сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)
Альма понимает, что он не знает о ней ничего и так будет продолжаться всю ее оставшуюся жизнь. Она станет Альмой Койн — это единственная жизнь, которую она будет жить. Маленькая Рут, обесчещенная Саванна и поющая Люси исчезнут в тот момент, когда она откинет вуаль и свяжет свою жизнь с этим человеком.
Их больше не станет, ей придется отпустить своих призраков.
— Почему ты плачешь? — изумленно шепчет Элдер.
Альма принимает ласку, жмется носом в его широкую ладонь, а затем берет его руку в свои и целует грубые пальцы. Она решает, что придется ему немного соврать, даже ему. Еще немного соврать — примерно до конца своей жизни.
— Я просто счастлива, Элдер, — улыбается она, открывая глаза.
Соленые слезы жгут щеки.
— От счастья тоже плачут, — произносит она простую истину.
Элдер притягивает ее к себе и Альма чувствует себя в безопасности. В границах его ячейки, в его объятиях. Пока это единственные границы. Альма понимает, что ради собственного будущего ей придется их расширить и сделать это своими силами.
Вечером тридцатого декабря после собрания Элдер просит Альму остаться и упоминает о том, что завтра важный день.
— Это появится у каждого в расписании? — интересуется Альма, глядя в экран.
— Да, у каждого. Мы обручимся раньше, чем пробьет полночь, а затем… Новый год и новое начало.
Альма смотрит на него и улыбается. Несмотря на искреннюю глубину чувств, Элдер держится в обществе крайне сдержанно, и Альма искренне ему благодарна. Даже наедине друг с другом они по-прежнему соблюдают некоторое подобие дистанции. Чем дальше держишь — тем сильнее любишь.
Они чувствуют другу на иной, понятной только им двоим волне, но при этом продолжают привыкать к маленьким привычкам друг друга. Альма не хочет переезжать в ячейку Элдера, потому что нуждается в личном пространстве, и Элдер с ней в этом вопросе солидарен. Они чтят границы друг друга и стараются их не нарушать.
Альме порой кажется, что сильнее любить она не умеет, но с каждым новым днем, глядя на Элдера, она понимает, что это не так.
— Значит, утром начинается наше испытание, — присаживается Альма на стол, подсовывая руки под бедра.
Элдер выключает монитор и подходит к ней ближе, погружая зал собраний в полутьму.
— Мы и не такое проходили, — Альма чувствует ауру тепла и безопасности.
Сказанное «мы» рушит оставшиеся крошечные барьеры в сознании Альмы. Он снова спрашивает, и вместо ответа Альма притягивает его к себе, обнимая ногами за талию и прогибая поясницу. Хорошо, что дверь в зал собраний оказывается закрыта.
Когда на следующее утро Альма получает свое расписание, внутри все сжимается и к горлу подкатывает тошнота. Альма не боится свадьбы, не боится вопросов от других, она знает, что сегодня ей предстоит схватка куда серьезнее. Дулио Джекенсен выйдет из тени, и ей придется собрать все свое мужество, чтобы выйти к нему на встречу.
Альма надевает комбинезон, расплетает после сна косы, расчесывает каштановые волны и выходит из ячейки. Ей кажется, что каждый житель, выходящий после сна в коридор, также на нее смотрит. Альма вздергивает голову и направляется к лифту.
Не успевает она нажать на кнопку, как на ее запястье сцепляются пальцы и тянут в сторону. Альма не успевает испугаться, потому что видит знакомую светлую кудрявую копну. Сейн встает напротив нее и поднимает взгляд. В темных глазах плещется злоба, такого взгляда Альма никогда еще у него не видела.
— Я просто хочу понять, — старается сдержанно произнести он, — почему ты так поступила?
Альма хмурит брови. Он почти месяц ее игнорирует и не разговаривает с ней, предпочитая общество Бекки, а сейчас снова хочет ворваться в ритм ее жизни, да еще и таким образом.
— Здравствуй, Сейн, — сдержанно выдыхает она. — Как твои дела? Месяц не разговаривали. Как здоровье? Как Бекки? — не сдерживаясь, прищуривается с издевкой она.
Сейн сжимает губы.
— Альма, я хотел поговорить с тобой, но не знал, как…
Альма мотает головой из стороны в сторону.
— Сейн, послушай, — она успокаивается, надеется, что голос звучит ровно. — Тогда на охоте я не приняла твоего признания по простой и понятной причине. Ты мой друг, я люблю тебя, как друга, как брата, иначе я не могу тебя любить.
— Но почему?!
Это звучит почти по-детски, обиженно в некоторой мере и слегка напыщенно. Альме хочется ему сказать, что теперь-то он понимает, как чувствовала себя Вайлет последние десять лет и девочки с кухни, которые отрезали свои длинные густые волосы, только чтобы он обратил на них внимание.
— Потому что я люблю Элдера, Сейн, — глядя ему в глаза, твердо произносит Альма. — Тебе придется это принять.
Сейн злится только сильнее, хочет сказать что-то еще, но лишь машет рукой и уходит в сторону столовой. Он снова ее не ждет, снова не извиняется за свое глупое поведение и молчание на протяжении целого месяца. Альма впервые думает о том, что Сейн еще правда дитя, и ему еще предстоит повзрослеть. В глубине души Альма чувствует, что зря была так строга к Бекки. Они с Сейном друг друга стоят.
Альма приходит на завтрак в числе первых, но ее стол оказывается заполненным, и ребята тут же встают с мест, рассыпаясь в поздравлениях.
— Кто бы мог подумать! — обнимает ее Люпин. — Вот это новость!
— Я поздравляю тебя, — также искренне реагирует Линда.
Каждый член их маленькой компании выражает радость и поздравляет Альму, Громила вообще себе места от счастья не находит, и Альма понимает, что он вправду ее друг. Вспоминая слова Оливии, Альма старается понять, кто же из них влюблен, но не находит ответа и просто искренне обнимает друга, замечая, что от него пахнет другим одеколоном, не таким, как раньше.
Эта мысль надолго не задерживается, потому что затем с места поднимается Бекки.
— Я очень рада за тебя, Альма, — позволяет себе улыбку блондинка.
Волосы Бекки немного отрастают, она уже может заплетать два крошечных светлых колоска. С такой прической она кажется еще младше, но Альма замечает, как смягчается девушка, когда получает желаемое. Жаль, что Бекки не знает простой истины: Сейн делает это не от чистого сердца.
— Спасибо, Бекки.
Они неловко обнимаются и Бекки садится за стол рядом с Сейном, вкладывая свою руку в его ладонь. Сейн бросает на Альму взгляды и находится в такой непривычной для всех холодности, что Альма сжимает губы, наблюдая за влюбленной по уши блондинкой.
Альма впервые боится за Бекки. Ей не хочется, чтобы Сейн ее обидел.
Завтрак проходит в приятном предвкушении, потому что обед отменяется, а ужин смещается на более позднее время. Это стандартное расписание каждого года, в этот день у Оливии на кухне не десять помощников, а почти двадцать, и все готовят праздничный стол, не жалея ни сил, ни припасов.
Когда Альма кладет на конвейер поднос, она замечает, как на кухне рядом с Оливией суетится Флавий, и девушка смеется, а в уголках ее глаз рассыпаются смешинки. Альма радуется, что Оливия прислушивается к ней, ей нужно оставить неприятные моменты в прошлом и двигаться дальше, как бы больно ни было.
Так поступил Портер, так поступила Марта, Вайлет, Рокот и она сама. Альма следует советам, которые сама дает.
После завтрака Громила идет с Альмой на собрание, и парень искренне радуется снова, а также интересуется, как так вышло. Альма говорит, что сама не знает, хотя это далеко не так. Альме кажется, что Громила и сам понимает, как давно все у них с Элдером начинается, поэтому просто снова поздравляет и они направляются на крайнее собрание уходящего года.
Вышестоящие с улыбками выражают свои поздравления без излишней помпезности, Альма замечает улыбку Рокота и догадывается, что Вайлет рассказала ему обо всем еще до собрания. Злиться Альма на Вайлет не может за это.
Они четко и по делу проводят собрание, рассказывают события уходящего года, нововведения, совершенствования. Альма показывает статистику прироста урожая, все ее подсчеты оказываются правдивыми, склады начинают пополняться, несмотря на масштабное празднование уходящего года.
Альма дает финальный отсчет демографического процесса, упоминая о том, что в конце следующей недели они начинают плотную работу и запускают фокус-группу в дело. Все принимают информацию с должным уважением, никто не опускает никаких шуточек, которых так боялась Альма.
Здесь люди иначе воспитаны, Альма теперь окончательно это понимает.
В конце собрания все вышестоящие жмут Элдеру руку, а Альму заключают в объятия. Когда Тобиас, всегда неприметный светлый парень, который почти никогда с ней не разговаривает, неловко ее обнимает, Альма чувствует тот самый запах одеколона, который услышала утром от Громилы.
Она решает не заострять на этом внимание, но теперь понимает, почему дружба с Громилой так проста и понятна, чего совсем не скажешь о Сейне.
Альма заходит на кухню перед тем, как направиться к Вайлет, и, заговорив Оливии зубы, незаметно стаскивает со стола небольшой нож, пряча его в кармане комбинезона. Получив поздравления от кухарки, она уже собирается уйти, как вдруг ее останавливают.
— Альма, — слышится знакомый голос.
Альма оборачивается. Перед ней стоит Марта, совсем здоровья, даже слегка румяная, без страшных кругов под глазами. Эта Марта больше нравится Альме, пусть она и стала причиной раздора двух людей, которые десять лет были вместе.
— Я хочу поздравить тебя, — кивает она на свое расписание, показывая тем самым, что увидела грядущее событие, — и сказать спасибо за то, что… Ты помогла мне тогда, когда никто не мог помочь.
Альма вспоминает это событие так, словно оно случилось вчера. Запах соли и металла на мгновение бьет в нос, но тут же рассеивается. Альма гонит от себя мысль о том, что перед ней могла бы стоять первая мама Дистрикта Тринадцать, если бы она вовремя обратила на всё внимание.
Альма старается отогнать эти мысли и не принимает протянутые сознанием гири, которые нужно повесить на сердце рядом с теми, что она надела на себя в одиннадцать лет после смерти мамы.
— Я рада, что ты в порядке, — зачем-то произносит Альма.
Марта совсем была не в порядке, но сейчас эти слова кажутся единственно правильными.
— Спасибо тебе, — чуть сжимает она ее предплечье. — И с Наступающим тебя, Альма Грей.
Альма отвечает любезностью на любезность и идет в сторону цеха шитья, постоянно оборачиваясь через плечо. Она знает, что Дулио следит за ней. Знает, что в одиннадцать тридцать он появится в столовой и перед всеми убьет ее имя, уничтожит ее будущее.
Альма сжимает через штанину в кармане лезвие ножа. У нее осталось всего несколько часов. План, лихорадочно собранный в сознании по частям, закрепляется, выстраиваясь в цельную картину. Альма не боится.
Она готова.
Вайлет щебечет возле нее почти два часа, заканчивая приготовления платья, и Альма восторженно смотрит на хлопковое платье, кропотливо сделанное ее лучшей подругой. Вайлет стерла все пальцы, пока обрабатывала хлопок и делала ткань, потому что свадебное платье держалось в секрете до сегодняшнего дня.
Мегги искренне похвалила Вайлет, но просила больше такой самодеятельностью не заниматься и ставить ее в известность по любым расходам. В тот момент Альма и Вайлет переглядываются, подавляя смешок и вспоминая, сколько раз скрывали всякие махинации от Мегги.
Когда Вайлет заканчивает с платьем, она не позволяет ей посмотреться в зеркало, потому что еще не сделана прическа. Вайлет вытаскивает из-под стола какой-то льняной мешок и разворачивает его.
— Это бигуди, — объясняет ей Вайлет, — моя мама ими пользовалась. Не знаю, почему сохранила. На такой случай, наверное, — жмет она плечами и старается улыбнуться.
Альма подается вперед и обнимает подругу, после чего Вайлет снова принимается за работу. Греет воду, накручивает ей бигуди, трещит без конца и усидеть на месте не может. Сегодня новый год, ее лучшая подруга выходит замуж, а сама она в скором времени сможет завести семью.
Вайлет говорит, что приход Альмы осчастливил десятки людей в Дистрикте, и это только начало. Счастливее, чем сейчас, она ни разу за последние десять лет не была. Эти слова заставляют Альму прослезиться.
Когда Вайлет заканчивает, она просит Альму закрыть глаза и ставит ее перед единственным зеркалом в полный рост, который есть только в цехе легкой промышленности.
— Открывай, — просит ее Вайлет.
Альма повинуется и поднимает веки. На нее из отражения смотрит мама. Живая, яркая, с водопадом каштановых теплых волос, серыми глазами и улыбкой на губах. Альма замечает, что за полгода слегка набрала необходимых килограммов, и больше не выглядит нескладной и угловатой.
На нее из зеркала смотрит девушка. Уверенная в себе, влюбленная, решительная. Слишком взрослая для своих лет, но сильная. Не сломившаяся под гнетом свалившихся обстоятельств. На нее смотрит девушка с огромным прошлым.
Смотрит маленькая Рут, которая трясет за плечи маму и просит проснуться. Смотрит Саванна с саднящими бедрами и блестящими от самогона глазами. Смотрит Люси Грей Бэйрд с гитарой в руках, яркой помадой на губах и в пышном платье с фонариками. Смотрит Альма Доэрти, ее милая мама.
И смотрит Альма Грей. Та, что собрала в себе всю боль своих призраков и не дала ей вырваться наружу.
— Альма, ты плачешь?
Альма не знает, кто из ее призраков плачет. Возможно, они делают это одновременно.
— Нет, — смахивает она слезу и улыбается. — Не плачу. Вайлет, платье невероятное…
Вайлет снова делает все на высшем уровне. Платье светлое, аккуратное, плавно обтекающее женственную фигуру, воздушное, чуть ниже колена, потому что Вайлет не успела бы создать больше ткани.
Альма смеется и обнимает подругу.
— Ох, я же про ленту забыла на пояс, — спохватывается Вайлет. — Сейчас!
Вайлет исчезает где-то под швейной машинкой, и Альма пользуется моментом. Она берет ленту со стола, завязывает ее на бедре под бельем и вставляет под нее нож, который забрала сегодня с кухни, после чего расправляет подол.
— Вот она, сейчас, — суетится Вайлет.
— Мы успеваем? Сколько у нас времени? — сглатывает Альма.
Для нее время имеет куда более важное значение.
— Сейчас только десять, — отмахивается Вайлет. — Почти весь Дистрикт в это время уже там, но… Мы все успеем, — и завязывает пояс.
— Вайлет, мне нужно будет сходить кое-куда. Мы уже закончили?
— Да, закончили, — присаживается она на колени. — Фату перед выходом наденем. И да, только тебе нельзя видеться с женихом до церемонии! Примета такая!
Альма сокрушенно смеется. Ей сейчас жениха видеть совсем не нужно. Нужно решить проблему, которая стоит между ней и ее женихом.
— Я буду осторожна, — обещает ей Альма и, захватив карточку, выходит из цеха.
Весь Дистрикт покрыт тишиной. В коридорах никого нет, слышится только едва уловимый гул с яруса, где столовая, потому что там собрались все, ожидая приход нового года и главного события бракосочетания главы Дистрикта, которое так внезапно все они узнали сегодня утром.
Альма знает, что в столовой все, кроме трех человек. Ее, Вайлет и…
Она слышит его шаги за своей спиной. Альма никогда ни с кем эти шаги не перепутает. Тяжелые, отрывистые, опасные. Она чувствует, что он находится всего в десяти метрах от нее, поэтому не оборачивается, только идет вперед, шелестя своими каштановыми волнами и подолом светлого свадебного платья, и направляется к лестницам, чтобы не пользоваться лифтом.
Она идет вверх, к поверхности, чувствуя его позади себя. Сердце громко стучит в груди, руки дрожат, но не от страха, а от адреналина, бегущего в крови. Альма вставляет карточку в прямоугольное отверстие и открывает массивную железную дверь, выходя в лютый холод в одном светлом платье с коротким рукавом и в серых ботинках.
Альма проходит вперед на несколько метров и чуть вправо, зная, где останавливается, несмотря на темноту. На часах почти половина одиннадцатого, едва падает с темного неба снег, что-то видно только благодаря холодному свету Луны, который отражается на белоснежных сугробах. Альма не оборачивается, вслушиваясь в затихающие шаги за спиной.
Шумит ветер, голые ветви деревьев стучат друг об друга, завывая скорбную мелодию, где-то в глубине леса слышится уханье филина. Альма закрывает глаза, вслушиваясь. Он останавливается прямо у нее за спиной, она это чувствует. Аура враждебности, опасности и страха окутывает ее с головы до ног.
— Отыметь тебя напоследок перед тем, как он обо всем узнает? — скрипит голос Дулио Джекенсена у нее над правым ухом.
Чувства обостряются, она резко двигает локтем ему в гортань. Дулио хватается за шею и закашливается, пошатываясь назад. Альма реагирует молниеносно, бьет ногой под ему под колено, и Дулио падает на спину, ошарашенный произошедшим.
