Текст книги "Перерождение феникса: Чужой изгнанник (СИ)"

Автор книги: The dark side of me

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

– Два года прошло… – пролепетала девушка сквозь собственные всхлипы. – Два… года!

Сердце ужалило. Рейчер и Дима были одинаково больны. У одного неизлечимая амнезия, у другого – симптомом Корсакова. Парень попытался представить себя на месте соседа по палате. Забывать абсолютно всё каждые двенадцать часов и из раза в раз просыпаться в больнице, как тогда…

Вскоре девушка, чьё лицо было полностью мокрым от слёз, ушла, как и врач, оставляя пациентов одних. В коридоре уже слышался шум – остальные начали возвращаться. Но пока их палата была пуста, Рейчер решил попытаться хоть немного вернуть память своему соседу.

– Привет, – неуверенно начал он. – Я Рейчер.

– Это я уже знаю, – Дима улыбнулся.

– Ты же знаешь, кто к тебе приходил?

– Моя сестра и два доктора. – Рейчер даже вздрогнул от того, насколько машинально он это произносил, как робот, который это заучивал. – И они говорят, что я тут уже два года.

– И ты… веришь в это?

Некоторое время Дима молчал, а затем с той же фальшивой улыбкой произнёс:

– Разумеется!

– Не надо врать, – Рейчер нахмурил брови. – Скажи, вся твоя радость от того, что тебе весело?

– Конечно! Как может быть не весело, когда вы все лжёте!

– Лжём?

– Меня не зовут Дима, я никогда здесь не был, я здесь впервые! Но вы все делаете вид, будто всё то, что вы плетёте – правда. Тебе самому не смешно?

Рейчер не нашёл ответа на этот вопрос. Ему было противно и тошно от самого себя, от своей беспомощности. Но противнее всего было от того, что он мог считать совершенно так же, если бы у него стиралась память каждые двенадцать часов. Он мог быть искренне уверен в том, что все – лишь очередные лгуны, решившие пошутить над ним. И он продолжал бы верить в то, что прав лишь он один, убеждённый в этом, даже не подозревающий о своём заболевании. Да. Это и было по-настоящему противно.

– Эрик! Эрик!!!

Горло начинало болеть от истошных криков, раз за разом вылетающих из него будто по собственной воле. Ему было страшно. Невыносимо страшно. Но страшнее всего было то, что он хотел – действительно хотел – заключить своего брата в объятия и не отпускать. Никогда-никогда не отпускать. Страшным было то, что он прекрасно понимал, что больше этого не произойдёт.

Он больше никогда не увидит Эрика.

Его насильно посадили в машину. Всё, что впивалось в сознание, – лишь дикий хлопок двери и оглушающий лязг двигателей. Эрик сам уже было хотел сорваться с места, изо всех сил пытаясь остановить машину, но Николай Лавров тут же остановил его. И Андрей видел… видел суровый взгляд Лаврова и некую насмешку в глубине его тёмных зрачков. Почему…

…Почему они хотят, чтобы двое близнецов разлучились навеки?

Рейчер проснулся в холодном поту от тяжёлого звука и криков. Сначала он думал, что это всё остатки сна, но когда о стену с вибрацией, доходившей до самой его кровати, ударилось что-то очень весомое, парень сбросил с себя одеяло и вскочил на ноги. Некоторые соседи по палате также не спали и, забившись под угол, нервно озирались. «Так, если дела совсем плохи, то дежурный врач маячит где-то возле лифта», – успокаивал себя Рейчер, помчавшись в другую комнату.

Это была самая настоящая бойня. Двое парней накидывались, как разъярённые львы, друг на друга и пытались переломать кости сопернику. Вся палата была перевёрнута вверх дном: упавшие стулья и столы, хаотичное расположение кроватей, кровь на полу… «Кровь…» Это заставило Рейчера очнуться и перестать завороженно смотреть на драку. Эти сумасшедшие явно не были намерены хоть на секунду прервать битву и задуматься о последствиях. Это действительно пугало. На его глазах почти что умирали люди. Гибли бессмысленной смертью, падая в своих же глазах, окропляя по-нелепому белый пол кровью. Ярко-красной кровью, едва ли не вызывающей своим запахом тошноту, уже подступающую к горлу. Рейчер сочувственно посмотрел на дерущихся, даже не пытаясь сделать что-либо ради их спасения, понимая, что это бессмысленно, пока что-то в его разуме не стукнуло едким осознанием.

Парень чуть ли не бегом направился в сторону дежурной части. Прошло всего три дня, как он попал сюда, но за эти дни он прекрасно выучил расположение всех комнат. Когда он уже стоял возле нужной двери, из тьмы послышался голос:

– Зря стараешься. Не слушают.

Вздрогнув, парень мигом обернулся и заметил одного из пациентов, сейчас внимательно разглядывающего Рейчера, что непрерывно смотрел на него и будто бы подмечающего любые детали его внешности, даже самые незначительные.

– П-почему? – ничего умнее на ум не приходило.

– Они сказали мне, что это наши проблемы.

Рейчер стиснул зубы от гнева. Их проблемы?! А если один из пациентов умрёт, это тоже будут их проблемы?! Какими бесчувственными, оказывается, могут быть те, кто лечат их от психических расстройств. Те, кто лучше всего понимают внутренний мир человека. Теперь они попросту пользуются своим положением ради того, чтобы отдохнуть от собственных хлопот, перекинув их на пациентов, терпеливо ожидающих момента, когда смогут выбраться из этого места.

Не слушая ничего более, парень злобно распахнул дверь, громко хлопнув ею о стену. В помещении сидели два дежурных врача и весело и беззаботно разговаривали друг с другом о чём-то до того, как их бесцеремонно прервали, неожиданно вбежав в кабинет. Настроение быстро сменилось с радостного до ужасного, и теперь ничего не могло изменить его, пока незваный гость по-прежнему стоял чуть ли не посреди помещения.

– Мы же сказали… – ненавистно прошипел один дежурный, мгновенно оборачиваясь на Рейчера и смеряя его терзающим взглядом стервятника, но мальчишка поспешно перебил, будто боясь, что за время его отсутствия случится нечто непоправимое:

– Неужели вам всё равно? Ладно, пусть и всё равно, но если они… убьют друг друга?!

– Они делают это для привлечения внимания, – спокойно пояснил врач. – Я лучше знаю.

– Знаете лучше, конечно же! – раздражённо закатил глаза Рейчер. – Да, я знаю ваши отговорки, что мы больные психи, что мы в жизни ничего не понимаем, а вы у нас избранные. Но! Мы тоже люди, и мы понимаем своими животными инстинктами, что хорошо, а что нет. И поверьте, мы, как свидетели той драки, чётко говорим – то, что происходит в той палате, – это очень-очень плохо.

Двое врачей с тяжёлыми вздохами поднялись со своих мест, понимая, что так просто от назойливых «психов» им действительно не отделаться. Рейчер, заметно приободрившись, поспешил показать дорогу, но тут же злобно зашипел, проклиная то, как медленно шли мужчины, специально растягивая каждый свой шаг.

И вот они вошли в палату. В тот же миг Рейчер услышал дикий визг, реквием разносящийся по стенам… Он оглушал, пробирал само сердце до дрожи и едва ли не доводил до смерти своей пронзительностью. Парень сначала не сразу понял, кто именно издаёт этот вой, но когда воздух начал иссякать, он осознал, что стоит с широко открытым ртом. Рейчер упал на колени, ощущая, как слабость окутывала его тело. Дыхание стало необычайно быстрым, а пульс, казалось, пробивал кожу насквозь, невидимыми шипами впиваясь в неё, принося неприятные колющие ощущения. Уже похолодевшие слёзы застыли в расширившихся глазах, так и не скатываясь вниз по щекам.

Разве это всё сравнится с тем, что творилось в помещении?

Они опоздали!

Труп… с пробитым черепом! Как, чёрт возьми, как это могло произойти?! Когда тут рядом дежурили два врача. Как? Как? Почему они опоздали? Они могли спасти невинную жизнь, если бы дежурные просто шли побыстрее, если бы сам Рейчер проснулся немного пораньше и пошёл к ним! Но почему произошло именно это?

Почему это вновь происходит именно с ним?

– Вадим!!!

Точно такой же алый цветок, распускающийся на коже убитого. Жертва несчастного случая. Нет, нет! Почему… почему? Всё ведь было так хорошо… Только-только он начал привыкать к здешней обстановке, принимать свою судьбу и всех остальных такими, какие они есть… И всё разрушилось в один миг. Как будто ничего и не было. Жизнь попросту взяла и опустошила всю душу, а после, как ни в чём не бывало, улетела куда-то вдаль в поисках новой жертвы своих злодеяний.

Одно Рейчер знал точно – он уже не может здесь находиться. Эта психбольница сведёт здравомыслящего с ума не из-за пациентов, а зверского отношения… Но как выбраться из клетки собственных страхов? Как не позволить им полностью овладеть им, забирая последние отголоски прежнего разума, сейчас отчаянно пытающегося покинуть его, когда он так нужен?

«Помогите…»

– События прошлой ночи плохо сказались на тебе.

Рейчер покорно сидел на стуле перед психологом. Время превратилось в одну сплошную паутину, не дающую выйти на свободу. Парень всё время возвращал себя в момент, когда увидел труп и образ Вадима перед глазами, не замечая ничего вокруг. Душ, завтрак, осмотр… Физически он был на этих событиях, морально же застрял в бесконечной петле времени.

– Почему они ничего не сделали? – тихо и обессиленно прошептал Рейчер, уже не давая воли слезам. Они давно уже высохли, оставив после себя одну лишь сухость и вечную головную боль. – Они могли помочь…

– Это был несчастный случай, не больше, – голос мужчины был холоден, как лёд. Словно бы он и не видел смысла в том, чтобы хоть как-то принять истинное значение слов пациента.

«Это была халатность»

– Ни на ком это событие не отразилось сильнее, чем на тебе, – продолжил психолог, скрестив пальцы в замок, о чём-то задумавшись. – Ты говорил во сне и всего лишь одно имя…

– Вадим. Мой лучший друг. Его смерть произошла недавно… Возможно, это одна из причин, почему я здесь… почему я оказался в банде Эрнагесена.

– За что ты хочешь отомстить ей? Когда ты только попал сюда, ты говорил о том, что убьёшь их. Они сделали тебе плохо?

– Они всё сделали правильно. Думаю, на их месте я поступил бы так же.

– И всё же?

– Не думаю, что если бы Вас арестовали несправедливо, а потом поместили бы в психушку при том, что Вы являетесь здравомыслящим человеком, Вы бы не орали так же, как и я. Особенно, когда тебя сдал единственный родственный человек.

Пёс… Эклипс… Будущее, что ждёт Эрнагесен. Когда оно произойдёт? Завтра, через год, через десятки лет? И что тогда станет с Кошкой, Змеем и Голубкой? Отчаяние? Они наконец пройдут тот путь, что прошёл Рейчер. Но желал ли сам парень им такие страдания? Никогда. Он станет узником не психбольницы, а собственных лживых представлений, что он навязывал себе в приюте, у Лавровых и Бестужевых. Пусть же Эклипс Даркнесс будет напоминать Эрнагесену о темнице своих же страхов, в которые поместил себя Рейчер.

О темнице, из которой нет выхода.

– Позволь мне помочь, – вздохнул психолог и устало протянул парню таблетки успокоительного.

Рейчер с отвращением взглянул на лекарства:

– Нет! Я не должен предавать себя пустоте! Все те проблемы, которые навалились на меня, – моя вина, я должен их разгребать сам, но не забывать их!

– Ты пока ещё слаб для этого. Но если ты так хочешь…

Мужчина потянулся к нижнему ящику стола, доставая оттуда некий предмет. Не медля, психолог положил его на стол, и Рейчер с удивлением округлил глаза и, словно не веря, осматривал вещь со всех сторон, тут же переведя взгляд на психолога.

Его амулет!

– Я надеюсь, что твои клятвы весомее хотя бы, чем воздух, – грустно улыбнулся мужчина. – Но с ним тебе будет намного спокойнее. Надеюсь, он избавит тебя от кошмаров.

– Спасибо! – искренне произнёс Рейчер, надевая на себя чёрный камень собаки.

Часть тревоги тут же испарилась в бездну. На душе сразу заметно полегчало, и парень нашёл наконец выход из временной петли.

– Но не забудь, что тебе придётся его хорошо прятать!

После скудного обеда, ничем не отличающегося от вчерашнего, самых спокойных пациентов всегда выводили на прогулку во двор психбольницы. Рейчер даже немного опешил, когда узнал, что он входил в этот список, особенно если учесть, что спокойствием он и не славился. Дело со смертью одного из пациентов быстро замяли, списав на несчастный случай, и теперь предоставлялась прекрасная возможность обдумать каждую мелочь, произошедшую за эти дни, на свежем воздухе в тени дерева. Слишком многое случилось, и не сказать, что всё было хорошо. Напротив, порой это ранило в самую душу. Но он держался. Держался ради тех, кого считал близкими людьми, пусть даже они и не рядом с ним.

– Привет, Дима! – мягко улыбнулся парень, когда увидел знакомую фигуру, проходящую мимо. – Меня зовут Рейчер. Мы вроде как знакомы с тобой. Как самочувствие?

– Привет! – юноша радостно помахал в ответ, обратив внимание на того, кто потревожил его. Но ему некуда спешить. Поэтому всё в порядке. – Вроде нормально, хотя я и так здоров.

Владелец чёрного амулета прикрыл глаза, погрузившись в свои мысли. Сегодня утром он вновь видел его заплаканную сестру, ждущую, пока её брат хотя бы вспомнит её имя. Ничего не помогало. Она вновь и вновь уходила ни с чем. И каждый раз её сердце разбивалось, словно стекло, больно впиваясь в тело изнутри.

Четыре дня, проведённые здесь, Рейчер безустанно называл своё имя Диме и пытался вновь с ним сблизится на следующие двенадцать часов. Даже если это и не имело особого смысла. Однако ему было приятно общаться с соседом по палате, как бы странно это ни звучало. Он пытался говорить с ним, пусть даже проходиться по темам, звучащие в прошлой беседе, было очень и очень скучно. Но не сдавался до последнего, хоть остальные пациенты давно уже плюнули на это дело, признавая, что не хотят тратить время и нервы на того, кто их, так или иначе, забудет.

Погода на улице стояла облачная, но это не мешало яркому солнцу иногда выходить из гробов пушистой ваты, чтобы Рейчер смог немного погреться в его лучах, сладко потягиваясь от нахлынувшей усталости, расслабленности. Да, именно свежий воздух мог помочь мыслям собраться воедино. Именно он по-прежнему сохранял его разум в целости и сохранности даже во время панических атак.

Для успокоения парень крутил в кармане свой амулет собаки. «Четыре дня я уже здесь… – тоскливо прошептал мальчишка, надеясь, что никто его не услышит. – Я не смогу больше…»

То, что он увидел ночью… Тот лютый кошмар… Кошмар, всплывающий в его сознании каждый раз, когда вокруг одна лишь темень. Его никогда уже не забыть. Стоило принять это, как факт. Разве легко отпустить прошлое, когда именно ты виноват в смерти человека?

Нет, Рейчер уже больше никогда не сможет ощущать себя в безопасности. Почему врачи допустили это? Почему?.. И это им сошло с рук! Парень съёжился от неприятных эмоций, охватывающих всё тело. Изначально они противоречили друг другу, но вскоре всё встало на свои места. Всего его охватила ярость и, как ни странно, страх. Он определённо больше не мог здесь находиться!

«Помогите…»

– Я вижу, что ты очень напуган, – произнёс мягкий голос где-то сверху.

Рейчер нехотя поднял голову, яро проклиная неизвестного человека. Кто ещё мог беспокоить его в такой тревожный момент?

Бродяга!

Нет, этого не могло быть! Прекрасный рыжеволосый юноша сидел прямо на заборе, отгораживающем психбольницу от остального мира. В его зелёных глазах светились всё те же искорки энергичности и доброты.

Рейчер едва сдержался, чтобы не закричать от счастья. Неужели его немые мольбы были услышаны? На глаза стали наворачиваться слёзы, которые парень попросту не успевал утирать. Слишком он был рад приходу давнего знакомого. Единственный лучик света в этом аду.

– Прости, я вообще хотел вернуться за тобой раньше, – обратив внимание на его состояние, продолжил Бродяга, немного помедлив. – Аврора дала согласие на то, чтобы мы взяли тебя. Но я никак не мог найти случай, чтобы незаметно тебя «украсть». Не возражаешь, если я сделаю это сейчас?

– Ты шутишь?! – радостно закричал Рейчер, словно маленький ребёнок запрыгав на месте, а потом, внезапно вспомнив о дежурных, стоявших с другой стороны забора, снизил голос. – Я уже давно жду!

– Тогда позволь я провожу тебя в Альянс!

Сам забор высотой был в два раза больше Рейчера, поэтому тот стал осторожно карабкаться наверх, иногда оглядываясь вниз, дабы утолить собственное любопытство, и по сторонам, стараясь понять, видит кто его действия или можно не беспокоиться. К счастью, всё было тихо.

Иногда в заборе прослеживались маленькие отверстия, напоминающие арки, созданные для красоты, и парень незамедлительно ставил туда ногу, полностью уверенный в том, что хоть так останется в безопасности. На половине пути Бродяга смог протянуть руку новому другу, чтобы помочь одолеть стену быстрее. Рейчер с благодарностью принял помощь, не желая отвергать её ради одной лишь собственной гордости. Когда дело было сделано, парни спрыгнули с забора и чуть ли не бегом начали удаляться из гиблого места, даже не смотря назад, не желая более видеть ужасного строения за спиной, сломавшего жизнь многим.

– Сегодня утром все врачи только и шептались о тебе и каком-то убитом, – вспомнил Бродяга, недоумённо смотря на друга. – Ты… в порядке?

Рейчер тут же остановился, словно вкопанный, и задумался. В порядке ли он был? Нет. Определённо точно он не был в порядке. Особенно после того, как увидел раздробленный череп пусть и незнакомого, но человека. Даже если воображение упорно рисовало на его месте Вадима. Парень посмотрел назад и видел только лишь маленькую точку, оставшуюся от психбольницы, мелькающую позади. Столь ненавистное здание, в которое он более не заявится. Ни в жизни.

– Нам лучше поторопиться и не останавливаться, – Бродяга положил на плечо Рейчера руку, внимательно смотря по сторонам, стараясь обнаружить что-то. – Пусть это и гиблое место, но люди здесь ходят. Твоя смирительная рубашка им не понравится точно.

– Что теперь дальше? – растерянно прошептал Рейчер, смотря прямо в глаза своему спасителю. – Раньше я знал, что живу ради Вадима и Анастасия. Я знал, что живу ради своего будущего. А теперь я не знаю, зачем существую.

– Ты живёшь, чтобы плюнуть в лицо судьбе и сказать, что ты сам творец своего будущего! Ты говоришь так, будто это конец… но мы ещё только в начале своего пути!

Рейчер и Бродяга продолжили дорогу, срезая её через самые тёмные уголки дворов. Меньше шансов, что их заметят. Что ещё нужно для нормальной жизни?

– Ты меня сегодня очень напугал, – после долгого молчания подал голос Бродяга, слегка усмехнувшись. – Все только и говорили о тебе…

– Просто на меня увиденное произвело слишком сильное впечатление, – владелец чёрного амулета грустно улыбнулся. – Стал свидетелем убийства… просто мне это напомнило смерть… моего друга.

– Ты пережил там ад… Банда Эрнагесена даже не представляет, какое зло совершило!

– Может, они и правильно поступили… учитывая, что я творил в прошлой жизни.

– Тогда начни новую жизнь в Альянсе, – Бродяга попытался скрыть в своём голосе раздражение, и это у него вышло бы прекрасно, если бы Рейчер не слышал точно таких же интонаций у Николая Лаврова. Таких вызывающих злобу интонаций… – Аврора, наш лидер, будет рада тебе! И ей всё равно на лживые слухи Эрнагесена!

«А лживые ли они?..»

Парни пробежали ещё некоторое время, пока город не стал исчезать в пучине деревьев. Они оказались в лабиринте леса, где не было выхода заблудшим душам. Рейчер вдохнул полной грудью: как давно он не чувствовал чистый воздух! Сейчас это было сравнимо разве что с новой жизнью. Он не жалел о том, что сбежал. Стоило сделать это хотя бы ради этого момента. Но Бродяга даже не стал обращать на это внимание, уходя вглубь стройных сосен и могучих дубов. Вновь он с грациозностью пантеры и быстротой гепарда пересекал владения Леса, зная их уже наизусть, привыкший к такому окружению, пока Рейчер, задыхаясь, с трудом перелазил через упавшие деревья.

Чем дальше они углублялись в гущу чащи, тем плотнее становилось зелёное кольцо и заглушались птичьи серенады.

Казалось, путешествие не имело конца, пока наконец Бродяга не остановился возле глубоко оврага. Рейчер попытался увидеть на самом его дне хоть что-нибудь интересное, из-за чего он преодолел такой длинный путь. Но по краям бурно прорастали кустарники и деревья, крепко-накрепко вцепившиеся корнями в края оврага, а сами стволы были накренены прямо в пропасть, скрывая дно своими изумрудными листьями. Но даже во время зимы без всей этой зелени деревья были сплетены друг с другом настолько плотно, что всё равно бы продолжали защищать землю от посторонних глаз. Однако подойти и проверить это было невозможно: помимо деревьев, по всему периметру оврага бурно прорастали кусты ежевики, выставляя напоказ свои колючки, наверняка больно впивающиеся в нежную кожу каждого, кто едва ли коснётся их, просто проверяя на остроту.

– Мы пришли! – гордо заявил Бродяга, показывая рукой на овраг, находящийся там, внизу, вызывая недоумение у своего спутника.

– Мы будем прыгать отсюда в эту бездну? – неловко попытался пошутить Рейчер, но в его голосе звучала заметная дрожь. Нечасто он мог позволить себе такое, после чего мог быть шанс остаться инвалидом.

– Лучше!

Бродяга повёл удивлённого Рейчера к противоположному краю оврага. Среди кустов ежевики притаились миловидные одуванчики, почти сливающиеся с самой ежевикой из-за обилия зелени. Рыжеволосый юноша без тени сомнений чуть ли не прыгнул туда, и Рейчер вздрогнул, едва не соскочив за ним: создавалась иллюзия, что друг просто подошёл к краю и шагнул в пропасть. Но за одуванчиками оказалась неприметная тропинка, ведущая прямо ко дну оврага. Волноваться было не о чем, и это заметно успокаивало его и без того разбушевавшиеся нервы.

Рейчер последовал за Бродягой, который в итоге привёл их в узкий коридорд. Справа был земляной навал, а слева – каменная ограда, сделанная явно искусным мастером. Когда парень посмотрел, что находится за ней, то опешил: маленькая деревня прямо на дне оврага! Двухэтажные домики, расставленные аккуратными рядами, бегающие дети, крики и смех… Сама тропинка плавно опускалась вниз и имела небольшой наклон, из-за чего путь занял гораздо больше времени, чем ожидалось.

– Ничего себе… – ошарашенно произнёс Рейчер, округлив свои глаза до невозможности. Эта местность… она была потрясающа. Ничто не могло с ней сравниться. Здесь так и царила жизнерадостность. Не то, что сейчас в городе, из которого они только что сбежали. В этом месте всё было по-иному.

– Не банда Эрнагесена, да? – добродушно усмехнулся Бродяга, смотря на своего друга. – Ешь ежевику или малину, пей проточную воду из ручья. Хотя город далековато, но живём.

Когда парни наконец спустились, то Рейчер решился задрать голову, и – в который уже раз за сегодня? – удивился тому, насколько всё же тут было прекрасно. Красивый изумрудный потолок расстилался над ними, создавая впечатление, будто он бесконечен и тянется вплоть до края мира, а то и самой вселенной. Изумруд не резал глаза, как многое там, в психбольнице. Напротив, он успокаивал. Успокаивал так, как не мог успокоить любой психолог.

«Это же… неужели это правда не сон?»

– Раньше тут жил клан Тэнэбрэ, но после его распада все забыли про это место, – неожиданно начал объяснять Бродяга. – Представь, что этому чуду уже тысяча лет! А дома всё равно будто новые.

Рейчеру сейчас было не до объяснений. Он оказался поражён всей этой красотой. Неужели он действительно будет тут жить? Жизнь теперь казалась мечтой даже для него самого, а из головы не выходило то, что именно ему досталась участь попасть в это место. Почему он? Неизвестно, но зачем же смотреть в глаза прошлому, в котором его спасли и привели сюда, когда уже ничего не изменить? Ему это лишь на радость.

Крики тут же прекратились, и дети, находившиеся здесь, с аинтересованностью посмотрели на Бродягу и Рейчера. Сначала русый парень подумал, что это всё из-за смирительной рубашки, но все смотрели далеко не на это. Взгляды были прикованы к его чёрному амулету, словно к какой-то невероятной драгоценности.

Из всеобщей толпы навстречу им вышли двое людей: девушка и парень. У парня на шее висел коричневый амулет лисы, что тут же привлекло Рейчера. Он тоже был из банды Эрнагесена? Никто не упоминал его ранее, и это сбивало с толку. Внешне он ничем не был отличен от остальных людей, но вот девушка… Она была высока ростом, а её кожа была бела, словно чистейший снег. В чёрные вьющиеся волосы был вплетён фиолетовый цветок ириса под цвет лёгкого платья. Рейчер просто не мог связать мысли в единое целое, когда увидел её. Столь прекрасна… будто не из мира сего. Никогда раньше он не видел такое чудесное создание. Казалось, что девушка была хрупка, но… кто мог знать, что творится в её голове, на что способно столь нежное тельце?

Была ли она человеком или же являлась ангелом, которого ниспослал этому грешному миру демиург?..

– Добро пожаловать в Альянс Белой Смерти, Феникс! – властно сказала Аврора с лёгкой улыбкой на лице.