Текст книги "Прародитель Магии Том III (СИ)"

Автор книги: Swfan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

114. Старый знакомый

114. Старый знакомый

То самое эльфийское войско оказалось довольно малочисленным. Даже назвать его войском было большим преувеличением. Когда рыцари Эргора заняли холмы, и осмотрели эльфов с возвышенности, они увидели рыхлое сборище примерно в сотню тел. Только десятк эльфов были золотыми. Половина из них держались средины сборища, окружая паланкин, завешенный тканями. Серебряные эльфы несли его по ухабистым лугам. Он качался, словно корабль на беспокойном море.

Другие серебряны эльфа, которых было большинство, тащили всякую ценность. Некоторые несли драгоценные шкатулки, другие – громоздкие сундуки. Женщины поддерживали у себя на головах горшочки с лёгкими жёлтыми цветами.

Эльфы напоминали беглецов из горящего дома, которые пытались вынести столько, сколько могли. Многие с этим даже перестарались. Троица вместе тащила мраморный стол. За ними ещё несколько держали стулья, а в самом конце несли целую ванну. Унылой походкой эльфы тащились в духоте палящего солнца.

Серебряные смотрели в землю. Но вдруг хлысты звонко захлестали о гонимый ветром воздух. Эльфы покрутили головы и увидели, как на холмы вокруг высыпается огромное войско. Рыцари сжимались вокруг них кольцом. Яркий свет наполнял низменность, создавая мутную дымку, в который серебристые всадники казались духами. Золотые эльфы в спешке начали сгонять рабов в кучу. Началась суматоха. Драгоценные сундуки бухались о землю, шкатулки валились в кучи. В ванну запихнули стол и повесели у неё по бокам стулья, как прищепки. А некоторые эльфы, которые несли оружие, крашенное золотом и драгоценными камнями, с серебряными рукоятками, наоборот, улучили момент.

Пока остальных сгоняли в кучу, они нежданно пустились бежать и встали в плотный круг. Впереди прочих держался эльф с опалённым лицом. Он сжимал своё оружие крепче всех собратьев. Это был кинжал с белой лентой.

Люди наблюдали. Зрелище было занятное, но жалкое. Многие всадники то и дело дёргались погнать своих лошадей вниз по склону, на штурм, и снести этот хрупкий как песчаный замок строй, – но потом они вспоминали битву за Векту, взрывы, грохот, когда ужасные эльфы с золотистыми волосами забирали десяток рыцарей – и сразу же после этих мимолётных воспоминаний они разумно предполагали, что раз его Величество не велели атаковать, значит, наверное, и не надо…

Среди эльфов назревал раскол, серебряные мялись, золотые удивились восстанию, и растерянно мяли плети, когда завеса паланкина дрогнула, и на свет вышло высокое, рослое, с крепкими плечами. Желтоватые волосы нового эльфа были цвета лимона. Одет он был в пышный, пернатый наряд, немного мятый. Дворянин вытянул шею как гордый петух и осмотрел человеческое войско щурясь, пытаясь смотреть как-бы сверху-вниз, – что было затруднительно – а потом усмехнулся и крикнул:

“Прочь”.

Ему никто не ответил. Хотя все примерно поняли простое слово. Эльф напыщенно улыбнулся и помахал рукой, как будто прогоняя собачку. Но снова действия его остались без ответа. Дворянин нахмурился и вдруг заметил восставших рабов.

Сперва лицо его скривилось, а затем приобрело жестокую усмешку. Он спрыгнул на землю, и стало видно, насколько он был выше остальных. Рост его достигал двух метров. Он сделал несколько угрожающе медленных шагов по направлению к рабам, и вдруг исчез, и появился прямо перед ними, и ударил ногой, как хлыстом.

Раздался грохот. Восставшие рабы полетели назад и прокатились по земле, теряя свою оружие, которое катилось вслед.

Всадники, занявшие холмы, напряглись. Вдруг единственный человек начал спускаться по склону – рыжий юноша с копьём в руке. Эльфийский дворянин осмотрел его, ещё раз усмехнулся и обнажил длинный кинжал у себя на поясе – и сразу бросил его на землю, в траву. Так эльф показывал, что собирается встречать воина людей с голыми руками.

Зазвучали удивлённые, восторженные вздохи – охрана дворянина очнулась и стала как будто по привычке изображать восторженную толпу. Эльф купался в радостных криках. Они упускались на него как плащ победителя, он в него кутался и упивался славой. Потом длинное копьё ударило ему в щёку, и эльфа вбило в землю. Грохот и треск разрезали овации. Эльфы замолкли, ошарашенные, не закрывшие рты.

Артур взглянул на дворянина сверху-вниз. Он был неподвижным. Но вдруг захрустел дикий, животный вой и дворянин вырвался из ямы и набросился на мага. Эльф целил в него другим, тайным кинжалом, который всё это время прятал у себя за поясом. Артур знал это потому, что уже наблюдал подобную картину на турнире больше месяца назад. Но, как и тогда, юноша совершенно спокойно мог бы ничего совершенно не знать. Результата это бы не изменило. Он всё равно, точно также придавил бы голову эльфа ногой и вдавил бы его в тёмную землю, ровно на сантиметр от загробного мира.

Затем юноша взял его окровавленную, грязную тушу и потащила назад, на холм.

Остальные эльфы были неподвижны. Сверху заржали чёрные кони, и неожиданно ужас охватил толпу и сдавил эльфийские шеи. Серебряные все разом пали на землю. Золотые продолжали стоять, но не долго. Им вдруг стало страшно возышаться среди павшей толпы, и они стали сами неловко опускаться на колени и опускать свои лица в траву. Всадники переглянулись, и вдруг начали заливаться сперва натуженным, а потом ясным и весёлым смехом. Эльфы дрожали. Для них этот смех напоминал голодный рык.

*********

Нет ничего более неприятного, чем жалкое, но упёртое создание.

Артур вышел из палатки герцога Афера и вдохнул прохладный вечерний воздух. Веяло сладковатым теплом и гарью костра. Воняла похлёбка. Юноша задумчиво разглядывал звёзды и вытирал руки тряпочкой, промокшей и капавшей кровью. До самого вечера Артур допрашивал желтоволосого дворянина, – и, хотя юноша узнал от него всё, что хотел, ему было чрезвычайно жалко потраченного времени и сил. Если бы Артур знал, какое упёртое это будет существо, он бы серьёзно задумался о переговорах.

Что самое удивительное, и что одновременно заставляло Артура сильно хмуриться, так это непонятная избирательность, с которой эльф решал, когда стоять на своём, а когда бежать. Он сбежал, да. Оставил свои земли и унёс все свои сокровища в надежде найти временно пристанище в человеческом королевстве, захватить городок, может быть. Новых рабов. Отчаянные меры. Пошёл он на них потому, что в землях Вечной Осени жизнь сейчас была очень тяжелой для всех эльфов дворянского подвида. Отголоски Лета и Зимы были объявлены предателями. Император и премьер-министр в один голос заявили, что они навредили Древу Жизни и убили отголосок Осени. Чтобы удержать на осиротевшых землях порядок, империя ввела туда три своих легиона.

Легионы возглавлял очень выразительный персонаж, генерал Мерзавец. Мерзавец потому, что дворянин не называл его по имени, но только проклинал мерзавцем, отребьем, челядью… Артур удивительно хорошо запомнил все оскорбления, которыми дворянин описывал своего ненавистного. Возможно потому, что юноша слышал их несколько сотен раз. Возможно.

Когда власть перешла генералу М., а по сути теперь именно он чинил порядок на землях Вечной Осени, – Всадник Осени отрешился от дел – он начал чистки среди дворянства и стал постепенно конфисковать их имущество. Несколькими своими военными постановлениями он перевёл всех рабов в своё подчинение, и начал их как будто освобождать. С каждым новым указам всё сильнее он давил на дворян, а когда они пытались ему противиться, бесцеремонно намекал, что у Тёмных Отголосков, как их теперь называли, наверняка были союзники, и таким союзником может оказаться совершенно любой – и ждёт его, разумеется, казнь…

Просто и понятно. Эту историю Артур выпытывал целый день.

Теперь юноша засмотрелся на звёзды.

Как утомительно.

115. Пробуждение

115. Пробуждение

Звёзды усыпали небо, Артур вспоминал. Воспоминания его вызывали воспоминания о других воспоминаниях – жизнь циклична. Законы очень ограничивают возможное наполнение мироздания, и потому рано или поздно оно повторяется, и всё идёт по кругу.

Внизу по скату, – Артур сидел на холме – протянулись белые палатки. Между ними дрожали костры. Сверху – небо и круглая луна. Здесь, на этом месте юноша стоял больше месяца назад и предавался воспоминаниям о своём прошлом. И вот прошлое снова его настигало. Артур думал: Джозеф завладел телом, – неясно каким. Он пытался скрыть от Артура своё временное обличие, а потому с Альфией он говорил обращённый в иллюзию. Телесную иллюзию во время разговора небрежно использовать может маг, только начиная Третьего Ранга. Затем Джозеф применил ещё и «Великую Иллюзию», которой владеет Иллюзионист – профессии Третьего Ранга.

Получается, он должен быть сейчас на Третьем Ранге. Но это не так. Артур узнал магический круг, который он начертил на дощечке – круг подпитывал Джозефа манной. Получается, он всё же не был на Третьем Ранге, раз испытывал в этом нужду.

Или вполне возможно, что всё этом был очередной его обман. Вероятно, он пытался запутать Артура, и был на самом деле на Третьем Ранге, или наоборот, не был на Третьем Ранге – кто знает. Думать о таком – только силы тратить. Артур знал свои пределы. Юноша не был особенно хитёр. Когда дело не касалось самого боя, открытого сражения, где в голову ему сами приходят мысли, а мышцам кричат инстинкты – юноша был только умеренно умён, и во многом благодаря опыту. Потому Артур предпочитал избегать сражений на поле своего соперника. Он отказывался соревноваться с Джозефом в хитрости. Пусть выдумывает любую уловку, рано или поздно ему придётся показаться – и главное, чтобы юноша был к этому времени готов. Артур был готов всегда.

Или нет.

Сложно сказать. Последнюю их битву с Джозефом выиграл случай. Артур не мог приписать ту победу себе. Начинался второй раунд, и кто знает, как всё теперь обернётся.

Юноша устало смотрел в небеса. Дул свежий ветер, пахло травой и сладкой гарью, звёзды сияли высоко в небе – ему не хотелось вспоминать. Ему было хорошо здесь и сейчас.

“Веди её”. Сказал юноша, не оборачиваясь и не смотря даже на свою служанку. Она пошла, немного медленным шагом, а когда вернулась, за нею ступала Альфия. Немного помятая и сонная. Когда она увидела Артура, сонливость оставила её лицо, а глаза её насторожились – кажется, подумала Альфия, для неё это уже была привычка. Забавно, как одним своим присутствием он вызывает реакции её тела. Здесь была загатовка для пошлой шутки.

“Заходи”. Сказал Артур, указывая на шатёр. Альфия взглянула на него с опаской. В мгновение шатёр этот стал страшнее всего прочего вокруг – занавес его зазывал как звериная пасть. Альфия прислушалась, и услышала внутри тихое, злое мычание.

Она сглотнула, огляделась и очень осторожно ступила внутрь. Там на стуле сидел, закинув голову за спинку, лысый мужчина – весь потный, очень уставший. Свеча переливалась в его лысине и в кровавых лужах на земле. Связанный, выкрученный всеми конечностями, с кровавыми пятнышками вместо пальцев, на земле ворочался и мычал безумный эльф. Челюсть его была раздроблена, и кровавый подбородок как будто врастал в землю. Когда он увидел вошедших, он замычал как бык. Альфия шагнула назад и ударилась спиной в Артура – он стоял позади неё.

Она напряглась и прошла вперёд. Но всё ещё взгляд юноши прожигал её макушку. Тогда она сделала ещё два шага, второй короче первого, и встала прямо перед эльфом, который извергал горячую кровь на её оголённые ноги. Альфия услышала звон и повернулась. Артур взял из железного таза стальные щипы. С них капала прозрачная жидкость – капли ударялись в землю и прожигала в ней глубокие ямки, из которых валил пар. Альфия выпучила глаза и вдруг зажмурилась. Юноша преодолел расстояние между ними размеренным шагом, и казалось, он так небрежно ступает по её сердцу.

“Открой глаза”. Сказал прохладный голос. Она открыла. Над нею нависали щипцы. Альфия вспомнила слова серого – что Артур якобы не садист, и про детей, – ей сделалось горько и смешно. Артур вытянул щипцы, взявши их за мокрое жало ручкой вперёд. Кожа на его пальцах покраснела и стала сползать, но он держал их невозмутимо. Альфия растерялась.

“Бери”. Хмурясь произнёс юноша.

Альфия поморгала: “Ты хочешь… чтобы я сама себя пытала?”

Артур едва не закатил глаза: “Зачем тебя пытать?”

Альфия посмотрела на него, как на идиота.

“Нужна причина?”

“…”

Артур покачал головой и всунул щипцы ей в руки – Альфия деражала очень осторожна, чтобы прозрачная жидкость на неё не капала – и сказал: “Я научу тебя пытке”.

Альфия покачала головой: “Ты просто скажешь… чтобы я что-то сделала, а если не сделаю сам будешь меня пытать. Так?”

“Да”.

“…”

“Заставь его целовать землю”.

“У тебя семь часов. Если не сможешь – займёшь его место. Постарайся его не убить”.

Альфия кивнула и посмотрела на свой рабочий материал. Эльф впивался в неё яростным и бешеным взором. Она улыбнулась ему сочувственно и раскрыла щипцы…

*********

Утром следующего дня армия стала выдвигаться. Но прежде дворяне приказали своим слугам увезти долю сокровищ, которую они забрали у эльфов, в свои виллы, и потом ещё сильно жалели, что не могли оставить свои войска их охранять. Очень уж недостойным доверия им казался теперь губернатор Морган, и даже половина всех эльфийских богатств, которую он получил, казалась как будто не достаточной чтобы его усмирить. Сперва ему предложили треть, и он согласился. Потом дворяне предложили ему четверть, и он тоже согласился. Наконец они вспомнили, что временно оставляют все сокровища в его попечительстве, и перепугались. Они стремительно передумали и согласились дать ему половину, чтобы он не требовал и не желал даже большего. Он согласился.

Дворяне были злы, но вскоре злость их поубавилась. На пути встречались и другие беженцы, и все они тоже тащили эльфийские богатства. Высоко ценились драгоценные камешки – они помешались в дорожной сумке. Золотые слитки никто не подбирал – слишком они были тяжёлыми. Некоторые удумали зарывать свои находки – вслух никто этого, разумеется, не предлагал.

Спустя несколько однообразных дней, минуя несколько погибших деревень, войска завидели однажды на горизонте голый лес, похожий на заросли сухих трав. Когда они вступили в него, лошади зашагали тихо и влажно – они давили копытами гнилую листву. Тонкие, древесные кроны словно пальцы тянулись к светлому небу. Одно дерево и вовсе облепило солнце, и как будто повисло на нём, словно цепкий паук, которые держит в лапах раскалённый белый шар.

Артур осмотрелся и вспомнил, как ещё недавно всё вокруг было рыжим и мутным, словно во сне. Теперь природа сбросила тяжёлый ковёр и начинала пробуждение.

Вечная осень закончилась.

116. Инструмент

116. Инструмент

Совершено пустая граница с эльфийской империей, – не было даже дозорных, – немного удивила Артура – но лишь немного. Ещё сильнее юноша убедился в своём предположении, что здесь всё было не так просто, которое впервые возникло у него, когда он допрашивал того дворянина. С тем самым именем…

Эльфийские дворяне бежали из родных земель как-то очень легко, притом бежали к нему, в Эргор, – эльфы видели в людском королевстве страшное захолустье, и потому так странно, что именно здесь они искали теперь пристанище.

Даже если они уже были уверены, что не смогут сохранить свои богатства и земли, что сами их жизни под угрозой, куда разумнее им было бы бежать в земли Вечного Лета, Вечной Зимы – почему же дворяне избирали горную пустошь?

Артур получил ответы на свои вопросы, когда допросил ещё некоторых дворян, тоже беглецов. Они были много разговорчивей первого, настолько разговорчивей, что Артуру даже стало неприятно слушать их текучую речь – он теперь жалел о столь глупо потраченном времени на допрос первого экспоната.

Они говорили, что граница со Срединными землями и Землями Вечного Лета была закрыта, что бежать туда невозможно, и что враг заполонил всю землю и даже воздух. Это было странно. Но всему всегда можно найти объяснение. Зачем эльфийской империи было отрезать пути отхода в Земли так называемых Тёмных отголосков было понятно, но позволять при этом дворянству бежать к людям было неразумно. Даже если нужны были силы, дабы подавлять тех, кто не желал подчиняться, и кто пытался ещё строить козни, можно было выделить определённый гарнизон, чтобы ловить беглецов.

Они ведь бежали не одни, многие уносили свои сокровища, свои ценности – деньги полезны королевству даже, нет, особенно во время войны. Так гласила одна книжка. Артур их прочёл немало после… после своего промаха.

И собственно вопрос, зачем же эльфы могли позволить мешкам с деньгами просто убегать? Наверное, потому что они были уверены, что смогут их вернуть. Возможно, так они хотели избавиться от лишней волокиты, дождаться, когда все беглецы соберутся вместе, возможно навредят как-нибудь королевству людей, подрежут его силы, и свои тоже – а потом уже империя сами вторгнется в Эргор и прибьёт двух зайцев одним выстрелом.

Артур был уверен – враг собирается начать вторжение. Странный, непонятный ход, когда родные земли полыхают гражданской войной, но как ещё можно было объяснить такие массивные контингенты – три легиона из десяти были направлены с единственной целью подавлять беспорядки, когда совсем рядом пылает настоящая война. Глупость, обман.

Враг намеревался нанести по ним суровый удар – и потому действовать следовало стремительно. Артур приступил к исполнению собственного плана. И первым делом он посетил пленного, не дворянина, но серебряного эльфа с опалённым лицом. Звали его Мерзел. Всю свою жизнь он прожил в рабстве и кандалах, прислуживая дворянину П – пернатому, как пометил его Артур в своей голове, потому что имя его было юноше решительно неинтересно. Мерзел давно уже питал надежду обрести свободу. Пришествие войск генерала М – мерзавца, было для него сверкающей звездой надежды. Но потом судьба вновь завела его во тьму – хозяин взял его и прочих своих рабов и бежал. Каждый шаг в неизведанные, людские земли Мерзел ощущал словно погружение в бездну; всё глубже и глубже ступали они в безвыходный мрак. И только во мраке разглядел он свет глубоко в своей душе, и стал он ухаживать за ним, подогревал его, лелеять – свет разгорался, он превратился в пламя – пламя восстания.

Артур отложил отчёт и взглянула на Мерзела. Он стоял в шатре. Мерзел был свободен. Не было кандалов и пыточных инструментов. Но именно чувство свободы, кажется, уже само по себе сковывало эльфа. Артур сказал ему:

“Можешь идти”.

Мерзел смотрел на него неподвижным, вопрошающим взором.

“Можешь меня выслушать”.

Медленно эльф кивнул.

“Ты думаешь ты свободен? Ты не прав. Генерал М… Генерал Алдан просто использует вас. Ему нужна сила, противовес, чтобы подавить влияния дворянства – вы такой противовес. Когда он справится со своей целью, он лишит вас свободы”.

Мерзел покачал головой: “Я не верю. В Срединных, говорят в Срединных землях нет рабства”.

Голос его был спокойным, даже немного нежным несмотря на его грубую наружность.

“Пока. Возможно скоро в нём не будет больше смысла”. Отвечал ему Артур.

Мерзел нахмурился.

“Помнишь ту болезнь? Вы называете её Чёрной смертью. Как думаешь, почему она появилась сперва именно в ваших землях? Случайность? А почему, как только она вспыхнула в Срединных, от неё в считанные дни нашли лекарство?”

На самом деле Артур и сам не знал, как это эльфы так скоро обнаружили лечение от магической чумы – их успехи на этом поприще раздражали юношу, и теперь он с толикой лёгкого удовлетворения оборачивал их в свою пользу.

“…Какая разница? Мы живём и в срединных землях. Я знаю, многие бегут туда. Беглецов потом не возвращают”.

Он призадумался: “Нас там только меньше”.

Действительно меньше. Потому что среди всех эльфийских земель земли Вечной Осени имеют наиболее протяжённый берег – разумно, что здесь преобладают руссалы.

“Пока”.

Сказал Артур.

“Та болезнь была только первым, неудавшимся образцом. Они придумали новый, много более эффективный, чтобы избиваться от вас, и, как они говорят между собой, очистить свою расу”.

Мерзел спросил немного удивлённым, но ещё не верящим, не осознающим голосом: “Эта новая болезнь, она будет убивать только нас?”

“Нет”. Артур покачал головой.

“Она будет убивать ваших детей”.

Юноша говорил холодно перечисляя факты:

“В ближайшее время все роды станут для вас смертельны. В то же время золотые и дворяне, и даже тёмные эльфы продолжат иметь здоровое потомство. Вымирать будете только вы”.

А настоящая причина была проста. В дворянах и золотых эльфах гуще всего была эссенция Осени. Она продержится поколение, может два. В то же время серебряные уже должны были заиметь проблемы с рождением потомства. Чёрных эльфов эта беда не затронет – все они были порождениями изначального Вечного древа, их было довольно мало везде, кроме срединных земель, и Древесные Сестры, отголоски, их не плодили и не делились с ними своей эссенцией. Можно сказать, Тёмные эльфы были пройдённым этапом.

Мерзел стоял всё также неподвижно, выражение лица его было не разобрать, и не только потому, что ожёг скрывал его чёрной кляксой. Артур заметил сразу заметил, что в отличии от многих своих сородичей этот экспонат был как будто более здержанным, более разумным – потому что он всё ещё мечтал о восстании, и едва не совершил его, хотя все прочие его братья не могли подолгу удерживаться за одну мысль. Он был умнее Альфии – а значит, по меркам Артура, с ним можно было вести некоторый диалог.

“Зачем им это?” Спросил Мерзел, уже не так беззаботно, а сдержанно. Артур кивнул, довольный такой реакцией – похоже, ему начинали верить.

“Их общество развивается очень быстро. Рабство становится не эффективным. Но если они всех вас освободят, у них появится очень много довольно тупых субъектов. Вы будете балластом для их общества”.

Мерзел задумчиво помолчал.

“Чего ты от меня хочешь?” Спросил он наконец.

“Очень просто. Я хочу вам помочь. Мне это выгодно. Я хочу, чтобы ты стал лицом восстания. Я буду вам помогать. Я освобожу вас, и даже обещая сделать вам лекарство”.

Артур не собирался делать никакого лекарство, разумеется.

Это было невозможно.

Мерзел задумался. Он думал долго. Потом сказал: “Я хочу видеть… что ты говоришь правду. Тогда я подумаю”. Последнее словно он произнёс как-то неловко. Всё высказывание казалось в его устах неловким, словно инструмент, которым он ещё не умел пользоваться.

Инструмент под названием выбор.