Текст книги "Иллюзорна мгла. Часть первая. Довакина нет, но вы держитесь (СИ)"

Автор книги: Zarylene

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 43 страниц)

– Твои шрамы… – проронил вдруг норд, словно не решаясь закончить фразу.

– Фалмеры. Той же ночью.

– Джулия, скажи, – он мягко коснулся моей щеки и принялся большим пальцем вытирать слёзы, – а многих ты уже убила?

– Что? – безучастно посмотрела на него и отвернулась. – Не очень много. Сегодня вот опять… Каннибалку.

– И как? – Ворстаг отошёл, сел на кровать и провёл ладонью по лицу.

– Опустошает, – я присела рядом с ним, уставившись на свои ладони.

– Это нормальное чувство. Так и должно быть, когда тебя лишают выбора. Хуже, когда пролитая кровь пьянит.

Эти странные слова, совсем не свойственные Ворстагу, в моём представлении, удивили и немного напугали. Он, тем временем, продолжал негромким полушепотом.

– Тебе нужно время, – норд накрыл мои ладони своей ручищей и провёл пальцем по подаренному кольцу.

– Я напрасно взяла подарок. Ты неправильно меня понял, – решила поставить точку и стащила драгоценность.

– А… понял, – огорчился он, но остановил мою руку. – Оставь себе на память. Это из-за той девки?

– Какой девки?

– Ну, из Коллегии. Эрандур намекнул, что у тебя там девка есть.

– Он бы такого не сказал! – вспыхнула я, сжимая колечко в кулаке.

– Он и не говорил, – притворно надулся наёмник. – Из него вообще информацию сложно вытягивать. Жрец хранит твои тайны, как свои собственные, что наталкивает меня на мысли…

– Какие ещё мысли?! – прожгла его негодующим взглядом.

– Да не прикидывайся! – криво ухмыльнулся Ворстаг, а его глаза лукаво блеснули. – Что вы с ним по-тихому…

– Что?! – я вскочила, чувствуя, как запылали щеки и уши. – Как ты смеешь его в этом обвинять?!

Норд прищурился и разлёгся на моей кровати с весьма удовлетворённым видом.

– Ага, – залыбился он, убеждаясь в собственных догадках. – Значит, и впрямь что-то было…

– Не было!

– А вот и было!

– Не было! – оправдываясь, настаивала я, думая попутно, как бы вытолкать его из комнаты. Разговор мне порядком надоел, тем более что Ворстаг начал наглеть.

– Тогда, что значила его фраза, когда я пытался разузнать о его настоящих намерениях: «она дорого заплатила за меня?» М?

– Чего? – захлопала глазами и на всякий случай прочистила ухо пальцем. – Какие ещё намерения? Когда? О чём?

Наёмник заложил руки за голову и закинул ногу на ногу, наслаждаясь пребыванием в моей постели.

– Я его прямо так и спросил. Что он о тебе думает? Как о женщине… – растягивая слова, говорил норд, косясь на меня, побагровевшую от злости.

– И что же? – любопытство пересилило моё желание ничего не знать, не усложнять и оставить как есть.

– «Она дорого заплатила за меня», – повторно процитировал Ворстаг. – И всё. А я так и не понял, денег он тебе должен или речь шла о чём-то более глубоком…

– Ну, – проглотив снова вставший в горле ком и удержавшись от очередного взрыва истерики, решила подсказать норду разгадку этой головоломки, – сопоставь факты. Фалмеры, Братья Бури, шрамы…

Он вдруг резко сел на кровати, взглянул на меня глазами полными боли и гнева, потом встал и схватил за плечи, но не нашёл что сказать. Так и стоял, смотрел, сжимая руки, но не решался ни обнять, ни оттолкнуть.

– Ты любишь его! – уверенно выдал он спустя полминуты тишины.

– Пф, вот ещё! – нервно рассмеялась я. – Иди спать, дурень! Ты пьяный…

– Я тут буду спать, если ты не сознаешься… – Ворстаг на сей раз демонстративно растянулся на кровати и подвинулся к стенке, чтобы у меня тоже получилось разместиться.

– Не в чем мне сознаваться, – фыркнула и нагло улеглась рядом, отобрав у него покрывало. – Только не храпи! И не приставай!

Он-то думал, что я буду играть в его игры и поведусь на столь очевидную провокацию. Достало мне на сегодня нервов и усталости, ещё не хватало спорить с Ворстагом!

– Ты просто можешь сказать три слова! – опешил норд, приподнявшись на локте.

– Не знаю никаких слов! – завернулась в меховое покрывало, как в кокон, и закрыла глаза.

– Чокнутая ты, – проворчал Ворстаг. – Ясно же, что это любовь…

========== Глава сорок шестая. Выгодная сделка ==========

Как мне удалось заснуть той ночью, было загадкой из области Ока Магнуса. Ворстаг и храпел, и причмокивал, и пару раз притворно лез целоваться, после чего начинал, похрюкивая, смеяться. В итоге он накрыл меня своей тяжеленной ручищей, закинул ногу на бедро и пригрел таким образом, придавив к кровати, что я несколько часов проспала как убитая.

Когда он по-хозяйски перелез через меня с утра, то сходу направился к выходу из комнаты, бросив через плечо:

– Спи, ещё рано.

Я блаженно прикрыла глаза и развалилась на кровати, наслаждаясь простором и сладкой дремотой, как вдруг из-за закрывающейся двери зазвучал радостный голос Ворстага:

– О, дружище! Доброе утро!

Дверь громыхнула, мои глаза широко раскрылись, и очень захотелось провалиться в недра двемерского города, потому что из коридора удалось расслышать ещё и тихое приветствие Эрандура. Вскочив с кровати, помчалась прочь из комнаты, и как только выбежала вон, растрёпанная и заспанная, с припухшим лицом после вчерашних рыданий, то сразу увидела спины жреца и наёмника, неторопливо следующих в зал. Сердце заколотилось так, словно меня только что поймали на месте преступления. Почему-то совершенно не хотелось, чтобы данмер узнал, о том, что произошло ночью. А Ворстаг, наверняка, всё ему растреплет!

Решив предотвратить неизбежное любой ценой (а такая информация, конечно, похуже грядущей гибели мира), вернулась в комнату, привела себя в порядок, умылась холодной водой из бадьи и пошла в зал таверны с умиротворенным и, что самое главное, хорошо отдохнувшим видом.

Эрандур как раз стоял возле стойки, тихо беседуя с Клеппом и выкладывая столбики монет за проживание. Я подошла к нему, кивнула трактирщику и облокотилась на стойку, непринужденно запустив пальцы в волосы.

– Доброе утречко, – невозмутимо пропела, обращаясь к недоумевающему другу. – А куда Ворстаг делся?

Судя по реакции на моё поведение, жрец немного опешил. По крайней мере, об этом живо свидетельствовала его приподнятая бровь и замешательство во взгляде.

– Отправился к себе, полагаю, – ответил Эрандур. – Тебе лучше поискать его там.

Чувствуя себя не в своей тарелке, осмотрела зал полуприкрытыми глазами, словно скучаю, и начала понимать, что веду себя не совсем так, как обычно, поэтому прокашлялась и поплыла в сторону комнаты наёмника, чтобы попросить его помалкивать о том, что было.

Ворстаг, успевший надеть только поддоспешник, открыл мне дверь и прислонился плечом к косяку.

– А ты теперь жить без меня не можешь? – лучезарно заулыбался он.

– Не говори Эрандуру про наш вчерашний разговор! Я не люблю его и точка!

– Ой, а что не надо было? – внезапно посерьезнев, норд вдруг замер в дверях.

– Когда ты успел-то? – возмущенно заголосила я, но перехватив его смеющийся взгляд, поняла всё и зарычала, тыча ему в лицо пальцем. – Ты! Это не смешно!

– Злить Джулию всегда смешно, – пожал плечами наёмник. – Если не хочешь помочь мне надеть доспех, то извини. Мне действительно нужно идти…

– Погоди, – выбросив руку вперед, не позволила ему захлопнуть дверь. – Эрандур не говорил тебе про Лабиринтиан?

– Говорил, – Ворстаг отвёл взгляд.

– Стало быть, не поможешь?

– Нет. Я не могу. Даже за деньги. Прости.

– А если бы я… – неуверенно начала, надеясь на честный ответ, но Ворстага это только разозлило. Непонятно почему.

– Нет! Думаешь, переспи ты со мной, я бы сразу побежал себе шею ломать в нордских руинах? – наёмник вдруг повысил голос. – И вы тоже не ходите туда! Мир не рухнет, а если вы впустую погибнете, то это никому ничего не докажет. Если Коллегия действительно взорвётся, может, будет даже лучше. Меньше магов по Скайриму шастать будет!

Дверь с грохотом захлопнулась перед носом, а у меня после столь гневной тирады запылали щеки, как будто мой дед отчитал за то, что испортила ценные травы. Со слезами на глазах я вернулась в зал, еле сдерживая обиду в груди.

– О, ещё одна… – грустно протянула Фрабби, увидев меня. Не знаю, о чём она подумала, но чтобы не разрыдаться и не закричать, я закрыла рот ладонью и села на обычное место Ворстага.

Жена трактирщика подошла ко мне с метлой, делая вид, что подметает, а сама начала чуть слышно говорить.

– Жрец, кстати, расплатился по всем счетам, словно собрался уезжать… – пробормотала нордка.

– Что?! Куда?! – я вскочила с места и понеслась к нему в комнату. Неужели обиделся и решил меня оставить тут?

Добежав до нужной двери, попробовала перевести дыхание, но не удалось, стало только хуже – от нервного ожидания затряслись руки. Стучала глухо, ладонью, со всей силы. Крупные слёзы посыпались градом, и никак не получалось их остановить.

Эрандур быстро открыл и, увидев меня, произнёс:

– Мара милосердная! Джулия, что произошло?

– Ты… – задыхалась я. – Уезжаешь?!

– Ну… вообще-то… – он замялся. – Мы уезжаем. Хотел зайти к тебе чуть позже и рассказать о новом плане. Ворстаг ничем не сможет помочь…

Вот именно в этот миг ко мне и пришло осознание, что значит почувствовать себя полной дурой. Наёмник прав – я действительно чокнутая, поэтому от смеха сквозь слёзы над собственной глупостью не удержалась, чем вызвала полнейшее замешательство на лице данмера. Кажется, в тот момент он думал, что не напрасно меня Шеогорат наградил своим артефактом. Посему, отсмеявшись, извинилась перед ним и сообщила, что иду собирать вещи, куда бы мы ни направлялись. Кто-то же должен мир спасать!

***

Шестнадцатого числа месяца Утренней Звезды старая повозка, громыхая по заснеженной дороге, подобралась вплотную к Фолкриту, погружённому в алые зимние сумерки, отчего снег вокруг приобрел сиреневый оттенок. Мороз стоял несильный – типичная брумская зима, как по мне. Стражники жались к жаровням, из-под забрал шлемов от их дыхания шел пар. Они пропускали всех почти без вопросов, а нас и вовсе в лицо узнали. Один стражник повелительным тоном сказал напарнику ёмкую фразу: «Это же эти!», после чего ворота Фолкрита дружелюбно распахнулись, приглашая в город.

На всякий случай сперва решили заглянуть к ярлу или к управительнице, в надежде на скидку в таверне, но в Длинном доме шло собрание танов, в числе которых находился и знакомый нам Гунзул. Толпа загородила нас от трона широкими спинами, голос ярла до конца зала почти не доносился, а кругом стоял неразборчивый гомон, съехавшихся на встречу приближенных Сиддгейра. Кроме слова «дракон» мне не удалось ничего разобрать, а Эрандур, поняв, что мы лишние на этом событии, потянул меня за рукав к выходу.

– Ну вот, – заворчала я, оказавшись на улице. – Скидку на проживание не получим.

– Разве это важно?.. – жрец состроил свою меланхолично-спокойную мину, предвещающую неминуемую проповедь, поэтому пришлось его прервать.

– Надо Райю найти, не забыл?

– Наверняка, мы отыщем её в таверне, – заключил он, следуя к крыльцу.

Я поднялась по ступеням и с радостью вступила в тепло «Мертвецкого Мёда», переполненного посетителями. Любвеобильная Нарри уже обслуживала уставших охотников, а Валга вместе с ещё одной служанкой крутились за стойкой, разливая выпивку и принимая плату за неё. Пройдя мимо очага, я протиснулась к стойке между двумя крепкими мужиками и ухватилась за столешницу рукой, чтобы толпа не оттеснила меня назад.

– Нужна комната! – чуть не прокричала хозяйке, привлекая к себе внимание.

Она мельком взглянула, слегка прищурившись, узнала меня и сообщила с нескрываемой насмешкой:

– Одна кровать осталась. Сорок септимов!

Судя по её едкой ухмылочке, лицо моё выразило крайнюю степень недовольства, но скрывать возмущение вовсе не хотелось.

– Беру! – высказала ей, показательно выложив на стойку то количество монет, которое было названо. Если она подумала, что я такая бедная, что не могу себе это позволить, то у меня для неё плохая новость. С другой стороны, она тоже в выигрыше, поэтому пусть завидует молча и готовит мне еду.

Валга быстро, с имперской ловкостью, собрала септимы и вытащила ключ из-под стойки.

– Первая дверь справа, – она показала пальцем направление, я сгребла ключ, сжав его в кулаке, и меня тут же оттеснил мужик с басовитым воплем:

– Три мёда Хоннинга подайте!

Данмер лезть к стойке даже не рискнул. Он стоял, прислонившись к балке и скинув рюкзак на пол. В тот момент мне показалось, что он выглядел как-то симпатичнее обычного, но подобные мысли я быстро отогнала – это пагубное влияние нелепых измышлений Ворстага, не иначе!

– А у нас… – радостно начала, но печально закончила, показывая добытый ключ, – одна кровать на двоих.

– С недавних пор это перестало быть проблемой, не так ли? – жрец поднял вещи с пола и направился к двери следом за мной. И всё бы ничего, но эта комната размером оказалась не просторнее маркартского «каменного мешка». И это стоило сорок септимов, почти как лучший номер Солитьюда?

Мы неуклюже потоптались на пороге в темноте, на ощупь я нашла кровать и скинула свою нелегкую ношу, отвязав ножны с пояса и положив сверху Ваббаджек, после чего призвала свет. Увидела Эрандура, избавившегося от заплечного мешка и держащего в руках меч в поисках места, чтобы положить его. Печаль заключалась в том, что в комнате, кроме узкой кровати стояла только одна тумбочка и больше ничего. К стене был приколочен светильник из козьего рога, а высоко, почти под потолком, крошечные оконца.

Из-за неплотно закрывающейся двери раздавались крики, в основном матершина и подробности чьей-то очень удачной охоты. Мужчина клялся, что голыми руками задушил саблезуба и Кин свидетельница!

– Кладбище? – с сомнением поинтересовался жрец.

– Кладбище! – бодро кивнула я, захватив с собой только Ваббаджек и накинув на голову меховой капюшон плаща.

Смеркалось. Солнце уже закатилось за горы, на небе зажигались звезды, на землю плавно спускалась зимняя ночь. По узкой тропинке мы добрались до кладбища и снова скрылись позади Зала Мертвых, где пять погребальных холмиков превратились в один огромный бесформенный сугроб. Только макушки каменных надгробий торчали. Наше укромное место в свете факела выглядело весьма неприветливо, но зато здесь было просторно и тихо, самое то, чтобы… А зачем мы сюда пришли?

– М-м, насчёт Ворстага, – робко начала я, не заметив при этом особенной заинтересованности в глазах друга. – Это вовсе не то, о чём ты подумал…

– Джулия, это твоё личное решение. Разве я тебя осуждаю или упрекаю? Какое мне дело до твоих отношений с мужчинами?

И мне пришлось резко заткнуться, потому что жрец этими словами меня именно заткнул.

– Честно признать, – продолжил он, – Ворстаг и меня весь вечер, когда ты ушла отдыхать, засыпал довольно странными вопросами.

– О «намерениях?» – скисла я.

– Да, он вкладывал в свои слова именно такой смысл. Хоть и звучали они… несколько грубее, – Эрандур погасил факел, воткнув его в сугроб, и мы остались в полумраке под звёздами, освещенные лунами.

– Даже знать не хочу. Но могу себе представить! – от скуки и холода принялась расчищать ногами круг.

– Пожалуй, это был сугубо мужской разговор. После этого я много думал, – данмер сделал паузу, и я застыла в тревожном ожидании, – насчёт всего происходящего… насчёт Лабиринтиана.

С облегчением выдохнув, продолжила приминать снег подошвами сапог и с интересом слушать.

– Если Райя тоже откажется то, что мы будем делать дальше? Я рассчитывал на Ворстага, но он не может или не хочет рисковать своей жизнью и репутацией. Это его право. Где можно отыскать надёжных наёмников, чтобы добыть посох?

– Да нигде, – буркнула в ответ. – Их, надёжных, в принципе не бывает. Я всё чаще думаю, что можно сбежать и позволить всему идти так, как идёт. Если даже Псиджики не могут остановить это то, что сделаю я? Травница, которой посчастливилось заполучить артефакт Шеогората и случайно отыскать тайную дверь в Саартале…

– И сбежать от дракона. И спасти Данстар, – принялся перечислять жрец, загибая пальцы. – И добыть часть Бритвы Мерунеса. И получить Сияние Рассвета. И пожертвовать собой ради меня…

Замерев на месте, пожала плечами и смущенно улыбнулась.

– Это ж как же мне должно повезти, чтобы… – я не договорила, посему как Эрандур внезапно шагнул ко мне, протянул одну руку, словно в попытке обнять. Решив в тот момент, что какие-то намерения у него и в самом деле имелись, обвила руками его шею, в то время как жрец, прикрывая меня собой, развернулся и шёпотом произнес:

– Тише, в лесу кто-то есть… Похоже, волк.

Я резко разжала руки. Намерения были весьма благородные – защитить меня от опасности, но не более того. Данмер всматривался в сумрак, а я за его спиной плела заклинание Дубовой Плоти, вспоминая нашу встречу с оборотнем. Кто бы сейчас там ни прятался, защитные чары никогда лишними не будут.

– Покажись! – рявкнул Эрандур в темноту, готовясь метнуть огненную стрелу в противника.

– Извините, пожалуйста. Я просто хотел поговорить. Не могли бы вы убрать чары? – произнёс некто из-за каменного ограждения хриплым голосом, будто бы не принадлежащим человеку.

– Кто здесь? – выставляя перед собой Ваббаджек, прошипела я.

– Да-да, конечно. Один момент. Только не пугайтесь!

Из-за забора выпрыгнул серый мохнатый пёс, в холке чуть мельче волка, самый обычный скайримский волкодав. Зверь приземлился в сугроб и, пробравшись через него между могил, сел перед жрецом, приветливо вильнув хвостом.

– Похоже, вас-то мне и надо! – выдал он.

– Ты говорящий? – опешив, опустила оружие, а пёс отряхнулся от снега, расшвыряв его вокруг, и повернул ко мне вытянутую морду.

– И тебя это, конечно, удивляет, в то время как летающих по небу огромных ящеров и говорящих двуногих кошколюдей, ты считаешь нормой!

Я призвала свет, чтобы получше рассмотреть удивительного зверя и убедиться, что мне не мерещится. Пёс взглянул на меня поразительно умными золотистыми глазами и, раскрыв пасть, высунул язык.

– Настоящий я! Как все даэдра! – встряхнув головой, произнёс пес. При этом пасть его не двигалась, но голос исходил прямо от зверя.

– Даэдра? – переспросил жрец, отступив чуть в сторону. – Конечно, можно было догадаться… Тебя заколдовал кто-то из них?

– Не совсем, но ты почти прав. Меня зовут Барбас. Я, так уж вышло, поспорил со своим хозяином. Мы сильно поругались по кое-какому поводу, и он меня выгнал.

– И кто же твой хозяин? – я боязливо присела рядом с собакой, всё ещё не веря своим глазам.

– Даэдрический принц желаний. Клавикус Вайл.

– Так вернись к нему. В чём проблема? – поднявшись, на всякий случай тоже отступила на шаг. Сейчас он милый песик, а через секунду, кто знает, может, и дреморой обратится!

– В этом-то и проблема, – Барбас опустил уши и поник. – Я не могу просто так вернуться, пока он не призовет меня сам. А он иногда упрямый, как Малакат, и будет во всем искать выгоду!

Не зная, как реагировать на подобное стечение обстоятельств, я подумала, что самым верным решением будет смыться назад в таверну, запереть комнату и забраться под одеяло. Вот только даэдра-пёс, пожалуй, и там достанет.

– Я могу попросить вас помочь мне? – жалобно проскулил он. – Поговорите с Клавикусом, пусть заберёт меня назад!

– Шёл бы ты, пёсик, своей дорогой, – нервно выговорила, пытаясь спрятаться за данмера. – Мало мне на голову проблем, тебя ещё не хватало.

– Постой, Джулия, не спеши с выводами, – жрец встал передо мной, прикрывая собой от возможной напасти, хоть открытой угрозы от Барбаса не исходило. – Пока создание даэдра находится здесь, это нарушает баланс. Если мы сможем его изгнать в Обливион, то это будет правильно.

– О, я слышал о тебе много хорошего, Эрандур, – приоткрыл пасть пёс и завилял хвостом. – Особенно о твоей проницательности. Хоть ты и служишь теперь этим… аэдра, – Барбас пренебрежительно фыркнул, – но от тебя может быть толк. Думаю, тебе интересно будет узнать, что все поклонники Клавикуса, находящиеся у его ближайшего святилища, обратились в вампиров, когда попросили у него бессмертия. А теперь они очень хотят от этого проклятия избавиться… Было бы неплохо убить сразу двух зайцев, что скажешь?

– Это уже получается, три зайца, – подсчитала я. – И значит, за твоим хозяином будет должок, так?

– Полагаю, что будет, но только не просите у него бессмертия и старайтесь говорить свои пожелания максимально конкретно! – Барбас протянул вперёд правую лапу. – Ну что, по рукам?.. По лапам?

«Я же смогу просто попросить у даэдрического принца достать посох Магнуса!» – мысленно возликовала и протянула руку псу с хитрющей улыбкой. – «Уж с вампирами мы как-нибудь сможем совладать!»

– Договорились!

Комментарий к Глава сорок шестая. Выгодная сделка

Выходим на финишную прямую…

========== Глава сорок седьмая. Пламя над Фолкритом ==========

В своей жизни мне приходилось спать одной, с мужчинами и женщинами, а вот с даэдра поспать еще ни разу не удалось. До этой злополучной ночи. Барбас сначала утверждал, что спать ему и вовсе не требуется, но решил, что раз мы согласились ему помогать, то он с интересом переймёт нелепые смертные привычки. Поэтому ранним утром я проснулась от того, что косматая шерсть настойчиво щекочет нос. Пару раз чихнув и отодвинув в сторону слабо помахивающий собачий хвост, прокляла воняющего псиной даэдра на чём Нирн стоит. Сначала Барбас устроился в моих ногах, потом мы как-то перевернулись во сне, что его хвост оказался у моего лица.

Эрандур поступил грамотно – за место на кровати бороться не стал, сразу согласился на спальник, поэтому я в отместку спихнула собаку пяткой на него. Раздался скулеж, хриплое тихое ругательство, сонный голос жреца:

– Отвали…

– Как грубо… – также сонно ответила я с кровати, заворачиваясь в одеяло.

– Может, хватит уже спать?! – возмутился Барбас. – Путь до святилища неблизкий.

– Как будто мы, не выспавшись, сможем до него добраться, – промычала и перевернулась на другой бок.

– Считай, что мы уже выспались… – зевнул данмер и, судя по звукам и топоту, начал сворачивать спальник. Пёс запрыгнул ко мне на кровать и склонил морду над лицом.

– Просыпайся! – прозвучал его голос над ухом, а в следующий миг слюнявый язык коснулся щеки, и меня обдало несвежим запахом из раскрытой пасти.

– Барбас, мы не настолько близки, чтобы ты мог меня облизывать! – взъярившись, стукнула его подушкой. – Даже Эрандур себе такого не позволяет!

– Хм… это выглядело бы странно, – усмехнулся в бороду жрец. – Но если это поможет тебе проснуться…

– Всё! – резко села на кровати и разлепила глаза. – Я уже проснулась!

И вдруг таверна затряслась. Стены заходили ходуном, под крышей затрещали балки. Не понимая, что происходит, я завертела головой, но видела только морду Барбаса и светящиеся глаза данмера. Следом раздался рев, который мне уже доводилось слышать ранее, и который живо возродил образ уничтожающегося Хелгена в памяти. Похоже, дракон сел на крышу «Мертвецкого мёда» и оттуда начал нападение на город.

Барбас, приподняв ухо, повернул голову вбок и высказал:

– Улетел…

– Дракон! Дракон! – завопили женщины из зала таверны. – Пожар!

– Пожар? – я принялась собирать вещи и пристегивать плащ, данмер впрыгнул в сапоги, схватил одну ножную пластину, начал наспех затягивать ремни и с надеждой взглянул на меня.

– Помоги надеть броню! – его слова прозвучали как приказ, поэтому побросав свои пожитки обратно на кровать, кинулась к нему, чтобы делать то, чего совершенно не умела.

– Просто затягивай ремни, – сказал Эрандур, справившись с латными щитками и влезая в нагрудную часть доспеха, сочлененную с пластиной, закрывающей спину.

– А вот если бы вы встали пораньше и пошли к святилищу… – деловито начал пёс.

– Помолчи! – максимально вежливо для данной ситуации выпалила я. Руки, хватающиеся за ремешки брони, тряслись, из-за чего не столько помогала, сколько путалась в собственных пальцах.

– Барбас, проверь, не горит ли таверна! – скомандовал данмер, затягивая ремешок за ремешком с левой стороны, пока я копошилась с его правым боком, постоянно уточняя, не слишком ли туго затягиваю.

– Понял! – бодро вильнув хвостом, согласился пёс, оббежал нас и открыл щеколду лапой, исчезнув в зале.

Когда мы справились с нагрудником, Барбас вернулся и сел в дверях, радостно сообщив:

– Таверна ещё не горит, но вспыхнули казармы.

Где-то наверху пронёсся нарастающий оглушающий рев и постепенно затих, отдаляясь. Дракон кружил над городом, пока я дрожащими руками подобрала левый наплечник и остановилась перед другом, надевающим пояс с меховыми вставками.

– Время ещё есть, – утешил меня пёс. – Не спешите.

– Да как же… это же… – даже не получалось точно описать свой страх, только невнятно бормотала и заикалась. – Может, тут переждём?

– А если загорится таверна? Или потолок обрушится? – злился Эрандур, поторапливая меня взглядом.

– А если нас заживо сожрут или… сожгут?! Тогда, что? – спросила я в тон жрецу и принялась пристегивать наплечник к его руке.

– Надо сражаться, чего бы нам это не стоило! Помнишь – убить дракона получится только сообща!

– В Хелгене это не сработало! – чуть не плача выговорила, затянув третий ремень. Барбас, тем временем, убежал разведывать обстановку.

После моих манипуляций с креплениями, в руке остался лишний ремешок, который никуда не прицеплялся. Осмотрев руку данмера, только теперь заметила, что в самом начале пропустила один и продолжила застегивать дальше. Сплюнув от досады, принялась переделывать, но друг, заметив столь досадную оплошность, покачал головой:

– Не стоит, – сказал он, сохраняя абсолютное спокойствие. – У нас нет времени.

Его смиренный тон пугал похлеще дракона, реющего над крышей злополучной таверны, но я нерешительно взяла посох и закрепила за спину. Схватив меч и наспех сложенные вещи, Эрандур вышел в зал и устремился к выходу.

– Постой, ты ведь не собираешься, в самом деле… – на ходу привязывая ножны к поясу, побежала за ним и, обогнав, преградила путь у самой двери.

– Собираюсь. В самом деле, – твёрдо сказал он, но вопреки настойчивому желанию отойти в сторону и не препятствовать желанию мужчины героически погибнуть в битве с драконом, осталась на месте в совершенной растерянности.

Барбас как раз в этот момент открыл дверь и отвлек моё внимание на себя и на чудовище, приземлившееся прямо на городскую улицу напротив крыльца таверны.

Это был другой дракон. Мельче того, что спалил Хелген. Серая чешуя поблескивала на вытянутой заостренной морде, за которой угрожающе изгибались два рога. В его крыльях зияли рваные прорехи, от неоднократно пробивших перепонки стрел. Но судя по всему чудище это не волновало и оно по-прежнему оставалось полным сил. А когда на него с яростным криком бросился стражник с мечом наголо, тот грациозно изогнул длинную шею и с резким клацаньем сомкнул огромные челюсти на маленькой человеческой фигурке. Руки и ноги между окровавленными клыками дернулись, когда дракон взмыл в воздух с добычей.

Жрец выбежал на улицу, бросив рюкзак на крыльце, а мы с Барбасом остались, проводив его ошалевшими взглядами. У меня сердце колотилось так, что, наверное, слышал даже пёс, не говоря уже о трясущихся поджилках, руках и прочем. Всё, что у человека могло трястись от страха, у меня дрожало так, что я сама себе напоминала заливное из говядины.

По крыше что-то глухо стукнуло. Даэдра, склонив голову набок, выжидающе глядел на меня.

– Ну, что дальше? – спросил он, а я вместо ответа только бешено помотала головой.

– Предлагаю тебе всё же сбежать из таверны. Хотя бы на кладбище, – посоветовал Барбас. – А стражники со всем разберутся.

– А как же Эрандур? – выдохнула дрожащим голосом.

– Это уже будет зависеть от него. Ты хочешь спастись или нет?

Хороший вопрос задал мне Барбас. О себе я как-то в последнее время и не размышляла даже, все о судьбе мира переживала… Утвердительно кивнув псу, умоляюще взглянула на него.

– Следуй за мной! И ни на что не отвлекайся! – выдал он, завиляв хвостом и выбежав наружу. Выбравшись из «Мертвецкого мёда» следом за ним, увидела, как сверху пикирует дракон, раскрывая в полете пасть. Рев и пламя вынудили прыгнуть вперед на дорогу, грохнуться с крыльца в сырой, наполовину растаявший сугроб, как раз в тот миг, когда крыша таверны вспыхнула алым пламенем и затрещала.

Дракон сделал круг над городом. Взяв себя в руки, я вылезла из снега, сворачивая в сторону кладбища, и заметила, что сбоку от крыльца валяется окровавленное тело фолкритского стражника в порванной стеганке. Похоже того самого, что дракон унес в небо, после чего скинул на крышу таверны.

Барбас пронзительно залаял, привлекая моё внимание, которое я едва смогла оторвать от погибшего и оказаться вдруг посреди царящей на улицах паники. Обгоревших мужчин, пытающихся тушить пылающие казармы, лучников, бьющих в воздух, наемников и орков, всматривающихся в небо, чтобы встретить чудовище грудью. Разве я могу убежать? Мне надо помочь хоть кому-нибудь.

Найдя глазами Эрандура, призвала защитные чары для себя и побежала к нему, сжав в руках Ваббаджек. Сияние Рассвета в ножнах хлопало по бедру, но я не видела смысла им пользоваться сейчас.

– Джулия, прячься! – гаркнул жрец из-под шлема.

– Ну да, конечно, – одарив его саркастической кривой улыбкой, осталась рядом. – А лечить тебя кто будет?

– Лучники! – раздался командирский вопль, и я машинально повернула голову, всматриваясь в облачное небо, откуда пикировал монстр, разевая смертоносную пасть.

В дракона полетели стрелы, но пламя все равно вырвалось из его горла на дорогу, где мы стояли. Поняв, что рискую, отбежала в сторону и нырнула в сугроб возле крыльца. Жар растопил снег, чудище село на дорогу и ещё раз выпустило волну огня.

Когда его рев ненадолго смолк, до моих ушей донесся вопль горящего заживо человека. Облаченный в сталь и кожу наёмник бежал по дороге, охваченный рыжими языками пламени. Бежал, покуда огонь не сделал свое дело, и тот не рухнул наземь, обдав меня запахом жжёной плоти и ткани. Мой спасительный сугроб от наставшего тепла стремительно уменьшался, и я поползла за угол таверны мимо трупа, пока на дракона кидались успевшие разбежаться в стороны воины. Эрандур в беспорядочно движущейся толпе, естественно, потерялся.

За углом горящего «Мертвецкого мёда» в груде сена я нашла стражника, этот был жив, но судя по почерневшим краям нашитой на кольчугу ткани, не слабо обгорел.

– Я помогу вам, я – целительница! – бесстрашно заявила, слегка заикаясь, и дотронулась до руки стража. Он сразу надрывно закричал, а рукав кольчуги, до которого коснулась лишь кончиком пальца, показался горячим, как раскаленная сковорода. Боги, неужели он сплавился с ней?

Призвав целительный свет, подумала, что это должно снять боль пострадавшего, но, похоже, мои чары помогали слабо. Я стащила шлем с его головы и поняла, что стражник – усатый немолодой мужчина лишился чувств, то ли от боли, то ли от полученных повреждений. Пока размышляла, что с ним делать, поняла, что битва с драконом прямо сейчас кипит на фолкритской улице, буквально за моей спиной, и помощь требуется почти всем, кто в ней участвует.