Текст книги "Белая овца (ЛП)"
Автор книги: Al'Aran Coeur
сообщить о нарушении
Текущая страница: 145 (всего у книги 149 страниц)
Боги явно следили за ними, но каких-либо эмоций не выражали. А может быть, их просто оказалось нельзя прочитать по тем сгусткам света, что заменяли им лица. Почему-то казалось, что Бога Тьмы куда больше интересовал окружающий ландшафт, а вот Бог Света уделял внимание именно приближавшимся к нему людям.
Они остановились на приличном расстоянии, но Салем сделала еще несколько шагов вперед и – к немалому удивлению Жона – медленно опустилась на колени.
– Интересно, – мягким голосом произнес Бог Света. Он напоминал Жону отца, который что-то объяснял маленькому ребенку. – Когда мы виделись в последний раз, на колени вставать ты точно не собиралась. Скорее уж наоборот.
Сложно было сказать, имелось ли здесь какое-то осуждение, гнев или хотя бы разочарование, но его голос звучал просто констатацией факта с едва заметными нотками ностальгии.
– Это так, – отозвалась Салем. – Я была… слишком молодой.
– И Озма, – сказал Бог Света, когда Озпин тоже выступил вперед и опустился на колени. – Когда я разговаривал с тобой в последний раз, то предложил тебе возможность объединить Ремнант. Но разве я не предупреждал о том, что твоя жена изменилась и принесет тебе только боль?
Бог Тьмы внезапно посмотрел на брата. Он не произнес ни слова, но почему-то выглядел очень удивленным.
– Я помню это, и вы оказались правы. Должен добавить, что боль являлась результатом именно моей ошибки, и испытывали ее в течение этих столетий мы с Салем вместе. Но, – сказал он, поднимая взгляд, – в остальном всё выполнено. Человечество объединено.
– Хотелось бы верить…
– Какое знакомое место, – впервые заговорил Бог Тьмы. Голос звучал гордо и самоуверенно, а продемонстрированное Салем и Озпином повиновение его, казалось, ничуть не волновало. – Я узнаю эти земли. Как же давно всё это было.
– Именно здесь вы и жили, – произнесла Салем.
– Да, помню. Именно здесь я оказался обманут, и это стало началом конца. Глупые людишки…
– Это было давно. С тех пор прошло уже много времени, и Ремнант сильно изменился, пусть кое-что осталось прежним. Теперь вопрос заключается в том, как именно поменялось человечество.
– Тебя ждет разочарование. Насколько оно могло измениться за столь короткий срок?
– Я предпочитаю надеяться на лучшее.
– Как пожелаешь, брат.
Бог Света вновь повернулся к ним.
– Когда человечество предало нас, мы осознали, что тоже можем ошибаться. Но мы многое поняли и дали вам возможность учиться на ваших собственных ошибках, как у нас получилось с нашей. И всё же я должен признать, что удивлен твоим здесь присутствием, Салем. Зачем ты сюда пришла?
Та опустила голову.
– Я… я хочу извиниться перед вами, – с некоторым трудом произнесла она. – И попросить о снисхождении.
– Разве я не говорил, что если ты не изменишься и продолжишь просить у нас о милости, то мы тебя уничтожим?
Жон заметно напрягся и потянулся к мечу. Все остальные сделали примерно то же самое, и в какой-то миг битва казалась неминуемой, но Салем вновь заговорила:
– Я не прошу у вас о милости! Лишь снять проклятье, чтобы я… могла наконец умереть. Сейчас мне уже понятен смысл смерти.
– Правда?
– Она теперь стала иной. Я чувствую в ней свою силу, как и в некоторых других. Как ты смеешь говорить, что не ищешь нашей милости, украв при этом часть моего могущества и повелевая моими созданиями?
– Я сделала это не специально. Просто попыталась убить себя, утонув в вашем озере!
– Решила сбежать от созданных тобой же проблем? Подобный поступок вовсе не говорит о каких-либо изменениях.
– Это было больше тысячи лет назад, – вмешался Озпин. – Людям для того, чтобы поменяться, требуется гораздо меньше времени. Она перестала быть той полной ненависти женщиной и стала любящей женой, а также заботливой матерью.
– Ее любовь к тебе и привела когда-то к катастрофе.
– Нет.
– Ты не согласен?
– К катастрофе привела боль утраты, – пояснил Озпин. – Боль и отсутствие того, на кого можно было опереться. Если бы нашлись те, кто поддержал бы ее после моей смерти, то ничего подобного бы не произошло. Большинство проблем связаны с тем проклятьем, которое на нее легло.
– То есть ты обвиняешь во всем нас?
– Я этого не говорил…
– Тогда скажи, почему мы должны снять это проклятье, которое является ее справедливым наказанием?
– Справедливым? – пробормотал Жон. – Здесь нет ни капли справедливости…
Оба Бога тут же уставились на него.
Жон замер, внезапно осознав, что его тихие слова не остались незамеченными. Янг напряглась, а Салем с Озпином оглянулись.
– Не видишь справедливости? – прошипел Бог Тьмы. – Или желаешь бросить нам вызов?
– Успокойся, брат. А ты, дитя, подойди поближе. Я хочу с тобой поговорить.
– Пожалуйста! – взмолилась Салем. – Он не имел в виду ничего такого! Ему вообще не довелось жить в то время, так что не нужно его во всё это вмешивать!
– Он стоит перед нами и уже участвует в этом деле. Подойди.
Жон заставил себя двинуться вперед. К его удивлению, Янг пошла вместе с ним, держа его за руку. Боги практически не обращали на нее внимания, хотя Бог Тьмы бросил в ее сторону полный недоумения взгляд.
– Итак, ты считаешь наше наказание несправедливым. Я желаю услышать от тебя причины подобного мнения.
Причин так считать у него имелось более чем достаточно, но очень уж тяжело было назвать их, стоя при этом прямо под взглядами двух Богов.
– Говори только правду. Я узнаю, если ты попытаешься мне солгать.
Ну что же, никаких других вариантов всё равно не оставалось. Озпин явно не знал, что ему следовало предпринять в данной ситуации, а Салем лишь в ужасе смотрела на Жона, как будто желала спрятать его от Богов. И тот ее понимал. Они легко могли взмахом руки убить или оживить кого угодно, как поступили когда-то с Озмой.
Но раз уж их интересовали причины, по которым Жон считал их решение несправедливым, то их он им и назовет.
– Салем – моя мама – не заслужила того проклятья, которое вы на нее наложили, тем самым не дав ни воссоединиться с любимым человеком, ни хотя бы просто отдохнуть. Оно слишком жестоко и не соответствует совершенному ей преступлению.
– Она подняла восстание человечества против нас и устроила катастрофу мирового масштаба.
– Со всем уважением, но эту катастрофу устроила не она, а именно вы.
Бог Тьмы чуть ли не отшатнулся от него.
– Поясни.
– Мама попросила вас вернуть к жизни ее мужа. Вы отказали ей, и это ваше право. Баланс жизни и смерти необходим нашему миру.
– Я рад, что хоть кто-то это понимает.
– Но насколько мне известно, люди могут подавать прошения любому из вас. Вы ей отказали, и тогда мама обратилась к вашему брату. – Жон посмотрел на Бога Тьмы, который молча кивнул. – Я признаю, что она не сказала ему о вашем отказе, но разве существовало какое-то правило на этот счет? Разве вы запретили людям обращаться к вам обоим?
– Исполнение ее прошения нарушило бы баланс. Проблема заключается не в самом обращении к моему брату, а в том, что она проигнорировала мое предупреждение.
Жон пожал плечами.
– Не совсем так… Я имею в виду, что ее прошение действительно нарушило бы баланс, но только один раз. Она же не хотела вообще отменить смерть. Признаю, что это было бы не слишком честно по отношению ко всем тем, кто тоже потерял любимых людей, но на конец света подобное событие всё же никак не тянуло.
– Она убедила человечество восстать против нас, – буркнул Бог Тьмы.
– Ага. Но уже после того, как вы ее прокляли, – возразил ему Жон. – И тем самым, к слову, обеспечили успех ее предприятия. Что же касается самой катастрофы, то это не человечество раскалывало луну. Если я ничего не перепутал, то тут вы всё сделали исключительно сами.
– В чем-то он прав, брат.
– Ты что, решил принять их сторону?!
– Нет. Но кое в чем это дитя действительно право. Люди бы не восстали, если бы мы сами не прокляли ее бессмертием, которое Салем использовала в качестве доказательства своих слов. Это я признаю. И в то же время хочу заметить, что она угрожала не только балансу, но и самому существованию нашего мира. Твоя мать спровоцировала наш с братом конфликт. Подобное сражение вполне могло уничтожить всю планету, и за это она должна понести наказание.
– Я не могу с этим согласиться.
Бог Света замер. Если бы его лицо выражало хоть какие-то эмоции, то на нем наверняка появилось бы удивление.
– Поясни.
– Я понимаю, о чем вы сейчас сказали, и согласен с тем, что сражение между вами привело бы планету к гибели. Но разве вы не сами решили драться? Мама не просила и не принуждала вас прилетать к вашему брату. Это он напал на вас, и это вы решили ему ответить.
– Потому что она им манипулировала.
– Только в той части, которая касалась возвращения к жизни Озмы. Драться никого из вас мама не просила.
– Она пообещала стать моей самой верной последовательницей. И сделала это для того, чтобы получить мое расположение…
– Именно так всё бы и было, – сказал Жон, посмотрев на Салем. – Мама, если бы Бог Тьмы вернул к жизни Озму, то ты стала бы ему служить?
– Н-ну, да. В то время меня волновал только Озма, и ради него я была готова на всё. Так что я стала бы вернейшей из последовательниц того, кто помог бы мне получить его обратно.
Бог Тьмы предпочел промолчать.
– Вот видите, – произнес Жон. – Разумеется, кое о чем мама тогда умолчала, но драться вы решили сами, а наказали за это ее. Нет, я вовсе не говорю, что она вообще ни в чем не виновата, но мне эта кара кажется несправедливой. Я понимаю, что вы разгневались, но ведь она тоже ощутила несоразмерность полученного наказания и потому начала предупреждать людей о вашей несправедливости, тем самым готовя восстание.
– Что ты вообще можешь знать о тех временах, когда тебя и на свете не было?
– Немногое. Но зато мне знакомо понятие дипломатии. Сейчас на всем Ремнанте я наиболее близок к тому положению, в котором тогда оказались вы. Люди видят во мне того, кто способен их в любой момент уничтожить. Именно поэтому я считаю важным продемонстрировать им мою разумность и умение прощать.
– Умение прощать… Ты считаешь, что мы должны продемонстрировать его твоей матери?
– Да. Разумеется, она совершила немало ошибок, но разве с вами самими ничего подобного не происходило?
– Возможно…
Озпин посчитал это удачным моментом, чтобы вмешаться:
– Жон говорит правду. Хотя я не могу отрицать того, что человечество поступило с вами очень плохо, но вина за это лежит на всех.
– Хм.
– Ближе к делу, Озма.
– Это я к тому, что сделанное уже не исправишь. Но мы выросли и осознали свои ошибки, как вы того и хотели. Мы пережили множество лишений и страданий, но, как вы видите, здесь стоят люди, фавны и Гриммы. Мы сумели преодолеть разногласия тысячелетней давности, а Салем поняла необходимость баланса между жизнью и смертью, так что теперь намерена принять ее по своему собственному желанию. Разве вы не этого от нас хотели?
– Этого хотел мой брат, – буркнул Бог Тьмы. – А меня подобная ерунда вообще не интересует.
Озпин в отчаянии посмотрел на Бога Света.
– Да, это было именно моим желанием, – сказал тот, заставив Жона и всех прочих немного расслабиться. – Хотя люди нас разочаровали, но я не утратил надежду. Мне известно о войнах, которые вас разделили, а также о расизме и прочих конфликтах. Я знаю и о том, что часть этих войн началась под влиянием силы моего брата.
Бог Тьмы отвернулся.
– Испытаний оказалось так много, что я уже практически не верил в вашу возможность с ними справиться, пусть даже у вас имелись мои дары.
Бог Тьмы сложил руки на груди.
– Но я рад, что вы превзошли мои все ожидания. Ты хорошо потрудился, Озма.
– С-спасибо…
– А ты, Салем…
Та моментально напряглась.
– Да?
– Ты принесла много боли, но я готов признать, что далеко не всегда эти действия были продиктованы именно твоей волей. Сила моего брата изменила тебя. Это оказалось… чем-то, что мы не сумели предугадать. Твое проклятье должно было остаться до тех пор, пока ты не придешь к нам, раскаявшись в своих ошибках. В те времена я предполагал, что это произойдет через десять или, может быть, двадцать лет. Оставлять тебя проклятой на столь большой срок я не собирался, – произнес Бог Света, опуская руки. – И пытать тебя в мои планы тоже не входило.
Салем закашлялась.
– Я… понимаю. Это я вынудила вас уйти…
– Нет. Мы сами выбрали это решение. И наверное, оно тоже было ошибкой.
– Так вы снимите с нас проклятье? Позволите мне умереть?
– Да.
С Салем, казалось, свалился немалый груз, как, впрочем, и с Озпина. Да и не только с них. Жон ощутил такое сильное чувство облегчения, что ему хотелось прыгать и смеяться. Он и засмеялся, но только очень тихо. Позади него точно так же тихо радовалась Руби, а Сан хлопнул кого-то по подставленной ладони.
У них получилось. У них действительно получилось.
– Вы с Озмой покинете этот мир и сможете наконец отдохнуть.
Вся радость Жона моментально испарилась.
– Что?! – воскликнул он. – НЕТ!
– Жон, – улыбнулась ему поддерживаемая мужем Салем. – Всё в порядке. Мы говорили об этом с Озмой и Ники, а потому подготовились заранее. Если это означает, что все остальные смогут жить в мире, то нам стоит уйти прямо сейчас.
– П-пап?
Его отец печально улыбнулся.
– Не могу сказать, что мне нравится подобное решение, но я его понимаю. Кроме того, наша разлука не будет длиться вечно. Когда-нибудь я тоже уйду вслед за ней, а пока присмотрю за тобой и твоими сестрами.
На этот раз ноги Жона все-таки подкосились, и удержался он лишь благодаря Янг. Та сочувственно ему улыбнулась, поскольку когда-то уже потеряла мать, пусть боль это ничуть не уменьшило. Жон знал, что нечто подобное могло произойти, но почему-то не рассматривал такую возможность всерьез.
– Это просто нечестно…
– Баланс жизни и смерти никогда нельзя было назвать честным, но его необходимо поддерживать.
– Мы понимаем, – произнес Озпин, делая шаг вперед. – И у меня есть одна маленькая просьба. Это тело принадлежит не мне, хотя вы об этом наверняка и так знаете…
– Уйдет только твоя душа. Его останется на месте.
Озпин кивнул.
– Спасибо. Могу я узнать, что случится после нашего ухода?
– Как и было обещано, мы вернулись на Ремнант, чтобы вновь сделать его единым. Человечество снова начнет процветать вместе со всеми его… ответвлениями. – При этом Бог Света посмотрел в сторону членов Белого Клыка. – Мы отменим кое-какие изменения, ранее внесенные нами в жизнь планеты, и восстановим ее. Может быть, вернется и дар магии, но тут всё зависит от моего брата.
– Посмотрим… – рассеянно произнес Бог Тьмы, вглядываясь в Жона. Он практически ни на секунду не отводил от того взгляда с момента их спора насчет наказания для Салем. – Я чувствую в тебе часть меня. И в ней тоже. Как это вообще возможно? Отвечай.
Жон оглянулся на Янг.
– Я являюсь сыном Салем, а в Янг живет Гримм-паразит – наш с ней ребенок.
– Мои создания объединились с человечеством?
– Эм… в некотором роде.
– И совсем не так, как вы наверняка подумали, – добавила Янг.
Бог Тьмы слегка наклонил голову.
– Понятно…
– Еще один непредвиденный результат наложенного на Салем проклятья и ее падения в Озеро Тьмы. Это необходимо исправить.
Кровь Жона застыла у него в жилах.
– Прошу прощения?
– Мы вернулись на Ремнант, чтобы восстановить тот мир, которым он когда-то был – сверкающую жемчужину баланса и порядка. Но люди с силой Тьмы противоречат этому балансу, потому что тем самым приближаются к Богам. Они не являются частью нашего плана и не способствуют его осуществлению.
Бог Света посмотрел на них, но в этот раз Жон, Янг, Салем, Озпин и Николас непроизвольно отступили назад. Тот теперь выглядел гораздо выше и опаснее, хотя даже не шелохнулся.
– Поэтому их следует убрать.
========== Глава 102 – Величайший баран в истории ==========
– Убрать?! – воскликнула Руби. – Но это же означает просто их убийство!
– Да, они вновь вернутся в круговорот жизни и смерти.
Жон почувствовал поднимавшийся внутри страх, а затем посмотрел на Янг. Та выглядела ничуть не менее испуганной, уже успев привести Эмбер Селику на левой руке в боевое положение. Инь превратился в черную массу и словно бы попытался ее обнять.
– Это нечестно, – крикнула шагнувшая вперед Вайсс. – Они же ни в чем не виноваты, а некоторые из них и вовсе дети! Где же тут справедливость?
– Баланс жизни и смерти всеобъемлющ, – без какого-либо гнева или сочувствия произнес Бог Света. – В качестве наказания Салем прожила долгую жизнь. Есть ли бы она умерла в положенный ей срок, то у нее не появилось бы никаких детей. Ее потомство нарушает баланс самим фактом своего существования.
– Существования, которое устроили мне вы! – воскликнула Салем.
– Это так. Поскольку здесь имела место наша ошибка, то мы же ее и исправим.
– Твоя ошибка, – возразил ему Бог Тьмы. – Это ты ее проклял, а я тогда просто промолчал.
– Хорошо. Я сам всё исправлю.
– Пожалуйста, – взмолился Озпин. – Выслушайте нашу точку зрения. Вы же сами позволили человечеству учиться жить в гармонии. Так какой теперь смысл уничтожать часть этой самой с таким трудом достигнутой гармонии? Это ведь можно было сделать еще в то время.
– Проверка способностей человечества. Испытание, проведенное в заданных условиях. И раз уж оно окончилось, то условия можно изменить. Человечество прошло проверку, так что, как и было обещано, мы вернулись в этот мир, чтобы вновь принести в него баланс и порядок. Планета больше не будет называться Ремнантом – “Остатками”. Мы вновь сделаем ее единой.
– Нет… – сказала Салем, а ее глаза полыхнули. – Я вам не позволю так поступить. Убейте меня, если нужно, но не трогайте моих детей.
– Твои желания сейчас не имеют никакого значения. Тебе не под силу нас остановить.
– Возможно, ей не под силу сделать это в одиночку, – произнес Николас, обнажая меч. – Но она не одна.
– Как ни странно, – кивнул Озпин, проворачивая в руке трость и перехватывая ее на манер рапиры. – Прошла целая тысяча лет. Но стоило мне услышать ваш голос, и я вспомнил, за что именно вас ненавидел.
Бог Света устало вздохнул.
– Разочарование. Человечество выглядело столь многообещающим, но вновь скатилось к всё тому же предательству. Это вовсе не баланс и гармония, которые мы от вас ожидали.
– Я бы предпочел сформулировать это несколько иначе, – произнес Озпин. – Мы между собой договорились жить в мире. Разногласия принесли именно вы. И баланс тоже нарушили именно вы – и тот, что установился между нами, и тот, который касается жизни и смерти.
– Ты-… – хотел было приблизиться к нему Бог Света, но все-таки сумел удержать себя в руках, а на его лице впервые проступили признаки хоть каких-то эмоций.
Гнева, если точнее.
Затем он повернулся к солдатам Атласа и членам Белого Клыка.
– Это не ваш конфликт. Можете уйти мирно и позволить нам заняться исправлением ошибок прошлого. Вам незачем сражаться и умирать здесь.
Жон и окружавшие его люди немного напряглись.
Пусть союзники не являлись их основной боевой силой, но шансы на победу и без того оказались чересчур низки, чтобы лишаться еще и их. А то и вовсе смотреть, как они перейдут на сторону противника. Тогда любая надежда на благополучный исход будет окончательно потеряна.
О противоречиях, которые сейчас разрывали Айронвуда, совсем недавно говорил он сам. Генерал не мог позволить себе пойти на поводу у эмоций в деле, которое касалось судьбы всего Атласа. Он что-то прошептал стоявшей рядом с ним Винтер, после чего они вступили в тихий, но весьма напряженный спор.
Когда Айронвуд вновь повернулся к Богу Света, то его взгляд был твердым.
– В свое время вы уничтожили практически всё человечество, потому что решили, что мы вас разочаровали. Еще вы сами признались в том, что подвергли остатки цивилизации постоянной угрозе, повлекшей за собой сотни тысяч смертей, только для того, чтобы нас испытать. Нет никакой гарантии, что вы не пожелаете всё это когда-нибудь повторить.
– Человечество выбрало вооруженный мятеж после того, как мы помогли ему вырасти и развиться.
– Но у вас была возможность с легкостью победить восставших – заставить их сдаться и осознать свои ошибки. Вместо этого вы убили их, членов их семей, детей и просто тех, кому не повезло подвернуться вам под руку. За решение всего лишь нескольких жадных монархов. Это ведь правда?
Бог Света предпочел промолчать.
– Это так, – ответил за него Озпин.
Айронвуд вздохнул, на мгновение закрыв глаза.
– Понятно, – сказал он, доставая свой револьвер. – Я не имею права доверить жизни тех, кого поклялся защищать, столь своенравным правителям. Человечество вынесло один очень важный урок из своих предыдущих ошибок – вы просто уничтожите всех, кто вам не понравится.
– Действия всегда влекут за собой последствия.
– Да, но в вашем случае эти последствия просто нелепы. Проклинать бессмертием за то, что кто-то из вас позволил себя обмануть? Устраивать геноцид, хотя все виновники стояли прямо перед вами? Вытаскивать Озпина из посмертия, чтобы он делал за вас вашу работу? – Айронвуд поднял руку вверх, и повинуясь его жесту, солдаты Атласа привели оружие в боевую готовность. – Мне кажется, что наказание тут ничуть не соответствует совершенному преступлению. Баланс отсутствует.
– Баланс и порядок всеобъемлющи.
– Ага, это точно, – сплюнула перед собой Сиенна. – Но вот уж не думала, что когда-нибудь соглашусь с железякой… Знаете, у кого еще есть мания навязывать всем свое видение баланса и порядка? У ПКШ. А мы так долго сражались за свою свободу вовсе не для того, чтобы теперь склониться перед тиранией каких-то светящихся засранцев, вылезших не пойми откуда.
Члены Белого Клыка поддержали ее воплями одобрения, выкрикивая ругательства и клятвы. По сравнению с солдатами Атласа, они выглядели тем еще сбродом, но ни один из них ничего не возразил Сиенне. Рабство у ПКШ и рабство у Богов для них мало чем отличалось.
Мрачно улыбнувшись, Жон ощутил хоть какую-то уверенность в своей армии и вновь посмотрел на Богов. Янг, Руби и Вайсс со всеми остальными встали рядом с ним. Он видел неподалеку Эмеральд, Илию, Сана и даже Манни.
Бог Света бесстрастно взглянул на них.
– Старые ошибки повторяются вновь… У меня имелась некоторая надежда на то, что такого больше не произойдет.
– И это была очередная твоя ошибка. Следовало просто обрубить все связи, как сделал я.
– Возможно. Но перспективы были многообещающими…
– Они и сейчас такие, – произнес Жон. – Если мы вам не нравимся, то зачем тогда оставаться здесь? Снимите проклятье с Салем и Озпина, а потом просто мирно уйдите. В этом случае мы сможем и дальше жить в гармонии, а вам не придется в нас постоянно разочаровываться.
Бог Тьмы пожал плечами.
– Я бы и вовсе сюда не возвращался. Меня это полностью устраивает.
– Нет, – поднял руку Бог Света. – Мы поступим иначе.
– Что? Но почему?
– Да, отличное ведь предложение, – согласился с Жоном Сан. – Если мы для вас являемся сплошным разочарованием, то просто уйдите.
– Мы создали Ремнант.
– А затем его бросили, – заметила Блейк. – И тем самым отказались от любых прав на него.
– Блеки права, – кивнула Нора. – Наш мир уже не является вашим экспериментом. Это наш дом. Нельзя просто вломиться в чей-то дом, сказать, что его жильцы вас разочаровали, и всех убить. Мы ничего подобного не позволим.
– Ваше согласие в данном вопросе не требуется.
– А в чем тогда смысл? – спросила Янг. – Просто еще больше работы для вас двоих даже в том случае, если вы добьетесь успеха. Вы же Боги. Вы можете создать еще одну планету и начать на ней всё заново. Так почему вы так не поступите?!
– Чтобы наши создания снова нас предали? У меня нет никакого желания в этом участвовать.
– Мы создали Ремнант, – повторил Бог Света. – Это наша ответственность.
– Да? Ну так вы потерпели провал. Сокрушительный.
– Человечество-…
– Ваш провал повторило. И та, и другая сторона совершила множество ошибок. Но у вас был шанс уйти и начать всё заново. У вас имелись для этого силы и желание, но вы почему-то предпочли всех убить, раздолбать луну и только после этого свалить, – фыркнула Янг. – Именно так и поступают по-настоящему взрослые существа.
– Хотя у меня и есть некоторые возражения насчет использованных слов, но в целом мисс Сяо-Лонг сказала чистую правду, – произнес Озпин. – Моя жена заблуждалась. Но бытие человеком и означает вечные заблуждения. И если вы хотели, чтобы мы относились к вам как-то иначе, то следовало вести себя не так, как поступили бы на вашем месте люди. Сейчас у нас имеется прекрасный шанс всё начать заново. Заберите мою жизнь, жизнь Салем, но не трогайте тех, кто благодаря ей появился на свет. Это и есть тот баланс, который уже столько раз упоминался. Люди и Гриммы мирно живут вместе.
– Нет.
– Тогда просто разочаровано уйдите, – буркнул Кроу. – Покиньте нас еще раз, как уже делали когда-то.
– Нет. Наш уход был ошибкой. Мы не можем позволить этому продолжаться. Следует расчистить место и начать всё заново.
– Вот ведь дерьмо, – поморщился Кроу, доставая оружие. – Похоже, переговоры зашли в тупик, Оз. Еще какие-нибудь идеи имеются?
– Мы с Салем займемся Богом Света, – отозвался Озпин, а его самого окутала изумрудная энергия. Даже в теле Оскара он стал выглядеть так, будто внезапно оказался десятифутовым мужчиной. – А остальные пусть отвлекут Бога Тьмы.
– Эм… Только вы вдвоем?
– Мы ближе всех по силе подходим к Богам. Поверь мне, Кроу.
– Делайте так, как говорит Озма, – приказала Салем, отходя от Николаса. – Когда-то давно мы вместе правили человечеством, словно Боги. Пожалуй, стоит вспомнить те времена.
Озпин усмехнулся.
– Отличное предложение.
Бог Света покачал головой, а затем шагнул вперед, моментально увеличившись в размерах в два раза. Его глаза ярко сияли.
– Я не хотел, чтобы дошло до этого. Я надеялся, что вы запомнили прошлый урок. Снова и снова давал человечеству шанс искупить свою вину.
– Нам не требуется никакого искупления.
– Да будет так.
***
Силы были неравны. Двое против Бога Света и пять сотен против Бога Тьмы. Но о способностях своих противников им было ничего не известно.
Жон нервно сглотнул, пару раз взмахнув мечом, чтобы немного размяться. Остальные занимались тем же самым, явно не зная с чего начинать.
Бог Тьмы, похоже, решил предоставить им право нанести первый удар. Да и в сравнении со своим братом он выглядел каким-то вялым и апатичным, а также расслабленным и самоуверенным, словно не считал их всех за угрозу.
Честно говоря, не так уж он и ошибался.
– Бьем и отбегаем, – предложил Кроу, а Жон с удовольствием уступил командование тому, у кого имелся хоть какой-то опыт. – Слишком сильно в бой не втягиваемся – мы не знаем, на что он способен. Работаем все вместе. Если он повернется в вашу сторону, то тут же отступайте.
– Оружие дальнего боя? – уточнила Руби.
– Если имеется. Проявления-…
– На них не работают, – прервала его Эмеральд. – По крайней мере, прямое воздействие…
– Ты уже пыталась?
– С тех самых пор, как они ясно выразили свои дальнейшие намерения насчет нас, – призналась она. – Я хотела показать Богу Тьмы, как его атакует Бог Света, но это не сработало. И наоборот тоже ничего не получилось.
– Разумеется, не сработало, – произнес Бог Тьмы, с легкостью услышав шепот Эмеральд. – То, что вы называете ‘Проявлениями’, является остатком моего дара человечеству. Непредвиденным побочным эффектом. Возможно, в гневе я забрал у вас далеко не всю магию.
Тон его голоса оказался скучающим. Похоже, никакого интереса к предстоящему бою он, в отличии от своего брата, не испытывал.
И Жон не мог не попытаться этим воспользоваться.
– А разве нам так уж необходимо драться? Ты уже сказал, что не против того, чтобы оставить нас в покое. Так какой же смысл в битве?
– Никакого. Ее исход уже предрешен. Вы не можете победить Бога.
Это было вовсе не издевательство, а простая констатация факта. Бог Тьмы и в самом деле так думал.
Жон еще раз нервно сглотнул, краем глаза заметив, как Озпин с Салем атаковали Бога Света. Солдаты Атласа вместе с Айронвудом поддерживали их огнем, наплевав на полученные инструкции. К счастью, противник оказался слишком сильно занят этой парой, чтобы уничтожить не способных что-либо противопоставить ему военных.
Если затянуть переговоры подольше… то результат всё равно оказывался совершенно непредсказуемым.
В случае победы Бога Света они были обречены. А если он умудрится потерпеть поражение, то тогда у них появлялся хоть какой-то шанс на успех.
– Так тебе поэтому не интересно? Нет никаких сложностей, которые можно было бы преодолеть?
– Отчасти. Просто… трудно не заскучать там, где не существует ни проблем, ни риска, ни каких-либо опасностей.
– Можно временно ослабить себя, – поспешила предложить Блейк.
Бог Тьмы усмехнулся.
– Хорошая попытка, признаю. К несчастью, это не поможет. Я способен сражаться без рук и всё равно всех вас уничтожить. Я могу не сдвинуться с места и отправить всю планету прямиком в солнце. Даже с форой в тысячу лет вы не сумеете меня убить.
Он поднял перед собой руку, на которой появился фиолетовый шар, пылавший от вложенной в него мощи.
– Я – Бог. Ни вы, ни я сам и никто иной не способен изменить этот факт.
– Но это же не означает, что нам нужно драться! – воскликнула Руби. – Вы хотели уйти, а ваш брат пожелал остаться. Так почему же вы не можете сделать именно то, чего вам хочется?
– Потому что, как бы меня это ни раздражало, баланс должен быть соблюден…
Бог Тьмы внезапно взмахнул рукой, и Жон увидел полетевшую в него сферу. Кто-то успел выкрикнуть предупреждение, а он сам инстинктивно отступил на шаг назад. К сожалению, это вовсе не увело его с траектории полета снаряда.
– В сторону! – воскликнул кто-то, толкая его в бок.
Сфера разорвалась, добавив Жону ускорения, так что прикатился он прямиком под ноги Руби.
– Жон, – выдохнула та, помогая ему встать.
– Кто-?.. – спросил он, посмотрев на того, кто принял за него этот удар. – Дядя Тириан!
Тот лежал на спине, обугленный и неподвижный – побежденный одной единственной атакой. Жон повернулся к Богу Тьмы, а его глаза полыхнули красным.
– Сукин ты сын!
– У меня не имелось матери.
– Это просто такое выражение, ублюдок!
Жон бросился вперед, проигнорировав просившую его остановиться Руби и выхватив из ножен Кроцеа Морс. Бог Тьмы призвал еще одну сферу, но на этот раз он оказался готов, вовремя увернувшись и перекатившись по земле.
Противник отступил на шаг назад и попытался запустить третью сферу, но опоздал.
С полным ярости криком Жон воткнул меч ему в бедро, пробивая его насквозь.
– И что после этого должно было произойти?
Ярость сменилась страхом при взгляде на спокойное лицо Бога Тьмы.
– Ч-что?
Тот просто лениво отмахнулся от Жона, вминая диафрагму в легкие и выбивая из них воздух. Он полетел обратно ко всем остальным, упав на землю и прокатившись по камням. Кроцеа Морс выскользнул из ноги Бога и звякнул о щебень.
