Текст книги "Иллюзорна мгла. Часть первая. Довакина нет, но вы держитесь (СИ)"

Автор книги: Zarylene

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 43 страниц)

Рука дернулась к лицу, нащупав на щеке корку присохшей грязи.

– Боевая раскраска, – самокритично прохрипела я. Эрандур решил не терять времени и начал искать что-нибудь для разведения костра.

– Бесполезно, – вздохнула, наблюдая за решительными действиями друга. – Тут только паутина и черепки.

– И гобелены, – выдал он.

– Гобелены? – я подняла взгляд, сходу увидев остатки тканей под потолком. Изображения давно выцвели, а тряпье почти рассыпалось от прикосновения, но из этого можно было развести огонь. Они висели на повороте в коридоре, куда я соваться не решилась в целях безопасности. От переохлаждения совсем мозги замерзли.

– Похоже, ты оказалась на верном пути, – поделился наблюдениями пёс. – Дорога идёт вдоль русла реки, и, исходя из того, что мы со жрецом видели, это единственный путь. Куда бы он ни вёл.

Я приняла оторванный Эрандуром гобелен и, скомкав, подожгла. Данмер на этом разведку не прекратил, а пошел дальше за поворот, в надежде отыскать что-нибудь похожее на дрова.

– А сколько мы уже здесь? – вытянув руки над огнем, спросила у Барбаса.

– Сутки? – он приподнял одно ухо. – Или около того…

– Так долго?! – вытаращилась на него в ужасе.

– После того как ты улетела вниз, мы решили, что ты погибла, – признался Эрандур, вернувшись с гнилой доской в руках. – Там, кстати, есть сломанный шкаф, но древесина мокрая. Разгораться будет долго, – после чего жрец перешёл к предыдущей теме. – Я решил, пусть несколько самонадеянно, что мы должны, во что бы то ни стало, продолжить путь и отыскать если не твоё… – сделал паузу, словно ему неловко говорить об этом, – тело, то Посох Магнуса, чтобы передать его магам Коллегии.

– Он был слегка не в духе, – Барбас скосился на Эрандура и лёг у костра, вытянув передние лапы.

Я только непонимающе хлопала глазами.

– Да, слегка, – согласился с псом данмер, направившись доламывать нордский шкаф.

– Прочитал тебе молитву за упокой души… – шёпотом признался Барбас, когда Эрандур скрылся за поворотом. – Ударил стену… не понятно почему. Потом спокойно сказал что-то на манер: «мы должны закончить дело!» – пёс передразнил интонацию данмера. – Так я догадался, что он, наверное, огорчен.

Из коридора раздались грохот, крик, звуки потасовки, всполохи заклятий. Видимо, предчувствие опасности меня не обмануло. Я резко подскочила с места, хватая меч, но спустя недолгое время жрец вернулся с победой и ещё двумя выломанными полками для костра. Одна оказалась совсем трухлявая, изъеденная временем, но для лагеря в Лабиринтиане о лучшем нельзя было и мечтать. Правда, так и не поняла, обижаться мне на то, что друг меня похоронил, или радоваться, что расстроился, когда подумал, что я померла.

– И как вы меня нашли? – продолжила с интересом допрашивать Барбаса, наблюдая, как чадит густым дымом пламя, пожирая труху.

– Пошли туда, куда вела дорога. Спустились вниз, изгнали пару призраков. Обнаружили, что здесь единственный путь, – скучая, рассказывал пёс-даэдра. – Потом зазвучал голос. Про Савоса Арена и власть. И мы увидели призванный свет и поняли, что это ты.

Эрандур расстелил свой спальник и устроился справа от меня.

– И что дальше? – повторил вопрос Барбас. – Вы и тут будете спать и есть?

– Да, – бодро кивнула, потянувшись к запасам еды.

– Эх, люди, – устало вздохнул пёс-даэдра, прикрыв глаза.

Мне спать не слишком хотелось, волнение билось в груди вперемешку с радостью, но когда поела и мы с Эрандуром на двоих допили брагу, в тепле небольшого костра я задремала под меховым плащом, а проснулась от довольно неловкого чувства, будто кто-то за мной наблюдает. Позади костра сидел данмер, не сводя с меня пристального взгляда.

– Ты чего? – спросила у него, поняв, что Барбаса рядом нет.

– Что тебя тревожит? – ответил он в своей манере, и я скрипнула зубами от недовольства.

– Тревожит, что ты… – начала я, намереваясь высказать ему за пьянство и поведать о кошмарах, но осеклась. – Нет, ничего. Ты спал?

– Немного.

– А где Барбас?

– Я попросил его сходить на разведку, – жрец оставался недвижим в свете костра, только трепещущее пламя освещало худое, обрамлённое пепельными волосами, лицо и пылающие глаза.

– И неужели он согласился? – я села на спальнике и потянулась к просохшей одежде.

– Ему было скучно, – пожал плечами данмер. Он не снимал брони, а значит, если и спал, то ничтожно мало.

Сложив рядом с собой исподнее, штаны и рубахи, покосилась на Эрандура и смущенно отвернулась, прикрываясь плащом. Конечно, его обнажённой натурой не удивишь, но не хотелось лишний раз показываться нагишом.

Видя, как я извиваюсь под плащом в попытке незаметно натянуть штаны, жрец тактично кашлянул в кулак и участливо поинтересовался:

– А нельзя было просто попросить меня отвернуться или отойти, пока ты переодеваешься?

Высунувшись из-под плаща, увидела, что он с усилием сдерживает улыбку.

– Не хотела доставлять тебе неудобство.

Повернувшись к данмеру спиной, напялила нижнюю рубашку, после чего продолжила сборы, уже не стесняясь.

– Джулия, – со вздохом произнёс Эрандур. – На самом деле, неудобно только… ну… справлять нужду в доспехах, а позволить девушке переодеться в одиночестве, это незначительная мелочь.

Я не сдержала стыдливого хихиканья, высунувшись из горловины верхней рубашки.

– Ладно, извини… – продолжая улыбаться, проговорила, глядя в его смеющиеся глаза. – Я, в общем, не об этом начала. Неудобно в другом смысле…

Данмер удивленно вскинул брови, ожидая разъяснений. Я быстро накрутила на ноги обмотки, влезла в сухие и тёплые сапоги и встала, чтобы завершить одевание и подпоясаться. За это время приблизительно сформулировала мысль.

– Ты – мужчина, – вывезла умозаключение, не поддающееся сомнению. Эрандур терпеливо молчал.

– И ты избегаешь женщин, так?

– Избегаю?

– Ну, ты не такой, как Ворстаг, – уже сто раз пожалела, что открыла рот.

– Не ставлю любовные утехи во главу угла? – подсказал данмер. Я быстро закивала.

– И… как ты с этим справляешься? Это же трудно!

Эрандур медленно встал, подошёл ближе и вдруг оказался у меня за спиной, мягко положив ладони на плечи. Я втянула голову, ожидая чего угодно, только не его тихого наставительного тона.

– Знаешь, Джулия, что на самом деле трудно? Давать разумные ответы на неразумные вопросы.

После этих слов он принялся невозмутимо сворачивать спальник, оставив меня в состоянии ступора. Как обычно, вроде всё объяснил, а вроде ничего не сказал.

Барбас вернулся вскоре, неся гаснущий факел в зубах.

– Дальше по течению переход в пещеру, – сообщил он невнятно.

Я прокашлялась, привязала к поясу ножны, забрала рюкзак с прикреплённым сбоку Ваббаджеком и поняла, что готова продолжать путь.

– Это всё, конечно, хорошо, – данмер привязал спальник к своему рюкзаку. – Но как мы будем перекидывать Джулию на противоположный берег?

– Перекидывать меня?! Не надо, я сама! – пропищала в ужасе, уставившись на Барбаса. Пёс выплюнул факел и почесал лапой за ухом.

– Видимо, действительно придется перекидывать… – решил он, разбежался и быстро сиганул в темноту.

Эрандур затушил костерок, подобрал факел и вышел на берег. С другой стороны потока уже ждал Барбас, глядя сверху вниз.

– Давай сначала вещи, – гавкнул он, и на противоположный берег полетели рюкзаки. Потом оружие. Потом я.

Полётом это, конечно, назвать было трудно, скорее затяжной прыжок с истошным криком и последующим зацеплением за каменистый выступ. Барбас ухватился зубами за капюшон моего плаща, уперся лапами и начал тянуть вверх. Я пыталась подтянуться и скребла ногами, боясь, что снова свалюсь в реку. В итоге удалось взобраться, разорвав штанину на коленке. Могло быть и хуже.

Помогла подтянуться перепрыгнувшему следом жрецу, но ему это было не столь необходимо, даже несмотря на броню, и Барбас, подняв хвост, повёл нас по выступу, часто перебирая лапами и цокая когтями по камням.

Факел Эрандура потух, я призвала магический свет и пустила его вдоль берега. Подпрыгивая, огонек обогнал Барбаса и завис около треугольной расщелины, ведущей в неизвестность.

– Сюда! – подозвал нас пёс. – Только осторожнее, спуск скользкий!

Насколько скользкий, я ощутила сразу. Ноги поехали вперед, а поклажа потянула назад и если бы не жрец, подхвативший меня за рюкзак в самый последний момент, то снова пришлось бы вымазаться в холодной противной грязи.

Вскоре в пещере, куда мы вылезли, стало заметно светлее. Чем дальше мы шли, провожаемые шумом реки по высокому уступу, тем отчетливее проявлялись очертания каменных сводов, и сквозило так, словно выход отсюда был где-то рядом.

Я увидела свет. Настоящий, яркий, белоснежный.

Справа над нами зияла широкая трещина, будто рана в теле горы, пропускающая дневной свет в подземное нутро. У меня заболели глаза.

– Можно тут выбраться! – вскинув руку с мечом вверх, воскликнула и тут же об этом пожалела.

Характерное приглушенное хрюканье, перемежающееся с утробным негромким рыком раздалось, окружив меня гулким эхом. Барбас вмиг ощерился, шерсть на его холке поднялась, а хвост перестал приветливо вилять. Сжимая в руке меч, я отступила назад, а Эрандур осторожно обошёл меня, держа клинок и огненное заклинание наготове. Места для манёвров на каменном уступе, походящем на мост, не было.

– Это тролль? – прошептала я, призывая защитные чары. Дубовая Плоть возникла плотным коконом вокруг тела.

Барбас шумно втянул носом и высказал:

– Три тролля!

– Опять три тролля… – еле слышно пробормотала, отступая назад, как вдруг что-то белое, мохнатое и огромное приземлилось за моей спиной и, вскинув вверх мускулистые лапы, зарычало. Встретившись взглядом с трёхглазым монстром, я первым делом отпрыгнула назад, прежде чем его несоразмерно длинная лапа пролетела передо мной, едва не столкнув с уступа вниз.

Тролль раскрыл пасть с двумя парами острых клыков сверху и снизу и издал громовой рык, призывающий собратьев пообедать. Кажется, они пролезли сюда через расщелину и обосновались где-то наверху.

Перед Барбасом приземлился ещё один и принялся бить себя кулаками в грудь, рыча так, что закладывало уши.

Тролль, отрезавший нам пути к отступлению, подходил всё ближе. Я пару раз махнула мечом перед его приплюснутой мордой, но поскольку не решалась подойти ближе не попала и даже не напугала его.

Данмер бросил огненную стрелу в чудовище, и тролль издал яростный рев, словно огонь не испугал его, а только разозлил. Я чуть развернулась, выставила вперёд левую руку и извергла на монстра ровный поток пламени. Ослеплённый, он затряс головой, а Эрандур ловко обогнувший меня на узком уступе, наотмашь ударил чудище лезвием по глазам. Брызнула алая кровь, вспыхнувшая шерсть монстра, вынудила того отступить. Тролль рухнул в реку с пронзительным ревом, но на смену ему пришел следующий.

Того, что загораживал нам проход по «мосту», отвлекал Барбас, гавкая и прыгая перед лапами, норовящими ударить.

Третий тоже прыгнул сверху, я успела лишь пригнуться, после чего меня что-то так сильно толкнуло в спину, что не удалось удержаться на выступе. Ноги соскользнули вниз, я повисла над рекой, а надо мной стоял мохнатый горный зверь, грозящий отдавить руки гигантскими плоскими лапами. Эрандур, конечно, сразу отвлек его на себя, но следом раздался пронзительный скулеж. Тролль попал в Барбаса и швырнул его в реку. Прозвучал вскрик и плеск воды.

Данмер остался один, а с двух сторон к нему двигались тролли.

Я могла помочь, придумала как, но это было слишком опасно. Если ударить тролля, что ближе ко мне, по сухожилиям, то он должен ослабеть. Но как это сделать, когда болтаешься над пропастью, а руки устали держаться?

Тролли бросились на Эрандура одновременно, он пригнулся, поднырнул под лапу одному из них и оказался возле меня. Монстры неловко столкнулись, недовольно захрюкали друг на друга, а потом развернулись и последовали уже в одну сторону, намереваясь изловить жреца.

– Я отвлеку их! – крикнул он мне и побежал обратно в пещеру. Видимо, таким образом, решил дать мне время, чтобы взобраться наверх. Если бы это ещё было так просто. Барбаса рядом нет, подтянуть меня некому, а сама я и провисеть долго не смогу. Поднатужившись, поняла, что рюкзак мешает, но как можно выбросить все вещи и Ваббаджек?

Скрипя зубами, собрала остатки сил, подтянулась и закинула ногу. Ткань штанов снова захрустела, на сей раз от резкого движения пострадало более пикантное место. Главное – я оказалась наверху, вытащила Ваббаджек и решительно приготовилась убивать троллей. Или превращать их в кур.

Крики, рычание и вспышки заклятия из коридора указывали на то, что битва в самом разгаре. Я увидела пламя, ярко озаряющее тьму пещеры, одного поверженного тролля, обгоревшего и пронзённого мечом, судя по обагренной кровью шерсти, но последний всё ещё держался, продолжая сражаться. Возможно, этот был вожаком. Пламя, охватившее его, не останавливало чудовище. Тролль рычал, махал лапами и вдруг битва прекратилась.

Горящий монстр навалился на данмера, и вместе они скатились с уступа в реку. Я, перехватив посох и меч одной рукой, отточенным движением призвала свет, чтобы увидеть, что происходит и найти друга. Убрала Сияние Рассвета в ножны, направила Ваббаджек на предполагаемую цель, но разглядела только белеющего на камнях мёртвого тролля, в груди которого торчал эбонитовый меч.

========== Глава пятьдесят вторая. Испытание архимага ==========

Склонившись над рекой, я пыталась высмотреть в темноте Эрандура. Приказывала огоньку лететь то вправо, то влево. Я кричала, молила, шептала через застрявший в горле ком. Но ответом мне был только шум воды. Если данмера унесло течением, то я однозначно ищу не в том месте, а надо идти дальше, вниз по реке и пробовать найти где-то там. Но догоню ли стремительный ревущий поток?

– Джулия! – раздалось снизу сквозь громыхание стремнины, но не получилось увидеть, откуда друг зовет меня. Я заметалась туда-сюда по уступу и, наконец, нашла его, борющегося с течением и пытающегося зацепиться за крутой берег.

– Я тут! – улеглась на камни, протянула руку, но достать до Эрандура не получилось. Веревку с собой не носила, а стоило бы… Быстро додумала, что её может в некотором смысле заменить посох и протянула утопающему Ваббаджек.

Жрец ухватился за древко и чуть не соскользнул, но подтянулся и удержался, переставив руку поудобнее. Я, лежа на камнях, вместе с посохом вытянула ещё и вторую руку. Только теперь заметила, что данмер без рюкзака, поэтому вытянуть его оказалось относительно несложно.

Мокрые и грязные мы со жрецом устало вкатились на крутой берег реки.

– Вещи, – голос Эрандура дрогнул от холода, – унесло течением… тролль оторвал заплечный мешок.

– Могло быть хуже, – оптимистично заявила я, вставая. – Он мог бы оторвать тебе голову.

– Справедливо, – оценил моё наблюдение жрец, снял шлем, и с мокрых волос закапала вода. – Нужно высушиться.

Попытка отряхнуться только размазала грязь по накидке и плащу, но решила стиркой заняться только после того, как вылезу. Сейчас думать о чистоте всё равно, что о кровати – бессмысленно.

– Барбас тоже упал, – напомнила, в смятении глядя в сторону расщелины.

– Видел. Надеюсь, пёс выберется сам, – совершенно спокойно ответил Эрандур, медленно двинувшись по уступу к месту, где мы встретили троллей.

– Переживаешь? – хитро прищурилась и неторопливо пошла за ним. – Он же даэдра…

– Он наш проводник, – выдал данмер, и я согласно кивнула. Здесь, в подземном древнем городе, действительно можно надеяться только на высшие силы, вроде богов и даэдра, а сами мы тут немногое можем изменить. Разве что самую малость.

Подойдя ближе к реке, сосредоточилась и применила телекинез в попытке вытащить меч Эрандура из груди тролля. Он был тяжеловат, но лезвие медленно скользнуло из плоти чудовища, и оружие полетело ко мне в руки над водным потоком. Как только клинок достиг цели, я перехватила его свободной рукой и протянула данмеру. Друг благодарно принял оружие, убрал его в ножны и пробормотал: «Хоть что-то у меня осталось».

Вместе со жрецом перебрались через природный мост, под которым, в круглом глубоком котловане, непрерывно шумела вода. Я кинула печальный взгляд на сияющую в полумраке расщелину и продолжила путь, веря, что иду не напрасно.

Свод пещеры над головой стал невероятно низким, и чтобы пробраться до следующего коридора Лабиринтиана пришлось пригнуться и разве что не ползти. Но зато, когда мы выбрались и прошли сквозь завешанный гобеленами прямоугольный зал, следующее, что открылось моему взору, заставило выдохнуть и замереть с приоткрытым ртом.

Широкая нисходящая лестница, тянущаяся меж двумя отвесными скалами, стелилась во тьму и исчезала. Тишина, окутавшая это место, прерывалась только моими восторженными вздохами и решительными шагами Эрандура, который не стал останавливаться, чтобы пытаться разглядеть потолок. Мои глаза не могли отыскать вершины огромного помещения, но, когда я спустилась вниз, то гарда осветила тонкие серые очертания пьедестала, где стоял каменный трон с высокой спинкой.

– Тут, наверное, сидел король, – высказала я, продолжая удивленно озираться. – Кажется, мы вышли из дворца.

– Может быть, – Эрандур приостановился, обернулся, и я, последовав его примеру, увидела оставшуюся за спиной отвесную стену с треугольным провалом на месте врат. Самих створок здесь уже века как не было. Канули во времени вместе с величием этого пугающего места.

– Здесь можно разбить лагерь и отдохнуть, – вдруг заговорил данмер, а от его гулкого глубокого голоса, зазвучавшего в абсолютной тишине, я непроизвольно поёжилась.

– Тебе нужно высушиться, – напомнила ему, слегка смутившись. Меняемся ролями.

– Пока здесь относительно тихо, у нас есть время, чтобы прийти в чувство и дождаться Барбаса.

– Думаешь, он нас отыщет? – я скинула с плеч рюкзак, присела и принялась отстегивать спальник и котелок.

– Уверен, что отыщет.

– На запах прибежит, – пробормотала, разворачивая спальник на ступени, которая по ширине как раз ему соответствовала. Лишь бы во сне не укатиться вниз.

Эрандур сел на ступеньку, стащил с ног сапоги и отжал обмотки.

– А здесь из чего костер разводить? – вдруг опомнилась я. Жрец не ответил, призвал Пламя и провел рукой над длинными лоскутами ткани, от которых вверх заструился пар. Что и говорить – хорошо уметь контролировать магию! Решив, что моя помощь не нужна, вернулась к рюкзаку и вытащила остатки хлеба и мяса, меха, заполненные речной водой. Несложные подсчеты привели к тому, что еды осталось в лучшем случае на день.

– Дагон! – злостно прошипела я, разламывая горбушку пополам. Мясо решила пока приберечь – вяленая козлятина дольше хранится.

– Помоги мне отстегнуть наплечники, – повернулся ко мне друг, заметив моё внезапно перекосившееся от бессильной злобы лицо. Слёзы наворачивались от обиды и безысходности, но я сдержалась, проглотила тяжёлый комок, протянула Эрандуру еду и принялась за дело, чтобы отвлечься.

– Мара защитит нас, – уверенно сказал жрец. – Она не оставит нас блуждать во мраке.

– Тебя защитит, а меня вряд ли, я ведь… – пальцы путались в ремешках, а слова застревали в горле.

– Это не так, – данмер с грустью посмотрел на хлеб. Наверняка, есть ему тоже хотелось, но он знал, что сможет протянуть дольше, чем я.

– Ты пытаешься отрицать то, что боги меня уже давно списали со счёта. С тех пор, как я взяла в руки Ваббаджек, – отстегнув правый наплечник, положила его на пол и перебралась к левому.

– Это смертные забывают богов, а не наоборот…

Я быстро справилась с левым наплечником, волнение и злость отступили, оставив место только гнетущей тоске по солнцу и свободе. Во время поисков небывалого могущества вовсе не чувствовалось, что оно мне необходимо. Я не стремилась к силе, не жаждала власти или почитания. Может, все мечтают, что когда-нибудь станут знамениты на весь Тамриэль, но никогда не задаются вопросом – а какова цена этих сил и этой известности? Чем нужно заплатить?

Мы с Эрандуром разделили еду и питье, сидя некоторое время просто в гнетущей тишине. Шум реки остался где-то настолько далеко, что казался воспоминанием, а впереди лежало безмолвие, где таилось нечто неизвестное. Издали двигался медленный поток тёплого ветра, пропитанного тленом.

– Что если они нападут, пока мы спим? – устало спросила я.

– Будем сторожить, – Эрандур печально улыбнулся. – У нас ведь остался всего один спальник.

– Кстати, если надумаешь переодеваться, то, – не удержалась и захихикала, проклиная свою бурную фантазию, – могу… могу одолжить платье! – договорив, чуть не упала, заливисто смеясь.

– Спасибо, конечно, – данмер кисло улыбнулся, – но вряд ли это мой размер…

В порыве веселья я случайно махнула рукой и задела отцепленный от рюкзака котелок. Посуда с оглушительным грохотом покатилась по ступеням вниз и скоро пропала во мраке.

Жрец недовольно посмотрел на меня и на всякий случай призвал пламя на ладони. Избавившись даже от промокшего поддоспешника, он оставался в одной только рубахе и в случае неминуемой опасности сражаться ему придётся особенно осторожно.

Я встала, решительно вытащив меч из ножен. Сердце неистово забилось о рёбра, но ответом мне осталась гулкая тишина. Котелок докатился до препятствия, звонко стукнул напоследок, словно колокол, и затих. Пожав плечами, я направилась его искать.

Данмер глухо прорычал что-то невнятное сквозь зубы, провожая меня взглядом. Оставалось только невинно улыбаться ему и пожимать плечами. Сам виноват. Хотя непонятно, в чём именно. В том, что постоянно меня спасает? В том, что пригрезился мне в платье? В том, что всегда рядом и…

Поймав себя не на глупой улыбке, но на странной мысли: «а что если Ворстаг был прав?», я вдруг обернулась, ища одобрения и поддержки от друга. Он следил за мной, по-прежнему держа наготове огненные чары. Я спускалась ниже, пока не добралась до трона и не нашла котелок, срикошетивший на пару метров влево.

– Вот ты где! – обрадовано наклонилась и услышала шорох.

Тьма вздрогнула. Тень на троне пришла в движение, обрела человеческие очертания в шлеме, увенчанном длинными рогами, и встала, сжимая в призрачных руках такую же нематериальную секиру.

Детали, окутанные льдистым холодным светом, едва различались, искажаясь во мгле ослепительным сиянием, исходящим от духа. Бледные черты мёртвого лика проступили, обрамленные открытым шлемом, призрак широко открыл рот, словно набирая затхлый воздух. Я, схватив котелок, бросилась прочь, наверх, когда позади меня пронёсся шквалистый ветер. Резкий порыв поднял мой плащ, но удалось устоять на ногах и продолжить стремительно следовать вверх.

Огненные стрелы прочертили тьму дымчатыми всполохами, шумно пронеслись над моей головой, встретились с оболочкой призрака и опалили его магией.

Первое, что мне пришло на ум – Ваббаджек. Эрандур без доспеха, бой неравный, так почему бы не попытаться сместить равновесие в нашу сторону? Схватив посох, прицелилась в идущего наверх духа и послала магический заряд в цель. Молнии, опутавшие ноги, погасли через миг, а страж Лабиринтиана как шёл, так и продолжил шагать по лестнице. Данмер попеременно с обеих рук бросал огненные стрелы, но охватывающее врага магическое пламя только загоралось и гасло.

Скоро призрак остановился, расставил руки в стороны и открыл пасть, изрыгая из себя слова.

Прозвучал даже не рокот камней, а закладывающий уши хлопок. Я вмиг утратила ощущение пространства, но лишь потому, что Эрандур сгрёб меня в охапку и отпрыгнул вправо.

В тусклом свете мельком заметила, как взметнулись вверх части доспеха, рюкзак, спальник, как полетела в воздух наша скудная еда, как посыпались драгоценные камни из кошелей…

Я неловко упала на спину, сверху навалился жрец, прикрывая меня собой. На голову летел дождь из моего нижнего белья вперемешку с септимами.

И раздался радостный оглушительный лай.

– Барбас! – привстав на локте, чуть не столкнулась лбом с данмером, примостившимся ровно надо мной. Эрандур тонко улыбнулся:

– Я же говорил! – он поднялся на ноги и протянул мне руку. Поднявшись без его помощи, я сразу получила по макушке шальной монетой, которая от крика призрака подлетела слишком высоко. Схватившись за голову, увидела, что пес-даэдра ловко перетянул на себя внимание недруга, позволив нам, наконец, атаковать в полную силу. Посему, перехватив Сияние Рассвета поудобнее, я бросилась вперед, надеясь поскорее вонзить благословение Меридии в стража по самую эктоплазму!

Лезвие призрачного топора прошло насквозь Барбаса и не причинило ему вреда. Пёс увильнул влево, страж развернулся, наотмашь ударив секирой, как раз когда я подбежала, держа меч над головой.

Острый край вспорол рубашку, по всему телу разлился гибельный холод. Из последних сил удалось опустить клинок и попасть по плечу призрака. Окутанный пламенем Меридии, он вдруг подкосился, встал на одно колено, опираясь на секиру, и склонил рогатую голову. Священный огонь пожирал его, а я рухнула на ступени, держась за живот, откуда, как мне казалось, скоро вывалятся кишки. На самом деле там не появилось даже царапины, но боль нестерпимо острая не давала даже дышать нормально, словно внутрь меня поместили ледяную шершавую глыбу.

Свернувшись в комок, я тихо постанывала и боялась шевелиться. Склонившийся призрак растаял во мраке, а моё сознание утекло за ним.

В древние своды, куда не так давно приходили тени.

Я словно наяву увидела их – шестерых магов. Они шли этим же путем, искали силы сокрытые в Лабиринтиане, испытывали себя, ведомые алчностью к знаниям и могуществу, скользили под сводами, пробирались через реку – тогда ещё не такую бурную – и погибали. Один за другим падали, но оставшиеся продолжали идти. И гремел над всеми голос невидимого владыки.

«Слава тебе, о город Бромьунар,

Да будут эти стены стоять вовеки,

Да ослепнет враг от твоего величия,

Да содрогнётся любой, узрев тебя!»

И я содрогнулась, просыпаясь. Удушливая тошнота, подпрыгнула до горла, пыль защекотала ноздри, из груди вырвались хрипы и кашель. Острая полоса боли медленно растворялась. Льдина в животе начала подтаивать.

Эрандур подбежал, склонился надо мной, положил руку на плечо, принявшись обеспокоенно осматривать – нет ли повреждений, но не обнаружил ничего кроме порванной рубахи. Я чувствовала, как призрак повредил мою душу, поселив в неё знание и скорбь по чему-то настолько далекому и позабытому, ставшему пыльной руиной, покрытой пеленой древней тьмы.

Пёс-даэдра тоже не остался в стороне, ткнувшись носом мне в щёку.

– Жить будет, – констатировал Барбас и сел рядом, склонив голову набок.

Как оказалось, отключилась я всего на минуту, если не меньше, но за то время голову заполнили образы и воспоминания, принадлежащие не мне, а самому Лабиринтиану.

– Наверное… – слабо выдохнула я в ответ, не отнимая рук от живота, скованного спазмом. – Мне… мне просто надо немного полежать.

– Принесу сюда спальник, если найду, – жрец встал и направился на поиски нашего разлетевшегося по ступеням добра.

Барбас проводил данмера спокойным взглядом и высунул язык из пасти, словно ему жарко.

– Как ты выбрался? – спросила я, приподняв голову.

– Вскарабкался, – гордо отозвался пёс. – Не сложно, но долго. Хорошо, что вы не погибли за это время.

– Ты правда беспокоишься? – недоуменно подняла бровь.

– Ну, как сказать. Если ты погибнешь, то о сделке с Клавикусом придётся забыть, а снова бегать по Скайриму и искать каких-нибудь… смертных, готовых на соглашение с принцем даэдра, мне совсем не хочется. Это займет время. И за это время Клавикус может пострадать.

– Пострадать? Он же даэдра! – возмутилась я, чувствуя, как постепенно становится легче.

– Не забывай о других даэдра. Идёт игра.

– Игра? – опять это слово. Оно меня будто преследует. – Какая ещё игра?

– Не сейчас, Джулия, – Барбас нахмурил пушистые брови. – Обещаю, что расскажу тебе всё, но как только выберемся отсюда, идёт?

Любопытство в груди так и вспыхнуло, заставив отцепиться от собственно живота и вытаращить глаза на четвероногого спутника.

– Ладно, – нехотя согласилась я. – Но помни, что ты обещал!

– Мы заключим ещё одну сделку с тобой, – Барбас кивнул и неторопливо побежал к данмеру, оставив меня на лестнице с отголосками боли, сменяющимися неистовым подогретым интересом. Перестала воспринимать, что страшнее – грядущая сделка или продолжение пути.

С кряхтением я встала на ноги и, ссутулившись, потихоньку побрела за псом, встретившись с Эрандуром, который отыскал спальник.

– Я в порядке, – вяло, каким-то старушечьим скрипучим голосом, проговорила в ответ, замечая под ногами блестящие красные гранаты и монеты.

– Не очень похоже, – жрец расстелил спальник рядом со мной и направился на поиски частей своего доспеха. Барбас тоже активно подключился к сбору, пока я ползала по ступеням, подбирая золото и драгоценные камни.

Найти удалось чуть больше половины. Улетело в небытие около тысячи, если судить по стоимости драгоценных камней, и пара десятков монет. При этом мне даже не хотелось знать, сколько уплыло в реку из рюкзака данмера. От таких знаний можно и чувств лишиться!

Когда, после привала, мы продолжили путь, меня настигла апатия. Не та, которая зелье Вермины, а самая обычная. Никуда не хотелось идти, не хотелось шевелиться. Единственное навязчивое желание, оставшееся в голове – прилечь на ступени и ждать, пока покроюсь пылью. Без дневного света, который не могло заменить ни Сияние Рассвета, ни факелы, ни магический огонь, сердце одолевала тоска. Я устала. Ноги отказывались нести вялое тело по ступеням, а ноша оттягивала плечи.

Заметив, что отстаю, Эрандур отобрал у меня рюкзак. Понял, наверное, как с каждым шагом становится всё труднее.

Лестница закончилась площадью, на краю которой стояла полукруглая стена, напомнившая мне часть стены разрушенной башни. Приблизившись к ней, я разглядела старинные письмена, состоящие из линий, будто нацарапанные в камне огромным когтем. С верхнего края надписи на меня молчаливо смотрела барельеф, отдаленно напоминающий драконью голову.

– Барбас? – я вопросительно посмотрела на пса. – Что тут написано?

– А я почём знаю? – недовольно прорычал он. – Думаешь, если я даэдра, то на всех языках умею читать?

– А разве нет? – пожала плечами и пошла отбирать у Эрандура свои вещи. Интерес к жизни вернулся – надо записать эти символы и показать Арнелу Гейну, если выберемся. Он же мастер по древностям! Вдруг ему удастся расшифровать эти буквы?

– Нашла время! – Барбас в нетерпении крутился под ногами, но я была непреклонна и не сдвинулась с места, пока не переписала углём на пергамент верхнюю строку. Данмер в это время держал Сияние Рассвета как факел.

Когда работа была закончена, мы двинулись вправо, ища дорогу, ведущую прочь от площади. Древняя галерея с высокими квадратными колоннами, выстроившимися вдоль «улицы», оказалась заполнена призраками. Не столь опасными, как тот, на троне, но зато многочисленными, тянущими ко мне крючковатые иссушенные пальцы. Мертвецы разевали рот в беззвучном крике, но не могли призывать силу, подобную той, что была подвластна их королям и военачальникам.