Текст книги "Улыбайся, милая Мэри (СИ)"
Автор книги: урсула де виль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
Она ехала быстро. Выжимала всё, что только могла, потому что этому человеку необходимо было быть на месте встречи ровно в десять. Ни минутой позже. Каждый раз, когда она немного притормаживала, он орал, как бешеный и угрожал, что вышибет ей мозги.
Мэ Ри не смогла заплакать лишь по одной причине – она настолько боялась, что и это выведет из себя преступника, что даже дышала как-то вполовину, накручивая себе всевозможные варианты развития событий.
Последующие сорок минут прошли в безмолвной тишине, пока мужчина не сказал ей съехать на обочину и тормозить около заброшенных развалин каких-то строений. Девушка не знала этого места, она никогда не выезжала за город на машине.
– Вылезай, – грубо скомандовал похититель.
Хон медленно отняла похолодевшие пальцы от руля и вышла из автомобиля.
– Подними руки и медленно иди ко мне.
Чтобы сделать пять шагов, Мэри потребовалась одна минута.
Ноги с трудом держали её в положении стоя. Всё тело было неестественно напряжено, и девушка чувствовала себя натянутой струной, которая вот-вот лопнет, разорвётся пополам от любого шороха или щелчка.
– Повернись спиной.
Она не видела лица. Испуганный и замутнённый взгляд успел рассмотреть лишь край татуировки, выглядывающий из-под задравшегося рукава куртки.
– Прости, девочка, но у меня нет выбора.
Мэ Ри не успела закричать. Боль в районе затылка лишила её способности сопротивляться.
Как лишила сознания в целом.
В тот момент Хон Мэ Ри искренне пожалела о том, что не позвонила своей маме, как обещала.
V.
Мэ Ри открыла глаза и сразу же усомнилась в том, что пришла в себя, потому как вокруг не было ничего, кроме мрака. Она попыталась пошевелить руками, которых почему-то почти не чувствовала, и поняла, что они были прикованы наручниками к трубе, находившейся над головой. Стальные браслеты неприятно звякнули, и слух резанул скрежет цепи об ржавый металл.
Омерзительный запах затхлой сырости вынуждал дышать через рот.
Отрезвляющая боль в затылке не давала ей отключаться.
Все тело ломило, и суставы ныли, как будто её били и пинали на протяжении нескольких часов.
Шея была мокрая, то ли от холодного пота, то ли от того, что из прорехи ей на руки капала вода, стекая на шею и грудь.
Было холодно.
Непривычный озноб заставлял ёжиться и пытаться поджать под себя ноги, как будто… будто она была в каком-то погребе или подвале.
– Я жива… жива… – севшим голосом произнесла Мэри.
– Надолго ли?
Широко распахнув глаза, девушка огляделась, стараясь не делать резких движений.
– Кто здесь?
– Ну… для клиентов я Сьюзи, но можешь звать меня Сильвия.
«Клиентов».
Не нужно было иметь острого ума и аналитического мышления, чтобы догадаться, что это помещение связано с борделем. И не самым лучшим образом.
– Я – Мэри.
Девушка тяжело вздохнула.
– Хотела бы сказать, что рада знакомству, Мэри, но здесь, как видишь, не до радостей.
– Что это за место?
– Подвал под борделем. Не переживай, все новенькие поначалу здесь находятся.
– Мы ещё хоть на Сицилии?
– Конечно. Где-то между Палермо и Багерией.
Уже что-то. Да и не так уж и плохо.
– А ты тут почему? Вроде не новенькая… – Мэ Ри пару раз моргнула, попытавшись рассмотреть Сильвию.
– За плохое поведение. Сюда кидают новеньких и провинившихся.
– А вариант покончить жизнь самоубийством есть?
– Конечно. Только если не умрёшь сразу – эти гады тебя спасут, и ты окажешься здесь. Я пробовала.
Блеск. Предел мечтаний. Либо ты даёшь всем без исключения по собственной воле, либо тебя бьют, и ты всё равно даёшь всем без исключения.
– А хозяева сего заведения?
– Семья Грасси? А что они? Они только выбирают – оставить тебя здесь или определить в место подешевле. Зависит от твоего «сорта» и наличия девственности.
Ещё один не увеселительный фактор. В фильмах, книгах и фанфиках девственниц, обычно, очень высоко ценили. Их либо отдавали боссу на «обряд лишения», либо продавали, за самую высокую цену и самому богатому клиенту. Если девочка ещё и красивая была, то вообще худо.
– Я страшная, как атомная война. Это играет какую-нибудь роль?
– Если ты ещё ни с кем не спала, то нет.
– Надеяться на рыцаря можно?
– Не желательно. Разочаруешься только.
Всё было в высшей степени ужасно. Мэри уже поняла, что спастись можно было только в случае, если кто-то даст ей нож или хотя бы вилку, чтобы воткнуть её себе в глотку.
Хон Мэ Ри не умела выживать. Если бы её одну оставили в лесу, она бы в первый же день отдала концы.
Но, тем не менее, сейчас смерть казалась ей наилучшим выходом из этой ситуации.
– Жаль, что руки прикованы, я даже помолиться не могу, – коряво ухмыльнулась девушка, однако голос дрогнул. – Напиться-то мне тут дадут?
Сьюзи-Сильвия не ответила. Снаружи послышались шаги.
Появление третьего человека в «темнице» не стало каким-то сюрпризом или неожиданностью.
Щёлкнул замок и тяжёлая, железная дверь со скрипом отворилась. Из проёма полился свет. Не дневной. От обычной лампы, висевшей на потолке вне стен подвала. Девушка зажмурилась с непривычки.
– Проснулась, милая леди?
Мэри передёрнуло от этого обращения.
– Не стоит бояться, пока ты мне нужна, тебя никто не тронет.
«Мало утешительного в ваших словах»
– А я вам нужна? – тихо спросила Хон, позволив себе открыть глаза и постараться рассмотреть ещё одного незнакомца.
– Конечно. Вещь, которую вы взяли, она ведь у тебя, – с холодной и расчётливой улыбкой на лице, вошедший мужчина опустился перед Мэ Ри и приподнял её голову за подбородок.
– Кто «мы»?
Удар по лицу был болезненным, но болела не столько пострадавшая скула, сколько затылок, услужливой пульсацией напоминая о первом похитителе и его вине в том, что она сейчас находилась здесь.
– Я-то думал, что всё будет проще. Где видео?
– Да о чём вы говорите? Какое видео?
– Притворяться дурочкой не так забавно, как тебе кажется, милая малышка.
«Малышка? Так меня не называли с тех пор, как мне стукнуло шестнадцать»
– Послушайте… – «Раз уж для меня всё равно всё кончено, то хотя бы попробую оправдать себя». – Я не знаю ни про какое видео. Какой-то мужчина заставил меня привезти его сюда и угрожал пистолетом. Я никогда не смотрела никаких видео, кроме клипов в интернете и фильмов.
– Неправильный ответ.
Ещё один удар в живот заставил несчастную закашляться.
– Я дам маленькую подсказку. Деньги. Конверт. USB.
Мэри вспомнила деньги – компенсацию за пострадавшую машину, вспомнила конверт – то, в чём ей передали нужную сумму, но о какой USB шла речь, чёрт подери?
У Хон была привычка – вынимать из конвертов всё нужное, а потом рвать их на мелкие кусочки. Этот исключением не стал. Но денежные купюры – это всё, что было внутри.
– Я, правда, не знаю, о чём вы говорите.
Жалобный скулёж – вот на что был похож некогда уверенный или даже самоуверенный голос Мэ Ри.
– Что ж, посиди, повспоминай. Я уже сказал, чего хочу от тебя. Вернусь через час, если не надумаешь ничего, то пеняй на себя.
Девушка внимательно проследила за тем, как незнакомец, лицо которого так и осталось неузнаваемым из-за маски, скрылся за дверью, снова заперев её.
Хон Мэ Ри никогда не падала в обмороки.
Но всё бывает в первый раз, не так ли?
Как же так получилось, несчастная Мэри?
========== Часть третья. Договор. ==========
I.
– Это точно нормально – так долго не просыпаться?
– Шамал, конечно, извращенец ещё тот, но он всё-таки врач. Не нужно сомневаться в правдивости его слов, когда дело касается жизни пациентов.
– Её лихорадка не спадала до самого утра. Уж лучше пусть бедняжка спит и не мучается…
Кто-то убрал волосы с ее лица и положил на лоб прохладную влажную ткань. Мэ Ри скривилась от неприятного ощущения и открыла глаза, сразу же зажмурившись. Она почувствовала себя вампиром, для которого солнечный свет был не более чем способом болезненного и медленного самоубийства. И мысли бредовее этой, пожалуй, не посещали её голову с конца четвёртого класса.
– Мэри, как ты себя чувствуешь? – обеспокоенный женский голос раздался где-то очень близко от неё.
Режущая боль в глазах всё не отступала, поэтому пришлось прикрыть их ладонью, скрыв заодно и выступившие от неприятных ощущений слёзы.
Хон попыталась шевельнуть губами, чтобы ответить, но из-за дерущей горло сухости не вымолвила ни слова, ограничившись болезненным стоном.
Кое-как приспособившись к яркому дневному освещению, Мэ Ри ещё раз открыла глаза, и на этот раз у неё получилось увидеть потолок. Расплывчато, конечно же, но и этого хватило, чтобы понять – она точно находилась не у себя дома.
– Попей, – на этот раз голос был мужским и смутно знакомым, хотя не совсем узнаваемым.
Неизвестный протянул девушке стакан с водой и помог приподняться.
Голова уже не болела, но состояние Мэри было «плавающим», её как будто со всей силы приложили пыльным мешком по голове.
Попытавшись взять воду в первый раз, Хон едва не выронила стакан. Со второй попытки ей удалось поднести край к губам, а ощутив влагу на них, девушка принялась жадно глотать. Не удивительно, что она подавилась.
– Не торопись, – заботливо похлопав её по спине, произнёс тот, что любезно предложил ей воду. – Ничего не болит?
Прежде чем ответить, девушка как следует откашлялась и позволила себе рассмотреть тех, кто сейчас находился рядом. Всего в комнате присутствовало три человека, которые на первый взгляд показались абсолютно незнакомыми.
Спустя несколько секунд Мэ Ри поняла, что крупно ошибалась.
Каково же было её удивление, когда среди, казалось бы, неизвестных личностей мелькнуло недовольное лицо Гокудеры, а тем, кто сейчас сидел на кровати и интересовался её самочувствием, являлся Савада.
События недавнего похищения пронеслись перед глазами со скоростью падающей звезды:
Вот она сидит в своей машине и к её виску приставляют пистолет, дальше мелькает трасса и заброшенные развалины здания чуть поодаль, а потом она уже прикована к трубе, в подвале борделя, и мило беседует с проституткой.
– А… что… как вы… – удивление, граничащее с подступающей истерикой, не давало Мэри выразиться более доступным языком.
Хон меньше всего ожидала быть спасённой от смены места жительства, работы и нежелательных связей, поэтому не могла осознать, каким образом оказалась живой и относительно невредимой. Ещё менее понятным в этой истории было присутствие Тсунаёши и его взаимосвязь со всеми злоключениями девушки.
Ряд нечленораздельных звуков и восклицаний, тем временем, уже приобретал форму почти законченных слов и предложений:
– Почему я зде… Нет, где я вообще? Что происходит? Зачем я вам ну…
– Мэри, – Савада попытался прекратить набиравшую обороты истерику, но слова не подействовали. Девушка не хотела на него смотреть, и поэтому он взял её лицо в свои ладони и развернул к себе. – Мэри, послушай меня, тебя здесь никто не тронет.
Будь Хон в состоянии трезво мыслить и оценивать ситуацию, она бы непременно задумалась над тем, почему он был с ней так ласков и обходителен, как будто заботился о своём родном человеке.
Сейчас же, чувствуя недомогание – ментальное, не физическое – Мэ Ри пропускала всё мимо себя, больше волнуясь о состоянии собственного тела и концентрируясь на болезненных ощущениях, которые испытывала, когда начинала двигаться.
– Полежи ещё немного, тебе нужно побольше отдыхать, – отпустив её и позволив делать, что вздумается, порекомендовал молодой человек.
Девушка не послушалась. Наоборот, она села, свесив ноги с кровати и, скривившись от боли, потёрла запястья, на которых отчётливо виднелись следы от наручников.
– Что происходит? – уже спокойнее повторила Мэ Ри.
– Поверь, мы тоже пытаемся это выяснить, – робко высказалась та девушка, что интересовалась состоянием несчастной, как только она проснулась.
– Хорошо, я задам другой вопрос – почему вы пытаетесь это выяснить?
– … Мэри, я расскажу тебе всё, что знаю сам, пока ты будешь отдыхать, идёт?
Хон едва не огрызнулась в ответ, но целомудренно промолчала.
В конце концов, если эти малознакомые люди нашли её в борделе в нескольких километрах от города, значит, явно наткнулись на него не случайно в процессе увеселительной поездки, а искали намеренно. И отсюда следует вывод – вдруг опасности от них не меньше, чем от того мужчины в маске, что пытался выяснить местонахождение загадочной флэшки?
– Ладно, – недовольно насупившись, пробурчала девушка.
Её несказанно раздражало всё вокруг и, тем не менее, приходилось мириться со сложившейся ситуацией.
Мэ Ри никогда не отличалась излишним терпением, но всегда была усидчивой и умела сдерживать себя, поэтому сверстники считали её скучной, а родители подписывали это, как очень удобное качество, которое даже со временем не искоренило себя, как обычно бывает со всеми во время взросления.
Только в силу своего характера она сейчас не скакала по комнате с ошалелым видом и не требовала ответов на свои вопросы, временами угрожая полицией.
– Но можно мне хотя бы привести себя в порядок? И ещё у меня вопрос по поводу одежды…
Мэри даже не намекала, а прямым текстом заявляла о том, что ей явно не по нраву то, в чём она сейчас сидела перед другими. Едва ли для неё, привыкшей спать в своём удобном костюмчике, привезённом специально из Кореи, было нормальным присутствие одной футболки, еле скрывающей все наиболее важные места.
Так же, она понимала, что вероятность образа итальянской принцессы с учётом всех пережитых событий и мест, где ей довелось побывать, была ничтожно мала, и сейчас она точно не выглядела привлекательно, симпатично или, на худой конец, просто не страшно.
– Хром, мы с Гокудерой пойдём, – поднявшись с места, оповестил присутствующих Савада. – Позаботься, пожалуйста, чтобы Мэри чувствовала себя комфортно, и проводи её ко мне в кабинет чуть позже.
Сама пострадавшая лишь выразительно выгнула бровь и скрестила руки на груди.
– Хорошо, – нежно улыбнулась девушка и, видимо, по старой привычке, поклонилась, когда молодые люди выходили из комнаты. – Я принесу одежду, а ты пока можешь сходить в ванную. Кроме вещей тебе ничего не нужно?
– Ну, мне бы было не лишним знать, где именно находится ванная, – неуверенно улыбнулась Мэ Ри, проявляя вежливое уважение к Хром, которая бескорыстно помогала ей.
Девушка помогла совсем беспомощной Хон дойди до искомого помещения (когда девушка встала, оказалось, что ноги ещё не в том состоянии, чтобы удерживать на них всё остальное тело), и оставила её наедине с душевой кабиной.
В отражении зеркала Мэри увидела самое настоящее чудовище, чего поначалу очень испугалась и даже дёрнулась в сторону. Оживший кошмар всех маленьких детей во всём мире, а не девушка. Как Тсунаёши не убежал с дикими воплями, когда увидел её?
( – Никогда не верь, если кто-то говорит, что ты выглядишь мило после сна и во время него. Это значит, что у тебя была перекошенная рожа, текла слюна, ты чесался не в тех местах и бубнил что-то не то. Это касается, как мужчин, так и женщин, – говорил отец своему старшему сыну, собиравшемуся жить со своей девушкой.
– То есть как? – возмущалась мать, расчёсывая маленькой Мэри волосы.
– Да, милая. Вы, женщины, когда спите, тоже не королевы красоты, – громко смеялся мужчина. – Мэ Ри, и ты запомни это и никогда не позволяй смотреть на себя спящую).
К сожалению, девушке не удалось уберечь себя от участи быть увиденной во сне. Но сейчас ей больше всего хотелось не стереть из чужих воспоминаний вид себя после продолжительного обморока, а просто привести себя в нормальный вид, при котором люди не станут шугаться её и думать, что ей нужны деньги или еда.
II.
– Ты что, скрытый наследник состояния Микеле Ферреро?
Савада невольно поперхнулся, когда услышал этот вопрос.
Он уже понял, что Мэ Ри вполне пришла в себя и была способна адекватно размышлять, а если нет, то очень умело скрывала это.
Девушка сидела в кресле прямо перед его письменным столом и с нескрываемым ужасом осматривала всю комнату, попутно бормоча о стоимости всего находившегося в ней.
– С чего ты взяла?
Логическая цепочка, которую Мэри собиралась озвучить сейчас, была яснее некуда, поэтому Тсуна, уже предполагая, что сейчас будет сказано, расслабленно откинулся на спинку своего кресла и приготовился слушать.
– … Давай мыслить логически: ты живёшь во дворце, – Хон начала загибать пальцы. – Ты одеваешься в самые брендовые вещи. Ты разъезжаешь на дорогущей машине, от стоимости которой у меня, скорее всего, случится инфаркт. И ты имеешь замашки холостого принца. Поправь, если я где-то ошиблась. Мне стоит продолжить?
Такое перечисление вызвало у Дечимо улыбку. Он, конечно, знал, что очень изменился с тех пор, как познакомился с Реборном, но про эти самые «замашки» слышал впервые и мысленно приписал это качество ко всему остальному списку, название которого звучит как: «взгляд со стороны».
– Помнится, кто-то обещал рассказать мне всё, что известно, – ни разу не улыбнувшись в ответ, хмуро напомнила Мэри.
– Для начала, хочу предупредить, что всё услышанное должно оставаться в тайне, – спокойно произнёс Тсунаёши.
– Я не привыкла выдавать чужие тайны. Особенно, если просят.
– Тогда я, с твоего позволения, начну с того, что тебе понадобится защита.
Девушка заинтересованно взглянула на собеседника и ничего не сказала. Она не знала, чему ещё можно удивляться и чего бояться, поэтому просто решила выслушать всё, что ей хотели сказать, а потом уже предпринимать что-то.
– В нашем городе есть одна… скажем так, преступная группировка, которую мы пытаемся поймать на протяжении нескольких месяцев. Они занимаются тем, что помогают развиться нелегальному бизнесу: торговле наркотиками, оружием и людьми, и подставляют очень значимых людей, тем самым разрушая дружественные альянсы…
– То есть, типичные «плохие парни», как в фильмах про мафию?
– … Ну, что-то очень близкое к этому. Но только их цель остаётся для нас не известной, поскольку каждый раз, когда мы бываем близки к их поимке, они ускользают… Не так давно нам сообщили, что один из участников этой организации зачем-то вышел на связь с хозяином борделя, где нелегально распространяли новый вид наркотиков…
– … Ты сказал – «зачем-то», – Мэри тут же перебила Саваду, высказывая вполне логичное предположение. – А потом сказал про новый вид наркотиков. Разве здесь нет связи?
– На первый взгляд есть, – согласно кивнул молодой человек. – Мы тоже были уверены в этом, но буквально сутки назад нашли доказательства того, что наркотики не играли особой роли и были лишь отвлекающим маневром.
– Это случилось после того, как вы нашли меня, – утвердительно сказала Хон.
– Именно.
Тсуна нахмурился и задумчиво посмотрел на руки Мэ Ри. Его взгляду не за что было зацепиться, кроме как за синяки, вид которых вызывал раздражение.
Разве можно так обращаться с девушкой?
– Так как ты, ранее не имевшая отношение ко всему этому, была заперта в том подвале, я подумал, что тебя поймали владельцы борделя. Но нет. Я… побеседовал с одним из них, и выяснилось, что тебя держали там, как важного свидетеля, и когда ты выложишь всю информацию, то останешься, как новый товар.
– Подожди, дальше я попробую сама… – девушка помрачнела, услышав, что её участь была поразительно близка к участи тех несчастных страдалиц, которые продавали своё тело, чтобы выжить. – Значит, та преступная группировка думает, что я свидетель чего-то важного и теперь не успокоится, пока не убьёт?
Воцарилось напряжённое молчание.
Мэ Ри казалось, что внутри неё сейчас билось не одно сердце, а три – одно в правом ухе, другое в левом, а третье – настоящее – неистово колотилось в груди.
Время шло раздражающе медленно. На мгновение даже показалось, что стрелки на часах прекратили свой ход.
– … Да.
Хон медленно закрыла глаза. Она знала ответ заранее. Знала и всё равно надеялась, что сейчас услышит совсем другое.
– И… как ты, в таком случае, собрался меня защитить? Приставишь охрану? Или заставишь уехать, сменив имя?
– Это не безопасно, так как твои родственники будут в опасности.
Мэри напряглась. Ей и без того было не в радость всё услышанное с учётом того, что в этой сказке была куча незаполненных пробелов.
– Тогда что ты предлагаешь делать?
– Наиболее выгодное для меня и тебя разрешение ситуации только одно.
Савада понимал – девушка относилась к нему предвзято и не доверяла. Но с таким же успехом она видела необходимость в защите себя и своей семьи.
Тсуна считал, что у неё просто не будет выбора, кроме как согласиться на условия, что он собирался выдвинуть, поэтому нарочно тянул время, делая вид, что не может решиться, хотя у него в столе уже лежали два экземпляра будущего контракта.
– Хорошо… но давай ты не будешь говорить частями и объяснишь всё целиком?
Маятник в напольных часах издавал раздражающий звук, который только давил на нервы Мэ Ри, в то время как её собеседник чувствовал себя вполне нормально и даже улыбался.
– … Стань моей женой.
В голове что-то щёлкнуло.
Секунда.
Глаза округлились, и рука замерла на полпути к чашке с чаем.
Вторая.
Уголок губ нервно дёрнулся и по спине прошёлся озноб.
Третья.
В ушах раздался воображаемый треск.
Если бы девушка сделала глоток чая до того, как услышала это, она бы непременно подавилась и выплюнула всё на Саваду, которого, казалось, совсем не смущало это предложение.
– Так… – Мэри мысленно досчитала до десяти и сделала два глубоких вдоха (одного было явно недостаточно, чтобы переварить новость). – Ты лекарства какие-то пьёшь? Принести тебе?
– Я говорю правду.
Дечимо усмехнулся и отдал девушке два документа: первый – контракт, а второй – договор о неразглашении.
Всё ещё пребывая в состоянии шока, Мэ Ри взяла в руки бумаги и начала читать.
Уже начиная с пункта под номером 1.2, Хон почувствовала, как затряслись её руки.
– … В обмен на свою защиту, сторона Б обязывается связать себя узами брака со стороной А. Данный договор имеет силу до тех пор, пока сторона А не убедится в том, что сторона Б находится в безопасности?
Она вслух зачитала то, что, по её мнению, было самым важным.
– Да. Грубо говоря, когда мы поймаем тех, кому будет выгодна твоя смерть, то можно будет смело подавать заявление на развод.
Девушка даже не взглянула на него, полностью поглощённая условиями, включёнными в договор.
– Повесить на себя ярлык разведёнки? – пробормотала она, и Тсунаёши расценил это, как вопрос, предназначенный для него.
– Пожертвовать своим паспортом и социальным статусом для сохранения своей жизни, – поправил он. Так звучало более корректно и правдиво. – Твоя жизнь и жизнь твоей семьи в обмен на свободу.
– Разве это выгодно для тебя?
– Ты даже не представляешь себе как.
Мэри с подозрением посмотрела на собеседника.
– Почему я? Ты можешь заплатить любой девушке, и она сделает это.
– Любая другая может начать ставить свои условия и качать права. Ты же, будешь понимать, что у нас договор, по которому я защищаю твою жизнь и жизнь твоей семьи, а ты обязываешься быть моей женой. К тому же у нас нет взаимной антипатии друг к другу. Всё предельно просто. Это контракт на взаимовыгодных условиях.
Хон Мэ Ри ещё никогда в жизни не оказывалась в таких обстоятельствах. Сейчас ей не у кого было просить совета. И, судя по названию второй бумаги, ей запрещено этим делиться с кем бы то ни было. Ситуация была более, чем плачевной. Заканчивались и без того притянутые за уши аргументы, из-за которых она могла не выходить замуж.
– Хорошо. Предположим, что я вышла за тебя. Но это ведь не значит, что между нами должна быть физическая близость в постели?
– Не должна. Однако если обе стороны не против, то это не запрещено. И жить в одной комнате нам всё равно придётся.
– Тут говорится, что не должно быть никаких любовных связей на стороне. Это касается обеих сторон?
– До окончания контракта мы должны быть идеальной супружеской парой и не вызывать никаких слухов и подозрений.
Дечимо видел – Мэри почти согласилась, и поэтому продолжал пояснять непонятные ей детали, тем самым убеждая всё больше. За неимением весомых обстоятельств и причин, и находясь под давлением, она сильно сомневалась в том, что стоило отказываться.
«Думай… думай, Хон Мэ Ри!»
– Ты сказал, что защитишь меня. Неужели, если я стану женой богатого буратино, та преступная группировка перестанет пытаться меня убить?
– Нет.
Девушка встрепенулась от такого незамедлительного ответа и недоумённо похлопала глазами.
– Я смогу тебя защитить, когда случится нападение, – не «вдруг» или «если» – «когда». – Но если мою супругу попытаются убить, это будет весомым аргументом для того, чтобы уничтожить тех, кто был к этому причастен, даже если это будет не глава, а последователь.
Мэри стиснула пальцы в кулак.
– … Да кто ты такой? Кем ты являешься, если так открыто заявляешь о том, что на человека, имеющего статус твоей жены не посмеют совершить открытого нападения?
Для Мэ Ри, как и для любого другого человека, было свойственно совершать ошибки.
В детстве она, поддаваясь любопытству, лезла туда, куда не следовало. Не так часто, как другие дети, но не была зарегистрирована от этого.
Однажды она пострадала от своего же интереса и с тех пор была предельно осторожна. Но, видимо, в свете всех произошедших событий, её осторожность поставила блок, который распространился на другие чувства.
– Во избежание неприятных ситуаций, подпиши, пожалуйста, договор о неразглашении.
Девушка, не проронив ни слова, взяла ручку и поставила в самом низу листа свою роспись, после чего скрестила руки на груди и принялась выжидательно смотреть на Дечимо.
– Будет непросто принять это, но…
– Чем быстрее мы закончим, тем быстрее я решу – соглашаться на твои условия или нет.
Мэри было не до веселья.
Она морально устала и с бо́льшим удовольствием посидела бы на диване перед телевизором с кружкой кофе, укутавшись в плед, чем находилась здесь, решая вопрос своей жизни и смерти.
– Что ж, если ты этого хочешь… – Савада не видел другого выхода и, на всякий случай, убрав подальше подписанное соглашение, продолжил. – Ты что-нибудь слышала о Вонголе?
III.
Мэ Ри понятия не имела, что такое Вонгола.
Она видела, как это название фигурировало в паре-тройке газетных статей, но не зацикливалась на этом, как не слушала и сплетни среди женского персонала бутика, где работала. Её не интересовало то, что не касалось лично её, поэтому всё, что хоть как-то было связано с Вонголой, оказывалось быстро забытым.
Наивно полагая, что после известия о том, что её смерть теперь для кого-то – очень важный приоритет в жизни, она ничему больше не удивится, Хон едва не лишилась чувств после подробного и продолжительного рассказа Савады о том, кто он и чем занимается.
– То есть ты – это что-то вроде современного дона Корлеоне…
Да уж, теперь девушка в буквальном смысле ощутила, что значит – «Глаза на лоб вылезли».
Тсуна даже обеспокоился, как бы его возможная супруга не получила инфаркт или психическое заболевание.
Взяв в руки чашку с уже остывшим чаем, Мэри залпом выпила всё до последней капли и, поставив локти на колени, опустила голову на свои ладони.
– Ты в порядке?
Как можно было быть в порядке после того, как связалась с преступниками, желающими её смерти, а человек, обещавший защиту – сам по себе являлся потенциальной угрозой жизни?
Мэ Ри бы непременно всплакнула и начала истерично жаловаться на то, что её жизнь никогда не станет прежней, если бы смогла.
– … Жить буду, – спустя несколько секунд, глухо отозвалась девушка. – Скажи только одно – когда всё закончится, я смогу вычеркнуть Вонголу из своей жизни?
– Если не захочешь продолжить общение, то да, разумеется.
– Мне ведь не обязательно рассказывать семье о своём замужестве?
– Не обязательно, но почему ты не хочешь?
– Если можно, я сохраню это в тайне. Времени подумать, как я поняла, у меня больше нет.
– Хотел бы я сказать, что это не так, но ты права.
Мэ Ри подняла голову и, с видом обречённой на казнь через отрубание головы, расписалась под всеми условиям договора. Рядом с подписью Тсуны.
С этого момента начиналась новая жизнь, разделённая на два социальных статуса: первый – невеста Вонголы Дечимо, Савады Тсунаёши; а второй – его жена.
– Надеюсь, что ты не солгал, и выполнишь обещание – защитить меня и мою семью.
Тсуна спокойно улыбнулся и, убрав свой экземпляр контракта, встал с места, галантно подав руку Мэри.
Девушка скептически хмыкнула и вложила свою ручку в его ладонь.
Тогда молодой человек, к огромному удивлению Хон, повернул её тыльной стороной и надел на безымянный палец золотое кольцо с маленькими сверкающими камушками.
– Максимум реализма, – произнёс он в ответ на удивлённый взгляд. – Идём. Я представлю тебя всем.
Мэ Ри моментально стушевалась.
– Что мне делать?
– Молчать или уходить от ответов. И я прошу тебя, не напрягайся, как ты делаешь это сейчас. Улыбайся, веди себя естественно.
– Вести себя естественно? Или всё-таки улыбаться?
– Мы с тобой – счастливая пара, запомни это.
IV.
Новость о предстоящей женитьбе босса вызвала просто шквал разнообразных (в большинстве своём положительных) эмоций. Мэри никогда не видела, чтобы люди так радовались событию, которое, по её мнению, априори не могло быть радостным. Особенно для неё. И особенно при таких обстоятельствах.
Появившись в помещении, обозначенном, как гостиная, однако по своим размерам больше напоминающим бальный зал в замке императора, она познакомилась с ещё большим количеством новых людей, запомнить которых было тяжело, но вполне реально. Учитывая, что с Гокудерой и Хром они уже были знакомы.
– … Мы не так давно начали задумываться о свадьбе, – говорил Дечимо, поглаживая руку будущей жены, сидевшей рядом с ним и мило улыбавшейся абсолютно незнакомым личностям. – Но в виду последних событий я пришёл к выводу, что лучше будет пожениться так скоро, как только можно.
– Если начать подготовку сегодня и очень постараться, то к концу следующей недели вы уже будете женаты, – задумчиво ответила женщина, которую Мэ Ри представили, как Бьянки.
Девушка едва удержала себя от громкого, протестующего вскрика. Она вовремя вспомнила про контракт. Вернее ей об этом напомнил Тсунаёши, несильно сжав её руку.
– Мы так рады за вас!
– Это было экстремально неожиданно!
– Мэри, ты, наверное, очень счастлива!
Мэ Ри не была счастлива.
Скорее она была ошеломлена таким быстрым развитием событий и просто не успевала отслеживать всё, что сейчас происходило. Так же, как Савада не поспевал следить за щебетанием двух схожих по своему отношению к этой свадьбе сеньорит, которые уже начали бурно обсуждать, как поскорее организовать торжество и кого пригласить.
Хон даже показалось, что в какой-то момент у этих барышень случится сахарная кома.
– У тебя дома что, всегда так? – тихо прошептала девушка и поцеловала будущего мужа в щёку, чтобы сделать вид, что они тоже увлечены обсуждением планов на будущее.
