Текст книги "В переплетении слов (СИ)"

Автор книги: Tramp without a Lady

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 28 страниц)

нарядиться тыквой тоже не оригинально но сказать об этом отцу Тонкс почему-то не получается

Меда великолепна хотя количество страз ослепляет

время для переворота (или революции зависит от того насколько негативно мыслить)

я собираюсь напомнить о прошлом и наверняка перепугаю этим половину присутствующих (надеюсь у Фаджа не случится инфаркт а то Скримджер будет хреновым министром обороны)

Пожелай мне удачи, Девочка!

Гермиона читала пришедшие прошлым вечером сообщения и не могла перестать улыбаться. Она чувствовала себя немного неловко и крайне польщенной тем, что ее незнакомец писал ей даже во время вечеринки. Стоило представить себе Дракулу с современным телефоном в руках, и избавиться от желания рассмеяться не получалось. Однако она сейчас была на уроке ботаники, но почти не слушала лекцию профессора Стебль, печатая в ответ свой рассказ о вечеринке в Хогвартсе, после которой большая часть студентов предпочла остаться дома. Аудитория была почти пуста, и самым увлеченным занятием выглядел только Невилл.

Прошлый вечер прошел на удивление весело, живо и показался вполне ярким. Особо сильно напрягала только подготовка к вечеринке. Гермиона была уверена в том, что Джинни выдрала ей половину волос, пытаясь превратить их во что-то наиболее близкое к прическе Белль. От волос Гермионы до сих пор пахло лаком, и девушка была уверена в том, что не избавится от этой вони до следующего года. Грим на Джинни помогли наложить Лаванда и Парвати, которые были в полнейшем восторге от платья Гермионы и даже подобрали ей подходящие украшения. И конечно, нашли для нее розу, потому что по их мнению Белль была обязана держать в руках этот цветок.

Остальной вечер прошел не так плохо, если не считать того, что Гермиона никак не могла отбиться от настойчивых ухажеров, а Джинни нарочно подталкивала ее в спину, заставляя принять очередное приглашение на танец. К счастью, вскоре появились Гарри, Рон и еще один парень, которого Поттер представил Драко Малфоем. Гарри объяснил присутствие Малфоя просьбой крестного выгулять этого мальчишку и заставить познакомиться с нормальными людьми. Поттеру так же было позволено отвесить Драко подзатыльник, если тот начнет вести себя как заносчивый сноб. Судя по выражению лица Драко, он был не в восторге от всего происходящего, но вскоре отвлекся на беседу с однокурсницей Джинни – Асторией Гринграсс, и большую часть вечера Малфой не привлекал внимания.

Рон нарядился пиратом и, конечно, заявился со своей новой подружкой, выбравшей себе костюм Чудо-женщины. После нескольких ехидных замечаний Рона и его ошеломленного взгляда, который Уизли не отводил от Грейнджер, Гермиона не удержалась и все-таки поставила своего бывшего на место, высказав ему, как недавно Паркинсон, все, что успело в ней накопиться. И после этого она направилась прямиком к капитану их футбольной команды и предложила ему потанцевать. Но сколько бы партнеров для танца у нее не было, Гермиона никак не могла перестать думать о своем незнакомце. Ее воображение все еще продолжало рисовать его портрет, но Гермионе ни один результат не казался удовлетворительным. Ее взгляд то и дело скользил в сторону Поттера, и она лишь усилием воли сдерживала себя от желания поговорить с ним о его крестном.

В общем и целом вечеринка действительно была превосходной, хотя бы потому, что в этот раз Рону не удалось испортить ей настроение. Гермионе вообще стало глубоко плевать на все его выходки, а после высказанных ему слов вдруг стало совершенно легко и радостно. Паркинсон в своем костюме медсестры кипела от злости и кидала в сторону пользующейся успехом Грейнджер яростные взгляды, и это было еще одним плюсом. Гермионе казалось, что ее подменили, но впервые в жизни это не беспокоило, и хотелось просто отвлечься и побыть свободной от своих собственных запретов. Однако Гермиона не могла избавиться от ощущения неполноценности и поняла, чего ей так не хватало, только этим утром, когда увидела ряд сообщений от незнакомца.

Отправив свое сообщение, больше наполненное еще сохранившимися впечатлениями, чем какими-то подробными историями и прочими деталями, Гермиона скучающе посмотрела в сторону окна. На улице шел дождь смешанный со снегом, было сыро и противно, но с ее лица не желала исчезать улыбка. Гермиона нетерпеливо постукивала пальцами по темному экрану, ожидая привычной вибрации. Ее рациональная часть прекрасно понимала, что ее телефонный собеседник, вероятнее всего, отдыхает после вчерашней вечеринки, на которой он устроил какой-то неведомый переворот, о котором хотелось узнать поподробней. Профессор Стебль увлеченно чертила на доске растительную клетку, напоминая о теме, которую изучали еще в школе. Гермионе впервые было настолько тоскливо во время урока.

Время до обеда тянулось необычно медленно. Джинни задерживалась, и Гермиона начала подумывать о том, чтобы спрятаться в библиотеке, потому что ее занятия на сегодня были закончены, но все равно продолжала ждать подругу, медленно потягивая безвкусный кофе. Столовая была наполовину пуста, что случалось после каждой вечеринки в Хогвартсе. И только профессора выглядели неприлично живыми, обсуждая что-то. Гермиона скользнула взглядом в сторону Люпина, который сидел напротив Снейпа. У профессора химии Гермиона видела только прямую спину, затянутую в черную ткань, а вот профессор социологии выглядел утомленным и слегка обеспокоенным. Он ничего не ел, хотя его поднос был полон еды, и только помешивал что-то в чашке, ведя негромкий разговор со Снейпом. Гермиона вообще еще ни разу не видела, чтобы профессор Снейп позволял кому-то сидеть рядом с собой во время обеда, и уж тем более, чтобы он разговаривал. Но от этой странности ее отвлек завибрировавший телефон, сообщающий о входящем звонке. Гермиона ответила не глядя, полагая, что это могли быть родители. Они всегда звонили по выходным, и если это была суббота, то во время обеденного перерыва.

– Вот черт! – сипло выдохнул незнакомый мужской голос в ответ на ее приветствие. Гермиона удивленно моргнула, отвела телефон от уха и увидела на экране чей-то неопознанный номер. – Не бросай трубку, девочка, я не в состоянии вспомнить еще хоть один номер, – торопливо и все так же сипло попросил незнакомец. Услышав его обращение, Гермиона мгновенно сделала нужные выводы.

– Что-то случилось? – настороженно спросила Грейнджер, слегка удивленная его просьбой остаться на линии. Тот факт, что ее незнакомец по переписке звонил с другого номера, тоже настораживал. Однако зная о его любви к преувеличениям, Гермиона еще надеялась, что это просто очередное происшествие, являющееся важным только в представлении этого человека.

– Хотел бы я знать… – как-то надрывно раздалось в ответ, а затем послышался хриплый полувдох-полустон. – Кажется, я под кайфом! – едва слышно признал голос, и Гермиона мгновенно растеряла все свое хорошее настроение.

– Ты знаешь, где находишься? Это снова из-за твоей бывшей? Она что-то сделала, или ты снова поддался на ее провокации? Нет, послушай, нужно закончить этот звонок, и после этого ты должен позвонить девять-один-один. Ты меня слышишь? – чувствуя подбирающиеся к ней холодные пальцы страха, зачастила Гермиона, лихорадочно пытаясь найти какой-нибудь способ помочь человеку на том конце связи.

– Тшш… не так много сразу… думать сложно, – прохрипел ее собеседник. – Нельзя в службу спасения. Кто-нибудь узнает, потом не будет покоя от журналистов и грязных сплетен. Я пытался набрать Джеймса, но опять ошибся, – принялся отрывисто рассказывать мужчина, пока Гермиона нервно мяла в руках салфетку, порываясь вскочить и побежать к нему на помощь. Вот только останавливало осознание того, что она не представляла, где нужно искать этого человека.

Пока ее собеседник продолжал невнятно бормотать что-то о заброшенном здании и крови на своей рубашке, Гермиона пыталась не поддаться панике и заставляла себя мыслить трезво. Ее взгляд замер на Люпине, который отодвинул от себя поднос и откинулся на спинку стула, сжимая пальцами переносицу. Снейп уже успел уйти, но это волновало Гермиону в последнюю очередь. Ошеломленная простотой решения, Гермиона резко вскочила на ноги.

– Я передам трубку Люпину, слышишь? – перебивая рассеянный лепет незнакомца, слишком громко произнесла Гермиона, выдавая свою нервозность. – Мне нужно только что-то ему сказать, чтобы он понял, что это ты, – двинувшись в сторону нужно столика, как можно более настойчиво прибавила она.

– Клянусь, что замышляю только шалость, – гораздо более четко отозвался ее телефонный собеседник. Гермиона так и не смогла понять, понял ли он ее последние слова или это был какой-то бред, выдуманный находящимся под воздействием наркотика разумом.

Она замерла перед столом, за которым еще находился профессор социологии. Выпрямившись, Люпин взглянул на нее с вежливой улыбкой, но взгляд светло-карих глаз ясно говорил о том, что ему совершенно не хочется сейчас с кем-то говорить. Прижав руку с телефоном к груди, Гермиона несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь набраться смелости, затем разозлилась на себя за медлительность, когда кому-то угрожала пусть и не смертельная, но опасность. Сглотнув, Гермиона произнесла последние внятные слова ее незнакомца и выдохнула с некоторым облегчением, когда лицо профессора удивленно вытянулось и как-то побледнело. Люпин взял предложенный телефон без лишних вопросов.

– Бродяга? – хрипло выдохнул Люпин в трубку и стал еще бледнее, выслушивая своего друга. – С чьего телефона ты звонишь? В каком часу она пришла? Ты уверен, что это наркотик, а не сотрясение мозга? Она еще там? Жива? Я уже набираю Джеймсу! Ты продержишься час? Не смей отключаться! И не смей шататься по городу! Мы скоро будем! Хорошо, передам! – Гермиона напряженно слушала односторонний разговор и все больше растягивал рукав своего свитера, пытаясь занять чем-то руки. Люпин не говорил ничего лишнего, его голос звучал твердо и собранно, а сам он параллельно разговору набирал сообщение на своем телефоне. Гермиона отчасти понимала, что такое могло происходить не впервые, но судя по виду профессора, тот не был готов к очередному столкновению с прошлым. – Он просил передать вам свои извинения за беспокойство и благодарность за сообразительность, – возвращая потухший телефон, произнес Люпин и быстро поднялся на ноги.

– С ним ведь все будет в порядке? – схватив поспешившего к выходу профессора за руку, требовательно спросила Гермиона и с твердостью выдержала изучающий взгляд обернувшегося к ней мужчины.

– Не думаю, что в ближайшие лет двадцать он позволит нам жить спокойно, – мягко улыбнувшись, с легкой насмешкой произнес Люпин. – Все будет хорошо! Но мне нужно торопиться, – уверенно прибавил он, снова улыбнулся Гермионе и продолжил свой путь. Грейнджер прижала телефон к груди и медленно выдохнула, зная, что все равно не успокоится до тех пор, пока не услышит эти слова от своего незнакомца.

Примечания:

1. Фильм “Дракула” 1992г. (так же известен как “Дракула Брэма Стокера”) – фильм американского режиссера Фрэнсиса Форда Копполы. Фильм считается наиболее приближенным к оригиналу, т.е. к книге Брэма Стокера “Дракула”. Роль самого известного вампира досталась Гэри Олдману (если кто не в курсе, то именно он играл Сириуса Блэка, но я сомневаюсь, что есть люди, которые этого не знают). В фильме Олдман появлялся в трех разных ипостасях Дракулы: сначала был старик, затем молодой мужчина, и нечто среднее между человеком и монстром

2. В классическом фильме Тода Браунинга и Карла Фройнда “Дракула” 1931г. роль графа Дракулы исполнил актер Бела Лугоши. Именно этот образ стал каноническим образом Дракулы на многие годы

3. В 1958г. Теренс Фишер снял цветной ремейк “Дракулы” 1931г., где главную роль исполнил британский актер Кристофер Ли. Картина оказалась настолько успешна, что в итоге было снято еще 9 фильмов с участием Кристофера Ли в роли Дракулы

4. Салли – женский персонаж из мультфильма Тима Бертона “Кошмар перед Рождеством” 1993г. Была создана доктором Франкенштейном и состоит из сшитых вместе деталей

5. Белль – одна из диснеевских принцесс, главный женский персонаж мультфильма “Красавица и Чудовище” 1991г. В фильме 2017г. роль Белль исполнила актриса Эмма Уотсон (исполнительница роли Гермионы Грейнджер, но уж об этом точно знает каждый)

6. Суини Тодд и миссис Ловетт – имеются ввиду конкретные персонажи именно фильма Тима Бертона “Суини Тодд, демон-парикмахер с Флит-стрит” 2007г. Исполнителями этих ролей были американский актер Джонни Депп и британская актриса Хелена Бонем Картер

Комментарий к Хэллоуин https://fb.ru/media/i/1/0/6/9/1/1/7/i/1069117.jpg – Гэри Олдман в ролях Сириуса Блэка и графа Дракулы

https://ae01.alicdn.com/kf/HTB1n3yDKpXXXXbkXpXXq6xXFXXX9/The-Nightmare-Before-Christmas-Sally-Ball-Prom-Dress-Women-Halloween-Anime-Comic-con-Cosplay-Costume.jpg – Салли из “Кошмара перед Рождеством”

http://getwallpapers.com/wallpaper/full/5/f/f/951774-beautiful-princess-belle-wallpaper-2181×1223.jpg – Белль из мультфильма

https://www.hawtcelebs.com/wp-content/uploads/2017/03/emma-watson-beauty-and-the-beast-promos_1.jpg – ну и Эмма Уотсон в роли Белль

====== Новые подробности ======

Сириус

Гермиона

Остаток субботы и воскресенье прошли в нервном ожидании и переживании за судьбу человека, которого Гермиона знала только по каким-то сообщениям. Она пыталась убедить себя в том, что ей должно быть все равно, ведь этот безымянный знакомый не был важной частью ее жизни. Но все эти попытки оканчивались очередной волной тревоги и тонной всевозможных вопросов. Гермиона даже всерьез задумалась над возможностью связаться с Гарри или с Тонкс, но ее останавливало осознание того, что телефонный собеседник может не обрадоваться ее излишней инициативности.

Однако в понедельник Гермиона поняла, что не согласна и дальше жить в неведении, и решилась зайти к профессору Люпину. В конце концов, ему уже было известно о ее знакомстве с его другом, легко попадающим во всевозможные истории. Грейнджер была твердо убеждена еще и в том, что Люпин обязательно захочет обсудить с ней это самое знакомство. Отчасти Гермиона даже опасалась того, что профессор рассказал об этом необъяснимом случае остальным друзьям ее знакомого незнакомца, и теперь ей стоило ожидать целой толпы людей, которые будут выяснять, стоит ли позволить ей и дальше общаться с их беспокойным другом.

Гермиона не стала ждать до обеда и направилась к кабинету профессора социологии сразу же после первого занятия. Основной расчет был на то, что за время недолгого перерыва Люпин не успеет задать ей много вопросов, а ей удастся выяснить одно самое важное: действительно ли с ее собеседником все в порядке. У входа в аудиторию, которую неспешно покидали студенты, Гермиона невольно остановилась и задумалась о том, чтобы просто подождать еще немного. Вдруг незнакомец скоро сам ей напишет, как всегда, начнет разговор каким-нибудь странным вопросом и обязательно постарается сделать вид, что того субботнего звонка никогда не было. Гермиона, вероятно, согласилась бы на такой расклад, но почему-то чувствовала, что шаг назад в их общении будет неуместен, а легкость, с которой они делились друг с другом своими мыслями и проблемами навсегда исчезнет. Заменится ежесекундным напряжением и осторожностью в подборе слов, чтобы только случайно не задеть запретную тему.

Мысленно отругав себя за малодушие и припомнив слова незнакомца о том, что ей необходимо быть смелее, Гермиона тряхнула гривой каштановых волос и уверенно проскользнула в кабинет. Люпин объяснял что-то одному из студентов, и для Грейнджер это была еще одна возможность передумать. Но Гермиона не позволила очередным сомнениям пробраться в ее разум и почти подбежала к столу преподавателя. Люпин бросил в ее сторону быстрый взгляд, предложил студенту продолжить их обсуждение немного позже и попросил прикрыть за собой дверь. Как только в кабинете остались лишь она и профессор, Гермиона так же требовательно, как и в субботу, задала мучающий ее все это время вопрос. На лице Люпина не дрогнул ни единый мускул, даже во взгляде не было ни капли удивления, словно мужчина ожидал чего-то подобного.

– Он предпринял попытку сбежать из больницы почти сразу после того, как ушел врач. Так что с уверенностью можно сказать, что самый ощутимый урон был нанесен только его самолюбию, – закатив глаза, негромко произнес профессор и неодобрительно покачал головой, опустив взгляд на тетради, раскиданные по его столу. Уголок губ подрагивал, словно мужчина на самом деле с трудом сдерживал улыбку, и это лучше всяких слов говорило о том, что с незнакомцем действительно все в порядке. – Уверен, что сейчас он довел свой побег до закономерного итога и ближе к часу уже будет дома.

– Хорошо, наверное, – с нескрываемым облегчением выдохнула Гермиона. Даже дышать стало гораздо легче, хотя груз беспокойства не исчез полностью. – У вас, вероятно, тоже есть, о чем меня спросить, – немного помявшись, на одном дыхании выпалила Гермиона, решив разобраться заодно и с этой проблемой, пока смелость не оставила ее наедине с тревогой.

– Ваша правда, – не стал увиливать Люпин и окинул девушку каким-то сканирующим взглядом. – Но первое, что мне сказал… мм… буду называть его Бродяга, если вы не против. Так вот, первое, что сказал Бродяга, увидев меня, была угроза лично заняться моей свадьбой, если я хотя бы просто попытаюсь заговорить с вами на эту тему. Понятия не имею, о какой свадьбе он говорил, но это звучало довольно устрашающе, и мне совершенно не хочется выяснять, каков будет итог. – Люпин нервно передернул плечами, словно вспомнив о чем-то, и усмехнулся.

– Однако вам известно, что мы не знаем имен друг друга, – прищурившись, несколько напряженно заметила Гермиона.

– Я лишь предположил, а вы подтвердили, – с какой-то хитринкой во взгляде отозвался Люпин. Это напомнило о том, как ее телефонный собеседник узнал о ее обучении на факультете физики. Гермиона невольно фыркнула, теперь окончательно убедившись в том, что Люпин действительно был другом ее незнакомца. – Вы на самом деле не знаете, с кем именно общаетесь? – с нескрываемым интересом спросил Люпин и снова окинул ее цепким взглядом, будто надеясь увидеть ответы на все свои вопросы.

– Я знаю, что это довольно талантливый человек, и его жизнь наполнена таким количеством всевозможных противоречий и историй, что их хватит для написания не одной книги, – немного подумав, твердо произнесла Гермиона, стараясь не отводить взгляд от собеседника. – Он, безусловно, гениален и переполнен идеями, но все это уравновешивается капризностью трехлетнего ребенка и подростковой жаждой бунта. Его можно назвать безумно гениальным или гениальным до безумия, и мне достаточно знаний об этом.

– Вам стоит быть осторожнее, – с какой-то печалью негромко заметил Люпин, и Гермиона нахмурилась, чувствуя какой-то важный смысл, скрытый в этих словах, но заметить этот смысл никак не получалось.

– Вы беспокоитесь обо мне или о вашем друге? – несколько растерянно уточнила Гермиона.

– О вас обоих, – мягко улыбнулся Люпин, но во взгляде светло-карих глаз было какое-то напряжение.

Поведя плечом, Гермиона смогла только кивнуть в ответ, не желая продолжать разговор на эту тему. Она знала, что за всем этим скрывалась еще какая-то часть жизни ее незнакомца, о которой они еще никогда не разговаривали. А потому обсуждать это с кем-то другим представлялось неправильным. Пробормотав благодарность за эту недолгую беседу, Грейнджер поспешила покинуть кабинет и направилась в сторону аудитории, в которой должен был пройти ее следующий урок.

Однако назойливые мысли не желали покидать ее голову, и вместо того, чтобы сосредоточиться на занятиях, Гермиона размышляла о словах Люпина и о прошлом своего телефонного собеседника. У нее никак не получалось сложить воедино все факты, которые ей вообще были известны. Гермиона знала, что знакомый незнакомец окончил факультет физики, но почему-то читал лекции связанные с литературой. Он когда-то служил в армии и даже побывал на войне, и Гермиона предполагала, что наркотики и Белла появились в его жизни именно после военной службы. Ко всему прочему, Грейнджер начала подозревать, что ее незнакомец был в какой-то мере известной личностью, раз выступал с лекциями и опасался скандалов со своим участием. Но все это было лишь какой-то незначительной частью и объясняло только его начитанность, но не остальную жизни.

К концу занятий Гермиона совсем извелась от всевозможных предположений и сбежала от Джинни, пробормотав что-то о библиотеке, а сама спряталась от всех в пустом кабинете и быстро принялась набирать сообщение. Но отчего-то любой текст казался глупым и ненужным, какие бы слова она ни пыталась подобрать. В итоге Гермиона решила положиться на удачу и нажала на кнопку вызова. Но с каждым гудком ее желание поговорить именно так, без привычного прикрытия бездушных символов, таяла, подобно первому снегу. Гермиона уже собралась трусливо сбросить вызов, когда очередной гудок резко прервался.

– А я-то был уверен, что после разговора с Римусом ты больше не захочешь со мной общаться, – несколько насмешливо произнес мужской голос. – Помнится, у него всегда ловко получалось убеждать людей в том, что я сумасшедший. Неужели его красноречие в этот раз дало осечку, раз ты решила не писать, а даже позвонила? – с совершенно искренним любопытством спросил голос.

– Я не говорила с профессором Люпином, – толком не зная, зачем, соврала Гермиона, но в ответ услышала лишь скептическое хмыканье, и поняла, что ее очередная попытка скрыть правду провалилась. – Ну да, разговаривала, но только потому что хотела убедиться в том, что с тобой все более-менее в порядке. К тому же профессор Люпин проникся твоей очередной необычной угрозой. Он меня ни о чем не спросил, а я не стала ничего рассказывать. Сейчас я говорю чистую правду, и мне плевать, если ты не желаешь в это верить. Но вообще заверения Люпина в том, что с тобой все хорошо, меня не убедили. Я не знала, что написать, чтобы это не выглядело глупо, и поэтому позвонила. Даже сейчас это будет звучать глупо, но мне просто нужно было услышать именно тебя. И я очень прошу не строить из себя какого-то героя или беспечного мальчишку. Ответь мне честно: как ты себя чувствуешь?

– Черт побери, девочка, ты вообще дышишь, когда разговариваешь? – с отчетливыми смешинками в голосе поинтересовался телефонный собеседник. Гермиона недовольно поджала губы и предпочла оставить это замечание без комментариев, ожидая ответа на свой вопрос. – Со мной действительно все хорошо, но не с моей профессиональной гордостью. Ведь знал же, что нельзя поворачиваться спиной к ненормальным людям, но все равно совершил эту идиотскую ошибку и даже не успел вовремя среагировать, а Белла уже разбила бутылку о мою черепушку. Аластор был бы разочарован! Какое счастье, что он не дожил до этого позорного дня.

– Может, объяснишь по порядку, что именно с тобой произошло? – теряя смысловую нить этого разговора, немного неуверенно попросила Гермиона.

– Ты действительно хочешь знать, или твоя природная вежливость не позволяет тебе послать меня куда подальше? – немного помолчав, неожиданно серьезно спросил ее собеседник.

– Ты позвонил мне в субботу, перепугал до полусмерти, и думаешь, что я теперь просто забуду об этом? Я хочу знать, что с тобой случилось! Я имею право знать об этом! И если ты не расскажешь все, я найду тебя и заставлю смотреть все части «Сумерек». – Гермиона осознала, что именно произнесла, только после того, как услышала в ответ негромкий смешок. Общение с этим человеком определенно сильно повлияло на нее, но это почему-то совершенно не пугало.

– Раз уж в ход пошли угрозы пытками, то я предпочту смазливым вампирам откровение, – с легким намеком на веселье признался мужчина. Гермиона сама не заметила, как слабо улыбнулась в ответ на эту фразу, приготовившись слушать. – Если честно, я предпочел бы написать об этом, потому что выдавать красочные описания вслух я умею не так хорошо. Да и моя речь может оказаться слишком насыщена нецензурной лексикой и другими малоприятными оборотами. Это и предупреждение, и вступление, так что потом не жалуйся, но я постараюсь быть немного более красноречивым.

Начну, пожалуй, с того, что вечеринка прошла довольно удачно, и хотя один мой поступок заставил понервничать половину гостей, панику пока решили не поднимать. Ближе к двум ночи большинство разбрелось по домам, кто-то остался ночевать у меня, благо свободных комнат в этом проклятом доме предостаточно. Мне, разумеется, не спалось, потому что желание творить просто переполняло, лилось через край, а пальцы не успевали записывать скачущие вперед мысли. От этого занятия меня отвлекла, как ты догадалась, Белла. Ввалилась в коридор в четвертом часу утра, бормотала какой-то бред и пыталась пробраться дальше в дом. В итоге я ее выставил, довольно грубо посоветовал найти другую жертву и больше никогда не появляться в моей жизни.

В общем, все происходящее было больше похоже на очередную драку. Что странно, соседи предпочли это проигнорировать, хотя я был уверен, что мы перебудили весь квартал своими криками друг на друга. В итоге я, как уже говорил раньше, решил быть тем, кто закончит этот бессмысленный скандал и собрался вернуться в дом. Белла долбанула меня по голове. Мне кажется, раза два долбанула, потому что отключился я не сразу.

Спустя какое-то время я очнулся в каком-то заброшенном здании. Очередное место сбора наркоманов! Белла в этот момент как раз пыталась вколоть мне героин. И у нее при себе был нож. В общем, опасения Джеймса почти оправдались. Белла считает, что мы связаны и все равно будем вместе, какие бы преграды не стояли впереди. В этот раз она хотела убить не только меня, но и себя. Снова завязалась драка, снова крики. Безумие, одним словом.

– Но все ведь обошлось? – прошептала Гермиона в трубку, когда продолжение так и не последовало. Эта история действительно пугала, заставляла задуматься о том, как много в мире таких же сумасшедших, как эта Белла.

– Мм?.. А, да, обошлось! Правда в итоге я так сильно впечатал ее в стену, что на мгновение поверил в ее смерть, – как-то нерешительно отозвался рассказчик и медленно выдохнул. – Она наградила меня новым шрамом, но я на тот момент был слишком погружен в мысли о том, что могу снова подсесть на наркоту, и все пятнадцать лет воздержания полетят в помойку. Немного перенервничал, да и голова гудела так, что думать о чем угодно было больно. Удивительно, что мне вообще удалось вспомнить чей-то телефонный номер. Мне правда жаль, что я невольно втянул тебя во всю эту историю. Одно дело, читать об этом, но стать участницей, совсем другое. – Последние слова прозвучали несколько виновато, и у Гермионы это почему-то вызвало чувство легкой досады.

– А мне не жаль! – резко отозвалась Грейнджер. – Конечно, я целых два дня изводила себя всевозможными догадками. Мне даже поспать нормально не удалось, потому что я волновалась о тебе. Но знаешь, что? Мне плевать! Надеюсь, теперь эту ненормальную женщину отправят лечиться, а ты больше никогда с ней не столкнешься.

– Как мне нравятся эти властные нотки. Пробирает до самых костей! – еще более низким голосом, от которого трепетало все внутри, мягко протянул ее собеседник. Гермиона громко сглотнула и прикрыла глаза, пытаясь избавиться от этого странного ощущения. Голос незнакомца действительно был хриплым, но настолько насыщенным и глубоким, что одного этого было достаточно, чтобы влюбиться в него.

– Знаешь, игнорировать твои письменные заигрывания намного проще, – выдохнув, призналась Гермиона.

– Ты только что дала мне лишний повод для телефонных звонков, – весело заметил мужчина, а затем к полнейшей неожиданности девушки прибавил: – Раз уж мы все еще продолжаем болтать, мне бы очень хотелось, чтобы ты выполнила одну мою просьбу. Спой для меня, девочка!

– Спеть? – несколько растерявшись, недоверчиво переспросила Гермиона.

– Я в полнейшем восторге от тембра и яркости твоего голоса. Мне безумно интересно узнать о твоих вокальных возможностях, – ничуть не смутившись, вполне серьезно, но с явной улыбкой пояснил мужчина. – Я даже согласен послушать в твоем исполнении что-нибудь современное. Кого сейчас слушает молодежь? Майли Сайрус? Джастин Тимберлейк? Бибер? Pink? Я немного отстаю от музыкальной моды.

– Как по мне, то в музыке ты разбираешься намного лучше меня, – задумчиво прикусив губу, негромко заметила Гермиона.

– Да брось, должна же ты знать хоть одну песню, – с явным скептицизмом фыркнул мужчина.

– Ну, мой отец обожает The Beatles, – не слишком уверенно протянула Гермиона и замерла перед окном. На улице уже потемнело, и с неба медленно падали снежинки, которые тайли в ту же секунду, как касались земли.

– Что ж, проверенная временем классика, – хмыкнул телефонный собеседник и торопливо прибавил, словно прочитав в мыслях Гермионы желание отказаться от участия в этой затее: – Не вредничай, девочка. У меня сегодня день рожденья, а единственное хорошее, что за сегодня со мной произошло: побег из больницы. Неужели откажешься порадовать старого человека?

– Тебе стоит начать брать пример с профессора Дамблдора. Он-то действительно уже стар, но ему об этом явно не сообщили. Я очень надеюсь на то, что ты сказал правду, а не пытался меня разжалобить, – недовольно фыркнула Гермиона, понимая, что уступила бы ему в любом случае. Этот человек умел убеждать и бессовестно использовал это умение для того, чтобы добиться желаемого. – Я помню текст песни «Hey Jude», но не уверена в мотиве.

– Так и быть, придется помочь. Я начну, а ты подхватишь, идет?

Когда он запел, Гермиона на какое-то мгновение зависла, просто слушая этот хриплый баритон. Казалось совершенно не важным, читал ли этот мужчина какой-то рассказ, пел ли песню, потому что значение имел только его гипнотизирующий голос. Гермиона вернулась к реальности только после того, как ее телефонный собеседник со смехом напомнил о том, что ей тоже следует петь. Все еще пребывая под впечатлением от его вокальных возможностей, Гермиона послушно запела, и сама не заметила того, как легко увлеклась, подхватив следующую песню, предложенную мужчиной. Они продолжали веселиться, напевая песни битлов довольно долго, и Гермионе пришлось оставить себе заметку о необходимости пополнить баланс на телефоне. Они попрощались друг с другом только ближе к вечеру, когда Гермиона, не отрываясь от разговора, добралась до общежития. Она не представляла, чем все это время был занят ее телефонный собеседник, но была уверена, что слышала собачий лай и какую-то музыку. Уже ночью, засыпая, Гермиона чувствовала легкость и воодушевление, и ничто не напоминало о двух днях, наполненных ежесекундной тревогой.