сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
Альма замечает, что вопрос этот и для Элдера оказывается тяжелым. Значит, не она одна в такой ситуации. Однако она благодарна Элдеру, что он начинает разговор, ради которого она сюда пришла.
Девушка поднимается с места и вынимает снизу папку, сжимая ее в руках. Она делает два шага вперед и подходит к Элдеру, опуская документ на стол перед ним.
— Нашла, — наконец отвечает она.
Руки начинают дрожать, сердце громко колотится в груди. Элдер Койн тянется к бумагам, и Альма делает это быстрее, чем думает: она накрывает его руку своей. Элдер замирает, глядя на их руки, и не поднимает взгляд.
— Элдер, — набирается она смелости, — скажи, как ты ко мне относишься?
Она замечает, как его желваки слегка дергаются, но он не поднимает взгляд.
— С уважением, — кивая, начинает он, — ты многое делаешь для…
— Нет.
Она мотает головой, сжимая губы, и обхватывает пальцами его подбородок, заставляя повернуться к себе и посмотреть в глаза. Альма чувствует пальцами тепло его гладко выбритой кожи.
— Я спросила, как ты относишься ко мне, а не как глава Дистрикта Тринадцать ко мне относится.
Элдер Койн сглатывает, но молчит. Бегает лихорадочно сухими глазами по лицу Альмы, словно старается запомнить каждую черту лица, каждую мелочь и крапинку в серых радужках. Он хочет сказать слишком много, но он не умеет говорить.
Альма кивает, несколько раз кивает, опуская взгляд и поднимая ладонь с его руки. Зря она подумала, что все это взаимно. Зря приняла это решение. Какая же она глупая! Досада тут же начинает жечь под веками, Альма порывается забрать папку, но Элдер ее опережает, и она сдается, намереваясь уйти из зала и больше не входить в него.
Снова убежать. Снова стать призраком. Как Рут, как Саванна, как Люси. И как Альма.
Альма уже идет к дверям, но Элдеру достаточно шести секунд, чтобы открыть папку, прочесть заветную строчку, все осознать, в два шага подлететь к ней и сомкнуть пальцы на запястье, вынуждая остановиться.
Досада жжет у Альмы под веками. Она не хочет, чтобы Элдер видел ее слабость. Ее слабость перед ним. Элдер Койн разворачивает ее к себе, приподнимает пальцами подбородок и осторожно берет ее лицо в свои ладони. Он стирает подушечками больших пальцев ее слезы.
Альма Грей такая красивая, такая умная и сильная. В ее прекрасных глазах не должно быть слез. В глазах человека, которого он любит, слез печали быть не должно.
— Позволь мне? — чуть склонившись к ней, спрашивает он.
Альма замирает, глядя так близко ему в глаза. В эти взрослые, рассудительные глаза. Ее поражает то, что она слышит. Элдер Койн спрашивает ее о поцелуе. Никто никогда не спрашивал. С одиннадцати лет никто не спрашивал.
Он спросил. Первый.
Альма знает, что ответить не сможет, иначе разрыдается пуще прежнего, поэтому просто кивает и опускает веки. Элдер Койн склоняет голову вправо и мягко накрывает ее губы своими.
Так трепетно и нежно, словно он боится ее напугать, обидеть или поранить. Поцелуй получается долгим, нежным и теплым. Альма обхватывает его запястья пальцами, чтобы чувствовать его бешеный пульс, и целует сама во второй раз, чувствуя тепло его тела.
По всему организму бежит бешеный импульс, поцелуй оказывается со вкусом соли от ее слез, а на столе лежит открытая папка, где напротив имени Альмы Грей значится имя ее партнера — Элдера Койна.
========== Глава X. "Лепестки розы" ==========
Читать главу с Rob Pattison - Let Me Sign
Элдер Койн касается ее лба своим, прерывая поцелуй, и ведет подушечкой большого пальца по контуру ее губ. Каждое его движение плавное, неторопливое и осторожное. Он обращается с ней так, как никто никогда не обращался. Вкладывает в каждое свое прикосновение любовь, которой она всю жизнь была лишена.
Его глаза блестят, радужки беспорядочно бегают по ее лицу, восхищенно смотрят, запоминают каждую черту лица. Альма видит, как много он хочет сказать, читает десятки бегущих мыслей в его глазах. Он не умеет задавать вопросы, она не любит давать ответы.
За одним исключением.
Элдер Койн задает единственный вопрос, и Альма Грей дает на него ответ:
— Выйду.
Альма всегда считала, что это случится иначе. Она не думала, что будет чувствовать себя с ним так, как сейчас. У нее был четкий план, которому она следовала. Альма планировала привязать его к себе, но не хотела привязываться сама.
Она считает любовь слабостью, уязвимостью, заболеванием. Любовь всегда приносила ей одну только боль. Любовь забрала ее маму, «любовь» сломала ее в одиннадцать лет и уничтожила окончательно с помощью Билли Бурого и Кориолана Сноу.
Альма дает любви еще один единственный шанс: в ней просыпается маленькая Рут, которая нуждается в заботе и любви. Которая нуждается в сильных руках рядом, теплому дыханию в волосах. Альма дает слабину в это минутное единение с Элдером, обещая себе, что он останется единственным в ее жизни человеком, который это видит.
Она уже собирается уйти, чтобы не опоздать на свое следующее задание в расписании, как вдруг Элдер мягко ловит ее за руку, вынуждая остановиться, и переплетает их пальцы, притягивая ее к себе.
Альма идет спиной вперед, прислоняется к стене, а Элдер, запустив пальцы в ее густые каштановые пряди, спрашивает вновь и, получив согласие, горячо целует снова. Внутри взмывает ввысь маленькая стая бабочек.
В этот самый момент, спустя полгода после холодного приветствия во время их знакомства в ангаре, Альма Грей понимает, что любит Элдера Койна.
Они решают ничего никому не говорить. Эта тайна остается только между ними, они принимают решение связать себя узами брака в новогоднюю ночь через две недели, чтобы войти в следующий год законными представителями руководителей Дистрикта Тринадцать и одной и пяти пар, которые подарят этому подземному миру первое наследство.
На общем собрании фокус-группы Альма собирает десять человек в прежнем составе, чтобы объявить о начале исследований в конце первой недели нового года, и все воспринимают информацию с большим энтузиазмом и без подозрений, только Вайлет задумчиво смотрит на подругу, стараясь понять, что же происходит.
Альма знает, что Вайлет догадается и сама, но решает не томить подругу, помощь которой, к слову, ей очень сильно понадобится.
С момента предложения Элдера не проходит и двух дней, как Альма получает в своем расписании шитье. Элдер узнает ее слишком хорошо, поэтому намеренно ставит задание в расписании, зная, что Альме необходимо поговорить с лучшей подругой.
Альма застает ее на том же самом рабочем месте. Вайлет, улыбаясь своим мыслям, что-то увлеченно вышивает.
— Привет, Вайлет.
Девушка поднимает глаза и вся сияет. Альма может поклясться, что Вайлет выглядит сейчас намного счастливее, чем раньше. Ее глаза снова блестят, улыбка не сходит с губ, а волосы она снова заплетает в два пышных колоска.
— Альма, — откладывает она вышивку и встает с места, заключая подругу в объятия. — Я так благодарна тебе, — шепчет она ей куда-то в шею.
Альма поражается внезапному признанию и рассеянно кладет руки на лопатки подруги, прижимая ее к себе ближе.
— За что? — не понимает она.
Вайлет выпускает подругу и обхватывает ее предплечья руками.
— За эту фокус-группу, — кивает она. — И за Рокота.
Альма удивленно округляет глаза.
— Да, ты все правильно услышала, — сокрушаясь, смеется Вайлет. — Я была глупой, зря тебя не послушала, рыдать тут начала, — машет она рукой. — Ты была права, Альма. Спасибо тебе.
Вайлет снова обнимает подругу и на этот раз Альма отвечает на любовь подруги. Альма впервые позволяет себе вздохнуть спокойнее, когда осознает, что подруга снова с ней и больше на нее не злится.
Альма всегда понимала, что Вайлет нуждается в простых вещах для полного счастья: в любви и семье. Они садятся за работу, и Вайлет начинает рассказывать, что все свои свободные минуты она теперь посвящает встречам с Рокотом. Альма не может нарадоваться, что у них столько общего. Вайлет щебечет без конца, но Альме так тепло на душе от этого, что она готова слушать подругу днями напролет. Альма старается внушить самой себе, что не боится сказать ей, что произошло у нее с Элдером.
У нее не получается.
— Я рада, что оказалась не права, — наконец заканчивает мысль Вайлет и сжимает руку подруги. — И еще я надеюсь, что ты также не ошиблась в выборе и будешь счастлива, Альма. Я правда на это надеюсь.
Вайлет отпускает ее руку и принимается за работу, опустив вниз голову. Альма понимает, что Вайлет говорит это неслучайно. Она заводит разговор, ради которого Альма и попала сегодня в цех. Альма облизывает пересохшие губы, собираясь с мыслями.
— Я не ошиблась, — все же произносит она.
Пальцы Вайлет начинают работать медленнее, по ямочкам на щеках Альма понимает, что девушка улыбается.
— Я… — Альма заламывает руки, подбирая слова. — Мой партнер Элдер…
— Я так и знала! — вскидывает Вайлет руки и тут же зажимает себе рот ладонью, когда Альма предостерегающе на нее смотрит.
— Вайлет! — шикает девушка, оглядываясь по сторонам.
— Прости-прости! — бубнит она. — Я себя контролирую!
Альма сердито сдувает прядь с лица, но остальные девушки в цехе за общим шумом не обращают на них внимания.
— Я знала, Альма, — все еще улыбаясь, произносит она. — Я знала.
Альма жестом просит ее успокоиться и быть тише, после чего чуть склоняется и решается:
— Мерки мои ты знаешь, Вайлет, сможешь помочь еще в одном деле?
В этот раз Вайлет визжит так, что Мегги делает им замечание. Приходится соврать, что дело в иголке, попавшей в подушечку пальца, и глава цеха оказывается удовлетворена ответом. Альма кряхтит, когда Вайлет обнимает ее с такой силой, что чудом не трещат ребра.
Вайлет, разумеется, соглашается помочь Альме с ее вторым в этой новой жизни платьем, и срок в две недели кажется ей оптимальным. В этот раз материал требуется хлопковый и светлый, грубый серый лен никак не подойдет, поэтому Вайлет обещает, что все сделает. Альму она просит не беспокоиться и обещает: к новогодней ночи платье будет готово.
Альма понимает, что постоянно улыбается своим мыслям и не может это контролировать, все вертится вокруг Элдера; его горячих губ, сильных рук и серых глаз. Она настолько погружается в человека, что снова начинает забывать о проблемах, которые все еще тянутся за ней волоком.
Альма вскакивает от кошмара в середине ночи и хватается за горло, часто и прерывисто дыша. В кромешной тьме она оглядывается по сторонам, забывая на мгновение, что она в Дистрикте Тринадцать. Покрытое шрамами лицо Дулио стоит у нее перед глазами, у Альмы складывается впечатление, что вот-вот в комнату войдет Роуз и скажет, что пора готовиться к вечеру.
Альма поднимается на ноги и берет карточку. Оглянувшись по сторонам, она быстрым шагом идет в сторону ванной. Ее не покидает ощущение, что за ней постоянно кто-то смотрит. Глаза еще не успевают привыкнуть к свету, как Альма тут же идет в дальнюю часть ванной и садится у стены, пропуская сквозь пальцы волосы.
— Ты если хочешь так чаще зависать, тащи с поверхности табак, я одна снабжать нас не смогу. Я тебе не мамочка…
— Понятно, Оливия, я тебя услышала, — прерывает ее монолог Альма, мастерски игнорируя все сказанное и перехватывая самокрутку с оранжевым огоньком.
— Понятно ей, — фыркает кухарка, скрещивая перед собой ноги. — Знаешь хоть, как выглядит растение?
Альма делает затяжку, с каждым разом у нее все лучше получается, и, немного подержав дым в легких, выпускает вверх тонкую струйку, передавая самокрутку обратно владелице. Альма всеми силами игнорирует тревогу.
— У Сейна спрошу, — жмет Альма плечами.
Пусть в глубине души и понимает, что не спросит, потому что они так и не разговаривают с ним, Альма так и сидит с Громилой в столовой и охотится также с ним. Сейн, как обиженный ребенок, общается со всеми, кроме нее. К слову, он и есть ребенок.
Альма никогда в жизни не ранила мужское эго так, как сейчас.
— Ага, ухажер твой, — кивает она.
— Глупости, — хмурится Альма, глядя на нее. — Сейн мой друг, — она на мгновение замолкает. — По крайней мере, был моим другом.
Оливия фыркает.
— Да не умеют мальчики и девочки дружить, глупое ты дитя, Альма Грей. Кто-то всегда влюблен, исключений не бывает, это аксиома.
Оливия снова выпускает из легких облако дыма и откидывает голову назад.
— Бывает, — спорит Альма. — Можно просто общаться, проводить вместе время, а потом…
— А потом бросать приевшуюся за последние десять лет девушку, чтобы начать встречаться с подружкой, которая — боже, какой абсурд, — младше тебя на пять лет. Это ты хочешь сказать, Альма Грей?
Оливия пока не может контролировать боль, которую ей причинил Портер, и ее нельзя за это винить.
— Ты передергиваешь.
— Да где, черт возьми?
Они замолкают. Оливия в тишине передает самокрутку. Пока Альма делает финальную тягу, кухарка уже поджигает новое лекарство от нервов. Альма нарушает тишину первая.
— Допустим, — соглашается она. — В таком случае, парадокс, ты общаешься с парнем, не подозревая, что он в тебя влюблен.
— Кому я тут такая нужна, Альма Грей, очнись? — морщится она. — Моя задача кормить почти пять сотен ртов трижды в день, и со своей задачей я справляюсь больше десяти лет, несмотря на побочные эффекты.
— Побочные эффекты? — не понимает Альма.
— Алые щеки, отекшие лодыжки, потому что сутками на ногах, вечные ссадины, не успевающие заживать, и ожоги, мне продолжать?
— Встречный вопрос, — не сдается Альма. — То есть ты не замечаешь, что у тебя есть постоянный гость на кухне?
Оливия подтягивает к себе ногу и поворачивается к девушке, хмуря русые брови.
— Кто? — не понимает она.
Теперь настает очередь Альмы фыркать.
— Да Флавий согласился маслобойню со мной делать, только чтобы на кухне бывать чаще.
Оливия недоверчиво смотрит на девушку.
— Врешь, — прищурившись, резюмирует она. — Мы же с ним просто… общаемся.
Альма делает тягу в последний раз и возвращает сверток владельце, поднимаясь на ноги.
— Исключений не бывает, — разводит Альма в стороны руки, — ты сама говорила. Подумай теперь об этом.
Оливия широко и открыто улыбается впервые за несколько месяцев, и Альме не составляет труда теперь понять, почему Портер влюбился в нее десять лет назад. В улыбку Оливии невозможно не влюбиться. Альма уверена, что в те же сети ее красоты попал и сам Флавий.
Последующие дни сливаются в один, привычная и приятная рутина разбавляется осознанием грядущего будущего. На поверхности высокие сугробы, приближается новый год, все в Дистрикте находятся в приятном предвкушении праздника.
Элдер с самого начала своего правления оставляет лишь один праздник. Рождество ассоциировалось у него и у всех жителей с утратой, поскольку это семейный праздник, поэтому Элдер отдает приказ праздновать новый год, символизируя тем самым новое начало. Никто не оказывается против.
Альма Грей также кивает на данную информацию, но понимает, что в следующем году поднимает вопрос о возвращении праздника, поскольку в Дистрикте Тринадцать появятся первые семьи. Их семья будет в том числе.
Альма плохо спит из-за тревоги и бесконечного ощущения слежки, со временем темные круги под глазами замечает Элдер и больше не может молчать. Он говорит, что изменит ее расписание, чтобы она могла больше спать, на что Альма отрицательно мотает головой и мягко целует его в благодарность за участие.
Элдер, к сожалению, не знает и не должен знать, что именно не дает Альме спокойно спать.
Дулио Джекенсен словно проваливается сквозь землю. Он всюду и нигде. Альма чувствует, что он рядом, часто оборачивается через плечо и порой видит его усыпанное шрамами лицо, что доводит ее до приступов паники.
Дулио доводит ее морально, наступая на пятки, но не предпринимая никаких активных действий. Альма знает, что он нарочно сводит ее с ума, к активным действиям он приступит в тот момент, когда Альма сама сделает важный шаг и укажет ему точное время. Дулио Джекенсен всегда так работает: по времени.
Альма всеми силами держится, готовится к своему важному событию, постоянно пробираясь после отбоя к Вайлет в ячейку и примеряя платье, ходит на охоту с Громилой, по-прежнему не говорит с Сейном и любит Элдера с каждым днем все сильнее.
Однажды, за четыре дня до нового года, он лежит рядом с ней и гладит ее по волосам. Альма рассыпается в его ласке, закрывает глаза и растворяется в моменте.
— Альма Грей, я влюблен в тебя, — впервые произносит Элдер.
Она вздрагивает от обращения, как от огня, и не понимает, что пугает ее сильнее. Тот факт, что Элдер наконец говорит вслух о том, что любит ее, чего никогда не делал, или осознание, что Элдер Койн любит Альму.
Не Рут Доэрти, не Саванну и не Люси Грей Бэйрд.
