Текст книги "Улыбайся, милая Мэри (СИ)"
Автор книги: урсула де виль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
========== Часть первая. Мэ Ри. ==========
I.
«С чего, как правило, начинаются приключения главных героев в книгах, сериалах и мультфильмах?
Они попадают в передрягу или же появлялся кто-то, кто говорит: «Ты особенный и твоя задача – стать сильным и спасти мир»».
Будучи обыкновенным человеком с не самой выделяющейся внешностью, я имела всё, что должен был иметь среднестатистический житель современного города – усталость, недосып, нервное раздражение и ещё ряд факторов, делающих меня похожей на остальную зомби-массу, жизнь которой шла по десятому кругу ада – «дом – работа – дом».
В детстве я, как и положено любому ребёнку с хорошо развитой фантазией, мечтала об эдаком «волшебном случае», который бы позволил мне оказаться в водовороте каких-нибудь приключений или спасти мир от тирании зла.
Увы, девочка росла, а господин «случай» всё никак не приходил.
Повзрослев… ну, как повзрослев… дожив до двадцати двух лет, я давно перестала думать о подобных вещах, отрезвлённая реальной жизнью и реальными человеческими проблемами.
Ещё недавно я работала пять дней в неделю, платила кредит за машину, посылала семье свои сбережения и делила арендную плату за небольшую двухкомнатную квартиру с сожительницей.
Переезд из Кореи в Италию не стал каким-то переломным моментом в моей жизни.
Да мне, собственно, и не хотелось этого, потому как со временем пришло осознание – чтобы быть героем или даже выделяться из толпы, нужно прилагать усилия и иметь хотя бы чуточку храбрости. А такой, как я – трусихе от рождения – требовалась смелость даже для того, чтобы просто заговорить с незнакомцем.
Надо сказать, что я относилась к тем людям, которых вполне устраивало размеренное течение жизни без резких поворотов или неожиданных преград. Хотя иногда казалось, что неудачи прилипали ко мне, просто делали это не постоянно, а странными непродолжительными периодами.
Знаете такое? Когда одно время вы удивляетесь тому, как хорошо и ловко у вас всё получается, а потом всё вдруг начинает валиться из рук и наступает пора уныния.
Но и это, впрочем, не являлось показателем какой-то особенной способности, а было так… жизненно, что ли?
Как все понимают, в любых правилах есть исключения и случаи из ряда вон выходящие. Но я считала, что это самое «из ряда вон выходящее» произойдёт в другое время и с кем-нибудь другим.
Однако случайности они на то и есть, чтобы происходить с кем-то, не ждущим этого.
Несчастная жертва серой обыденности в моём лице до сих пор в страшных снах видела тот день, когда её спокойные и однообразные будни превратились в нечто бешеное и непредсказуемое, а в жизни образовался разлом, разделивший её на «до» и «после».
II.
– Доброе утро, Мэри.
По унылому лицу сидящей за обеденным столом особы было ясно, что для неё это утро явно не доброе, да и утром-то называлось только потому, что солнце уже встало.
Девушка простонала что-то нечленораздельное в ответ на относительно бодрое приветствие и подняла голову, глядя на свою относительно бодрую сожительницу.
– На тебя готовить? – Виолетта снисходительно улыбнулась, пригладив свои растрёпанные волосы, выкрашенные в ярко-рыжий цвет.
– Нет, я поем позже, но от кофе не отказалась бы, – глухо откликнулась Хон Мэ Ри и, привстав со своего места, отдёрнула штору, надеясь, что от этого в помещении станет светлее.
Напрасно.
Кивнув головой, её собеседница налила воды в чайник и включила его в розетку, уже привычными движениями доставая из подвесной тумбочки банку с быстрорастворимой гадостью, которую и кофе-то называть стыдно.
Стоявшее на подоконнике радио негромко вещало, разбавляя приятным голосом ведущего тишину в квартире, какая стояла каждое утро до того момента, как одна из хозяек просыпалась не только физически, но и ментально. И нарушительницей спокойствия, по своему обыкновению, становилась явно не ленивая и тихая Мэ Ри.
– Мне нужно заставить себя поехать на работу… – сонно пробубнила Хон, а потом уже для себя добавила. – Если меня уволят, то придётся вернуться обратно в Корею и на этот раз навсегда.
Летта самодовольно хмыкнула, услышав эту фразу. Ей нравилось гордиться тем, что именно она устроила свою сожительницу на работу и теперь та не слонялась от подработки к подработке, а заодно и выплачивала свою часть аренды вовремя.
– Пей свой кофе и выезжай, а то опоздаешь, – Виола поставила перед носом своей соседки внушительных размеров кружку с дымящимся напитком. – Кстати, насчёт сегодняшнего вечера…
– Я не пойду, – не дав Виолетте закончить, перебила её девушка и сделала большой глоток, морщась от горького привкуса. Мэ Ри прекрасно знала, о чём попытается попросить её знакомая.
– Зануда! Что такого в том, чтобы сходить в клуб и потанцевать?
– Не хочу. Надеюсь, это является весомым аргументом?
– Мэри, ну пожалуйста, это только сегодня! Ты можешь ничего не делать и не говорить, просто посиди со мной, пока я не найду себе подходящую компанию!
Хон изумлённо вскинула брови, вопросительно взглянув на сожительницу, пытавшуюся скорчить жалобное лицо. Именно «скорчить», потому как получалось у неё очень плохо и вызывало скорее смех, чем сострадание или что-то близкое к нему.
– Смысл?
Ощутив голод, скрутивший желудок, и не удержавшись от соблазна, девушка стянула с тарелки один из тостов, обильно смазав его клубничным джемом.
– Я не могу ехать туда одна! Тебе же всё равно нечем заняться, а я прошу тебя сходить со мной только один раз!
Мэ Ри зажмурилась от громкого восклицания.
Ей слишком уж не хотелось находиться там, где громкость звука превышала её личную норму в сорок пять децибел.
– Хон Мэ Ри! Я же по-хорошему прошу!
«Чёрт возьми, Летта! Ты раздражаешь меня своими воплями», – озлобленно подумала Хон, закатив глаза и сделав вид, что устала уже от того, что они сейчас спорили. – «Я пойду куда угодно, лишь бы ты не кричала».
С трудом пересилив себя, девушка решила, что она ничего не потеряет, если сходит в клуб и посидит там, не совершая лишних телодвижений.
– … Хорошо, твоя взяла, я подумаю! Поговорим об этом, когда я приду с работы.
– Учти, ты обещала мне, – грозным тоном произнесла Виолетта, после чего взглянула на часы, висевшие на стене позади своей соседки. – Ты не опоздаешь?
Тогда и Мэ Ри обратила внимание на то, что если не поторопится, то действительно приедет позже положенного времени.
Подскочив с насиженного места и едва не споткнувшись об прибежавшего на запах еды кота, Хон выругалась сквозь зубы на своём родном языке и умчалась в свою комнату, на ходу стягивая с себя футболку.
Если бы она позаботилась о своём гардеробе ещё вчера вечером, как и планировала, то вряд ли бы сейчас рылась в шкафу в поисках подходящей одежды.
– Вот она!
Радостный вскрик ознаменовал победу над кофтой, которая не хотела быть извлечённой из беспорядочно сваленной груды одежды.
Недолго церемонясь, девушка быстро натянула на себя всё найденное и, схватив со стола сумку, быстро выбежала из квартиры, на ходу вынимая ключи от машины.
III.
Спустя четверть часа Хон была просто уверена в том, что сегодняшний день её сожительнице стоило перечеркнуть чёрным фломастером, а не красным, как обычно, ибо помимо излишней сонливости ввиду пасмурной погоды и опоздания на работу, девушка попала в ДТП.
Подумайте, насколько это было неожиданным. Ведь она просто стояла на светофоре, а ей, самым некультурным образом, въехали в зад, изрядно помяв бампер.
Шокированная произошедшим, Мэ Ри даже пошевелиться не могла, пока не услышала громкую нецензурную брань снаружи.
«Моя машина… моя детка»
С округлившимися от ужаса глазами, девушка кое-как выключила двигатель, включила аварийные сигнальные огни и выкарабкалась из автомобиля, чтобы взглянуть на повреждения. Стоило только взгляду натолкнуться на вмятину и осколки разбитой фары, валявшиеся на земле, как сердце прекратило биться.
Хон Мэ Ри побледнела и пошатнулась. Рукой пришлось опереться на крышу, чтобы не упасть.
– Не вздумай падать в обморок! – почему-то разгневанно воскликнул виновник аварии, на всякий случай вытянув вперёд руку, чтобы поймать несчастную, если та вдруг решит отключиться. Хотя, по идее, злиться должна как раз Мэри.
– … Я вызываю полицию, – единственное, что выдавила из себя девушка, уже вынимая мобильный из кармана. Она была оскорблена таким хамским обращением от незнакомого человека и не собиралась с ним церемониться.
– В каком смысле?
– Вам не ясно значение фразы: «Вызывать полицию», уважаемый? – выделив последнее слово интонацией, полюбопытствовала осмелевшая Мэри.
– … Я бы убедительно попросил вас этого не делать.
Вежливый голос ещё одного человека отвлёк девушку от звонка, прежде чем она успела нажать на кнопку вызова.
– И что же вы предлагаете мне делать? Не я виновата в этой ситуации, и оплачивать путешествие в автомастерскую не собираюсь. Ни себе, ни тем более вам, – с максимальной вежливостью, на которую только был способен затуманенный подступающей яростью мозг, чётко произнесла Хон.
Незнакомец рассмеялся и отрицательно качнул головой, в то время как тот, что был за рулём, просто стоял в стороне с виноватым видом. Но вину он чувствовал далеко не перед Мэ Ри, а перед этим человеком, так как его извиняющийся взгляд был направлен исключительно на него
– Конечно нет, мы всё компенсируем, будьте уверены.
«Пижонистый однако».
– Если так, то вызывать патруль нет необходимости. Но помимо этого я бы хотела получить извинения от вашего знакомого.
Плюс работы в магазине одежды был в том, что Хон Мэ Ри научилась выдавать знаменитую «дежурную улыбку», которая была очень удобным вариантом на все случаи жизни.
– За что я должен изви…
– Успокойся, Гокудера, – мягко попросил своего друга молодой человек. – Ты же и сам знаешь, что мы виноваты.
Возмущения водителя были пресечены, так как улыбчивый пассажир прекрасно понимал, что обозвать незнакомую девушку и тем более, невиновную – это явно не пример обходительности и вежливости. К тому же, несказанно портило первое впечатление, хотя, казалось бы, куда ещё хуже?
– Забудьте, – тяжело вздохнув, Мэ Ри поняла, что простого «прошу прощения» от этого вспыльчивого мужчины она вряд ли дождётся и просто махнула рукой в сторону горе-водителя. – Сейчас у меня нет времени, так что просто обменяемся номерами и вечером я позвоню на счёт компенсации.
– Я рад, что мы поняли друг друга.
Продиктовав номер своего мобильного, и позволив девушке убедиться в том, что он верный, незнакомый джентльмен, так и не назвавший своего имени, учтиво склонил голову, внимательно наблюдая за тем, как Хон окинула печальным взглядом пострадавшую часть своей машины и села на место водителя.
Последней фразой, что услышала Мэри перед тем, как уехать, было: «Я прошу прощения, Десятый!»
– … Не день, а бочка с порохом какая-то, – пробубнила девушка, всё ещё с трудом веря в то, что случилось пару минут назад.
VI.
На работе, слава богу, ДТП приняли, как уважительную причину для опоздания.
Многие даже выразили искренние соболезнования и пожелали скорейшего «выздоровления» бедному автомобилю. После всего, что произошло, Мэ Ри была искренне рада тому, что с тем вспыльчивым парнем… Гокудерой, кажется, ехал его друг, иначе между ними бы точно завязалась перепалка, которая закончилась бы в суде и не в пользу того нахала. Но прежде чем это случилось бы, девушка точно потеряла бы несколько миллионов своих нервных клеток и обзавелась отнюдь не красящей двадцатилетнюю особу сединой.
Рабочий день пролетел незаметно. И не понятно, что этому больше поспособствовало – настроение, улучшившееся из-за известия о скором перечислении зарплаты или собственные старания Хон.
Узрев свою искалеченную малышку, Мэри невольно вспомнила, тех самых незнакомцев, изрядно подпортивших ей настроение.
Первый, который нагрубил ей и ещё и не захотел извиняться за это, не соответствовал не только внешним критериям, но и моральным, хотя не признать его привлекательность было бы грешным делом. К примеру, младшая сестра Мэри сразу же ощутила бы симпатию по отношению к нему.
«У А Ра вообще заскок на таких, как он – что-то вроде типичного «bad boy» на итальянский манер. Худой, высокий, бледный, как поганка. С кучей колец на пальцах, к тому же серёжек в ушах, как звёзд на небе.»
Второй же был не так заметен внешне, как первый, но зато импонировал своей вежливостью и мягким, успокаивающим тоном. Хотя и это не делало его подходящим по вкусовым предпочтениям девушки.
Она, если честно, и сама не совсем понимала, какой тип мужчин предпочитала потому, как за все двадцать два года своей жизни встречалась с молодым человеком лишь единожды. И дальше поцелуев с ним не зашло… Мерзких поцелуев, надо заметить.
В том молодом человеке были лишь две вещи, за которые стоило зацепиться, и которые позволили Мэ Ри хорошо запомнить его.
Первая – это азиатская внешность (парень явно был японцем).
А вторая – это взгляд: с одной стороны вроде добродушный, а с другой – хитрый и изучающий. Как будто он со скоростью света оценивал новую жертву, пытаясь понять – подходила она ему в качестве таковой или нет.
«Меня слишком настораживают такие люди, чтобы иметь с ними какие-то дела»
Особенно сейчас, когда пусть ей не придётся платить за ремонт, но от цены, названной работниками сервиса, у девушки что-то ёкнуло и появилось непреодолимое желание выпить чего-нибудь успокаивающего. А лучше съесть.
Так что, настроение с отличного, скатилось до нормального.
Виолетты дома не обнаружилось, чему Мэри была несказанно рада, так как ей совсем не хотелось объяснять сожительнице, по какой причине совместный поход в клуб отменялся, и его место занимали деловые переговоры по поводу компенсации.
Ужасно, но как бы Хон ни старалась нажать на кнопку, у неё это не получалось. Ей казалось, что она просчитается, ляпнет что-нибудь не то и её собеседник подумает, что она больная на голову.
«Завтра что ли позвонить?»
Мобильный неожиданно завибрировал – в тот самый момент, когда девушка уже выпустила его из рук, откинув на кровать. Надпись «Машина» на дисплее означала лишь то, что будущий собеседник, он же таинственный «Десятый», соизволил сделать звонок первым, не дожидаясь, пока Мэ Ри решится на это.
– Да?
– Добрый вечер, я вас не отвлекаю? Я по поводу сегодняшнего ДТП, синьора…
– Мэ Ри. Хон Мэ Ри.
– Рад знакомству, Мэ Ри, меня зовут Савада Тсунаёши…
Комментарий к Часть первая. Мэ Ри.
Надеюсь, что автору заявки понравится эта работа, хотя моя уверенность довольно шатка.
========== Часть вторая. Похищение. ==========
I.
Мэ Ри никогда не понимала людей с печальным прошлым, так как у неё в семье всегда царили уют и покой.
Да, порой деньги заканчивались слишком быстро, и даже самую ничтожную копейку приходилось экономить, но это не было таким уж страшным препятствием, потому что семья держалась вместе.
У Мэри было два старших брата, один младший и две младшие сестры, поэтому ей попросту некогда было печалиться или бояться. Можно было даже сказать, что Хон привыкла жить в зоопарке и именно поэтому сейчас так сильно пеклась о своём личном пространстве, которого ей очень сильно не хватало на протяжении многих лет.
Уже в пятнадцать девушка поняла, что больше не выдержит общажного быта, потому-то и начала с нетерпением ждать окончания школы, чтобы съехать, несмотря на то, что семью свою любила безмерно.
На тот момент переезд не был чем-то глобальным, ведь дело касалось лишь отдельной квартиры, а не другого города или тем более страны. Но узнав о её планах на ближайшее будущее, родители сперва наотрез отказались мириться с этим, затем затаили на старшую дочь обиду, и лишь спустя годы упорной работы Мэ Ри по завоеванию доверия старшего поколения, поддержали её стремление. Пожалуй даже больше, чем она того просила.
Отец подсуетился, созвонился со своим знакомым (отцом Виолетты) и по окончанию школы сослал своё чадо в Италию, откуда, по его словам в нетрезвом состоянии, вытекали корни семейства Хон. Хотя о, так называемых, «корнях» в их семье говорило только двойное веко у трёх из восьми её членов и до неприличия острый интерес к зарубежным странам.
К примеру, мать преподавала японский язык и историю Японии в университете, старший брат уже лет пять, как слыл добропорядочным гражданином США и собирался жениться, а одна из младших сестёр строила грандиозные планы на счёт своего будущего вместе с каким-нибудь итальянцем.
Что же касалось самой Мэ Ри, то ей казалось, будто она не сможет жить в такой дали от своей семьи и поэтому в тот же вечер, когда были оглашены условия отца, весь дом сотрясался от скандальных воплей.
Зная тяжёлый нрав своего родителя, девушка, скрепя сердце, взялась за изучение страны, куда её отправляли в ссылку, и за три года достигла знания языка на уровне «чтение-понимание». Чему не научили в школе и на курсах, доучили в колледже.
Сейчас ей здесь нравилось, и отправляться обратно Мэри не горела таким яростным желанием, как в самом начале.
( – Ощутила вкус свободы и перестала помышлять о побеге под мамину юбку, – говорила Виолетта.
– Да, – соглашалась Мэ Ри, а затем добавляла. – Но думаю, что если в ближайшее время не найду себе спутника жизни, мама заставит меня залезть под неё обратно и вытолкает только тогда, когда лично найдёт мне жениха).
Летта смеялась, принимая это за шутку, а вот её знакомой было не до смеха, ибо свою мать она знала более чем просто хорошо.
II.
Выплатить компенсацию Савада согласился только при личной встрече, чтобы передать деньги из рук в руки и принести свои извинения за чересчур грубые слова друга.
По его словам, банковские терминалы не вызывали особого доверия и лучше проводить такие мероприятия, находясь рядом с тем, кому платишь.
«Мало того, что пижон, так ещё и мнительный» – подумала Мэ Ри, на словах лишь вежливо соглашаясь на встречу. – «Бог с ним, люди разные бывают»
Слушая попытки собеседника убедить её организовать их встречу в уютном ресторанчике, девушка грешным делом даже решила, что молодой человек искал повод для того, чтобы познакомиться поближе. А потом забросила эту мысль куда подальше.
Стоило только вспомнить, как она выглядела утром: с не расчёсанными волосами, стянутыми в подобие кулька на затылке, неестественно бледной для жительницы Италии кожей, внушительных размеров синяками под глазами, без каких-либо следов присутствия макияжа, да ещё и в мятой одежде.
Её быстрее за бездомную бы приняли, чем за объект симпатии. Если бы их вновь поставили рядом, люди бы подумали, что Мэ Ри просила милостыню у богатого господина.
Потому-то Хон и приоделась для их второй встречи, невзирая на то, что не ждала ничего особенного от неё и шла исключительно ради денег. Мол, подумает ещё, что она всегда такая неряшливая и посмеётся тайком.
– Добрый день, – вежливо поприветствовала уже ждущего её молодого человека девушка, присаживаясь в кресло напротив него. – Надеюсь, что я не опоздала.
– Ничуть, – Савада мягко улыбнулся, от чего Мэри ощутила, как внутри всё напряглось. – Закажете что-нибудь?
«Только потому, что мне будет неудобно разговаривать, если я не буду крутить что-нибудь в руках»
– Да, пожалуй, кофе, – Хон продиктовала подошедшей официантке, какую именно разновидность напитка предпочитала, и девица спешно удалилась, позволив Мэ Ри вернуть своё внимание на собеседника. – Вижу, что ваш друг сопровождает вас и сегодня.
– Так вы заметили?
– Довольно трудно не заметить человека, когда он буквально прожигает твою спину взглядом. Мне даже неловко стало.
Тсунаёши засмеялся, и девушке показалось, что он слишком расслаблен и непринуждён для человека, который с минуты на минуту потеряет кругленькую сумму денег из-за невнимательности своего знакомого.
– Я попрошу его больше так не делать.
Принесли кофе. Мэри несказанно обрадовалась этому, поскольку уже начинала нервничать. Что-то подсказывало ей, что нужно хорошо обдумывать свой ответ и тщательно подобрать слова, прежде чем сказать.
– Вы не коренная итальянка, верно?
– Странно, что вы спрашиваете о таких вещах, хотя национальные различия налицо, – девушка сделала маленький глоток и облизнула губы. – Я приехала из Южной Кореи.
– Понимаю. Я, как вы уже успели заметить, тоже не из местных…
– … В отличие от Вашего друга.
– Вы так заинтересованы в моём друге. Я начинаю думать, что лучше бы ему сейчас сидеть на моём месте.
– Это было бы немного не уместно, поскольку я очень долго не могла успокоить себя после стычки с ним и новые нервные потрясения мне ни к чему.
Между ними царило внутренне напряжение, прикрытое нарочито-вежливым спокойствием, которое беспокоило только девушку.
Даже если атмосфера, царившая вокруг, делала всё возможное, чтобы создать видимость «чудесной пары», Мэри отчаянно хотела поскорее вернуться домой, где ждал наверняка оголодавший кот и заинтересованная деталями сегодняшней встречи Виолетта.
– Вы не станете обижаться, если я попрошу перейти на «ты»?
Она помедлила с ответом, задумавшись.
Стоило ли это делать, будучи уверенной в том, что это была их последняя встреча?
Мэ Ри подняла глаза на своего собеседника и уловила пристальный взгляд, направленный на её лицо.
– Нет, можете… можешь называть меня Мэри.
– Мэри?
– Большинству людей тяжело правильно произносить моё имя.
Это была правда. Если в Корее для людей «Мэ Ри» было произносимым именем, то в других странах из двух составных делали одну и меняли ударение, получалось просто «Мэри».
Сначала это довольно раздражало, а потом девушка свыклась с этим и перестала замечать. Теперь же она сама предлагала тождественный вариант.
– Тогда и ты вправе называть меня по имени, – любезно предложил молодой человек.
– Думаю, что это будет справедливым решением, – согласно кивнула девушка. – Но мне бы хотелось узнать на счёт денег.
– Ты так спешишь отвязаться от меня? – в карих глазах появился хитрый взблеск, и Хон медленно сглотнула, но взгляд не опустила.
– А ты так не хочешь со мной расставаться?
– Почему нет?
Мэри моментально растерялась. Она никогда не оказывалась в такой ситуации и не знала, что сказать. Будучи довольно привлекательным внешне и не отталкивающим внутренне (по первому впечатлению, конечно же), Савада по какой-то причине вызывал у девушки смутные подозрения, как будто здесь в чём-то был подвох.
– Мило, но я не самый подходящий объект для флирта.
– Я бы поспорил на этот счёт.
– Любопытно. То есть, ты бы поспорил на счёт того, что меня нельзя окрутить?
Мэ Ри не имела саркастичных наклонностей или привычки унижать достоинство человека, чтобы довести его до белого каления. Её не забавляли лица, корчащиеся от гнева и раздражения. Скорее наоборот – она предпочитала, чтобы встречи проходили исключительно на мажорных нотах. Если это, конечно, не были похороны или свадьба.
(– Хорошее дело браком не назовут, – назидательно говорила Летта, соглашаясь с тем, что свадьба – далеко не увеселительное мероприятие)
– Не думал, что моя фраза прозвучит именно так, – всё так же, без особого напряжения или намёка на раздражение, с полуулыбкой отозвался Тсунаёши.
– А разве нет? – выразительно выгнув бровь, полюбопытствовала Хон и хотела добавить, что извиняется, если была не права, но осеклась, когда телефон, который она положила на край стола, завибрировал.
Вопреки всем ожиданиям, Мэ Ри и не думала о том, чтобы принять вызов, а просто смотрела на экран.
– Не ответишь?
– Ещё три секунды…
Выждав указанное время, девушка извинилась за то, что их диалог придётся прервать и провела пальцем по экрану.
– … Мэри… – из динамиков раздался всхлип.
– Летта, мне сейчас нек… Подожди, что? Что случилось?
– Мэри… можешь приехать? – сдавленно прошептала Виолетта и громко зарыдала. – Я недалеко от площади Пьяцца Претория.
– О чём речь? Я сейчас, только никуда не уходи оттуда!
Мэ Ри сбросила вызов и залпом допила свой кофе, наматывая на горло шарф и одновременно пытаясь достать деньги за напиток.
– Оставь, я сам заплачу. Случилось что-то серьёзное?
Девушка была не в том настроении, чтобы спорить, поэтому убрала купюру в карман и подхватила сумку.
– Пока не знаю, но судя по тому, что моя соседка воет, как белуга, то да.
Савада нахмурился и тоже встал с места, вынимая кошелёк из-за пазухи пиджака.
– Тебя подвезти?
– Если это не трудно…
III.
Мэ Ри ненавидела смотреть, как другие плакали. Почти так же сильно, как не любила морепродукты, на которые у неё была аллергия. Поэтому вид рыдающей в три ручья Виолетты, сидевшей на лавочке в ближайшем парке около площади не вызвал абсолютно никакого восторга.
Было так некстати, что Савада и его друг-сопровождающий решили отвезти девушек домой.
Феллини была совсем не в том состоянии, чтобы показываться на глаза кому-то, кроме Хон.
Но самой Виоле было не до этого, она просто тихо плакала всю дорогу от площади до их дома, на задворках сознания понимая, что нельзя захлёбываться слезами в истерике, находясь в машине у незнакомцев.
– Извини за это представление, – виновато склонила голову девушка, когда её соседка уже скрылась за дверью.
– Ничего, в конце концов, всякое случается, – качнул головой Тсуна и передал Мэ Ри бумажный конверт. – Как обещал.
– Теперь мы квиты, – улыбнулась Хон. Мысленно она добавила. – «Скажите спасибо за то, что у Вас такой ответственный начальник, синьор Гокудера». – Даже не знаю, как отблагодарить вас за то, что помогли. Теперь мне действительно очень неловко.
– Тогда давайте встретимся ещё раз… в благодарность, разумеется, – не упустил прекрасной возможности молодой человек и прежде чем успел услышать отказ, дополнил. – Я позвоню. Доброго дня.
– Чт… Пого… Постойте!
Вряд ли после того, как ты выкрикнула это, уезжающая машина остановится, Мэ Ри.
Но не стоило сейчас думать ни о Саваде, ни про их светскую беседу за чашечкой кофе в ресторане.
Сейчас её задачей было стать персонально жилеткой для слёз.
Не сказать, чтобы новость про тест с двумя полосками удивила девушку. Её больше привёл в замешательство тот факт, что достаточно практичная и дальновидная Летта вовремя не позаботилась о контрацепции.
Мэри знала, что её сожительница хотела семью и хотела детей.
Но она мечтала о семье, в которой сначала выйдет замуж, а уже потом задумается о детях, а не выйдет замуж «по залёту».
Если вообще выйдет, в чём Хон сомневалась. Вряд ли из нынешней «любви» Феллини выйдет достойный отец, если он не потрудился приобрести защиту в аптеке.
«Кстати об отцах…»
– А что господин Симон?
Услышав имя своего родителя, Виолетта только испуганно подняла голову и взглянула округлившимися глазами на Мэ Ри.
Даже если этой девушке было двадцать четыре, она всё ещё боялась гнева отца, как единственного воспитателя и защитника.
Симон Феллини ревностно оберегал дочь даже после её переезда в другой город. В основном, это и было причиной, по которой Мэ Ри и Виолетта жили вместе. Мужчина с больши́м энтузиазмом отнёсся к приезду девушки. Он считал, что нашёл подходящую смотрительницу для своего чада. Симон пристроил Хон в колледж и организовал девочкам совместное проживание.
Сейчас он раз в месяц стабильно приезжал навещать их, а потом докладывал всё, что видел своему другу – отцу Мэри.
И, если девушка не ошибалась, очередная проверка назначалась как раз на послезавтра.
– Мэри, что делать? Что мне теперь делать?
– Для начала – успокойся.
Виолетта сделала несколько глубоких вдохов, тем самым позволив соседке подумать.
– А теперь скажи – ты была в больнице?
Отрицательный мах головой.
– Вот сейчас звони, записывайся на приём и топай.
«И вообще, почему такое важное событие, как зарождение новой жизни всегда должно подвергаться такой панике?»
Они же не в средневековье живут, чтобы на Летте поставили жирный чёрный крест, обозначив шлюхой и осквернительницей рода. Сейчас воспитать ребёнка женщина вполне может сама. Не без поддержки, разумеется, но без кольца на пальце – это уж точно. И в Италии никто слова не скажет, не в пример той же Южной Корее.
(– В моей стране закон на стороне тех, у кого в наличии имеется член, – возмущённо бормотала Мэ Ри, когда читала в интернете статью о женщине, у которой отняли ребёнка из-за того, что она не хотела выходить замуж за его биологического отца).
IV.
Было весьма забавно следить за тем, как пьяная Виолетта сидела и размышляла о том, что пора завязывать с походами в ночные клубы и бары, и начинать подыскивать себе достойную пару для серьёзных отношений.
Как и предполагала Мэри, тест оказался ложным, чему Летта радовалась больше, чем снегу, который видела не чаще, чем раз в десять лет.
Однако вскоре выпивка закончилась, а неугомонная Феллини требовала ещё и выгоняла Хон из дома, отправляя за ещё одной или двумя бутылочками.
Мэ Ри не то, чтобы не хотела, она просто боялась ездить по темноте, а ближайший винный магазин находился в десяти кварталах от их дома.
Но Виолетту трезвую-то не переспоришь, а уж пьяную тем более.
(– Никогда не перечь пьяному и не раздражай его, – назидательно говорила мама. – Они за свои действия не отвечают и теряют всякое чувство меры).
И теперь девушка сидела за рулём своей покорёженной машины и искоса поглядывала на пакет с двумя бутылочками: одна со столовым полусладким вином, а другая с коньяком.
Нужно было меньше минуты, чтобы повернуть ключ в замке зажигания, передвинуть рычаг на коробке передач и нажать на педаль.
Ей не хватило всего пары секунд. Не засмотрись она на чёртов пакет, то уехала бы до того, как увидела, что к её машине подошёл человек.
Рывком открыв дверь, неизвестный забрался на сидение, соседнее с водительским, и, ни секунды не раздумывая, зажал Мэри рот, прежде чем она успела его открыть для громких возмущений.
Девушка обомлела и замерла. В нос ударил резкий запах крови и пороха.
Осознав ситуацию, Хон испуганно задёргалась, попытавшись укусить незнакомца, на что тот с болезненным стоном поднял вторую руку и прошипел:
– Дёрнешься ещё раз, и я сделаю дырку в твоих куриных мозгах, ясно?
Эти слова были едва ли более убедительными, чем дуло пистолета у виска.
– Будь послушной девочкой и не вздумай кричать или пытаться сбежать, усекла?
Кое-как сумев совладать со своим телом, Мэ Ри кивнула. Заслезились глаза и в носу защипало.
От страха и неверия в происходящее закружилась голова и кровь в жилах, кажется, застыла.
Мужчина убрал свою ладонь и переложил в неё оружие, опустив вторую на живот.
Взгляд девушки опустился следом – преступник совершенно точно был ранен.
– А сейчас, разворачивай свою машину и езжай туда, куда скажу.
Её не оставят в живых.
В фильмах свидетелей всегда убивали, не важно, обещали они сохранить всё в тайне или же угрожали тем, что полиция всё равно поймает злодеев.
Руки тряслись от растущего напряжения, в горле пересохло и саднило, а способность трезво мыслить куда-то исчезла, оставив только животный страх за свою жизнь, затмевающий рассудок.
