Текст книги "Улыбайся, милая Мэри (СИ)"
Автор книги: урсула де виль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
На глаза Мэ Ри попалась палатка, где продавали мороженое самых разнообразных вкусов и расцветок, и, приблизившись к ней, девушка облизнулась. Ей захотелось попробовать всё, не ограничивая себя, однако был ряд причин, которые настоятельно требовали обратить на себя внимание и не поступать так безрассудно.
– Душевные муки? – посмотрев на растерянную супругу, полюбопытствовал Тсуна.
– И мильон терзаний, – согласно кивнула она в ответ и, опустив взгляд вниз, ущипнула себя за живот. – Омо! И когда эта складка успела здесь появиться?
– Мэри, не переходи на корейский так внезапно.
– Но ты ведь ненавидишь, когда я говорю, что разжирела.
Тсуна закатил глаза. За этот месяц он слышал фразу: «Я толстая!» и всё, что с ней связано – не менее десяти раз. Поэтому в последний раз, когда Мэри открыла рот, чтобы начать причитать по поводу лишнего веса, молодой босс не выдержал и сказал, что больше выслушивать это не намерен («Ещё раз скажешь, и будь уверена, я позабочусь о том, чтобы тебя не кормили, раз потолстела»).
– Тогда вытри слюни и не смотри так томно на это мороженое, если не собираешься его заказывать.
– Тебе когда-нибудь говорили, что ты бываешь настоящим извергом?
– Недавно ты назвала меня тираном и эгоистичным жлобом, поэтому я уже не удивляюсь твоим умениям придумывать для меня новые амплуа и превращать в злодея.
– Туше́!
Мэ Ри весело заулыбалась, явно получая удовольствие от их разговора.
И почему они только не могли вести себя так же там, в резиденции? Это ведь было предельно просто и легко выполнимо.
– Так ты будешь мороженое?
– Нет, пошли лучше в тот магазин, – девушка указала рукой на вывеску мужской одежды в самом конце улицы, а на недоумённый взгляд Савады пояснила. – Ты, по-моему, скоро приклеишься к своим костюмам, так что давай присмотрим что-нибудь повседневное.
– Я бы сказал, что мне нравится эта идея, но зная тебя… я немного напуган.
Мнение, которое сформировалось у Тсуны о характере его супруги, было уже не исправимым. Он уже собрал яркую мозаику из больших и маленьких фактов о жизни Мэ Ри. Как, например, теперь знал о том, что она не любила средиземноморский нуар (потому что тот пестрил изобилием чересчур оголённой и даже несколько утрированной правды о мафии, коррупции и тайной жизни верхушки власти) и предпочитала что-то в стиле Дж. К. Роулинг.
И сейчас она в некоторой степени, действительно пугала его буйством своей фантазии и креативности.
III.
– Тсуна… Ты такой гомосексуальный.
Не выдержав этой пытки разума, Мэ Ри громко расхохоталась, отвернувшись от смущённого собственным видом Тсуны и предприняв бесплодную попытку успокоиться.
Видеть его таким в реальности было и впрямь намного забавнее, чем в собственном воображении.
Зато сразу становилось ясно, что образ закоренелого модника из Голливуда ему не шёл, а скорее превращал в эдакого павлина с яркой меткой «унисекс» на лбу.
Молодой человек нервно чертыхнулся, услышав, как ласково его окрестила жена, и быстро скрылся за занавесью, чтобы снять с себя всё это шмотьё и избавиться от ярлыка «одевался с Луссурией в одном магазине».
До его ушей всё ещё доносился сопровождающийся фырканьем смех Мэри, которая была не в силах угомониться после увиденного зрелища, и Савада невольно подумал о том, что девушка наверняка жалела о том, что не сфотографировала его на телефон. Всего за две минуты он добровольно испортил свою репутацию и унизил себя ещё больше, чем когда его стошнило у неё на глазах.
А ведь они так хорошо начинали всю эту канитель – зашли в магазин, подыскали подходящую повседневную одежду; Тсунаёши примерил всё, что подобрала для него Мэ Ри, и решил, что с ней выбирать вещи даже интересно. Потом же, какая-то уважаемая леди подсказала его жене попытать счастье и приодеть свою «вторую половинку» во что-то дизайнерское из новой коллекции.
Такой убогой и женской мужской одежды их тандем не видел ни разу.
Но девушка, развеселившись внешним видом этой одежонки, убедила молодого босса в том, что стоит их надеть, хотя бы ради того, чтобы убедиться в том, что они абсолютно не соответствовали имиджу Дечимо.
– Кому вообще такое может приглянуться? – скривился Тсуна, когда переоделся обратно и вышел, мысленно поставив крест на всех этих модных прибамбасах.
– Все люди разные, – утерев слёзы, выступившие от смеха, отозвалась девушка и поднялась с места. – То, что для нас с тобой убого, для кого-то может быть самой брендовой вещью, которую нужно немедленно смести с прилавка.
– Больше я на такое не соглашусь.
– Я и не предложу никогда, – она аккуратно положила ладонь на плечо консультантке, а когда та повернулась, дружелюбно улыбнулась и протянула некоторые вещи. – Мы берём вот это.
– Постой, Мэ Ри!
– Что? Я не собираюсь ходить с тобой, если ты будешь в этом.
Критично осмотрев внешний вид Савады, Мэри хмыкнула и покачала головой. Сама она была одета в леггинсы, рубашку и кроссовки, и выглядела при этом, как подросток, в то время как Тсуна был уж чересчур презентабельным в своём деловом костюме и выглядел старше своих двадцати пяти.
– Или будем выглядеть, как папа с дочкой, или как школьники.
Тсунаёши даже не колебался, когда выбирал второе.
IV.
За этот день Мэ Ри многое узнала о своём супруге.
Ему было всего тринадцать, когда на горизонте внезапно появился Реборн и одним-единственным пинком (пулей в лоб) отправил мальчишку в выгребную яму под названием «мафия». И с тех пор его жизнь столько раз висела на волоске, что даже страшно представить, как Тсуна дожил до своего возраста и не заработал ни одной седой пряди в своей роскошной шевелюре.
С ним столько всего случилось – битва за кольца Вонголы (обладать которыми он желания не имел), война в десятилетнем будущем, столкновение с Шимон, Джагером и ещё очень многое, что не так просто рассказать.
Взамен всего этого, Мэри поведала скучную историю о том, что в её жизни не было ничего необычного: она как раз была примером того самого клише, которое играет второстепенного персонажа в любой истории и даёт мудрые советы главным героям, наставляя их на путь истинный.
Устав от бесконечной ходьбы, они остановились в ресторане – том самом, где случилась их вторая встреча. Мэри полюбила здешний кофе и мечтала попробовать ещё и смузи, который был самым подходящим для такой жаркой погоды.
– Кстати, ты ведь хотел серьёзно поговорить со мной, – вспомнив их ночной разговор, случившийся неделю тому назад, неожиданно произнесла девушка.
Савада дёрнулся и отвёл взгляд, сделав вид, что крайне заинтересован стаей голубей, облепивших какого-то мальчонку и его отца.
– Мне не понравится разговор, – утвердительно сказала Мэ Ри и разочарованно выдохнула. Неужели нельзя хоть раз обойтись без плохих новостей?
Тсуне оставалось лишь кивнуть.
– Это касается приёма у Франко, который будет в это воскресенье. Но давай мы не будем портить отдых этим и подождём возвращения домой?
– Ладно, – неожиданно легко согласилась Мэри, безразличным взглядом осмотрев свою чашку.
– Ты снова впадаешь в депрессию и делаешь страшное лицо, – констатировал факт Дечимо.
Уголок губ Мэ Ри дёрнулся. Она вдруг почувствовала необъяснимое моральное измождение.
– Потому что я устала от того, что всё происходит, как снег на голову и валится одно за другим. Мы то и дело ссоримся, после – миримся, а потом снова ссоримся. Стоит исчезнуть одной проблеме, как появляется другая. Замкнутый круг какой-то.
– Я предупреждал.
Ему нечего было больше сказать. Мэ Ри мыслила правильно.
Но Тсуна просто настолько часто сталкивался с этим, что уже мог с уверенностью называть себя привыкшим.
– … Мне страшно менять свою жизнь. Я настолько напугана всем происходящим, что даже не могу быть до конца благодарной тебе. Извини за это.
– Мэ Ри, помнишь, что я сказал тебе, когда мы подписывали договор?
– Ты много чего говорил, всего и не припомнишь.
– Я сказал, что ты можешь положиться на меня.
– Я и так слишком много полагаюсь на тебя: живу за твой счёт, иногда требую невозможного, закатываю истерики и не могу сказать за это «спасибо», хотя ты делаешь всё возможное, чтобы я не чувствовала себя так ужасно.
– Я уверен, что за многие вещи ты должна проклинать меня, и был готов к тому, что ты будешь ненавидеть меня.
Недоумение, скользнувшее во взгляде Мэ Ри, озадачило и Тсуну. Она медленно повернулась к нему лицом и положила подбородок на тыльную сторону ладони.
– Но… я не ненавижу тебя. Откуда вообще такие мысли?
– Ты сама мне сказала. Да и к тому же, ты трясёшься каждый раз, когда я обнимаю тебя или беру за руку, а уж о поцелуях вообще молчу.
Девушка опустила взгляд, задумываясь над тем, где она могла подсобить неправильной оценке своего поведения.
Не уж-то он считал это одним из весомых доказательств ненависти Мэри к нему? Да, ей было неприятно, однако подумать о таких вещах?
Может быть иногда ей и было некомфортно с Савадой, но Мэ Ри никогда в жизни не чувствовала к нему неприязни, даже если говорила так в пылу агрессии.
– Но я правда не ненавижу тебя. А это что-то вроде защитной реакции, – покрутив в руках пустую чашку, ответила девушка. – Мне просто не нравятся чужие прикосновения, и всё. Конкретно ты не имеешь к этому никакого отношения.
– Это психологическая травма?
– Я бы не назвала это так. Но, наверное, что-то близкое…
Взгляд Дечимо был настолько красноречивым, что Мэ Ри непроизвольно закатила глаза. Он точно подумал, что её били или насиловали. Сперва так считала даже её мать, которая всегда спрашивала, прежде чем делать какие-то поспешные выводы. Джи Ён тогда возмущённо причитала, что мужчины, начиная с периода первого стояка и спермотоксикоза, превращаются в животных и продолжают ими быть до самой смерти.
Ох и долго же Мэри пришлось убеждать свою семью, что над ней никто не совершал никаких насильственных действий.
– Это не то, о чём ты подумал, – ложкой зацепив несколько кусочков из фруктового салата, спокойно произнесла девушка. – Меня не били и не насиловали.
– Но такое ведь не возникает само собой.
– Я не знаю, как оно появилось, но мне просто стало противно, когда мой молодой человек поцеловал меня.
– Насколько противно?
– Как будто я лягушку облизнула.
Тсунаёши скривился, представив это, и почти почувствовал на языке омерзительную лягушачью слизь.
– А со мной…
– А по моей реакции догадаться трудно?
Молодой босс замолчал. Он и не думал, что всё было настолько плохо, но больше всего его расстраивала собственная наивность. Стыдно признаться, но в глубине души он надеялся на то, что Мэ Ри скажет, что с ним всё было по-другому… ну, или хотя бы чуточку приятнее.
– Значит, постараемся исправить это, – кривовато улыбнулся Савада.
– Не обязательно, я почти привыкла. Ты только предупреждай, если собираешься меня целовать или обнимать.
И как это будет выглядеть? «Милая, я собираюсь тебя поцеловать, сделай вид, что тебе это понравилось»?
О, да. Чудесно. Супружеские отношения – предел мечтаний, не иначе.
V.
К шести часам вечера чета Савада была готова с ног валиться от усталости. Они чувствовали себя так, словно обошли весь город. У Мэ Ри болели ноги от того, что она отвыкла так долго быть в движении (на работе особо не посидишь), а Тсуна впервые в жизни мечтал вернуться в кабинет и начать работать.
Они вернулись в особняк абсолютно истощённые и с одним желанием на двоих – принять душ и завалиться спать.
На входе их тут же встретил Гокудера, у которого возник вопрос по повод приёма у Франко, однако тут же был отфутболен суровой женой босса, желающей как можно скорее оказаться на мягкой постели.
К сожалению, их отдых после прогулки был непродолжительным.
Буквально через час после возвращения молодых хозяев, Николас сообщил о прибытии синьора Хибари.
Тсунаёши не пришлось идти одному. Он убедительно попросил жену побыть с ним, потому что ей будет полезно послушать тему, на которую они будут говорить, а заодно пояснять роль девушки на этом «празднестве».
Он был прав.
Мэ Ри очень сильно не понравилось то, что ей сказали.
Комментарий к Часть четырнадцатая. Не из нашей оперы
1)Средиземноморский нуар – очень узкий поджанр романов нуар, в которых действие происходит в одной из южных европейских стран (Италия, Испания, Португалия и др.). Важные элементы это жанра: коррупция власти, секс, насилие, пессимизм, преступность.
2) Смузи – густой напиток в виде смешанных в блендере или миксере ягод или фруктов (обычно одного вида) с добавлением кусочков льда, сока или молока
========== Часть пятнадцатая. Ещё совсем немного отдыха. ==========
Саундтрек к главе: NIEL ft. Dok2 – Lovekiller
I.
Утром десятого мая Мэ Ри окончательно пожалела о том, что согласилась взять на себя ведущую роль на приёме в поместье семьи Кастилья, и была готова притворяться смертельно больной ради того, чтобы никуда не идти. Её можно было понять, ведь девушка терпеть не могла подобные сборища, к тому же, Алессандро являлся не самым приятным компаньоном и пугал Мэри своими красноречивыми разговорами.
Тсуна был непреклонен.
Поначалу он просто уговаривал супругу выполнить его просьбу, а после, так и не добившись желаемого, плавно перешёл к вежливым угрозам и давлению на девушку через договор и определённые его пункты.
Ровно в одиннадцать часов утра Мэ Ри разбудил оглушительный вой будильника и приглушённый голос мужа. Девушке даже показалось, будто сам Сатана шептал ей в ухо:
– Мэри, пора вставать.
Не сумев спросонья отреагировать на это словами – «Держи дистанцию» – девушка лишь приоткрыла один глаз и, недовольно зыркнув на молодого человека, зарылась поглубже в свой кокон из одеяла, в который её обычно заматывал Савада, чтобы хоть как-то обезопасить себя от пинков драгоценной жены (когда Мэри было тепло во сне, она не сворачивалась в клубок, а её конечности получали полную свободу действий).
– У нас много дел.
Дечимо не сдавался и продолжал будить девушку, лишая её шанса выспаться и заиметь хорошее настроение хотя бы на это утро. Раз уж вечер и ночь заранее безнадёжно испорчены.
– Ничего не знаю, никого не слышу, – промямлила она, и свёрток повернулся на бок.
– Жду тебя внизу через десять минут.
Судя по интонации, он собирался сегодня быть строже и резче в выражениях.
Но не потому, что хотел, а потому что этот приём был важен, как для него самого, так и для Мэ Ри (о чём ей, впрочем, никто не удосужился сообщить – потому-то она и вела себя так капризно).
Тсунаёши поднялся с кровати и, поправив пиджак, зашагал к двери, шёпотом начиная отсчёт с пяти. И, по истечению рассчитанного времени, со спины раздался крик:
– … Десять минут? Ты с ума сошёл?!
Девушка подорвалась с кровати и, попытавшись на ходу выпутаться из своего «гусеничного покрова» с грохотом повалилась на пол.
– Да как за десять минут вообще можно что-то сделать? – возмущённо забубнила она, попытавшись выбраться, однако это поползновение было не совсем успешным. Мэ Ри вновь оказалась на полу.
– Попытайся, потому что это важно, – Тсуна улыбнулся и вернулся обратно, чтобы помочь девушке. – Если, конечно, не хочешь, чтобы я обнимал тебя без предупреждения.
С лёгкостью подняв супругу на ноги, молодой босс взял в руки одеяло и кинул его на кровать. В этот момент Мэри, всерьёз восприняв его слова, вихрем умчалась в ванную, громко хлопнув дверью.
Не слишком-то ей хотелось, чтобы он так поступал. Мэ Ри и без того каждый раз покрывалась мурашками от очередных объятий, а когда её целовали и вовсе холодный пот прошибал. Хорошо, хоть свои рефлексы она умудрялась подавлять, и Савада не получал пощёчины или пинка.
– … Пошутил же я, – удивлённо произнёс Дечимо, однако делать ничего не стал и, негромко рассмеявшись, вышел из комнаты.
Если бы только у неё всегда была такая реакция…
Они бы избежали очень много конфликтов.
II.
Мэ Ри многое знала о сокрушительных провалах.
В тринадцать лет она первый и последний раз попыталась принять участие в крупном спортивном мероприятии между двумя школами и тем самым подвела свою, показав на стометровке скорость, равную скорости гоночной черепахи, в результате чего они проиграли. Дети, принимавшие участие в других эстафетах, прилюдно дали девчонке прозвище Мэ Ри-Дже Су, которое закрепилось за ней до первого класса старшей школы.
В свои пятнадцать Мэри пострадала от одноклассника, который вылил на её голову чай и назвал занудной уродиной только потому, что не любил девочек с короткими волосами (как раз перед этим, Мэ Ри сделала стрижку), но это было не так уж и страшно в сравнении с тем, что случилось дальше.
Ей пришлось пережить настоящий кошмар, когда под ноги попалась злосчастная этикетка от йогурта, на которой Мэ Ри поскользнулась и свалилась с лестницы, представ перед всеми в самой постыдной и неприглядной позе. Девчонке пришлось утешать себя лишь тем, что она вот-вот закончит среднюю школу, и больше никогда не столкнётся с людьми, которые видели этот позор (но если встретит, то сделает вид, что не знакома с ними).
А в восемнадцать её двухлетние отношения прекратили своё существование всего лишь за четверть часа. Случилось это по причине того, что Мэри не могла иметь нормального физического контакта и при каждой попытке юноши поцеловать её или сделать что-то большее, она превращалась в каменное изваяние (решение расстаться было далеко не обоюдным, однако кто, спрашивается, давал девушке право голоса?).
Сейчас Мэ Ри было двадцать два, и она потерпела, по меньшей мере, уже три феноменальных фиаско всей своей жизни. Инстинкты подсказывали (вернее набатом били в голове), что до четвёртого грандиозного провала оставалось не так уж и долго.
Чувство тревоги было подпитано неуверенностью в себе и в том, что она поступала правильно, соглашаясь на всю эту авантюру (хотя ей, в общем-то, некуда было деваться).
Оставалось лишь томно вздыхать и мечтать о том, чтобы все вдруг разом забыли про её существование на этот вечер.
III.
После обеда у Мэ Ри и Тсуны образовалось свободное время, чем они не преминули воспользоваться, и вышли на прогулку в сад. По мнению девушки, погода была просто чудесной для того, чтобы подышать свежим воздухом и поговорить обо всяких мелочах, чтобы отвлечь себя от мыслей о предстоящем вечере.
– Что думаешь на счёт того, чтобы съездить на пляж? – Мэри улыбнулась.
Ей, почему-то, не терпелось побывать на море и хоть немного загореть, чтобы не ходить бледной поганкой, какой она выглядела обычно.
– Ты считаешь, что погода подходит для купания?
– Почему нет? Всю неделю обещали солнечную погоду, к тому же, нам всем не помешает отдохнуть, хотя бы денёк.
На самом деле Мэ Ри не горела желанием, чтобы кто-то увидел её телеса в купальнике, о чём Дечимо смутно догадывался и давал очень высокий процент вероятности того, что его супруга наденет водолазный костюм с аквалангом и маской, и укутается в паранджу с головы до пят (ну, чтоб наверняка).
Мысли о девушке в таком образе вызвали у него приступ хохота, который Тсуна даже не попытался скрыть.
– Ты только что подумал обо мне и чём-то нелепом в одном предложении, – без тени злости в голосе утвердительно произнесла Мэри, продолжая забавно улыбаться.
– Как ты догадалась? – еле выдавил из себя Савада, одновременно с этим бесплодно пытаясь сделать вид, что откашливался в кулак.
– А тут большого ума не нужно. Лучше скажи, о чём ты конкретно подумал.
– О том, как ты будешь выглядеть, если наденешь водолазный костюм.
Спустя несколько секунд, вслед за ним захохотала и Мэ Ри.
Однако её рассмешили вовсе не озвученные только что фантазии молодого босса, а аналогичное представление его в образе старика-фермера из провинции Чеджу: в штанах с растянутыми коленками на подтяжках, истёртой майке, гимнастёрке поверх неё, и резиновых сапогах до самых бёдер (по-другому на рисовом поле не выжить).
Ах, да! Не стоило забывать и о соломенной шляпе на резинке и маленьком тракторе, на котором непременно должны рассекать все самые крутые фермеры на селе.
– Ты будешь просто неподражаем в роли сельского фермера.
Кое-как вымолвив это, девушка вновь закатилась звонким смехом и прислонилась лбом к плечу Тсунаёши, крепко держа его под руку, чтобы не упасть, потому что слезы застилали глаза, и из-за этого она спотыкалась об каждую выемку в кирпичной кладке садовой дорожки.
Пусть каждый над своим, но они смеялись вместе, и Хром, проходя мимо раскрытого окна, завидев эту картину, умилённо улыбнулась.
Ей было искренне жаль свою подругу, Кёко, трепетно хранившую свои чувства к Десятому Вонголе, однако Мэ Ри теперь тоже была частью их семьи, и босс выглядел рядом с ней живым и даже… более близким, чем раньше.
Они были самой простой парой – ни у одного из них во внешности или повадках не было ничего броского: того, что выгодно выделяло бы. Но, схожие по своим привычкам и характерам, они понимали друг друга с полуслова и действительно были влюблёнными друг в друга.
Пусть милая Докуро и не знала, что их игра на публику уже вошла в привычный ритм и стала неотъемлемой частью. Это была просто сила привычки – не любовь.
– Подожди, а почему фермер-то? – переводя дыхание, спросил Савада, изредка кашляя от того, что в горле пересохло из-за долгого хохота.
– Первое, что пришло мне в голову, – пожала плечами Мэри. – Так что на счёт поездки?
Дечимо притворился, что тщательно обдумывает это предложение, хотя на самом деле уже решил, что будет делать.
– Если ты хорошо справишься с сегодняшним заданием.
– Айгу… Какой ты скряга. Один день на отдых зажимаешь.
– Что я говорил на счёт твоих корейских словечек?
– Пытаться не употреблять их при тебе, потому что ты не знаешь, что они значат.
– Хорошая девочка. Я угощу тебя чем-нибудь вкусненьким.
Тсуна погладил Мэ Ри по голове, как обычно хозяева гладили своих домашних зверушек, но девушка, на удивление, осталась в приподнятом настроении и даже осклабилась в подобии улыбки (что, естественно, носило ироничный характер).
Она и в самом деле не только не злилась, но даже наоборот, что стало удивительным даже для неё самой. Волнение медленно исчезало.
Однако Дечимо об этом знать было совершенно не обязательно.
Девушка просто заприметила за живой изгородью кое-что интересное и решила развлечься.
Она в несколько пружинистых шагов оказалась за оградой, пока молодой босс был отвлечён разговором с Хром (которую заприметил как раз тогда, когда отлучилась его супруга), схватила в руки поливочный шланг и скинула с ног туфли, босыми ногами вставая на влажную от недавней поливки траву (Мэри была уверенна в том, что ей придётся бежать, а на каблуках, да по траве это будет неудобно).
Хранительница Тумана не успела даже намекнуть Тсунаёши об опасности, как их обоих тут же обдало фонтаном холодных брызг.
– Упс… Простите, ребята…
Не рассчитав напор и врубив воду на максимум, девушка чуть-чуть переборщила и в итоге Дечимо и его подруга оказались вымокшими насквозь.
Хром повезло немного больше, так как она находилась в здании и нижняя половина тела была вне зоны досягаемости.
– Мэ Ри-и-и…
– My mistake! – со шкодливой улыбкой и азартным блеском в глазах заявила девушка и обдала супруга ещё одним залпом, но уже слабее.
Докуро негромко вскрикнула и присела на корточки, чтобы не быть облитой во второй раз. Хранительница засмеялась, очевидно, ей понравилась идея Мэри устроить обливашки и девушка захотела присоединиться.
Когда она выглянула из-за своего укрытия, её знакомая громко визжала и закрывала лицо руками, потому что Тсунаёши удалось отобрать у неё шланг и ответить на маленькую проказу жены тем же.
– Она же холодная!
– Не я первый начал!
Мэ Ри было плевать на то, что у неё размазался макияж, и вся одежда вымокла вплоть до нижнего белья. Она веселилась от всей души, напрочь забыв обо всех правилах приличия. Такого у неё не было никогда, и девушка даже не могла представить, что подобные развлечения могли быть настолько интересными и забавными.
Тсуна же широко улыбался, словно вернулся в то время, когда ещё был подростком и мог позволить себе быть беззаботным и беспечным мальчишкой. Он смеялся и одновременно защищался от нападок девушки, пытавшейся вернуть себе свою единственную возможность отомстить за свой жуткий внешний вид.
Спустя несколько минут ожесточённой борьбы за «орудие войны», шланг выскользнул из рук обоих и упал перед ногами Ямамото, который услышал крики и смех и пришёл посмотреть, обдав и его холодным потоком водицы.
– Ямамото…
– Только посмей…
– Думаю, что теперь все козыри у меня… – рассмеялся мечник. – … Я ведь только что переоделся.
Позорно спасаясь бегством, Вонгола Дечимо и его супруга громко хохотали, крепко сжимая ладони друг друга.
Шланг был один.
Противников шесть (Хром присоединилась сразу же после Такеши, а там и Ламбо с Гокудерой подтянулись («Не смей обливать Десятого, ты, бейсбольный приду… Ямамото!»)).
Ну, а победителей в этой игре не могло быть по определению (никто не должен был уйти с поля битвы сухим).
Итог этой войны очевиден – не было победивших или проигравших.
Они отдыхали, расположившись на траве рядом с беседкой, которая была вся залита водой (нагоняй от Бернардо – садовника – был обеспечен).
Мэ Ри лежала на коленях Тсуны и вместе с ним бесцельно разглядывала проплывавшие по небу облака, щуря глаза от слепящих солнечных лучей. Гокудера сидел, прислонившись к стволу дерева, чуть поодаль и активно спорил с Ямамото по поводу того, кто же, всё-таки, из них законченный лузер. Хром удобно устроилась на лавочке в беседке и напевала себе под нос какую-то мелодию, прислонившись головой к деревянной ограде. А Ламбо устроил свою голову у неё на коленях и мирно дремал.
Между ними царила идиллия. Мэри сияла, как начищенный медяк и довольно улыбалась, изредка посмеиваясь над тем или иным воспоминанием их недавней баталии.
Под её глазами залегли тёмные круги от расплывшейся подводки и теней, вся основа и тональный крем начисто стёрлись, и это отнюдь не красило её, однако девушка была довольна, как никогда.
– Кстати, а никто не знает, сколько времени? – вдруг спросила она, вспомнив о том, что нужно подготовиться перед приёмом в поместье Франко.
Идиллия моментально разрушилась, как карточный домик.
Все повскакивали со своих мест и принялись искать часы или кого-то, кто мог сказать точное время.
– Сейчас начало пятого, синьора Мэри.
Николас, всё это время наблюдавший за развлечением господ, почувствовав себя нужным, появился как раз тогда, когда хранитель Урагана с ошалелыми глазами собирался бежать в особняк и узнавать время.
Савада и его жена синхронно выдохнули от облегчения. Праздник начинался в семь, у них ещё было время подготовиться.
– Дечимо, ты сказал, что если я справлюсь со своей задачей, мы поедем на море. Не забудь своего обещания, – с напускной угрозой в голосе напомнила Мэ Ри, на ходу выжимая подол платья.
Босиком идти было немного неудобно, но сейчас туфли она не наденет ни за что, потому что следующие несколько часов предстояло провести на шпильках, и девушка должна была подготовить себя к этому физически и морально.
А её мокрые лодочки на каблуках любезно нёс муж (довольно нелепое зрелище было: мокрая одежда, растрепавшиеся влажные волосы, расстёгнутый ворот рубашки и ослабленный галстук, пиджак от костюма в левой руке и… сиреневые женские туфельки тридцать седьмого размера в правой).
– Я не отказываюсь от своих слов, но ты бежишь вперёд паровоза. Сначала сделай, а потом мы уже поговорим.
– За язык тебя никто не тянул. Учись сдерживать обещания.
– Непременно. Но чуть позже.
Обмен любезностями закончился. Все, идущие позади, ждали романтическую сцену с поцелуем, потому что с каждой брошенной фразой Тсуна и Мэ Ри были всё ближе, как будто они не могли расслышать, что говорили друг другу.
Их вынудили приклеиться друг к другу намертво, чтобы не было лишних подозрений. Они всё ещё не теряли свой статус молодожёнов, и вести себя должны были соответственно.
Настроение Мэри постепенно скатывалось по наклонной.
А вечеринка у садиста Алессандро была всё ближе.
Комментарий к Часть пятнадцатая. Ещё совсем немного отдыха.
1) Чеджу – провинциальный город на острове Чеджудо (Южная Корея).
2) Айгу – корейское восклицание, не имеющее перевода (употребляется как в положительном, так и в отрицательном контексте). Русский аналог – “Ой”, “Ах” и т.д.
3) По-русски размер обуви Мэ Ри – тридцать шестой. В Италии пишут размер обуви на одну единицу больше, чем в России.
========== Часть шестнадцатая. Безошибочно, но ценой своих нервов. ==========
Win Win – Victim
I.
Десятое мая. Сицилия, Монреале. Поместье семьи Кастилья. 19:00.
II.
Члены семьи Вонгола никогда не опаздывали на торжественные мероприятия и являлись туда, будучи пафосно-деловыми настолько, что у всех, кто их видел, создавался единый поверхностный образ изысканных, влиятельных богачей с жеманными улыбками на лицах, ставивших себя выше, чем других.
Этот вечер не стал исключением, и ровно в семь часов вечера двери парадного входа в особняке Алессандро Франко раскрылись, являя на пороге только что прибывшую молодую супругу нынешнего босса и четверых его хранителей.
Мэ Ри нервно выдохнула, когда взгляды других гостей обратились к ней, и вцепилась в руку своего сопровождающего. Гокудера раздражённым взглядом обвёл всё это «стадо», как бы назвал его Хибари, и вернул своё внимание девушке, ободряюще улыбнувшись, после чего наклонился к ней и тихо шепнул:
– Мэри, ваш наушник видно.
Она встрепенулась и быстро перекинула волосы через плечо, прикрывая левое ухо. В отличие от всей остальной компании, ей требовалось это устройство для того, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств получать инструкции. Второй такой же был у её обожаемого супруга, в данный момент занятого очень важными делами.
– Моя дорогая синьора, я уже и не надеялся увидеть Вас, – из толпы облепивших его людей, навстречу девушке буквально выплыл сам затейник этого приёма, и галантно поцеловал её руку, облачённую в перчатку. – И снова я не вижу рядом с Вами дона Вонголы.
– К сожалению, мой муж не успел закончить все свои дела в срок, но его самолёт скоро должен приземлиться, и через полтора часа он будет здесь, – вежливо отозвалась Мэри и едва успела удержаться от того, чтобы не вытереть тыльную сторону ладони об юбку платья, когда глава семьи Кастилья отпустил её. – Я надеюсь, что Вы не против моей компании на этот период?
– Конечно же нет! – поспешно заверил её Алессандро. – Я буду безумно счастлив, если Вы ещё и подарите мне танец.
– Непременно, – улыбка девушки стала натянутой.
В зале было довольно просторно, несмотря на то, что народу стало больше. Где-то около лестницы живой оркестр играл классическую музыку, и в центре этого огромного помещения в танце кружилось несколько пар.
