Текст книги "Одна сотая секунды"

Автор книги: Алди Иулсез

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)

Одни двери особо привлекли мое внимание. Вроде бы и ничем не отличавшиеся, они совсем иначе отозвались на прикосновение. Не дерево, а металл – вот, в чем таится их особенность. Да, тут уже любопытство зашкаливает, даже не буду пытаться его угомонить. Тяжелая, зараза, створка, но поддается, отъезжает в сторону.

Хлынул невероятно яркий свет, ослепивший после полумрака коридора и заставивший даже глаза заслезиться. Поэтому первые шаги я сделала, практически ничего не видя. А когда зрение восстановилось и сошли на нет отпечатавшиеся на сетчатке блики, то я едва не уронила собственную челюсть.

– Ущипните меня, я сплю…

А иначе как же было объяснить все это белое, чистое, сверкающее, так походившее на сверхсовременную лабораторию? Бесшумно работало странное и непонятного назначения оборудование, змеились по мониторам графики и линии, строками бежали числа и символы, перемигивались диоды, где-то в воздухе едва заметно мерцали сложнейшие схемы.

Коллайдер отдыхает на обочине, а современные технологии моего мира нервно глотают окурки. Да я сейчас и сама начну не менее нервно сглатывать слюну, медленно бредя вдоль столов и предметов, выглядевших вроде и не слишком необычно, но все же так не вписывающихся во все ранее мною увиденное в этой реальности. А ведь я даже примерное назначение всех этих ящиков, измерителей, счетчиков и прочих штуковин назвать не могу, даже приблизительную область применения не укажу. А ведь так тянет потрогать, пощупать, убедиться, что все это – не сон, и даже не другая реальность, а всего лишь очередная грань, удивительная, яркая, но при этом естественная для этого мира.

На одном из столов лежала раскрытая тетрадь, валялись карандаши, разметались какие-то бумаги, и невозможно было пересилить любопытство, ничто не могло сдержать. Я глянула в тетрадь, перевернула страницы. Записи, расчеты, схемы и заметки, сделанные твердой рукой. Отдельные слова я могла разобрать, но они ничего мне не сказали. Физические величины? Вероятно, что так, если обращать внимание на такие термины, как «энергия», «перепад», «пространство». Это твои тайны, разноглазый? Могу ли я к ним прикоснуться? Нет, не стоит трогать эти секреты, не для чужих глаз они предназначены. Мой взгляд переместился на прозрачную пластину рядом. Стекло и стекло, ничего особенного, лишь форма странная, изогнутая легкой волной. Рядом две сцепленные закругленные полоски с мигающими светодиодами. Деталь какая-то?

Послышались шаги, и первым желанием было сбежать, скрыться. Но схлынула волна тревоги, я лишь чуть отступила от стола, давая понять вошедшему, что не намерена причинять неудобства.

– Что ты здесь делаешь? – Хмуро поинтересовался Арвелл.

– Искала Эллис, забрела сюда. Прости, не хотела тебя беспокоить.

– Сделаю вид, что поверю.

О, да я посягнула на чужую территорию, покусилась на неприкосновенное. А здесь ты, Рутхел, совсем другой. Я бы даже сказала, что совсем другой человек, не тот, который механически поглощает на кухне изумительные блюда старухи, и не тот, что всей душой рвется в небеса.

Дракон прошел мимо, устроился в кресле. Пластины удобно устроились на пальцах, ожило неяркими буквами изогнутое стекло, засветилось черное полотно монитора, который я поначалу и не распознала. Вон оно что, компьютер такой…

Дрогнули пальцы, сменилось изображение – одни столбцы чисел на другие.

– Ты еще здесь? – Обернулся Арвелл.

– Первый раз вижу такой компьютер, – призналась я.

Переводчик не сразу справился с последним словом, получилась неуместная заминка.

– Обычная модель, – пожал плечами мужчина.

– У нас иначе все.

– Ты еще много различий обнаружишь. Гарор сообщил мне, завтра можете отправляться, куда вам надо. Деньги у него есть.

– Спасибо.

– Иди, Карма, не мешай. Хотя…

Он замолчал, устремив взор на монитор.

Я нетерпеливо переминалась, это «хотя…» меня насторожило.

– Ладно, потом все. Иди, иди.

Но я не торопилась, топталась неуклюже на месте, не решаясь заговорить о самом важном для меня. С одной стороны, мы остались наедине, с другой – я не была уверена в разумности откровенного признания.

– Ар…

Резко стукнула «мышка» по поверхности стола, в меня впился жесткий и недовольный взгляд черного бездонного глаза.

– Карма, – предупреждающе понизил голос дракон, – независимо оттого, что произойдет дальше, запомни одну простую вещь: пока я здесь, все проблемы внешнего мира меня не касаются. Никак. Вообще. Ясно?

– Ясно.

Я, повиновавшись, тихо вышла и едва ли не нос к нос столкнулась с Эллис. Яростно сверкнули голубые глаза и погасли, в узкую прямую полосу сомкнулись пухлые губы. Мгновение, и девушка ринулась прочь.

– Стой! – Бросилась я следом. – Эллис! Эллис!

Вроде вся такая тихоня, хрупкой, домашней кажется, но ведь же пойди еще, догони ее.

– Эллис! – Мой выкрик загулял по лестничному пролету и развалился где-то на нижних ступенях. – Ты любишь этого дракона?!

Стихли шаги, повисла тишина.

Вот дуреха. Чувствую, еще наплачусь я с ней.

– А тебе-то что? – Раздалось на так тихо, что едва коснулось моего слуха.

– А то, – главное – не скрипеть зубами, нацепить маску доброжелательности, – что мне этот камин хвостатый и даром не нужен. Не соперница я тебе, поняла?

– Ты врешь, – и все же подошла чуть ближе, показалась растерянная мордашка.

Сговорились все, что ли? Сколько раз меня в новом мире во вранье обвинили? С десяток? Но всяко больше, чем за последние несколько лет.

– Не вру, – я постаралась произнести это с максимальной искренностью.

Пробежка небольшой получилась, но запыхалась так, будто хороший такой марафон осилила. Пора приводить себя в форму.

– У меня другие цели, – продолжила я, – и замужество с последующим «жили они долго и счастливо» в мои планы не входит.

– И он не камин, – уже увереннее, напористее.

– Что?

– Господин Рутхел…

О, боже ты мой, там гормоны не только мозг переплавили, но и вообще все, что можно, переворотили.

– Да, да, самый лучший, самый замечательный и вообще мечта всех женщин от восьми до восьмидесяти. Но, понимаешь, Арвелл не в моем вкусе. Сложилось так, что я других мужчин предпочитаю, иного типажа. Голубоглазых блондинов я люблю, и более откормленных.

Ну, с последним я порядком приврала, но не суть, главное, чтобы девчонка наконец-то сообразила, что дракон весь ее, от чешуйчатого носа до кончика хвоста. Ну, в животном обличье. В человечьем пусть она сама все себе представляет.

Медленный спуск. Не девчонка, не человек, а испуганный зверек передо мной, готовый сорваться с места из-за любого неосторожного движения или слова.

– А тогда… когда вы вместе… это…

Это о чем вообще? А, все тот пресловутый полет, который уже успел мне порядком надоесть. Каждый, по-моему, ткнул меня носом и вставил свои пять копеек.

– Просто ни к чему не обязывающий полет. Да, понравилось, и было хорошо, но это не стало поводом для отношений. Мало того, мы даже поругались, потому что я не знаю, как и отчего тебя спас это ящер-переросток, но со мной обращался он не слишком бережно. Иными словами, нас вообще ничего не связывает. Пойми, глупая, ты ему интересна. Другое дело, что этот интерес надо развить, и я готова помочь.

– Ты? Мне?

Придуривается или действительно настолько изумлена? Да нет, такое удивление нарочно не сыграешь, специально так не распахнешь глаза.

– Я. Тебе. Наверное, это прозвучит странно, но мне любой ценой надо избежать замужества.

Ну, может, и не любой ценой, но становиться леди Рутхел меня совсем не прельщает. Я все же отдам предпочтение, если придется, мужчине с более волевым характером. Тому же Андрею, например, если уж на то пошло. Арвелл… нет, как ни крути, ничего хорошего не получается в принципе. Каким-то образом он завязан на политику, а меня это не устраивает категорически.

– Почему?

– Потому что это не входит в мои планы, – терпеливо пояснила я, избегая подробностей – и если ты перестанешь воспринимать меня, как разлучницу и покусившуюся на святое, то мы сможем друг другу помочь. Ясно?

Эллис наморщила лоб, усиленно размышляя и ища в моих словах подвох. Понимаю, забавно – подвоха-то никакого нет. Ну, практически нет. Но, в сравнении с ее целями некоторое уменьшение имущества выглядит совсем уж смехотворной деталью. Или думает, что я хочу выставить ее в невыгодном свете? Высмеять?

– Я тебе не верю.

– Ну и зря.

И как до этой малолетки все донести? Не раскрываться же целиком?

– Оу…

Внезапные и совершенно неприятные ощущения, вспыхнувшие в животе, отнюдь не составили положительную часть переговоров. Чувствуя, что вся дискуссия обернется полным провалом, я медленно продолжила спуск и, задержав дыхание, сдавленно процедила:

– Ладно, потом еще встретимся… подумай пока над моими словами…

Уже пребывая в уединении и сокрушенно вздыхая, я с отчаянием прокручивала в голове все происходящие события. Вот угораздило же ее очутиться в змеином гнездовье! Кто из них двоих – Эллис или Иннара – подмешали мне слабительное? Или они тут не причем, и снова произошла некоторая оплошность? Угу, конечно, так я и поверила. Чую, отправлять замуж мелкую нужно как можно скорее, иначе я из замка ногами вперед на свою долгожданную свободу выберусь. Ну да, она же медик, ей волшебный порошок мне в тарелку подсыпать – как два пальца об асфальт.

Работы предстоял непочатый край. Малолетку предстояло приодеть, научить женским хитростям, объяснить самые основы. Невинность и стыдливость – это, конечно, хорошо, но пока они не дают ей весомого преимущества. А еще учитывая, что мир совершенно иной… хотя мужики везде одинаковы, главное, сообразить, что здесь считается особо сексуальным и привлекательным. Может, сильный пол сходит с ума от невероятно пышных форм, и тогда подопечную придется раскармливать. Впрочем, с этим и старуха справится, если нужда будет. А что с манерами? Правят все те же старые добрые инстинкты или же мужчины достаются дамам в качестве приза после преодоления полосы препятствий?

Я фыркнула, желудок отозвался болезненным спазмом.

– Что б вас… – шипение заполнило «комнату задумчивости».

А задуматься действительно есть над чем. Тот же Арвелл – вот почему ему приспичило выбрать из нас двоих, а не подобрать себе достойную супругу? Или у него фетиш такой – то ли спасать, то ли похищать девушек, а потом мучиться, не зная, кого себе в спутницы выбрать? Ох, уж эти драконы со своими ритуалами и свернутыми на бок мозгами.

А не прогадала ли я сама? Откуда взялась эта паранойя, касающаяся сокровищ? Посмотреть на замок, на обитателей, так ведь не то, что драгоценностей, лишней крошки хлеба не найдется. А дальше как? Как прежде?

Удивительно, но я даже не скучаю по дому, по прежнему миру, будто бы я просто в очередной раз заскочила в какой-то городок, чтобы затем перепрыгнуть в следующий, затем еще в один. Ну а тут получилось, что нечаянно перепрыгнула в иной мир. Бывает, хоть и редко. Даже нет того ощущения, что все – Андрей, прежние связи, излюбленные места – остались где-то позади. Сумею ли я к ним вернуться? Как-то так получилось, что этот вопрос еще ни разу не поднимался, но по косвенным моментам я поняла, что это, похоже, маловероятно. Надо будет как-нибудь спросить… А, может, это даже и к лучшему – вот она, новая реальность, не заляпанная чужими руками, чистый холст, на котором можно писать с нуля новую картину жизни. И это желание, это стремление оставить свой след в чужой истории, расписаться собственным именем на страницах безымянных и несохраняемых летописей довлели над всякой логикой. Логика же твердила о совершенно неумном рассматривании собственного будущего и вероятности не покидать неромантичное помещение до вечера.

– Твари, – процедила я и опустила голову на скрещенные руки.

Желудок радостно отозвался новым позывом.

Глава 11

Ужином едва успокоившийся организм я тревожить не решилась и, вежливо откланявшись, вернулась к себе. Сегодняшние события меня порядком помучили, и я искренне понадеялась на крепкий оздоровляющий сон, но, увы, ожидания не оправдались. Сначала никак не удавалось заснуть – мучила духота, голову переполняли всяческие неуместные мысли, – после все же задремала, но беспокойно, поверхностно, часто просыпаясь. Лишь к утру, когда небо за окном посинело, мне удалось закрыть глаза и погрузиться в крепкий и желанный сон.

Снилось многое и странное. Сначала почему-то корил Семенов, утверждал, что разочаровался во мне, не думал, что я так бездарно раскрою нашу тайну. Я, с трудом двигающаяся, будто попавшая в толщу воды, все умоляла дать время объясниться, все исправить, но Андрей не желал слушать. Он лишь качал головой, пропуская все мимо ушей, и печально смотрел вдаль. Какой-то миг, и выстрелили перепончатые крылья, взмахнули, поднимая черное могучее и одновременно изящное тело. Дракон обернулся, покосился белесым глазом и рухнул в звездное небо, мерцающее и таинственно переливающееся…

Я резко проснулась. Кажется, под потолком витал растворяющийся крик.

– Сон, просто сон…

Окно слепило ярким светом. Скомканные влажные простыни перетянулись жгутами, покрывала сползли на пол. Ни чувства отдыха, ни свежести, одна лишь разбитость и ноющие ощущения по всему телу. Хорошо же я отдохнула. В кавычках. С похмелья ощущения и то лучше.

Повезло, если на пару часов отключилась.

– Всем доброе утро, – буркнула я, спустившись на кухню.

Присутствующие – Эллис и Иннара – промолчали.

– А остальные где?

– Господин работает, Гарор уже позавтракал. Ждет тебя, – нехотя ответила служанка.

– Нас. Нас с Эллис.

– Со мной?

Я что, вчера со стенкой разговаривала? Или все мои слова влетели в одно ухо, и, минуя все извилины, вылетели в другое? Если все пойдет в таком ключе, то мне потребуется молоко за вредность и надбавка к пенсии.

– Ну, ты же хочешь замуж выйти? Думала, что для этого достаточно только ресницами похлопать? Нет уж, дорогая, чтобы влюбить в себя парня, придется потрудиться.

Выскользнула из старческих рук тарелка и разбилась, разлетевшись осколками по каменному полу.

– Вот без этого давай, – простонала я, когда этот звук перетряхнул весь мой несчастный мозг, – и так голова раскалывается. Чай лучше бы налила.

Иннара молча пододвинула кружку, до краев наполненную крепким горячим чаем, в этот раз на удивление спокойно. Однако, прогресс на лицо. Когда детки поженятся, чую, старуха начнет преподносить мне чай с поклоном и благословениями.

– Ты серьезно? – Эллис все не могла поверить услышанному.

– Серьезнее некуда. Вчера же говорили.

Женщины переполошились, мешая завтракать, чем еще больше распалили головную боль. В этом мире вообще есть таблетки? Про таблетки никто не услышал, Иннара требовала подробностей, Эллис отвечала сбивчиво, путаясь, все время оглядываясь на меня, будто боялась, что я встанет, хлопну по столу и рассмеюсь, мол, совсем уже ум потеряли.

Не переживай, детка, рассказывай все так, как видишь, как помнишь. А я пока еще немного отдохну в этом замечательном кресле, из которого вы меня сегодня забыли попытаться согнать, попробую хоть как-то взбодриться, прихлебывая из чашки бодрящий терпкий чай и радуясь тому, что этот повседневный напиток существует в вашей реальности.

Если бы не отдельные моменты, то я бы начала подозревать, что передо мною не человек, а киборг – ни раздражения, ни нахмуренных бровей, ни вообще какой бы то ни было негативной реакцией, связанной с нашей задержкой, не отразилось на лице Гарора. Я все же чуть виновато улыбнулась, не тратясь на ненужные слова: я не знаю, какой мир меня будет ждать, и поэтому мне пришлось долго и мучительно перебирать свой скудный гардероб, надеясь не стать как посмешищем, так и причиной каких-то мелких неприятностей.

Вопреки ожиданиям стали не спускаться, а наоборот, подниматься выше. Отворилась знакомая дверь, и я предусмотрительно опустила веки, спасаясь от яркого света. Безукоризненно чистая лаборатория была пуста, многие приборы не подавали признаков жизни.

– Не задерживайтесь, – подтолкнул старик.

Прошли гуськом дальше, в самый конец, где в полумраке терялись еще одни двери – гладкие, хромированные, без каких либо обозначений, лишь что-то вроде панели управления рядом.

– Если придется пользоваться, дамы, то разумно это делайте. Технология дорогая, энергии потребляет много. Часа два минимум проходит, прежде чем заряд набирается, – сообщил мужчина, постукивая пальцами по панели.

– Портал, что ли? – Наугад ткнула я.

Разъехались двери, являя небольшую кабину с испещренными синими светящимися штрихами стенками.

– Можно и так сказать. Заходите.

Вот стучать-колотить! Телепорт! Самый натуральный телепорт! Наверное, мои глаза сейчас уподобились блюдцам, если не тарелкам. Нет, что, правда – в этом мире еще и до кучи есть телепорт? Я начинаю любить эту реальность.

Сомкнулись двери и практически сразу же снова разошлись. Быстро, без каких-то эффектов, я даже разочаровалась. А как же яркое свечение, рябь по пространству, утягивающие в неизвестность вихри? Несерьезно как-то…

И снова лаборатория, сначала почудилось, что та же, но нет, совсем иная и наполненная людьми. Люди, занятые своим делом, не обратили ни малейшего внимания на наше появление.

– Вот, детище Арвелла Рутхела, – повел дальше, на ходу объясняя, Гарор, – научный центр, один из самых современных в мире и собравший многие видные умы.

Видные умы продолжали пребывать в каком-то своем, отстраненном мире. Лишь один парень, еще достаточно молодой, поднял голову и, узрев гостей, рассеяно улыбнулся. Я не удержалась, подмигнула. Щеки юнца заметно порозовели.

Перед светлыми ступенями раскинулся город, распластался, довольно ухмыляясь в мое озадаченное лицо. И вновь мою душу затопила смесь, собравшая и разочарование, и любопытство, и надежду на какое-то очередное чудо, и странное удовлетворение. Город красовался, выдвигая то белое здание в зеленых оборках, то подталкивая желтый домик с резными балкончиками и покатым изгибом блестящей крыши. Он звонко хорохорился булыжной мостовой и чарующе поводил хитро заплетенными оградами.

– Проводов нет, – поделилась я.

– Что? – Переспросила Эллис.

– В моем мире очень много проводов, а здесь я ни одного не вижу. И машин совсем нет. А в остальном…

А в остальном было все понятным, пусть и кажущимся местами несколько экзотичным. И все же я внимательно все рассматривала, стараясь не пропустить ни одну деталь. Прогуливались женщины в ярких одеждах, большинство носили платья разных фасонов – закрытые, но не скрывающие очертаний фигуры. Встретились девушки и в более практичном одеянии, даже в брюках. Мужчины тоже радовали глаз хоть и сдержанным, но отчетливым разнообразием. Нет, ни костюмы или шорты, многие были в жилетах, ливреях, холщовых штанах, кто-то же обходился разного кроя балахонами и мантиями. Лица тоже самые разные, симпатичные и не очень, веселые и уставшие, добрые и злые, смуглые и белокожие. Прокатил мимо экипаж, запряженный лошадьми. Лошадьми? Но что-то было в них отличное, выбивающееся из типичного представления. Я присмотрелась к животным и не сразу сообразила, что и масть несколько непривычная, и ноги какие-то немного другие у этих лошадей. Но что именно особенное в них, я так и не успела разглядеть.

– Куда хотите?

– По местам всяким, где женщина прихорошиться может. Будем из нее, – я кивнула на девушку, – куколку такую делать, что не только ящерица наша, но и все мужики слюной обольются.

– Он не ящерица, – тихо, но упрямо возразила Эллис.

– Ну, ящер. Главное, что все из той же, чешуйчатой, породы.

Гарор насупился, ковырнул камень сапогом. Так, понятно: одно дело запас продуктов пополнить или с бумагами какими дело иметь, покупать что-то полезное для хозяйства, а совсем другое – юных барышень выгуливать и их прихоти исполнять.

– Гарор, – я прикинула, как бы попроще все объяснить, – закинь нас туда, откуда местные модницы не вылезают. Денег дашь, напутствие скажешь и часа на три, а то и больше, свободен будешь. Или как тут со временем принято?

– В сутках двенадцать часов, в часе восемьдесят минут, в минуте девяносто секунд.

– Ненормальные, – это же надо так было извратиться над временем, – еще неудобнее придумать не могли?

И, не дав прокомментировать мой выпад, поспешно выдала, переведя свое время на местное:

– Ладно, тогда… пара часов, наверное, потребуется.

До улиц, пестревших всевозможными вывесками, привлекающих товарами, услугами и прочими многообещающими удовольствиями, добрались пешком и достаточно быстро. Гарор, сдержанно порадовавшийся моему предложению, распрощался с нами, взяв обещание не теряться и встречаться через два часа на «той скамье у фонтана» или рядом.

– Куда мы?

– А сейчас и определимся, – промурлыкала я, поглаживая жесткие, будто пластиковые купюры. – Надеюсь, твой жених не поскупился, и все задуманное получится.

– Он еще не жених, – буркнула Эллис.

Ох ты, горе мое луковое! И кто же тебя с таким настроем в самостоятельную и взрослую жизнь выпустил? С какого дуба ты рухнула? С какой луны свалилась-то? Да с тобой же рядом ни один мужик не выживет. Носители Y-хромосомы – вообще товарищи специфические, они могут простить тебе неумение наворачивать котлеты, но однозначно сбегут при виде кислой мины.

Я глубоко вдохнула, досчитала до трех и выдохнула.

– А кто же? Нет, детка, так не пойдет. Мысли материальны, как будешь думать, так все и выйдет, ясно тебе? Так же и про красавчика своего – жених, возлюбленный, твоя судьба… в общем, в таком ключе соображай. И веселее, свадьба же на носу!

В свадьбу, похоже, Эллис не верилось, как и во все происходящее. И мне хотелось застрелиться и повеситься одновременно. А, еще и утопиться, потому что это чудо с миловидной нежностью и характером беззащитного котенка смотрело на все со странным отупением и не проявляло ни малейшего интереса к истинной женской святыне – магазину нижнего белья. Нет, ну как так можно? Мнется, стыдливо отводит глаза, теряется и конфузится, как будто мы прямо на месте тестируем товар из секс-шопа. О, интересная мысль, а есть ли в этом городе закутки с хитрыми игрушками для взрослых? Или эта цивилизация придерживается пуританских нравов?

Какой замечательный комплект: черненький, невесомый, уже одним видом дразнящий воображение. А главное, должен как раз идеально подойти моей спутнице. Да я и сама бы не отказалась от такого. Я причмокнула от удовольствия, представив, как красиво могли бы все эти хитрые шелковистые переплетения лечь на мою кожу. Хотя нет, к моему загару больше подходят красные оттенки.

– Ну-ка, подойди, – велела я, и девушка молча подчинилась. – Вот это должно подойти… так, а этот великоват будет, это не твой стиль… запомни, дорогая, у любой приличной девушки должно быть, как минимум пять комплектов хорошего белья. Ни три, ни один, а именно пять, чтобы она всегда могла раззадорить воображение мужчины. Вот этот, черный, как тебе, нравится?

Я снова покачала черными трусиками, приглянувшимися мне, едва они попали в поле моего зрения.

Несчастная девчонка запылала, совсем уж уменьшилась в размерах. Бедный ребенок, что же у нее за родители такие, не сумевшие или не захотевшие объяснить, что женщина должна выглядеть красиво, должна заботиться о своей красоте.

– Эллис, – произнесла я проникновенно, проглотив все рвущиеся издевки, – если ты позволила себе влюбиться в Арвелла, то теперь ты должна позволить себе быть достойной его. Ты должна стать украшением этого мужчины, причем, в любой ситуации, а не бледной тенью. Его гордостью. Его страстью. Понятно? И все это, – я кивнула головой в сторону белья, – не менее важная часть, чем все остальное.

Она что-то невразумительно пробормотала в ответ.

– Что?

– Они… ничего не скрывают…

Пристрелите меня, пожалуйста. Причем двумя выстрелами: первым в голову, а вторым – контрольным, чтобы я точно умерла.

– Они и не должны скрывать, – терпеливо стала я разъяснять банальные основы, – все эти трусики, кружева, бюстики предназначены для того, чтобы подчеркивать достоинства, прятать недостатки и рождать в голове у мужчины соответствующие фантазии. Вот… смотри, какие изумительные бретельки. Они восхитительны. И представь себе, ты случайно сталкиваешься со своим возлюбленным, вы оказываетесь наедине… ты вся такая скромная, простенько одетая. И тут случайно оголяется твое точеное плечико. Что же он видит? Да, невероятно тонкую, невесомую черную бретельку, будто бы ненароком выглянувшую, но так и намекающую о страсти, о бездонной сексуальности… И все, мужское сердце не выдерживает, гормоны бьют прямо в мозг, и лишь годами выдержанная порядочность не позволяет овладеть тобой тут же, на месте. Но с этой минуты, поверь, он исключительно твой, он будет думать только о тебе, засыпать с твоим именем на устах. Представила? Желаешь, чтобы такое воплотилось в реальность?

Похоже, я несколько перестаралась и сама воодушевилась собственными словами, заканчивая уже не тихим повествованием, а в полный голос. Это привело к несколько неожиданному эффекту: немногочисленные покупательницы, глазевшие на нас, ринулись к черному белью, и я едва успела выхватить приглянувшийся комплект.

Правда, я забыла указать, что в последних фразах все же несколько покривила душой, но это уже не мои проблемы.

– А так же, – отойдя на безопасное расстояние от толпившихся теток, продолжила я курс молодого бойца, – тебе нужен красный комплект, белый, жемчужный и какой-нибудь веселенький. Не мешает иногда пожар притушить чем-нибудь сдержанным или же внести эффект новизны какой-нибудь неожиданной деталью. О…

Теперь уже я неслась, роняя тапки, к открывшемуся передо мною великолепию, ради которого можно было без сожаления отдать очень даже приличную сумму.

– Иди сюда! – Окликнула я подопечную.

Эллис послушно, едва удерживая набранное, подползла.

Нет, с таким настроем мы действительно три часа местного, а не моего, времени потратим.

– Оставь все. Только взгляни, ты в этом его будешь иногда встречать после работы.

Скользнула, распластавшись в воздухе крылом, невесомая прозрачная ткань, припала к зардевшейся Эллис.

– Изумительный пеньюар. Обязательно берем. Так, тебе хватит, сейчас я себе пару трусов прихвачу, а то непривычно как-то без оных гулять. Ваш мир такой мир…

Лысый и сонный продавец долго все пересчитывал, затем объявил:

– С вас, леди, три тысячи восемьсот шестьдесят инстедов.

Тихо охнула Эллис, наверняка не привыкшая к таким растратам, я же только усмехнулась, немного путаясь в незнакомых, безликих купюрах.

– А теперь, моя дорогая, небольшая передышка в виде ухода за телом и волосами. А то когда ты последний раз стриглась? У тебя не волосы, а мочалка. – Прокомментировала я, пощупав пальцами секущиеся концы ее, в общем-то, неплохих волос.

Не знаю, как для Эллис, а мир мне все больше и больше нравился. Он щедро предлагал нам всевозможнейшие способы отдохнуть телом и душой, освежиться, омолодиться и переродиться, подобно фениксам, чтобы заблистать уверенностью и красотой, засветиться особым, мягким и женственным сиянием. Нас обмывали и натирали маслами, гладили и мяли руками, нежно ухаживали за ногтями и довольно неприятно удаляли лишние волосы на лице, в щеки втирали какие-то жидкости, а в глаза капали чем-то прохладным, ее длинные густые волосы беспощадно обрезали и долго укладывали. Мы перебегали из одного храма красоты в другой, мы кружились в этой пестрой карусели, тонули в волнующих и неожиданных ароматах, наслаждались примерками и с особым удовольствием разбрасывались деньгами. Вернее, это я млела от всех этих чудесных процедур и моментов, Эллис же испуганно следовала за мной и послушно выполняла каждое мое указание, явно так и не сумев получить хотя бы половины того наслаждения, которое получила я. Ну ничего, пусть привыкает, она станет второй леди страны. Или третьей… какая в этом мире иерархия, кто идет после короля?

– Хватит, – взмолилась девушка, перегруженная сумками и паркетами, уже не скрывая своей мечты вырваться из этой круговерти.

– Хватит, – согласилась я, – у меня тоже руки закончились. Да и Гарор нас уже час, наверное… вернее, полчаса ждет. Того, чего я ожидала, мы с тобой добились. Спину только выпрями, не старуха же ведь.

Эллис послушно выпрямилась.

– И что это?

– Внимание мужчин. Посмотри, сколько взглядов к тебе приковано.

– Я… непривычно…

– Привыкай, – улыбнулась я и снова напомнила, – рядом с великим мужчиной должна быть достойная спутница. И еще, кстати, принимай красоту как должное, как личное достижение. Будут вопросы какие-то – не стоит отвечать прямо, ускользай, играй, мужчинам ни к чему знать, какими методами и с чьей помощью ты добиваешься идеальной внешности.

Глава 12

Я неожиданно для самой себя волновалась, даже нервничала. Девчонка действительно оказалась чудо как хороша после должной обработки. Стройная, но не тощая, с нежной бархатной кожей, плавными линиями бедер, небольшой, но красивой грудью… Если наша ящерица на все это не поведется, то он просто последний безмозглый болван. Да я и сама уже готова протянуть руки к невинному телу, провести ладонями по мягким округлостям. Впрочем, боюсь, что даже намек на такую попытку будет расценен как самое ужасное извращение. Эх, жаль, что я не мужчина. Но это лишние мысли. Сейчас же важно, чтобы мелкая не сглупила, не стушевалась на ровном месте. Ах да, и чтобы пень крылатый вытащил свой нос из бумаг и вспомнил про ужин или хотя бы вообще про то, что у него существует дом и будущая невеста.

Пень крылатый про ужин не вспомнил, чем едва не вызвал приступ слезотечения. Он хотя бы домой вернулся? А то, я как поняла из отдельных разговоров, Рутхел тот еще ненормальный трудоголик, способный по два-три дня не вылезать из своего центра. Ох, и сочувствую же я его подчиненным…

К счастью, сегодня Арвелл вернулся домой, чем спас меня от ужасной участи стать утешительницей для прекрасной и юной леди.

Правда, планы пришлось несколько поменять.

– Увидеть хочешь своего ненаглядного? – Встряхнула я Эллис. Голова ее безвольно качнулась, но в глазах тут же вспыхнула живая искорка. – Тогда дуй в лабораторию и настойчиво позови ужинать. Сначала дашь отведать старухиной стряпни, и пока он ест, приготовь что-нибудь сама. Только не надо наваривать на десять персон. Так, быстрое, но показывающее твою заботу. Поняла? С Иннарой и Гарором я разберусь. Все, вали.

Эллис, механически поправив непривычно широкий ворот платьишка, бросилась к лаборатории.

– Да… здесь работать и работать…

Сколько еще всего объяснять придется, сколько бесед придется провести, растолковывая о том, как вызывать к себе интерес, как держать нужное расстояние, как поддразнивать и вовремя слегка охлаждать, как стоит учитывать отдельные особенности характера жертвы…