Текст книги "Царство женщин. Сердце Аризеля (СИ)"

Автор книги: Йель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

Глава 17. Безутешные откровения

По возвращению в Аризель горбун был оправлен в съёмную комнату в «Безголовой курице». Там же я повстречал нашего новоприобретённого раба, после того как получил запасной ключ от злобно глядящего на меня хозяина таверны и ворчащего себе под нос: «сделали из моего приличного заведения бордель». Но при этом он продолжал исправно принимать плату.

Переводя дух после поездки и подминая под себя скрипучую постель, я не торопился идти в армейский район, предчувствуя, что ожидали там чёрного рыцаря, ушедшего в самоволку, далеко не с распростёртыми объятиями. Паренёк уставился на меня, ожидая, когда на него обратят внимание и упорно не замечал горбуна, принявшегося складывать смятые вещи неряхи-раба и уносить грязную посуду на кухню.

Но мне было не до безымянного приятеля Ром. Вот бы выпить сейчас кружку яблочного сидра, пойло в большинстве таверн и в подмётки не годилось напиткам Светлого края. Вкусные же напитки позволить себе могли лишь богачи. Каждый кусочек моего тела просто звенел от напряжения и усталости.

Мягкая ухоженная ладонь опустилась на колено и поползла по внутренней стороне бедра, от неожиданности я вздрогнул, тут же схватив запястье парня, прильнувшего ко мне. Он сморщился от боли тисков:

– Ай-ай-ай!

Я отпустил руку, поднявшись.

– Неужели я настолько вам противен? ― спросил раб, потирая покрасневшее запястье.

– Когда рабы стали настолько наглыми, что касаются без дозволения свободных людей?

Милое личико неприятно скривилось, но всего на мгновение, уступив место яркой улыбке:

– Я увидел, как вы напряжены, и всего лишь хотел помочь.

– Почему ты ещё здесь? ― я скрестил руки на груди. ― Адигоре удалось тебя выкупить?

– Не знаю. Разве похоже, чтобы мне что-то докладывали?

– Точно. Подумай над своим именем на досуге, ― я взял Велимир, привязал его к поясу, затем вручил ключ от комнаты вернувшемуся с кухни с краюхой хлеба горбуну. ― Не выпускай его. Можешь применить силу, если придётся.

Бросив взгляд на озадаченного и как будто бы испуганного паренька, я вышел. С рабами случалось столько ужасных вещей, а ему внушила страх необходимость придумать себя имя? Или, быть может, покоробила вероятная свобода, в которой все решения придётся принимать самому, так же, как и искать пищу и жильё? Всё-таки он разительно отличался от Арчи.

Ноги несли меня к неизбежному, тому, от чего я не мог убежать, по крайней мере, не прямо сейчас. Но улицы города выглядели по-прежнему унылыми и полными голодных и беспризорных стариков, просящих подаяния. Ничего не переменилось за время моего отсутствия.

Проходя мимо здания дозорной службы, я заглянул на доску с надписью «Разыскиваются». Ни одного знакомого лица на набросках лиц, сделанных каким-то талантливым художником, разумно рассудившим, что дозорная служба куда почётнее существования в качестве творца полумужа. Но в списках сбоку значилась троица островитян, путешествующих вместе, и давалось описание бедолаги Олли Мота, изображавшего из себя чёрного рыцаря. Обладающий довольно приметной и запоминающейся внешностью, он теперь едва ли мог скрыться от властей без помощи Соль и остальных.

Отправившись дальше, я поймал себя на том, что уже привык к расступающимся на пути полумужам и почти не глядел в их сторону. Отчасти я надеялся встретить по дороге Адигору и рассказать ей о счастливом вызволении пленниц из мраморного карьера, но с этим не повезло.

Переступив границу армейского района, я стал замечать на себе взгляды солдат и других рыцарей. Недобрые, настороженные взгляды. Однако никто не раскрывал рта и, как и было положено, выказывали уважение, прикладывая ладони к сердцу. Даже если не знали о моей скорой неизбежной участи, то непременно догадывались о ней. Недолго плечу осталось носить на себе чёрный плащ. Хорошо, что я не успел позлоупотреблять властью, задирая обычных солдат, но мне ещё могли припомнить убитого пленного республиканца.

За столь, казалось бы, короткий срок я успел сродниться с шёлковым куском ткани, струящимся по руке. И с грустью размышлял о своей скорой утрате. Наверняка, Ари Зель сорвёт его с меня у всех на глазах, чтобы было особенно позорно и неповадно другим ослушиваться приказов красного рыцаря.

Без приключений достигнув казарм, я проверил нашу с Адигорой комнату, но не обнаружил её и там. И куда стражница могла подеваться? По дороге мне попались члены, пока что, моего отряда, значит их не посылали с заданием. А до обеда было ещё далеко. Душевые тоже пустовали. Наверное, задержали какие-то дела, связанные с рабом Ром. Хотелось бы узнать, как Адигоре удалось сохранить его у нас, когда оплаченная аренда уже истекла.

Задумчиво глядя себе под ноги, я вышел из казарм и наткнулся на удивительную тишину, сменившую недавний оживлённый говор и солдатскую суету. С замирающим сердцем я поднял голову и увидел принца Ари Зеля в доспехах, украшенных красным плащом, искрящимся на солнце подобно бушующему пламени.

– Вот и блудный рыцарь вернулся! ― возвестил красный рыцарь с усмешкой на губах, но не было смысла повышать голос, все вокруг и так притихли, не отрывая алчущих взглядов от разыгрывавшейся сцены.

Я приблизился к командиру, опустив глаза, всецело признавая свою вину и не думая дерзить. Возможно Ари Зель не ожидал от меня такого смирения, и сказал следующее:

– И даже не станешь бороться?

– Что же я могу сделать, принц?

– Я, ― красный рыцарь отошёл назад на несколько шагов, выходя на площадь, посреди которой больше не торчал столб, а выемка от него была засыпана землёй, ― вызываю чёрного рыцаря Вас Ха на поединок! Стычки между солдатами запрещены, но законные поединки между рыцарями дело другое, ― пояснил он озадаченным лицам, в числе которых оказалось и моё. ― Одержишь победу надо мной, заслуженно получишь бежевый плащ. Проиграешь, сохранишь чёрный, но потеряешь свои шикарные волосы. Если откажешься от поединка, то лишишься звания чёрного рыцаря.

Ответ был очевиден. Плащ мог пригодится ещё для множества дел. Но я знал, Ари Зель не станет меня щадить. Может он мечтал о возможности скрестить со мной мечи с того самого вечера, когда мы схлестнулись на складе в окружении обжигающего огня и удушающего дыма?

Толпа оживилась, взбудоражилась, потирая руки в ожидании увлекательного зрелища. Чтож, хоть кому-то сейчас весело.

– Я согласен, ― ответил я принцу. ― Здесь и сейчас?

Он улыбнулся ещё шире, ядовито-зелёные глаза заблестели:

– Здесь и сейчас.

Воины расступились, образуя удивительно ровный широкий круг. Выставили вперёд глазастые щиты для собственной безопасности или чтобы лишить меня малейшего шанса на побег.

– Сражаемся до тех пор, пока один не сложит оружие, ― объяснил правила Ари Зель, вытаскивая меч и хватая длинную рукоять обеими руками.

Отточенное длинное лезвие блестело на солнце. Конечно, этот меч был длиннее Велимира, потому что и сам принц превосходил меня в росте. Ему гораздо проще достать меня. Но и я обладаю некоторым преимуществом ― намного более лёгкими доспехами, что обеспечивали быструю реакцию и манёвренность. По крайней мере, так я считал, пока Ари Зель не сделал два резких выпада с места, на котором стоял. Всё произошло так молниеносно, что я едва успел заметить и увернулся лишь благодаря своим природным рефлексам, заработав, впрочем, глубокий порез на лице.

Меч противника рассёк правую бровь и щёку снизу, каким-то чудом не задев веко. Кровь стала затекать в глаз, я её стёр краем плаща и с шелестом вытащил Велимир.

– Теперь точно останется шрам, ― заметил Ари Зель довольно. ― На память обо мне.

Я замахнулся, ударив, но разрезал лишь бесплотный воздух. Принц уже был за моей спиной. Пригнувшись, чтобы вновь не напороться на меч, я откатился в сторону. Такая скорость вообще реальна для человека?

Нет... не время паниковать. Просто соберись, Васха, сосредоточься, но не на его мече, а на движениях мышц. Нужно предвидеть удар, чтобы его избежать. Мои глаза прилипли к телу противника, а моё собственное тело живо отреагировало на начало движения, развернувшись, я ударил Велимиром по ноге Ари Зеля. Кожаная подкладка доспехов в этом месте порвалась, на сухую землю брызнула кровь. Но рана оказалась недостаточно глубокой, чтобы замедлить принца.

Он снова бросился на меня, заставив отпрыгнуть в сторону и врезаться в щиты. Сильный толчок со стороны солдат вернул меня в центр круга. Я использовал это себе на пользу, нанеся немного неуклюжий, но точный удар в подмышечную незащищённую часть доспехов красного рыцаря прямо под левую руку. Он скривил физиономию от накатившей боли, но сразу же ухмыльнулся, разрубая мечом пространство вокруг себя, заставляя меня попятиться. Я понял зачем это. Ари Зель освобождал место, чтобы нанести свой знаменитый могучий удар, который должен был поставить меня на колени.

Я надеялся, что, как и в тот вечер успею подготовиться, но время и не думало замедляться, а молниеносный удар красного рыцаря был внезапен, и я едва успел выставить Велимир. В очередной раз тело отреагировало быстрее разума. От оглушительный звона, столкнувшейся стали, заложило уши. Кисти обоих рук, сжимающих рукоять, дрогнули, но не пошатнулись. Я слишком сильно этому удивился, чтобы предвосхитить следующее движение противника.

Точно зная, что я выдержу его мощный натиск, Ари Зель с силой ударил круглой верхушкой длинной рукояти по моим пальцам, защищённым стальными перчатками, выбив Велимир, отскочивший в сторону и вонзившийся в землю в то самое место, где раньше торчал столб. В следующее же мгновение холодное лезвие защекотало мою шею.

– Ты проиграл, Вас Ха, ― в голосе слышалась бравада и какая-то детская радость, вперемешку с тяжёлым дыханием переводящего дух воина.

Он обошёл меня сзади и срезал с макушки волосы, обвязанные куском ткани. Стискивая их в своём кулаке, самодовольно ухмыльнулся, убирая меч обратно в ножны, и покинул армейскую площадь размашистым лёгким шагом триумфатора. Вскоре стали расходится и зрители, сполна насладившиеся зрелищем моего унижения.

Какое-то время ушло на осознание случившегося. Я рассеянно трепал кончики обрезанных волос. Целую вечность назад сам себя остриг, почему же сейчас так паршиво на душе?

Конечно, я проиграл в честном поединке, стыдится тут было нечего, но... но... какой же на самом деле я слабый и неуверенный в себе воин. И это самый горький урок, который преподал мне Ари Зель, превратив чёрного рыцаря в обрезка, но, как будто бы в насмешку, сохранив ему плащ. Я подошёл к Велимиру и вытащил его из земли, вставив обратно в ножны.

– Какой захватывающий бой, ― поделился своими впечатлениями старый знакомый смутьян, чьего имени я до сих пор не знал, да особо и не хотел знать. ― Есть минутка, чёрный рыцарь?

– Хотелось бы рану промыть. Что тебе от меня понадобилось?

– Там и промоем, ― улыбался солдат, указывая мне путь.

Слишком удручённый, чтобы спорить, я направился следом. Путь вёл прямиком из армейского района в жилое здание, расположенное неподалёку. Провожатый огляделся по сторонам, прежде чем открыть дверь и пропустить меня внутрь. Ставни были плотно закрыты. В помещении, освящённом лишь тусклым пламенем нескольких свечей, я увидел Адигору. Она дружелюбно мне улыбнулась, явно обрадовавшись нашей встрече, но я не успел ничего ей сказать.

– Вы действительно прекрасно держались в поединке с принцем Ари Зелем, ― заметил старый знакомый, вдруг изменившийся и в лице, и в стойке, он выпрямил спину и глядеть стал совсем без презрения. ― Мало кто был способен так долго с ним с сражаться один на один.

Адигора заметила мои обрезанные волосы и прищурилась.

– Что происходит? ― поразился я внезапному преображению солдата, который до этого момента казался мне достаточно понятным жалким человеком.

– Это республиканский шпион, ― ответила стражница. ― Он помог мне выкупить раба, Васха.

– Чего? ― я перевёл ошарашенный взгляд на мужчину. Совсем непримечательный, точно такой же как сотни других имперцев.

– Моё настоящее имя Ва́льтор. Ваш друг сказал, что я могу вам доверится, что вы презираете Империю. Заметив ваше неприятие имперских порядков и отвращение к рабской системе, я ― агент Республики Завета решил открыть перед вами возможность на иную судьбу.

Я посмотрел в сторону Адигоры, но она и бровью не повела. Вальтор, тем временем, продолжал:

– Вы поможете нам, а мы поможем вам, Вас Ха. Предоставим место в Республике для вас и всех ваших друзей. Благополучную и свободную жизнь без риска быть проданным в рабство.

– А что же взамен? ― какой, однако, интересный поворот.

– Аризель, ― глаза республиканца засверкали праведным гневом в полумраке. ― Это наш город, незаконно отнятый имперцами. Прежде величественный град, превращённый в помойку и сосредоточие разврата.

Устало опустившись на стоящий тут жёсткий стульчик, я подпёр подбородок рукой:

– И что же может сделать один человек?

Республиканец заговорщически улыбнулся, садясь напротив и подаваясь вперёд.

– Вы и не ведаете какой силой обладаете.

– Силой? Я только что проиграл красному рыцарю и лишился волос. О какой силе речь? ― тон против воли пропитался раздражением и досадой.

– Позвольте перефразировать. Не силой, а властью над принцем Ари Зелем. Разве не видите, что тот давно безответно в вас влюблён?

Я подавился слюной, которую глотал. Адигора легонько похлопала по спине. А я начал вертеть головой в поисках каких-нибудь дыр в стенах, через которые глядел, возможно, сам принц и от души смеялся над тем, как удачно смог меня разыграть. Сначала солдат, обливший Падве в «Безголовой курице», оказался республиканским шпионом. А теперь ещё и Ари Зель якобы был влюблён в парня, который по меркам Предвечной Империи коротышка, а теперь ещё и обрезок.

– Я понял, ― нагнулся ближе к Вальтору, прошипев ему в лицо, ― вы просто издеваетесь, ― поднялся. ― Идём-ка отсюда, Адигора.

– Тебе придётся выслушать республиканца, Васха, ― откликнулась стражница, не сдвигаясь с места. ― Всё-таки он выкупил раба.

Я вынужденно плюхнулся обратно, положив ногу на ногу. Вальтор напротив откинулся на спинку:

– Принц Ари Зель уделяет столько времени исключительно вашей персоне, Вас Ха. А ведь обычно мало чем интересуется и, уж тем более, не ведёт бесед ни с кем кроме членов императорской семьи, ― он вытащил из кармана платок и промочил в кружке с водой, протянув влажную ткань мне.

Я стёр засохшую кровь с брови и щеки, ощутив неприятное болезненное пощипывание. Неужели и правда останется шрам?

– Допустим, я верю в эту нелепицу. Но что с того?

– Разве не очевидно? Вы сблизитесь с самим наместником и будете знать обо всех действиях армии, и в момент, когда город станет наиболее уязвим, Республика введёт войска и вернёт своё по праву.

Вальтор говорил с жаром, словно его план уже осуществился, а я уже на всё согласился.

– Однако, ― я отложил смятый окровавленный платок, ― мне недостаточно одних ваших слов. Мне нужны доказательства, а без этого не может быть и речи о работе на Республику Завета или как там её.

– Я понимаю, ― республиканец кивнул, вставая. ― Встретимся вечером у паба «Золотая рыбка», когда часы будут показывать семь. И вы сами во всём убедитесь.

Я отнёсся с огромным скепсисом к каждому слову подозрительно богатого мужчины, выкупившего нашего безымянного раба. Вальтор выпроводил меня и Адигору на улицу и запер дверь злополучного дома для заговорщических встреч. Пошёл вдруг ставшей вальяжной походкой только по ему известным делам, по дороге пнув коробку с горстью медяков, принадлежавших беспризорному старику. Бедняга стал спешно собирать мелочь, стараясь не попасть под ноги какому-нибудь спесивому воину.

– И ты ему веришь? ― поинтересовался я у Адигоры.

– Я уже ничему не удивляюсь. А у тебя как там дела?

– Все освобождённые из карьера рабы теперь в бегах, как и наши подруги. А ещё сестра Малки Соль оказалась морской ведьмой.

– Похоже, Предки не покинули нас.

– Ага.

– И с короткими волосами тебе гораздо лучше, Васха.

– Спасибо, ― я смущённо улыбнулся, вдруг обрадовавшись своему неприятному поражению.

Скоротав остаток дня за обязанностями чёрного рыцаря, в которые входили составление расписаний по уборке столовой и казарм вместе с другими чёрными рыцарями, индивидуальные расписания тренировок для отрядов, чего я никак не смог избежать после своего проступка. Ещё на провинившегося навесили проверить навыки новобранцев, чтобы распределить в соответствующие их уровню отряды. На последнее ушло больше всего сил и времени. Замечая мои обрезанные волосы, юноши всерьёз не воспринимали столкновение с тренировочным инвентарём, сжатым в моей руке, но быстро за это расплачивались. Приятно было ощутить себя умелым, пусть и по сравнению с новичками.

Навалившиеся заботы почти вытеснили из головы мысли о республиканском шпионе и его нелепых предположениях. Но, освободившись к семи, я ждал напротив паба «Золотая рыбка», прославившегося тем, что тамошний хозяин обслуживал исключительно рыцарей, богатеев и членов императорской семьи. Но мне с моим опустевшим кошельком было не место в таком заведении, хотя говаривали, что в пабе подавали отменное вино.

– Приветствую, ― обратился человек в тёмном балахоне ко мне, рассматривающему стальные, выкрашенные в золото, чешуйки рыбки, висящей над входом в питейное заведение.

– Мы знакомы?

Наполовину высунув лицо из-под капюшона, Вальтор дал мне себя опознать.

– Что за маскарад? ― недоумевал я, потому что и так мог свободно зайти в «Золотую рыбку».

Республиканец протянул другой балахон и перстень, украшенный цветком с четырьмя лепестками (я начинал ненавидеть этот вид цветов):

– Накиньте. А это кольцо символизирует принадлежность к гильдии работорговцев.

Я подумал, что не видел такого на морщинистых руках Вайлина Раса, но он мог и не носить его постоянно. На самом лице старика ярко отпечаталось его ремесло, и никаких перстней не нужно.

Накинув балахон и надев кольцо на большой палец, только ему и оказалось впору, я чувствовал себя глупо, входя следом за шпионом в «Золотую рыбку».

Чистое и просторное помещение, наполненное аппетитными парами с кухни и запахом крепкого вина, не шло ни в какое сравнение с «Безголовой курицей». И мебель здесь стояла обитая шёлком, мягкая и приятная на ощупь. А пол не покрывала чья-то засохшая блевотина, он напротив блестел свежестью и чистотой.

Ещё издалека я заметил зелёную косу принца Ари Зеля, так и бросавшуюся в глаза, что в пабе, что на поле боя. Он сидел за одним столом с Шином. Они распивали вино и ели жареное на огне мясо. Рот сам наполнился слюной.

Вальтор увлёк меня за стол, располагающийся прямо за спиной наместника, и усадил на место ближайшее к нему. Так я мог слышать беседу принцев, но не видеть их лиц.

Не спросив о моих предпочтениях, республиканец сделал заказ, а я, не расслышав его слов, лишь надеялся, что принесут вкусные блюда. Даже если ничего не выяснится, хоть поем почти как дома. Еда чёрных рыцарей мало отличалась от солдатской, в мясных котлетах было много жира и шкурки, а вот само мясо, видимо, скупалось владельцами подобных пабов.

– Слушайте, ― шепнул мне Вальтор, как будто и так было непонятно. ― И не выдайте себя.

Вздохнув, я откинулся на спинку стула, целиком обратившись в слух.

– Зачем ты принёс его сюда, Ари? ― возмущался праведник, царапая тарелку ножом, пока резал мясо.

– Чужая косичка отбивает тебе аппетит? ― рассмеялся наместник, прожёвывая свой кусок.

– Она похожа на дохлую крысу.

– Когда ты последний раз видел дохлую крысу? Эти разумные существа обходят твою церковь стороной, мой милый друг.

– И что же, ― Шин сделал глоток из кубка, поставив его обратно на стол, ― ты собрался всюду её таскать?

– Вовсе нет. Говорят, если убрать под подушку локон волос любимого, то тебе приснится с ним жаркий сон.

– Но это вовсе не локон, Ари, ― с нажимом произнёс праведник. ― Устраивать целое представление на радость солдатам ради куска волос этого... этого дерзкого коротышки. Что на тебя нашло?

– У Васа такой неистовый взгляд. Признаюсь, каждый раз, как вижу его, трудно удержаться от поцелуя. Но, боюсь, если попытаюсь, он откусит мне язык, ― Ари Зель произнёс это с мечтательной грустью.

Перед нами поставили блюда мясного жаркого и бутылку с вином. Схватившись за ложку, я понял, что не смогу впихнуть в себя ни крошки. Неужели речь действительно шла обо мне? Вдруг наместник отрезал волосы кому-то ещё по имени Вас? Этот мужчина, вечно насмехающийся надо мной, неспособный на уступки или обыкновенную доброту, сделавший из меня обрезка на глазах у всех?

Нет... нет... просто не может этого быть. С шумом отодвинув стул, я поднялся, республиканец потянулся, чтобы схватить за руку и удержать от опрометчивого деяния. Но его ладонь загребла воздух. А я уже скинул с головы капюшон и предстал прямо перед Ари Зелем.

Праведник не донёс кусочек окровавленного мяса до рта, но сам наместник смотрел на меня, не мигая. Русые волосы, обёрнутые зелёной тканью, безжизненно лежали на краю стола. И, оперевшись о стол ладонью, я нагнулся, поцеловав красного рыцаря. Всего лишь лёгкое прикосновение к губам вкуса пьянящего вина.

Выпрямившись, спешно покинул паб до того, как Ари Зель успел отреагировать на мой очередной наглый поступок. Вальтор выскочил следом.

– Вы сошли с ума? ― выпалил республиканец, пока я швырял и балахон, и перстень ему в руки. ― Что это было?

– Что было? Теперь я работаю на вас.

Сделав необходимое заявление, я чуть ли не бегом направился к казармам, яростно оттирая след принца со своих губ. Я никогда не хотел ничего подобного, не представлял и даже не мыслил. Мне ненавистен Ари Зель и ему подобные. Ненавистен весь этот город. Но, независимо от чувств, переполнявших сердце, я просто не мог упустить шанс воспользоваться влиянием члена императорской семьи и ресурсами республиканцев. Двести женщин ожидали возвращения домой, а ещё я должен был добраться до учётной книги работорговца Вальина Раса.

Я ступил на тонкую грань. И, начав безжалостную игру, не должен был раскрыть себя до самого конца.

Адигора ожидала в нашей комнате и поднялась, когда я вошёл. Не задумываясь (а стоило бы), я бросился к ней в объятия, прильнул губами к плечу, обнажившемуся от натяжения ткани ночной рубашки. Стражница предприняла осторожную попытку вырваться, но, не отдавая себе отчёта, я только крепче её обнял.

– Я поцеловала Ари Зеля, ― сообщил я, как будто это хоть как-то оправдывало мои действия.

– Ты всё ещё влюблена в меня, Васха? ― совершенно спокойным тоном поинтересовалась Адигора, как будто спрашивала о погоде, а не о чём-то действительно крайне важном, а то и болезненном.

Ощутив лёд в её равнодушных словах, отпрянул, отворачиваясь к стене. Всё ещё? Лучше сказать, снова. Подёрнув плечами, ответил:

– Вовсе нет, ― но голос дрожал, и даже я не поверил в собственную ложь.

Повисла неловкая пауза, показавшаяся мне ужасной вечностью. Но затем Адигора произнесла прежним тоном:

– Похоже, ты приняла решение помочь республиканцам. Но к чему это нас приведёт? Порой кажется, что ты постоянно действуешь наугад и лишь надеешься на удачный исход.

Я обернулся, посмотрев на стражницу, и заметил тень сочувствия на её бесстрастном лице, капельку жалости в пленительных серебристых глазах. До боли стиснув кулак, постарался не выдать голосом наполнившую меня горечь.

– К тому, что мы стравим двух давних врагов, а сами исчезнем под шумок их распри.

– Это уже похоже на план, ― Адигора удовлетворённо кивнула и опустилась на постель. ― Я спать, ― легла и накрылась одеялом, отвернувшись к стене. ― Доброй ночи.

– Доброй ночи.

Вот так, Васха, вот так. У тебя с ней нет вообще никаких шансов. Можешь перестать бесплотно мечтать о каком-то совместном будущем. Адигора не считает тебя привлекательным или интересным, ты вовсе ей не симпатичен. Она просто хорошая подруга, на которую можно положиться в беде.

Сев на край жёсткой и скрипучей кровати, я обхватил голову руками, вонзив пальцы в обрезанные волосы, потеря половины которых утратила для меня всякую значимость за один лишь вечер. Нестерпимо ныло в груди. Будь здесь Новжа, она бы утешила и пожурила бесчувственную Адигору. Но здесь только мы и моё в который раз разбитое сердце.

Пол ночи не удавалось заснуть. Я ворочался. Ком путаных мыслей пожирал часы необходимые для хорошего отдыха. Глаза сомкнулись, когда за окном уже начало светлеть. И, поднявшись утром, я ощущал себя просто отвратительно. В зеркале отражался какой-то не выспавшийся и от того пугающий парень или девушка, не так уж и важно.

Нельзя было в подобном виде появляться перед Ари Зелем. Отныне я должен более тщательно заботится о своей внешности, потому как следует расчесал спутанные локоны, хоть и вышло болезненно. Несколько раз умылся холодной водой, чтобы хоть немного взбодриться. Почистил одежду и доспехи. Стал всерьёз подумывать о проколе ушей, хотя на серёжки всё равно не было денег. Может выкрасить волосы? Тогда образ станет более ярким. Впервые за долгое время я вспомнил о швее Вигуш и её потрясающих моделях одежды.

Вальтор, которого ожидал увидеть вскорости, не подошёл ко мне за завтраком, да и заметить его где-либо ещё тоже не удалось. В свою очередь красный рыцарь также себя не явил, и, отпустив всех после утреннего построения, я вместе с Адигорой решил наведаться к нашему рабскому другу.

– Я велел ему придумать себе имя, ― сообщил я стражнице, изо всех сил стараясь вести себя как обычно, словно и не было тех неловких минут.

– Честно говоря, я уже отчасти жалею о том, что не вернула его обратно в бордель.

– И почему же?

– Он наглый и, зная, что мы не станем его бить, как это могли бы делать мужчины, наглеет ещё сильнее, ― судя по Адигоре, ей особо не составляло труда относиться ко мне по-прежнему. Вполне ожидаемо.

Я вздохнул и сказал ровно:

– Сдерживаться вовсе необязательно, если уж так хочется врезать. Оплеуха, например, не так уж и страшно.

– Я тоже так думала, но потом одёрнула себя. Каждый день наблюдая чудовищное насилие, в какой-то момент начинает казаться, что оплеуха ― это не так уж и страшно. Но это здесь он под нашим попечением, дома же пойдёт на все четыре стороны, и пусть делает, что хочет. Я готова потерпеть.

Адигора толкнула дверь «Безголовой курицы», мы вошли внутрь. На первом этаже, полном выпивающих солдат, использующих вовсю свой законный выходной, стоял гвалт и было душнее обычного. А ведь близилось лето.

Я заметил семенящего со стороны кухни горбуна и махнул ему рукой. Раб подошёл к нам, склонив голову и глядя себе под ноги, как и положено домашнему рабу.

– Много тебе хлопот доставил тот ребёнок? ― поинтересовался я, особо не рассчитывая на ответ.

Горбун неопределённо качнул головой и, указав взглядом на тарелку с тушёными овощами, кивнул затем в сторону лестницы.

– Чтож, пойдём покормим нашего «узника», ― согласился я с рабом, начав потихоньку понимать, как тогда Соль удалось облечь в звуки безмолвные «речи» немого.

Адигора отпёрла дверь ключом и пропустила горбуна вперёд.

– Вот и ты, наконец-то, старая морщинистая черепаха, ― надменно и небрежно бросил юноша, рассиживающийся в продавленном кресле как на троне наместника. ― Я тут от голода подыхаю, а ты всё не торопишься.

Положив тарелку на стол, горбун отошёл в сторону, и в комнату вошли мы. Юноша сник, вперив взгляд в протёртый ковёр, словно бы растерявшись, но пухлые губы тут же растянула радушная улыбка. Раб вскочил на ноги, припорхнув ко мне, и нежно погладил по предплечью.

– Ты придумал себе имя? ― поинтересовался я, убирая его руку подальше, и изо всех сил удерживаясь от оплеухи.

– Я думал, думал, думал... ― он изобразил жуткую задумчивость, начав расхаживать по комнате туда-сюда. ― И решил, ― посмотрел на меня сияющим взором, ― какой огромной честью для меня будет получить имя от самого чёрного рыцаря.

Мы с Адигорой невольно переглянулись. Она всучила парню тарелку, указав на кресло, молча велела ему сесть. Он так и поступил, начав быстро наполнять рот едой. Не отличаясь манерами, вымазался в овощном соке и масле, вытерев после рот краем собственной одежды.

– Мол, ― я посмотрел на Адигору. ― Как тебе? От слова «молния». Ром означает гром, так? Гром и молния.

– Яркая и мистическая молния, ― восхищённо проговорил Мол. ― Разве можно было получить имя прекрасней этого?

Меня начинало тошнить от его пустой лести.

– Жаль, что он доставляет тебе столько хлопот, ― обратился я к горбуну. ― Если что-то понадобится, обращайся к Адигоре или ко мне.

Получив утвердительный кивок от скромного раба, я покинул комнату. Хотя Мол и был вздорным, он не посмеет ударить другого такого же раба, и по сравнению с Олли Мотом должен казаться горбуну не более чем капризным ребёнком. Мне пока так и не удалось поблагодарить горбуна за помощь, без которой мы все бы просто пропали. Но я и не собирался сделать это просто на словах. Нет, в награду раб отправится в Светлый и край и там станет свободным человеком.

Выйдя на улицу и, глотнув свежего воздуха, неизменно приятного после вони, которой была пропитана «Безголовая курица», я стал дожидаться Адигоры, как заметил шагающего в мою сторону Ари Зеля. Вчерашний подслушанный разговор и поцелуй встали перед глазами. Захотелось убежать как можно дальше, но я заставил ноги прилипнуть к месту, а лицо не выдавать испуга.

Остановившись прямо передо мной, красный рыцарь привычно усмехнулся:

– Стоит отдать тебе должное, Вас Ха, быстро ты сообразил, какую выгоду может принести роль возлюбленного самого наместника и члена императорской семьи. Но чувства не ослепляют моего рассудка. Сколько по-твоему у меня было поклонников? Я прекрасно вижу, когда кто-то искренне в меня влюблён. Вот Шин давно уже питает это ужасное неразделённое чувство и страдает от разговоров о тебе. Но ты, Вас Ха, ― он буквально впился взглядом в мои глаза, ― вовсе не любишь меня, ― развернувшись на пятках, отошёл на несколько шагов, бросив напоследок. ― И тот поцелуй был действительно убог.

Короткий взмах рукой, и вот уже статная фигура наместника стала исчезать вдалеке. А моё тело сотрясал беззвучный смех, который, впрочем, я осознал не сразу. Лишь когда разболелся живот, и я схватился за него, согнувшись пополам.

– Васха, ― обеспокоенно позвала Адигора, объявляясь рядом. ― Что с тобой?

– Ничего, ― стёр слёзы, выступившие на глазах, всё ещё глядя принцу вослед. ― Совершенно ничего.