Текст книги "Белая овца (ЛП)"

Автор книги: Al'Aran Coeur

сообщить о нарушении

Текущая страница: 130 (всего у книги 149 страниц)

“Мы могли бы закончить эту войну. Ты сам слышал Жона и всех остальных. Они работают вместе несмотря на то, что он – Гримм. Янг прекрасно ладит с Инем. Разве это само по себе не является доказательством возможности мирного сосуществования?”

“Да, мирного сосуществование на какое-то время. Например, до тех пор пока она еще нужна ее паразиту. Я не ожидаю от тебя, что ты это поймешь, Оскар. Ты не видел того, с чем доводилось сталкиваться мне. У тебя нет моего опыта. Твоя жизнь, что казалась тебе такой скучной, была простой и безопасной. Далеко не всем так повезло. Ты говоришь о доверии, но Гриммам ни в коем случае нельзя доверять. И пусть ты совсем не глуп, но представление о мире у тебя сложилось абсолютно неверное”.

Салем и Гриммам никак нельзя было верить. Озпин знал об этом гораздо лучше любого другого существа на всем Ремнанте, поскольку жил уже дольше не только деревьев, но даже и гор. Он сражался с Салем и был ей убит. Затем вновь бросился в бой и снова погиб. Так происходило раз за разом, и раз за разом Озпин терял частичку себя. Друзья, союзники, любимые и семья. Он терял их от клыков Гриммов, болезней или просто неумолимого хода времени.

Но Салем всегда оставалась неизменной. Озпин знал ее так, как никто другой. Она была злобной и жестокой, и в ней полностью отсутствовали доброта или сострадание, а также любое другое человеческое качество, необходимое хотя бы для осознания самого принципа мирного сосуществования.

Люди желали мира, когда уставали от войны. Это было порочной практикой, порожденной несовершенным человечеством. Озпин прекрасно понимал, что люди вовсе не были идеальными, но в отличие от них, Салем никак не могла устать от войны. Она была рождена именно для нее. Война приносила ей наслаждение. К тому же Салем, как бы ни хотелось обратного, в ней побеждала, не неся абсолютно никаких потерь. Гриммы не боялись смерти и не ценили своих жизней. У нее просто не имелось ни единой причины желать окончания этого конфликта.

Именно так подсказывал Озпину его здравый смысл. Увы, Оскар, как и мисс Роуз, Сяо-Лонг, Шни и все прочие, был всего лишь ребенком – наивным, идеалистичным и, конечно же, склонным к ошибочным суждениям. Наставление их на путь истинный являлось обязанностью учителей вроде самого Озпина.

Но он их подвел. Это было совершенно очевидно. Озпин слишком расслабился и впустил в свою Академию мистера Арка. Он не сумел вовремя понять его истинной природы и даже сделал своим доверенным лицом. Салем обвела Озпина вокруг пальца, создав крайне умных и хитрых гибридов человека и Гримма.

Это был весьма сильный ход и, наверное, даже в чем-то предсказуемый. Но мир вскоре узнает о них, и тогда элемент неожиданности окажется утерян.

“Ага. А по всему Ремнанту люди станут со страхом смотреть друг на друга. Я уже представляю себе, как на главные площади городов потащат заподозренных в том, что они могут оказаться замаскированными Гриммами, чтобы тут же их казнить. И вся их вина будет заключаться лишь в том, что они кому-то там не понравились, не вызывали доверия или просто слегка отличались от окружающих”.

“Должен признать, что это ужасная картина. Увы, человечество вообще склонно к излишне резкой реакции. Но если смерть немногих поможет защитить остальных от Гриммов, то она окажется не напрасной. Разумеется, я ничуть не одобряю подобного, но понимаю необходимость идти на жертвы”.

“Ты – чудовище”.

“Как скажешь”, – закатил глаза Озпин. Он бы даже не стал на это отвечать, если бы Оскар не вызывал у него постоянную головную боль. Взятие тела под контроль имело свою цену. Скорее всего, Озпин очень высоко оценил бы силу воли столь молодого парня, не окажись она направлена именно против него.

Да и Джеймс, конечно же, имел полное право чувствовать себя обманутым. Его действия, основанные на информации Озпина, привели к тому, что гнев Салем окажется обрушен на Атлас. Скоро начнется буря. Сам Озпин не только прекрасно это понимал, но даже и ожидал.

В конце концов, так и было запланировано.

Вся эта история с мирным сосуществованием являлась всего лишь уловкой. Сначала Салем отправила своего отпрыска в Бикон и при помощи его манипуляций обрела доверие тех, кто оказался рядом с ним, а затем предложила им ‘мир’, сама концепция которого была просто смехотворна. Но нынешняя молодежь легко в это поверила, обманутая харизматичным ‘сверстником’ и его сладкими речами.

Озпин никак не мог позволить произойти чему-то подобному. Королевства слишком сильно расслабились, буквально приглашая монстров прийти и построить на их руинах мир вечной тьмы. План Салем следовало сорвать – продемонстрировать всем, чего стоило это ее хваленое ‘мирное сосуществование’. И если для этого требовалось натравить ее на Атлас и заставить его уничтожить, то пусть так и будет.

“Чудовище”.

“Нет, Оскар. Я – спаситель. После чего-то настолько масштабного жители Ремнанта уже не смогут и дальше игнорировать подобную угрозу. Они поймут, что нужно запереть ворота, усилить стражу и никогда не верить ни Салем, ни тем, кто говорит от ее имени”.

Королевства возникали и распадались. Озпин немало их повидал за свою долгую жизнь.

И даже если Атлас погибнет вместе со всеми его жителями, то Ремнант продолжит существовать. Зато остальные будут знать об опасности и биться с Салем до самого конца. Именно так, как делал это Озпин – снова и снова, невзирая ни на какие последствия.

“Чудовище…”

Он устало вздохнул.

Вряд ли дети были способны его понять.

***

Когда стая Неверморов расселась на наскоро отремонтированной башни МКП, то никто не знал, что им следовало предпринимать в этой ситуации. Находившиеся в Биконе студенты схватились за оружие и приготовились к самому худшему. Впрочем, худшего как раз и не произошло, и никакие Гриммы так и не попытались на них напасть. Выставленные директрисой Глиндой Гудвитч посты из студентов и преподавателей просто продолжали стоять на отведенных для них местах.

Но так продолжалось ровно до тех пор, пока в небе не показался массивный силуэт. Тот самый дракон, что уже когда-то сражался в Биконе, приземлился на опушке Изумрудного леса, впрочем, не пытаясь приблизиться к самой Академии. Наиболее боеспособная часть защитников находилась возле башни МКП, так что перестановка сил заняла некоторое время. Но никто так и не осмелился напасть на дракона. Все ожидали его дальнейших действий.

Лиза Лавендер, которая как раз вела репортаж с места событий, почувствовала повисшее в воздухе напряжение. Ее телеканалу стоило серьезно доплатить ей за риск вне зависимости от того, сколько тут между ней и этим драконом находилось Охотников.

А затем из башни МКП вышел он.

Это случилось как раз во время ее прямого эфира, который, благодаря располагавшемуся неподалеку передатчику, смотрели, скорее всего, по всему Ремнанту. Совет наверняка попытался прервать трансляцию, но Гриммы что-то сделали с МКП, заблокировав удаленное управление. В результате происходящее видел весь мир.

Этот мужчина каким-то образом умудрялся сочетать в себе черты и человека, и Гримма. Он имел белую кожу и волосы цвета свежевыпавшего снега, а также ярко-красные глаза. Но вопреки всему, в его взгляде отчетливо просматривался разум. Лиза узнала его, хотя еще ни разу до сегодняшнего дня не видела в живую. Это оказался Хентакль. Кстати, прозвище ему шло, хотя и было довольно оскорбительным.

Судя по отполированной броне, дорогой черной одежде и длинному, развевавшемуся на ветру алому плащу, скрепленному у горла золотой цепью с гербом в виде стилизованного глаза, Хентакль оказался чем-то большим, чем просто монстром. Он остановился, уперев в бетонное покрытие под ногами простой меч в ножнах и положив на его эфес обе ладони.

Лиза махнула съемочной группе, чтобы те двигались вслед за ней, и они втроем стали пробираться через баррикады к этому человеку, Гримму или кем еще он там являлся.

А потом Хентакль заговорил сильным, уверенным голосом:

– Меня зовут Жон Салем Арк, и я являюсь кронпринцем Земель Гриммов, а также наследником Ее Величества Салем, Королевы всех Гриммов Ремнанта.

Это заявление шокировало не только Лизу, но и вообще всех, кто его услышал.

Принц поднял руку, и все Гриммы, включая дракона, тут же склонили головы. Вряд ли после этого можно было сомневаться в его словах, но и переварить их удавалось с большим трудом. Лиза нервно сглотнула, опасаясь даже просто облизнуть моментально пересохшие губы, как будто это могло каким-либо образом помешать ей сделать репортаж всей ее жизни.

– Наше Королевство предпочитало не контактировать с остальным Ремнантом, довольствуясь жизнью на нашем родном острове. Вопреки нашему решению, мы были втянуты в весьма непростой конфликт. И да, я вовсе не называю это войной, поскольку вы и сами можете себе представить, что бы произошло, если бы я приказал всем Гриммам планеты обрушиться на ваши дома.

Лиза представила себе подобную картину. Наверное, все сейчас поступили точно так же.

Человечеству удавалось выживать, поскольку Гриммы были разрознены, неорганизованны и неразумны. Но если кто-то стоял за ними… Она ощутила слабость в коленях.

Если каждый Гримм Вейла придет к городу, то тот падет. Если Гриммы Ремнанта объединятся, то падет весь мир.

– Не уничтожать ваш вид было именно нашим решением, – продолжил принц, не испытывая абсолютно никакого страха или волнения перед строем находившихся прямо напротив него Охотников и Охотниц. – Но это может быть изменено и даже должно быть изменено из-за действий Атласа. Наше Королевство, наш дом подвергся нападению. Автоматоны Атласа обрушились на наш народ. Нет, они вовсе не сумели нам слишком уж сильно навредить, и мы отбили атаку без единой жертвы с нашей стороны. Но…

Тут его взгляд стал гораздо жестче, а засиявший меч оказался одним плавным движением извлечен из ножен. Сами ножны были отброшены в сторону. Четыре щупальца появились из его спины поднимая принца в воздух и создавая такое впечатление, будто он совершенно неожиданно вырос до десяти футов. Меч с силой опустился вниз, воткнувшись в прочный бетон на добрых три дюйма, а глаза принца яростно полыхнули.

– Атлас забрал мою невесту, которая является таким же человеком, как и все вы, и в данный момент носит моего ребенка. Они напали на нас, принесли немало разрушений и похитили ее. Такое нельзя стерпеть. Я обращаюсь к вам, правители Атласа, – воскликнул принц, причем настолько громко, что, пожалуй, сумел бы докричаться до нужного ему Королевства и без помощи МКП. – Вы считаете, что ведете войну с Гриммами? Вы ее еще не видели. Вы вообще понятия не имеете о настоящей войне. Мы с вами встретимся на плато Мантла в течение трех дней, начиная с этого момента. Я лично прибуду в Атлас, и вы вернете мне мою невесту и сына. Сделаете это, и мы сможем разойтись мирно.

Принц оперся на рукоять меча, который с жутким скрежетом еще глубже вошел в бетон.

– Не сумеете выполнить мои условия, и столкнетесь с соответствующими последствиями, – добавил он, после чего одним движением освободил меч, демонстрируя немалую силу. – К остальным Королевствам на этот раз у нас никаких претензий нет, но я бы настоятельно не рекомендовал им вмешиваться в это дело.

Затем принц развернулся, ничуть не опасаясь подставлять им спину.

Никто так и не осмелился выстрелить.

– Подождите!

Лиза бросилась вперед, подгоняемая профессиональными привычками, затмевавшими даже инстинкт самосохранения. Лишь преодолев баррикады, она осознала, что именно только что сделала. Разум требовал от нее вернуться назад, к Охотникам, но сейчас для этого было уже слишком поздно. Принц повернулся к ней и внимательно на нее смотрел. Лиза нервно сглотнула, мысленно проклиная свое глупое любопытство, но всё же протянула вперед микрофон.

– Эм, В-ваше Высочество. Вы сказали, что ваша невеста является человеком. Н-но разве подобное может произойти при ныне существующей вражде между людьми и Гриммами?

Лиза ожидала от него того, что он нахмурится, убьет ее или сделает еще множество разных вещей.

Но вот как раз ответ на ее вопрос оказался для нее совершенно неожиданным.

– Вражда, о которой ты говоришь, носит исключительно односторонний характер. Если бы Гриммы желали уничтожения человечества, то давным-давно стерли бы его с лица Ремнанта. Мне для этого достаточно сказать одно единственное слово. Что же касается моей невесты, то да – она является совершенно обычным человеком, и это ничуть не мешает мне ее любить. Возможно, со временем между нашими народами все-таки наступит мир. По крайней мере, я на это надеюсь.

Он на секунду закрыл глаза, а затем вновь посмотрел на Лизу.

– Но сейчас всё зависит от выбора Атласа. Я повторю еще раз: пусть они вернут мне кронпринцессу Янг Сяо-Лонг и нашего с ней сына Иня Салем Арка или же столкнуться с последствиями своего решения.

***

В одном из баров на Патче почти сотня голов одновременно повернулась в сторону одного мужчины, сидевшего возле стойки с раскрытым ртом, из которого лилось недопитое пиво. Был он весьма загорелым и обладал светлыми волосами, а также синими глазами. И еще его взгляд никак не мог оторваться от экрана телевизора, по которому в прямом эфире передавали репортаж о событиях в Биконе.

– Итак, – произнес бармен, явно стараясь сохранять спокойствие. – Дедушка, да? Поздравляю.

В этот момент Тайянг все-таки упал в обморок.

========== Глава 89 – Овца мирового масштаба ==========

– Я сейчас нахожусь на улицах Вейла, где вчерашнее заявление уже вызвало организованные акции протеста и даже некоторые беспорядки, – произнесла Лиза Лавендер, отчаянно стараясь перекричать целое море людей, а заодно не утонуть в нем вместе со своим оператором. – Неожиданное появление некой стоящей за Гриммами организации моментально раскололо наше общество. Многие требуют немедленных действий и даже войны, другие же выступают за мир, а кое-кто задается вопросом, почему жители Вейла узнали об этом только сейчас.

– Понятно. Насколько там всё неспокойно, Лиза?

Как будто он – да и все остальные зрители – сам этого не видел. Один неосторожный шаг – и ее просто погребет под сотней тел. И всё же это являлось частью ее работы, поэтому Лиза улыбнулась так, будто вовсе не желала удушить своего коллегу проводом от микрофона.

– Уже имели место вспышки насилия, Кевин. Совет и полиция – как, впрочем, и многие организаторы этих акций – просят участников протеста вести себя мирно. К сожалению, далеко не все к ним прислушиваются, но таких пока меньшинство.

– И что же вызвало волну подобных настроений?

Это был еще один крайне глупый вопрос, на который следовало дать не менее глупый, предсказуемый и отрепетированный заранее ответ. Иногда Лиза начинала гадать о том, действительно ли зрители их канала являлись настолько тупыми, что им требовалось обо всем этом постоянно твердить, разжевывать и напоминать. Возможно, именно так всё и было.

– Обстановка постепенно накаляется, Кевин. Гриммы пугали нас и в те времена, когда мы считали их просто животными. Но знание о том, что они способны мыслить, заставляет задаваться вопросом, почему нас просто убивали, не сделав ни единой попытки наладить мирное сосуществование.

Лиза замолчала, потому что какие-то люди попытались вырвать камеру у ее оператора-фавна. К счастью, они являлись всего лишь обычными гражданскими, а тот самый оператор – Малкольм – когда-то учился на Охотника. Им он так и не стал, но зато оказался несколько сильнее необученных людей. Так что растолкав этих идиотов, Малкольм кивнул, чтобы она продолжала вести репортаж.

– С другой стороны, те, кто не поддался эмоциям, считают, что события прошлого – пусть и весьма трагические – не должны влиять на наше будущее. Само появление кронпринца Гриммов перед нами и тот факт, что его невеста имеет человеческое происхождение, говорит о том, что наши отношения еще могут улучшиться. Разумеется, хватает и тех, кто кричит о конце света или строит различные теории заговоров, предполагающих участие во всем этом нашего правительства.

– Как и всегда, Лиза, – усмехнулся Кевин. – А теперь вернемся к нашим обозревателям.

Камера отодвинулась, вновь демонстрируя телевизионную студию, где сидел высокий мужчина с коричневыми волосами. На заднем плане еще несколько секунд показывали изображение улыбавшейся Лизы с подписанным внизу именем, после чего оно исчезло.

– Это пока все новости от Лизы с улиц Вейла, но мы пригласили в нашу студию двух гостей, которые помогут нам прояснить некоторые моменты насчет текущей ситуации. Итак, встречайте Бартоломью Ублека, профессора, доктора и преподавателя истории в Биконе.

– Рад здесь оказаться, Кевин.

– И Кристофера Редклиффа, капитана полиции Вейла.

– Спасибо за приглашение, Кевин, – кивнул тот.

– Рад приветствовать здесь вас обоих, – улыбнулся Кевин, а камера оказалась направлена на гостей, сидевших на красных плюшевых креслах и отделенных друг от друга вазой с цветами. – Теперь, когда мы все, благодаря Лизе, услышали, о чем именно говорят на улицах, то хотелось бы узнать ваше мнение на этот счет. Расскажите, как вы видите данную ситуацию.

– Всё очень просто, Кевин, – произнес Редклифф. – Хотя мы и не имеем права давать какие-либо комментарии насчет действий Атласа и так называемого ‘похищения’, но следует помнить о том, что мы долгое время являлись союзниками. С другой стороны, Гриммы всегда были нашими врагами, так что лично для меня дальнейшие действия вполне очевидны.

– Это чересчур узкая точка зрения, – возразил ему Ублек. – Хотя я ничуть и не оправдываю действия Гриммов, но наличие над ними некой организации требует тщательного изучения. Если их представители и в самом деле способны контролировать Гриммов, чему уже были представлены неоспоримые доказательства, то это может означать окончание бесконечного конфликта. Идея заключения с ними мира должна быть всячески поддержана.

– Гриммы в ответе за тысячи и даже десятки тысяч смертей! Мир? С ними?!

– Конфликты всегда ведут к смертям. Каждая война в нашей истории лишь увеличивала число погибших. С тем же Атласом мы неоднократно враждовали, но сейчас являемся их союзником. Война с фавнами-…

– Привела к возникновению Белого Клыка. Вряд ли это можно назвать хорошим примером.

– Чем бы ни являлся в наше время Белый Клык, но он всё равно гораздо лучше полномасштабных боевых действий, – заметил Ублек. – Кроме того, мы все прекрасно помним о том, что создали его уже после войны в связи с небезызвестными событиями. Но Гриммы значительно превосходят нас в числе. Если мы останемся в союзе с Атласом, и тот все-таки спровоцирует полноценную войну, то мы окажемся втянуты в конфликт, на который у нас попросту недостаточно ресурсов.

– И вы предлагаете нам свернуться в клубок, а затем просто ожидать, когда всё закончится, и к нам явятся наши новые хозяева?!

– Нет. Я говорю о том, что нам следует принять предложение кронпринца о переговорах и постараться выяснить, существует ли возможность как-то урегулировать наш конфликт.

– А те, кто потерял в нападениях Гриммов семьи? – усмехнулся Редклифф. – Им что, теперь нужно просто утереться?

– Хотя это и весьма трагично, но сосредоточившись на мести, мы можем полностью упустить открывающиеся перед нами перспективы.

– Наши павшие требуют отмщения! – воскликнул Редклифф.

– А все остальные тогда присоединятся к ним! – рявкнул Ублек, тоже утратив терпение. – У нас появился редкий шанс заключить мир, а эмоции и идеи мести или так называемого ‘правосудия’ ведут лишь к бесконечной войне! Холодный разум должен возобладать.

Редклифф фыркнул.

– Холодный разум, да? Или, может быть, ледяные сердца? Мы сражались с Гриммами и до этого, так что как-нибудь справимся и в дальнейшем.

– Не нужно этих глупостей, Редклифф. Вы не являетесь Охотником и просто не понимаете, как именно в этой области обстоят дела. Мы вовсе не сражались с Гриммами, мы выживали. С огромным трудом. Гора Гленн, например, нашим везением похвастаться не может.

– И это еще десятки тысяч смертей, – проворчал Редклифф. – Нам что, и о них тоже следует позабыть?

– Нет! Я хочу, чтобы люди помнили о прошлом, но это не мешало им двигаться в будущее. В мирное будущее, а вовсе не навстречу крови и смерти. Наши павшие наверняка бы хотели, чтобы их потомки жили, а не погибали один за другим ради гордости или мести.

– Лучше умереть свободным, чем жить рабом.

– Никто не говорит о рабстве! Совсем никто!

– Это неизбежно!

– С чего бы? Как вы его вообще себе представляете? Гриммам не нужны ни наши дома, ни наши города. Они даже не собираются жить рядом с нами. У них нет потребности в услугах, еде и продукции наших производств. Им нет абсолютно никакого смысла порабощать нас, потому что нам просто нечего им дать. Я говорю о том, что следует вовсе не сдаваться, а поискать возможные точки соприкосновения. Вы же предлагаете нанести упреждающий удар.

– Мы должны быть вместе с Атласом! – воскликнул Редклифф, обращаясь даже не к Ублеку, а к зрителям. – Помните о наших павших! Око за око, храбрость и упорство! Присоединяйтесь к нам, братья и сестры! Присоединяйтесь и сражайтесь!

– Не нужно крови! – взмолился Ублек. – Помните о том, что дорогие вам люди хотели, чтобы вы жили и дальше, а вовсе не бессмысленно погибали ради них. Не жажда правосудия движет подобными воинственно настроенными фанатиками, но лишь гнев, гордыня и страх перед возможными переменами.

Камера вновь продемонстрировала слегка покрасневшего Кевина.

– Ну что же, выступление наших гостей вышло довольно эмоциональным. Сейчас мы сделаем небольшой перерыв, а после этого покажем трансляцию речи Совета Вейла, – произнес он, замолчав и прислушавшись к всё еще продолжавшемуся спору Ублека с Редклиффом. Оператор жестом попросил его вернуться к зрителям, даже не отрываясь от своей камеры. – А пока берегите себя и не забывайте сообщать полиции о любых замеченных вами вспышках насилия.

***

Возле высокого здания в Атласе стоял мужчина, одной рукой прижимая к уху наушник, а в другой удерживая микрофон. Начиналась буря, сильно затруднявшая его работу, но и он сам, и его операторы вовсе не жаловались и не роптали.

– Мы стоим прямо перед входом в штаб-квартиру вооруженных сил Атласа, где собрались генерал Айронвуд, Совет Атласа и различные военные чины. Они заняты обсуждением того, следует ли вести переговоры с так называемым ‘кронпринцем Гриммов’, о существовании которого мир узнал только вчера. Собрание проходит за закрытыми дверями, и о возможном решении нам пока ничего не известно. Но страсти там кипят нешуточные, судя по тому количеству перерывов, что уже было сделано.

С громким щелчком распахнулись двери, и из них стремительно вышла высокая, могучая фигура. Генерал Айронвуд мог напугать одним своим видом и в куда более спокойные времена, а сейчас и вовсе оказался хмур и угрюм. Журналист нервно сглотнул, но гордость и глупый внутренний голос, который что-то там говорил о его карьере, всё же подтолкнули его вперед.

– Генерал Айронвуд, сэр. Не найдется ли у вас-…

– Без комментариев.

– Но-…

– Никаких. Комментариев.

– Н-но хоть что-нибудь вы должны сказать, – попытался урезонить так и не остановившегося Айронвуда журналист. – Какое решение будет принято? Что ждет Атлас, и кто такая эта Янг Сяо-Лонг, предположительно похищенная вашими подчиненными? Эти вопросы волнуют слишком многих, особенно когда на наши дома нацелились Гриммы. Люди требуют ответов и действий. Как скажется на вероятной помощи из Вейла, являющегося нашим союзником, расстояние между двумя Королевствами, которое контролируют именно Гриммы? Не станет ли доставка оттуда подкреплений или наша эвакуация попросту невозможной?

***

– Мы ведем репортаж из Хейвена в Мистрале, где Леонардо Лайонхарт признан виновным в государственной измене. Заявления бывшего директора о том, что всеми его действиями руководили именно Гриммы, оцениваются как несостоятельные, поскольку множество свидетелей видело его бой и поражение от рук того, кто ныне известен в качестве ‘кронпринца Гриммов’. Кроме измены, Лайонхарту инкриминируют многочисленные эпизоды убийств.

– Это весьма тяжелые времена для всего Мистраля. Действия Лайонхарта привели к тому, что корпус Охотников понес огромные потери. Есть подозрения, что и будущие поколения наших защитников могут подвергнуться подобному саботажу. Неоспоримым остается лишь тот факт, что наша способность обороняться против Гриммов оказалась сильно подорвана и восстановится весьма нескоро.

***

– Они требуют ответов, – проворчал один из членов Совета Вейла. – Почему мы вообще ничего не знали? И как так получилось, что нам никто об этом не сказал?!

– Нашим экспертом по Гриммам являлся Озпин, – ответил ему другой Советник.

– Озпин мертв!

– Тогда нужно спросить у его бывшей заместительницы и нынешней директрисы Бикона.

– Она уже подтвердила правдоподобность некоторых заявлений этого ‘кронпринца’ – да помогут нам Боги – но ничего более. Лишь тот факт, что Гриммы ему действительно подчиняются. А также то, что после его ухода ни один из них так и не сделал ни единой попытки напасть на Бикон или даже просто пересечь его границу.

– И как нам теперь быть? Мнение общества разделилось.

– К чему склоняется большинство избирателей?

– Нашел же ты для этого время! Мы рискуем тем, что наше Королевство просто уничтожат!

– Выборы не так уж и далеко-…

– Эгоистичное чудовище!

– Хватит! Довольно! Успокойтесь!

– Из-за него мы все умрем!

– ТИХО!

– Мы никогда не пойдем на мир с Гриммами!

– Тогда нас всех просто перебьют. Никаких других вариантов нет! Никакой волшебной кнопочки ‘немедленная победа’.

***

Генерал Айронвуд ворвался в свой кабинет и сердито осмотрел помещение. Озпина там не оказалось. Гримаса ярости тут же сменилась выражением крайней усталости. Джеймс рухнул на свое кресло и с силой опустил обе руки на стол, заставляя подпрыгнувшие от удара ручки свалиться на пол. Получившийся беспорядок его ничуть не интересовал, пожалуй, в первый раз за всю его карьеру. Сейчас он лишь отчаянно желал отыскать где-нибудь в шкафчике какую-нибудь припрятанную бутылку алкоголя, а вовсе не пистолет, гранаты и несколько продуктовых пайков.

Впрочем, последние оказались тут же распакованы и съедены в надежде восполнить потраченные на бесконечный марафон политических встреч, переговоров и международных звонков силы.

И во всем этом был виноват Озпин.

Хотя нет, так получилось из-за Жона Арка, но проблемой Атласа всё это сделал именно Озпин. Так что его Джеймс и винил во всех своих бедах. Он думал, что мог доверять своему старому другу, но, видимо, всё же заблуждался.

И теперь Джеймсу отчаянно хотелось выпить.

В дверь неожиданно постучали.

Пару секунд он раздумывал над тем, чтобы выстрелить в нее из как раз оказавшегося под рукой пистолета, полностью наплевав на то, кто именно за ней находился, но, само собой, всё это так и осталось лишь в его фантазиях.

– Входите.

– Сэр? – произнесла появившаяся на пороге Винтер, быстро шагнувшая внутрь и закрывшая дверь. В руке она держала поднос с двумя кружками и бутылкой, которая была подозрительно похожа на ‘Огненную розу Вакуо’. – Мне показалось, что это может вам пригодиться.

– Винтер, теперь ты являешься самым любимым мной человеком на всем Ремнанте.

Бывшая наследница ПКШ и нынешняя Специалист, а также одна из немногих, кому Джеймс еще доверял, улыбнулась.

– Вряд ли это можно считать таким уж большим достижением, сэр. Список наших союзников очень быстро сокращается.

– Ага, расскажи мне еще об этом. И кстати, спасибо, – произнес он, принимая кружку. В ней находился Атлесианский черный кофе без сахара и молока, в который Джеймс добавил немного ‘Огненной розы Вакуо’. Пожалуй, ему без этого было никак не обойтись. – Ты и сама всё уже слышала, Винтер. Что ты об этом думаешь?

– Разрешите говорить свободно, сэр?

– Разумеется. У меня сейчас нет ни желания, ни терпения выслушивать что-либо еще.

– Тогда наша ситуация крайне плоха.

– С подобными комментариями ты вскоре заработаешь звание капитана.

– Капитана Очевидности, – кивнула Винтер. – А вас с вашим ворчанием, сэр, я скоро начну путать с моим отцом.

Джеймс рассмеялся. Винтер всегда становилась довольно едкой, как только отбрасывала в сторону формальности.

– Но наши дела и вправду очень плохи. Пусть все Королевства согласились прийти нам на помощь в случае необходимости, но мы с вами понимаем, что выполнять свои обещания они вовсе не собираются. Только у Атласа имеются вооруженные силы и мобилизационные резервы. Даже если Вейл и в самом деле решит нам помочь, то сможет разве что небольшими партиями отправлять к нам Охотников. Мистраль не способен и на это, а о сложностях Вакуо и говорить нечего. Если коротко, то Гриммы просто не могли выбрать цели лучше нас. Вместо возни с нашими подкреплениями кому-либо другому, они ударили прямо по нам.

– Еще не ударили и даже не собираются это делать, если, конечно, верить их заявлениям…

– Да, – кивнула она. – Если верить их заявлениям.

– Ты знакома с тем парнем, Винтер. Что ты о нем думаешь?

– Не знаю. Выглядел он вежливым и дружелюбным… Одно время я даже считала, что они с Вайсс встречались. – И было бы, пожалуй, гораздо хуже, если бы всё так и оказалось, а вместо Янг Джеймс, сам того не подозревая, похитил бы Вайсс Шни. – Я не так уж и хорошо с ним знакома, но с моей сестрой он ладил очень даже неплохо. Как, впрочем, и она с ним. В ее письмах упоминалось о его глупости и неуклюжести, а также о желании слушать, учиться и следовать ее распоряжениям.

– То есть он ей все-таки нравился.

– Настолько, насколько это вообще возможно для Вайсс. Она была довольна своей командой и очень ей гордилась. Пусть в ее письмах об этом прямо не говорилось, но зато легко читалось между строк, – вздохнула Винтер. – А что бы вы сделали, сэр? Я имею в виду в том случае, если бы принимали это решение единолично.

– Встретился бы с ним.

Винтер явно была удивлена.

– Правда?

– Да. Причем без каких-либо сомнений. И вовсе не потому, что верю ему самому или его словам, а просто мне стоит поговорить с ним без каких-либо посредников. Кроме того, это даст нам время на то, чтобы придумать хоть какой-нибудь план. Если всё пройдет хорошо, то мы договоримся, плохо – и в опасности окажусь лишь я один, а Атлас сумеет получше подготовиться к грядущей войне. Но всё это только в теории, Винтер, – добавил Джеймс. – Не то чтобы я действительно желал умереть, но отчаянные времена требуют отчаянных решений.

– Точно. Многие считают, что мы сможем выдержать осаду, – кивнула она. – У Атласа самая мощная оборона из всех Королевств, есть армия и Охотники. Мы сумеем выстоять.