Текст книги "Кобыла-охранница (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 41 страниц)

– Извини. Ты только что пыталась сказать что хочешь умереть, не так ли? – сказал он, посмотрев на меня. – Если ты настолько слаба, то почему бы тебе просто не пойти к Деусу и не закончить все это?

– Я убила Скудл! – закричала я, и этот крик больше напоминал исповедь.

– Да! Ты сделала это, тупица! – заорал он на меня. – Разве я не говорил тебе слушать её? Не ты ли сказала мне, что я знаю, как правильно поступать в подобных ситуациях? Она мертва, Блекджек, и если твоя жалость или смерть каким-либо магическим способом не вернут её, то всё, что ты сейчас делаешь – это предаешься своим эгоистичным желаниям!

Я медленно открыла свои глаза и посмтрела на него. В этот момент он ненавидел меня. Я ненавидела себя. Неважно, что я хотела сделать, но я должна была признать что он был прав. Моя смерть не вернет Скудл. Это не было бы великой жертвой, которая бы все исправила. Это был бы просто еще один труп в Пустоши.

– Мне так жаль, – тихо прошептала я.

– Так докажи это, Блекджек! Живи и больше не совершай таких ошибок. Научись на этой, потому что в следующий раз, когда из-за твоей глупости погибнет пони, я прикончу тебя.

Он просунул голову под мои плечи и перевернул меня, так что я больше не смотрела в эту ужасную пустоту сверху. Но пустота, которая была внутри меня никуда не делась, и просто взять и отвести взгляд от неё я не могла.

* * *

Когда я была маленькой кобылкой, информацию об этапах лучевой болезни буквально вбили мне в голову. Вначале подступает тошнота, потом приступы диареи, головная боль, мышечная слабость, кровоподтёки, выпадение гривы, неврологические нарушения и завершающей кульминацией становится подверженность субъекта длительному свариванию заживо. Это была «расплавляющая плоть радиация», и это меня касалось в буквальном смысле. П-21 удалось довести мня до заброшенного дома, до того как я потеряла сознание, однако кишечник я опорожнила ещё по дороге. Лежа на своей стороне грязного матраса, я чувствовала, как гнию изнутри. Это было вполне точно, так как в следующий раз, когда мои кишки заявили о себе, мои задние ноги были заляпаны кровью. Я витала между чувством осознания собственной вины и блаженным беспамятством.

Хуже всего мне приходилось, когда я застревала между ними. Я видела как Деус смеялся надо мной, когда отпиливал мой ПипБак своим пенисом-болгаркой. Смотрительница напомнила мне, что я, в конце концов, была пони разового применения. Маленькая оранжевая пони статуэтка сказала, что только она может помочь. Я должна встать и стать сильной самостоятельно. Я ощущала, как очки плавились на моём лице и покрывали мои щеки разбитым стеклом. Отрезанная голова Скудл лежала рядом со мной и тихо нашёптывала мне раз за разом:

– Пони из Стойла, вечно вы ничего не знаете. Ничего не трогай!

Всё это время П-21 ухаживал за мной. Он исчезал на многие часы, и, честно говоря, в мою голову закрадывались мысли о том, что он умер или просто бросил меня в этой лачуге. Я не понимала, почему он впустую тратил и всё еще тратит на меня время. Не было слышно стенаний и жалоб, и жеребец больше и слова не проронил о событиях в могильнике.

Когда я пришла в сознание, чувствуя себя так, словно была засорившимся туалетом, первым делом я увидела спрайт-бота, парящего перед моим лицом. Наблюдатель прочистил горло:

– Итак, это он?

Я осторожно подняла голову. Спрайт-бот не превратился в монстра, который пожирает лица.

– Наблюдатель?

– Да, это я. А что насчет тебя, Блекджек? Это он и есть? Тот момент, когда Пустошь ломает тебя? – Спрайт-бот выглядел особенно торжественно, паря возле меня.

Я осторожно приподнялась и прикрыла лицо копытами.

– Я облажалась, Наблюдатель.

– Ты не первая. И, если я не ошибаюсь, ты облажалась, но по твоей вине погибла всего одна кобылка. Я знаю пони, из-за ошибки которых погибли миллионы. Так что на фоне других ты просто переоцениваешь себя.

Медленно я отняла копыта от лица, дабы взглянуть на маленький механизм, который продолжил:

– Так что спрошу ещё раз: Это и есть он? Ты просто пони, которая испытывает жалость к себе и корит себя за ошибки, или нет? Потому что если это так, то я покину тебя. Я не смогу помочь тебе. Ты не сможешь помочь никому.

Казалось, справиться с этим было не так уж и сложно. Но когда я села на край, я не могла сдержать улыбки, чёрт меня дери. От меня несло рвотой, дерьмом, кровью и отчаяньем, но я чувствовала как уголки моих губ непроизвольно потянулись вверх, когда я взглянула на бота.

– Ты ведь тоже в своё время облажался по крупному, правда ведь, Наблюдатель?

Последовала долгая пауза, и я подумала, не могли ли мои слова задеть его так сильно, что он решит умыть копыта.

– Да, облажался.

– Из-за твоей неудачи умирал кто-нибудь, кто не заслуживал этого?

Повисла тишина, и я знала, что он не ответит. Он и не обязан. Около минуты я сидела и смотрела на свои копыта.

– Я так гордилась, что спасла девочек от тех рейдеров. А сейчас…

Я закрыла глаза и стиснула зубы. Это было бы так просто – сдаться. Опустить копыта. Сбросить карты. Без выдержки ты никогда не обанкротишься, но и никогда не достигнешь большего. Я открыла глаза, посмотрела прямо на спрайт-бота. Интересно, какое выражение лица сейчас у Наблюдателя. Наконец, я тихо спросила:

– Итак, что мне делать?

– Ты будешь делать всё возможное чтобы исправить свою ошибку, зная, что чувство вины никогда не покинет тебя. Ты посвятишь себя тому, чтобы каждую секунду пытаться стать лучше, несмотря на то, что этого никогда не будет достаточно. И каждый раз, делая доброе дело, ты будешь надеяться, что, когда твоя жизнь подойдет к концу, ты подберешься достаточно близко к тому, чтобы чтобы искупить свою вину.

Наблюдатель говорил так чётко и правдиво, что я не могла сдержать улыбку и слёзы одновременно.

– Что ж, звучит как план, – прошептала я. – С чего мне начать?

* * *

Как оказалось, начать мне следовало с того, чтобы подняться со своего грязного матраса и заняться поисками Антирадина, прежде, чем я помру прямо там или отращу вторую голову. Хотя последнее и означало возможное появление у меня ещё одного мозга, всё же это было совсем не то, чего я могла бы ждать с нетерпением. К счастью, Наблюдателю был известен возможный источник пополнения наших запасов антирадиационных препаратов. Это был разбившийся небесный фургон, перевозивший груз, предназначавшийся для Министерства Мира. Его ещё не успели разграбить, и причина этому была довольно проста.

– Эти отвратительные рептилии, – прошептала я, глядя на озеро, окружённое высохшими деревьями и густым бурьяном. В небольшом затоне располагался островок, связанный с берегом полусгнившим мостом. Я едва могла разглядеть перевёрнутый небесный фургон, почти полностью похороненный в обломках беседки. П-21 и я укрылись в развалинах небольшого домика, стоявшего почти у самой воды. На карте моего ПипБака высветилось название: «Озеро Макинтош».

У меня не было ни единой догадки, что это были за рептилии. Но я не сомневалась, что если я положу хоть кусочек их останков в свою сумку, ПипБак даст мне ответ. Даже несмотря на то, что П-21 ограничил мой арсенал шестью патронами для винтовки и стольким же количеством для дробовика, мне просто необходимо было сделать это.

– Ты снова затеваешь глупость, – предупредил меня П-21.

– Фатальную глупость?

– Нет, самую обычную.

– Ну, значит ещё не все потеряно, – ответила я, и жеребец, не сумев сдержать улыбки, лишь покачал головой. После осмотра беседки и покорёженного фургона Л.У.М. сообщил мне, что там было всего три цели, но после Могильника ему уже нельзя было безоговорочно доверять. Спрыгнув на замшелые камни фундамента, я снова повернулась к П-21:

– Мне конец без этого антирадина. Всего пара дней, и я отправлюсь вслед за Хоссом. Скажешь, что я не права?

Синий жеребец хмуро посмотрел на меня и поджал губы.

– Так почему бы мне не проникнуть туда и не достать его, – попытался возразить он.

– Нет, – решительно ответила я. – Я ценю всё, что ты сделал для меня, П-21. Но в этот раз я не позволю тебе рисковать жизнью ради меня.

Конечно, он мог быть предельно осторожным, но, кто знает, вдруг эти мутировавшие животные могли учуять его запах. Риск был слишком велик.

– Не позволишь мне? Ты умираешь от лучевой болезни, Блекджек. Как ты намереваешься остановить меня? – спросил он, поворачиваясь в сторону разрушенной беседки.

Я посмотрела на него, а затем перевела взгляд на развалившихся внизу мутировавших аллигаторов и, вытащив свою винтовку, без колебаний выстрелила в одного из них. Мутант взревел и, выпрыгнув из воды, помчался прямо на нас. Жеребец успел бросить на меня злой взгляд, которому позавидовал бы любой рейдер, прежде чем развернуться и броситься сломя голову в укрытие.

– Прости, П-21. В этот раз я должна спасти себя сама, – сказала я, поворачиваясь лицом к приближавшемуся врагу.

Так или иначе, сейчас всё должно было закончиться. Я активировала З.П.С и направила два выстрела прямо в лоб первой цели. Четвёртый выстрел поразил его глаза, заставив чудище заметаться из стороны в сторону. Пятый прошёл мимо. И лишь последний выстрел (тремя выстрелами позже, чем я рассчитывала) свалил монстра на землю. Я отшвырнула винтовку и попятилась вверх по склону так быстро, как только могла. Лучевая болезнь и лихорадка здорово замедляли меня, но пока мне удавалось держаться от тварей на расстоянии.

Когда они подобрались ко мне достаточно близко, я достала дробовик. Перезарядка моего З.П.С. замедлилась до скорости улитки, поскольку я отгружала выстрел за выстрелом в ближайшего радигатора. Осталось три патрона. Два. Один. Последний заряд картечи расплескал мозги чудища по его спине.

К сожалению, патронов у меня больше не осталось. Думаю, было бы справедливо, если бы я сейчас откинула копыта, а П-21 взял бы всё на себя и, возможно, сделал бы Пустошь намного лучше. Но была одна загвоздка: я ещё не рассчиталась за маленькую бирюзовую пони. Когда последний аллигатор бросился на меня, я магией повернула дробовик вертикально и воткнула его в разинутую на меня пасть. Аллигатор зашипел и попытался перекусить оружие, которое изгибалось под давлением его огромных челюстей.

Я левитировала из своей седельной сумки яблокообразную гранату и швырнула её прямо в раскрытую пасть мутировавшей твари. Прежде чем граната исчезла в его глотке, я успела телекинезом выдернуть из неё чеку. Пять… четыре… три… два… один… ой-ё. Дробовик треснул на счёте два, и я попятилась, пытаясь достать свою последнюю гранату.

Мутант взорвался брызгами радиоактивной крови. Учитывая, какой уровень облучения я уже получила, я поспешила отойти подальше, чтобы не свалится замертво прямо там. Меньше всего мне сейчас хотелось победить и сразу же потерпеть поражение. Пошатываясь, я медленно направилась к прогнившему мосту и беседке.

П-21 возник рядом со мной.

– Полегчало? – ехидно спросил он, хотя в его голосе всё равно ощущалась некоторая искренность.

– Немного, – ответила я. Пустошь преподносила мне жестокие уроки, но я была готова принять их. Я стану сильнее и сделаю всё возможное, чтобы никогда больше не позволить моей глупости навредить другому пони. – Я знаю, что ты хотел помочь мне, П-21. И я сожалею, что в этот раз я не могла тебе этого позволить.

Он протяжно вздохнул и закатил глаза.

– Я опять в стойле.

Мне послышалось больше, чем просто толика горечи в его высказывании. Я посмотрела на него в замешательстве, пока мы переходили мост.

– Чего?

Он повернулся и посмотрел на меня с нескрываемой злостью, скаля зубы в недоброй усмешке.

– Всю мою жизнь кобылы указывали мне, что я должен делать, а что нет. Я даже не имел возможности отказать ни одной из них, если они были назначены мне на спаривание – фыркнул он. – тебе известно, что некоторые самцы Стойла Девять Девять намеренно травмировали себя, чтобы получить передышку? Чтобы просто заняться тем, чего им действительно хотелось, а не тем, что им было предписано?

Честно говоря, я даже представить себе не могла, что в Стойле происходило нечто подобное.

– Все мы делали в Стойле не то, что хотели. Я не хотела быть охранницей.

В этом и была суть Стойла Девять Девять. Ты должен был делать то, что тебе говорили, исполнять свою роль и никогда не думать о большем.

– Да ты вообще никем не хотела быть, Блекджек. Если б была работа «сидеть-на-крупе-и-играть-в-карты-весь-день», то все было бы прекрасно, – сказал он, когда мы подошли к разрушенной беседке. Ржавая небесная повозка, которая ещё сохранила свою ярко-желтую покраску с виднеющимися бабочками. Внутри было много ржавых и гнилых коробок, три из которых выглядели нетронутыми. – Скажи еще, что тебе очень хотелось быть пони-техником, обслуживающей вентиляцию. Как Риветс. Ты проклинаешь свое чёртово везение, что упустила возможность поработать ответственной за обработку белка с захватывающим карьерным ростом в сфере утилизации отходов?

– Нуу… – запнулась я.

Он стоял, глядя на меня со сжатыми губами.

– Можем ли мы продолжить разговор после того, как я перестану фонить? – спросила я со слабой улыбкой.

– Нет. Нет, я так не думаю. Я хочу поговорить об этом сейчас, – сказал он своим фирменным раздражённым голосом. Плотина была сломлена и ничего не могло остановить поток. – Ну так что, Блекджек? Если бы у тебя был выбор не быть охранницей, то кем бы ты была? А? – он добрался до первой коробки и начал взламывать замок, стиснув в зубах заколку.

И, если быть честной, я не знала что ответить. Я всегда считала что застряла в охране, что и вызывало раздражение. Но, если подумать, это было неплохой работой. Контроль за списанием самцов просто делал ее хуже. Мне приходилось много работать со Смотрительницей, но, если подумать, то моя работа была не самой хлопотной: многим приходилось ещё хуже, ведь от них зависела безопасность всего стойла.

– Думаю, ты прав. Работа в охране была не такой уж и плохой для меня, – призналась я. Изнурённая лихорадкой и слишком уставшая, я не могла сделать ничего, кроме как просто усесться на круп и наблюдать за его работой.

Он взглянул на меня, а затем открыл замок. Внутри лежали два лечебных зелья и немного Рад-Икс. «Не позволяй радиации уложить тебя» – гласила этикетка.

– Я бы хотел быть учителем, – сказал он тихо.

– Учителем? – я вздрогнула от собственного сомнения в голосе. Я просто не могла представить что жеребец мог делать… нечто подобное.

– Да, учителем.

Он работал над ржавым замком в другой коробке, воткнув в него отвертку и резко провернув. С щелчком она открылась.

– До того, как я стал П-1, я старательно изучал все естественные науки, которые только были мне доступны. Именно так я познакомился с Дакт Тейп ближе – я учился у неё, пока она проходила тренировки. Я думал, что если буду знать достаточно, то Смотрительница позволит мне обучать других. Я бы хорошо выполнял обе работы.

Открыв ящик, он достал оттуда два пустых шприца и что-то вроде консервированного мяса.

– И знаешь что сказала Смотрительница? Она сказала, что позволит мне преподавать половое воспитание в мой период спаривания.

Я поморщилась. Да, это было похоже на неё. Я прилегла, ощущая головокружение. Мой взгляд остановился на третьей коробке, замок которой он атаковал заколкой и отверткой.

– Что ж… учитель, – сказала я, прикрыв глаза и чувствуя усталость. – Могу поспорить, ты был бы в этом хорош. Я видела, как ты управлялся с Крестоносцами.

Он оглянулся на меня, а затем осторожно поправил отмычку. Был слышен тихий шуршащий звук его работы, то, чем он там занимался, было для меня загадкой. А затем раздался тихий щелчок и замок открылся.

Внутри лежали три чистых пластиковых пакета, наполненных желтоватой жидкостью. «Антирадин – ваша помощь при облучении» – гласила этикетка.

– Ну, если тебя это утешит, то я думаю, что ты была одной из лучших кобыл в охране. Никто не попытался бы остановить Дейзи и Мармеладку от побоев жалкого жеребца. И именно ты придумала как вывести Деуса из Стойла.

– Ты даже не представляешь, насколько это удручающе, – сказала я, протянув ему копыто. Он присоединил кончик пакета к моему ПипБаку и через несколько секунд пакет был пуст, а я почувствовала покалывания, бегущие вверх по моей ноге. Дозиметр показывал значения гораздо ближе к желтой зоне. П-21 уже влил в меня все три дозы Антирадина, а стрелка всё продолжала качаться в центре жёлтой зоны. Я всё ещё чувствовала себя облучённой, но теперь мне было гораздо лучше, чем раньше. Надеюсь, я не потеряю свою гриву или превращусь в одну из этих гуле-штук.

– Я опять сделала глупость, – пробормотала я, смотря в пол. – У меня уже выработалась привычка.

– У тебя есть привычка быть безрассудной, Блекджек. Это был смелый поступок, особенно с тем светящимся гулем. Я никогда бы не решился заговорить с ним или делать эти трюки с копытами, – сказал он спокойно, продолжая обыскивать повозку в то время, как лекарство делало свое дело. К сожалению, в небесных фургонах министерства Мира невозможно было найти патроны. Однако, он смог найти светящийся шарик в обломках беседки.

– Что это?

Я протянула свои копыта и взглянула на шар поближе. Ну, он не был ни радиоактивным, ни поврежденным, ни съедобным. Я закинула его в сумку и нахмурилась, так как в моем инвентаре появился «Шар памяти озера Макинтош». Откуда, чёрт возьми, мой ПипБак знает что это, когда я не имею об этом ни малейшего представления? «Не важно, разберусь с этим позже». Встав, я должна была признать, что чувствую себя сильнее… я всё ещё не была абсолютно здоровой, но всё же чувствовала себя намного лучше.

– Итак. Значит ли это, что в следующий раз, когда я увижу Наблюдателя, я смогу сказать ему что мы – друзья?

Я была серьёзна лишь наполовину, однако другой моей половине всё же было интересно его мнение.

– Нет, – твердо ответил он, а затем наградил меня скупой улыбкой, – но мы уже ближе, чем были до этого.

– Ну, значит я становлюсь лучше.

Заметка: Новый уровень.

Навык: Огнестрельное оружие (50)

Новая способность: Беги-стреляй. Снижается штраф к точности стрельбы во время ходьбы или бега, если вы используете обычное или энергетическое оружие.

Новая квестовая способность: Рад-зрение (мутация). Когда вы попадаете под небольшое воздействие радиации, вы получаете +1 к восприятию в условиях низкой освещённости. Вы также теряете 15 очков от навыка красноречия и скрытности, если на вас не одеты солнечные очки, очки авторитета или зеркальные солнечные очки.

Глава 4
Наивность

«Ещё пончик! И побольше пудры!»

Дневник Смотрительницы, запись 11-#231:

Моё стойло и мои пони в опасности. Опасности, с которой я должна разобраться. У этого стойла множество проблем, и я уверена в том, что причина – пони по имени Риветс. Она стала сопротивляться ещё когда я только заняла пост Смотрительницы по праву. Высокомерно. Оскорбительно. Не подчиняющаяся и противостоящая мне на каждом шагу. Я Смотрительница! Стойл-Тек назначил меня на это место, дал МНЕ полномочия, но эта кобылка верит, что стойло принадлежит ей. Хуже того, она имеет существенное влияние на пони-охранников. Сама начальница охраны посмела отменить мой приказ об аресте! Она утверждала, что это беззаконие, но я и есть закон! С этой пони нужно что-то делать. Я не позволю ей вытворить подобное ещё раз.

– Блин, – проворчала я, пока мы шли под дождём. Я надеялась, что этот ливень скоро закончится, но он, судя по всему, и не думал прекращаться. – Я всегда знала, что Смотрительница была нервозной стервой, но мне и в голову не приходило, что она считает себя реинкарнацией Принцессы.

– Никто не знал, что творится у неё в голове, – пробормотал П-21.

Всё утро он дулся, ворчал и одаривал меня угрюмыми взглядами. Неужели прихлопнуть пару радигаторов это так плохо? Жеребец шёл, подозрительно разглядывая каждый пучок пожухлой травы у дороги. Чего он опасался? Мой Л.У.М. мог заранее предупредить о любой угрозе.

Ну, кроме зарытых гулей… Так что я тоже стала внимательно приглядываться к земляным бугоркам. Так как бугры оставались буграми и не превращались в жаждущих плоти монстров, меня начала одолевать скука, и я запустила следующую запись дневника Смотрительницы. Возможно, она даст мне какую-нибудь зацепку. По крайней мере, это поможет скоротать время.

Дневник Смотрительницы, запись 11-#233:

Если я не нахожу поддержки внутри Стойла, тогда я должна найти её снаружи. И, чтобы сделать это, я должна установить контакт с внешним миром, и я думаю, что нашла кобылу, которая поможет мне в этом. Дакт Тейп из ночной смены. Она тихоня, хорошо обучена и послушна. Но прежде всего она одинока и наивна. Я просто должна подобрать правильный рычажок. Возможно, её жеребёнок? А может, ничего такого и не потребуется. Я уже приказывала ей перенести некоторое транслирующее оборудование в главную комнату технического обслуживания, и она сделала это без лишних вопросов и рассуждений. И что самое приятное, это привело в бешенство Риветс.

«Через её жеребёнка? Какого чёрта, она что, действительно готова была держать кобылку в качестве заложника, чтобы заставить Дакт Тейп сотрудничать?»

Я тихонько фыркнула.

– Я не понимаю. В смысле, у неё, казалось, всегда всё было хорошо. Изысканная еда, модная одежда… Как же, чёрт возьми, она превратилась в такую чокнутую психопатку?

В моих воспоминаниях Смотрительница всегда была кобылкой с модным макияжем, одетой в расфуфыренные девчачьи наряды, которая всюду следовала за своей матерью, словно маленькая белая тень. Больше ни одна из кобылок не могла позволить себе наряжаться так, как она.

П-21 равнодушно посмотрел на меня и пожал плечами:

– Не спрашивай меня. Я не хочу вспоминать ничего из того, что было в Стойле.

Следующие несколько записей были не более, чем набором злобных тирад в адрес… ну… практически каждого пони. Риветс, по-прежнему, доставалось больше всех, хотя и моя мама неоднократно удостаивалась нелицеприятных выражений. Что удивительно, там упоминалась даже я. «Поставлена своей матерью в смену „В“, чтобы следить за мной.» Вообще-то, мама засунула меня в смену «В» только потому, что здесь у меня были наименьшие шансы опозорить её.

Дневник Смотрительницы. Запись 11-#238:

Дакт Тейп успешно распечатала Стойло. Я задобрила её, предоставив неограниченный доступ к П-21. Я буду скучать по моему чудо-пони. Он всегда точно знал, как помочь мне расслабиться.

Мой спутник остановился, как вкопанный. Я вопросительно посмотрела на него, но он не ответил на мой взгляд, уставившись куда-то прямо перед собой, словно пребывал в шоке, или что-то вроде того.

Мне нужен кто-то, кто выйдет наружу и приведёт помощь, но кто? Её отсутствие сразу будет замечено, когда она не появится в назначенный срок на рабочем месте. Ох, ну конечно. Самец. Ему же не придётся делать ничего сложного, просто найти кого-нибудь и помочь наладить с ними контакт. Я настроила радио для связи. О, просто не терпится увидеть выражение на глупой роже Риветс, когда я верну себе моё Стойло!

Он продолжал стоять совершенно неподвижно, и я кашлянула, прочищая горло.

– Кхм… ну… раз ты был в Стойле, я предполагаю, что послала она не тебя?

Он моргнул и хмуро уставился на мой ПипБак.

– Эй, скопировать файлы было твоей идеей! – сказала я, оправдываясь. Он шумно задышал, глядя с сердитым видом на город, едва виднеющийся на дальнем конце дороги. Я протянула копыто, чтобы легонько подтолкнуть его в бок. – П-21, ты в порядке?

Задрожав, он фактически отпрыгнул от меня. Его больная нога подломилась под ним, заставив заорать от боли, но всё же он отмахнулся от меня.

– Прошу! Просто слушай свои дурацкие записи и не приставай ко мне с этим, Блекджек. Я не желаю вспоминать ни её, ни это место. Не приставай ко мне с этим.

После чего он достал шприц с Мед-Икс и вколол его себе в ногу, издав вздох облегчения. Это всегда поднимало ему настроение.

Я приостановилась… ну его к чёрту. Он ведь всё равно будет не в духе. Ну почему я покинула Стойло с пони, который тащил с собой целый ворох проблем? Почему не с Е-14? По крайней мере, я была бы в Пустоши в компании с весьма симпатичным крупом. Вздохнув над тем, как несправедлива ко мне жизнь, я прослушала следующие несколько записей.

Дневник Смотрительницы. Запись 11-#240:

Получилось! Е-21 почти сразу установил контакт со Стойл-Тек. Он наладил для меня контакт с директором Сангвином… очевидно, самцом. Он подтвердил своё положение, безошибочно назвав несколько паролей Стойл-Тек тех времён, когда стойла были впервые запечатаны. Он выслушал мою просьбу и заверил, что, когда стойло будет снова в моих копытах, у Стойл-Тек больше не будет необходимости вмешиваться. Единственной платой за помощь был файл из моей базы данных. Я чувствую подвох, но у меня нет другого выхода. Надо будет сказать Дакт Тейп, чтобы она извлекла этот файл.

«Странно, а зачем вообще Смотрительница делала все эти записи? В каждой можно было найти столько компромата на неё… но наверное одержимой жаждой власти кобыле было просто наплевать на последствия.» Следующие десять минут были слышны лишь скучные, напыщенные речи о том, как она планирует наказать всех нас за наше неповиновение. Даже меня упомянула один раз за то, что «не выразила своё почтение и не опустила взгляд при встрече с ней».

Дневник Смотрительницы. Запись 11-#250:

Работа Дакт Тейп продвигается слишком медленно. Я забила её голову всевозможными мыслями о её жизни вне стойла, как будто она у неё когда-нибудь будет. В чём бы был смысл такой жизни? Кто бы исполнял её обязанности здесь? Однако эта дурочка одержима идеями, и это может отвлекать её от работы. Возможно, стоит позволить ей выйти наружу, чтобы она сосредоточила свои усилия на другом.

Дневник Смотрительницы. Запись 11-#250:

Удивительно, что могут сделать с пони какие-то пять минут. Я абсолютно уверена, что теперь Дакт Тейп достанет для Сангвина этот ЭП-1101. Она полна решимости получить свою награду: жизнь на поверхности с моим чудо-пони. Хорошо. Сангвин становится нетерпеливым из-за отсрочек. Я не хочу, чтобы Стойл-Тек делало какие-то поспешные действия… Чем меньше потрясения для моего стойла, тем лучше. Я уже поговорила с Дэйзи и другими пони из смены «В» и убедилась, что они будут на моей стороне… кроме Блекджек, конечно. К счастью, дочь Джин Румми по прежнему такая же рассеянная, как и раньше.

Я фыркнула:

– Но я не рассеянная!

И тут же споткнулась о кусок асфальта и приземлилась головой в песочек. Ну ладно, может, немного рассеянная. Я снова взглянула на П-21, но теперь он делал всё возможное, чтобы не замечать меня. Я вспомнила, какой весёлой и целеустремлённой была Дакт Тейп. Я бы никогда не догадалась, почему она была так рада часами сидеть в Главном техническом помещении.

Дневник Смотрительницы. Запись 11-#259:

Итак… свершилось. Всё готово. Дакт Тейп полностью извлекла файлы из системы Стойл-Тек, сосредоточив их на одном терминале. Она мне все уши прожужжала о размерах и сложности этих файлов, и о том как непросто их было извлечь. Я уведомила Сангвина, что у нас всё готово. Он направляет к нам своего представителя, Деуса, вместе с его силами безопасности. Так приятно, что эта другая Смотр… этот жеребец… оказывает мне такую большую любезность.

Насколько я помнила, любезность Деуса заключалась в нескольких пинтах спермы. Наверняка она ожидала совсем не этого. Хотя, после всего, что я услышала, сочувствия к ней у меня значительно поубавилось.

Дневник Смотрительницы. Запись 11-#260:

Предательница! Маленькая предательница! Я выбрала её, позволила выйти наружу, и она ещё смеет требовать, чтобы я дала ей её награду? Как она посмела? Как она ПОСМЕЛА?! Она каким-то образом зашифровала ЭП-1101 и отказывается отменять это. Даже после того, как я пригрозила швырнуть и её, и её малышку в устройство для переработки! Она продолжает упорствовать, а Деус уже в пути! Он может прибыть со дня на день! Что же делать?

– Похоже, Дакт Тейп приняла слишком близко к сердцу твою маленькую «не верь ей» речь? – произнесла я с усмешкой.

– Угу… – невесело произнёс П-21, когда зазвучала следующая запись.

Дневник Смотрительницы. Запись 11-#261:

С Дакт Тейп покончено. Трюк с неисправным терминалом сработал даже лучше, чем я ожидала. Правда, мне пришлось добивать её собственными копытами, но я сомневаюсь, что кто-нибудь станет внимательно осматривать тело. Она отправится в переработку уже утром. Я бросила силы всех специалистов по информационным системам на то, чтобы взломать шифровку. Времени больше нет. Деус уже ждёт у входа в Стойло!

Я наблюдала, как лицо жеребца приобретает странное выражение. О чём он сейчас думал?

– Так ты… любил её?

Он бросил на меня холодный взгляд.

– Она любила меня. Только это имело значение.

– Я не об этом. Я имела в виду…

«Богини, стоило ли так упорно развивать эту неудобную для него тему?»

Он посмотрел на меня и вздохнул.

– Она помогала мне. Ни одна другая кобыла не делала для меня ничего подобного. За это я ей очень благодарен, и мне жаль, что она погибла. Но нет, я не любил её. Не в том смысле, который ты имела в виду.

Последующие записи становились всё более и более истеричными. Они были полны криков, рыданий и отчаянных тирад. В половине из них Смотрительница умоляла кого-то не причинять ей боль. В другой половине она говорила о том, что убить «её» было единственным выходом. И, наконец, последняя запись.

«Дорогой дневник… время пришло. Пусть Сангвин сам ломает голову над шифрованием. Блекджек встречается с Риветс, пока я пишу это, и сомнений больше нет – грядёт переворот. Несколько десятков пони Деуса ждут наготове, и теперь я должна вернуть то, что принадлежит мне. Если я не начну действовать сейчас, завтра у меня не будет Стойла. Я не буду полной властительницей Стойла Девять Девять. Это моё Стойло. И ни один пони здесь больше никогда не сделает мне больно. Ни она, ни кто-либо другой.»

– Причинять ей боль? Кто это делал? Она – Смотрительница! Никто не мог даже прикасаться к ней!

Я вздохнула и покачала головой. П-21 задумчиво шагал позади меня, немного свесив голову.

– Ты винишь себя за смерть Дакт Тейп?

Он пристально посмотрел на меня, а потом вздохнул:

– Если бы я не побудил её действовать, думаю, она бы пережила нападение.

– Сомневаюсь, что кто-нибудь выжил, если бы Деус и его компания действовали по первоначальному плану.

Я вздохнула и закрыла журнал Смотрительницы. Я надеялась, что он… я не знаю. Даст мне хоть какую-нибудь подсказку, что же делать дальше.

– Ну что ж, мы не сдвинулись ни на йоту.

– Разве? – удивился П-21. – Дневник рассказал нам о многом.

«Да ну?»

– Он лишь убедил меня в том, что Смотрительница окончательно выжила из ума! А о чём же он рассказал тебе?