Текст книги "Смерть - лучший учитель (СИ)"
Автор книги: Войт Крис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 29 страниц)
Натаниэль будет уничтожен и раздавлен. Он будет метаться в поисках меня, но никто не знает, где я. Неопределенность сведет его в могилу. А может, и того хуже. Он станет тем, кем всегда боялся – безумным демоном, одержимым жаждой крови и всепоглощающей яростью. Ему просто не останется мотивов, смысла держаться за нормальность. Моя смерть уничтожит его.
Я закашлялась, на миг потеряв мотив, но страх заставил в ту же секунду запеть снова, поддерживая мерцающее пламя. Усилием воли, мысли о Натаниэле удалось отогнать. Я старалась думать о другом.
Глава 30
Думать о бале, которым завершился учебный год. Меня посетило откровение, чем же был так рассержен Фредерик. Я – по всем характеристикам его ученик. Не просто один из студентов Академии, а его личный, талантливый воспитанник. Он ждал меня, такого мага, как я, долгие годы. А наше первое знакомство началось с восхваления Натаниэля, как архимага. С порога я вызвала в своем декане ревность, особую, не чувственную, но не менее сильную – ревность Воспитателя.
Я не восторгалась своим наставником, не заглядывала ему в глаза, я даже осмелилась поставить талант жениха выше, чем его умения. Все осталось на своих местах. Ничто не отменило моего дара к магии, но связи, что обязана возникать между учеником и преподавателем, у нас не появилось. Мы так и не поняли друг друга, не прониклись доверием и уважением. Интересно, это уже отразилось на учебном процессе? Скольких советов мне никогда не даст декан просто потому, что между нами нет взаимопонимания?
А еще, подумалось мне, Фредерик боится. Страшится, что моя любовь к проклятому эльфу, темные таланты и наклонности, – все это вместе взятое возьмет верх над внутренним светом и подтолкнет меня к неправильному выбору.
А потом пришло воспоминание о Повелителе Ватмаара. Он будет ждать меня, когда не останется сил, чтобы жить. Сохрани меня, Вардан!
Я устало прикрыла глаза, пока мысленным взором охватывала свою жизнь. Она оказалась на редкость неудачной. С семьей у нас сформировались сложные отношения. И что куда хуже – я уже не могла доверять своим родственникам. Если бы рядом со мной были Звездные, те, кого я знаю всего два года, они никогда не дали бы отцу отослать меня из города. Будь они моими братьями – тронный зал содрогнулся бы от возмущения.
Натаниэль балансирует на грани, и в любой момент он может пересечь черту, что уничтожит не только наши отношения, но и нас самих. С обучением все тоже сложилось пренеприятно. Тогда что мне осталось? За что бороться в жизни?
Я устало вздохнула и замолчала, уставившись в наступающую тьму через всполохи магического огня. На меня наступал страх – не шепчущих, не темноты, а истины: моя жизнь – пустой звук, жалкое мгновение, огонек которого вот-вот угаснет. И у большинства вокруг останется горький привкус на губах, противоречивые чувства от моей гибели.
Бескрайние склоны неведомой горы, вертикальный ветер и бесконечный снег. И только я, на сотни лиг во все стороны, одно бьющееся сердце на бесконечную ночь. Зима. Тьма. Неизвестность.
Прежде, чем по лицу потекли горячие слезы, раньше, чем стало затухать пламя магии, я сделала судорожный вздох. Легкие опалил морозом зимний воздух, и в сердце пришел уже не страх.
Ужас.
И понимание – это тьма уговаривает меня умереть, этот шепот, что затих лишь для вида, продолжает говорить в моей голове, доказывая бессмысленность борьбы. И им почти удалось победить.
Я вновь запела, дрожащим голосом, едва не срываясь на крик, а ветер вокруг злобно и издевательски взвыл. Они получат меня, все равно получат. Когда кончатся силы, когда усталость сомнет решительность, они схватят меня. Это вопрос времени. А у тьмы впереди вечность. Но все равно огонь продолжил гореть, а песня – тихо звучать на одиноком выступе скалы.
В какой-то момент я осознала, что вокруг заметно посерело и черные камни уже выделяются на фоне светлеющей пелены впереди. Некоторое время странные темные разводы метались на краю видимости, затем и вовсе отступили, оставив меня посреди обожженного утеса и растаявшего снега.
Я откинулась назад и устало выдохнула, руки безвольными плетьми легли на колени. Трепещущее пламя круга немного погорело и медленно опало, оставив на камне лишь следы копоти и гари. Ветер влетел в опустевший от магии круг и пахнул в лицо резким холодом. Через минуту вокруг снова царила ледяная зима, а колючий снег опять ударил по щекам сотней иголок.
Вьюга заплясала и завертелась, занося расчищенный участок и меня заодно. Но сделать что-то сил уже просто не осталось. Поэтому я спокойно и обреченно смотрела, как ноги скрываются под все увеличивающимся слоем снега. Глаза закрылись сами по себе, лишь в ушах отдавался легким свистом ледяной ветер.
Я проснулась на закате. Пусть небо и было затянуто все той же белой пеленой, а солнце здесь словно и вовсе не существовало, я почувствовала нутром – скоро снова придет тьма.
Вьюга успокоилась, и пока что царила полнейшая тишина. Мне даже пришлось откашляться, чтобы нарушить иррациональный ужас и доказать себе самой – я все еще жива.
Отопительное заклинание вернуло чувствительность в конечностях, но не избавило от страха. Талая вода утолила жажду, но голод терзал внутренности острыми когтями. Я чувствовала, что на пределе. Вторую ночь уже не выстоять. И когда мой голос сорвется или умолкнет, тьма придет, чтобы забрать свою добычу. Смерть в такой ситуации будет лучшим вариантом. Стоит кинуться в пропасть прежде, чем шепчущие голоса вернутся, а их владельцы уставятся на меня тысячей невидимых глаз.
Из оцепенения меня вывел нарастающий гул и грохот. Я вздрогнула и открыла глаза. Из сугроба выглядывала только моя голова с красным от холода носом, а конечности не ощущались совершенно. На магию сил уже не осталось. Приходилось просто ждать наступления ночи.
Шум приближался снизу, что заставило меня нахмуриться. Больше всего звук походил на лавину. Однажды я видела и слышала такое среди заснеженных пиков Крелонтена.
Встать у меня не получилось, поэтому я просто медленно подползла к краю и глянула вниз. И увидела лишь бесконечные уступы, череду темнеющих камней и белого снега. Но я ждала, прислушиваясь и не шевелясь. Вскоре далеко внизу появилось снежное облако, убедив в правдивости моей гипотезы. Может быть, в этом мире лавины действительно несутся снизу вверх? На страх сил уже просто не оставалось.
Поэтому я стояла на коленях, упираясь онемевшими руками в утес и глядя вниз, на поднимающийся снежный вихрь. Лишь когда он приблизился до опасного расстояния, я отпрянула назад и вжалась в уступ.
Лавина разделилась на две части и обтекла мой утес. Снег клубился в порывах ветра и грозился снести меня вместе с ненадежной каменной защитой. Но вдруг лавина остановилась, а снег безвольно стал опадать вниз, как и положено в нормальных мирах. В морозном мареве я стала различать темные силуэты, они стояли в снегу, под острым углом к каменной гряде, противореча законам природы и логики. Удержаться на отвесной скале было невозможно, но фигуры стояли и молча меня разглядывали.
Помятуя о прошедшей ночи, я не стала ждать нападения и сразу зажгла на руке дрожащее пламя. Выглядело оно так себе, последние события отняли у меня все силы, включая потайные резервы, которые хранятся на случай страшных испытаний. Фигуры никак не отреагировали на мою провокацию, они просто выжидали.
И нужно отметить, их решение было на удивление продуманным. Я тоже замерла, а пламя моей магии выпивало последние силы из уставшего тела, пока, наконец, не погасло, вместе с сознанием. Все подернулось пеленой, и белый снег, темные фигуры и черные скользкие скалы затерялись в этой мути. Я лишь на миг почувствовала, как мое лицо коснулось мягкого, словно подушка, снега, и отключилась.
Ощущение легкости, тепла и тишины казались чем-то запредельным. Я неловко пошевелилась, и на меня вновь навалились боль в перетруженных мышцах, сумятица в мыслях и реальность всей тяжестью. Сон отступил, забрав с собой большую часть усталости и унеся неизвестно куда каменный уступ и вьюгу.
Я огляделась мутным взором и увидела полутемную комнату, где горели лишь несколько свечей. Вокруг оказалось на удивление тепло, а постель, на которой я лежала, была мягкой и приятно пахнущей. При внимательном рассмотрении то, что я приняла за темное дерево, оказалось камнем, покрытым затейливой резьбой. Из него были сделаны все предметы интерьера: столик у кровати, само ложе, стены, декоративные статуи у стен и даже красивый стул. Правда, неудобство последнего заключалось в том, что его передвинуть на другое место можно лишь с помощью магии земли. Все детали интерьера словно вырастали из пола и стен.
Многочисленные раны на теле непрерывно ныли, но после непродолжительного осмотра я выяснила, что каждый порез и синяк обработаны, а некоторые даже забинтованы.
Я лежала в постели и ждала прихода своих спасителей или надзирателей. Окружающая обстановка казалась мирной, гостевой, но я же не знала, как выглядят нормальные апартаменты в этих местах. Возможно, я нахожусь как раз в камере. Но успокаивало другое, понимание – тьме и ее невидимым слугам не нужны стулья и кровати. Это не они забрали меня с утеса.
Через несколько минут, словно ощутив мое пробуждение, на пороге появилась… пожалуй, девушка. Характерные, резкие черты лица выдавали эльфа, но таких я еще не видела. Белоснежное, мертвенно-бледное лицо, черные, как камень утесов, волосы, темные губы и хищные, ледяные глаза. Надменный и гордый взор прибавляли величия этой странной внешности. Полы жилета разлетались черными крыльями при каждом шаге, корсет туго обтягивал и без того стройную фигуру, а легкие, белоснежные рукава клиньями врезались в этот черный наряд. Высокие кожаные сапоги гулко стучали по камню, когда девушка приблизилась ко мне и презрительно оглядела.
Я выгнула бровь, парируя ее колкий взгляд, и так же молча уставилась на гостью. Эльфийка поджала губы и, не сказав ни слова, удалилась. Я хмыкнула и снова принялась ждать продолжения этого балагана. Попутно пришлось поскрипеть мозгами. Эта девушка не походила на падших эльфов, о которых мне рассказывал Натаниэль. В моей визитерше не чувствовалось тьмы, скорее кремень. Лишь сила и воля, несгибаемая и беспощадная, как и окружающая стихия этих гор. Отгадка была очень близка, но ход мыслей нарушил новый гость.
На пороге, заслонив плечами вход, стоял мужчина. Длинные, даже не белые, а скорее, пепельно-седые волосы лежали по плечам. Резкие дуги черных бровей, ровный, но тоже очень четко очерченный нос, такой же точеный подбородок и невероятно широкий размах плеч. Последнее было скорее иллюзией, чем особенностью анатомии – наплечники острыми клиньями выдавались по бокам на целую ладонь.
Высокую и стройную фигуру обхватывала черная кожа доспехов и ткань одежды, которые удивительным образом переплетались. Серебро мерцало в отделке наручей и поножей, шло тесьмой по краю одежды и сверкало обручем на голове. По тонкой работе короны и поразительно волевому взгляду мужчины, я поняла – передо мной правитель своего народа. Не просто один из династии, как у нас в Лидоре, а король. Я вежливо склонила голову, раскланяться не позволило горизонтальное положение моего тела и тяжкая боль.
Мужчина ответил на мое приветствие кивком и вошел в комнату. От быстрого движение затрепетали огоньки свечей.
– Мы нашли вас на уступе Наружной стены. Как вы там очутились? – его голос оказался таким же резким, как и черты его внешности. Но один раз уловив суть этого народа и сложив воедино всю информацию, я начала понимать происходящее.
Эльфы всегда являлись олицетворением природы, как и драконы – воплощением идей и стихий. Те, что родились в лесах, как Элька, отличались мягкостью весенней травы, лучезарностью летнего полдня и спокойствием равнинных рек. Эти же создания жили в суровой стихии и полностью ей соответствовали: ледяная надменность, резкость камня в каждой черте, быстрота движений зимнего ветра. Черт возьми, они путешествовали верхом на лавине! Это достойно уважения.
– Я не имею ни малейшего представления, где я, и как тут оказалась. Последнее, что я помню – как ехала домой. В Крелонтен, Леара. После – провал, а очнулась уже на склоне горы.
Король задумчиво сдвинул брови, затем немного расслабился и сел на стул.
– Меня зовут Эстрендель, я правитель Штормового перевала и народа Эльфов Снежной Бури. А кто вы?
– Дайарен, принцесса и вторая дочь короля Лидора и всей Леары.
– Далеко вы оказались от родных земель. Мы нашли ваш посох внизу, на одном из Дальних Порогов. Заговор на усиление сработал на славу – он даже не поцарапался.
Весть о судьбе моего посоха, который мне стоил зачета, немного развеселила меня и сняла напряжение. Мы поговорили. Эта беседа запомнилась мне на всю жизнь – короля эльфов отличала поразительная честность и прямолинейность. Он говорил, чеканя каждое слово, и никак не смягчал острые углы. Его интеллект, как яркий свет, обнажал всю суть вещей и мыслей, а дипломатия казалась ненужной тратой времени.
Эльфы слышали мою ночную песню, но в темное время суток они не покидают своих жилищ – мрак полон детей ночи, что живут по другую сторону Стены. И именно на внешнем склоне я и оказалась. Сам король не имел ни малейшего представления, как я там очутилась, даже не мог выдвинуть ни одной гипотезы. Но он поспешил заметить, что стражи следят за тем, чтобы никто не пришел с той стороны, а не за теми, кто покидает Пределы миров людей.
– Вы так говорите, словно это конец мира, – с сомнением произнесла я.
– Это край Миров Людей, за этой Стеной начинаются другие миры. Там не могут существовать ни человеческие существа, ни эльфы, ни лидорианцы. Да, это край нашей Вселенной. И мы застава на пути того, что может прийти из тьмы.
Я задумалась над его словами. Мне не хотелось достоверно знать, что там за снежной пеленой, и действительно ли это не просто горная гряда, а бесконечная стена.
– Тебе пора в путь, как можно скорее. Поешь на привале, когда покинешь нашу обитель, – проговорил Эстрендель, вставая с каменного стула. – Это не отсутствие гостеприимства. Приходи тогда, когда у тебя будет больше времени. За Стеной день проходит за минуту по времени Миров людей. Если ты куда-то спешила, то наверняка, опоздала.
Я вздрогнула, подумав о Натаниэле, Академии, битве при Крелонтене и сотнях других дел, которые я оставила в спешке на полдороги. Я не рассчитывала на долгое отсутствие, а путешествие на край мира вообще не планировалось.
Мне дали теплый плащ, еды в дорогу, меч взамен утраченного и вернули любимый посох. Затем резными мостами, переходами через пещеры и долгими каменными коридорами меня вывели на белый свет. Я даже не успела рассмотреть царство Штормовых эльфов.
– Народ Леары почтет за честь, если вы посетите наш мир, – я склонила голову в знак уважения и благодарности.
– Как выдастся свободное время, я с радостью заеду в ваше государство. Давно хотел, да повода не было, – король тоже склонил голову. Затем наклонился и поднял с земли обычный камешек. В его бледных пальцах осколок стал покрываться прозрачным слоем искрящегося льда. Когда черный гранит лишь едва был виден из-за голубой толщи, Эстрендель положил его в небольшой мешочек и протянул мне. – Отдайте это тому, кто усомнится в причине вашего длительного отсутствия. Мудрые поймут, что это и откуда. Вам предстоит много оправдываться в ближайшее время. Удачи! И храните огонь во тьме. Вам удалось этой ночью сберечь свет.
Он резко повернулся ко мне спиной и ушел в темный провал пещеры, оставив меня у подножия невероятных гор или стен, среди медленно падающего снега и мороза.
Я не чувствовала в себе сил на долгое путешествие, но страх подгонял меня каждый миг, не давая возможности как следует расслабиться и отдохнуть. Я опасалась, что пропустила очень много времени, что действительно опоздала кругом и везде. Красоты зимнего пейзажа: застывшие в ослепительном инее деревья, голубой лед рек, искры на сугробах и удивительно яркое небо – все проносилось мимо, когда я быстрым шагом спешила к ближайшему порталу.
Я путешествовала почти месяц, прыгая из мира в мир, пока, наконец, не нашла знакомое место, из которого ходили корабли в Золотую Цепь. Добравшись до желтокаменного Бироса, я купила верховую лошадь за полцены и понеслась во весь опор по мощеным дорогам, по грунтовым колеям от телег и даже тропами через дремучие леса. В знакомых мирах мне помогали, как принцессе Лидора, рассчитывая на выгодное сотрудничество и даже некоторые привилегии. Я заключила два торговых договора и собиралась их отправить дяде в Крелонтен, если только дом еще существует.
От одного страха я избавилась в Биросе, когда узнала, что битва завершилась нашей полной победой и никто из королевской семьи не пострадал. Но одна из дочерей пропала без вести. И тут мой страх переродился в совершенной другой. Все думают, что я погибла? Наверное, дяде сильно досталось от отца, что тот привлек меня к битве. А скрыть факт пропажи принцессы он не смог… Особенно, если меня начал искать Натаниэль, а то и вовсе деканат Академии в полном составе.
Я пришпорила коня и, прыгнув в портал, с облегчением вздохнула – передо мной раскинулся дремучий лес, что защищал подступы к Академии. Я неслась по раскисшей от дождя дороге и с ужасом смотрела на зелень вокруг. Лето, тут явно теплое время года. Учебный период начинается зимой. А заканчивается поздней осенью. Я вновь хлестнула несчастного коня, вырывающего комья влажной земли из дороги, и понеслась вперед.
Глава 31
Академия встретила меня занятиями боевым построением во внутреннем дворе, басистыми командами декана Роберта и звяканьем доспехов. Я резко осадила коня у края строя и почти подлетела к учителю.
– Здравствуйте! Простите за опоздание, где я могу найти декана Фредерика?
Роберт в первый миг заметно обрадовался моему появлению, но вскоре изрядно помрачнел и даже, казалось, разозлился. Он резко махнул рукой в сторону одной из башен, а я, привязав коня, понеслась туда. Я быстро бежала, словно лишняя секунда изменит тот факт, что меня не было… сколько? Полгода, полтора, два с половиной?
Повсюду я натыкалась на удивленные взгляды учеников, кто-то окликнул меня по имени, но я бежала вперед. Едва не упав на винтовой лестнице, я все же преодолела подъем и нашла Фредерика в его кабинете. Видимо, занятий сейчас он не проводил и занимался подготовкой лекции. Я вежливо постучалась в открытую дверь и остановилась на пороге в нерешительности.
Фредерик поднял глаза на меня, на его лице пронеслось несколько выражений – сначала удивление, затем облегчение, а после, как и у Роберта, – злость.
– Ты отчислена. Покинь стены Академии! – он яростно взмахнул рукой, и порыв ветра захлопнул дверь прямо перед моим носом. Но я набралась смелости и вошла в кабинет.
– Я оказалась за Стеной в пределе Штормовых эльфов, для меня прошел только месяц! Я попала в беду и чудом выжила. И узнав о том, что время за Стеной течет быстрее, я со всех ног помчалась сюда, даже не сказала семье, что жива.
– Я устал от твоего лицемерия! – Фредерик резко встал из-за стола и подскочил ко мне. Ярость заставляла его голубые глаза темнеть и искажала черты лица. Вот оно, отсутствие всяческого доверия и взаимопонимания. С одного взгляда он уже записал меня в преступники вместо попыток разобраться! – Деканат потратил три месяца на поиски, твоя семья уже почти готова надеть траур! Натаниэль превратился за это время в привидение, а ты врешь мне о Штормовых Пределах, которых никогда не видела! И еще смеешь мне лгать о Наружной стене! Пошла вон отсюда! Стоило остаться пропавшей и не иметь наглости возвращаться после полугода пропажи! Твое лидорианское бродяжничество взяло верх? Равно как и вечное наплевательство на правила приличия⁈ Убирайся, пока я тебя не спалил!
Я резко отпрянула от яркого пламени, похоже, декан не шутил. Но и мне отступать было некуда – Академия нужна мне как воздух, а знания – и того больше. Не знаю, чем бы все кончилось, но тут в коридоре появился Натаниэль в сопровождение Роберта. Мой эльф словно потускнел, изрядно похудел и казался ослабевшим. Но лишь стоило ему увидеть меня, как глаза снова загорелись тем шквалом эмоций и страстей, что всегда расцвечивали его изнутри.
Он кинулся ко мне, и крепко, до боли в едва зажившей спине, обнял. Я тоже сцепила руки на его спине, борясь с подступающими слезами. Но вскоре меня отстранили, даже почти оттолкнули, и я вновь увидела ярость в глазах очередного декана. Пока Фредерик молчал и не метал молнии в меня, а другие еще не начали вывалить свои упреки, я торопливо заговорила:
– Я ехала в Крелонтен на битву. Потом – провал, очнулась на Внешней стене, она вертикальная и только отдаленно похожа на гору. Там меня нашли Штормовые эльфы, немного подлечили и посоветовали поспешить домой. Они объяснили, что за Стеной время течет быстрее. Я не знала, что прошло столько времени! Для меня сейчас середина каникул! Прежде, чем меня убивать, выгонять или бить – давайте поговорим! Я сама не понимаю, что произошло!
В коридоре воцарилась гнетущая тишина. Роберт крепко взял меня под локоть и завел обратно в кабинет Фредерика, другие деканы последовали за нами и прикрыли дверь. Меня грубо усадили в кресло и стали молча разглядывать. То ли как ярмарочного урода, то ли как ядовитую змею.
– Я не знаю, что произошло, серьезно! Эльфы ничего не объяснили, только сказали, что Стена – это край мира, немного обработали мои раны от падения с уступа на уступ и выгнали в обратный путь. Я даже не позавтракала. Король Эстрендель поговорил со мной от силы минут пятнадцать. Месяц заняла дорога сюда. Приходилось ехать без привалов иногда по трое суток, я устала и, кажется, загнала бедного скакуна. Только в Биросе я услышала о своей пропаже без вести…
– Помолчи минуту и дай подумать! – чуть резко сказал Натаниэль и стал внимательно меня рассматривать. Его тяжелый взгляд заставил все внутри съежиться, словно я вновь оказалась на ледяных склонах среди вьюги. Только сев в кресло, я ощутила страшную усталость. Едва зажившая спина снова болела, кажется, я все-таки повредила тогда позвоночник. Перед глазами стали плясать темные пятна, отчего злые лица деканов иногда терялись за пеленой.
Натаниэль протянул руку и пропустил между пальцами прядь моих волос, потрогал кончики и нахмурился.
– Если ты их подстригала – было бы заметно. Они отросли как раз на два месяца с конца прошлого учебного года, – задумчиво произнес эльф.
– Какие, к черту, волосы! – взорвался Фредерик. – Это все – чушь собачья от первого до последнего слова! Гнать ее вон! Я не приму ее обратно. Точка.
Тут, словно озарение, в моей голове пронеслась мысль. В этот момент я была готова прибить себя за тупость! Камень короля эльфов! Нужно было с него и начинать, а не тараторить без умолку.
– Простите, плохо себя чувствую. Совсем забыла, что меня просили вам передать вот это, – я достала мешочек из кошелька на поясе и протянула деканам.
Фредерик выдернул его из руки яростным жестом и вытряхнул на ладонь камень. Все еще покрытый слоем льда, который за прошедшее время даже и не думал растаять. На лица деканов упала тень растерянности, они по очереди брали в руки странный предмет, рассматривали его на свет, а затем пристальными взглядами окидывали меня.
Ярость оставила учителей, и я снова заметила проблески радости и даже сопереживания. Этого небольшого морального послабления хватило, чтобы я облегченно вздохнула, а дурнота, которую я так долго сдерживала, захлестнула меня с головой. Все поплыло перед глазами, в ушах зазвенело, а кресло казалось вполне пригодным для того, чтобы немного вздремнуть. После ночевки на камнях Стены любое место пригодно для сна.
Я отключилась с чувством выполненной задачи и с покоем в душе.
Похоже, терять сознание стало входить в привычку. Я проснулась в лазарете Академии, на белоснежной койке. Первое что меня поразило – наличие трех букетов рядом с постелью. В одном явно угадывалась рука Натаниэля – синие цветы и зеленые мохнатые веточки. Два других не показались мне знакомыми, но все равно порадовали своим терпким и сладким ароматом и яркими оттенками.
Ко мне подошел один из врачей и озадачил странным выражением лица.
– Как вы себя чувствуете? – с сомнением спросил он.
Я нахмурилась и провела инспекцию своего организма. Все болело, как и месяц назад, когда я рухнула с уступа на Стене. Но это казалось нормальным и закономерным, я же так и не залечила старые раны, проведя в седле больше месяца. А те зелья, что я брала в Крелонтен на битву, пропали вместе с остальными вещами где-то в пурге или же совсем в неведомых краях.
– Все болит, но в целом, нормально.
– Да-да, я вам пропишу обезболивающее. Не вставайте с постели ни при каких обстоятельствах, – на этом врач удалился и оставил меня в задумчивости.
Мне столько раз ломали кости на тренировках, разбивали голову, ранили отравленными стрелами и резали, что я сбилась со счета. И каждый раз меня вылечивали за пару дней. Что на этот раз не так?
Я снова обследовала свое тело, но боль была вполне терпимой, казалось, что ее причина лишь в перегрузках и ушибах, не более того.
За высокими окнами раздался раскат грома, и вся Академия содрогнулась от этого звука. Через секунду стекло залил сплошной поток дождевой воды. Гроза швыряла капли, трепала деревья во внутреннем дворе и шумела в ливневых стоках. А я ощущала удивительную пустоту в мыслях и чувствах. Все силы ушли на то, чтобы добраться до Академии. И вот я здесь. У меня не осталось нервов, чтобы переживать о том, каким будет этот учебный год. Что я почти не отдохнула от предыдущего. Что думает обо мне Натаниэль. Как себя чувствуют мои друзья и родственники. Да и вообще, кто же все-таки атаковал Крелонтен, чем все кончилось и что произошло со мной?
Я лежала, смотрела на летнюю грозу через огромные окна и старалась ни о чем не думать. Меня никто не навещал до самого вечера, только медсестры приносили еду и лекарства, неизменно справлялись о моем состоянии и вновь исчезали по своим делам.
Когда раздался звонок на ужин, двери лазарета распахнулись и впустили весь деканат в полном составе. Глубоко в груди что-то неприятно заныло, а ладони вдруг похолодели. Натаниэль подошел первым, наклонившись, чуть нервно улыбнулся и даже приобнял меня, мимолетно поцеловав в лоб. Это прилюдное проявление чувств, которого мы всегда избегали, еще больше усилило ощущение чего-то скверного.
– Нам нужно поговорить. К сожалению, тебе нельзя вставать, поэтому нашу беседу мы проведем здесь, – Фредерик старался говорить нейтрально и спокойно, но и его что-то терзало изнутри. Я не смогла понять причину. – Расскажи все, что происходило с момента ухода из Академии восемь месяцев назад.
Отпив немного воды из стакана и подумав несколько секунд, я выложила полностью все. И проблемы с духом, и совместные песни, и разгадку тайны девушки-рабыни. Пересказав события в Хермете, переключилась на поездку в Крелонтен. Я описывала все с максимальной точностью и всевозможными подробностями, каждое действие, каждую деталь. Родину корабля, на котором плыла, погоду, пейзажи, людей и попутчиков. Караван, что встретился мне на подходе к Биросу. Все в мельчайших нюансах. Я чувствовала, что случилось гадкое и скверное, не могла понять где и как, отчего страх становился лишь сильнее.
Закончив с описанием моих путешествий, я вопрошающе уставилась на деканов. Они молчали. Натаниэль сидел на краю койки и бережно держал мою руку, стараясь не встречаться взглядами. Фредерик стоял рядом, скрестив руки на груди и задумчиво уставившись на залитое дождем стекло. А Роберт присел на стул поблизости и хмурился, иногда поглаживая роскошную бороду. Он заговорил первым:
– Понимаешь, Диора, с тобой случилась большая неприятность. И боюсь, далеко не одна, а целый ворох. Во всем этом придется долго разбираться и пытаться понять суть произошедшего. Ты прости нас за резкость, мы все эти месяцы долго и упорно искали тебя. И немного потеряли самообладание, увидев тебя целой и невредимой. Так нам показалось на первый взгляд. Пока мы точно знаем лишь одно – в каком-то из своих приключений ты серьезно пострадала. Болезнь требует длительного и упорного лечения, и чтобы поправиться, тебе нужно неукоснительно соблюдать предписания врачей. Понятно?
Я закивала головой, чувствуя, как холод страха глубоко в животе ворочается, словно зверь в берлоге.
– Тебе нельзя использовать магию, никакую, – сурово произнес Фредерик, словно я прямо сейчас летала под потолком и швырялась огнем во все стороны.
– Хорошо, я сделаю все, что нужно. Не пугайте меня, объясните толком, что происходит!
На мои мольбы никто не ответил, лишь Натаниэль смерил меня хмурым взглядом. Фредерик недовольно сжал челюсти и вопросительно глянул на эльфа, словно ожидая какого-то ответа.
Натаниэль задумчиво помолчал, затем медленно кивнул.
– Ди, ты правда ничего не чувствуешь? – как-то удивительно ласково и нежно спросил он, встретившись со мной взглядом. Я помотала головой и непроизвольно поджала губы. Перед глазами все поплыло от слез, которые упорно текли по щекам.
Я понимала, что случилось что-то серьезное, я копалась в себе и своих ощущениях, раз за разом все обдумывала, но ничего не находила.
– Она говорит правду, это все непроизвольно, – проговорил Натаниэль, глядя на деканов, затем снова посмотрел на меня. В его голубых глазах тоже блеснули слезы, и вот в этот момент мне стало действительно страшно, как никогда в жизни. – Солнышко, ты сдала за эти каникулы воздух и воду на высшую ступень. А если твой рассказ правда и Штормовые эльфы все подтвердят, в чем лично я не сомневаюсь ни минуту, тебе зачтут и восьмую, последнюю, ступень огня.
Я сглотнула ком в горле и вгляделась в эти любимые ледяные глаза. Было слишком страшно спросить: «А почему ты тогда плачешь, Натаниэль?». Я знала, буквально через пару минут я получу ответ.
– Ты сдала магический транс полностью. Умничка.
Он сделал судорожный вдох и некоторое время молчал, крепко сжимая мою руку.
– Если судить по твоему рассказу, ты теряла сознание множество раз – в Крелонтене, трижды на Стене, за месяц пути сюда не меньше дюжины раз становилось плохо и ты отключалась, верно?
– Похоже, что так. Тяжело было понять, я резко засыпала, потому что вымоталась или же теряла сознание, – голос охрип от волнения и страха.
Деканы вновь переглянулись, Роберт вздохнул и попытался ободряюще улыбнуться, Фредерик казался расстроенным, а Натаниэль едва сдерживал слезы.
