Текст книги "Купериада (СИ)"
Автор книги: Альберт Зеличёнок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)
– Здравствуй, человек, – пропело эфирное создание. – Как твоё имя и что тебе нужно в Волшебной Стране?
– Здравствуйте, – отвечал с поклоном Лёва. – Меня зовут Лев Куперовский, я странствующий рыцарь. Но это временно, а на самом деле я инженер из К-ни. Это далеко, вы не знаете. А пришёл я в ваши места потому, что меня привёл сюда Ломающийся Меч.
– Почему же не знаю К-ни? – существо зевнуло. – Знаю я К-нь. Дыра.
– Ну, это дело вкуса, – обиделся за родной город мой герой. – А сами-то вы кто?
– Ах, – прозвенел в воздухе серебристый смех с отдельными блеющими нотками. – Я думал, это очевидно. Я эльф. Моё имя – Гурфинкель, наше жилище – в лесу неподалеку отсюда, но и этот луг также принадлежит нам. Мы здесь пируем м танцуем до утра. Я имею в виду весёлых эльфов.
– Вообще-то вы не выглядите слишком весёлым, – сообщил искренний Куперовский.
– Да, – грустно подтвердил эльф. – Вчера на празднике в честь тридцать пятого дня лета я немножко... как бы это получше выразиться...
– Перебрал, – подсказал Лёва.
– Спасибо. Очень хорошее, точное слово. Именно перебрал. Но сейчас я напился росы и уже почти совсем в форме. Хотите, я вам спою? Многие безнадёжно мечтают услышать эльфийское пение.
– Да, прошу вас, – с негодованием сказал Лёвушка; он ненавидел художественную самодеятельность. – Буду счастлив.
Эльф принял ещё одну из своих неестественных поз и паточным баритоном завёл (откуда-то из-под камня ему подыгрывала шотландская волынка, видимо, исполняющая функции "рояля в кустах"; возможно, у него там был спрятан магнитофон):
Парус несёт за моря, за моря,
Жалко, что бриг потерял якоря.
Как нам узнать, где закат, где восход,
Если наш компас отчаянно врет?
Мы подтянули свои пояса.
Слышатся нам голоса, голоса.
Весь я стал чёрен от грязи и пыли.
Черти меня в Эльдамар потащили!
Каждое утро молитву шепчу:
"Эру, я больше здесь быть не хочу!
Коль сохранишь Ты мне душу живу,
Я никуда уже не поплыву!"
Закончив пение душераздирающей нотой, эльф зарыдал. Неподдельные слёзы катились по его щекам и уже порядком намочили его сомнительное одеяние. Наконец он утёрся рукавом, высморкался в пролетавшую мимо бабочку и оказался способен к продолжению разговора:
– Очень трогательная песня. В этом месте я всегда плачу. Слова и музыка – мои, – скромно добавил он. – Вам понравилось?
– Да, большое спасибо, – вежливо сказал Лёва.
– Может быть, ещё одну?
– Нет-нет, больше не надо. Я уже вполне насладился.
– Ну, как хотите. А может, что-нибудь на эльфийском?
Матэ софэ, мэнэ тэбэ,
Нианибэ, нианибэ.
Мурло ушло, гантэль портфэль...
О, Элберет Гилтониэль!..
– Хватит, хватит, – замахал руками Лёва. – Достаточно. Я бы ещё хотел задать вам несколько вопросов, а вы, вероятно, очень заняты.
– Нет-нет, я совершенно свободен. Впрочем, спрашивайте.
– Не можете ли вы сообщить об опасностях, которые ждут меня впереди?
– Ну, рассказывать обо всём долго и скучно. Хотя кое-что и можно упомянуть. Области с той стороны от меня, – и он повёл рукой направо от камня, на котором лежал, – контролирует маг Ритдирман. Между прочим, считается, что это именно он должен появиться вместе с кордебалетом в финальной сцене в широко известной байке о Священной Маце. Там, – помахал эльф рукой налево, – действует Урасман. Тоже волшебник. Ритдирман считается добрым, Урасман – злым. Почему – не знаю. Я с ними не связываюсь.
Гурфинкель замолчал, лёг на спину и уставился на сияющий диск в небе.
– Интересно, – сказал он задумчиво, – почему у нас, эльфов, глаза от солнца не слепнут и не слезятся?
В это время Куперовский поворачивал меч вокруг себя, прислушиваясь к трескам, скрипам, попискиванию и утробному завыванию. Наконец он методом последовательных приближений определил искомое направление. Оно проходило как раз посередине между "направо" и "налево" от валуна. Гурфинкель одним глазом следил за ним.
– А-а, – сказал он, – я так и думал, что тебе в ту сторону. Всех вас, мишугоэм, туда тянет. Не ты первый, не ты последний. Там живет дракон. Раньше называл себя Винниченко, теперь принял фамилию Шапиро. Незадолго до этого он съел раввина, после чего сделался хасидом и стал совершенно не интересен. Всерьёз собирается в будущем году в Иерусалим. Кстати, не пора ли тебе идти? Ему самое время обедать, а он после еды не принимает посетителей. Не может на полный желудок. Да и мне ты уже надоел. Вы, люди, так скучны. Не то, что мы, весёлые эльфы. Пойду сольюсь с природой.
И он, накинув плащ на голову, довольно удачно замаскировался в зарослях крапивы.
Дракон оказался не просто большим – огромным, как средних размеров холм. Он лежал, перегородив дорогу, и шумно сопел. На нём были надеты лапсердак с прорезями на спине для крыльев и широкополая шляпа. Поскольку пейсы у него не росли, он соорудил себе довольно удачный заменитель из витой золотой стружки. Вся его чешуя была покрыта драгоценными камнями. Дракон посмотрел на Лёву. Взгляд его был глубок и печален.
– Шолом, уважаемый реб... извините, не знаю вашего имени, – сказал дракон.
– Здравствуйте, – сказал Лёвушка. – Меня зовут Лёва Куперовский. Простите, не могли бы вы подвинуться, а то мне никак не проехать.
– Зачем же так спешить? – с укоризной произнес дракон. – Мне так редко попадаются... то есть встречаются благородные ребы. Всего по несколько штук в день. Хочется же сначала поговорить с учёным человеком, а то в нашей глуши с тех пор, как я здесь поселился, и словом перемолвиться не с кем. Как здоровье вашей достопочтенной матушки, реб Лев? Как себя чувствует ваш отец?
– Благодарю вас... э-э... – Лёва замялся, – реб Шапиро. Когда я видел их в последний раз, у них было всё хорошо.
– А как дела у ваших родственников, реб Лёв?
– По-моему, у них тоже полный порядок. Только у двоюродного деда Янкеля болел зуб, но сейчас он уже, наверное, выпал.
– Ах, какая жалость. Но в остальном дела идут прекрасно? Возблагодарим же за это Того, чьего Имени не следует поминать всуе, – и дракон, воздев взор к небу, произнес несколько фраз на иврите. Завершив молитву, он сказал. – Ну что ж, рад был пообщаться со столь приятным собеседником. А теперь пора и за обед. Режим есть режим, реб Лев. Или вы предварительно желаете спросить или попросить меня о чём-либо? Тогда я весь внимание.
У Лёвы зародилось нехорошее предположение относительно намерений его визави. Тем не менее он решил воспользоваться разрешением и задать пару вопросов.
– Извините, – сказал он, – я слышал, что драконы весьма мудры (польщённый Шапиро важно кивнул) и даже умеют прорицать будущее (Шапиро снова согласно наклонил громадную голову). Не могли бы вы прорицавить... проречь... в общем, предсказать, что меня ждёт впереди.
– Ну, что тут особенно прорицать? – проворчал дракон. – Впрочем, ладно, раз я обещал, посмотрим, погадаем.
Он до половины залез в придорожную пещеру (продолжая, однако, загораживать путь задней частью туловища и хвостом) и, повозившись там минут десять, вынырнул, сжимая в передних лапах солидных размеров том в засаленном переплете свиной кожи и ведёрную бутыль с янтарного цвета жидкостью внутри. Он налил Куперовскому в крышечку от бутылки, а сам шумно выпил из горла.
– Угощайтесь, реб Лев. Лехаим!
Лёва с сомнением уставился на резко пахнущий напиток.
– Да вы пейте, пейте, реб Лев, не беспокойтесь. Одобрено раввинатом. У меня и справка есть.
Куперовский, чтобы не обижать могучего хозяина, отпил несколько глотков.
– Хороша? Приготовлена из крови Голема. От неё очень укрепляются крылья.
Лёва с ужасом пошевелил лопатками. Нет, за ними ничего пока, кажется, не шелестело.
– Ну, вы наслаждайтесь, а я тем временем кое-что посчитаю.
Дракон открыл книгу, все страницы которой были покрыты непонятными символами. Он листал её, порой поглядывая на солнце замутнёнными глазами, и что-то бормотал себе под нос. Наконец он нервно захлопнул фолиант и с глубоким удивлением в голосе проговорил:
– Как вы понимаете, реб Лёв, все предсказания могут быть даны только в статистическом смысле... так сказать, с учётом стохастического воздействия случайностей. Так вот, хотя я был уверен в обратном, но главная вероятностная линия ведет вас мимо меня – и дальше. Хоть убейте меня, если сможете, но не понимаю, почему карты раскладываются именно данным образом. Далее вам предстоит более удивительная встреча, чем все, бывшие ранее, после чего вас ожидают подвиги у некоего замка. Затем вы столкнётесь с могущественным волшебством... и последующая ваша судьба скрыта туманом.
– У меня к вам ещё одна просьба, – сказал Куперовский. – Расскажите мне, пожалуйста, про двух здешних главных волшебников.
– А что про них рассказывать? Ритдирман – белый волшебник, вечно чем-то недоволен, шляется по дорогам, вынюхивает что-то. Носит серое одеяние. Урасман – чёрный маг, поэтому всегда одет в белое. Говорун, весельчак, большой хитрец. Оба постоянно грызутся друг с другом. Если вы попадёте-таки на свою вероятностную магистраль (в чём я далеко не уверен), то сами с ними познакомитесь, если нет – то незачем и время терять на объяснения. Пора уже и перекусить, – дракон выразительно щёлкнул зубами. – Надеюсь, реб Лев, что, как у хорошего ида, мясо у вас кошерное?
Лёвушка понял, что его мрачные подозрения начинают оправдываться.
– Сомневаюсь, – дрожа, пробормотал он. – Дело в том, что я... понимаете ли... так уж получилось... необрезанный.
Дракон был потрясен.
– Или ты гой еси? – грозно пророкотал он.
– Нет, я ид, – покаянно прошептал Лёва.
– А грэйсэр цорес! – воскликнул дракон. – О чём думали твои родители?! Где были твои родственники?! Куда смотрел раввин?!! Слушай, у вас там вообще есть раввин?
– Наверное, да. Или нет... Извините, я точно не знаю...
– Ужас! Кошмар! Что за времена, в которые мы живём?! Иди прочь и не возвращайся, пока не станешь настоящим евреем! Передай своим неуважаемым родителям, что я не интересовался их здоровьем и не желаю узнать, как живут ваши нечестивые родственники. Уходи, я больше не хочу видеть тебя!
И дракон, стеная и обхватив голову передними лапами, скрылся в своей пещере. Куперовский, пытаясь объяснить, оправдаться, начал бормотать что-то, но даже кончик хвоста его собеседника исчез во тьме. Лёва вздохнул, ударил коня пятками по бокам и поехал дальше.
Целые сутки Куперовский продвигался вперед без приключений, а затем перед ним выросли горы. Неприметная тропка, виясь, вихляясь и даже чуть ли не пошатываясь, вела вверх Лёве очень не хотелось превращаться в альпиниста, но меч был непреклонен.
Пробравшись кое-как по тропке на перевал (периодически она из вредности скручивалась в кольцо или упиралась в колючие кусты, а то и в отчаянно холодные горные речушки), Лёва обнаружил, что его уже ждут. Два всадника возвышались над ним. Один, восседавший на вороном коне, и сам был одет во все чёрное: лайковые щегольские сапожки, такие же перчатки, длинные чулки, короткие штаны-буфф, изящный плотно обтягивающий кафтан с золотыми пуговицами, берет со страусовым пером. И только короткий плащ полукруглой формы был багряно-алый. Другой сидел на кауром арабском жеребце, и его платье поражало восточной пышностью. На нём были надеты золотые башмаки с загнутыми кверху носками, широкие алые шальвары, полосатая красно-зелёная рубаха с изумрудными пуговицами и длинный голубой плащ с орнаментом. Его гордо посаженную голову венчала чалма с огромным драгоценным камнем. Лица обоих были схожи и что-то напоминали Лёве.
– Я Лео Купери, – звучно провозгласил первый.
– А я Лейб бен-Купер, – не менее громко отозвался второй.
Лёва тоже представился.
– Я – Рыцарь Заржавленного Меча, – сообщил Купери.
– Я – обладатель Великого Меча, Очищающего Карманы И Желудки, – заявил бен-Купер.
Куперовский ознакомил обоих рыцарей с характеристиками своего оружия.
– Я представляю известный банкирский дом из Тосканы, – проинформировал Купери.
– А мой отец – хозяин множества оружейных лавок и двух дворцов в Алжире, – не остался в долгу бен-Купер.
– Мы... – начал Купери.
– ...твои... – продолжил бен-Купер.
– ...инкарнации! – завершили они хором. Дальше они говорили, перебивая друг друга.
– Мы давно тебя ждём.
– Меня прислал Урасман.
– А меня – Ритдирман.
– Следующий подвиг мы должны совершить вместе.
Три героя решили устроить совместный привал. Поев и немного выпив, разговорились. Лео и Лейб оказались приятными собеседниками и милыми ребятами. Каждый из троих рассказал о себе. Оказалось, что у всех куча родственников, причудливые приключения и туманные перспективы.
Утром они спустились с гор и невдалеке заметили чёрный замок, вонзивший остроконечные шпили в небеса. Замок окружали мощные стены, ворота были окованы железом. Рва с водой вокруг стен не было, но это казалось слабым утешением.
– Вот он – Трефной Замок! – задумчиво сказал Лео.
– Который нам предстоит взять, – грустно добавил Лейб.
– Но он же неприступный! – воскликнул Лёва.
– Абсолютно, – сказал Лео.
– Совершенно, – меланхолично подтвердил Лейб.
В довершение всего, стены охраняли отвратительного вида демоны с кривыми саблями в мускулистых руках. Смуглые, горбоносые, грязные, в драных лохмотьях, с засаленными пейсами, спускающимися чуть ли не до колен, они мерзко кривлялись, грязно оскорбляли троих героев, пошло шутили над ними, но ни на миг не ослабляли бдительность.
– Предлагаю разбить здесь лагерь и последить за ними, – сказал Лёва. – Может быть, заметим что-нибудь полезное.
Остальные инкарнации согласились без прений.
Две недели наблюдений не принесли результата. Прямой штурм, который они затем испробовали, отчаявшись, также не привел ни к чему. И хотя Заржавленный Меч ещё сильнеё проржавел сам и перепортил массу сабель и щитов у противника, и хотя Ломающийся Меч переломился в трех местах и его пришлось чинить у кузнеца в ближней деревне, и хотя Очищающий Меч исправно опорожнял желудки и кошельки демонов, обрекая их на голод и нищету, – но Трефной Замок так и остался неприступным.
Наступила очередная суббота, и друзья сели вокруг скатерти с угощением подводить неутешительные итоги.
– Ни одного слабого места так и не обнаружилось, – мрачно констатировал Лейб. – Что делать будем?
– Смотри-ка, – вместо ответа сказал Лео, – эти тоже празднуют. Демоны что-то пели и плясали на стенах, вложив большие пальцы в прорехи в подмышках у своих нелепых одеяний.
– Естественно, – пробормотал Лейб, насупясь. – А ты чего ожидал?
– Постойте, ребята! – воскликнул Лёва, обхватив обоих за плечи. – Кажется, у меня есть план.
Прошла ещё неделя. И едва новая суббота прожила свой третий час, как наша троица, маскируясь в ложбинках и за кусточками, пошла на приступ. Впрочем, они могли и не прятаться. Никто не обращал на них внимания. В воротах без чувств валялась пьяная стража. По всему двору у костров сидели воины Замка и совершали возлияния из больших чаш, закусывая ломтями белейших витых хал и штруделями. По случаю праздника все были облачены в лучшее рваньё. Куперовский, Купери и бен-Купер обнажили мечи и с воинственными кликами ринулись вперёд. Демоны не сопротивлялись. Самые смелые остались сидеть на месте и были сметены отважными героями, остальные разбежались. Рыцари ворвались в тронный зал и вышвырнули из окна Чёрного Властелина (наглого коротышку с единственным багровым оком во лбу и без двух пуговиц на жилете) вместе с его любимым креслом, украшенным черепами. Из его железной короны бен-Купер аккуратно выковырнул два здоровенных самоцвета.
– Потом разыграем "на морского", – небрежно бросил он.
Втроём они поднялись на башню, и Лео, самый ловкий из них, сорвал чёрно-красное замковое знамя и подвесил вместо него три рыцарских вымпела.
Когда друзья спустились в зал, их уже ждали. Высокий костлявый старец в сером плаще стоял, скрестив руки на груди, у окна, второй пенсионер, пониже ростом и более благообразный, одетый в снежно-белый костюм-тройку, восседал на табуреточке на месте ликвидированного трона.
– Урасман! – воскликнул Лео.
– Ритдирман! – эхом отозвался Лейб.
Наступила тишина. Лейб, запинаясь, пробормотал:
– Мы выполнили ваше поручёние. В таком разрезе, собственно...
– Выполнили, значит?! – прогрохотал голос Ритдирмана. – А как вам это, интересно, удалось? Замок-то действительно был неприступен.
– Ай-я-яй! – сладко пропел чёрный маг. – Действовали-то вы во имя благой цели, но нехорошими методами, Ах, как дурно! Придется вас жестоко наказать. Для вашей же, ребятки, пользы я бы вас казнил или превратил во что-нибудь незаметное. Но вот Ритдирман не даёт, он добрый. А чья была идея-то, мальчишечки?
– Моя, – признался Лёва.
– Гнусные мерзавцы! – загремел вновь белый волшебник. – Вы совершили тяжкое преступление! Вы нарушили субботу!!! И за этот беспримерный проступок вас ожидает суровая, но заслуженная кара! Совместным решением чёрных и белых сил вы, Купери и бен-Купер, высылаетесь в ваши собственные Отражения, причём с этой минуты и в течение пяти лет вам ни в чем не будет везти!
Урасман хихикнул и вновь принял благостный вид.
– Ты же, – поворотил Ритдирман гневный лик к Куперовскому, – как инициатор зловонного деяния, будешь зачарован и заснёшь навеки волшебным сном, полным неописуемых кошмаров и гложущей тоски по утраченной реальности. Эй, – обернулся он уже к Урасману, – помогай, чего расселся?!
Белый и чёрный волшебники стали совершать вокруг Куперовского магические пассы...
Уже в полудрёме Лёва увидел перед собой лицо своего знакомца из Нулевого Отражения.
– Помогите, чародей! – взмолился Лёвушка. – Это ж с вашей лёгкой руки я сюда попал.
– Не могу, – покачал головой тот. – Я никогда не вмешиваюсь в дела своих собратьев по ремеслу. А то, если мы друг с другом бороться станем, такое начнётся... Целые эпохи могут сгинуть без следа. Да что там эпохи – миры! Так что извините, голубчик...
И маг начал медленно таять в дымке.
– Но мне же не на кого надеяться, кроме вас, – простонал Куперовский.
– Ладно, – смягчился уже практически не видимый чародей. – Подумаю, что я в состоянии для вас сделать. Но учтите: так или иначе ваш сон будет долгим. Гораздо дольше обыкновенного.
И с тихим щелчком он совсем пропал.
– ...Киш мир ин тохес! – рявкнул Ритдирман завершающее заклинание, и Куперовский провалился во тьму.
Проснулся Лёвушка в своей постели, на час позже, чем следовало, и, конечно, опять опоздал на работу. И хотя он пытался объяснить опоздание исчезновением, а то и другое – происками неведомых сил, начальство, доведённое до отчаяния тем, что оно называло его штучками, объявило-таки инженеру Куперовскому Л. выговор с занесением в трудовую книжку.
А с понедельника нас послали на сельхозработы, но свою норму Лёва не выполнил, потому что в среду в капусте он нашёл детенышей снежного человека, в пятницу тракторист подрался по пьянке с домовым, а в субботу под деревней высадились инопланетяне. Так что дела идут, господа. Высота – 2000, полёт нормальный.
Жизнь продолжается!
