Текст книги "Похождения сестёр. Миссия: Альянс (СИ)"
Автор книги: Скрыта в Тени Та Что
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)
Глава 3.12
– И ты всё это время молчала? Зачем? И я, дура слепая, ничего не замечала…
– Актёрский талант помог. Я тщательно это скрывала, не хотела волновать. Да и что толку? Нагрянем в больницу? – она горько усмехнулась.
– Держись, Лерс, мы скоро вернёмся домой, там тебе помогут.
– Мы вернёмся в Лермонтово, не в Москву, где я наблюдаюсь. Ты и сама знаешь, только в одной больнице хоть что-то знают об этой дряни, живущей у меня в костях, – она кивнула на послеоперационные шрамы, превратившие её в подобие Франкенштейна. Да, я не упоминала о них ранее. Просто не думаю, что Лера одобрила бы акцентирование на этом внимание.
– Мы что-нибудь придумаем, – заверила я.
– Надеюсь. Не хотелось бы портить отдых, которого мы реально заслуживаем.
К нам подошла молоденькая проводница и рассказала о многофункциональности их красавца поезда «Чайка». Предложила нам напитки. Мы остановили выбор на розовом чае. Девушка отлучилась, а мы тем временем, решили отгородиться от толпы и нажали в соответствии с инструкцией на чёрную кнопку с нарисованным квадратом. Из стен начала медленно, с тихим гудением, выползать ширма из мерцающего, будто треснутого сотни тысяч раз, стекла. За счёт такой структуры ширма скрывала от непрошенных глаз не хуже кирпичной стены. Вмиг мы обрели уютное гнёздышко, защищённое с четырёх сторон. Дверь имелась, но мы тут же её закрыли. Закутавшись в тёплое одеяло и попивая горячий чаёк, мы любовались видами из окна, стремительно проносящимися мимо. Наша остановка должна была быть в час ночи.
На Альянсе совершенно по-другому длятся сутки. Солнце, например, садится в 6 вечера, а поднимается в 5 утра. Мы так быстро адаптировались к столь короткому временному интервалу лишь благодаря переходникам. Иначе (доказано учёными) мы бы просто не смогли здесь жить. Ведь человеческий организм может приспособиться максимум к 25-ти часовому режиму, но никак не к 20-ти часовому. Суть в том, что мы честно не хотели спать, но противиться умиротворяющей силе покачивания в такт было сложно. Нас сморило и мы отключились.
Лере в ту ночь понадобилось болеутоляющее. Она попросила его у проводницы, и ничто уже не мешало ей унестись в страну грёз.
***
– Мы прибываем на конечную станцию. Просьба покинуть вагоны, – возвестил механический голос.
Я сладко потянулась и откинула одеяло, глянула на электронные, не замороченные часы. Благо, альянцы пользовались привычными арабскими цифрами!
– Мы прибыли на час позже. Была какая-то поломка?
– Кто знает, мы же спали.
– Ладно, – я закинула рюкзак на плечо. Серебрянка, помня печальный опыт, осталась сидеть в кармашке. Она, кстати, действительно, как и предупреждал Шурик, оказалась редкостной обжорой.
Вагон наполовину пустовал. Многие уже толпились на перроне. Мы присоединились к их числу.
Лес, горы. Что-то не припоминаю подобного, когда нас транспортировали в Горск.
– Лерс, что-то тут неладно, ты не находишь?
Та не ответила, лишь молча указала на бок «Чайки».
– Хм, какие у них единицы странные, а я вчера и не заметила.
– Это не единица. Это… дробь.
– Дробь?! – я выпучила глаза и пригляделась повнимательнее. В тусклом свете уличных фонарей, мерцал номер, выведенный курсивом. Там значилось: 5/2.
– Этого не может быть!
– Может. Теперь понятно, отчего мы прибыли несколько позже… это всё она… сестра того парня! Решила насолить нам, за то, что мы их задержали!
В отчаянии схватившись за голову, я плюхнулась на лавку.
– Нам выпал такой шанс! Это ж надо было так наложать…
– Н-да. В следующий раз будем внимательнее…
– Будет ли следующий раз?
– Не дрейфь, у нас в запасе целые сутки.
– Что нам эти сутки? У нас нет денег, наши билеты теперь – бесполезные бумажки, мы застряли, возможно, в самой заднице мира, до которой добраться можно, а вот выбраться – невозможно! – в приступе гнева, я схватила за шкирку пробегающего мимо пацанёнка, – Где мы сейчас находимся? Ну!
Он быстро-быстро заморгал испуганными глазками, но всё же ответил:
– Где-где, в Родничке! – после чего громко заплакал. Тут подбежала женщина и огрела меня по башке розовым зонтиком.
– Отвяжись от моего сына! – выкрикнула она, сама схватила мальца за шиворот и поволокла прочь.
– Вот вредная мамаша! – хихикнула Лерс.
– Да уж, – я потёрла макушку, – хотя бы узнали, где находимся. В некоем Родничке. Ща, погоди. Извините, пожалуйста…
Я остановила ближайшего прохожего и поинтересовалась, как добраться до Шэма. Выяснилось, что поездом, за 7 часов пути. Похоже, мы только отдалились от цели…
– Видимо, мы никогда не вернёмся домой, не говоря уже о том, чтобы помочь Алу…
Лера потёрла глаза, которые у неё якобы зачесались.
– Лерс, ты плачешь? Не могу поверить, моя мужественная и сильная сестрица плачет? Ха-ха. Выше нос! Не для того мы преодолели столько трудностей, чтобы вот так просто сдаться. Задача есть, решение всегда найдётся! – я прижала Пончика к себе. В утешительный ритуал вступила Серебрянка. Она своим даром вмиг утрёт слёзы любому. Так случилось и на сей раз. Лерс рассмеялась – пушок тёрся и щекотал ей шею.
– Окей. Допустим, мы справимся. Но каким образом?
– Тем, которым я оперировала, когда старушонка проводница проверяла билеты – поедем зайцами.
– Это карма, Наха. Ты проявила и продолжаешь проявлять к бедной пожилой женщине неуважение. Если бы она-таки проверила билеты, мы бы не встряли в такую жо…
– Ладно, ладно, не начинай. Лучше придумай, как нам обвести вокруг пальца того, кто будет проверять билеты на этот раз.
Лера предложила для начала разузнать, когда вообще придёт ближайший поезд. Мы подошли к кассе.
– Ближайший рейс состоится сегодня, в 12.00 пополудни. Следующий завтра, в 15.00. цена билета – 300 долей с человека.
– Так дорого… Ладно, спасибо.
– Будете брать билеты?
– Нет, спасибо.
– А может…
– Спасибо, – с нажимом сказала я, и мы отошли в сторонку.
– А каков номер поезда? – призадумалась Лера.
– Позже спросим, а то это выглядит, скажу прямо, подозрительно.
– И что мы целую ночь будем здесь делать?
– Разрабатывать план, конечно. И мёрзнуть…
Лера обречённо вздохнула. Мы уселись на деревянную лавку, прижались друг к дружке и принялись за дело. Мёрзли и думали. Думали и мёрзли. Хватило нас ненадолго. Вскоре мы согрелись и вовсю болтали на отвлечённые темы, размышляя над философскими вопросами вроде того: почему йод есть в периодической таблице Менделеева, а зеленки нет? И есть ли в Африке другие рабочие, кроме чёрнорабочих? Так больше продолжаться не могло. С первыми лучами солнца, мы отправились на разведку. Нужно было привести в порядок мысли и развеяться.
Параллельно ж/д путям тянулась горная гряда. Чтобы её обойти пришлось бы попотеть не один час. Перебраться через – не получилось бы тем более. Вершины скрывались высоко в слоистых облаках, а возможно даже и в кучевых. Густая сеть канатных дорог оплетала горы, точно сеть паука. Мы последовали за людьми, устало катившими за собой громоздкие чемоданы, и вскоре заметили широкий аркообразный проход в скале. С высокого потолка свисали сталактиты. Света редких фонарей хватало лишь на то, чтобы не врезаться в стены. Было темно и зябко. Казалось, мрачный коридор с перевёрнутыми вниз головой летучими мышами не закончится никогда. Но нет. Рыжее солнце протянуло свои лисьи лапки в царство тьмы. При свете было отчётливо видно, как Лера прихрамывает, хоть она и всеми силами старалась идти нормально. В этом она вся. Гордый Лерсик.
Мы очутились на уступе. Вниз сбегали вихляющие каменные ступеньки, поросшие декоративной травой. Отсюда мы смогли разглядеть Родничок весь, как он есть. Городок, судя по всему, располагался в жерле давно потухшего вулкана. Горы взяли его в кольцо, отрезав ото всех, но на горизонте маячил остальной мир. Сплошь зелёный и голубой.
Мы спускались по лестнице в одиночестве – другие новоприбывшие воспользовались услугами автобуса с узким, как у скоростного поезда носом, который неспешно поплыл по воздуху. В центре Родничка, насколько мы могли судить с высоты, находился небольшой парк с круглым озером, а справа среди крон деревьев притаилось колесо обозрения.
Оно напоминало колесо от разлетевшегося во время исполнения особо опасного манёвра велосипеда, позабытого и позаброшенного. Которому суждено вечность пролежать в осоке, отдельно от своего туловища. Хозяину оно больше не понадобится – ему купят новенькие два колеса в купе с лакированной рамой и кожаным сидением. А старый друг останется в прошлом. Со временем колесо затянется паутиной, погрязнет в небытие. Но зато, возможно, оно станет достоянием истории, когда какая-нибудь новая цивилизация откопает его и будет ломать голову над предназначением сего устройства. Они не смогут понять, что старое колесо от не менее старого велосипеда в тандеме с последним из названных подарили массу эмоций и положительных впечатлений пацану или девчонке, которые катались на нём. Хотя бы ради таких моментов будущей развалюхе стоило жить и не страшно было умереть.
Я всхлипнула по несуществующему колесу, по несуществующему велосипеду и вспомнила о том, что говорила Госпожа Судьба в лице Люды, когда мы любовались на звёзды. Она рассуждала о том, что мы живём для того, чтобы делать этот мир лучше и глупо пренебрегать этим.
– Держи, – Лерс протянула мне грязный, сопливый платочек. Я, не брезгуя, приняла его и смачно высморкалась. Пополнила, так сказать, коллекцию.
– Опять грустишь о том, что мы встряли в такую жопу и не можем выбраться?
– Нет, Лерс, я грущу о то, что, чтобы выполнить своё предзнаменование, приходится терять слишком многое.
– Надеюсь, мы отделаемся малой кровью. В прямом и переносном смысле, – Лера на удачу скрестила пальцы.
Пустые улицы с аккуратными домиками с крышами, крытыми черепицей, были совершенно безмолвны. И эта тишина давила на уши. Создавалось впечатление, что идёшь по вымершему городу-призраку. Горожане спали. Приезжие давно обустроились и явно последовали примеру первых. Мы были лишены такой роскоши, поэтому пришлось коротать время в парке. Вода в идеально круглом озерце была чище кристалла. В ней плескались неоновые рыбки, размером с карпа-кои. Переплетясь шеями, дремала пара чёрных лебедей.
Мы пристроились на чугунной витой лавочке.
– Ну что, придумала что-нибудь? – поинтересовалась Лера.
Я отрицательно покачала головой.
– Не думается. И стоит такая тишина, что хоть вешайся, но если не смекнём, что делать, сегодня, завтра будет слишком поздно.
– Даа… – протянула сестра. Тут её лицо озарилось.
– У тебя появилась идея? – обрадовалась я.
– Лучше. Я придумала, как мы можем взбодриться и развеять тоску. Давай сыграем в игру?
– Возможно, это не лучшая затея…
– В блинчики!
– Я – за!
– Ей! – возмутилась сестра, не успевшая даже опомниться, как меня и след простыл.
Я соскочила с лавки и, присев на корточки, стала сгребать плоские камешки, разбросанные по берегу. За делом, авось, и вдохновение посетит.
– Погоди, а то без меня всё самое лучшее расхватаешь! – Лерс шустро проковыляла следом.
Она – мастер превосходить меня во всяких играх. Не была исключением и эта. Когда мне, наконец, надоело проигрывать, я предложила покидать на дальность. Да, Лера – игрок, каких поискать, но в основном в тех играх, где требуется удача и, иногда, мозги. Здесь же – была моя территория. Сила и резкость – вот что требовалось. Мы шли с небольшим (ха! большим!) перевесом в мою сторону. Лерс уже замаялась, но я не желала прекращать. Приятно было почувствовать своё превосходство хоть в чём-то.
Но однажды Лерс меня переплюнула… точнее, перекинула.
– Хей! Лера, слышь, ты чё такая дерзкая, а? Как смеешь забросить эту окаменевшую какашку дальше чемпиона по галькометанию? Сейчас я тебе покажу мастер-класс!
Я спустилась поближе к воде, встала в асану Вирабхадрасама II, именуемую также позой воина, и прицелилась. Глубоко вдохнула, выдохнула. Вдохнула, выдохнула. Йога не терпит спешки. Ей Богу даже рёбра заболели от перенапряжения. Непрошенная мысль мелькнула в голове: когда стараешься слишком сильно, твои труды не вознаграждаются. Может, хоть в этот раз повезёт. Я задействовала бицепсы, трицепсы, дельтовидные и другие мышцы в полной мере и разжала пальцы. Слишком резко. Нога соскользнула с грунта. Я полетела вперёд. В воду. Бултых!
– Что ж. Всё же не повезло, – подумала я, выныривая с кувшинкой на макушке.
Лера стояла на берегу и ржала. Это было высшей степенью наглости.
– Милый берет, дорогая лягушка! Да ты, я посмотрю, настоящая Française, француженка!
– Ах так! Ну, заяц, погоди, – я подплыла к ней и елейным голоском сказала, – Помоги, пожалуйста, выбраться, а, сестрёнка?
Лера сквозь смех подала руку. По моему лицу скользнула хитрая ухмылка. Лерка это заметила и заволновалась. Но было слишком поздно. Я дёрнула её за запястье, и сестра с отчаянным криком и с шумным всплеском присоединилась к моему обществу.
– Добро пожаловать во Францию, Джабба Хатт. Чувствуй себя, как дома.
Лера раздражённо выплюнула воду.
– Я зажарю тебя и схрумкаю твои лягушачьи лапки!
– О, да в этом пруду не безопасно! Тут каннибал завёлся!
Я бочком-бочком стала улепётывать. Лерс догнала меня и первая открыла огонь из брызг, которые, преломившись, превратились в радугу. Я в долгу не осталась. Мы устроили мини-цунами. Лебеди встрепенулись и возмущённо забили крыльями, прогоняя нарушителей порядка из своих владений.
– Корабль «Кровавая Мэри» идёт в бой! – кричала сестра.
– «Торпеда» наносит ответный удар! Взрыв бомбы вызывает землетрясение. Вода выходит из берегов! – я взобралась на крупный камень и с оглушительным в безмолвной тишине плеском сиганула с него в воду. Должна признать, вода действительно готова была покинуть отведённое ей место.
Я нырнула до самого дна. Мимо шныряли косяки не на шутку перепуганных рыбок, среди ила блестели монетки… Монеты?!
Я пробкой вылетела из воды. У меня был настолько безумный и счастливый вид, что сестра уже приставила руку, чтобы покрутить пальцем у виска.
– Не трать понапрасну силы, Лерс. Они тебе понадобятся. Я знаю, где раздобыть билет в счастливое будущее.
***
Следующий час мы потратили на то, чтобы опустошить недра пруда. Солнце ползло всё выше и выше. Из домов начали выглядывать сонные физиономии. Некоторые из них выползли на крыльцо, ну а наименее ленивые столпились по периметру пруда, с интересом и негодованием наблюдая за нашими происками.
Рюкзак мы предусмотрительно спрятали в зарослях мискантуса и незаметно обогащали его нумизматическими экспонатами. Серебрянка притаилась внутри сумки – её испугало скопление людей. Когда нас заметил человек в форме и попросил «на выход», мы не растерялись. И виду не подали, что промышляли кражей.
– Простите, разве здесь нельзя купаться? – серьёзно спросила Лера.
– К сожалению, нет, мисс. Это декоративный пруд. Плавание здесь запрещено, – он кивнул на ограничивающий знак, – Вам придётся уплатить штраф.
Мы поперхнулись. Не дожидаясь вопроса, о том, где наши родители, спросили:
– Сколько?
– 100 долей.
– Это вроде бы немного…
– Скажите мне координаты ваших ро…
– Мы всё вернём! Дайте нам только срок до… до вечера, – взмолилась я.
Лера прикрыла рот рукой и шёпотом, как бы по секрету, сказала менту:
– Не хотелось бы, чтобы родители знали об этом. Они жутко расстроятся. Пожаалуйста, не выдавайте нас!
Полицейский сжалился. Он покопался в барсетке, достал оттуда штампик и попросил протянуть руку.
– Это гарантия вашей честности. Если не оплатите штраф до семи вечера, придётся решать дело со взрослыми. Штамп приведёт меня к вам, где бы вы не находились, – сказал он и отправился дальше блюсти порядок. Толпа, удовлетворившая свой интерес, стала редеть. Мы с трудом выпутали грязный рюкзак из цепких лап куста.
Ещё одна проблема свалилась на наши головы. Так запросто нам не удрать. Придётся искать деньги не только на билет, но и на оплату штрафа, иначе всей маскировке конец. Благо, парики на наших макушках сидели, как влитые, даже после бурного сражения на воде.
Спеша убраться подальше от осуждающих взглядов, мы направились к колесу обозрения. Оказалось, что оно находится на территории зоопарка. Вход был свободный, чем мы не преминули воспользоваться.
В этот утренний час он был полупустой, но не менее удивительный. Гарантирую, в подобном месте на Земле вы не побываете. К примеру, вы когда-нибудь видели зоопарк с вольерами, в которые можно свободно входить и бродить по ним, гладить животных? Даже хищников – те были ласковы, как котята. А вы когда-нибудь видели слонов, раскрашенных мандалой или витражных, будто стеклянных, змей? Если и да, то уж никак и нигде вы не могли видеть океанариум с парящими в воздухе медузами и проплывающими мимо гигантскими мифическими чудовищами.
Мы задержались на высоком мосту. Как раз в этот момент прямо под нами проплыла, разрезая воду мощными ластами, копия Несси.
– Не может быть! Лохнесское чудовище! Был бы при себе фотик… – восхитилась я.
Немногочисленные туристы глянули на нас, как на идиотов. А кто-то воскликнул:
– Как вам не стыдно! Здесь же дети! – упитанная тётя зажала своему отпрыску ушки, видимо, посчитав реплику за ругательство.
– Простите, – неизвестно зачем извинилась я, и мы продолжили осмотр.
Мы остановились напротив вольера с огненными лисицами. Те безмятежно спали, свернувшись клубком возле сиренево-серого волкоподобного оленя. Языки пламени, вырывающиеся из меха лис, лизали его шкуру, но не причиняли вреда. Мы зашли в вольер, чтобы точно у костра, посидеть и погреться. Довольно скоро одежда и волосы обрели сухость. Но пришёл смотритель зоопарка, и мы были вынуждены посторониться. Он достал баночку с янтарной жидкостью и подлил её содержимое в поилку.
– Молочко светлячков, – пояснил сотрудник, – Оно делает животных неагрессивными. Экологически чистый и безвредный продукт. Не люди открыли эту «панацею от вредности». Природа сама подкинула нам идею.
И рассказал о том, как дважды в год у светляков происходит нечто вроде нереста. Тогда они спускаются к реке и оставляют в ней молекулы жидкости, которая и является тем самым молочком. В такие ночи на Альянсе затихают междоусобицы. Не только среди зверей. Даже у людей на этот счёт имеются праздники, дни Мира, когда запрещены любые конфликты и вражда.
Мы поняли, что нам очень повезло узреть сие собственными глазами. И решили для себя, что жизнь всё-таки состоит не из сплошных чёрных полос.
– А всё-таки, Лерс, надо быть хитрее и идти не прямо по зебре, а найти белую полосу и идти вдоль неё.
Выйдя из вольера, мы вытряхнули добытый со дна клад и задумались над тем, как бы его подсчитать. Монеты, которые на Земле могли стоить целое состояние, на Альянсе наудачу бросались в пруд. Невдалеке группка младшеклассников, скривившись, рассматривала червеобразное существо, напоминающее мешок от мусора с рядами острых зубов. Эдакий старший и ещё более уродливый собрат тихоходки, длиной в 2 метра. Такое чудище не грех бы и поглубже в темноту террариума запихнуть. Настолько оно было противным. Мальчики решили извлечь из этого выгоду и позабавиться. Они подначивали девочек забраться к… «моклехонкам», как прочла Лерс, в клетку и засунуть руку им в пасть. Кто сделает это, может рассчитывать на дополнительную порцию мороженого.
Один мальчик, на вид зануда, отделился от остальных и подошёл к нам. Он внимательно рассматривал аккуратные кучки перламутровых жемчужин и стопки квадратных малахитовых монет, с закруглёнными концами и с прямоугольным отверстием посередине.
Его скучающее лицо преобразилось до неузнаваемости, стоило ему «дойти» взглядом до маленькой неприметной розовой монетки.
– Можно посмотреть, – попросил он.
– Если не собираешься украсть – пожалуйста.
Он с благоговением притянул её к самому носу, приподнял очки, подёргал кончиком носа, принюхиваясь, достал из кармана лупу, с её помощью внимательно изучил, после надкусил… и тоном дельца произнёс:
– Сколько вы хотите за этот экземпляр?
Наши лица вытянулись.
– Хмм. Это очень редкая разновидность… – протянула Лера, старательно высчитывая, сколько нам требуется.
– Знаю, я искал монету Южной Аквартики очень долго… Только её мне и не хватает до полной коллекции.
– 700, – нашлась Лера, – 700 долей.
– 400? – переспросил он, притворившись глухим.
– 700!
– 200?
Это могло продолжаться бесконечно долго. Мы в итоге сошлись на 350.
Мальчик пересчитал имеющееся у него карманные деньги и с разочарованием протянул:
– Не хватает. Да и дорого это…
– Ну, так эксклюзив, а ты чего хотел? И так полставки выторговал.
– Я спрошу у отца. Может, он одолжит…
Я замахала руками.
– Не надо отца! В смысле…
Мальчик, хоть и младшеклассник, был неглуп.
– Незаконное присвоение, значит? Давайте так: я даю вам 50 долей и не заявляю в полицию.
– У тебя нет доказательств.
– Ваша реакция сама по себе доказательство.
– Однако же, тебе никто не поверит, – я вздёрнула нос и стала сгребать монеты обратно в сумку.
– Как вы объясните у себя наличие валюты стольких миров?
– Нумизматы, как и ты. Всё парень, шёл бы ты отсюда. Монеты тебе теперь не видать, как своих ушей.
Мы собрались и пошли. Прямо к обменному пункту, который как раз заприметили.
– Вот сейчас мы её разменяем и…
– Постойте! – он всучил нам альянские деньги. Стопка показалась недостаточно толстой.
– Мало, – на ходу бросила Лера, продолжая путь к пункту. Оставалось пройти несколько шагов.
Парень опустошил карманы и протянул всё содержимое нам. Он получил свою монетку, а мы свои бумажные доли. В итоге все остались довольны сделкой.
В пункте обмена валютой нам удалось без проблем и документов (что настораживало) выменять жалкие крохи, которые нам удалось насобирать. В итоге у нас оказалась меньше трети необходимой суммы.
– И ради этого мы столько корячились? – пожаловалась Лера, с охом присаживаясь на край скамейки.
– Болит? – кивнула я на ногу. Лера в ответ покачала безвольно обвисшей рукой. Зараза медленно, но верно, захватывала всё большую площадь.
Я протянула ей антиболик и бутыль ванильного молока с фермы Ральфа. Лера запила таблетку.
– Фу! Скисло, – она выплюнула содержимое в кусты.
– Ничего, на территории полно фонтанчиков с питьевой водой.
Мы остановились напротив колеса обозрения. Отсюда начинался парк аттракционов.
– Даже в центральном фонтане, если верить табличке, находится чистая родниковая вода. Теперь ясно, отчего у городка такое название, – заметила Лера, промывая бутылку под струёй, бьющей из пасти рыбы. Позже мы отыскали затерявшиеся в кустах самые обыкновенные скрипучие качели. Я почти плюхнулась на их проржавевшее сидение, как вдруг моё внимание привлекли сразу три звука. Первый: радостное азартное улюлюканье, второй: нервный прерывистый крик и третий: лязг механизированного устройства. А спустя мгновение: глухой бумс на мягкое основание и разочарованные вздохи.
– Что там происходит? Пойдём посмотрим? – взбодрилась я.
– Как хочешь, я здесь посижу.
Я с беспокойством посмотрела на сестру. Её взгляд блуждал, мыслями она была где-то далеко и не в очень радужных странах.
– Ну ладно, – я решила не докучать ей и двинулась в сторону подозрительных шумов.
Я с трудом нашла лазейку, чтобы протиснуться между толпой зевак, собравшихся, чтобы поглазеть на некий аттракцион. В центре всеобщего внимания находился круглый надувной ринг, посередине которого возвышался в ожидании нового безбашенного экстремала свирепый робот-бык.
– И к чему столько шума? Надеюсь, никто не ранен? – недоумённо спросила я.
Ответил мне зеленоглазый брюнет, стоявший по правую руку.
– Игра на деньги. Вносишь залог и в случае выигрыша получаешь утроенную сумму. Самое поразительное, что ещё никому не удавалось укротить этот кусок железа. Сэр, давайте я попробую!
– О! У нас появился новый доброволец. Отрадно. Valiente muchacho [1], а ты не боишься сломать себе шею? – осведомился, вставив испанское словечко, смуглый латиноамериканец.
– Рассчитываю на удачу, – уверенно заявил тот, небрежно сунул мятые доли в протянутую ладонь и ловко вскочил на быка. Я с замиранием сердца уставилась на смельчака.
Владелец аттракциона подошёл к панели управления, нажал на рычаг. Бык дёрнулся. Парень вцепился в луку седла мёртвой хваткой. Робот стремительно набирал обороты, ускоряясь, резко меняя направление, взбрыкивая. У брюнета от напряжения вздулись вены на лбу и руках. Капли пота оросили батут.
– Ну же, ещё немного! – воскликнула я, подбадривая. Моё сердце сжалось в комок, будто я сама вертелась на этой адской карусели.
– Осталось 15 секунд, – объявил мужчина за панелью управления.
Парень побелел, посинел и покраснел одновременно. Жуткий трикалор. Толпа ревела, время подходило к концу. Бык рывком остановился, смиренно склонив голову, как бы признавая своё поражение. Из ноздрей вырвались клубы пара.
Наездник вскинул руки вверх, чествуя свою победу.
– Этого не может быть… – кривоногий старичок на всякий случай протёр выпуклые линзы очков. Он явно не верил тому, что показывали ему глаза. Но кроме старичка никто не удивлялся и не радовался. Я недоумевала: отчего?
– Время, – прошептала молодая женщина, – Парень, берегись!
Брюнет не успел среагировать. Кроваво-красный глаз животного хищно сверкнул. Бык вскинул круп вверх, наклоняясь почти отвесно. Лука седла, за которую держался юноша, наполовину скрылась в теле робота. Брюнет, не ожидавший подвоха, не успел ничего предпринять, как полетел вниз. Лицом вперёд, носом в мат…
– Уй… – прокомментировал народ.
– Стоп, – еspañol[2] нажал кнопку отбоя. Он подошёл к бортику ринга, перелез через него и помог невезунчику подняться. Парень отверг помощь и пристыженно поплёлся прочь.
– Не переживай, ты почти справился! Попробуй ещё, просто в следующий раз внимательно следи за временем, – похвалила я, когда молодой человек проходил мимо.
– Каждый раз этот проныра придумывает новые уловки! Невозможно вычислить, какая будет следующей. Хочешь совет? Не ведись на подобную чушь с обещанием прибыли. Обязательно пролетишь.
Я непроизвольно сунула руку в кармашек с деньгами. А что если…
– Но попытка, не пытка, верно? – любопытство и жажда проверить собственные силы (как будто поводов было недостаточно!) взяли верх. Да и потом, если денег недостаточно, то пускай их не будет вовсе. Я решила рискнуть.
– Это всё равно, что лотерея! – крикнул парень, желая образумить, но я его уже не слышала.
– Может, кто ещё хочет попробовать? – поглаживая рычаг, словно любимую кошечку, спросил мужчина, – Неужели, нет добровольцев? Ну же синьоры и сеньориты! Люди любят азарт, а я люблю звук шуршащих банкнот. Так давайте же доставим друг другу удовольствие!
Он явно издевался, своей речью показывая, что одолеть быка – задание невыполнимое.
– Я! Я доброволец! – мой мышиный писк потонул во взрыве хохота. Лера, однако, его услышала и поспешила к месту разворачивающегося безумия.
– Неужели, такая nena[3] рассчитывает справиться с несокрушимым орудием убийства?
– Нет, для начала я бы хотела одолеть эту махину из винтиков и болтиков, – я отсчитала 150 долей и отдала барыге, глазки которого хитро сощурились.
– Я обещаю тебе первоклассное шоу, – хмыкнул он.
– Ты что вытворяешь!? – пыталась воззвать к голосу разума Лера, – Это всё, что у нас есть!
– Лучше пожелай удачи, сестрёнка! – крикнула я, карабкаясь наверх. Робот выглядел устрашающе, ростом под два метра со злющими «окулярами» и длиннющими рогами. Взобравшись, я не почувствовала прилива смелости, что была секундой ранее.
– Бычара, готов сразиться? – тот не ответил, – фу, как грубо!
– У тебя ещё есть время отказаться. Подумай, la niña loca [4]. Вдруг неудачно приземлишься. Всякие случаи бывали.
– Так это только на руку. Тогда я смогу рассчитывать на страховку, – истерика подкатывала к горлу, но пути назад не было, – Врубайте!
Тут в щель в холке быка шлёпнулось нечто маленькое.
– Что за…
– Готова?
– Да! – напрягшись и тут же позабыв об инциденте, ответила я.
– Тогда поехали! – он задействовал рычаг и начал быстро-быстро с видом профессионального ди-джея жать на кнопки. Коррида началась.
[1] Храбрый мальчик, – (испан.)
[2] Испанец, – (испан.)
[3] Ребёнок, – (испан.)
[4] Безумная девушка, – (испан.)
