Текст книги "Иллюзорна мгла. Часть первая. Довакина нет, но вы держитесь (СИ)"

Автор книги: Zarylene

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 43 страниц)

========== Глава тринадцатая. Я осталась с ним вдвоём, не зная ничего о нём… ==========

Рана оказалась глубокой – лезвие меча призванного даэдра распороло спину Эрандура. Повезло, что рогатый монстр не перерубил жреца пополам.

Я простёрла руки над раной, призывая исцеляющий свет. Золотистое сияние окружило данмера, кровотечение постепенно замедлилось, но чем дольше приходилось удерживать магический транс, тем сильнее ощущалось головокружение.

Эрандур судорожно дёрнулся.

– Не шевелись, – попросила я. – Мне нужно немного времени.

– Откуда взялся дремора? – прохрипел он.

– Дремора? Тот даэдра? Кажется, из-за Ваббаджека.

– Из-за чего?

– Молчи. Потом объясню, – разговоры отвлекали от исцеления, но к счастью, удалось срастить края раны так, что остался только тонкий белый шрам на спине данмера.

Пока я, тяжело дыша, приходила в себя после сотворения чар, Эрандур стянул накидку-капюшон, порванную клинком дреморы. По плечам рассыпались длинные пепельные патлы.

– Ты не должна больше использовать этот посох. Он опасен, – предостерёг жрец.

– Сражаться с культистами тоже опасно, – не согласилась я.

Уставшее тело напомнило о себе жаждой и голодом – губы пересохли, а в животе неприятно посасывало. Сколько времени прошло, с тех пор как мы переступили порог Храма Призывателей Ночи? Душный сладкий полумрак стал невыносимым.

– Пить хочется, – не хотелось жаловаться Эрандуру на своё состояние, но пришлось.

– Предлагаю вернуться в кладовые и поискать вино, либо идти вперед… – данмер медленно поднялся и протянул мне руку.

Я нерешительно приняла помощь жреца. Слабость тяжёлой глыбой давила на плечи, но останавливаться на полпути было нельзя. По форту гуляло эхо, издали доносились боевые кличи и пронзительные крики – орки и культисты продолжали сражаться.

– Я долго спала?

– Не знаю наверняка, – тихо ответил Эрандур. – Может быть, несколько часов, прежде чем переместилась. Связь с Трясиной быстро не устанавливается – приняв Апатию, нужно достигнуть определённого состояния. Из-за этого ритуалы часто длились месяцами, а то и годами.

От рассказа данмера вовсе не стало легче, но прояснилось, откуда взялся голод.

– Теоретически… – замялась я, боясь ляпнуть глупость. – Мы можем зажарить и съесть сердце даэдра?

– Не советую. Единственное, что могло сохраниться в Храме за столько лет, это вино.

Поняв, что утолить голод в ближайшее время не удастся, решила побороть собственные слабости и идти вперёд.

Украшенные черепами и пентаграммами столы, расставленные вдоль стен, чередовались с небольшими барельефами Вермины и меня сейчас не интересовали – от них мало проку, а камни душ, к сожалению, несъедобны. От зала зачарования вёл налево широкий коридор. На полу валялась убитая культистка. Показалось, что я видела во сне, как орк пронзает эту женщину стальным мечом.

– Покойся с миром, сестра! Да отведёт тебя Её Милость к свету! – Эрандур сложил ладони в молитвенном жесте.

– Старая знакомая?

– Можно и так сказать, – он перевернул тело, и я в ужасе отшатнулась. У даэдрапоклонницы был зашит рот!

– Это ты сделал?!

– Нет, – Эрандур оставил культистку и продолжил неспешно идти по коридору.

– А зачем?! Как она ела с зашитым ртом?! Что здесь вообще происходило?! – потрясение заставило на время позабыть обо всех физических потребностях, а глаза защипало от слёз.

– Множество деяний, о которых рассказывать не следует. И я молюсь Маре, в надежде, что они будут похоронены здесь раз и навсегда. Сожалею, что тебе приходится всё это видеть, но иного пути нет, – жрец отвёл скорбный взгляд.

Общие спальни культистов, разделённые на два яруса, уже были освещены жаровнями. Пахло маслом и кровью. Вдоль стен стояли ряды кроватей, застеленные облезлыми шкурами животных, и ветхая мебель, покрытая многолетним слоем пыли.

До ушей донесся стон, полный боли – внизу, среди четырёх тел служителей Вермины, лежал раненый орк.

– Жди здесь, – унимая дрожь, сказала я Эрандуру.

Он не ответил.

Оставив посох на ближайшей покосившейся кровати, прихватила с комода железный кинжал и медленно спустилась по лестнице. Орк попытался подняться, но глубокая рана на животе совсем обессилела его. Нависнув над врагом предсмертной тенью, я метко вонзила кинжал в шею громиле. Кровь брызнула, до локтя перепачкав рукава.

– Прости… – прошептала я, отходя назад. Смятение – единственное, что ощущалось в тот момент. Путь целителя в том, чтобы спасать жизни, а не отбирать их.

Я прикрыла дверь, разделяющую спальни и столовую, и вернулась к жрецу, терзаемая противоречиями. Эрандур тяжело опустился на кровать и прикрыл глаза. От потери крови эльф был ослаблен, но пытался притворяться, что в порядке. На что он надеялся, когда пришёл спасать от даэдра жителей Данстара? Разве возможно в одиночку одолеть столько врагов?

На тумбочке обнаружилась початая бутылка вина. Я зубами вырвала пробку и жадно припала к пыльному солоноватому горлышку. Буду пьяная, зато храбрая!

Старинный напиток притупил голод и ощущение ненависти к себе. Интересно, какие чувства испытывает Эрандур, когда приходится отнимать жизни? Или будучи столь жестоким убийцей, в эти моменты остаётся абсолютно безэмоционален?

– Пить хочешь? – я протянула вино данмеру. Он взглянул на меня, пытающуюся несмело улыбнуться, и взял бутылку.

На близстоящем комоде лежал туго набитый кошель, и загребущие руки непроизвольно потянулись к находке.

– Если нужны сокровища, то там есть, – буднично сообщил жрец, заметив алчный блеск в моих глазах.

– Что есть?

– Казна, возле алтаря Вермины, – он отхлебнул вина и поморщился от кислого привкуса.

– И… много там?

– Не помню. Мы собирали магические амулеты, оружие, золото и драгоценные камни, чтобы платить наёмникам… – жрец осекся. – Неважно. Сумма там немаленькая, одним словом.

Я с трудом выдрала себя из заоблачных грёз – надо сначала отсюда выбраться! Устроившись на соседней кровати, развязала кошелёк и принялась изучать содержимое. Внутри оказалось двадцать шесть септимов, но тоже неплохая добыча!

Отдыхать слишком долго нам не позволили – со стороны столовой прозвучал оглушительный грохот.

– Пора! – Эрандур решительно встал, крепко сжимая рукоять булавы.

– Ладно, – собравшись с мыслями, я допила вино. – Если уж придется встать против самой Владычицы Кошмаров… Прости меня за то, что наговорила там, около барьера. Я верю, что Мара не просто так привела тебя сюда и, возможно, меня тоже.

– У богов не бывает случайностей. Впрочем, как и у даэдра, – жрец в напряжённой задумчивости пошёл к лестнице. – Остались последние шаги по этому проклятому месту. Я готов сделать их.

– Идём! – я с усилием оторвала отяжелевший зад от кровати. – Что бы ни приготовила нам судьба надо с гордостью встретить это!

Воодушевившись собственными словами и насытившись вином, отважно, но слегка неровно, двинулась вперёд, держа наготове Ваббаджек. Что бы ни говорил Эрандур про посох, без него не удалось бы так далеко зайти!

Данмер осторожно приоткрыл дверь спальни. Я высунулась из-за его плеча и ощутила горьковатый травяной запах, которым Эрандур, казалось, был пропитан насквозь, что необычно для провинции, где мужчины пахнут потом, перегаром, кожей и сталью.

Эльф выскользнул в узкий коридор, крадясь вдоль стены словно тень. Я неуклюже пробиралась следом.

В столовой убили одного из орков. Судя по ошмёткам внутренних органов, обильно украсившим стены как флажки на празднике, и разбросанным частям доспеха, громилу магией вывернуло наизнанку. Аромат жареной плоти вперемешку с запахом плесени смутил меня. Это вызывало одновременно и тошноту, и урчание в животе.

Впереди раздалось рычание, яростные крики, а затем грохот – за распахнутой дверью пролетел горящий орк, ударился о стену и, коптя густым дымом, остался недвижимый на полу.

Жрец вышел в коридор, и я нерешительно последовала за ним. Данмер свернул налево и устремился в зал, который не составило труда узнать – это был путь к святилищу Вермины и Черепу Порчи.

Яркие жаровни вспыхнули, освещая две фигуры служителей культа Владычицы Кошмаров. Вдруг до ушей донеслись слова, произнесённые шелестящим шепотом:

«Убей… Предателя…»

У дальней стены на алтаре возвышался барельеф, охраняющий плотное ядро тьмы, созданное даэдрическим артефактом.

Культисты, услышав наши шаги, одновременно повернулись. Я не поверила своим глазам – именно их довелось увидеть, когда выпила Апатию! Верен и Торек – верховные жрецы Вермины. Они не стали нападать и направились к нам. Я встала рядом с Эрандуром, не опуская посоха, и попыталась изобразить угрожающий вид.

– Казимир, это ты? – насмешливо спросил норд. – Так изменился, постарел…

– Верен, Торек, вы живы! – послышались нотки радости в голосе Эрандура. – Сколько же лет прошло! Только я больше не ношу то имя…

– Ты предал нас! – яростно прокричал Верен. – Не исполнил волю Госпожи!

– Прошу, выслушайте меня… – Эрандур/Казимир не оставлял попыток наладить диалог. Однако слушать потерянного брата служители Вермины не хотели.

– Ты – предатель! И сдохнешь как предатель! Тебе не удастся украсть Череп! – прорычал Торек, вскидывая руки. На его ладонях заискрили молнии.

– Беги, – прошептал Эрандур, создавая магический щит, поглощающий заклятия.

Я отскочила назад, взмахнула Ваббаджеком в надежде на кур, дремор, септимы – что угодно! С навершия посоха сорвалась белоснежная молния, опутала ноги Верена, но тот играючи развеял её, лишь слегка пошатнувшись.

– Назад! В столовую! – крикнул жрец, прикрывая от летящих вслед заклинаний.

Верен и Торек били огнём и молниями почти беспрерывно. Я помчалась по коридору, забежала в столовую и замерла в тени позади распахнутой двери. Эрандур, блокируя заклинания, вскоре оказался рядом – бывшие друзья оттесняли его всё дальше. Похоже, жрецу оказалось не по силам одолеть их.

Интересно, кому теперь следует молиться о спасении: Маре, Кинарет или Шеогорату? Кто благоволит безжалостным убийцам? И прижимаясь к холодной стене, вспоминала слова Эрандура.

«Любая битва становится проще, если знаешь слабые места противника!»

Пока мимо проносился, взрезая воздух, поток искрящих молний и пламени, я схватила со стола старый, покрытый ржавчиной, кухонный нож и так крепко сжала, что побелели костяшки пальцев. После недолгой паузы между заклинаниями с глухим рёвом пролетел, оставляя пылающий хвост, огненный шар. Он ударился о щит Эрандура, и его опрокинуло на спину.

Ликующий Верен вошёл в столовую с улыбкой триумфатора на губах. Я выскочила из тени, схватила даэдрапоклонника за шею и принялась отрывисто бить ножом в живот. Не знаю, сколько ударов нанесла, прежде чем поняла, что культист уже мертв. Внезапно ощутив острую боль, стягивающую затылок, выронила липкий нож – Торек схватил и поволок меня за волосы к алтарю Вермины.

Я извивалась, пыталась ударить ногами или Ваббаджеком, но всякий раз он пресекал попытки грубыми болезненными рывками, выбивающими слёзы из глаз – любое сопротивление оказалось бесполезным. Торек остановился перед алтарём, приставив стальной кинжал к моему горлу.

Эрандур выбежал из коридора и закричал:

– Отпусти её!

– Отпустить? – саркастично ухмыльнулся Торек. – Нет! Я отдам её душу нашей Госпоже! И твою тоже! О, да! Вы оба окажетесь в Трясине, а Госпожа вернёт себе власть, которую из-за тебя потеряла!

Риск применения Ваббаджека перевешивал представшую угрозу. Меня страшили как возможный дремора, способный срубить голову не только культисту, так и лезвие кинжала, замершее в опасной близости от горла. Затаив дыхание, я ждала развязки.

– Не причиняй ей вреда, пожалуйста! – попросил Эрандур. – Эта женщина ни в чём не виновата. Я привёл её сюда совершенно случайно.

– Совсем как в старые добрые времена, Казимир! Тебе нужны её сны, или, может, что-то иное? Хочешь вырезать сердце, играть с душой? Пытать? – показалось, что Торек облизнулся. – Ночами напролёт пытать кошмарами, болью… Помнишь, как мы развлекались?

– Я не забыл ничего, но не горжусь своими воспоминаниями. Я поступил низко, когда сбежал и предал культ, но, продолжая служить тьме, ты оскверняешь свою душу!

– Темнее твоей души Вермина ещё не сыскала! Ты был нужен ей! Только ты! И ты её предал!

– Теперь я служу Маре! Она изгнала мою тьму! Отпусти Джулию и сражайся честно!

– Джулия? – Торек снова грубо встряхнул меня. – Как же ты оказалась на побегушках у этого злодея? Неважно! Твоя душа навеки отправится в Трясину!

Тут я поняла, что надо действовать. Изловчившись, вцепилась в Торека и заклинанием Пламя подпалила одеяния служителя. Он замешкал и отвёл лезвие. Огненная стрела Эрандура попала в норда – отразить магию он не успел. Культист ослабил хватку и уронил кинжал, схватившись за обожжённое лицо, покрывающееся жуткими волдырями. Мне удалось вырваться, оставив в его кулаке клок волос. Жрец подскочил и наотмашь ударил бывшего друга булавой по лицу. Острые грани рассекли плоть до кости и выбили глаз, а следующий удар тяжёлого оружия обрушился на затылок и стал смертельным для Торека.

Сидя на коленях, я разрыдалась от пережитого ужаса. Эрандур встал рядом и горько проронил:

– А когда-то они были моими друзьями… Так Мара наказывает за былое? Прости, Джулия, но я обязан сделать то, зачем пришёл.

Оставив меня, Эрандур устремился к Черепу Порчи. На мгновение показалось, что всё уже позади, но в голове зазвучал властный женский голос:

«Он предаст и тебя…»

Я медленно встала, ощущая дрожь в коленях, сглотнула комок, вставший в горле, и посмотрела по сторонам – тусклый свет лун падал сквозь проломленную крышу, но не мог достичь дна колодца. Мелкая взвесь пылинок кружилась в воздухе.

Эрандур поднялся к алтарю и воздел руки над артефактом Вермины. С ладоней жреца сорвалось ослепительное алое сияние. Женщина снова заговорила. Настойчиво, побуждая к действиям, приказывая. В висках запульсировала боль.

«Он обманул тебя. Он – любимый мой сын… Жестокий, властный, амбициозный. Он завладеет Черепом и использует тебя! Обернёт мощь, что копилась столько лет, против тебя и против Данстара, но ты ещё можешь предотвратить это. Один меткий удар и ты спасена! Действуй же! Убей его! Исполни волю Вермины!»

Разум охватили сомнения – что если жрец действительно не изгоняет Череп Порчи, а пытается подчинить артефакт? Что тогда станет со мной и с Данстаром? Сколько сил обретёт Эрандур?

Я подобрала кинжал Торека, валяющийся на полу. Сияние вокруг Черепа разгоралось ярче с каждой секундой. Данмер стоял перед ним и нараспев произносил слова молитвы, но кого именно он призывает – Вермину или Мару, было не разобрать. Токи магии взвихрились, окружая артефакт Владычицы Кошмаров, и разбили защитный барьер. Посох, сочащийся вязкой тьмой, оказался на расстоянии вытянутой руки Эрандура.

Стылый воздух заполнился силой, от алтаря Вермины устремился в колодец порывистый ветер. Почувствовав, как содрогнулись стены древнего храма, перевела взгляд на жреца. На рясе Эрандура проступило кровавое пятно от раны, которую я исцелила. Ветер взревел яростным хищником. Крепко сжимая кинжал и жмурясь от штормовых порывов, я пошла наверх, чтобы расслышать молитву жреца или прервать её навсегда. Но если он собирается подчинить Череп Порчи, то зачем Вермина приказала убить предателя? Разве он вернулся не для того, чтобы продолжить служение принцессе даэдра?

Тьма отступала, жалась к алтарю в слепой надежде на защиту – серая тень, подобная дыму погасшего очага. Тонкая трещина молнией побежала по барельефу. От слепящего сияния заболели глаза, я отвернулась и швырнула кинжал прочь – нельзя верить чудовищной Владычице Кошмаров!

Громоподобный рокот камней слился воедино с надрывным криком жреца, мелкая вибрация прокатилась по полу. Невидимая волна оттолкнула меня, опрокинув на спину. Огни вокруг проглотила темнота, и всё смолкло.

Комментарий к Глава тринадцатая. Я осталась с ним вдвоём, не зная ничего о нём…

Ну, как-то так…

========== Глава четырнадцатая. Не все мужики одинаковые ==========

Бледный лунный свет проливался вниз, несмело рассеивая тяжёлую густую тьму.

Я привстала на локте. Голова болела, перед глазами плавала разноцветная рябь, в ушах звенело.

– Эрандур? – позвала я, но откликнулось лишь гулкое эхо.

Лестницу не было видно – пришлось на четвереньках ползти по ступеням, ощупывая пальцами холодные камни.

Когда глаза немного привыкли к полумраку, удалось рассмотреть силуэт лежащего без чувств жреца. Черепа Порчи больше не было на алтаре – от власти Вермины в Храме Призывателей Ночи не осталось ничего, кроме вездесущих барельефов с её изображением.

Не теряя драгоценных секунд, я простёрла руки над открывшейся раной Эрандура. Эльф резко вдохнул и приоткрыл глаза. Магический транс отобрал у меня остатки энергии, и мир закружился перед глазами. Ледяной камень алтаря Вермины коснулся щеки, сознание ненадолго померкло.

В темноте послышалось прерывистое хриплое дыхание.

– Ты что, плачешь? – я с неуместной безумной улыбкой повернулась на звук.

– Джулия… столько лет… Ты даже не можешь себе представить. Жить с чувством вины… невероятно тяжело, – надломлено выговорил данмер.

– Ну, теперь-то всё закончилось, – от попытки сесть снова закружилась голова. Кажется, перерасход магии вкупе с голодом вытянул последние силы.

– Я рад, что мы спасли Данстар. Без тебя ничего бы не получилось, – на ладони Эрандура вспыхнуло трепещущее пламя.

Жрец вовсе не радовался – вид у него был измученный, а я распласталась на алтаре и не могла перестать улыбаться. Ещё бы! Осталась жива, нашла знатока алхимии и… сокровища! Ворстаг от зависти позеленеет!

Головокружение прекратилось. Теперь больше всего на свете хотелось мчаться в сторону Данстара и мечталось исключительно о порции жареного картофеля с томатом и фазаньей грудкой. От мыслей стало дурно, а живот, казалось, уже прилип к позвоночнику.

Эрандур спустился с лестницы, запалил жаровню заклинанием, и свет огня, вспыхнувший в сумраке, резанул по глазам. Пока жрец разжигал угли, я привстала и осторожно спустилась вниз. Сил больше ни на что не хватило. Усевшись на нижней ступени, осознала, что до города добраться не получится.

Жрец подошёл ко мне и принялся исцелять магией.

– Как себя чувствуешь? – участливо поинтересовался он.

– Не так хорошо, как хотелось бы…

Стало немного легче – по крайней мере, получилось встать, и ноги больше не дрожали. Однако слова благодарности, крутившиеся на языке, выветрились в миг, когда мой взгляд упал на огромный резной сундук позади алтаря.

– А вот и сокровища, – сухо сообщил данмер. – Хотя в мире есть вещи и поважнее золота.

Я подошла к казне даэдрапоклонников, с трудом откинула массивную крышку и едва не завизжала от восторга. Был бы там ещё сладкий рулет, от счастья бы померла прямо на месте!

– Это что? – сразу схватила посох с навершием, похожим на голову дракона.

Эрандур осторожно забрал оружие из моих рук.

– Посох огненных шаров. Поаккуратнее. Не хочу, чтобы после всего, через что пришлось пройти, нас разнесло взрывом.

Побледнев, я продолжила откапывать в сундуке полезные ценности. Там оказалось немало: оружие из золотистого металла утонченной эльфийской работы, несколько золотых и серебряных украшений и много – невероятно много! – монет и драгоценных камней.

– О Джулианос! Я богата!

Жрец устало выдохнул.

– То есть… хотела сказать, мы богаты, – похоже, золото вернуло меня к жизни.

Эрандур оставил посох в сундуке.

– Вернёмся сюда позже и возьмём всё, что необходимо, – благоразумно заметил он.

Не соглашаться было бы глупо, учитывая, что от голода я уже готова была грызть септимы.

Свобода ослепила солнечным светом и белизной снега. Свежий воздух пьянил сильнее, чем брага. Казалось, что я не видела неба целую вечность, словно провела в Храме Призывателей Ночи не несколько часов, а несколько дней, и шла, еле переставляя отяжелевшие от усталости ноги.

Стражники и жители Данстара, завидев нас, замирали в ужасе – ряса Эрандура выглядела так, словно принадлежит не жрецу Мары, а мяснику, который всю прошлую ночь разделывал туши.

Когда мы переступили порог таверны «Пик Ветров», игра барда резко смолкла, голоса затихли, пьяницы оторвались от кружек. Вытянувшиеся лица посетителей и владельца таверны выражали безмолвный ужас. Наверное, оценили мою несколько поредевшую прическу в стиле лохматого болотного тролля и боевую раскраску на лице: «я у мамы маньяк-убийца».

– Где Ворстаг? – спросила я, оседая на слабеющих ногах.

Никто не ответил и не подошел, чтобы помочь. Наёмник тоже не откликнулся.

– Где Ворстаг?! – в глазах резко потемнело, словно огонь очага начал стремительно гаснуть.

– Госпожа… – выдохнул трактирщик, глядя то на меня, то на Эрандура.

Показалось, что очаг потух, а таверна погрузилась во тьму.

Очнулась я оттого, что на лоб положили влажную холодную ткань.

– Что происходит? – прикосновение этой тряпки было настолько раздражающим, что по телу побежали мурашки.

– Выпей, – мягкий голос жреца вынудил открыть глаза и приподнять голову. Он поднёс к моим губам кружку с горьким травяным пойлом. После первого же глотка меня перекосило от отвращения.

– Что это?!

– Травяной отвар из лилового горноцвета. Поможет прийти в чувство, – данмер улыбнулся уголком рта.

– А где Ворстаг?

– Сейчас скажу Торингу, чтобы принес тебе поесть. Не вставай. Отдыхай, – Эрандур ушёл от ответа и из комнаты.

Я лежала укрытая шерстяным одеялом, раздетая и чувствовала себя крайне паршиво. Ещё и этот раздолбай как сквозь землю провалился! Наверное, увивается за очередной данстарской красоткой!

Долго отдыхать в одиночестве мне не позволили – трактирщик принёс в комнату поднос с едой.

– Вот, госпожа Октавия, это вам! Всё за счёт заведения для спасителей Данстара! – он лучезарно улыбнулся.

– Спасибо, но можно просто Джулия.

На подносе с краю лежал ломоть пышного ароматного свежего хлеба, и мне не удалось справиться с искушением. Захлебнувшись слюной, схватила еду и жадно впилась зубами в золотистую хрустящую корочку.

Торинг просиял, глядя на мой зверский аппетит. Хорошо хоть не рычала как голодный саблезуб.

– Поешьте, я зайду попозже. Нужно поговорить о вашем друге.

Этой фразой трактирщик разжёг неистовое любопытство. Я, не жуя, проглотила мягкую сочную крольчатину и солоноватый жареный лук и запила сладчайшим медом с тонкими нотками пряностей. Когда приятная сытость наполнила живот, я обнаружила, что нигде в комнате нет моей одежды. Стало так неуютно, словно оказалась обнажённой посреди оживлённой городской улицы. Ничего не оставалось, кроме как ждать возвращения Торинга или Эрандура и разузнать, что происходит и где мои вещи.

Данмер от объяснений происходящего, судя по всему, решил скрыться, а хозяин таверны вернулся за посудой довольно скоро. Я поблагодарила Торинга за еду, а он сделался вдруг невообразимо мрачным прямо как жрец.

– Джулия, с тобой был человек по имени Ворстаг, – трактирщик присел на стул.

– Что значит «был»? – недоуменно спросила я. – Куда он делся?

– Дело в том, что он увёл нашу Иви.

– Увёл?

– Да, они уплыли вместе сегодня утром на корабле до Виндхельма.

– Уплыли?! – я резко села, покрывало съехало, Торинг стыдливо отвёл глаза.

– Их видели утром на пристани.

Я прикрыла грудь, подтянув одеяло, и некоторое время молчала, пытаясь придумать какое-нибудь оправдание то ли для себя, то ли для Ворстага.

– Дело в том, что вас не было два дня, и, по всей видимости, он решил, что вы погибли вместе с Эрандуром, пытаясь снять проклятье.

– Два дня?

– Вы ушли ночью восемнадцатого числа, сейчас вечер девятнадцатого, – трактирщик принялся показательно загибать пальцы, словно сам подсчитывал, сколько времени я отсутствовала. – Утром Ворстаг собрал вещи, заплатил за комнату и ушёл. Незадолго до вашего возвращения. Тогда же мы в последний раз видели Иви.

– Погодите, он что, обокрал меня?

– Обокрал? Не думаю, – нахмурился владелец таверны. – Просто он разуверился в том, что вы живы, и решил продолжить путешествие. Может, вы сможете нагнать его в Виндхельме… И попросить, чтобы Иви вернулась домой! Не знаю, чего ей наобещал ваш друг, она такая милая и добрая девушка, и ко всему прочему – моя внучатая племянница! Я беспокоюсь о ней, как о родной дочери!

От осознания того, что у меня похитили пять сотен кровно заработанных монет, голова закружилась посильнее, чем от перерасхода магической энергии. Я рухнула на кровать и укрылась одеялом с головой.

– Мне надо подумать, – простонала я, сдерживая слёзы обиды. Мало того, что стала убийцей, так ещё и голая во всех смыслах!

– Что ж, хорошо, – трактирщик встал и направился к выходу из комнаты. – Но если вы вернете домой нашу Иви, я хорошо заплачу!

– Я должна всё обдумать! – все мысли мгновенно перепутались. Чересчур много информации, так сразу и не разберёшься. Неясно теперь с чего начать действовать – с поиска одежды или ночной вазы? Интересно, а комната запирается?

Дверь слегка скрипнула. Шаги гостя были практически неслышны, несмотря на старые рассохшиеся доски, устилающие пол. Я откинула с лица покрывало, узрев рядом эльфа со свёртком ткани в руках.

– Вот, – Эрандур развернул свёрток, оказавшийся льняным платьем, и педантично смахнул прилипшую ниточку. – Это на смену, пока прачки заняты твоей одеждой.

Ряса данмера выглядела подозрительно чистой, и я решила, что это, должно быть, запасное одеяние.

– А кто меня раздел? – перед глазами поплыли картинки разной степени пошлости.

– Нас осматривала Фрида – целительница из «Ступки и пестика», она же приготовила для тебя отвар, – успокоил Эрандур, и у меня камень с души свалился.

– Ты же никому не рассказал, что именно случилось? – больше всего на свете боялась, что вскроется правда о том, что я убивала людей.

– А ты думаешь, как обыватели отнесутся к правде? – вопросом на вопрос ответил жрец.

– Подозреваю, что не очень хорошо…

– Официальная версия – некроманты.

– Некроманты?

Эрандур недовольно скрестил руки на груди и приглушил голос.

– Мне не доставляет радости подобная ложь, но это единственное, чем можно объяснить всё, что произошло, не упоминая о даэдра.

– Справедливо. А что насчёт алхимии?

– Ты… хочешь учиться у меня? – опешил данмер.

– Хочу! Ты же мастер-алхимик, так?

– Когда-то давно я, возможно, и был мастером в некоторых… областях магии, но много лет назад посвятил свою жизнь Маре и больше не практикую, – скромно произнёс Эрандур.

– И тебе хватило одного взгляда, чтобы найти ошибку в расчётах древнего зелья! – я чуть было не всплеснула руками, но вовремя опомнилась и подтянула одеяло повыше.

– Дело в том, что большая часть из моих магических практик, были весьма далеки от теории алхимии.

– Но сильные целебные снадобья ты же, наверняка, умеешь изготавливать!

– Ну, ради благого дела, могу попытаться составить пропорции для идеального эликсира исцеления, – стушевался жрец, чем вызвал у меня широкую счастливую улыбку. Для полного довольства осталось только надеть новое платье и пойти отмечать победу.

– И ещё одна просьба! Хотелось бы… ну… примерить то, что ты принёс.

– Извини, – встрепенувшись, данмер скользнул к выходу. – Оставлю тебя ненадолго.

Когда я, наконец, осталась одна, взглянула на Ваббаджек, повернутый ко мне радостным лицом. Посох отражал эмоциональное состояние владельца или это просто совпадение?

Только сейчас поняла, на каком перепутье оказалась – либо остаюсь изучать основы алхимии вместе с Эрандуром, либо мчусь вслед за Ворстагом в попытке вернуть свои вещи и внучатую племянницу Торинга. Вещами можно было бы пренебречь – сокровищ в Храме Призывателей Ночи гораздо больше, чем септимов в похищенном кошельке, но можно ли позабыть об уязвленной гордости?

***

Наутро мне вернули одежду и кошелёк с горсткой септимов, который честно вынесла из Храма Призывателей Ночи. В сумме было тридцать пять монет, с учётом того, что прибрала в карман, обратив орка в золото. Столь скромные сбережения вгоняли в уныние. Расстроило и то, что Эрандур куда-то пропал из таверны, оставив меня в гордом одиночестве среди незнакомых людей. Жреца, честно сказать, я тоже почти не знала, но за то время, что вместе снимали проклятье, прониклась к нему особым доверием. Поначалу Торинг отнёсся ко мне по-отечески – бесплатно накормил и предоставил комнату, да только в глазах трактирщика помимо искренней благодарности, проблескивала надежда на то, что я вот-вот отправлюсь в погоню за сбежавшей племянницей.

– Кстати, сказали, что повозка до Виндхельма скоро отправится! – как бы невзначай проговорился он. – Могу дать вам еды и денег на дорогу!

Я уселась за стойкой и одарила трактирщика усталым, но понимающим взглядом. Кажется, он не просто намекал, а прямым текстом указывал на дверь – отъелась мол, поспала, и хватит.

– Разве можно на повозке нагнать корабль?

– До Виндхельма три дня пути на повозке, два на корабле в случае попутного ветра. Думается, ваш друг ещё в пути! – Торинг поставил передо мной тугой, набитый септимами кошель.

– Возможно, – огорчённо вздохнула я, сгребла задаток и привязала на пояс. – А вы не знаете, где жрец?

– Эрандур ушёл сегодня на рассвете с вещами. Не знаю куда, – трактирщик широко зевнул. – Он же пилигрим, на одном месте долго не сидит. Шастает по святыням, проповедует.

– Короче, у него и до Данстара была насыщенная жизнь, – стало понятно, что обучение алхимии и сокровища от меня тоже сбежали. – Спасибо, Торинг. Попробую отыскать Иви…

Хотелось добавить: «И Ворстага!», но язык словно окостенел во рту, когда вспомнила про наёмника.

– Это тебе спасибо, Джулия! Героиня Данстара!

У Торинга был такой довольный вид, что становилось понятно – человек наконец-то выспался! Впрочем, и я тоже. Минувшей ночью меня не тревожили ни кошмары, ни призраки, ни шумные любовники – спала сном младенца, что весьма странно, учитывая произошедшее.

Решив, что Эрандур уже не вернётся в Данстар, я вышла из «Пика Ветров» в скверном расположении духа. Окинула взглядом опустевшую тихую гавань и пошагала прочь от крыльца к конюшне. Ни денег, ни ингредиентов, ни спутника. Что будет дальше? Лезть в одиночку за сокровищами в Храм Призывателей Ночи было страшно: вдруг тролли вернулись за снежными ягодами. Одна надежда – догнать наёмника и отобрать кровно нажитое.

Снег, выпавший пару дней назад, растаял, мелкая противная изморось впивалась в лицо. У конюшни стояла повозка, возле которой собрались в дорогу четверо парней шахтёров.

– О! – воскликнул один. – Это ведь ты сняла проклятье с города!

– Ну, не я одна…

– Тебе куда, героиня Данстара? – повернулся кучер, усмехнувшись в густые седые усы.

– В Виндхельм, – выпалила я.

– Залезай! За так довезу! В благодарность!

Шахтёры одобрительно закивали, поддерживая идею возничего. Взобраться на повозку помог один из молодых рабочих. Все были так приветливы и милы, что я на миг позабыла о тревогах. Только вид башни на утёсе снова нагнал тоску. Три стремительно пролетевших дня принесли в жизнь очередные перемены. Может, удастся вернуться в Данстар после того, как разыщу Ворстага, напроситься в ученицы к Фриде, а может быть, когда-нибудь снова встретиться с Эрандуром?