Текст книги "Кобыла-охранница (ЛП)"

Автор книги: Somber

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 41 страниц)

 
«Но моооожет ты придёшь назад,
Сказав: „Прости меня“,
И я всё прощууууу…»
 

Струи крови брызнули мне в глаза; я со всей доступной мне силой оттолкнула его тело в сторону следующего противника. Туман, пушки и так много красных точек. Вспышки света подсказывали мне, что Глори всё ещё продолжает сражаться. Пока саксофон и пианино продолжали играть в моей голове, в моих глазах начинало понемногу темнеть. В то время как охотник попытался уклониться от падающего в его сторону трупа, мой дробовик пробил пару-тройку дыр в его кожаной броне.

 
«А сегооооодня я одна стою
И эту песнь пою
И с нетерпением жду
Когда… домой… придёшь…»
 

Последние аккорды фортепиано затихли, и я медленно рухнула на землю, проскользив по грязи. Пена выступила у меня на губах, пока я судорожно хватала ртом воздух, сердце уже не просто билось, а непрерывно гудело. Кровь лилась изо рта и глаз, пока я лежала там, задыхаясь, и смотрела, как стрелки медленно медленно приближались, чтобы наконец прикончить меня. Последние нотки прозвучали в моей голове, и сладкий голос Сапфиры Шорс закончил песню коротким и дерзким: «о да!».

Примерное полдюжины оставшихся врагов медленно обошли меня со всех сторон, пока я лежала там, не в состоянии даже поднять голову, пока сердце вырывалось из грудной клетки. Я слышала, как два земных пони повалили Глори, прижав её к земле. Один из них что-то пробормотал про Парадайз.

«Мне так жаль, Глори.»

Из середины охотников вышел оранжевый земной пони с красной гривой и кьютимаркой в форме льва. На нём было одно из самых совершенных боевых сёдел, которые я когда либо видела. На голове у него был шлем и защитные очки с целеуказателями. Его лучевая винтовка была так сильно модифицирована, что нельзя было понять, какая именно из этих модификаций позволила ему прострелить меня насквозь.

– Ну и ну. Похоже, что старый Лео Зодиак наконец-то одолел Охранницу, а, ребят? – сказал он, оборачиваясь к остальным охотникам. – Разве я вам не говорил, что буду единственным, кто справится с ней? – Он указал копытом на мой ПипБак. – А ну-ка живо снимите с неё эту штуку.

Внезапно из общего хора похвал раздался сочащийся презрением голос:

– О да, Лео, ты тако-о-ой крутой, – сказала кобыла, стерев самодовольную ухмылку с его лица. Из облака пыли и тумана вышел силуэт пони, сделанной, казалось, целиком из зазубренной стали.

– Мы здесь закончили, полоумная. Твоя помощь нам больше не понадобится, – резко сказал он, поворачиваясь и нацеливая свою винтовку на приближающуюся пони. Что-то тут было определённо не так; не похоже, чтобы она хоть немного волновалась, несмотря на огромное количество нацеленных на неё лучевых винтовок. На самом деле, она выглядела такой же счастливой, как и я с бутылкой Дикого Пегаса.

Когда мне удалось разглядеть её получше, я решила, что это было далеко не самое странное в этой кобыле. Сначала я подумала, что она носила магическую силовую броню, как Стальные рейнджеры, но приглядевшись, я увидела, что отполированные стальные пластины образовывали сверкающие доспехи, которые закрывали не только её туловище, но и переднюю сторону ног, грудь и живот. Вдоль её спины проходил хребет из лезвий, которые медленно тёрлись друг о друга словно ножи, когда она делала новый шаг. Шлем, закрывавший её лицо, тоже был увенчан широким, похожим на клинок, рогом. Каждое из копыт заканчивалось изогнутыми когтями, прикреплёнными к её подковам, и что-то покачивалось в красном, заплетённом хвосте. Множество лезвий торчало по всей поверхности её брони.

Это должно быть Потрошитель.

– Ох, Лео. Прости, что не прояснила ситуацию раньше. Когда сказала, что иду с вами, чтобы найти Охранницу. Я шла не за наградой. Мне не нужны награды, – сказала она будничным голосом и с лёгкой улыбкой на лице, проходя мимо пони перед ней. Она остановилась рядом со мной, окидывая охотников взглядом.

– Точно. Прости, моя ошибка, – с этими словами жеребец дёрнул головой. Его лучевая винтовка выстрелила, ударив Потрошительнице прямо в бок, и остальные пушки заревели, поливая бежевую кобылу градом пуль, которые звенели и отскакивали от её сверкающей брони. Она посмотрела вниз на задыхающуюся меня и подмигнула.

Когда грохот выстрелов стих, она усмехнулась охотникам.

– Мой ход!

Я могла только догадываться, сколько вся эта сталь весила. Поэтому, когда она припала к земле, я ожидала, что она побежит в наступление, но вместо этого бежевая кобыла взмыла в воздух сверкающей стальной дугой. Без лишних слов Лео развернулся, чтобы бежать, но все остальные просто стояли и смотрели. Секунду спустя увенчанные стальным когтями копыта раздавили одного из охотников как детёныша радтаракана.

С этого момента события развивались очень быстро. Должна признать, я иногда бываю чересчур жестокой в битве, но по сравнению с ней я была просто невинным жеребёнком. Закованная в металлическую броню пони не сражалась; она уничтожала всё, что было в радиусе досягаемости её копыт. Я видела, как удар её передних копыт пробил насквозь бок одной кобыле. Взревев, она искромсала лицо жеребца своими смертоносными лезвиями, прикреплёнными к её передним копытам. Когда до остальных наконец дошло, что надо бы улепётывать, она никому не позволила уйти.

Возвращаясь, она даже держала в зубах покорёженную и сломанную винтовку Лео. Бросив её неподалёку, она уселась рядом и принялась невозмутимо меня разглядывать, ничуть не смущаясь крови, стекающей с её брони. Похоже, ей это даже нравилось. Маленькая, но важная и тревожная деталь.

– Приветик. А ты неважно выглядишь. – Она подошла к одному из трупов и вытащила из под него седельную сумку. Недолго в ней пошарив, она достала оттуда бутылку воды и открыв её, выплюнула крышку в кусты.

– Стампид и Гидра? – спросила она странным, немного невнятным голосом, глядя на меня сверху вниз своими розовыми глазами.

– Бак… С… Спок… Гидра… – прохрипела я.

– Слабачка, – фыркнула она, приложив бутылку к моим губами и осторожно вливая её содержимое мне в горло.

Из кустов вышла прихрамывающая Глори, в блестящей от крови униформе. Я попыталась подняться, но она положила окровавленное копыто мне на голову.

– Лежи там, – она обернула к Глори. – Будет жить. Зодиак не пытался слишком сильно покалечить твою подругу.

– Кто ты? – спросила Глори у закованной в броню кобылы.

– Та, кто вам помогает, – ответила она, – но большинство зовёт меня Рампейдж[12]12
  Неистовство, буйство.


[Закрыть]. Это именно то, что делает меня особенной. – Она усмехнулась нам. – А теперь лежи там и дыши, если не хочешь, чтобы твоё сердце разорвалось в ближайшие пятнадцать минут. Попробуешь встать – я на тебя сяду.

– Много знаешь о наркотиках? – спросила Глори немного увереннее.

– Методом проб и ошибок, – сказала она, посмотрев вниз на меня. – Дай ей ещё воды, если есть.

Глори незамедлительно начала копаться в своих сумках, а кобыла усмехнулась и снова повернулась ко мне.

– Хотя могло быть и хуже. Она могла нажраться Дэша. А это дерьмо просто омерзительно. Или, ещё хуже, Минталок.

– Итак, какой план? Поможешь мне оправится и потащишь к Деусу? – прохрипела я, даже не пытаясь подняться. Кровь толчками лилась у меня из носа, пульсирующего от давления.

– А, ты думаешь, я тут из-за его награды? – насмешливо спросила она, поднимаясь. Она повернула боком, проведя когтями по земле, и усмехнулась мне как какой-то ужасный гибрид дракона и пони. Её хвост блестел от вплетённой в него колючей проволоки. – Неужели я и правда похожа на пони, которую ебут какие-то там крышки?

Она действительно была не похожа.

Осторожно сделав глоток воды, я спросила:

– Тогда почему помогаешь нам?

– По доброте душевной? – предположила она, прикладывая копыто к груди. Я продолжала смотреть на неё так твёрдо, как только могла себе позволить. Она фыркнула:

– Мда, пожалуй, что нет. Просто скажи спасибо, что я хочу вам помочь.

– Этого недостаточно, – сказала я, заставляя себя сесть, несмотря на то, что мои ноги тряслись так сильно, что готовы были разъехаться подо мной. – В последний раз, когда я доверилась кому-то, не зная, чего они хотят, всё закончилось смертью многих ни в чём не повинных пони, которые этого не заслужили. Почему?

– Меня больше интересует, что ты будешь делать, если я не отвечу. Ты даже сидеть нормально не можешь, – сказала она с ухмылкой. Я левитировала дробовик ей под подбородок. К моему ужасу, она только усмехнулась.

– Ну давай, сделай это.

И я почти нажала на курок.

– У меня уже есть печальный опыт общения с Потрошителем. И последний раз, когда я доверилась кое-кому, кто хотел «помочь» мне, погибло множество невинных зебр. Итак, ещё раз: почему? – Я постаралась придать своему голосу максимальную твёрдость. Вся моя концентрация уходила на то, чтобы дробовик не шатался.

На секунду она скривилась, затем пожала плечами, посмотрев на меня своими розовыми глазами.

– Большой Папочка меня попросил. Довольна? Хочешь знать почему – спроси его.

Рампейдж усмехнулась мне той самой усмешкой, которую я видела уже неоднократно. Ей только колоды карт не хватало.

Заметка: Следующий уровень.

Новая квестовая способность: Химик – любые химикаты действуют на вас вдвое дольше.

Навык: Огнестрельное оружие (100).

(Здесь могла бы быть ваша реклама.)

Глава 15
Флэнк

«Это не было… исключительно? Как это может не быть исключительным?!»

Когда-то, давным давно, когда я была маленькой кобылкой, мой бок был пуст. Но в один прекрасный день на нём появилась метка. От матери Риветс досталась колода карт, которой мы играли в «Блекджек». Это была единственная карточная игра, с которой мои скудные познания в математике могли справиться. Риветс, Дейзи, Мармеладка, Пресс и я сидели за столом в хранилище, попивали синтетический яблочный сок и играли на невообразимые суммы орехов, болтов, гаек, а иногда и настоящих денег в виде довоенных монет. Мы отлично проводили время.

Пресс понадобилось отлить. Дверь в кладовую представляла из себя пару стальных плит, по нажатию кнопки скользящих вверх-вниз при помощи электродвигателя. Она нажала её и уже начала проходить сквозь дверь, когда та вдруг захлопнулась; большая тяжёлая плита упала сверху, а вторая, поменьше, придавила кобылку снизу. Раздался ужасный хруст, затем механизм вновь заработал и открыл дверь. Всё произошло мгновенно. Пораженные, мы могли лишь наблюдать за тем, как она продолжала идти на дрожащих ногах. Пресс дошла до лестницы, рухнула и вскоре отдала концы. А мы по-прежнему просто смотрели, слишком шокированные, чтобы хотя бы пошевелиться.

Я уже упоминала, что мы начали называть её Пресс после того, как её придавило?

Мне даже не удается вспомнить её настоящее имя. А хотелось бы, потому как сейчас я начала понимать, каково ей было идти по тому длинному туннелю. Мое сердце выбивало чечётку, а при каждом шаге внутренности хлюпали и булькали. Эффект Спока к этому времени уже закончился, и на ногах меня удерживали лишь Бак и то, что я шла зажатая между Глори и странной попутчицей, кобылой-Потрошителем, которая спасла наши жизни.

– Фиксер. Мне очень нужен Фиксер. Почему мне нельзя немного Фиксера? – бормотала я, наваливаясь на полированный металлический бок Рампейдж. Даже сквозь броню чувствовалось, как ходят пластины её доспехов.

– Потому что он не лекарство. Фиксер намного хуже чем всё того, что ты успела принять, пока я не видела. – Глори явно была на взводе и забрала назад свое мнение насчёт моего ума. Вместо лекций о том, как плохо, что я довела себя до такой жизни, она решила объяснить мне причины своих беспокойств, в надежде, что я больше не буду жрать всё подряд.

– Фиксер здорово бьёт по мозгам, ничуть не меньше Дэша или Минталок. Ты просто игнорируешь симптомы и в итоге носишься как угорелая, с сердцем, выписывающим синусоиды, вместо того, чтобы тихонько лежать, давая своему телу спокойно вывести всю заразу.

– И к тому же, последнюю таблетку ты сжевала час назад, – хихикнув, добавила Рампейдж. Хотя она и была нашей попутчицей уже несколько часов, ничего толком об этой кобыле в сияющих доспехах я так и не узнала. За исключением того, что от неё разило запёкшейся кровью. Каждый её шаг сопровождался металлическим лязгом, но было видно, что доспехи не вживлены в тело, как у Деуса. Просто пластины были очень качественно подогнаны. А вот сама кобылка внутри доспехов, хммм… да она была не крупнее, чем я. Не укрылась от меня и странная раскраска попутчицы: красные полосы, которые складывались в узор, сильно напоминающий полоски зебр.

По кремовой кобылке можно было часы сверять, так часто она принимала Минталки, но закатила ли ей Глори лекцию о том, что они сделают с её мозгами? Не-е-е-ет. Это мне пришлось узнать о фармакологии больше, чем я когда-либо вообще собиралась.

Спок, как я выяснила, убивал нервные клетки, Мед-Икс вызывал фантомные боли, Бак разрушал мои суставы, мускулы и чего-то там делал с тем, чем мне рожать. Но венцом гадостей была Гидра.

– Лечить магией могли только единороги. Да и тех было, честно говоря, маловато. Вот пегасы с земными пони и нашли способ восстанавливаться после серьезных ранений и переломов с помощью экстракта гормонов из гланд гидр, отсюда и название препарата. Сбор гланд был весьма неприятным процессом, но настоящая проблема заключается в том, что Гидра подавляет естественные процессы клеточной регенерации даже после того, как её действие заканчивается. Естественная защита организма разрушается, и тело умирает, клеточка за клеточкой. – Тут Глори сделала испуганную мордашку. – Одна Гидра – уже плохо, а две или три… ты, скорее всего, просто упадёшь замертво.

– Да, и не вздумай прогуляться под Гидрой через поля ХМА, – вмешалась Рампейдж. – Видала я, как от такой комбинации все тело разжижается. Клёвое зрелище, к слову, – продолжила она, ухмыляясь. Видно у нас с Глори в этот момент был потрясённо-тошнотный вид.

– А что такое? Думаете, это худший способ умереть?

– Неа, – пробормотала я, – видали и похуже.

– Удиви меня, – сказала она с насмешливой ухмылкой.

Я уже была не в настроении выслушивать подначки, и резко ответила:

– Я как-то скормила пони камнедробилке.

Она мигнула.

– Хвостом вперед.

Наградой за эти слова послужил слегка шокированный вид Потрошителя. Но её розовые глаза смотрели на меня весьма скептически.

– Да, да. Другого способа убить Горгона не нашлось.

Рампейдж остановилась так внезапно, что я по инерции врезалась в неё и, скользнув по гладкому металлическому боку, шмякнулась своим многострадальным лицом о землю.

– Ты правда убила Горгона?

– Во Впадине Бримстоуна, – ответила я, безуспешно пытаясь подняться на ноги. – Он хотел убить меня. Почти прикончил моих друзей. Поэтому пришлось с ним разобраться. – Что-то в её вопросе насторожило меня. – Эй, а откуда ты…

Рампейдж пристально посмотрела на меня.

– Горгон… был… Я знала его. – Холодный пот предательски выступил между лопаток. Если ей захочется отомстить за Горгона, смогу ли я её остановить? Ну, конечно, я могла бы успеть выстрелить тремя телекинетическими пулями ей в голову, но и то не факт, судя по моему состоянию. – И он был моим другом, – продолжила она. Я уже приготовилась скользнуть в З.П.С., однако… она не выглядела расстроенной или злой. Не могу сказать точно, что означало тогда выражение её лица. Может, радость? – Везучий ублюдок.

Подхватив зубами воротник на моей броне, она помогла мне подняться на копыта.

– И ты не злишься? – спросила я.

– А должна?

Глори посмотрела на неё, не менее взволнованная и озадаченная чем я.

– Но он же был твоим другом.

Она вздохнула:

– Это далеко не самое худшее, что ты могла с ним сделать.

– Но… кем он был? Чем он был?

– Моим другом и чудовищем, – коротко ответила она, и я, увидев последовавший за этим хмурый взгляд, пихнула Глори в бок и покачала головой. Продолжать этот разговор было бы не лучшей идеей. Не раньше, чем мы узнаем про неё немного больше. Она определённо не была такой сумасшедшей, как я её изначально себе представляла… но это не значило, что она не могла быть сумасшедшей в такой степени, какую я даже представить себе не могла.

Некоторое время мы просто шагали в уютной тишине вдоль дороги, которая привела нас в небольшую долину, где шоссе Сансет пересекалось с ещё одним, ведущим в Хуффингтон, прежде чем продолжить свой путь на юго-запад в сторону Филлидельфии. Дважды мы натыкались на рейдеров. К счастью, всё, что мне приходилось делать, это опускать свой зад, доставать карабин и изображать из себя турель, пока Рампейдж яростно кромсала всех и вся. Её зазубренная броня разрывала противников на куски, а каждый удар когтей сокрушал любую броню. Наблюдая за её движениями, я поняла две вещи: во-первых, не хочу с ней драться. Во-вторых, Потрошители – опасные ребята.

Потрошители… прямо как Деус.

– Ты когда-нибудь слышала о некоем пони по имени Сангвин? – спросила я, когда мы закончили обыскивать вторую группу рейдеров. Я не нашла каких-либо следов Анклава, но паранойя продолжала зудеть в моей гриве.

– Да, конечно, – ответила Рампейдж. – Он гуль-единорог. К тому же чокнутый: кровь пьёт. Делец, каких поискать, и франт. Как-то слышала, что до войны был доктором. – Она посмотрела на меня с усмешкой. – И нет, лично я дел с ним почти не веду. Хоть он и работает вне Парадайза, но на короткой ноге с Ростовщицей.

– Есть какой-то способ с ним связаться?

– А зачем тебе это?

Я указала на свой ПипБак.

– В этой штуке хранится файл, который ему нужен. Он отправил Деуса за ним в моё Стойло, и я уверена, что именно из-за него Деус охотится за мной.

– Эм… нет. Наличие пизды и то, что в него попали из Пушки – вот причины того, почему Деус хочет добраться до тебя. Но да, он работает на Сангвина. – Она сделала глубокий вздох. – Если ты и правда хочешь избавиться от этого файла, то он скорее всего заплатит тебе и утрясёт проблемы с Деусом и Ростовщицей. Может даже поможет убраться из Хуффа. Но если ему так нужен этот файл, так это потому что файл с него требует кто-то еще. Кто-то, у кого есть власть и влияние в Хуффе. Я могу назвать только двух-трёх таких пони… четырёх, если брать в расчёт Анклав, – добавила она, взглянув на Глори. – Потрошитель Большой Папочка, старейшина Кранчи Кэрротс и Король Шикарность.

Наверное я ослышалась.

– Король… Шикарность? – А я-то думала, что «Охранница» – это слишком пафосно.

– Глава Общества, – сказала Рампейдж, фыркнув. – И не смотри на меня так, это не я его так назвала.

– И как он? – спросила я с лёгкой усмешкой. – В смысле, и правда шикарен?

Рампейдж пожала плечами.

– Общество – крупнейший поставщик свежих продуктов в Хуффе. Король Шикарность сумел расчистить поля и построить там теплицы, обломав в процессе яйцеголовых. Подмял под себя Оранжей и убедил Фермы Розлака присоединиться к Обществу. Они задирают цены, но еда есть еда, – она покосилась на меня. – И ещё они используют рабов на фермах.

Все фантазии о принце Сплендиде тут же вылетели из моей головы.

– Они… что? – Рампейдж, похоже, удивилась моему гневу.

– Конечно. А ты что, думала, аристократы будут пачкать свои копыта в грязи? Пока не появился Красный Глаз, Общество было самым крупным рабовладельцем в Хуффе… чёрт, да, наверное, во всей Эквестрии! – Она нахмурилась, потирая подбородок. – Знаешь… я всегда думала, откуда у Красного Глаза столько крышек для покупки всех этих рабов, которых он собирает в Филлидельфии. Хм… – Кобыла пожала плечами и снова повернулась в мою сторону. – Так или иначе, Общество предпочитает называть их «слугами», но в данном случае это один пони со взрывающимся ошейником на шее и другой – с копытом на детонаторе. Как по мне, это именно рабство.

Даже несмотря на то, как паршиво я себя чувствовала, и что в голове у меня был кавардак, во мне начинал закипать гнев. Было куда проще, когда можно было сконцентрироваться на чём-то плохом. Пусть я и не могла ничего с этим поделать прямо сейчас, но зато мне было чем занять голову. Я добавила это в мой мысленный список «дела на будущее», куда-то под «Выжить» и над «Спасти Эквестрию».

Наконец, мы дошли. Занимавший большую часть долины город когда-то был крупнейшим пригородом Хуффингтона. Несколько пяти-шестиэтажных зданий возвышались посреди развалин. Мы прошли мимо придорожной вывески с надписью: «Добро пожаловать во Флэнкфурт. Надеемся, что вам здесь понравится». Это тёплое приветствие было разбавлено уже менее приятными надписями типа «Дэш: на 20 % охренительнее!», «СТЕЛЛА!», «Трахнуть Каприз: 50 крышек», «Поджарим, ровно за десять секунд!», «СДОХНИ ЗЕБРА СДОХНИ!». К северу виднелась воронка от жар-бомбы, но большая часть Флэнка выглядела скорее сгоревшей, чем уничтоженной взрывом. Полуразрушенные дома были окружены болотами из луж и грязи, но нигде в округе не было видно ни клочка растущей травы. Во Флэнке ничего не росло.

Тут меня и прихватило: сердечный ритм стал рваным, копыта начали разъезжаться подо мной. Кровь потекла из носа и ушей. Слёзы, слишком густые, чтобы быть обычной солёной водой, стекали по мои щекам. Я рухнула лицом в землю, не в состоянии даже сделать вздох.

– Блекджек? Блекджек! Что с тобой? – закричала Глори, увидев меня в таком состоянии.

– Похоже ХМА. Флэнк кишит ею, – ответила ей Рампейдж с некоторым раздражением. – Думаю, Гидра ослабила её настолько, что она буквально разваливается.

– Так сделай же что-нибудь! – сказала Глори, переведя взгляд на кобылу в доспехах. – Прошу тебя!

В ответ та закатила глаза и, пренебрежительно фыркнув, подхватила меня и оттащила на пару метров назад. Пока я лежала там, моё сердцебиение понемногу начало приходить в норму. Только сейчас до меня дошло, какой же дурой я была раньше. Я могла умереть! Превратиться в кучку слизи! Я…

Докатились: я теперь боюсь смерти. Ну, не совсем боюсь; это что-то вроде «чёрт, будет хреново, если я умру». Нет, скорее это было беспокойство о том, что я так и не решу проблемы с П-21. Беспокойство о судьбе Глори, которая в случае моей смерти останется совсем одна. Думая обо всем этом, я впервые осознала, что до чёртиков боялась покинуть их, ведь в таком случае им придётся справляться со всем без меня.

Какая же я идиотка. Чтобы это понять, у меня должна была пойти кровь из ушей.

Рядом суетилась Глори, вкалывала мне какие-то медикаменты, наверно для детоксикации. Заставила выпить лечащее зелье со вкусом чьей-то задницы. Я даже не могла отбрыкаться.

– Нам бы к местному доктору. И поскорее, – сказала Глори, в отчаянии глядя на городские ворота. До них был где-то километр. Или три. Может больше.

– Накачай её Дэшем, – сказала Рампейдж, вглядываясь в руины.

– Ох, может ты лучше сжуёшь ещё Минталок? – огрызнулась Глори.

– Всё равно скоро помрёт, – сказала Рампейдж, вскрыв банку с таблетками и слизнув одну. – Но если добежим до города, то Скальпель успеет запихать ее в Авто-Док и подлатать. Иначе – труп. – Она нахмурилась. – Кстати, если вы еще не заметили, у нас гости.

Тут-то я их и заметила, выползающих из выжженных руин. Одни голые, другие завернутые в простыни. Исхудавшие пони, бедные, отчаявшиеся, с налившимися кровью, пожелтевшими глазами, подползали всё ближе и ближе. Выглядели они, конечно, никакими, также как и я, но вот числом могли легко взять.

– Давай! – захрипела я.

– О Луна, я не могу поверить, что делаю это, – застонала Глори, вынимая красный баллон с прикрепленным загубником. Она вставила его мне в рот. – Вдохни как можно глубже… – пробормотала она, сжимая баллон. Я почувствовала, как жгучий, теплый газ заполнил мои лёгкие.

Смешно. Я даже разницы никакой не ощутила. И стоило так дергаться? Я привстала, шатаясь, и с ухмылкой осмотрела всех этих пони, окружавших нас. Ха-ха. Они пялились на меня, и это понятно. Я же Охранница. Круче гор. Кобыла с головой ценою в сотни тысяч крышек! За один вдох и десять секунд я превратилась из дохлопони в крутопони! Глори смотрела на меня, будто готовясь зарыдать. Почему? Я чувствовала себя великолепно! Кажется, у меня только что был оргазм. О да!

– Эй, Блекджек. Спорим, я первая до тех ворот! – завопила Рампейдж, срываясь с места. «О-о-о, мисс Потрошитель считает, что может обставить меня? Никто не может! Да я сейчас нахрен взлететь могу!» И чтобы это доказать, я рванула вслед за ней. Да я настолько крутая, что из меня слюна бежит! ДА! Крутая! Пока мы бежали, всё моё тело простреливали вспышки боли, но эти ёбаные магические аномалии не смогут остановить Блекджек!

Все пони, что стояли у ворот Флэнка, пялились на меня и расступались. Дык, конечно. Сама Блекджек в городе! Охреневертительная Охранница принесла вам пушек и веселушек! Не уверена, что значит это слово, но я такая, потому что я Блекджек! Кобыла-Охранница! Ооооо ДА!

– Переходим на шаг, – сказала Рампейдж идя впереди меня. Ого, мисс бронепони считает что может победить? Да нифига! Я же Блекджек, вся из крутизны. Даже из моих ран течёт крутизна! Да! Глаза перестали двигаться, это, блять, потому что у меня ёбаные-переёбаные мутантские глаза. «Потому что я крута… и все такое…»

Ноги, кстати, тоже перестали слушаться. Рампейдж схватила меня за холку и втащила в здание, где воняло кровью. И мочой. И снова кровью. А нет, это, наверное, я. Потому что я пахну зашибенно. Втащив, она бросила меня на пол.

– Мам! – заорала Рампейдж. – Врубай-ка Авто-Док, да поскорее!

Вокруг всё походило на медицинский отсек Стойла 99. Длинная стойка пересекала комнату, и четыре вооруженных охранника уже начинали подниматься.

– Рампейдж? – Лиловая кобыла в возрасте смотрела на меня через тонкие очки в чёрной оправе. На ее лице возникло, похоже, привычное для него выражение разочарования. Белый халат единорожки был заляпан кучей пятен. – Нет, Рампейдж, я не буду спасать каждую пони, что ты тащишь домой. Дай ей Дэша и позволь умереть.

– Это Охранница, мам, – сказала Рампейдж. Всё как-то странно начало удаляться. – И мне кажется, её сердце уже остановилось…

~ ~ ~

– Кто назовет шесть министерств, основанных принцессой Луной, для отражения агрессии зебр и сохранения Эквестрии? – спрашивала мисс Текстбук, наша учительница, смотря на всех нас – кобылок и жеребят, собранных в учебной аудитории Стойла Девять Девять. Проектор показывал шесть мультяшных пони, стоящих вокруг Принцессы Луны. Красная кобыла посмотрела поверх очков. – Синий?

Синий жеребёнок, сидящий впереди меня, тут же затараторил: – Эти шесть министерств были министерства Крутости, Тайных Наук, Военных Технологий, Стиля, Морали и… Мира!

– Очень хорошо, Синий, – похвалила она его.

– Разве не было седьмого министерства? – спросила стеснительная малышка Дейзи, робко подпрыгивая, когда Синий бросал на неё взгляд.

– Хороший вопрос, – ответила мисс Текстбук, и включила следующий слайд. Там была диаграмма. – Кроме министерств, что смогли преобразовать нашу страну за очень короткий срок, было ещё много ведомств. Правительство, которое следило за соблюдением законов и указов принцессы Луны внутри Эквестрии. Военные, действующие вне юрисдикции министерств, но помогающие им. Ну и куда же без частного бизнеса, работающего по контрактам министерств…

Я уже начала дремать, и диаграмма становилась всё меньше и меньше…

– Рыбка[13]13
  Да, это её настоящее имя. Как и имя мамы, и бабушки, и прабабушки, и пра-…-прабабушки, оно в честь карточной игры: http://www.durbetsel.ru/2_riba.htm.


[Закрыть], расскажи нам о работе Департамента Внутриминистерских Дел, – сказала мисс Текстбук.

Я буквально выпрыгнула из-за стола.

– Я не Рыбка! Меня зовут Блекджек!!

Класс захихикал, а Синий просто смотрел на меня с тёплой улыбкой. Он был моим самым лучшим другом…

Шелест тасуемых карт наводнил комнату. Всё стало серым и размытым. Когда четкость вернулась, жеребята пропали, как и все яркие цвета. Всё вокруг было каким-то блеклым. Дейзи ухмылялась мне в спину. Она была моей лучшей подругой… если это можно назвать дружбой. Дакт Тейп поёживалась от ухмылок Мармеладки. Только Риветс не принимала участия в этом балагане. Мисс Текстбук больше не улыбалась. Монотонным, отработанным голосом она проворчала: – Рыбка. Блекджек. Какая разница.

– Департамент внутре… министерских… Мисс, но в учебнике этого не было! – запротестовала я.

– Ну и что? Ты должна знать такие вещи, – со вздохом безразличия ответила она. Отвечай, или… а, впрочем, ладно, садись.

Фыркнув, я уселась на место. Кому нужен этот глупый Департамент? Ведь не он управлял Эквестрией, а Министерства. И Луна. И все они взлетели на воздух много веков назад. Я подняла копыто.

– Мисс Текстбук, мне нужно в туалет.

– Угу…

Она махнула копытом, и я, поднявшись из-за парты, поскакала к двери. Охранницам не нужна эта тупая история. Главное, это как хорошо они умеют стрелять и махать дубинкой.

Вне класса цвета вновь стали яркими и живыми. Жеребцы и кобылы прохаживались по коридорам, обсуждая свои повседневные обязанности по поддержанию Стойла. Синий сидел за дверью в класс и подслушивал.

– Привет, Ры… – Тут он перехватил мой взгляд и закончил: —…Блекджек! Да, так гораздо лучше звучит!

– Привет, Синий. Я сваливаю отсюда, – улыбнулась я ему. – Может сбежим отсюда на технические этажи? Я помогу тебе с чтением, а после мы…

Мягкий шелест карт в очередной раз окрасил мир в серые тона. Лишь кобылы отрешённо бродили по коридорам и разговаривали тихими монотонными голосами. Жеребёнок прятался за металлическими ящиками, прислушиваясь к голосам из класса.

– …отведём тебя к медикам. Тебе здесь не место. Ты ведь самец.

– Нет, пожалуйста, – попросил он, – я же просто слушаю.

– Ты самец. И ты будешь сидеть с другими самцами, пока какая-нибудь кобыла не захочет тебя.

Зачем кобыле жеребец, мне было не понятно: они же ничего не делали в Стойле. Не работали. Не учились. Просто ели и… ну что там они ещё делали.

– Я не хочу назад… – прошептал он, не отрываясь от трещины в стене, через которую продолжало доносится бормотание учительницы о Министерствах. – Я хочу побольше узнать об этом. Неужели мне даже послушать нельзя?

– Нет. Ты жеребёнок. И пойдешь в школу для жеребят. А это школа для кобылок, – притопнув копытом, ответила я. – И к тому же, я – охранница. Так что проводить тебя назад это моя обязанность. Так хотела бы Мама. – Я пнула Синего в бок. – А ну марш!

Снова цвета проявились. Может я собралась поцеловать его бобошку, может, спросить, как его зовут, но с шелестом тасуемых карт цвета вновь померкли.

Мы дошли до медицинского отделения, и всё вокруг стало ярким. Врач и медсёстры очень обрадовались тому, что я нашла Синего, и дали нам по мятной жвачке. Я смотрела, как его ведут в школу для самцов, где два десятка малышей сидели и слушали офигительную лекцию про то, почему радуги так шикарны. Мне даже захотелось спросить, можно ли посидеть с ними, несмотря на то, что я и кобылка.

Вздох. Шелест тасуемых карт. Нету никакой школы. Никаких радуг. Никаких уроков. Лишь ряды кроватей, где свернувшись калачиком лежали жеребята Стойла Девять Девять. Рядом с ними лежали старые и поломанные игрушки. Они достались им от кобылок, которым уже были не интересны, и никто их, конечно же, не чинил. Жеребята были такие… маленькие. Как и их кровати. Медсестры втолкнули его в комнату, пригрозив, что узнают, как ему удалось выбраться. Доктор хмуро посмотрела на меня, и я потопала обратно в класс.