Текст книги "Улыбайся, милая Мэри (СИ)"
Автор книги: урсула де виль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
– Ничего, мне всё равно нужно было собрать вещи, – заспанно улыбнулась девушка, уместив свою ладонь поверх руки Савады, медленно спустившейся на её живот.
– Мне жаль, что приходится отсылать тебя, – негромко пробормотал Дечимо.
– Всё нормально. Я не против компании Ноно. Недавно он и сам просил навестить его. Обстоятельства немного удручающие, но это не страшно.
Мэри повернулась на спину и на секунду прикрыла глаза, притворившись, будто отгородилась от всего мира.
Её левая рука легла на спину толстяка-Феликса, лежавшего на самом краю кровати. В ответ на лёгкие поглаживания кот довольно замурчал, от чего его хозяйка не менее довольно, чем её питомец, заулыбалась.
– А что на счёт моего отъезда сказали остальные? – она склонила голову к плечу Тсуны, который не упустил случая мазнуть губами по её макушке, и прижаться к её лбу щекой.
– Все согласны, что так будет лучше. Гокудера отвезёт тебя, можешь не беспокоиться.
– Я тревожусь вовсе не об этом, – утомлённо возразила девушка. – С вами точно всё будет хорошо?
– Я уже говорил – это не первая и не последняя проблема.
– Ох. Помню я, как ты рассказывал про все свои подвиги, – Мэ Ри усмехнулась. – Тебя послушать, так везде ситуации были почти безвыходными.
– Так оно и случалось.
– Главное, чтобы и в этот раз случилось так же.
– Смотри на это с оптимизмом. Если меня пристрелят в разгаре этого конфликта, ты сможешь распоряжаться моим имуществом.
Судя по тому, как Мэ Ри дёрнулась и с какой яростью взглянула на него, стало ясно – юмор Дечимо она по достоинству не оценила.
Девушка больно стукнула супруга рукой по голове и пнула его ногой в бок, от чего Савада с громким оханьем свалился с кровати.
– Это была жестокая шутка, – обиженно заявила Мэри, и сама слезла с постели, занявшись тем, что откладывала на вечер – начала скидывать вещи в небольшую сумку. – Я ненавижу насилие. Терпеть не могу, когда кто-то из вас возвращается домой раненый. И шутить подобными вещами, когда действительно рискуешь жизнью… даже представить что-нибудь хуже этого трудно…
Мэ Ри уже давно не плакала перед ним, поэтому слёзы, которые зазвенели в голосе, и мелко подрагивающие плечи привели Тсунаёши в замешательство. На сердце стало тяжело и невыносимо болезненный укол совести обжёг ему сердце.
Он поднялся с пола, бесшумно подошёл к Мэри и крепко обнял со спины.
Ей можно было не говорить о своей ненависти к насилию – Тсуна знал об этом.
Хон Мэ Ри была обычной женщиной до мозга костей: она частенько грешила противоречиями самой себе.
Например, Мэри до безумия обожала красивую одежду и украшения, а также тщательно ухаживала за собой и всегда старалась выглядеть опрятно, даже если сидела дома весь день. Однако, вопреки этому, поглощённая чем-то интересным, она забывала и про наряды, и про опрятность, самозабвенно отдавая себя своему занятию.
Она обожала свою удобную кровать и мягкое одеяло с подушкой, но это не мешало ей легко засыпать прямо на полу или за рабочим столом, если он, Тсуна, работал допоздна.
Она любила вкусную еду, однако порой приходилось напоминать ей поесть.
Мэ Ри терпеть не могла насилие и от запаха крови её тошнило. И это совсем не мешало ей обрабатывать боевые раны друзей, частенько возвращавшихся со своих заданий не в добром здравии.
Тсуна с сожалением вспоминал, насколько беспомощным чувствовал себя, когда его жена, тайком от всех остальных взахлёб рыдала у него на плече от того, сколько боли приходилось терпеть её друзьям.
Саваде в жизни не доводилось встречать женщин, настолько слабых, как Мэ Ри – в его мире все девочки, девушки и женщины предпочитали не жаловаться и не говорить о своих тревогах (но даже больше – желали помогать и принимать участие во всём).
Мэри же была хрупкой, уязвимой, да и трусихой в довесок ко всему, о чём она частенько заявляла во всеуслышание, абсолютно не стесняясь своих слабостей.
И вот, сейчас, когда почти подходил момент для расставания, Тсуна глупо и наивно думал – как она выживала всё это время без него?
Теперь он задумывался над тем, насколько сильно сломает Мэри вскрывшаяся ложь, и содрогался в ледяном ужасе.
Хон Мэ Ри ни при каких обстоятельствах не должна была узнать правду о том, как они встретились.
========== Часть тридцать четвёртая. Finita la commedia. ==========
AFTERHOUR – So Divine
I. Двадцать пятое июля. Сицилия. Сиракузы.
Даже просто взглянув на Мэ Ри издалека, любой с уверенностью мог бы заявить, что она буквально изводила себя, сходя с ума от беспокойства. На каждый телефонный звонок девушка реагировала крайне нервно и постоянно накручивала себя, воображая какие-то ужасные события.
Девятый, вынужденный наблюдать за этим одиночным помешательством, был встревожен нервозностью Савады не меньше, чем Мария, которую Тсуна отправил вместе с женой, надеясь, что девочка позаботится о Мэри.
Девушка почти ничего не ела, потому что от страха и волнения у неё сводило желудок и неприятно сосало под ложечкой. Страх неведения оказался сильнее всяких физических потребностей.
Нет, Мэ Ри, разумеется, вела себя учтиво и вежливо, испытывая искренне тёплые чувства по отношению к Ноно и его хранителям, однако они не перекрывали даже сотой доли того ледяного ужаса, который сковывал душу, стоило воображению нарисовать картину похорон кого-то из друзей мужа или же, не дай бог(!) его самого́.
– Синьора, вы сильно исхудали в последние дни. Прошу вас, поешьте хоть чуть-чуть, – со слезами на глазах умоляла помощница кухарки. – Синьор будет недоволен, что вы довели себя до такого состояния, когда увидит вас.
Это был уже четвёртый день их пребывания в резиденции Тимотео… Хотя Мэ Ри не особо зацикливалась на подсчёте дней, как не беспокоилась и о том, в какое время суток засыпала и просыпалась.
Апатии должен был прийти конец. Почему Мария верила в то, что Тсуна и его хранители останутся живы, а Мэри, жена Дечимо, нет?
В дверь временного пристанища Мэ Ри деликатно постучали именно в тот самый момент, когда она, вопреки своему решению, хотела отказаться от завтрака. Мария спросила у молодой хозяйки, можно ли впустить непрошенных гостей, и, дождавшись утвердительного кивка, повернула ручку, позволяя Девятому переступить порог. Старик прошёл к кровати и присел на её край, ладонью потянувшись к голове девушки и пригладив растрепавшиеся волосы.
– Мэри, девочка, ты же не думаешь, что Тсунаёши-кун настолько слаб и беспомощен, что не в состоянии защитить своих близких? – с наигранной строгостью спросил мужчина.
Савада руками обхватила колени, прижатые к груди, и рьяно замахала головой.
– Ты помнишь, что он сказал тебе, когда уезжал?
– «Я обо всём позабочусь», – с трудом пошевелив пересохшими губами, глухо процитировала она.
– А потом?
– «Верь мне».
Тимотео щербато улыбнулся и, с неподдельной заботой отца к дочери, ласково приобнял Мэ Ри за плечи, чувствуя, насколько хрупкой была супруга Дечимо.
– Когда он говорит подобное – лучше не тревожиться. Этот мальчик лучше других знает цену обещаниям. Он просил тебя…
– А значит, нужно верить в него, – Мэри выдавила из себя слабую улыбку и приложила ладонь ко лбу, прикрыв глаза. Закружилась голова и захотелось уснуть в тёплых объятиях Ноно.
Этой ночью она плохо спала, не в силах уберечь свой сон от тревог.
А ещё ей очень сильно не хватало громкого сопения рядом с собой и постоянных укутываний в одеяло посреди ночи. Она встала на заре, подышала свежим воздухом, который сегодня был холоднее обычного и вернулась обратно в постель, оставив окно открытым.
– … Можешь немного поспать – я побуду рядом с тобой.
– Синьора, но завтрак… – полушёпотом пробормотала озадаченная Мария, и тут же захлопнула рот рукой: Тимотео прижал указательный палец к губам и заботливо погладил задремавшую Мэ Ри по голове.
А вечером того же дня Вивьен забрала Мэри из-под опеки Ноно. Вернее, сама девушка убедила Готье взять её вместе с собой в Мессину.
Вив прибыла в поместье Девятого ещё до того, как Савада успела проснуться, однако Мария сразу же признала гостью, поэтому особых прецедентов не возникло. Даже глубокие странности Готье (такие, как её чёрный зонт от солнца в помещении и необычная манера речи) остались проигнорированными.
Встретившись с Вивьен, Мэ Ри выслушала целый шквал возмущений по поводу своего внешнего вида и здоровья, и под строжайшим присмотром хорошенько поела.
Паника поднялась позже.
Однако не из-за того, что Тсуна отправил Вив сюда, а потому, что Вивьен, внезапно побледнев и резко переменившись в лице, сообщила, что у неё плохие предчувствия на счёт этого конфликта.
(– Как ты определила, что Винсент сейчас чувствует? Мне казалось, что подобные трюки – это выдумка, – спросила Мэ Ри у Вив, когда та, увлёкшись рассказом о своём брате, ненароком обронила, что мужчина сейчас пребывал в смятении и некоем сомнении.
– Наше кровное родство и мои способности порой творят на редкость мерзкие чудеса, – без особой радости поведала Вивьен, очевидно не испытывая особого восторга от этой связи. – … Обычно, подобный трюк работает лишь с близнецами, но наша покойная матушка приняла меры, когда я была ребёнком… Сдаётся мне, что она уже тогда предчувствовала подобный исход. Со временем мой дар ослаб, однако, в отличие от меня, брат совсем потерял свою способность чувствовать меня).
Мэри поверила Вив на слово.
Вивьен Готье была проклята свобственной кровью.
II. Двадцать пятое июля. Сицилия. Мессина.
Дорога от Сиракуз до Мессины заняла, без малого, полтора часа.
В городе они попали в пробку, что отняло немало времени и нервов, однако выбравшись за пределы Сиракуз, Мэ Ри выжимала из машины всю скорость, на которую только автомобиль был способен, ногой вдавливая педаль газа в пол.
Они нарушили больше десятка правил дорожного движения и несколько раз едва не угодили в аварию, однако Мэри ни на секунду не притормозила. Там, где можно (да и там, где нельзя) было объехать машины по встречной полосе – она без зазрений совести объезжала, чем до смерти пугала не привыкшую к таким поездкам Вив.
Готье изо всех сил старалась не показывать, насколько её пугало невменяемое экстремальное вождение, и всё равно крик, так или иначе, вырывался из горла, стоило только обеспокоенной Мэри стукнуть по рулю и резко выкрутить его вправо или влево.
Мэ Ри сбросила скорость, как только они въехали на территорию Мессины, но вовсе не потому, что внезапно решила соблюдать правила, а для того лишь, чтобы спросить у Вив о дальнейшем направлении.
Пусть Савада не сильно верила в этот шаманизм, сейчас именно он казался самым надёжным (за неимением других вариантов).
– Пристань. Поезжай к порту – они там.
– Духи подсказывают?
– Нет. Мой безнадёжный брат обосновался около доков – значит твой муж тоже сейчас там.
Ориентироваться в незнакомом городе было невозможно, однако снабжённая разнообразными гаджетами, машина Девятого сама по себе знала навигацию, стоило лишь задать пункт назначения, и крутить руль в нужную сторону.
– Зря синьор отправил меня к тебе, – с сожалением пробормотала Вивьен. – Я должна была отказаться.
– Почему он вообще попросил тебя приехать?
– Решил, что так будет лучше.
Мэ Ри усмехнулась. Это было так похоже на Тсунаёши, что теперь вызывало косую усмешку, а не раздражение и ярко выраженное желание дать ему чем-нибудь тяжёлым по голове.
Ну да, как же иначе? Великий и несравненный Король мафии (теперь именно так – с большой буквы) сам решит – что и для кого будет лучше.
– Он будет зол, – Готье приоткрыла окно, впуская в салон прохладные порывы ветра и редкие капли дождя.
– Со своим мужем я, как-нибудь, разберусь – это не то, о чём тебе стоит волноваться. Тебя этот ураган обойдёт стороной.
На слово «муж», произнесённое устами Мэри, Вивьен отреагировала весьма неоднозначно. Девушка с сочувствием взглянула на Саваду, словно хотела раскрыть ей какой-то секрет, однако в считанные секунды передумала и поспешила отвернуться.
– Когда мы прибудем на место – будь крайне осторожна, хорошо? – Вив сцепила пальцы в замок на своём колене.
– Мой инстинкт самосохранения отключается лишь на непродолжительный срок, – издав нечто, наподобие нервно смешка, сообщила Мэ Ри, завидев вдалеке пристань. – Я начинаю жалеть, что уехала из Сиракуз.
Она собиралась снова повернуть, стараясь более осмысленно смотреть вперёд (для её справки о несудимости будет намного лучше, если на капоте машины Ноно не останется следов сбитого велосипедиста или школьников), но завидев человека, что шёл по направлению к ним, была вынуждена резко затормозить.
– Что случилось? – Вив обеспокоенно посмотрела на ошарашенную Мэри.
– Этого быть не может… что он здесь забыл? – девушка вышла из автомобиля и рванула в сторону знакомого. – Сан Тэ!
– Мэ Ри? – молодой человек резко вскинул голову и зажмурился от боли, ещё крепче сжав плечо. Сквозь его пальцы просочились струйки крови.
– Боже, что с тобой случилось?
Савада внимательно осмотрела внешний вид своего бывшего возлюбленного и ужаснулась ещё больше: весь в ссадинах, порезах и крови, Тэ выглядел так, словно только что вырвался из самой гущи кровавой бойни.
– Мэ Ри… проклятье, Мэ Ри, я так рад, что ты здесь!
Не взирая на боль, Сан Тэ порывисто заключил девушку в объятия.
Мэри не сопротивлялась, однако, как только почувствовала свободу и отступила, чтобы попросить знакомого сесть к ней в машину и поехать в больницу, услышала крик Вивьен позади себя:
– Мэри! Отойди от него! Немедленно вернись в машину!
Больше испугавшись самого крика, чем смысла этих слов, Мэ Ри попятилась назад, от испуга споткнулась и, чтобы не упасть, схватилась за капот рядом припаркованной машины. Ладонь буквально тут же соскользнула от того, что там, где она зацепилась, было мокро из-за дождя. Сан Тэ тут же накинулся на неё и сунул ей под нос что-то вонючее. Буквально в ту же секунду ей стало плохо: голова закружилась и к горлу подкатила тошнота. Мэ Ри резко дёрнули вверх, её голова стукнулась о чужое плечо, и она потеряла сознание.
III.
– Братья Италии, Италия пробудилась, – пропел охранник.
Мэ Ри закатила глаза и считала про себя до десяти и обратно.
– Шлемом Сципиона она увенчала голову.
Вивьен поморщилась и сделала вид, будто бы отгородилась невидимым щитом от кошачьего концерта с гимном Италии.
– Где же победа? Пусть склонится, так как Бог создал её рабынею Рима, – продолжал выть мужчина.
Оставалось только скрипеть зубами от злости, потому что охранник, не затыкаясь, пел. Под тихое, почти неслышное, музыкальное сопровождение из радио, которое постоянно фонило.
Предатель Сан Тэ приказал этому широкоплечему мужчинке с винтовкой наперевес обращаться с девушками бережно, однако Мэ Ри уже утомляло то, что она стабильно оказывалась связанной при каждом подобном инциденте.
Вивьен связали не потому, что она сильно сопротивлялась, а скорее для того, чтобы Мэри знала – от её хорошего поведения зависела жизнь Готье.
Всё было в высшей степени ужасно. Савада думала, что обе её семьи будут очень расстроены, если Мэри в этом доме у пристани сдохнет. А семья Вивьен не простит ей, если с Вив что-нибудь случится.
Мэ Ри могла лишь ждать чуда (впрочем, как и всегда). Она ничего не могла сделать, хотя ладони противно чесались от того, насколько велика была нужда отобрать у мужчины его оружие.
– На протяжении веков мы угнетены и осмеяны, так как мы не единый народ…
Хотя бы для того, чтобы не сойти с ума под воздействием психотропного оружия и навсегда заткнуть этого треклятого охранника.
– А я-то думала, что всей душой ненавижу нынешних исполнителей гимна своей страны, – высказала свои крайне непатриотичные мысли Готье, придвинувшись ближе к Мэри и позволив той хоть немного согреться теплом своего тела.
– Ты права, – совсем не весёлая улыбка скользнула по губам Савады. – Хуже исполнителя я ещё никогда не слышала.
– Когда это закончится, напомни мне исповедаться, пожалуйста. Кажется, этот гимн шепчет мне в уши сам Сатана.
Девушка промолчала, однако всем своим видом высказала солидарность со словами новой знакомой.
За то время, что они провели, будучи уже в плену, и в сознании, Мэ Ри успела о многом подумать. Основным центром её мыслей был, разумеется, Ча Сан Тэ и его причастность ко всему происходящему.
Домыслов было много: угрозы, уговоры, подкуп и прочее. Однако своим появлением Сан Тэ развеял все догадки, поскольку предпочёл сам рассказать правду. Из первых уст, так сказать.
– Добрый вечер, дамы, – с напускной вычурностью поздоровался он, переступив порог.
Мэри присмотрелась к тому, в кого ещё четыре года назад была влюблена, и задалась вопросом – всегда ли Ча Сан Тэ выглядел так жалко? Или же на фоне Дечимо, к которому Мэ Ри успела привыкнуть, образ этого человека просто слишком сильно смазался?
– Милый рисунок, – Савада кивком головы указала на татуировку, которая чернела из-под закатанного рукава рубашки. – Не стыдно было бить свою бывшую и угрожать ей?
– Я до сих пор глубоко сожалею об этом. Но у меня не было выбора. На кону стояли большие деньги. А потом этот человек, Винсент, пообещал тебя.
– Как мило, – Мэри попыталась сесть поудобнее, поскольку ноги её затекли от продолжительного сидения. – Кажется, в этой игре я становлюсь самым желанным трофеем. Все меня обещают и все хотят меня заполучить. Не находишь, что моя популярность возросла со школьных времён?
– А ты думаешь, что твой обожаемый муж просто так сейчас отчаянно дерётся за тебя? – почти с презрением выплюнул Тэ. – Да он в такое бешенство впал, как только услышал, что ты у меня. Кажется, там скоро все доки повзрываются.
– Его беременную жену похитили и могут ей навредить, – не осталась безмолвной Вивьен. – Не удивительно, что он в ярости. Я поражена тем, что ты ещё с нами разговариваешь.
Мэри взглянула на Готье с ужасом и недоумением, молчаливо спрашивая: «Ты в своём уме?!». Но Вив выглядела спокойной и ничем не выдавала своё враньё.
Блеф был хорош и более того – он оказался действенным.
Сан Тэ словно оглушили чем-то тяжёлым по голове. Он с неподдельным изумлением уставился на Мэ Ри.
– Ваш брак ведь подделка…
Девушка, пожалуй, не желала знать, откуда он узнал о её фиктивном замужестве.
– Тебе все тесты и справку от врача предоставить? – смело взглянув в глаза похитителю, осведомилась Савада. – Или ты сейчас быстро сбегаешь в аптеку?
Вивьен посмотрела на Мэри, которая вела себя достаточно уравновешенной для человека, который чуть больше часа назад едва не похоронил их обеих под колёсами многотонного грузовика, а затем обратила свой взор к знакомому Савады.
– И как же ты, позволь узнать, докатился до такого попустительства? Насколько я помню, твои цели были куда благороднее.
Всё ещё не в силах переварить услышанные новости, Сан Тэ всё же взял себя в руки и ответил:
– Деньги. Много денег, которых бы хватило на оплату долгов и безбедную старость где-нибудь на южных островах.
– Долги? – переспросила Мэри.
– Я заигрался, – сказал Тэ. – Синьор Винсент нашёл меня на заброшенном складе, когда коллекторы в прямом смысле хотели закатать меня в бетон за то, что я вовремя не вернул долг. Те деньги, одолженные у их агентства, я спустил в казино и не смог достать нужную сумму в срок.
– Так значит, ты приехал в Италию намного раньше, чем появился передо мной. И не потому, что хотел повидаться. Из тебя сделали цепного пёсика и отдали приказ… Низко же ты опустился, Сан Тэ.
– Кто бы говорил, – ответно хмыкнул юноша. – Легла под своего Дечимо и как миленькая раздвинула перед ним ноги, а теперь носишь его выродка. И всё только для того, чтобы сберечь свою шкуру.
Он резко развернулся к ним спиной, словно услышал что-то за пределами дома, и рванул к выходу, скрывшись за поворотом.
Мэ Ри начала задыхаться от невысказанного возмущения. Она попыталась сделать вдох, другой, однако воздух застревал в горле.
Если бы не Вивьен, девушка наверняка бы начала плеваться ядом в адрес своего бывшего и громко ругать его, на чём свет стоит, чем разозлила бы ещё сильнее.
– Ну что ты, Мэри… – успокаивающе зашептала Готье, поглаживая Саваду по руке. – Тише, успокойся. Давай, дыши.
– Пусти меня, – захрипела Мэ Ри, пытаясь встать. – Проклятье, пусть мне только выпадет возможность, и я тут же пристрелю этого мерзкого предателя!
– Я бы не хотел, чтобы вы марали свои прекрасные ручки об это ничтожество, синьора.
Обе девушки резко вскинули головы.
Алессандро Франко выглядел значительно лучше, чем когда они с Мэри виделись весной.
Он лукаво улыбался и держал в руке винтовку, на прикладе которой виднелись кровавые подтёки. Рядом с его ногами лежал безоружный охранник и рядом с его головой чернела лужица крови. Очевидно, Франко малость перестарался в процессе освобождения.
– При других обстоятельствах, я бы сказала, что это весьма приятная встреча, однако сейчас я просто безумно рада тебя видеть, Алессандро. Что ты здесь делаешь?
Мужчина приблизился к Вивьен и Мэ Ри, и развязал им обеим руки, прежде чем ответить:
– Ну, всё-таки, мой отец тоже был замешан в этом. Некрасиво было бы не прийти к вам на помощь, – Франко помог им подняться. – Я выведу вас отсюда. Мои ребята всё равно сейчас развлекают вашего дружка.
– Пусть хорошенько побьют его головой об стенку и передадут от меня наилучшие пожелания, – уже более спокойно попросила Мэри, вызвав у Алессандро улыбку.
– Разумеется, синьора.
IV.
Пристань была не самым подходящим местом для того, чтобы привести туда Мэ Ри. Алессандро не знал другого пути, чтобы добраться до своего автомобиля и отвезти девушек, подальше от эпицентра событий, однако сейчас ему казалось, что лучше бы он спрятал их обеих где-нибудь по дороге, чем все трое попали бы в такую щекотливую ситуацию.
Винсент Готье возник перед ними буквально из воздуха, хотя на самом деле прятался за одной из припаркованных машин.
Даже отсюда было видно – доки уже разнесли в пух и прах, поэтому Франко правильно догадался, что Готье оставалась лишь смена локации, иначе Савада уже давно порвал бы ублюдку глотку.
И как же удачно Алессандро вывел желанную супругу молодого Вонголы прямо в руки к её потенциальному убийце.
На раздумья у него были лишь считанные секунды, поэтому Франко быстро вытянул из наплечной кобуры под пиджаком заряженный и полностью готовый к ведению боя магнум, и вручил его в руки Мэри.
Прогремел выстрел и Алессандро замертво свалился к их с Вивьен ногам. Это произошло настолько быстро, что Савада не сразу осознала произошедшее.
Она громко закричала от ужаса и попятилась назад, прижав руки к ушам. Вивьен не дала ей упасть и поддержала.
– Ну, дамы, поболтаем? Пока у нас есть время.
– Не думаю, что много – у тебя дыра в животе, если не заметил. – Иронично усмехнулась Вив.
– Не будь её, я бы тебя голыми руками придушил, ведьминская тварь.
Вивьен не была такой трусихой, как Мэри.
Она не колебалась, когда забирала из трясущихся рук девушки пистолет. Её руки не дрожали, когда она возвела курок. Готье целилась точно своему брату в глаз – такой же чёрный, как и самая глубокая в мире бездна.
– Бросай оружие, – уверенно приказала Вив.
– А как же родственные узы? – надменно спросил Винс.
Вивьен насмешливо улыбнулась:
– Вовремя же ты об этом вспомнил.
У брата и сестры Готье была схожая, до отвращения светлая внешность, как будто они переняли у своей матери лишь самые красивые черты. Однако лёгкая, полупрозрачная Вивьен, сохранившая остатки человечности и трезвомыслия, в глазах Мэри выглядела как чарующий дух. В то время, как Винсент словно выбрался из глубин ада, чтобы уничтожить всё живое. И даже будучи на последнем издыхании он вёл себя жестоко и надменно.
– Хороша компания собралась – проклятая всеми сука-сестра и жена вонгольского недоноска, которая радеет за безопасность мужа, который её подставил.
Мэ Ри дёрнулась. Подняла взгляд, полный отчаянного непонимания, на мужчину.
И захотела повернуть время вспять, чтобы никогда не связываться со всем этим дерьмом.
– О чём ты говоришь?
– Так и знал, что ты до сих пор не врубилась. С добрым утром, солнышко, пора открывать глазки! Ваше воплощение всего святого на планете оказалось той ещё двухсторонней монеткой! – Готье раскинул руки в стороны и безвинно пожал плечами, открывая Хон Мэ Ри глаза на правду. – Деньги, конверт, и USB с компроматом на меня. Помнишь конверт с деньгами за ремонт машины? Он знал, что в тот момент мы будем следить, поэтому заранее подготовил два одинаковых. В один он положил USB и деньги, а в другой просто деньги. Он обдурил нас и подставил тебя… То место, куда тебя увезли – его нельзя найти просто так, если не искать намеренно – твой ненаглядный Дечимо знал, где искать, с самого начала. Потому что он прикрывал задницу начальникам этих торговцев развлечениями.
Всё остальное можно было додумать, даже не слушая проникновенной речи Готье.
Прежде, чем Винсент сказал бы что-то ещё, что могло бы полностью разрушить Мэри, Вивьен нажала на курок.
Один за другим прозвучали четыре выстрела. Брат и сестра Готье упали на дорогу.
Мэ Ри же, беспомощная и сбитая с толку, осела рядом с потерявшей сознание Вив, словно громом поражённая.
Сквозь шум в ушах услышав знакомый голос, зовущий её по имени, девушка посмотрела на Тсунаёши, стоявшего чуть поодаль от них, затем на оружие в его руке и перевела взгляд на магнум в ослабевших руках Вивьен.
– Это правда? – пальцами подбираясь к рукояти незамеченного никем оружия, спросила Мэри. – То, что он сказал – правда?
– Разумеется правда, – Винсент закашлялся и хотел утереть кровь с губ, однако у него не хватил сил даже на то, чтобы поднять руку. – Иначе сдалась бы ему продавщица из секонд-хенда?
– Заткнись, – сквозь зубы процедила Мэри, одним дёрганным и нервным движением схватившись за магнум. – Или я сделаю дырку в твоих мозгах.
– Кишка тонка, – выплюнул Готье. – Но я помолчу. Пусть твой ненаглядный ответит.
Мэ Ри медленно встала на ноги, отошла от Вивьен и выжидательно уставилась на Дечимо. Тот опустил пистолет и взгляд вместе с ним тоже опустился к земле.
Когда его голова дёрнулась в одеревенелой имитации согласного кивка Мэри показалось, что у неё остановилось сердце.
Винсент не удержался от сарказма, который отправил морально потрясённую девушку в нокаут:
– А ты купилась. Ну и дура.
II.
Ярость – это всепоглощающее чувство, и Хон Мэ Ри редко доводилось испытывать эмоции такой силы.
Мокрые, трясущиеся пальцы, онемевшие и побелевшие от холода, крепко держались за рукоять пистолета, дуло которого, пока что, было направлено лишь вниз, к земле.
Мэ Ри мелко дрожала и невидящим взглядом сверлила пространство перед собой, пытаясь осмыслить и переварить всё, что ей поведал обездвиженный огнестрельным ранением Винсент Готье. Мужчина кривил окровавленные губы в усмешке и откровенно радовался тому, как на его глазах в сознании девушки стирался в порошок образ идеального Вонголы Дечимо. Даже если это были последние мгновения его жизни, он был рад тому, что смог выставить вонгольского щенка в таком свете, что даже фиктивная жена, в которую этот хитрый гадёныш умудрился влюбиться по самые уши, больше никогда не захочет к нему подойти.
– Ты что, действительно думала, что всё было именно так, как выглядело? – с булькающим хрипом буквально выхаркнул из себя Готье, давясь собственной кровью. – Наивная дура.
Эти слова подчистую смели все её бесплодные попытки оправдать поступок Тсуны и подорвали веру не только в него, но и в свои собственные силы.
Безвольно опустить руки ей не давал лишь праведный гнев, бушевавший внутри.
– Мэ Ри, не слушай его…
Савада, стоявший на расстоянии десяти шагов от жены, попытался приблизиться к ней, однако в следующее же мгновение замер на месте, позволив своему кольту выскользнуть из правой ладони.
Резко дёрнувшись и вскинув обе руки так, чтобы прицел пистолета был направлен на Дечимо, Мэ Ри душераздирающе закричала:
– Только попробуй подойти ко мне!
Всё это заняло считанные секунды, однако Тсунаёши хватило времени, чтобы понять – Мэри с бо́льшим успехом быстрее могла навредить себе, чем ему (в конце концов, разве это был первый и последний раз, когда на него было направлено оружие?).
Так они и замерли – Тсуна с поднятыми руками в упор смотревший причине своего возможного ранения в глаза, и Мэ Ри в боевой стойке, левой рукой фиксируя правую с пистолетом, не обращая внимания на полумёртвого Винсента и бессознательную Вивьен.
– Я обещаю, что расскажу тебе всё: от начала и до конца, – осторожно начал говорить Савада, стараясь, чтобы голос был более уверенным, однако в то же время обходительным. Он несмело двинулся вперёд. – Только сначала опусти пистолет.
До побеления сжав губы, чтобы не расплакаться от чувства накатившей беспомощности, Мэ Ри разозлилась ещё пуще прежнего. Она крепко зажмурилась, отвернув голову (смотреть в глаза Тсунаёши было выше её сил), и дрогнувшим голосом сквозь зубы процедила:
– Сделаешь ещё хоть шаг, и я клянусь, что вышибу твои сраные мозги к чёртовой матери!
Несвойственная устам его супруги ругань неприятно ездила по ушам, однако на эти неудобства можно было смело не обращать внимание. Важнее было успокоить Мэри и убедить её, хотя бы убрать оружие.
– Будет забавно, если тебя сейчас пристрелит твоя обожаемая жёнушка, Вонгола.
Тсуна с небывалой яростью взглянул на того, кто стал причиной их нынешнего неутешительного положения, и проявил нечеловеческое усилие над собой, чтобы не схватить оружие с земли и не заткнуть Винсента парочкой пуль в языке.
Пусть Савада и знал, что его Мэ Ри кто угодно, но уж точно не убийца, и что она не смогла бы выстрелить даже в дерево (куда уж там до живого человека), и всё же он опасался, что её палец на курке соскользнёт или дрогнет.
– Десятый!
Подоспевший к этому моменту Гокудера, ошеломлённый открывшейся его глазам картиной, перевёл ошарашенный взгляд на Мэ Ри и попытался подойти к ним ближе.
Дечимо жестом велел другу не приближаться и кивком головы указал на бессознательную Вив. Примерно с полсекунды Хаято нерешительно замер, а затем отбросил все сомнительные мысли и кинулся к девушке, правильно решив не вмешиваться (даже в таком положении, со своей женой Десятый разберётся как-нибудь сам – он был уверен, что Мэри ни за что не станет стрелять в мужа).
Поглощённая лишь собственными эмоциями, единственным центром которых являлся её супруг, Мэри даже не заметила присутствия хранителя.
– Кто ещё? – вполне сносно справляясь с собственным праведным гневом, спросила она, вновь взглянув на Тсунаёши. – Кто ещё, помимо нас, знал об этом договоре?
– Я думаю, что Реборн догадывался и…
– Мне не важно, кто догадывался! – настойчиво воскликнула Мэ Ри. От её громкого голоса вздрогнул даже Гокудера. – Кому. Ты. Рассказал?
