому забору, ограждавшему двор соседнего здания; по куче мусора кошка взобралась на забор, вспрыгнула на узкий карниз, опоясывающий второй этаж дома, и вновь обернулась. Служительница Лоули пожала плечами и последовала за котейкой, тем более что квартира, куда ей надо было попасть, находилась как раз на втором этаже.

Полосатая провожатая остановилась напротив одного из окон и вновь мяукнула. Оэктаканн аккуратно подошла к нему и заглянула в комнату. Увидеть что-либо за немытым пыльным стеклом было очень трудно, но женщина все же смогла рассмотреть трех мужчин, застывших около входной двери.

Итак, это засада.

– Спасибо, – поблагодарила мероэ кошку. Та кивнула и направилась прочь, задрав хвост. Кошатинка выполнила свою миссию. А вот мероэ призадумалась: стоит ли ей ввязываться в драку или нет? С одной стороны она не знает, сколько еще людей в комнате, и все может закончиться плачевно для мероэ. С другой стороны, жрице необходимо было узнать, кому же она перешла дорогу на этот раз?

Оэктаканн быстро побормотала молитву Лоули, вытащила из ножен парные сабли и резко ударила плечом по рамам окна. Как она и ожидала, окно распахнулось внутрь. Жрица ввалилась в комнату, перекатилась через плечо и тут же бросилась на опешивших мужчин.

Их было пятеро.

Первого мероэ уложила броском сабли, которая пригвоздила его к входной двери. Второй уже успел очухаться и чуть не убил женщину ударом короткого меча. Мероэ нырнула на пол, уходя от его удара, и сумела подрубить колени третьего противника, бросившегося на нее. Он свалился на пол и выбыл из игры. Осталось еще трое.

Оэктаканн выдернула саблю из горла первого убитого противника, приняла стойку. Ее возможные убийцы замерли напротив.

Все пятеро, поджидавшие ее в засаде, были вооружены мечами или длинными кинжалами, или саблями. Значит, это собратья по жреческому цеху – вряд ли простые бандиты умеют настолько хорошо пользоваться этими видами холодного оружия, чтобы пойти с ними на дело. И вряд ли они не взяли огнестрельное оружие из боязни, что на выстрелы приедет полиция – тут она, конечно, приезжает, но очень не скоро, а соседям плевать друг на друга.

Как и ожидала служительница богини славы и победы, противники бросились на нее одновременно. Она приняла на скрещенные сабли удар всех троих мужчин, руки у Оэктаканн загудели от напряжения и силы ударов, но она смогла оттолкнуть клинки нападавших, и сама ринулась в атаку, совершая один пируэт за другим. Спасти ее могли только скорость и проворность.

Очень быстро мероэ вновь оказалась у окна. Она сделала несколько стремительных шагов в его сторону, взлетела на подоконник и, оттолкнувшись от него, прыгнула за спины жрецам. В том, что они жрецы и воины, мероэ уже не сомневалась. Одному из мужчин она срубила голову еще в полете. Остались двое. Оэктаканн крутанула сабли, готовясь к новой схватке.

И понеслось!

Звон ударов стали о сталь, искры, высекаемые клинками, и ни одного слова или вопроса. Ни одного.

Все же противники хорошо владели мечами – они сумели зацепить жрицу. Раны были не глубокими – на боку и на ноге, – хорошо, что не задели руки! – но мероэ понимала, что схватку надо заканчивать как можно быстрее, иначе она скоро устанет и ослабеет от потери крови. Женщина ловко подцепила носком ноги саблю, выпавшую из руки третьего поверженного ею противника, и метнула в лицо младшему из нападавших. Он рефлекторно попытался прикрыть лицо и пропустил удар клинка мероэ в сердце.

Жрецы смотрели друг на друга, кружа по центру комнаты. Оэктаканн была ранена, но очень зла. Ее соперник не был ранен, но он испугался верховной жрицы, которая еще и улыбалась, сверля его ледяными голубыми глазами.

Вновь атака жреца. Отчаянная и яростная. Служительница Лоули отбивает ее, но короткий меч достает женщину в левое предплечье, одна из сабель выпадает из рук мероэ. Противник радуется и кидается в новую атаку. Оэктаканн отбила бы ее, но тут женщину за ногу хватает воин, которому она в самом начале боя подрубила колени – он все это время лежал без сознания, а тут очнулся. Мероэ падает на спину в лужу крови. Атакующий жрец нависает над ней, заносит меч, но Оэктаканн и стала верховной жрицей потому, что она – лучший воин в своем ордене. Женщина не выпустила саблю из рук и сейчас воткнула ее в живот противнику, резко повела ее в бок, распарывая тому брюхо.

Оэктаканн оказалась с ног до головы облита кровью врага, а на тело ее еще и кишки жреца вывалились.

– Б…! – помянула недавних встреченных ею у бара девиц мероэ. Откинула разбитую при падении на ковер голову назад, приложилась затылком о залитый кровью паркет. Выругалась еще раз, конечно же.

Она стряхнула с себя внутренности жреца, встала, подошла к заразе, что схватил ее за ногу. Так, кажется, это было последнее, что он сделал в своей жизни – изволил окочуриться, и как же не вовремя! Мерзавец!

– Вот суки-то! – мероэ облокотилась о подоконник. – И как я теперь узнаю, что за тварь вас ко мне подослала?

Женщина все же заставила себя подобрать сабли, кое-как из обрывков одежды поверженных противников соорудила себе повязки, и принялась осматривать трупы в поисках орденских знаков или татуировок. На плечах троих из них она обнаружила татуировки волков, а на лопатках двоих – кошапанов.

– Прекрасно, – констатировала мероэ. – Значит, Тиберию и жрецам Пантеры я мешаю. Интересно, чем? И я или же королева? – Оэктаканн еще недолго посидела в задумчивости, вспоминая недавний разговор с одним из жрецов Крома, что предлагал ей присоединиться к тем, кто полагает незаконной передачу короны Талинде I.

Что ж, Тиберий, тебе не повезло.

Мероэ не сомневалась, что сегодня вечером или завтра утром, кто-то явится посмотреть, от чего же убийцы не вернулись в храм? Поэтому, усмехнувшись, женщина обмакнула палец правой руки в подсыхающую кровь на полу и написала на стене краткое послание: «Я знаю. И не забуду. Ждите».

Жрица вышла из квартиры, плотно закрыв за собой дверь. У выхода на улицу она встретила какого-то молокососа, возомнившего себя самым крутым бандитом – он прямо у лестницы угрожал ножом какому-то работяге, что забился в угол. Недолго думая, мероэ взяла за шкирку бандита, развернула к себе лицом, дала полюбоваться на свое залитое чужой кровью лицо и процедила:

– Знаешь, кто я?

– Да, – он закивал в подтверждение своих слов.

– Догадываешься, что я нынче не в лучшем настроение?

– М-м-м, – он вновь закивал головой.

– Машина есть?

– Да…

– Далеко?

– Нет… За углом…

– Давай ключи от нее и скажи номер. Мне надо домой. Ванну принять.

3 

Талинда смотрела на горящий над башнями Замка закат. Он походил на небесный пожар. Небо горело. Небо пылало…

Королева вытянула шпильки из волос, помотала головой, освобождая тяжелые длинные волосы из тугой прически. Очень сильно болели виски и глаза от недосыпа и непролитых слез. Девушка понимала, что лучше бы ей поплакать – станет легче, но ничего не получалось. Последний раз она плакала у тела деда, когда он умер после ее коронации. С тех пор Талинда так и не смогла пролить ни слезинки: постоянно кто-то отвлекал ее самыми разными делами и бумагами, требовавшими высочайшего присутствия или одобрения, или же запрета, постоянно надо было общаться с иностранными делегациями или лидерами других стран, со своими собственными министрами, советниками и прочими, прочими, прочими…

Если бы не госпожа Коменски, согласившаяся и при Талинде быть пресс-секретарем (да еще и взвалившая на себя кучу других обязанностей), господин Ларус – министр иностранных дел, и несколько дедовых сподвижников – королева бы еще недели две назад прыгнула бы с самой высокой башни Замка Королей. Хвала всем богам, что генерал Бодлер-Тюрри также принял решение временно задержаться в Замке и помочь королеве, тем более что заговорщики и недовольные уже поднимали головы. Керши все же решила развить свой успех – на границе начались беспорядки, во Фритауне и в Ариэль люди Бодлер-Тюрри выловили трех кершийских шпионов…

Пару шпионов, предположительно кершийского и алсултанского, – вот, спасибо тебе, дедушка родимый! – поймали военные возле своих охраняемых объектов, что, конечно же, не понравилось маршалу Дженси. А сегодня кто-то из врагов (очень хотелось бы, чтоб внешних, не своих, розмийских) сумел пробраться в Замок Королей. Во всяком случае, глава спецслужбы охраны Талинды так полагал.

Огромный рыжий верзила с лицом бульдога и изворотливым умом лисы, Майкл Фокс, после гибели королевской семьи вообще перевел всю охрану в режим полной боевой готовности и набрал дополнительный штат телохранителей и охранников, несмотря на то, что Талинда была против. Он сумел ее уговорить, а генерал Бодлер-Тюрри полностью поддержал его, усилив охрану двумя десятками своих людей. И сегодня Майкл, без устали искавший любые лазейки в системе безопасности Замка, так и не простивший себе гибели королевской семьи, вновь завел старую песню: кто-то опять сумел пробраться в Замок.

– Господин Фокс, неужели вы думаете, что кто-то в состоянии преодолеть нашу систему безопасности?! – возопила королева, когда глава ее охраны сообщил ей эту радостную новость. Дело было уже вечером. Королева только сумела выбраться из Малого Тронного Зала, где принимала делегацию Венленсии[26]26
  Венленсия – страна, дружественная Розми. Находится на стадии развития неизмеримо ниже, чем Розми, не имеет общих границ с Розми, но Розми традиционно ее поддерживает, т. к. Венленсия поставляет в страну нефть по низким ценам, и импортирует из Розми большой объем сельскохозяйственной продукции, а также различные технологии.


[Закрыть] – дружественной Розми страны. Венленсия, находящаяся в состоянии незатихающего вооруженного противостояния с Миррией[27]27
  Миррия – страна, поддерживающая партнерские отношения с Алсултаном и Керши. Т. к. Миррия находится на стадии развития неизмеримо ниже, чем Розми (и Керши, и Алсултан, и Луисстан, и другие передовые страны Дидьены), не имеет общих границ с Розми, то не представляет угрозы для Розми. При этом Миррия не упускает возможности напакостить Венленсии или же Розми – если подворачивается такая возможность.


[Закрыть], просила военной помощи у своего куда более сильного и технически развитого партнера.

– Я вынужден это признать, хотя ума не приложу – как они это сделали, и кто это. Я убежден, что без помощи со стороны кого-то из Замка, проникнуть за периметр невозможно, – кивнул Майкл своим грустным мыслям. – Тем более, что остается открытым вопрос гибели Вашей семьи и порчи видеозаписей, – он хмуро вздохнул, пожевав губу.

– Господин Фокс, вы же лично по десять раз проверили все наши системы охраны, все старые секретные ходы, все подземные туннели, все системы коммуникаций и всех людей, работающих и проживающих в Замке. Вы даже попросили одного из хакеров, пойманных генералом Бодлер-Тюрри, взломать нашу систему охраны – у него не получилось, – напомнила Талинда, расположившись за письменным столом в дедовом кабинете… простите, в своем рабочем кабинете.

– В том все и дело, – мрачно сообщил Майкл, принявший гибель королевской семьи на свой личный счет, поклявшийся Кромом не знать покоя, пока не поймет, как же появилась та лазейка, через которую Арено сумели пронести бомбу. И пусть виновные были наказаны и казнены (не только Арено, но и охранники, прозевавшие лазейку, не говоря уж о тех, кто был уличен в связи с заговорщиками), Майкл не мог успокоиться. Он искренне обрадовался, когда королева попросила его и генерала Бодлер-Тюрри вновь начать расследование гибели ее семьи. Энтузиазму главы спецслужбы охраны можно было только позавидовать, хотя результаты этого расследования все более и более повергали в паранойю и Майкла, и Винсента. Они видели врагов повсюду. Впрочем, судя по пропажам записей – оба сторожевых пса были не так уж неправы в своих подозрениях и догадках. – Нет и не может быть никакой лазейки, Ваше Величество. До гибели Вашей семьи, это было крайне затруднительно сделать, но теперь и подавно! После вскрывшейся порчи записей, я усилил контроль за серверами и всеми архивами. А также за людьми, что имеют к ним доступ. Однако сегодня было очередное покушение.

– На кого? – удивилась королева. – На меня?! Еще рановато, как мне кажется…

– В том-то и дело, что не на Вас, – пожал плечами Майкл. – На принца Лоуренса.

– Он-то зачем им нужен? – Талинда почесала голову, прищурила один глаз от удовольствия, и продолжила. – Может быть, вы что-то путаете?

– Я бы очень этого хотел, – оскорбился Майкл.

– Господин Фокс, зачем им Лоуренс? Покушаться будут на меня! Это при Лоуренсе можно стать регентом, при мне – никак. Только моим мужем, но для этого я должна быть, как минимум, живой, – Талинда стащила под столом туфли… О, боги! Какая прелесть!

– Я тоже не могу найти этому объяснение, – признался глава охраны. – Но это было именно покушение, и именно на принца Лоуренса.

– Может быть, это несчастный случай? – предположила она, но наткнулась на оскорбленный взгляд синих глаз главы своей охраны, и решила, что сейчас получит еще одного смертельного врага (это помимо кершийцев и семейств бунтовщиков). – Прошу прощения, господин Фокс… Что вообще произошло-то?

– Сегодня днем Его Высочество как обычно играл у бассейна, где он любит плавать перед обедом, – начал Майкл свой рассказ. – Как всегда перед обедом, чтобы у него появился аппетит, были поданы его любимые яблоки и черника. Принц какое-то время не хотел есть, потом решил перекусить, но у него это не получилось: на столик налетело несколько воронов, что обитают в парке. Птицы склевали почти все фрукты и ягоды, прежде чем их сумели отогнать. Несколько часов назад их окоченевшие тушки были обнаружены при обходе парка патрулем.

– Господин Фокс, с чего вы решили, что это именно те птицы? – устало, осведомилась Талинда.

– Среди них был очень приметный ворон – с белым крестом из перьев на правом крыле. Он жил несколько десятков лет в парке, его обходили стороной не только замковые коты, но и некоторые люди, которых ворон не любил. Он был среди погибших птиц, – отрапортовал Майкл. – Понимаю, звучит неубедительно, но я не могу исключить версию покушения.

– Хорошо, – согласилась королева, – но как это произошло? Посторонние не могут попасть в Замок.

– Да, Ваше Величество. Это и раньше было невозможно сделать, а уж после гибели королевской семьи – тем более. Сейчас же, даже при помощи изнутри Замка, никак нельзя пройти за стены незамеченным. У убийц Вашей семьи это получилось благодаря нечестным охранникам, сумевшим проникнуть в ряды Вашей охраны, убившим нескольких телохранителей и слуг. Но у меня остались обоснованные сомнения, насчет того, что были выявлены и казнены все виновные, – напомнил Майкл о своих подозрениях. – Думаю, они вновь начали действовать.

– Ну, это может быть и совпадением – ворон был очень старым, как вы говорите… – пожала плечами Талинда. – К тому же птицы могли съесть что-нибудь за пределами Замка, на тех же болотах…

– Ваше Величество, возможно все, – согласился Майкл, – но я бы просил Вашего разрешения еще раз проверить всю прислугу и охрану Замка, – настаивал глава спецслужбы охраны.

– Только не так, как в прошлый раз! – попросила королева, вспоминая дикие истории прислуги о том, как их всех согнали в камеры подземной тюрьмы, что имелась в Замке со времен его основания. Им светили лампами в глаза, применяли ультрапентотал[28]28
  Ультрапентотал – сыворотка правды.


[Закрыть], и даже не постеснялись настучать по головам тем мужчинам, что отказывались добровольно подвергнуться допросу под ультрапентоталом… Это было в первый раз сразу после убийства, второй раз допрос устроили помягче, но проводили его лично Майкл и Винсент, а после общения с ними, было не стыдно выйти из комнаты и с мокрыми штанами.

– Это самый эффективный метод, – пожал плечами Фокс.

В этот момент в дверь постучали, а потом на пороге возник Винсент Бодлер-Тюрри.

– Я не помешал? – неприметный глава РСР вошел в кабинет. – Я слышал о том, что господин Фокс обнаружил погибших птиц и подозревает покушение на Ваше Величество.

– И вы, Винсент, туда же? – устало пробормотала девушка. – То приспешники культа Сета, то вороны… К ним еще богов Света осталось приплести.

– Только покушение было на Его Высочество, – поправил глава охраны. Как ни странно, Винсент и Майкл прекрасно ладили друг с другом, особенно если дело касалось безопасности Талинды. Как начала подозревать королева, заветной мечтой обоих мужичин было посадить ее под пуленепробиваемый колпак в подземном бункере и никого никогда к ней не пускать, позволяя общаться с внешним миром исключительно по телефону или через компьютер.

– Почему вы так думаете, господин Фокс? – Винсент осторожно отодвинул стул у стола для совещаний, уселся напротив Майкла. Ядовитое замечание Талинды он просто проигнорировал, помня ее высочайший запрет злить ее на этой недели – лимит исчерпан.

– Вороны налетели на яблоки и чернику, что предназначалась принцу Лоуренсу. Вечером их нашли мертвыми, – повторил Майкл.

– Господин Фокс, а разве гибелью птиц не могла стать естественная причина или какая-то их птичья болезнь? К примеру, как у скота, когда начинается массовый падёж? – предположил Винсент.

– Обычно в таких случаях, кто-то умирает первым, потом второй и третий, до десятка доходит не сразу, – покачал рыжей головой глава охраны. – Я распорядился отдать птиц на экспертизу, но уверен, что они отравились.

– Кто это мог сделать?

– Именно это я и хочу выяснить, для чего прошу разрешения у Ее Величества на допрос прислуги с ультрапентоталом.

– Ваше Величество, допрос – необходимая мера, – согласился с господином Фоксом Винсент. – Исходя из фактов, которые мне сообщили работники моей службы, которыми мы с господином Фоксом усилили охрану Замка, это вполне может быть покушением на Вас. Тем более что мы вновь начали дело о гибели Ваших родных. Кто-то может спешно заметать следы, или он надеется докончить начатое…

– Хорошо, устраивайте допрос, – согласилась королева. – Только не увлекайтесь. Я не хочу, чтобы пострадали невиновные, и чтобы половина прислуги завтра не выдержала давления и уволилась!

– Как прикажете, – хмуро согласился Майкл.

– Мои специалисты помогут, – кивнул Винсент. – Я бы тоже хотел присутствовать на допросе, покушение на членов королевской семьи входит в мою компетенцию.

– Само собой, – согласился глава охраны.

– Позволите приступать, Ваше Величество? – спросил Винсент.

– Опять на ночь глядя? До утра не подождать? – осведомилась Талинда.

– Кто-то мог понять, что мы не просто так собрались в Вашем кабинете, и может затаиться или сбежать. Лучше начать допрос немедленно. К тому же, вечер и ночь усилят психологический эффект…

– Приступайте, но чтоб без фанатизма! – согласилась королева, тихо ругая присутствующих за их жестокое обращение с людьми. Они были на сто процентов правы, но Талинда не могла, не могла просто так жестоко обращаться с теми, кто служил ей! Она знала этих людей и даже любила, а теперь их по третьему разу будут допрашивать…

Оба блюстителя безопасности королевы и фанатики своего дела удалились из кабинета, оставив Талинду наедине с грудой бумаг, которые для нее подготовил секретарь. Т. к. прежний секретарь дедушки не смог продолжить работу с новым правителем Розми (он был искренне предан своему королю и не представлял свою дальнейшую работу с кем бы то ни было другим), то пока его обязанности взвалила на себя госпожа Коменски.