Текст книги "В переплетении слов (СИ)"

Автор книги: Tramp without a Lady

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)

– МакКиннон? – соскользнуло с его языка прежде, чем он вообще сообразил, что именно произнес.

И как только прозвучала эта фамилия, все вдруг встало на свои места, и Сириус даже сообразил, почему чувствовал себя разочарованным. В его памяти Марлин была совершенно не такой. Она не пользовалась косметикой без необходимости, смотрела твердо и всегда немного ехидно, не нервничала, сминая в пальцах то, что в них попадется, а была уверена и прямолинейна. Сейчас же перед ним стояла такая же женщина, как и те, которые безуспешно пытались привлечь и удержать на себе его внимание, при этом старательно изображая незаинтересованность и независимость. И это изменение печалило его сильнее прочих.

– Ты как всегда эффектна, – растягивая губы в любезной улыбке, ровно проговорил Сириус и даже заставил себя отстраниться от стены и встать прямо, как полагалось во время разговора с кем-либо. Женщина, услышав его слова, почему-то нахмурилась и окинула его цепким взглядом.

– Маска учтивости? Большего я, как видно, не достойна, – скрестив руки на груди, с кривой усмешкой отметила МакКиннон, но даже не подумала о том, чтобы уйти. Будь это та же Марлин, которую он когда-то знал, то она даже говорить бы этого не стала, развернулась бы и ушла с гордо поднятой головой.

– Американский тванг точно не пришелся бы по вкусу твоим родителям, – проигнорировав ее слова, с легким намеком на ухмылку заметил Сириус.

– Зато ты все такой же заносчивый аристократ с правильным английским произношением, – закатив глаза, недовольно фыркнула Марлин и, улыбнувшись, покачала головой. – Знаешь, а ты неплохо сохранился для…

– Для наркомана, который родного брата продаст на органы, лишь бы добыть дозу? – позволив себе наглость и перебив собеседницу, весело закончил Сириус и жестко усмехнулся, заметив проблеск вины во взгляде синих глаз.

– Помнится, ты использовал более красноречивые и менее цензурные эпитеты в мой адрес, – вздернув подбородок, холодно отрезала МакКиннон, все так же оставаясь на месте.

– О, милая Марлин, я ведь не дразнился. То, что ты тогда сказала, было правдой, – покачав головой, решил уступить Сириус, предполагая, что снова портить отношения с женщиной, в которую он когда-то был влюблен, не совсем правильно. Даже если от этой женщины остались лишь воспоминания. – Органы Регулуса я, правда, не продавал. Тут возникла чисто техническая трудность: не успел выучиться на хирурга. К счастью, я вроде как поладил со Снейпом. Помнишь, как Слизнорт называл его будущим великим химиком? Он с легкостью может приготовить такой экстази, что даже кислота покажется детской забавой. – Сириус на самом деле не понимал, зачем он все это говорит, но слова легко скатывались с языка, а остановить этот поток никак не получалось. И чем озабоченнее и мрачнее становилось лицо его слушательницы, тем больше ему хотелось продолжать нести чушь на эту тему. Морально-нравственные дилеммы о том, насколько правильно он поступал, мелькали где-то на самом краю сознания и не привлекали особого внимания.

– Твое чувство юмора ни капли не улучшилось, – выслушав его, пришла к удивительно последовательному выводу МакКиннон. Возможно, она была не настолько безнадежна, как ему показалось вначале. Возможно, она прежняя еще сохранилась где-то за всей этой тонной косметики, и теперь пыталась отчаянно пробиться наружу.

– Мое чувство юмора было похоронено на войне, но все еще упрямо бьется в крышку гроба, пытаясь доказать, что это был летаргический сон. Но я, если честно, не особо ему доверяю, а гроб довольно надежный – дубовый, – наклонившись вперед, заговорщицки сообщил Сириус, не позволяя себе рассмеяться, когда его собеседница покачала головой, безуспешно сражаясь с улыбкой, в которой самовольно растянулись ее губы. – Я слышал, ты в разводе. Правда, это не объясняет того, почему ты решила покинуть колонии, – выпрямившись, решительно сменил тему Сириус.

– Откуда ты знаешь о разводе? – подозрительно сощурилась МакКиннон, но ему на мгновение показалось, что в ее взгляде мелькнуло что-то вроде надежды, но Блэк поспешно отогнал от себя эту нелепую мысль.

– Мэри МакДональд не только твоя подруга, но и Лили, а Лили жена моего лучшего друга, поэтому довольно очевидно, что я ее лучшая подружка. По утрам мы встречаемся, едим пирожные, делаем маникюр и обсуждаем своих парней и последние новости, – ничуть не покривив истиной, просто ответил Сириус. Но судя по не впечатленному взгляду Марлин, она снова приняла это за неудавшуюся шутку.

– Видимо, меня тянет к мужчинам с дурными наклонностями, – оставив его слова без комментариев, равнодушно пожала плечами МакКиннон. – Я решила вернуться, вспомнить прежние деньки, а заодно показать своему сыну место, где прошла большая часть моей юности. Наш приезд весьма удачно совпал с началом этой ярмарки.

– И где же сын? – быстро осмотревшись вокруг, с совершенно искренним интересом спросил Сириус. Ему действительно хотелось хотя бы просто увидеть ребенка той, к которой он когда-то был неравнодушен. Правда, это лишний раз напомнило о его собственном возрасте и о том, что ему самому пора бы всерьез задуматься о семье, а не о соблазнении студенток, которые легко могут влюбить в себя кого-то более молодого и менее испорченного, нежели он.

– Мы разделились у книжной лавки, – оглянувшись назад, слабо улыбнулась МакКиннон. – Он у меня фанат научной фантастики. И когда я уходила, он как раз спорил с другим парнем о сюжете и поведении персонажей какой-то популярной книги. Она, кажется, вышла только этим летом. Там что-то про космических пиратов. Думаю, у автора явно проблемы с фантазией.

– Вообще-то, названия придумывает мой издатель, – закатив глаза, фыркнул Сириус. – И хотя я сам не в восторге от своих книг, но должен возразить: фантазии у меня предостаточно, – заметив непонимающий взгляд своей собеседницы, насмешливо прибавил он.

Марлин соображала на удивление медленно, хотя Сириус сказал ей все почти прямо. Гермионе хватило нескольких намеков, чтобы выяснить о нем столько, сколько не удавалось журналистам, и это только лишний раз доказывало то, насколько эта девочка умна. Сириус даже пожалел о том, что не засек время, когда заметил, что лицо его собеседницы удивленно вытянулось, стоило смыслу его слов дойти до ее разума. Однако сказать хоть что-то по этому поводу ей помешала звонкий радостный смех, вслед за которым напевно протянулось его имя. Сириус успел сделать несколько инстинктивных шагов и повернуться в нужную сторону, как тут же оказался в теплых объятиях.

– Ваш медведь, мой храбрый рыцарь, – отстранившись, с невероятно радостной улыбкой воскликнула Гермиона, передавая ему плюшевую игрушку. Девушка вся светилась, а от одного взгляда на ее улыбку у любого невольно заболели бы щеки. Гермиона выглядела так, словно как минимум получила Нобелевскую премию, а как максимум захватила Вселенную, и Сириус считал это чертовски привлекательным.

– Просто невероятно! – имея ввиду точно не медведя, восхищенно выдохнул Сириус, притягивая девушку обратно в объятия и целуя в лохматую макушку. Однако почувствовав пронзительный взгляд и напрягшиеся плечи девушки, был вынужден снова отступить назад, возвращая внимание давней знакомой. – Знакомься, моя девочка, это Марлин МакКиннон – моя бывшая одноклассница. Марлин, это Гермиона – моя девушка, – собственнически расположив руку на плечах Грейнджер, без особого энтузиазма произнес Сириус и несколько виновато улыбнулся на вопросительный взгляд Гермионы, которая сразу сообразила, что это за Марлин.

– Смотрю, твой образ жизни, как и чувство юмора, остался неизменным, – окинув нервно улыбнувшуюся ей студентку поверхностным взглядом, насмешливо хмыкнула МакКиннон. Сириус незаметно для себя с силой сжал пальцы на плече Гермионы и сам недовольно сощурился.

– Не стоит всех судить по себе, – не дав ему возможности сказать что-нибудь едкое в ответ, с милой улыбкой заметила Гермиона. – Мы, кажется, собирались перекусить, – повернувшись к нему, спокойно напомнила она, всем своим видом демонстрируя, что женщина перед ней не достойна большего, чем брошенное вскользь замечание.

– Точно, Розмерта готовит лучшего цыпленка во всем Хогсмиде, – скользнув по МакКиннон откровенно угрожающим взглядом, кивнул Сириус и решительно двинулся в сторону трактира.

– Хэй, Блэк, может, расскажешь, что ты принимаешь, чтобы не разочаровать любовницу, которая в два раза младше тебя? – словно бы опомнившись, внезапно крикнула МакКиннон, когда они с Грейнджер отошли от нее на несколько метров. Сириус на мгновение прикрыл глаза, окончательно убеждаясь в том, что в этой женщине остались только жалкие капли той Марлин, которой она когда-то была, раз ей так хотелось ударить побольнее даже столь низким образом.

– Все очень просто, милая Марлин, – обернувшись, с самой беспечной улыбкой на лице произнес Сириус. – Это самый мощный афродизиак в мире, называется – любовь. Советую и тебе как-нибудь попробовать, вдруг понравится. – Весело подмигнув опешившей женщине, он повернулся к замершей рядом с ним Гермионе и, не медля ни секунды, нежно поцеловал, не позволив девушке произнести то, что она собиралась сказать. – Знаешь, Гермиона, ты неподражаема! – прошептал он, заставляя себя отстраниться и продолжить путь.

В «Трех метлах» было тепло, немного шумно и, как всегда, атмосферно. Розмерта встретила его яркой улыбкой и даже вышла из-за барной стойки, чтобы обнять, а затем отругать за то, что не показывался уже два года. Гермионе досталась добрая улыбка и Сливочное пиво за счет заведения. Сделав заказ, Сириус повел девушку к столику, рядом с которым стояла наряженная ель, по пути привычно отвечая на приветствиях знакомых и перебрасываясь с каждым парой незначительных фраз.

– Ты никогда не думал о том, что стал известным писателем лишь потому, что твое имя уже знал чуть-ли не каждый житель Британии? – совершенно неожиданно спросила Гермиона, когда они устроились за столом.

– На тот момент меня знали разве что люди старшего поколения, и среди них удручающе мало поклонников научной фантастики, – весело отозвался Сириус, осторожно усадив плюшевого медведя рядом с еловой лапой, нависающей над краем стола. – Между прочим, Барти в свое время был чемпионом страны в шахматах. Как тебе удалось его обыграть? – не желая обсуждать свою популярность, которая успела ему порядком надоесть, решительно сменил тему Блэк.

– Ну, я с одиннадцати лет почти каждый вечер играла в шахматы с Роном, а он, между прочим, тоже в них неплох, – отведя взгляд, негромко пробормотала Гермиона. – Знаешь, мне показалось, что мистер Крауч чем-то похож на Доктора из новых серий, – явно желая избежать разговоров о бывшем, улыбнулась Грейнджер и вопросительно подняла брови, безмолвно спрашивая о его мнении.

– Трудно не согласиться, особенно когда он ерошит свои волосы, – откинувшись на спинку стула, фыркнул Сириус. – Но несмотря на это досадное совпадение, Десятый Доктор все равно мой любимчик, – заговорщицки прибавил он, зная наверняка, что его веселье выдает взгляд.

– А как же Четвертый Доктор? Я думала, он твой фаворит, – нахмурилась Гермиона, очень старательно подавляя желание улыбнуться.

– Он вне конкуренции, девочка! – назидательно провозгласил Сириус. – И знаешь, что? Если ты согласишься провести эти рождественские каникулы со мной, то просмотра «Доктора Кто» тебе не избежать, – подумав над этим предложением целых три секунды, что для него было на самом деле достаточно много, с легкой полуулыбкой прибавил он.

Гермиона, у которой уже явно был подготовлен какой-то ответ, растерянно моргнула, а затем изумленно охнула, быстро и правильно оценив его слова. Однако официантка, принесшая их заказ, позволила ей немного дольше подумать над ответом. Сириус, в общем-то, не особо рассчитывал на положительную реакцию. Было бы довольно странно, если бы она согласилась пожить у него после каких-то пары недель личного знакомства. Хотя этого определенно было достаточно, чтобы он сам вляпался в эти чувства, о силе и опасности которых успел подзабыть за то время, что вел одинокую жизнь. Конечно, Сириус флиртовал, заводил новые знакомства и иногда даже дважды ходил на свидания с одним и тем же человеком, но все это он делал скорее ради того, чтобы поставить галочку в графе «я пытался, но мы явно не подходим друг другу». Но сейчас все было слишком серьезно, и при этом эти отношения развивались удивительно быстро. Сириус, конечно, ничего против не имел, но это не значило, что Гермиона согласна на такой же темп. Вот только она до сих пор не дала ему четко понять, какая именно скорость для их отношений будет наиболее комфортной для нее.

– Эта модель мишек Тедди была популярна в начале семидесятых, – немного поковырявшись в тушеных овощах, прилагающихся к стейку, к собственному удивлению произнес Сириус. – Мне было года четыре, когда они появились в магазинах, – метнув взгляд в сторону игрушки, с улыбкой прибавил он, чувствуя на себе заинтересованный взгляд своей спутницы. – А Регулусу было три, и он каждый раз, видя в витрине этого медведя, просил родителей его купить. Матушка всегда строго и холодно его одергивала и говорила, что воспитаннику древнего рода не пристало играться с этими плебейскими штуками. Сейчас это звучит так глупо, а тогда казалось законом, который нельзя нарушать под страхом смерти, ведь даже смерть не так плоха, как разочарованно поджатые губы матушки. – Он криво усмехнулся, невольно вспомнив, как часто он сам становился причиной этого разочарования. Осуждение в темно-серых глазах матери было всегда, сколько он себя помнил. Иногда Сириусу казалось, что оно появилось там в ту секунду, когда начались роды, и ей пришлось будить мужа посреди ночи, чтобы он вызвал доктора.

– Мне кажется, она не покупала его именно потому, что твой брат очень хотел эту игрушку, – задумчиво протянула Гермиона, прерывая его невеселые воспоминания о детстве. – Вы же не жили совсем без игрушек, верно? – словно пытаясь объяснить свои выводы, настороженно уточнила девушка.

– Они были, но на игры отводилось строго ограниченное время, – честно попытался вспомнить Сириус. Такие подробности уже успели стереться из памяти, да и были куда более болезненные вещи, воспоминания о которых перекрывали трудное детство и даже те немногие счастливые моменты, которыми оно могло бы похвастаться. А ведь что-то счастливое и правда когда-то было. Или ему просто очень сильно хотелось в это верить. – В любом случае, чем бы матушка ни руководствовалась, медведя Регулус получить не мог. И тогда я начал понемногу таскать мелочь из карманов отца. Когда монет набралось так много, что они едва помещались у меня в руках, я завернул их все в тряпку и сбежал от няни во время следующей прогулки. Понятия не имею, как это получилось, но я довольно быстро наткнулся на магазин игрушек, в котором остался последний мишка, как раз выставленный на витрине. Конечно, той мелочи, которую я тогда собрал, не набралось бы даже на полцены, но мне попалась очень добрая продавщица. Думаю, в итоге она просто заплатила за игрушку из своего кошелька, но тогда я совершенно не задавался вопросами о деньгах. Меня переполняло чувство радости и азарта, ведь я смог купить для своего брата игрушку, которую он так хотел. Не поверишь, но я действительно был чертовски везучим ребенком, потому что сумел добраться до дома, а потом пробрался внутрь через вход для слуг. Няня тогда уже вернулась домой с Регулусом и успела рассказать о моей пропаже. Я быстро поднялся в свою комнату, спрятал медведя и спустился обратно. Наказание в тот день было самым суровым, но мне это показалось таким неважным в тот момент, когда медведь все-таки оказался в руках Регулуса. Он был так счастлив, назвал меня самым лучшим братом и поклялся, что никто никогда не найдет этого медведя. Знаешь, девочка, его яркая улыбка стоила всего, и именно тогда я пообещал себе, что всегда буду заботиться о своем младшем брате. К несчастью, это одно из немногих обещаний, которое я не сдержал.

Сириус немного грустно улыбнулся, переведя взгляд на свою слушательницу, которая за время его рассказа словно бы даже перестала дышать и моргать. Скопировав его улыбку, Гермиона медленно выдохнула и поспешно потерла глаза, пряча блестевшие в них слезы. Сириус ласково провел пальцами по ее щеке, несильно дернул за короткую прядь волос, выскользнувшую из-за ее ушка и, снова уставившись в свою тарелку, ворчливо сообщил о том, что не любит овощи и пожаловался на Лили и Тонкс, которые пытались его откормить, но при этом заставить есть исключительно здоровую пищу. Гермиона слушала его с мягкой улыбкой, и Сириус был уверен в том, что она полностью поддерживает упомянутых женщин, хоть и не произнесла ни слова в их защиту. Этот вывод заставил его начать ворчать еще больше, хотя уголки губ предательски подрагивали в улыбке, а его взгляд сам собой постоянно замирал то на полных губах девушки, напоминая о двух быстрых поцелуях, то на тонких запястьях, на одном из которых все еще красовался янтарный браслет.

– Знаю, что об этом явно не стоит спрашивать, – когда в его тарелке осталась только кругляшки тушеной моркови, заговорила Гермиона, – но все-таки, мне хотелось бы знать, что ты почувствовал, встретив Марлин? – Закончив свой вопрос, она тут же потянулась к бокалу со Сливочным пивом, словно жалея о том, что не смогла смолчать.

– Досаду и разочарование, я думаю, – постучав пальцами по столу, предельно честно ответил Сириус. – Никогда не предполагал, что Марлин такая плоская и…

– Доступная? – не дав ему закончить, предположила Гермиона и внимательно посмотрела на него, словно оценивая первую реакцию на это слово. Сириус только неопределенно пожал плечами, не желая подбирать более подходящего определения. – Люди меняются, Сириус. Это неизбежно, – будто желая смягчить свою резкость, с едва заметной полуулыбкой пробормотала Гермиона.

– Видишь ли в чем дело, девочка, меняются не только окружающие, но и мы сами. А вместе с нами меняется и восприятие, – несколько равнодушно заметил Сириус. В его жизни встречи с давними знакомыми были не редким явлениям, и в большинстве случаев все заканчивалось разочарованием. Иногда, конечно, встречались исключения, но для Марлин в этой группе определенно не было места. – Я предпочел бы никогда не встречать эту Марлин, чтобы была возможность сохранить в памяти тот образ, который я когда-то знал. Но люди – не образы, они меняются, развиваются и угасают, побежденные бытовыми мелочами жизни, похороненные под проблемами, которые им кажутся неразрешимыми. В конечном итоге, я тоже стану таким же разочаровывающим, но пока этого не произошло, стоит насладиться всеми своими возможностями.

– Надеюсь, ты продемонстрируешь мне некоторые из этих возможностей после Рождества, – наклонившись вперед, с дразнящей улыбкой протянула Гермиона и, прикрыв глаза, закусила нижнюю губу, что, на взгляд Сириуса, было равноценно удару по голове. Шумно выдохнув, он медленно наклонился вперед, незаметно для себя поддаваясь этой провокации, но момент испортила подошедшая к их столику официантка, которая невозмутимо опустила между ними чашу с ванильным мороженым, политым сверху шоколадом.

– Мы это не заказывали, – резко отклонившись назад, недовольно заметил Сириус, стараясь дышать как можно чаще и не позволить себе сорваться на откровенную грубость.

– Комплимент от заведения для чудесной пары, – радостно прощебетала официантка, собирая их пустые тарелки. – Приятного аппетита! – подмигнув смутившейся Гермионе, весело прибавила она и двинулась обратно к барной стойке, из-за которой за ними наблюдала довольная Розмерта.

– Невозможная женщина! – проведя ладонью по лицу, пробурчал Сириус и потерянно моргнул, заметив перед собой ложку с поддетым на нее мороженым.

– Давай, Сириус, одну ложечку за Четвертого Доктора, – ярко улыбаясь, удивительно серьезным тоном произнесла Гермиона. Сириус начал подозревать, что его брови последовали примеру левой брови Снейпа и поднялись выше привычной линии. – Не будь врединой! – с явным трудом сдерживая смех, хмыкнула Гермиона и даже приподнялась со своего места, протягивая ему ложку и не оставляя иного выхода, кроме как открыть рот.

– В эту игру можно играть вдвоем, – как только девушка села обратно, с легким вызовом отметил Блэк и подхватил вторую ложку, оставленную официанткой.

Как это ни странно, но он еще ни разу не ел мороженое подобным образом. Возможно, со стороны это казалось настолько мило, что не хватало только единорогов и розовых блесток. Однако Сириус чувствовал себя удивительно уместно, отключившись от наблюдения за окружающим миром и позволив себе наконец-то полностью расслабиться. К тому же, потом стало как-то плевать вообще на весь мир, когда Сириусу все-таки удалось втянуть Гермиону в новый сладкий и тягучий поцелуй со вкусом ванильного мороженого в шоколаде. Каким-то непостижимым образом одно прикосновение к этим мягким губам выбивало из его головы все адекватные мысли, словно он был шестнадцатилетним подростком, которого интересовало лишь одно, а все остальное не имело значения. Забыть о собственном возрасте было так же легко, как и о мире, а в груди разливалось странное тепло, ощущение которого ему больше казалось сном, нежели чем-то реальным. Но одного взгляда в шоколадные глаза, в глубине которых скрывался самый настоящий ураган всевозможных эмоций, было достаточно, чтобы согласиться прожить вечность в этом сне, лишь бы восторг и обожание в этих глазах предназначались только ему.

Может, ему пора начать верить в то, что под Рождество мечты действительно могут сбыться, ведь весь этот день казался каким-то волшебным. К несчастью, никакая магия не смогла бы продлить его на ближайшую вечность. Но даже расставшись с Гермионой у колледжа и зная, что его ждет очередной трудный разговор с Поттерами, Сириус не мог перестать мечтательно улыбаться, слушая записанную Гермионой музыку и краем глаза поглядывая на плюшевого медведя, оставленного девушкой на переднем сиденье. Это воскресенье определенно было в списке самых лучших во всей его жизни!

Разноцветные огни всевозможных гирлянд рассеивали вечерний сумрак, окутавший город. Люди привычно куда-то торопились, толпились, бегали по магазинам, отчаянно пытаясь найти подходящий подарок. Сириус начал подозревать, что ему самому тоже пора было задуматься о подарках, потому что до Рождества осталось всего каких-то три дня. Но стоило об этом подумать, и мысли возвращались к менее приятному случаю, который омрачил вчерашнее хорошее настроение после свидания с Гермионой. Сириус всеми силами старался выглядеть спокойно и не дергаться от каждого звука, ожидая нападения. Но такое поведение, казалось, нервировало его друзей еще сильнее, хоть он и пытался добиться обратного эффекта.

– Может, ты все-таки соизволишь мне помочь? – недовольно окликнул его Гарри, вытаскивая из багажника одну из коробок. – Мало того, что ты позволил Драко уйти на несуществующее свидание, так теперь еще собираешься скинуть на меня всю работу? Ну уж нет, если миссис Малфой решит меня убить, то только вместе с тобой! – заворчал парень, впихнув подошедшему крестному одну из коробок. – У меня, между прочим, есть настоящая девушка, а я почему-то все равно вожусь тут с тобой, – вытаскивая вторую коробку, недовольно заметил Поттер.

– Просто у твоей девушки нет времени на тебя, – весело протянул Сириус, ехидно ухмыльнувшись в ответ на сердитый взгляд зеленых глаз. – А для Драко это, может, последний шанс наладить свою личную жизнь. Так что не будь занудой, Гарри, и прояви хоть какую-то солидарность.

– Да что ты вообще можешь знать о Джинни? – пробурчал Гарри, поставив поверх той коробки, что уже держал Блэк, еще одну, и игнорируя его последние слова.

– Немного больше, чем ты о ней рассказывал, – самодовольно усмехнулся Сириус, будучи просто не в состоянии перестать дразнить крестника. На его взгляд Гарри всегда слишком забавно дулся и в такие моменты чем-то напоминал нахохлившегося воробья.

– Но я ничего не рассказывал, – озадаченно хмурясь, заметил Гарри, захлопнув багажник.

– Вот именно, Гарри! – торжествующе воскликнул Сириус, словно только что сумел доказать нечто недоказуемое, и первым двинулся в сторону черного входа в здание, в котором уже завтра должен будет пройти первый модный показ его кузины.

Даже не оборачиваясь, Сириус был твердо уверен, что Гарри закатил глаза, как только крестный отвернулся, и это заставило Блэка невольно улыбнуться. Толкнув дверь, он потряс головой, чтобы волосы скрыли часть его лица и поторопился к стойкам, на которых висели еще нераспакованные платья. Нарцисса появилась буквально из ниоткуда в тот момент, когда он опустил коробки на пол, и тут же ловко вскрыла одну из них, проверяя их содержимое на наличие повреждений. Сириус на самом деле сильно сомневался, что обувь можно было бы как-то повредить, как и косметику. Обычные рабочие вполне смогли бы справиться с доставкой всех этих мелочей, о которых Нарцисса вспомнила только в последний момент. Но Блэк был уверен, что придираться к рабочим из-за каждой ерунды его кузине нравилось не так сильно, как высказывать свое возмущение ему.

– Разве Драко не должен был помочь? – когда Гарри принес остальные коробки, напряженно произнесла Нарцисса и осмотрела их еще раз, будто каким-то мистическим образом могла не заметить собственного сына.

– У него завтра последний день зачетов, и он, как прилежный мальчик, с головой погрузился в учебу, – без тени раскаяния уверенно соглал Сириус и ярко улыбнулся. Нарцисса окинула его подозрительным взглядом и, не поверив ни единому слову, обернулась к Поттеру.

– Он правда учится, мэм, – сглотнув, поспешно выпалил Гарри. – Вы же знаете, что я не стал бы вам врать, – мгновенно состроив невинное выражение лица, обезоруживающе улыбнулся парень, на что Сириус довольно хмыкнул. Хотя Лили определенно не оценила бы тех уловок, которым Блэк успел научить ее сына. Впрочем, у Гарри был природный талант, и иногда Сириусу казалось, что уже ему стоит брать уроки у крестника.

– В ваших же интересах, чтобы это было так, – окинув каждого пронзительным взглядом, холодно отчеканила Нарцисса и снова склонилась над открытой коробкой.

Гарри облегченно выдохнул и обменялся улыбкой с крестным, совершенно не обеспокоенным словами кузины. Единственное, что действительно слегка тревожило Сириуса, так это хитрая улыбка и веселый блеск в глазах Нарциссы, который он заметил в тот момент, когда она только подошла к нему. Сириус чувствовал, что кузина что-то задумала или чего-то ждет, но никак не мог понять, с чем именно это связано. Девичьи голоса, звучавшие все отчетливее по мере приближения их обладательниц, развеяли все его догадки, оставив лишь одну, на которую он по какой-то нелепой причине не обратил внимания.

– Джинни? Гермиона? – радостно, но при этом как-то недоверчиво воскликнул Гарри и сразу же двинулся в сторону девушек, к которым Сириус все еще стоял спиной. Все трое тут же принялись обмениваться громкими приветствиями, пока Блэк пытался сообразить, как именно ему стоит себя вести. Самым наилучшим вариантом было бы незаметно выскользнуть из здания и скрыться где-нибудь на улицах Лондона, но это определенно было бы очень некрасиво по отношению к Гермионе. Она определенно могла бы расстроиться и решить, что он на самом деле еще не готов назвать их отношения чем-то серьезным, раз не желает сообщать об этом даже своему крестнику и кузине.

– Ты же сказала, что к тому моменту, как мы приедем, репетиция закончится, – не торопясь сдвигаться с места, как можно равнодушнее заметил Сириус.

– Репетиция закончилась пять минут назад, как раз когда вы приехали, – выпрямившись, невозмутимо ответила Нарцисса и быстро скользнула взглядом в сторону молодых людей. – Как видишь, я не врала, – переведя на него заинтригованный взгляд, самодовольно улыбнулась женщина. – Ты не говорил, что у Гарри есть девушка, – не позволив ему ответить на это заявление, чуть нахмурившись прибавила Нарцисса.

– Я тебе это еще припомню, дражайшая кузина, – досадливо цыкнув, фыркнул Сириус и потянулся за телефоном, обернувшись. Он успел как раз вовремя, чтобы сфотографировать быстрый поцелуй в щеку, доставшийся Поттеру от Джинни. Поймав на себе удивленный взгляд Гермионы, он заговорщицки подмигнул и прижал палец к губам, прося пока не вмешиваться. Гарри мгновенно отреагировал на звук камеры, который Сириус не отключал в общем-то нарочно.

– Ты что делаешь? – возмутился Гарри, обернувшись к нему и при этом пытаясь спрятать вздрогнувшую девушку за своей спиной, будто Сириус был каким-то опасным маньяком, от которого ее было необходимо защитить. Сам Сириус считал, что это маньяков нужно защищать от Джинни, потому что назвать беззащитной девушку, которая росла с шестью старшими братьями и занимается спортом, довольно затруднительно.

– А разве не видно? Я собираю доказательственную базу, чтобы ваши дети знали о том, какими отвратительно-милыми вы когда-то были, – торопливо пряча телефон обратно во внутренний карман куртки, радостно заявил Сириус. Брови Джинни изумленно поползли вверх, в то время как щеки покрыл мягкий румянец. Вероятно, она все еще помнила о предыдущем столкновении с ним. Сириус даже пожалел о том, что не додумался сфотографировать их в прошлый раз.

– Это больше похоже на сбор компромата, – обняв Поттера со спины, весело заметила Уизли и, окинув Блэка быстрым взглядом, тут же оглянулась в сторону своей подруги. Гермиона с тщательно скрываемым весельем наблюдала за всем происходящим, но ее взгляд то и дело возвращался к Сириусу, словно не в состоянии побороть силу какого-то неизвестного науке притяжения.

– Эм, Сириус, позволь представить тебе мою подругу, – вероятно, тоже заметив переглядки между Грейнджер и своим крестным, встрепенулся Гарри и указал в сторону Гермионы. – Гермиона Грейнджер! Не знаю, слушал ли ты, но я тебе рассказывал…

– Рад знакомству, мисс Грейнджер! – поспешно перебивая нервное бормотание крестника, с самой обаятельной улыбкой произнес Сириус и сделал несколько широких шагов вперед, протягивая руку. Гермиона насмешливо улыбнулась уголком губ, но поддержала его игру, тоже шагнув ему навстречу, вкладывая свою ладонь в его.

– Не могу не ответить взаимностью, мистер Блэк, – звонко отозвалась Грейнджер и медленно выдохнула, когда он мягко поцеловал костяшки ее пальцев. Как-то так получилось, что за все это время она впервые назвала его по фамилии, и это вызывало какое-то трудно объяснимое чувство, которое ошибочно можно было принять за возбуждение, если бы оно не отзывалось чем-то теплым в груди.