Текст книги "Творения Великих.Связанные (СИ)"

Автор книги: Алана Русс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

– Вот видишь, – настоятельно выставила я палец вперед. – Ты даже сейчас разговаривать со мной не хочешь! Ты сердитый, грустный и периодически ворчишь.

– И это означает, что я хочу от тебя избавиться? – с насмешкой поинтересовался он.

– Видимо да, – я гневно скрестила руки на груди.

Велор долго смеялся. Наконец, успокоившись, он выдавил из себя.

– Элиза, я не сердитый, я просто устал. Я вчера долго не мог заснуть, – он хитро поглядел на меня. –  Грущу я от того, что мне, вопреки своему желанию, приходится везти тебя к твоей семье. Следовательно, я не увижу тебя… ближайшие несколько дней. Ну и если верить Эдане, то ворчу я круглосуточно, так что это тоже не аргумент.

Я засопела: «Как всегда все логично и не подкопаешься».

– Убедил я тебя?

– Убедил, – буркнула я, поправляя волосы и старательно пряча счастливую улыбку.

Велор, очевидно, решив окончательно разрядить обстановку, включил радио, и остаток дороги мы ехали, напевая популярные песенки.

Сначала я пела довольно уверено, но стоило брюнету тоже начать мурлыкать что-то себе под нос, как я тут же затихла, ведь пел он и впрямь отлично, как и говорила Валери.

Поэтому мне оставалось лишь выступать в роли бэк-вокалистки и периодически отчаянно подвывать Велору в самых сложных композиционных моментах.

***

К дому родителей мы подъехали в отличном настроении.

– Шапку забыла, – простонал Велор, когда я практически на ходу выскочила из джипа.

Я, смеясь, нырнула обратно и выхватила из длинных аристократичных пальцев свой головной убор.

– Спасибо! – кокетливо чмокнула я Велора в щеку. – Что бы я без тебя делала?

– Голову забыла бы где-нибудь, – с улыбкой проворчал брюнет, выбираясь из машины.

Он открыл багажник и достал мою сумку с вещами и любимый рюкзак.

– Зайдешь? – я с надеждой замерла перед дверью подъезда.

– Почему бы и нет? – отозвался Велор, и мое сердце радостно забилось.

«Знакомство с родителями! – заметались в голове мысли и картинки. – Сегодня выходной, а значит, отец после обеда будет дома… О нет! А если Велор ему не понравится?»

– Лиза, давай быстрее, – начал подгонять меня Дракула.

Я даже не заметила, как в задумчивости сбавила шаг.

– Прости, – промямлила я, ускоряясь и пулей взлетая по лестнице

– Да ничего.

Поднявшись на третий этаж, я встала перед дверью и в нерешительности занесла руку над дверным звонком.

– Постой, – коснулся моего плеча Велор, и я нетерпеливо развернулась к нему. – Элиза, я хотел сказать…

– Велор! – мягко убрала я смолистого цвета прядь со лба вампирюги. – Не бойся! Ты понравишься моей семье.

– Я не об этом, – взгляд растерянный и какой-то дикий.

– Ты только не хмурься, – улыбнулась я и вновь потянулась к звонку, но Велор резко развернул меня к себе и впился в губы страстным поцелуем.

– Лиза, послушай, – отстранился он, гладя меня по щекам и пристально, с мукой в глазах глядя на меня. – Послушай…

– Я слушаю тебя, Велор, – с удивлением улыбнулась я, утопая в стали его глаз. – Что ты хочешь…

Странный толчок в груди.

Вдох.

Я будто в ледяную воду нырнула.

– Так вот я и говорю отцу… – ватную тишину прорезал щебет мамы, гремящей тарелками, я удивленно распахнула глаза, – наша Лиза уже взрослая благоразумная девочка! Пусть сама решает: когда и куда ей возвращаться. Захочет, приедет к нам, а не захочет, может жить на съемной квартире.

Я покрутила головой. Я что я на пару секунд отключилась и выпала из жизни?

– А что он? – недоуменно поглядела я на маму в домашнем халате.

– Как он злился! Ты себе не представляешь, – закатила она светлые глаза. – Потом, правда, успокоился и согласился со мной. В общем, все как всегда!

Я похихикала, перенимая из рук мамы корзинку с хлебом.

– Да уж, глава семейства у нас грозный, но отходчивый.

Мама поставила передо мной тарелку с ароматно-пахнущим супом и уселась рядом.

– Дорогая, я очень скучала по тебе, – погладила она меня по плечу.

– Я тоже скучала, мам, – пробормотала я с набитым ртом.

– Ну, рассказывай, как погодка в горах?

– Снежная, – я засмеялась. – Мы…

Осеклась. В голове вдруг поплыли странные картинки. Они были сперва блеклыми, словно черно-белыми, но с каждой секундой словно набирались цвета и жизни.

– Мы с ребятами катались на подъемнике, – в памяти предстала шумная толпа моих бывших сокурсников, сидящих в восьмиместной кабинке-гондоле. Я улыбнулась. – Было весело!

Мама вежливо покивала.

– Много гуляли, катались… Ничего особенного!

Я снова заулыбалась, вспоминая, как один из одногруппников шутливо толкнул меня в пушистый снег.

– А где твой телефон? – вдруг спохватилась мама. – Я звонила тебе вчера… Он был недоступен.

– Я его в снег уронила, – опечалившись, вспомнила я, как мой драгоценный гаджет, словно кусок мыла выскочил из рук и утонул в снегу. – Он сломался.

– Ох, – покачала головой мама. – А как ваше жилье? Дорого обошелся съем?

Я вновь счастливо заулыбалась, спешно проглатывая суп.

Расспросы мамы продолжались еще несколько часов к ряду, но я охотно отвечала на каждый из вопросов. Позже мне пришлось отвечать на совершенно аналогичные вопросы, но заданы они были уже отцом.

В итоге, только вечером я вырвалась из крепких родительских объятий и повалилась на свою родную постель.

– Как хорошо, – блаженно зажмурилась я, лениво шевеля пальцами ног.

Каким бы потрясающим не был отдых с друзьями в горах, я все же очень соскучилась по дому и по семье. Я поулыбалась сама себе.

Захотелось позвонить Рите, но вспомнив, что мой телефон пришел в негодность, я болезненно поморщилась. Очень уж жаль свой мобильник, ведь он был со мной уже несколько лет, и я к нему невероятно привыкла.

Я перекатилась на живот и засунула руки под подушку. Хотелось лежать так вечно, но нужно было еще вещи разобрать. Я нехотя встала.

Спешно растолкав свой скарб по углам, отправилась в душ.

– Привет, Яр! – махнула я брату, который с коньками наперевес ввалился в квартиру.

Он был весь в снегу и с красными щеками.

– Лизка! – завопил брат и бросился обнимать меня.

Я завизжала, отмахиваясь от него.

– Ты холодный, – хохотала я, пока Ярик нарочно срывал с себя маленькие снежные комочки и бросал их в меня.

– Как отдохнула? – спросил он, наконец оставив меня в покое.

Я гордо задрала большой палец вверх, и брат радостно кивнул.

Завершив водные процедуры, я, будучи почти без сил, выпросила у него телефон и завалилась на кровать, по памяти набрав номер Риты.

– Да, – настороженно отозвалась подруга.

– Привет, Рита! – счастливо закричала я.

– Лиззи! – воскликнула девушка. – А я думаю, кто это мне названивает среди ночи?

– Это номер Ярика… а я вернулась, – с довольным лицом оповестила я Марго. Та радостно запищала.

– Ну наконец-то! Я по тебе соскучилась! Еще раз уедешь отдыхать без меня, – строго проговорила она, – я тебя укокошу.

Я смущенно замычала что-то в ответ.

– Ну рассказывай, – нетерпеливо потребовала Маргарита, и я увлеченно принялась пересказывать все, что пару часов назад, рассказывала родителям.

– Здорово! – завистливо протянула подруга, когда я окончила свой рассказ. – А у меня ничего нового…

– Совсем ничего?

– Совсем, – застонала Марго. – Думала, со скуки удавлюсь, пока тебя не было. Завтра же встретимся с тобой и куда-нибудь сходим!

– Только не в тот ужасный клуб, – захохотала я, вспоминая хэллоуиновскую вечеринку. – Если я еще раз встречу того надменного идиота… – я словно подавилась воздухом и закашлялась.

– Что там с тобой? – обеспокоенно спросила Рита.

– Ничего, – совладав с собой, ответила я. – Говорю, что если еще раз встречу того патлатого брюнета, я ему точно тумаков надаю!

Марго засмеялась.

–  Тогда лучше сходим куда-нибудь еще, – все еще хихикая, согласилась подруга.

Я победно кивнула.

– Рита, я, пожалуй, спать пойду, – зевнув, проговорила я. – Очень устала.

Мне казалось, что я невероятно вымотана и истощенна, словно я вовсе и не отдыхала весь последний месяц.

– Да, да! Разумеется, – затараторила Маргарита. – До завтра, Лиззи!

– До завтра, Рита, – улыбнулась я и нажала на красную трубочку.

«Вот черт! – выругалась я. – Нужно еще вернуть мобильник брату, а так вставать не хочется».

Строя кислую гримасу, я сползла с кровати и вышла в коридор.

– Яр, держи, – вошла я в комнату брата. – Спасибо!

Тот, не отрываясь от экрана компьютера, кивнул. Я усмехнулась, глядя на него и вышла, но тут же вписалась в дверной косяк, ведь все вокруг мелко задрожало.

«Я что с ума схожу от переутомления?» – схватилась я за стену в коридорчике.

– Я-яр! – громко позвала я, и брат с круглыми, как блюдца глазами, выскочил из комнаты.

Мама и папа тоже выбежали из спальни. Я почувствовала еще один сильный толчок, люстра в комнате брата заходила ходуном, а у меня перехватило дыхание. На улице возмущенно завопили сигнализации припаркованных машин.

– Пап, – крикнул Ярослав, до жути перепугавшись, – что это?!

– Похоже на землетрясение! – пророкотал отец, а мама в панике схватила Ярика за руку. – Все на выход, быстро!

Здание все еще ходило ходуном, но, кажется, уже значительно меньше. Зато меня начинало трясти все сильнее с каждой секундой.

– Ох, – я упала на коленки и прислонилась к стене. В голове была такая каша, что казалось, будто еще немного, и она лопнет, подобно спелому арбузу.

– Лиза, что с тобой? – вскричала мама, подбегая ко мне. – Сережа, помоги! – закричала она, и папа подскочил ко мне, хватая на руки.

– А-а-а, – закричала я, чувствуя, как из груди будто вырывают все органы, или: «Словно бы из меня душу вынимают» – появилась в мозгу бредовая мысль.

– Лиза! – мама была в панике. – Что с тобой?

Ярик взирал на меня с невероятным страхом, в прочем, как и отец.

Вокруг больше ничего не тряслось и не колебалось. Папа уложил меня на постель и тут же бросился бежать, намереваясь позвонить в скорую помощь.

Оказавшись на постели, я свернулась калачиком и схватилась за голову. В мозгу проносилась сотня картинок в секунду, одна страшнее другой. Чьи-то чужие воспоминания, мысли, чувства… Вот только видела я их не со стороны.

Они были словно моими и чужими одновременно. Мне казалось, я схожу с ума, ведь того, что я видела, попросту не могло быть!

– Нет, – простонала я, вскакивая с постели. – Не верю…

– Доченька, лежи! – постаралась вернуть меня на прежнее место мама, но я решительно сражалась с ней.

– Мне надо. Очень надо! – простонала я и, пошатываясь, двинулась к шкафу.

Открыв дверцу и вынув из него дорожную сумку, которую пару часов назад освобождала от вещей, я принялась шарить в ней, заглядывая в каждый кармашек.

– Нету, – прошептала я и бросилась, словно сумасшедшая, к письменному столу.

– Милая, что ты ищешь? – мягко, но с нарастающей тревогой спросила мама.

– Книгу, – судорожно выдвигала я ящики и перебирала листочки. – Книгу! Такую небольшую… в кожаном переплете! Ее написал эльфийский писарь Элиасс… Я помню, что клала ее в сумку!

Ярик судорожно вздохнул, а мама потихоньку подошла ко мне и положила руку на плечо.

– Давай ты поищешь ее завтра, хорошо?

Говорила она со мной спокойно и убедительно. Так говорит с психически-неуравновешенным пациентом врач.

– А сейчас вернись в постель, дорогая. Прошу тебя!

– Нет! Мне нужно! Нужно ее найти, – схватилась я за волосы. – Я должна… Если не найду, значит, я попросту схожу с ума, – подняла я на маму глаза, полные слез.

В голове, словно лампочки на новогодней гирлянде, одно за другим загорались новые, чудные и будто бы не мои воспоминания. Лица одногруппников, а также все события последнего месяца, проведенного горах… Все меркло и истончалось!

Я в страхе помотала головой. Глаза мамы округлились до невероятных размеров, а я принялась лихорадочно соображать.

– Что еще…что еще? – спрашивала я саму себя. – Какое доказательство…

Я уселась на пол и с отчаянием уставилась перед собой.

– Ну конечно! – хлопнула я себя по лбу. – Где мой рюкзак? Где рюкзак?!

Ярик с опаской выбежал и через секунду вернулся с рюкзаком. Он осторожно подал его мне, держа двумя пальцами, словно он был взрывоопасен. Я выхватила его из рук брата и спешно дернула бегунок молнии, едва не вырвав его с корнями.

Перевернув сумку вверх тормашками, вывалила все ее содержимое на пол и принялась с остервенением разгребать руками всякое барахло, стоя на коленях.

– Вот, – дрожащими от волнения руками, схватила я свой небольшой блокнотик, в котором порой рисовала развлечения ради.

Попыталась открыть его, но пальцы, словно онемев, не слушались. Издав яростный рык, я из последних сил собрала всю волю в кулак и разлепила непослушные листки. Потом еще и еще…

– О нет, – простонала я, откидывая блокнот, словно ядовитую змею.

– Лиза, что там? – осторожно подошла мама.

Но я захлебнулась в рыданиях. Я ощущала как боль, не физическая, а иная, душевная, кружит надо мной, и словно птица-падальщик только и ждет удобного момента, чтобы наброситься, вгрызться, вживиться в меня.

Ярослав аккуратно нагнулся и поднял злополучный блокнот.

– Что там, Ярослав? – уставилась с тревогой на парня мама.

– Не знаю,– протянул Ярик. – Мужик какой-то…

Он развернул изрисованные мной листочки, и я вновь увидела его.

Того, кто вопреки всем своим обещаниям, покинул меня. Того, кто нарушил данную мне клятву… Я вновь увидела его тонкие правильные черты лица, красивый разрез глаз, темные волосы до плеч, собранные на эльфийский манер.

Теперь я вспомнила. Вспомнила все до мельчайших подробностей. Вспомнила все то, что меня попытались заставить забыть.

– Кто это, Лиза? – спросила мама, но ответить я не смогла, ведь вновь утонув в отчаянии, зарыдала, сотрясаясь всем телом.

Эпилог

Экипаж неспешно катил по вымощенной камнем дороге, мерно подскакивая на ухабах. Лошади негромко фыркали и стучали копытами: цок-цок, цок-цок…

Цок-цок: вторили лошадям капли дождя, монотонно барабаня по крыше экипажа.

Этот звук раздражал. Раздражал даже больше, чем извечная сырость и промозглый туман, окутавший окрестности.

И пусть каждый на материке по сто раз на дню проклинал эту погоду с ее нескончаемыми дождями, подобной ненависти, что бушевала сейчас внутри у молодого, сидящего в экипаже Воина Ночи, сложно представить.

Вот уже несколько дней он с тоской глядел в это белесое молоко тумана за окном и молил о снеге. Чистом, холодном. О том, что погребает под собой всех и вся, скрывает все изъяны и недостатки. О том, что наверняка подарит покой. Пусть не ему, так хотя бы измученной природе.

Но, очевидно, мольбы его никто так и не услышал, а дождь продолжал словно лезвиями истязать уже и без того порядком облысевшие кроны и размывать почву, наверняка намереваясь когда-нибудь повалить даже вековых исполинов в Сокрытом тьмой лесе.

Велор горько усмехнулся, и пустота в серо-стальном взгляде на долю секунды сменилась задумчивостью. Секунда, и крохотный серебристый вихрь, подчиняясь движению тонкого указательного пальца, закружился в хаотичном танце. Запорхал, завертелся, разгоняя затхлый запах сырости и гнилой древесины.

Те снежинки, что ненароком в буйстве вышли из-под контроля мага, плавно оседали на его замаранные грязью носки сапог, но не таяли. Будто надеялись снова взмыть ввысь и воссиять как прежде.

Впервые за много дней пути уголки тонких мужских губ легонько дрогнули в улыбке. Дай волю, он век бы любовался этими пушинками, но сосед совсем не вовремя зашевелился. Пришлось сжать пальцы в кулак и заставить снежинки исчезнуть.

– Не спишь, Велор? – сонно проговорил Леонард, повернув голову и уставившись на брюнета теплыми, словно темный-темный янтарь глазами.

– Уснуть не могу, – холодно ответил тот, вновь принимаясь за созерцание окутанной туманом и потому едва различимой природы за окном. – Не беспокойся, Лео. Я в норме.

– Да уж, я вижу, – с осуждением прошептал тот. – Поспи хоть немного! Тебе силы нужно восстанавливать. Переход тебя и так практически опустошил.

– Я же сказал, я-в-порядке, Лео, – по слогам процедил Велор. – Отстань.

Леонард поджал губы и покачал головой. Его пальцы дрогнули, но тут же скрылись в глубоких складках плаща. Велору сейчас что угодно нужно, но только не жалость.

– Почти приехали, – вполголоса, скорее самой себе, проговорила Валери, поправляя собранные на затылке темные длинные волосы.

– Глупость. Еще долго, – сухо проговорил Велор, бросив взгляд в окно, и женщина умолкла. – С этого конца материка до столицы дня три пути. Тебе ли не знать, матушка.

Повисла неловкая пауза. Она бы, наверное, разрасталась и ширилась, если бы Эдмонд, разместившийся как раз напротив Велора не хмыкнул.

– Братец, да гляди ты веселее! Как только прибудем,  – чуть наклонившись вперед, сверкнул он темными глазами, – я лично найду тебе самую дорогую блудницу в Нур-Асера. Сил уже нет смотреть на твою постную рожу.

– Эд, – подтолкнула его в бок пристроившаяся рядышком на сидении экипажа Эдана, – отстань от него!

– Да ладно тебе, сестра, – протянул Эд. – Нет, правда, нашли из-за чего траур устраивать. Из-за какой-то девчонки! Главное, мы, спустя столько лет, наконец дома. А остальное...

– Эдмонд, заткнись, – прошипела девушка и с силой ударила его кулаком в плечо. – Лиза-не-просто-какая-то-там-девчонка! – каждое слово сопровождалось коротким, но, судя по сморщившемуся Эду, довольно крепким ударом. – Не смей даже…!

– Эдана! – Валери взмахнула рукой, будто воздух рассекая. – Прекрати.

– Мам, а чего он… – наморщила Эда лоб и, не встретив поддержки в серых глазах Велора, на которого пристально глядела, обиженно засопела и развернулась к окну.

Снова воцарилось молчание. Даже Эдмонд словно присмирел.

– Да нет, все верно, Эдана, – внезапно подал голос Велор, оторвав взгляд от окна и уставившись на сестру. – Теперь мы дома, и это главное. Вот только не отрубили бы нам головы на площади, – скривился в усмешке он. – Но даже если и так, то хотя бы похоронены будем на родине, правда?

Мать семейства на это с укоризной покачала головой.

– Велор, король проявил милость и готов выслушать нас. Это уже само по себе хороший знак!

– Да и легенда у нас неплохая, – похлопал по кожаному мешку Эдмонд. – Голова Натаны надежно сохранена заклятием, так что все козыри в наших руках.

– Повторяю, король проявит милость, – слегка наклонила голову Валери. – Бояться нечего.

Брюнет до того раздраженно дернул плечом, что Лео пробубнив что-то себе под нос, предостерегающе коснулся его рукой.

– Ты довольно хорошо знаешь меня, мама, – холодно проговорил Велор. – И ты знаешь, что немилость нашего Темнейшего Монарха пугает меня меньше всего прочего.

Женщина, сцепив пальцы в замок, вздохнула, отвернувшись.

– Сын, постарайся сдерживать яд хотя бы во дворце.

– Разумеется, матушка, – чинно ответил брюнет, все еще источая волны сарказма и высокомерия. – Правила хорошего тона я, хоть и смутно, но помню.

Леонард, словно между двух огней мечущийся, застонал, обхватив голову руками.

– Мама, Велор, прошу вас! Хотя бы во имя Сореса, не ссорьтесь! Мы уже здесь, верно? Мы на Иппоре. Мы перешли. Теперь перед нами стоит основная задача: выяснить, жив ли отец. И если жив, то мы просто обязаны вырвать его из лап этой треклятой Федерации! Но для этого мы должны держаться вместе!

Он ухватил мать и брата за руки, легонько встряхнув.

Воцарилось недолгое молчание, нарушаемое только все теми же мерными ударами капель по крыше, да цоканьем копыт. А затем Велор наконец заговорил.

– Ты прав, Лео. Нужно держаться вместе. Прости, мама.

Леонард удовлетворенно кивнул, и Велор вновь отвернулся к окну, уставившись на капли дождя, градом катящиеся по стеклу.

Никому из сидящих в экипаже было невдомек, что за буря сейчас свирепствовала у него внутри. Магическая опустошенность? Увольте. Природа этой стихии, вконец измотавшей, изувечившей и изранившей его бедную душу, была совсем иной. Жестокой и неумолимой. Даже тело, каждый мускул, каждая клетка протестовала, ныла, гудела. И ни кровопитие, ни прочие заклинания не в силах были помочь. Ведь такова плата за нарушенное обещание. Обещание быть рядом. Быть рядом с той, мысли о которой вот уже несколько недель не давали спокойно есть и спать.

И отныне, едва Велор смел закрыть глаза, образ этой темноволосой стройной девушки каждый раз возникал перед ним. Даже теперь, откинувшись на сидение, он лишь делал вид, будто пытается заснуть. На деле же…

«Элиза, – мысленно повторял он снова и снова, глядя на нее во тьме. – Моя милая Элиза! Прости меня… Прости, если только сможешь».

________________________________________________________________

Дорогие читатели! Я благодарна за то, что прочли эту книгу до конца. Безмерно благодарна за поддержку.

Впереди у героев еще уйма приключений. Любовь и разочарования, дружба и предательство, но однажды они обязательно обретут заслуженное счастье. Обещаю!

Я буду искренне счастлива, если мы вместе продолжим этот путь^^