Текст книги "Котёнок и его Страж. Часть 1"

Автор книги: Такку

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 24 страниц)

Глава 64

– Со мной иногда происходят странные вещи, – Гарет отчаянно искал золотую середину между правдой и ложью. Хотя он доверял Драко и Рону, но рассказывать про Стража не собирался даже им. Об этой стороне его жизни и дома-то знали всего четыре человека – отец, дядя Бордвин и два старших брата – Торанго Рыжий Медведь и Гвиннбрэнд Скорпион.

– Иногда, в таких… сложных ситуациях… я вдруг понимаю, что на самом деле творится и как следует поступить. В такие минуты я себя плохо контролирую, ну и… – Гарет беспомощно пожал плечами. Драко и Рон слушали его молча, напряженно, не пытаясь перебить или задать вопрос.

– Папа говорит, что так прорывается мой пророческий дар…

– А, – Драко наконец нарушил молчание. – Понятно. С пророками вечно казусы происходят. Я один раз видел, в гостях… Сидит такая милая бабуся с чашечкой чая, и вдруг закатывает глаза, роняет чашку, сшибает к дементорам молочник и начинает заунывно вещать какую-то дребедень…

Рон не выдержал и заржал в голос.

– Тебе смешно! – возмутился Драко. – А я до смерти перепугался!

– А сколько тебе лет было?

– Ну, пять…

– Гарри, а что с яйцом-то? В нем действительно чудовище сидело? И оно померло, да?

– Там… – Гарет облизнул губы. – Над этим яйцом кто-то провел черномагический ритуал. И нерожденный дракончик превратился в плесневика. Плесневик – это такая мерзость!!! Нам рассказывали о них в Вельде и показывали иллюзион…

– Что показывали?

– Иллюзион. Ну, это такая… картинка, цветная, объемная и движущаяся… И еще я видел плесневика в Лабиринте Смерти.

– И что?

– И он меня убил, – Гарет зябко поежился.

Драко озабоченно переглянулся с Роном.

– Пойдем обратно в замок. Тебе необходимо отдохнуть…

– А еще лучше – поспать.

– Плесневик похож на того, из кого его сделали, – рассказывал Гарет на следующий день.

– Но не очень. Скорей, он выглядит как гибрид исходного существа и гигантского слизня. На редкость мерзкое создание, нам показывали плесневика, которого сделали из волка, так я скажу: приснится – стошнит! Если раньше от страха не помрешь, конечно.

Гарет перевел дух и отхлебнул глоток тыквенного сока.

– Плесневики плюются кислотой. Если в кого попадет, у того тело становится жидким и растекается, а плесневик подползает и высасывает. Размножается он спорами: просто ползет, а споры сыплются на землю. И если кто-то потом там пройдет – он покойник. Споры, они очень мелкие. Прилипают к коже и пролезают внутрь. И в теле прорастают. Представляешь, собака бегает, лает… или вот человек, он ходит, с тобой разговаривает, какими-то своими делами занимается… а внутри у него плесневой червяк растет, толстеет… и скоро от человека одна оболочка остается. Он еще как живой выглядит, а на деле он как то яйцо у Хагрида. – Гарет передернулся.

– А самое ужасное – все это быстро происходит. Плесневик вылупился – и через неделю он уже споры высеивает. А спора прорастает за тринадцать суток. Представляете себе этот кошмар?! Месяца не прошло, а вся округа уже кишит плесневиками!!! А уничтожить их можно либо огнем, либо особыми заклинаниями…

– Как ты вчера?

– Да… наверное. Я плохо помню… – Гарет опустил голову, пряча глаза.

Мальчики помолчали, затем Драко решительно произнес:

– Это Квиррелл. Больше некому. Только он так разбирается в темных ритуалах… и только ему выгодно то, что должно было случиться. Ты говоришь, Гарри, меньше месяца? Ну пусть месяц, пусть даже два. Хагрид… животные, которых он кормит… потом дело дойдет до обитателей замка… Хогвартс обезлюдеет, и Квиррелл без труда доберется до своего сокровища.

– Кстати, а что будет с яйцом? – встрял Рон. – Драко велел мне засунуть его обратно… Я имею в виду, из него все-таки вылупится дракон?

– Нет, – покачал головой Гарет. – Дракончик погиб во время ритуала.

– Оно и к лучшему, – заключил Драко. – Если бы в Министерстве узнали, что Хагрид опять разводит опасных тварей на территории школы, его бы точно упекли в Азкабан. Я нашел ту статью в «Пророке» – ну, про акромантула, – пояснил он в ответ на недоуменный взгляд Рона. – Так вот, тогда паук убежал и укусил девочку. Насмерть. А Хагрид чудом увернулся от Азкабана, но его выперли из школы и сломали палочку.

– Пускай он думает, что собутыльник подсунул ему некачественное яйцо, – предложил Рон.

Новый визит в хижину лесничего пришлось отложить – перед Рождеством преподаватели как с цепи сорвались и завалили студентов домашними заданиями. Писать рефераты приходилось в таком количестве, что даже «Бриллиант» начал коситься на книги с отвращением. Гарету было чуть легче, чем остальным – ему помогал «Оливер» и изредка Магнус, который наконец пришел в себя – после целой недели гробового молчания. Гарет за это время передергался так, что Стражу еще и пришлось его успокаивать.

«Все в порядке, Котенок. Просто много сил потерял на эту ссс… – Страж поспешно осекся. – Даже разговаривать было тяжело».

«Магнус! Я так боялся, что ты умер!»

«Ну что ты, глупый! Как я могу умереть, если я вообще не здесь?»

«А где?»

«А Мерлин его знает… Тут сплошной туман… хммм… Я даже затрудняюсь сказать, на каком свете нахожусь».

«А как ты туда попал?» – этот вопрос впервые пришел мальчику в голову. Он так привык воспринимать своего Стража как данность, что даже и не задумывался, что тот может обитать где-то вне его головы.

«Котенок, спроси что-нибудь полегче. Я даже не помню, кто я такой…»

Гарет вздохнул и уткнулся в эссе по Зельеварению. «Ингредиенты нерастительного происхождения, их использование при кожных заболеваниях и особенности взаимодействия». Мерлин, как здесь выражаются. С чего начать? «Справочник алхимика» или «Мази и притирания»?

Зачет по Полетам удалось сдать с первого раза далеко не всем первокурсникам. Он состоял из трех тестов, первый был самым простым – взлететь, подняться над квиддичным стадионом и сделать несколько кругов. С этим заданием справились все, даже Дин Томас. Затем пришла очередь второго теста. Мадам Хуч заставила первокурсников выполнять различные фигуры – переворачиваться через голову, взлетать «свечкой», пикировать вниз… Несколько старшекурсников стояли внизу с палочками наизготовку, чтобы предотвратить возможность несчастного случая.

Это задание было уже не таким легким. Правда, для Гарета проблем не было. Он удостоился похвалы от мадам Хуч и заинтересованного взгляда от Роджера Дэвиса, капитана команды Райвенкло. Драко тоже выполнил всю серию упражнений с легкостью. Маркус Флинт сдержанно кивнул ему и бросил:

– На следующий год приходи пробоваться в команду, Малфой. Попробуем сделать из тебя ловца.

Кроме Гарета и Драко, с тестом справились на «превосходно» Рон, Терри, Флай, Блейз, Мэнди, Парвати, Пэнси и Невилл – за прошедшие месяцы он перестал бояться полетов.

Гермиона, Салли-Энн, Ханна, Блисс, Эрни, Захария, Сьюзен, Лаванда и Падма получили «выше ожидаемого». Гермиона и Ханна все еще нервничали в воздухе и перестраховывались, снижая скорость. Эрни, Блисс и Захария, наоборот, склонялись к лихачеству. Падма и Сьюзен никак не могли запомнить, как правильно ставить руки, Салли-Энн задевал каблуками прутья метлы. Хуже всех пришлось Лаванде: она в погоне за красотой не стала завязывать волосы в хвостик, как остальные девочки, а оставила их распущенными. В результате ветер превратил ее белокурые локоны в ведьмины космы, лезущие в глаза и закрывающие обзор.

«Удовлетворительно» получили Тео, Джастин, Дин, Винсент, Симус и Лайза. У них хватало ошибок, а Лайза еще и здорово боялась. Симус, выходя из пике, едва не повторил «подвиг» гриффиндорского ловца. Винсент объединил все фигуры, которые надо было выполнять по отдельности, в один феерический полет.

Грегори сорвался с метлы, но был подхвачен в воздухе и слевитирован на поле. Мадам Хуч объявила, что зачет он завалил. Миллисент боялась высоты и сама отказалась проходить тесты. Метла Мораг развалилась в воздухе – лопнула обвязка. Ее, как и Грегори, подхватили заклятием левитации, но девочка так перепугалась, что мадам Хуч тут же отправила ее в больничное крыло.

Третий тест оказался самым сложным. Старшекурсники оседлали метлы и поднялись в воздух. Нужно было пролететь через все поле, при этом ни с кем не столкнуться и не дать себя схватить. Если тебя никто не коснулся, это было «превосходно». «Выше ожидаемого» – если поймали, но не удержали. Те, кто пролетел больше половины поля, но все же был пойман, получали «удовлетворительно». Если же первокурсник был схвачен раньше или же врезался в кого-нибудь, тест не засчитывался. Здесь отсеялись сразу семеро – Пэнси, Невилл, Гермиона, Эрни, Захария, Сьюзен и Дин. Остальных мадам Хуч поздравила с успешной сдачей зачета и сообщила, что отныне они могут сами, без ее разрешения, брать школьные метлы – конечно, в свободное от уроков время.

Глава 65

– Гарри, а почему твой папа не захотел взять тебя домой на каникулы? – несмело поинтересовался Рон, когда они спускались из родной башни в Главный зал.

Гарет помедлил, собираясь с мыслями.

– Нет, если я лезу не в свое дело… – смутился рыжик. Гарет улыбнулся и сжал пальцы друга.

– Ронни, все в порядке. Просто я задумался, как лучше объяснить… Понимаешь, при переходе между мирами случаются временные сбои. Обычно небольшие, дня три-четыре, но бывают и несколько месяцев. Рождественские каникулы не такие уж длинные, а переходы сожрут половину времени. К тому же у нас в Карсе Рождество не отмечают.

– Как не отмечают?!!

– Ну вот так, – Гарет пожал плечами. – У нас свои праздники. Я тебе больше скажу, Ронни, – он хитро прищурился, – у нас и календарь другой!

Рон призадумался.

– А, ну да… – наконец выдавил он. – Другой мир… другая планета, да?

– Да. Наш год длиннее здешнего. Шестнадцать месяцев по двадцать пять дней, плюс сезонные календы – это три дня перед началом каждого сезона. На календы обычно саммиты проводятся.

– Что такое «саммиты»?

– Это когда короли пяти стран Рилвандора собираются вместе и решают текущие проблемы. Ну там взаимные поставки полезных ископаемых, внешняя политика, сотрудничество магических школ…

– У вас маги не таятся от магглов?

– У нас магия – часть жизни.

– Хотел бы я побывать в вашем мире… – тихо вздохнул Рон.

– Я бы тоже хотел, чтобы ты приехал ко мне в гости, – отозвался Гарет. – Может быть, летом…

Рон оживился.

– Мои бы охотно сплавили меня куда-нибудь на каникулы, – торопливо сообщил он. – Мама говорит, что готовка на семерых скоро сведет ее в могилу. А учитывая, что пятеро из этих семерых еще и жрут, как голодные оборотни…

Гарет фыркнул. Рон тоже рассмеялся.

– Папа обычно отвечает, – продолжил он, – что у нас растущие организмы. А мама заявляет, что его организм растет исключительно вширь, и если так пойдет и дальше, он перестанет протискиваться в дверь!

– Твой папа не обижается?

– Нет… мама частенько ругается и даже кричит, но на самом деле она хорошая. Просто ей нелегко приходится с нами. Большая семья и все такое…

За разговором они не заметили, как дошли до дверей Хогвартса, где их дожидались оба Малфоя. При виде Рона Люциус поднял бровь.

– Мистер Уизли?! И ваши родители отпустили вас в Малфой-мэнор?

– Я не спрашивал, – честно ответил Рон.

– Почему?

– Не хотел нарываться на очередной втык.

– И вы полагаете, это сойдет вам с рук?

– Нет. Но к тому времени, как папа с мамой узнают, будет уже поздно. Они сейчас в Румынии, у Чарли в питомнике, и я сильно сомневаюсь, что папа сорвется в Англию посреди рождественской недели.

– Слизерин по вам плачет, мистер Уизли! – усмехнулся Люциус.

Рон фыркнул.

– Издеваетесь?!! Мне Райвенкло-то простить не могут, а окажись я на Слизерине – вообще бы отреклись!

– Не подозревал, что Артур Уизли настолько жестокосерден к собственным детям…

– Ну хватит! – не выдержал Драко. – Папа, перестань дразнить Рона!

Люциус рассмеялся и перевел взгляд на Гарета.

– Рад тебя видеть, Гарри. Как дается учеба?

– Немного непривычно, а так ничего.

– Непривычно? С чем именно проблемы?

«С поиском приключений на собственную задницу», – встрял Магнус.

– С Чарами, – («Отстань!») – Я не всегда контролирую мощность заклинания, поэтому иногда получается слишком уж… впечатляюще…

– Это когда ты стенку пробил? – прищурился Люциус. – Драко писал об этом «подвиге»…

– Да, и это тоже…

– Ладно, посмотрим, что можно сделать. – Люциус достал из-под мантии тонкий жезл из белого металла. – Мистер Уизли, вам доводилось перемещаться через портключ?

Перемещение через портключ заставило Гарета вспомнить неприятную ситуацию двухлетней давности, когда знакомый драконарий взял его прокатиться. Именно в тот момент, когда мальчик перестал судорожно цепляться за гребень и расслабился, дракону взбрело в чешуйчатую башку немного размяться и он без предупреждения свалился на крыло. Бывалый драконарий удержался в седле, а вот Гарет кувыркнулся вниз и повис на страховке вверх ногами.

Так вот, когда страховочный ремень впился под ребра и дернул вверх, ощущения были примерно такие же, как сегодня…

Рон, вывалившийся в холл Малфой-мэнора вслед за Гаретом, выглядел не лучше. Он прижал ладонь ко рту, как будто его вот-вот стошнит. Конопатая физиономия приобрела зеленоватый оттенок.

– Словно пополам разорвали!.. – невнятно простонал он. Драко сочувственно покачал головой.

– Мне тоже не нравится, хоть я и привык. Аппарировать лучше. Жалко, мы еще не скоро получим права на самостоятельную аппарацию!

– Даже не думай об этом, – покачал головой Люциус, со слабым хлопком возникший посреди холла. – Пока не исполнится семнадцать лет, лицензию не получишь.

– Почему? – удивился Гарет. – У нас в Карсе разрешают с пятнадцати…

– Мы, – Люциус подчеркнул это слово, – живем не в Карсе. Мы живем в магической Британии и подчиняемся британским законам.

«Какая патетика!»

«Магнус, ты чего?»

«Ха!.. Ты не поймешь, котенок».

Гарет обиделся и не стал отвечать.

Как отмечают Рождество магглы, Гарет имел весьма смутное представление. В праздничные дни Дурсли выпускали его из чулана только когда нужна была помощь по хозяйству. Елку, Санта-Клауса и прочие атрибуты праздника он видел на витринах магазинов, да на поздравительных открытках. На рождественской неделе соседские мальчишки забавлялись хлопушками и фейерверками. В хлопушках были маленькие сюрпризы. Однажды игрушечный солдатик перелетел через забор в палисадник Дурслей, и двенадцатилетний Джек Андерс великодушно разрешил соседскому малышу оставить его себе.

Гарет вздохнул и поежился. Он спрятал этого солдатика в углу чулана, под сломанной половицей, и тайком доставал его поиграть. Дурсли так и не узнали этой тайны…

В Малфой-мэноре тоже нашлись и хлопушки, и фейерверки.

– Здорово!!! – восторгался Рон, глядя, как облако разноцветных искр превращается то в единорога, то в дракона, то в гиппогрифа. – Гарри, а у вас запускают фейерверки? Ах да, я забыл, у вас же нет Рождества…

– Рождества нет, а фейерверки есть, – засмеялся Гарет. – У нас ими отмечают дни рождения. И праздники Урожаев. И еще день Середины лета. А вот хлопушек таких классных у нас нет… – он подобрал выпавшую из хлопушки голубую плюшевую кобру. – Смотри, Драко – почти символ твоего факультета, только цвет подгулял.

– Это для маленьких, – отмахнулся Драко, нацеливаясь своей хлопушкой в зенит.

Бабах!!!

– Ой! – вскрикнул Рон, прикрывая голову ладонями.

Драко лишь виновато пожал плечами. Крупные грецкие орехи, раскрашенные золотой и серебряной краской, валялись тут и там, а один из них крепко стукнул Рона по темечку. В довершение сверху прилетел синий бархатный колпак с золотыми звездами. В колпаке обнаружилась ошалевшая белая мышка.

– Иногда мне кажется, что производители этих хлопушек обладают весьма извращенным чувством юмора, – процедил Драко, держа двумя пальцами перепуганного мыша. – И что мне с тобой делать, зверь? Не сову же с Рождеством поздравлять?

Глава 66

Исполинская ель уходила куда-то под потолок. А потолки в Малфой-мэноре высокие…

Задрав голову, Гарет завороженно любовался игрушками, каждая из которых являла собой настоящее произведение искусства.

– У магглов не такие? – спросил Драко.

– У Дурслей я не видел. Они меня на праздники в чулане запирали, чтобы развлекаться не мешал.

Драко задохнулся. Рон побледнел так, что все его веснушки буквально вспыхнули огнем.

– Они так с тобой обращались?!!! Что же это за родственники такие?!!!

Гарет пожал плечами.

– Я не знаю… по-моему, они вообще никогда меня не любили. Зачем тогда взяли, непонятно, и почему раньше не отделались… Ай, не хочу я про них вспоминать!

Гарет сердито мотнул головой. Светло-каштановая челка качнулась, открывая шрам. Мальчик досадливо поправил волосы.

Несколько дней назад Люциус водил ребят на Косую аллею, чтобы они могли купить подарки товарищам. Покупки прошли под девизом «Сладости лишними не бывают!». Правда, подарок Гермионе от Драко в данную схему не вписывался – эта девочка предпочитала глотать не конфеты, а книги.

С финансами у Драко и Гарета проблем не было. Но, к удивлению Малфоя-младшего, Рональд тоже оказался вполне платежеспособен.

– Да нет, на карманные расходы получает только Перси, – отмахнулся Рон в ответ на недоуменный вопрос Драко. – И то немного. Фред и Джордж в этом году лишились карманных денег за потерянные баллы – ну, помнишь, на Хэллоуин? – а мне…

– А тебе не могут простить поступление на Райвенкло, это ясно.

– Ну да. Но я взял третье место на шахматном турнире месяц назад, а Фред и Джордж поставили на меня и неплохо на этом нажились. И даже выделили мне пять галеонов с выигрыша. – Рон побренчал монетками. – Жалко, что это только один раз могло сработать.

– Да, после того как ты потеснил семикурсников… – хихикнул Драко.

– Ну что, распаковываем подарки? – голос блондина оторвал Гарета от воспоминаний. Втроем они приблизились к горе разноцветных свертков, сложенных у подножия гигантской ели. Драко первым схватил что-то плоское, завернутое в красную с блестками бумагу и перевязанное темно-синей шелковой лентой.

– Драко Малфою от Винсента Крэбба, – громко прочел он надпись на карточке, засунутой под ленту. – Готов голову прозакладывать, что это шоколадные котелки… о, точно!

Мальчики увлеченно копались в груде подарков. Большинство друзей придерживались того же мнения, что сладости лишними не бывают. Гарет получил коробку котелков от Винсента, две упаковки «Берти Боттс» – от Невилла и Флая, четыре коробки шоколадных лягушек – от Рона, Драко, Грегори и Терри. Блисс Забини прислала толстую тетрадь в темно-золотистом кожаном переплете с тисненым рисунком в виде чешуек и магическим замочком.

– Это дневник, – пояснил Драко в ответ на недоуменный взгляд Гарета. – Ну, знаешь, записывать свои мысли, впечатления…

К дневнику прилагалось волшебное перо, которым можно было просто писать, а можно было диктовать, и оно писало само. Перо было от Блейза.

Последним подарком стали небольшие наручные часы от Салли-Энн. Вернее, Гарет предполагал, что это будет последний подарок. Но Рон и Драко положили перед ним еще несколько свертков.

«Гарри от Хагрида». Коробка выпечки личной марки Хагрида «Зубы долой!!» (как прикололся однажды Флай) и грубо вырезанная деревянная флейта. Когда Гарет попробовал сыграть, она басовито завыла, заставив домовика, собиравшего разорванные упаковки, тоненько взвизгнуть и шарахнуться.

«Гарри от друга его родителей». Под таким инкогнито, очевидно, скрывался Ремус Люпин. Подтверждением этой догадке служил и сам подарок – еще один альбом с фотографиями юных Джеймса Поттера и Лили Эванс.

«Гарету Карсавену от профессора Снейпа». Три книги по зельеварению. И как раз по тем вопросам, которые интересовали Гарета! Драко, заглянув через плечо, подтвердил, что книги очень хорошие.

«Гарету от дяди Люциуса». В маленьком свертке оказался серебряный кулон в виде морского конька. В прилагаемой записке Гарет прочел, что данный артефакт является портключом в Малфой-мэнор и может быть использован неограниченное количество раз. Для активации портключа его необходимо было сжать в кулаке так сильно, чтобы спинные шипы конька проткнули кожу до крови.

– У меня такой же, – сообщил Драко, распахивая ворот и показывая серебряную фигурку, висящую на цепочке чуть ниже оберега Пантеона. – У всех членов семьи есть портключ.

– Твой папа считает членом семьи и меня тоже? – приподнял брови Рон, поигрывая подвеской, точно такой же, как у Драко и Гарета.

Драко озадаченно присмотрелся к кулону.

– Похоже, что да, – наконец заключил он. – Надень и не снимай. И ты, Гарри, тоже.

На последнем свертке значилось просто: «Гарри Поттеру». И все. Никаких намеков, от кого это может быть. Мальчик разорвал упаковку, и на его колени выпало нечто воздушное, серебристо-серое, мерцающее и поблескивающее.

«Ох, ни… ничего себе!» – включился Магнус, весь день не подававший признаков жизни.

«И что это такое, что ты еле удержался от площадной ругани?» – Гарет старательно изображал суровое порицание.

Страж хихикнул.

«Но ведь удержался же! Да и повод весомый. Это мантия-невидимка, редкий и дорогой артефакт. Хотел бы я знать, кто тебе такие роскошные подарки делает!»

«Я бы тоже хотел это знать, – Гарет нахмурился. – Но здесь не написано, от кого».

– Гарри, это то, что я думаю? – Драко подергал его за рукав мантии, заставив прервать беседу со Стражем. – Ну-ка, накинь!

Мальчик послушно набросил на плечи мерцающую ткань, оказавшуюся на ощупь нежной и прохладной. Глаза Драко округлились, в них загорелись огоньки восторга.

– Точно! Рон, посмотри скорей!

Рыжик поднял голову и оторопел. Изумление было большими буквами написано на веснушчатой мордашке.

– Это мантия-невидимка, Рон! – Драко от возбуждения подпрыгивал на диване. – Гарри, встань и пройдись!

Гарет подчинился. Ткань волочилась по ковру. Гарет слегка приподнял полы мантии, но Драко замахал на него руками:

– Нет-нет, опусти, она и должна быть длинной! А то у тебя тапочки видны!

Пройдясь по гостиной, Гарет краем глаза поймал свое отражение в зеркале и остановился как вкопанный. В воздухе висела только его голова с куском шеи. Тела не было…

«Что, котенок, впечатляет? – ухмыльнулся Страж. – Капюшон накинь».

Гарет пошарил у себя за спиной. В зеркале появилась летающая рука в зеленом рукаве. Зрелище было настолько убойное, что Гарет не сразу вспомнил, чем это он, собственно, занимается.

– Ты капюшон ищешь? – сообразил Драко. – Дай, я…

Блондин соскочил с дивана и зашарил руками в районе плеч Гарета. Легкое прохладное прикосновение к шее сзади, потом к щекам – капюшон накрыл голову, и отражение в зеркале исчезло полностью!

– Здорово! – восхитился Рон. – Ой, Гарри, а тут записка какая-то! – он нагнулся и поднял с пола маленький пергаментный свиток.

– Где?! – Гарет сбросил мантию и подбежал к другу.

– На. Можно я эту штуку померяю?

– Да конечно, – отмахнулся Гарет, разворачивая послание. Всего несколько слов, написанных незнакомым почерком, очень мелким и вычурным:

«Незадолго до своей смерти твой отец оставил эту вещь мне.

Пришло время вернуть ее сыну.

Используй ее с умом.

Желаю тебе очень счастливого Рождества»

«Почерк этот мне знаком, котенок. Вот только где я его видел?»

Гарет с некоторым трудом вынырнул из оцепенения, в которое его погрузила первая строчка письма.

«Эээ, Магнус… Это ведь не про папу, правда?»

«Ты о чем, котенок?»

«Ну, что он умер… Это ведь не папа Орельен? – Гарет был близок к тому, чтобы сорваться в истерику. – Это который Джеймс Поттер, да?!»

«Мерлин, котенок… Ну конечно, это про Джеймса Поттера. Вспомни, ты ведь получил письмо из Карса три дня назад!»

«Да, конечно… – облегчение затопило Гарета с головой. – Спасибо, Магнус… Ты уверен?»

«Конечно, котенок. Да ты сам подумай – как могло быть иначе?»

«Да… Да, ты прав. И я не видел такой фигни у нас дома…»

«Ну, естественно! Здешние артефакты у вас не работают, а ваши не работают здесь».

«А как же обереги?»

«Сравнил! Божественная сила и Магия Крови – есть разница?»

«Нууу…»

«Как между бенгальским тигром и Миссис Норрис!»

Гарет не смог удержаться от смешка.